Текст книги "Фракс и ледяной дракон (ЛП)"

Автор книги: Мартин Скотт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Глава 4

Просыпаюсь я в неожиданно уютной кровати. Мягкая лежанка, подушки из перьев и много одеял. Не помню, как я сюда попал. Всё ещё пыжусь вспомнить, когда дверь хлопает и входит Макри. Я киваю ей радушно. Обычно, я нахожу раздражающим то, когда Макри заходит без стука – выросшая в орчьих ямах для гладиаторов, она не обучалась хорошему поведению, – но я не обращаю внимания.

– Доброе утро, – сказал я.

– Фракс, ты – кузикс, – пролаяла она, используя грязное орочье ругательство, крайне редко слышимое на Западе. – Ещё большим дураком можешь быть? Нет, куда уж там. Ты – наипервейшая спица в колеснице среди дураков. – Она опёрлась на кровать. – Ты хоть понимаешь, каких бед накликал? Лисутарида пытается завязать войну с орками, а ты почти всё разрушил из-за того, что и пяти минут не мог подождать, чтобы не нажраться и не вести себя гнусным образом.

Я широко развожу руки.

Восемь дней я провёл на лодке. Я нуждался в одной или двух кружках пива. К тому же, уверен, что ты преувеличиваешь.

– Преувеличиваю? Ты обвинил барона Мабадоса в трусости! И принял его жену за девку чернавку! У Лисутариды и так забот по горло без того, чтобы прикрывать тебя, придурошного.

Я пытаюсь возражать, но не могу вставить ни слова.

– Фракс. Прекрати трепаться, прекрати жаловаться, прекрати пить и поднимай свою неприлично жирную тушу с кровати. Вместе с бароном и Кублиносом мы плывём вверх по реке в Элат на встречу с королём. Ладья отходит через десять минут, но если ты желаешь остаться здесь и пьянствовать в кабаке, никто по тебе скучать не станет.

Макри выносится вон. С усилием я выбираюсь из кровати, пересекаю комнату к маленькому умывальнику в смежной комнате и брызгаю на себя воду. За бортом меня никто не оставит. Я уже бывал в Элате. Маленький городишко не далеко от столицы, известный своими минеральными банями. А ещё это то самое место, где проводится состязание на мечах. Мне нужно поспешить, чтобы собраться, покуда ладья не отчалит, но такой старый вояка, как я, привык быстро шевелиться. Не более, чем через десять минут после появления Макри, я скатываюсь к причалу с бочонком пива подмышкой и мешком хлеба и печенья под другой.

– Фракс, – сказала Лисутарида, холодно взглянув на меня, когда я взошёл на борт. – Справился-таки.

Лисутарида быстро вернулась к своему прежнему изяществу. Я бы не сказал, что она когда-либо числилась среди записных красавиц Турая, но она очень привлекательная женщина, всегда в хорошем виде: дорогие одежды, красиво причёсанные волосы и всё такое. Макри тоже привела себя в порядок, хотя в её случае это означает всего лишь ношение ещё более неподходящего мужского платья, зачёсывание её нелепо огромной гривы волос примерно в том же направлении, а также чистки своего оружия. Теперь она стоит на палубе с мечом у каждого бедра и с топором у пояса, выглядя именно той дикаркой, коей и является. Её внешность, считающаяся странной даже для такого космополитичного города, как Турай, ещё более диковинна среди однообразных жителей Самсарины. В Турае, граничащем со степью, появление людей оркских кровей не является чем-то неведанным, но в Самсарине, полагаю, это событие совершенно не слыханное. Матросы глядят на неё с осторожностью, возможно, гадая, не является ли она передовым отрядом вторжения орков. Я предлагаю ей завтрак из мешка, что несу, но она отказывается, или из-за того, что всё ещё дуется на меня, или из-за того, что всегда мало ест. Макри ни разу не жаловалась на голод, когда мы были на лодке. Ещё одна странная черта.

Также на ладье присутствует волшебник Кублинос. Я радушно приветствую его. Он не отвечает. Ясно дело, его не вдохновило первое знакомство с Фраксом, частным сыщиком и воином. Да и плевать мне. Скоро он начнёт ценить мои лучшие стороны, о чём я заявляю Макри в каюте под палубой.

– Нет у тебя лучших сторон, – ответила Макри.

– Да что на тебя нашло? Ну ладно, я наклюкался. И что? Это же не конец белого света.

Лицо Макри несколько смягчилось.

– Полагаю, что нет. Хотя это было грубо даже для твоего уровня. Я же на грани. Все тут на меня пялятся, словно я чудище какое. И мне не нравится, каким образом барон Мабадос разговаривал с Лисутаридой. У меня складывается впечатление, самсаринцы не думают, что она сделала достаточно для того, чтобы удержать орков от подхода к Тураю. Курам на смех. Лисутарида болела, когда произошло нападение. Тем не менее, коли бы не её предупреждения, город пал бы ещё раньше.

Что ж, правдиво – Лисутарида оказалась единственной, кто правильно предвидел нападение орков. Без её предупреждений город пал бы раньше. Но её не красило то, что, когда Турай в итоге пал, произошло сие из-за того, что Дизис Невиданная, самая могущественная колдунья орков, умудрилась проникнуть в город незамеченной. Её колдовство обмануло всех, включая Лисутариду.

– Ты бывал в Элате? – спросила Макри.

– Да. Всего лишь маленький городишко в предгорьях. Туда бы никто носа не казал, не будь там горячих бань. Не задумывалась на счёт того, чтобы выйти на соревнования по бою на мечах?

Макри покачала головой.

– Соревнования – глупость.

Макри была вовлечена в соревнование на Эльфийских островах. Она обучала молоденькую эльфийку, очень действенно, но она не терпела состязаний, на которых пользуются только оружием для занятий.

– Эти соревнования не похожи на эльфийские для молодняка, – пояснил я. – Они пользовались деревянными мечами, потому что эльфы не хотели, чтобы дети порубились на кусочки. Здесь всё более опасно.

– Настоящим оружием?

– Не совсем, – признал я. – наконечники затуплены, а состязающиеся в целом носят достаточно брони, чтобы предотвратить свою гибель. Но и это достаточно опасно. Куча ранений и возможно несколько смертей.

Видно, что Макри испытывает отвращение. Хотя она боец увлечённый, мысль о том, что драться надо понарошку, не вдохновляет её.

– С тупым оружием и дурацкими правилами, кто лучший боец, не выяснишь. Или дерёшься сообразно, или нет. В бессмысленное позорище меня не вовлечёшь.

Нахожу её отношение досадным. Макри всегда давала понять, что лишь она единственная знает всё о драке.

– Это не позорище, это сложное состязание. Оно требует особого умения, чтобы победить.

Макри поднимает брови.

– Как ты двадцать лет назад?

– Именно.

– Странно, что никто больше в Турае не знает о твоей победе.

– Я же тебе рассказывал. Мне пришлось выходить под вымышленным именем, потому что я ушёл в самоволку из отряда. Подожди, пока доберёмся до Элата, там полно людей, которые помнят Фракса, ужаса бойцового помоста. Конечно, если ты столь боишься участвовать...

– Твоя жалкая попытка разозлить меня тщетна, Фракс. Я не выйду. Не хочу. Кроме того, я слишком занята в качестве телохранителя Лисутариды.

– Но это же утерянная возможность. Ты должна участвовать.

– А тебе-то что?

– Тебе понравится.

– Нет, не понравится.

– Да, понравится. Кроме того, подумай о возможности сделать ставки.

– Ага! – закричала Макри. – Так и знала, что ты хочешь только играть!

– И что с того? Подумай о ставках, что мы сделаем. Неизвестная женщина, выходящая на самые великие соревнования на Западе, а? Мы же можем получить сотня к одному. Можем ли мы, как ответственные граждане, отказаться от ставки сотня к одному?

На мгновение Макри выглядит вовлечённой. Когда она впервые прибыла в Турай, у неё не было влечения к играм на деньги. С тех пор мне кое-как удалось улучшить её естество. Нынче она может вдохновиться хорошей ставкой. Она твёрдо сдвинула губы, противясь.

– Нет. Я здесь, чтобы помогать Лисутариде сплотить волшебников, собрать войско и двинуться на орков. На остальное отвлекаться я не собираюсь, – Макри вновь выглядит сердито. – Лисутарида обеспокоена тем, что они более даже не признают её главой гильдии Волшебников. Кублинос слышал, что Ласат уже намекал, что он должен стать новым главой.

Это заставляет меня хмуриться, хотя неожиданностью и не является. Если гильдия Волшебников поверила, что Лисутарида погибла, им быстро понадобился новый глава и времени на проведение сообразных выборов не было. Ласат Золотая Секира стал бы очевидным выбором. Самсаринский волшебник прежде являлся временным главой Гильдии.

Я пожимаю плечами.

– Что ж, Лисутарида жива, никаких сложностей. Она всё ещё является главой Гильдии.

– Она должна возглавить войско, – сказала Макри.

– Вот теперь ты бежишь впереди себя. Понадобится множество совещаний и переговоров, прежде чем они изберут воеводу.

– Ввязываться во всякую ерунду я не стану, – сказал Макри. – Лисутарида поведёт войско прямо на Турай.

Я не стану разуверять её, но вряд ли всё будет так просто. Войска западных народов имели время на подготовку к нападению орков, но сомневаюсь, что она ещё готовы. И ещё надо принимать в расчёт эльфов. Без их участия вероятность победы над князем Амрагом у нас мала, а им понадобится время, чтобы приплыть с Южных островов. Могут пройти месяцы, прежде чем мы окажемся в состоянии напасть. И даже тогда сие вовсе не означает, что силы Запада поставят отбитие Турая первостепенной задачей. Они могут решить просто держать оборону на границе Симнии и ждать прихода Амрага к нам.

Макри раздражается от этой мысли.

– Так что, просто сдадим город? Оставим Турай в руках орков? Поверить не могу, что кто-нибудь может подумать об этом.

– С каких это пор ты так возлюбила Турай?

– С тех пор, как поступила в Королевский университет, – ответила Макри. – Помощник консула сказал, что я могу поступить, и я собираюсь это сделать, даже если придётся выкинуть орков самой.

Что ж, полагаю, это тоже точка зрения. Макри обучалась в училище гильдии Сообщества. Там она числилась лучшей ученицей. Академически, она не подходила для учёбы в университете. На деле же, у неё не было ни единой возможности поступить, потому что она женщина и она оркских кровей – две вещи, полностью делающие поступление не возможным. Однако, после оказанных ею значительных услугах Тураю во время осады, помощник консула Цицерий на самом деле заявил, что использует своё влияние, чтобы позволить ей. Но Цицерий, скорее всего, мёртв, и мне не ведомо, состоятся ли когда-либо ещё занятия в университете.

Дверь каюты с ударом открывается, и Лисутарида шагает внутрь, её радужный плащ колеблется вдоль её ног. Она выглядит возбуждённой.

– Всё даже труднее, чем я думала, – сказал она.

– Орки выдвинулись?

– Нет, нигде не могу достать фазиса. Поверишь ли, он полностью запрещён в Самсарине. Чёрт побери этого нового короля и его правила против фазиса. – Лисутарида с озабоченностью пристально глядит на свой почти пустой мешочек с фазисом. – Даже у Кублиноса нет. Видели когда-нибудь волшебника без фазиса? Что творится с этими самсаринцами?

Я с пониманием кивнул.

– Странные они. Не замечали, похоже, у них не так уж и много пива?

Лисутарида тяжело садится и хмуро глядит на свои сапожки. Похоже, она позаимствовала прекрасную пару, видимо, у баронессы. Больше они её не вдохновляют, даже не смотря на то, что она женщина, любящая обувь.

– Есть новости о войне? – спросила Макри.

– Я на самом деле считала, что у Кублиноса где-нибудь припрятан фазис, – сказал Лисутарида. – Лучше бы он нашёлся в Элате, иначе быть беде. – Она поднимается на ноги. – Я глава гильдии Волшебников, чёрт побери! От меня нельзя ожидать, что я буду следовать каждому мелкому ничтожному закону в такой никчёмной стране, как Самсарина.

– Будет фазис в Элате, – сказал я, успокаивающе. – Делов то – узнать, где его найти. Я это дело утрясу.

– Утрясёшь? – говорит нетерпеливо Лисутарида. – Хорошо. Как мой главный советник, это твоя наипервейшая задача.

– Вообще-то, я тебе не главный советник.

– Что ж, в следствии военной необходимости, я назначаю тебя.

– С жалованием?

– Нет, – выпалила Лисутарида. – Исполняй в качестве патриотической повинности. И повинность сия – найти мне фазис, чтобы я могла шевелиться. – Она поглядела в окошко. – Любопытно, может ли эта ладья двигаться чуточку быстрее? Может, я могла бы выдать какое-нибудь заклинание...

Макри выглядит взбешённой.

– На счёт войны?

– Да, знаю, идёт война, – сказал Лисутарида. – Тебе не обязательно напоминать об этом.

– Не злись на меня потому, что у тебя заканчивается фазис, – возразила Макри. – Ты ничуть не лучше Фракса и его постоянной жажды пива.

– Что? – прорычала Лисутарида. – Не ты ли как-то свалилась на улице Эфира из-за того, что приняла дозу дива, способного свалить дракона?

Макри сжимает губы. Диво намного мощнее фазиса.

– Было-то всего один раз, – сказала она. – Не считается.

– Один раз? – усмехнулся я. – И остальные. Кто наблевал на пол на собрании волшебников?

– Почти все, – возразила Макри. – После того, как туранцы всех накачали и отравили дурью.

– Данность таковы, Макри, что ты была не трезвее кого-бы то ни было.

– Я намного трезвее тебя. Как ты может сравнивать случайный опыт с дивом со своим продолжительным запоищем?

– Предпочитаю считать это умеренным излишеством. Я-то не имею пристрастия. Вот как Лисутарида к фазису, например.

– Что? – воскликнула Лисутарида. – Ты смеешь порицать меня? Да ты ни разу не протрезвел за последние пятнадцать лет.

– Что ж, – послышался голос из-за двери каюты. – Возможно, не удивительно, что Турай пал перед орками с такой лёгкостью.

Это барон Мабадос. Он откинул часть прядей своих длинных серых волос, позволяя его взгляду неотрывно и свирепо впериться прямо в меня. Он очень большой мужик, высокий и мускулистый. Тот вид баронов, кои возглавляют своих людей в битве.

– Вижу, ты решил сопровождать нас, – прорычал он.

– Решил.

– Позаботься об улучшении своего поведения, – его глаза стрельнули на Макри. Если угодно, отвращение в его взгляде стало ещё большим.

– У твоих служанок принято носить меч? – протявкал он Лисутариде. Не ожидая ответа, он говорит Лисутариде, что Кублинос пригласил её разделить стол.

– Порядочный поступок с его стороны, – сказал я приветливо и направился к двери. Барон выбросил руку, чтобы помешать мне уйти.

– Приглашение только для главы гильдии Волшебников, – и с этим барон ушёл.

– Он назвал меня служанкой! – сказала Макри.

– Как смеют они не приглашать меня трапезничать с ними, – протестую я.

– Ой, тише ты, – сказала Лисутарида раздражённо. – Я удостоверюсь, что тебе прислали поесть, – она отбыла, оставив меня с Макри размышлять о том, что пока нам Самсарина не нравится.

Глава 5

Мы плывём вверх по реке мимо бесконечных полей, усеянных там и сям сельскими домиками и без особого разнообразия. После отхода из порта Оросиса ничего в большем количестве, кроме деревень, мы не видели. Голые поля, тянущиеся вдаль, создают мрачное зрелище. Я пытаюсь заручиться поддержкой Лисутариды, чтобы подтолкнуть Макри участвовать в соревновании, но волшебница по очереди то раздражена, то подавлена, и я не могу привлечь её. Замечаю, что Кублинос Волшебник Гавани пытается взбодрить её, присоединившись к ней у поручней ладьи, выкладывая старые чародейские шутки и всё такое прочее, но это толку мало. Лисутарида несчастна, словно ниожская шлюха, и не может избавиться от подавленного настроения. Марки меряет шагами палубу, сердясь по любому поводу. Большинство времени я провожу в каюте, попивая из пивного бочонка и стараясь не думать о тех, кого я знал в Турае.

Мы провели в пути два дня, когда Марки вдруг неожиданно завопила, указывая в небо.

– Дракон!

Я взглянул вверх. Не вижу и следа дракона. Орки ошеломили нас, притащив драконов, чтобы напасть на Турай зимой, но я и подумать не мог, что им удастся забраться столь далеко. Однако Макри выглядит уверенной и спешит привести Лисутариду.

– Ничего не вижу, – сказала Лисутарида, глядя в серое небо.

К этому времени барон Мабадос и Кублинос, сопровождаемые рядом матросом, слуг и воинов, появляются на палубе.

– Нет там ничего, – провозгласил Кублинос.

– Бабе мерещится, – сказал один воин, усмехаясь в сторону Макри.

Мне же не смешно. Макри – эльфийских кровей и обладает эльфийским зрением.

– Слепые, что ли? – вопросила Марки. – Прямо вон там.

Она тычет в белое небо, и, наконец, к вящему ужасу и изумлению, мы видим, о чём она толкует. Большой дракон только что разрушил покрывало облаков и проносится по небу. Его трудно было обнаружить, потому что он белый. Таких я никогда прежде не видел. Драконы бывают серыми, чёрно-зелёными и бронзовыми. Изредка, что-то вроде блеклых, тёмно-серебряных. Белые – никогда. Кроме этого. Зрелище вызывает панику. Воины хватаются за луки и самострелы, тогда как гражданские прячутся.

– Пристанем к берегу? – спросил капитан Кублиноса.

Не похоже, что Кублинос знает, как поступить. Полагаю, прежде ему не доводилось вступать в противоборство с полноразмерным боевым драконом. Когда видишь его впервые, сие зрелище лишает душевного равновесия.

– Готовьтесь отразить нападение, – завопила Лисутарида, коей много раз приходилось противостоять драконам. Она шагает на открытый участок палубы, руки свободно свисают вдоль её боков. – Лучники, приготовьтесь стрелять, как только я поражу его заклинанием.

Макри встаёт рядом с Лисутаридой – в каждой руке по мечу. Я присоединяюсь к ним. Я чувствую силу, растущую в руках у Лисутариды. В колдовстве я не состоялся, но всё ещё чувствую его наличие. Глаза Лисутариды становятся фиолетовыми, что означает, что она призывает что-то могущественное. Я видел, как в битве за стенами Турая три месяца назад она сверзла двух драконов за раз, и я держу пари, что, придись ей, она свершит это вновь. Выходит так, что возможности ей не предоставляется. Дракон взмывает вверх, не обращая на нас внимания. Его большие белые крылья несут его в вышине мимо наших луков и споро уносят прямо на север.

– Он направляется в Элат, – сказал Кублинос. – Видимо, он направляется напасть на короля.

Барон Мабадос наставляет Кублиноса выжать всю скорость, дабы побыстрее закончить наше путешествие. В отличие от ратников, барон не выказал страха при виде дракона. Лисутарида остаётся на страже, глаза же её возвращаются к обычному цвету. Она поворачивается к Марки.

– Когда-нибудь на Востоке видела белого дракона?

Макри качает головой. Загадка, и предвещает она нехорошее. Драконами руководят лишь орки. Сие может оказаться началом вторжения. Гребцы ускоряются, и мы движемся к Элату на полном ходу. Который, на такой-то огромной ладье, не столь велик. Эти речные суда хороши для путешествий со всеми удобствами, но для доставки куда-либо по-быстрому, не столь годятся. Лисутарида раздражается, покуда смотрит вслед дракону.

– Есть способы, заставить эту посудину двигаться побыстрее?

– Можем выбросить Фракса за борт, – предложила Макри. – Возможно двойное ускорение.

Я зыркаю на Марки, но подходящего ответа не придумываю, всё ещё отвлечённый произошедшим. Мы медленно ползём вверх по широкой реке, всматриваясь вдаль в поисках разрушений, ожидая увидеть далёкие языки пламени занимающегося огнём Элата. На самом деле, довольно пустая трата времени, так как мы всё ещё далеко от Элата. Немного погодя, я перестаю вглядываться вдаль и спускаюсь с палубы хлебнуть пивка. Макри присоединяется ко мне.

– Бесит, – сказал Макри.

Я киваю. Коли дракон в самом деле вот-вот нападёт на Элат, мы не поспеем туда вовремя, чтобы что-нибудь предпринять.

– В общем-то, это всего лишь один дракон, – указал я. – В Самсарине полно чародеев. Ласат Золотая Секира и Чариус Мудрый. Они должны сдержать дракона.

Макри не уверена в Ласате или Чариусе, разумно размышляя о том, что от любого волшебника, ненавидящего Лисутариду, толку чуть. Она глядит в зеркальце на стене каюты и играет со своим кольцом в носу. Почти всё что касается Макри, её проколотый нос, с трудом принимаемое в Турае, в Самсарине вызывает возмущение. Я видел слуг, содрогающихся, когда она проходила.

– Кублинос выглядел впавшим в ступор, когда появился дракон, – сказал я. – Возможно, прежде ни одного не видел. Не по нраву он мне.

– Заметил, как он подкатывает к Лисутариде? – спросила Макри. – По-моему, он запал на неё.

Странная мысль. Я давно знаю Лисутариду. Не припомню, чтобы у неё когда-либо было что-то вроде любовного увлечения. По всей вероятности, Макри придумывает. Её взгляды на любовные отношения обычно неустойчивы. Один раз, на Южных островах, она спуталась с одним эльфом, а когда всё закончилось неважнецки, она хандрила из-за этого несколько месяцев.

– Может, он просто старается навести мосты с главой Гильдии, – предположил я. – Волшебники всегда честолюбивы.

– Но разве добрые отношения с Лисутаридой не выставят его в дурном свете перед Ласатом? И, может, перед бароном Мабадосом, – Макри выглядит задумчивой. – Конечно, при дворе у барона Мабадоса есть соперники. Может, Мабадос и Кублинос хотят заполучить Лисутариду в союзницы. Очевидно, что все борются за влияние на нового короля.

– С каких это пор ты стала знатоком в делишках самсаринского двора?

– Просто держу ушки на макушке, – ответила Макри, достаточно самодовольно. – Бароны всегда стараются усилить своё положение. Вот почему эта свадьба так важна.

– Какая свадьба?

– Та самая свадьба, о которой все судачат.

– Я не обращал внимания.

– Сын барона Мабадоса женится на дочери барона Возаноса. Это создаст сильный союз. Некоторым остальным баронам не по нраву наметившиеся последствия.

У меня нет желания думать о борьбе между баронами. Я всё ещё вспоминаю о старых сотоварищах из Турая. И моих любимых заведениях: лавке букмекера, булочной, Разящей Секире. Всё сгорело дотла или наводнено орками. Я качаю головой и наливаю пива. Лисутарида не особо взбадривает меня своим появлением. Она раздражена отсутствием фазиса и настроена мрачно на счёт приёма в Элате.

– Ненавижу борьбу за власть среди дворян. Шагу нельзя предпринять, не оскорбив кого, – она взглянула на меня весьма многозначительно. – То, конечно, в чём ты несомненный знаток. Нам повезло, что баронесса не путешествует вместе на этой ладье.

– Может, перестанете распространяться на счёт баронессы? Ну принял я её за служанку. С любым могло случиться.

– Она носила венец! – провозгласила Лисутарида. – Когда попадём в Элат, постарайся не нажраться, когда рядом окажутся важные люди.

– Учту. Собираешься смотреть соревнование?

Лисутарида пожимает плечами.

– Сомневаюсь, что у меня выдастся время. Мне нужно встретиться с остальными волшебниками и начать продумывать военный поход.

– Я пытался убедить Макри участвовать.

– Зачем?

– Сыграть на ней, ясное дело. Она тёмная лошадка, её не победить.

– Я слыхала, на её пути встанет множество настоящих бойцов.

Я отметаю её высказывание.

– Макри уничтожит их.

Лисутарида наливает себе кубок вина и выпивает его большими глотками. Руки её трясутся. Курение целого куста фазиса в день в течение двадцати лет даром не проходит.

– Можешь её уговорить? – спрашиваю я Лисутариду. – Ты же сама хороший игрок.

– Хороший. Но Макри – моя телохранительница. Она нужна мне рядом. В любом случае, денег на игру у нас нет.

Это заставляет меня приостановиться. У меня за душой ни гроша, но от Лисутариды, являющейся богачкой, я ожидал, что она что-нибудь придумает.

– А не вложены ли где-нибудь в Самсарине у тебя деньги?

Она качает головой.

– Я потеряла всё в Турае. Золото, собственность, вложения – всё исчезло. Полагаю, у меня всё ещё есть земля, если когда-нибудь мы отобьём назад город, но я разорена. Полагаюсь на милосердие Кублиноса.

– Что ж, весьма неудовлетворительно, – провозгласил я. – Мы подходим к самому большому на Западе соревнованию по бою на мечах и не можем делать ставки.

Лисутарида больше не слушает. Она пялится в пол. Или, возможно, ни на что не пялится. По-моему, её глаза не сосредоточены должным образом. Ей действительно требуется фазис.