Текст книги "Тайные желания"

Автор книги: Мартин Гейл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 8 страниц)

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Прошла неделя с того дня, как Кэтрин перевезла бабушку на ферму. Лукас ухаживал за ней. И не только. Он с потрясающей скоростью перестраивал гостиную, и теперь на очереди оставалось одно крыльцо.

Кэтрин откинулась на спинку сиденья. Она ехала с работы, глядя на кукурузу высотой с человека, выстроившуюся вдоль дороги. Бронзово-золотая, с развевающимися султанами, спелая, сочная. Август, месяц сбора урожая, время жатвы. Интересно, а когда же созреет она сама и кто сорвет ее плод?

Кэтрин усмехнулась. Она уже зрелая женщина. На следующей неделе у нее день рождения. Останется ли Лукас до того времени? Кэтрин ощутила приступ раздражения. Ну почему он ей стал так дорог – простой плотник! Он необразован, перебивается сезонными работами, работает сверхурочно, не имеет постоянного дохода…

Внезапно ее охватил стыд. Лукас ничуть не глупее, чем она. И разве ее собственный отец не был рабочим на фабрике? Чем начальник отдела лучше плотника? Ее мать сказала бы, что дочь слишком много о себе возомнила.

На самом деле Лукас то и дело поражал ее. Он был прекрасно воспитан, и манеры его вполне подошли бы для светского раута. Он отличался начитанностью, то и дело дразня Кэтрин цитатами из поэтов и пересыпая свою речь метафорами и аллегориями.

И он ни словом не обмолвился о своей семье или той среде, где вырос.

Как бы то ни было, она не могла представить, что однажды вернется домой и не обнаружит его у себя.

Войдя в прихожую, она услышала смех бабушки. Кэтрин направилась прямо на кухню и на крыльцо.

– Чем вы занимаетесь? – спросила она у Лукаса, хотя вопроса глупее нельзя было представить, поскольку она прекрасно видела, что они играют в карты.

– А ты что, ослепла? – полюбопытствовала Ида.

– Она скоро оставит меня без штанов, – пожаловался Лукас.

Ида бросила на него игривый взгляд.

– Какая дивная мысль.

– Бабушка! – воскликнула пораженная Кэтрин.

Лукас пожал плечами.

– Это еще ничего, потому что на самом деле Ида поставила меня перед выбором – монополия или стрип-покер.

И он так подмигнул Кэтрин, что колени у нее задрожали.

– Ценю твою выдержку, – отвечала она, чувствуя, что ее собственная испаряется.

Видение Лукаса, проигравшегося в скрип-покер, вызвало у Кэтрин чувство вины и краску на щеках.

– Кэтрин, присядь, – указала Ида на ближайший стул. – Мы не успели разыграться, так что свободной собственности еще предостаточно.

– Нет, спасибо, – поблагодарила Кэтрин, сверля Лукаса сердитым взглядом, намекавшим, что пора кончать заниматься глупостями. Но его ответная улыбка разрушила все ее планы. – Я лучше пойду приготовлю ужин.

Кэтрин развернулась и сбежала на кухню. Там она постаралась разобраться с противоречиями в собственной душе. Ощущение счастья боролось в ней с раздражением. Если Лукас не будет торопиться с работой, то задержится здесь подольше. Но не может ли так статься, что он медлит специально?

Размышляя подобным образом, Кэтрин уперлась взглядом в высокие буфеты и старые полки. При первой их встрече Лукас решил, что Кэтрин собирается переделать кухню. Теперь ей казалось, что он был прав.

Если она когда-нибудь решится продать дом, то кухня современной планировки только повысит рыночную стоимость фермы. Нет, такую мысль определенно стоит обдумать.

Кэтрин услышала смешок бабушки.

Раздраженная ее беспечностью, Кэтрин побежала наверх и переоделась в более подходящую одежду, завязала волосы и вернулась на кухню.

Когда она вошла, Лукас стоял у стойки, потягивая колу. Увидев Кэтрин, он опустил банку и пристально посмотрел на нее. Кэтрин помедлила на пороге, восхищаясь размахом плеч Лукаса, его сильными, крепкими ногами. Она без труда могла представить, как переплетает свои ноги с его, его теплое дыхание щекочет ей шею, его глаза сияют темным огнем желания…

Устыдившись собственных мыслей, Кэтрин прокашлялась и спросила, стараясь, чтобы голос звучал ровно:

– Игра закончилась?

– Да, – ответил Лукас. – И хорошо, что я отказался от скрип-покера. Она раздела бы меня догола.

Возникший в голове Кэтрин образ опять вывел ее из равновесия.

– Но тебе же ума не занимать.

– Да, и я проявил его во всем блеске, когда напомнил Иде, что она может пропустить одно из этих ужасных телевизионных шоу, которые она так любит.

Кэтрин усмехнулась. Лукас уже знал об Иде больше, чем она сама. Вспомнив, зачем сюда пришла, Кэтрин полезла в холодильник и достала пачку бифштексов, стараясь думать об ужине, а не о Лукасе.

Лукас сделал шаг к ней, и сердце Кэтрин подскочило куда-то к горлу. Она напряглась, готовая уронить мясо на пол и обвить его шею руками.

Лукас забрал у нее бифштексы.

– Давай я тебе помогу. Может, поджарить их на свежем воздухе и устроить пикник?

– Отличная идея, – ответила она. – Тогда ты приступай, а я приготовлю салат.

Кэтрин оглядела кухню и окончательно укрепилась в своем решении. Сегодня же вечером она спросит у Лукаса, во сколько ей обойдется перепланировка кухни.

Лукас дергал сорняки, упиваясь сладким ароматом роз и поражаясь тому, как пышно расцвели клумбы. Теплое солнце заливало его руки золотым светом, и, взглянув на дом, Лукас молча взмолился, чтобы Ида оставалась приклеенной к телевизору как можно дольше и дала бы ему подольше насладиться блаженной передышкой.

Лукасу нравилась старая женщина – она сохранила огонь своей души. Лукас надеялся, что когда он достигнет восьмидесяти, то сможет наслаждаться жизнью с таким же пылом, как и Ида Брайтон.

Однако основное место в его мыслях занимала Кэт. Ее присутствие наполняло его душу теплом, какое не могло подарить даже летнее солнце.

Подумав о солнце, Лукас машинально взглянул на свои руки, с которых начал сползать загар, и решительно направился к шезлонгу. Сняв рубашку, он растянулся на нем во весь рост. Несколько секунд смотрел в небо, потом закрыл глаза. Еще пара дней, и крыльцо будет закончено. Он с ужасом ждал наступления этого дня, но тут Кэтрин предложила ему перестроить и кухню. Лукас не дал окончательного ответа, но уже начертил планы. Он опять рисковал поддаться искушению.

Сознание того, что работа близится к завершению, висело над ним дамокловым мечом. Он чувствовал близкую потерю чего-то важного, так что тянул изо всех сил, играл во всякие игры с Идой и придумывал самые нелепые отговорки, лишь бы отсрочить неизбежное.

Однако его тяготили и отношения с отцом. Он снова переговорил с Джоном, надеясь, что произошло чудо. Но увы… единственное, что ему смог предложить кузен, – поговорить с отцом начистоту. Но тогда отец и сын навеки превратятся во врагов. А ведь Лукас дал обещание матери, лежавшей на смертном одре.

И вот, когда он уже почти убедил себя, что, закончив дом Кэтрин, вернется в «Тэннер констракшн», Кэтрин приходит к нему с просьбой переделать ее кухню. Как много времени уйдет у него на переделку?

Лукас приподнял веки и заметил щегла, который перелетал с чертополоха на дерево. Чудной полет птицы заинтриговал Лукаса, и он, приставив ладонь к глазам, следил за порханием его крыльев.

Лукас подложил руки под голову, страстно желая остаться здесь навсегда.

– Вот я тебя и поймала!

Он повернул голову и увидел Кэтрин, пересекающую лужайку. Потом схватил рубашку и быстро натянул ее через голову. В голосе Кэтрин он заметил не сердитую, а дразнящую нотку, и в нем не было раздражения. Она явно изменилась.

– Как чудесно пахнут розы, – сказала она и, сделав глубокий вдох, положила прохладную ладонь на разгоряченное плечо Лукаса. – Греешься на солнышке? А я уже замечала, что твой загар бледнеет.

Лукас опустил ноги на землю и поднялся с шезлонга.

– Знаешь ли, одна дама, на которую я работаю, держит меня запертым в доме.

– И готова спорить, ты заперт там вместе с ее сумасшедшей бабулей.

Глядя на то, как Кэтрин закатывает глаза и улыбается самой широкой и озорной улыбкой, Лукас на сдержал ответной усмешки. Без дальнейших раздумий он обвил рукой ее талию и повел обратно в дом.

Какой-то новый аромат разливался в воздухе.

– От тебя здорово пахнет.

– Это не от меня, – рассмеялась Кэтрин. – Это цветы. – Она опустилась на колени перед очередной клумбой. – Надо бы сорвать несколько – они такие красивые.

– Давай помогу, – предложил Лукас, доставая из кармана складной нож. – Показывай.

Он срезал выбранные Кэтрин стебли, горя желанием сказать ей, что сама она гораздо чудеснее любой розы, но знал, что она в ответ только рассмеется. И выпалил совершеннейшую глупость:

– Роза – это роза. – Уже произнося свои слова, он пожалел, что открыл рот. – Гертруда Стайн, пояснил он.

– Я знаю, – ответила Кэтрин, и на лице у нее явственно читался вопрос. – Для плотника ты весьма начитан.

Вот он – шанс рассказать ей правду, но Лукас смешался и только намекнул:

– Наследие уроков английского в колледже.

– В колледже? – приподняла брови Кэтрин. – А где ты учился?

– А ты что, частный сыщик? – прищурился Лукас, надеясь, что Кэтрин не будет настаивать.

– Нет, – пожала она плечами, – просто стало любопытно.

– Любопытство погубило кошку, – отчеканил он, подчеркнув слово «кошка», и вручил Кэтрин яркий букет. Кэтрин рассмеялась и уткнулась носом в цветы.

– Замечательно, – только и пробормотала она.

– Замечательно, что там не оказалось пчелы.

Но Кэтрин уже направилась в дом в поисках вазы и больше не вспоминала об образовании Лукаса. Он так и не воспользовался подвернувшейся возможностью. Пунктик Кэтрин в вопросах доверия с каждым днем беспокоил его все больше. Он знал, что совершил огромную ошибку, не раскрыв правду раньше.

– Могу я здесь реально дождаться покоя и тишины? – пробурчала Ида, появившись в дверях кухни с палкой в руках.

Лукас взглянул на нее с высоты лестницы, стараясь удержать на месте шкафчик от буфета.

– Для этого надо прийти и по-дружески мне помочь, – заметил он.

– Просто не могу понять, – продолжала Ида, словно не слыша Лукаса, – зачем Кэтрин купила такую развалину и тратит бешеные деньги на ее ремонт. Ужасная глупость с ее стороны.

Она не без труда проложила себе путь через разор, царящий на полу, и направилась к холодильнику.

– Осторожнее, Ида, – предупредил Лукас, – если ты споткнешься о мои инструменты, то я попросту оставлю тебя лежать прямо там. Или ты надеешься сломать себе второе бедро, чтобы все внимание окружающих было направлено только на тебя?

Ида погрозила ему кулаком.

– Смотри какой, нахватался у моей внучки дерзостей. Ну-ка, побольше уважения. – Но глаза Иды сверкали отнюдь не упреком. – В любом случае как насчет того, чтобы спуститься и поесть?

Лукас посмотрел, как Ида ступает между мотков проводки, и, боясь, как бы она не свернула себе шею, сдался и спустился вниз. Ни на минуту не умолкая, Ида приготовила Лукасу сэндвич, и он вывел ее на новое крыльцо. Кэтрин специально купила сюда новый стол, чтобы можно было завтракать и любоваться садом.

Лукас едва успел пару раз надкусить сэндвич, как зазвонил телефон. Он рванул через завал на полу и схватил трубку. Явно заинтригованная женщина представилась матерью Кэтрин, и Лукас принес на крыльцо переносную трубку и вручил ее Иде. Как он ни старался, но услышал большую часть разговора и с трудом удерживался от смеха, улавливая типичные для Иды язвительные реплики.

Закончив беседу, бабушка уставилась на трубку, потом передала ее Лукасу.

– Надеюсь, ты не ждешь, чтобы я разбиралась во всех этих новомодных штучках. Они для меня темный лес.

– Никаких проблем, – ответил Лукас, нажал нужную кнопку и положил телефон на стол.

Ида, казалось, над чем-то задумалась, и Лукас принялся гадать, зачем звонила мать Кэтрин.

Наконец старая женщина отодвинула тарелку и оглядела Лукаса.

– Возьмем мою дочь. Она звонит мне, и ты, наверно, думаешь, что она хочет приехать, чтобы повидать свою старую умирающую мать…

Лукас ухмыльнулся – и сам себе удивился, но тут же дал объяснение своей реакции.

– Да в вас жизни и энергии больше, чем во мне.

Ида фыркнула и продолжала:

– И вот ты думаешь, что она бросит свою драгоценную, горячую, как пекло, Флориду и приедет повидать свою мать, но ничего подобного. Она хочет, чтобы я прилетела к ней в гости. Говорит, что погода стоит замечательная и мне там понравится.

Она так здорово изобразила интонации дочери, что Лукасу пришлось прикусить язык, чтобы не рассмеяться снова.

– Но, Ида, вам и впрямь может там понравиться. И Кэтрин не будет стоять над душой.

– Вот слова истины, – обрадовалась Ида. – Ты знаешь, сынок, ей не удалось меня обмануть. Обои с сиренью! У нее же на лице написано, что она хочет перевезти меня сюда насовсем.

– А вы против? У вас обеих будет с кем поговорить, – заметил Лукас, надеясь сыграть на руку Кэтрин.

– Ну конечно, – взмахнула рукой Ида, – да она еще более одинока, чем я. – Она вдруг прищурилась. – А как насчет тебя, молодой человек? Вы же оба ходите друг вокруг друга, словно исполняете брачный танец.

Ида расправила плечи и пригнула голову, точь-в-точь как птицы, которых Лукас видел в передачах о животных. Он с трудом заставил себя выглядеть серьезным.

– Ты когда-нибудь видел страуса? – поинтересовалась Ида. – Они прыгают туда-сюда, словно способны кого-то обдурить, но оба знают, что всего лишь хотят побыстрее забраться в койку.

Лукас больше не мог сдерживаться. Он расхохотался так, что, наверно, распугал всех птиц в радиусе пяти миль.

– Неужели все выглядит именно так?

Ида покачала головой.

– Вы оба ведете себя совершенно по-идиотски. Если ты любишь женщину, то не мямли и так прямо и скажи ей.

– Сказать ей что?

Лукас подпрыгнул, услышав голос Кэтрин, которая вдруг появилась в дверях. Он смотрел на нее, гадая, почему она пришла так рано и что ей ответит Ида.

Ида всплеснула руками.

– Кэтрин, брось свою привычку подкрадываться к людям и пугать их до смерти!

– Я не подкрадываюсь, – сделала страшные глаза Кэтрин. – Я просто пришла домой пораньше. У меня сегодня короткий день.

– С какой стати? – спросила Ида.

Кэтрин пожала плечами, и тут Ида присвистнула.

– Да, ведь звонила твоя мать и напомнила, что у тебя сегодня день рождения.

Лицо Лукаса застыло.

– А почему мне ничего не сказали? – спросил он, страшно расстроенный. – И вообще, в день рождения не положено работать.

– Признаюсь, я сглупила, – ответила Кэтрин. – И, честно говоря, сидеть на работе мне порядком наскучило.

– Ничего, мы тебя развеселим, – заявил Лукас, срочно придумывая подходящую идею праздника.

Надо сделать для Кэтрин что-то особенное. Подарить цветы? Сладости? Пригласить на ужин? Он задумался. Ужин – не такая уж и плохая идея. Вкусный ужин в красиво обставленном месте.

– А зачем звонила мама?

– Затем, что она слишком ленива, чтобы приехать сюда самой, – проворчала Ида. – Она хочет, чтобы я прилетела к ним во Флориду в гости.

– Ну и отлично, ты же там ни разу не была.

– Нет, была… с твоим дедушкой. Что ж. Иногда я могу позволить себе съездить к твоей матери. Как ты думаешь?

– Конечно, бабушка. Я буду только рада, ведь там соберется хорошая компания и тебе будет весело.

– Ладно, дамы, – прервал их Лукас и поднялся на ноги, – вот что я думаю. Поскольку сегодня день рождения Кэт, предлагаю вам поехать со мной поужинать. В какой-нибудь симпатичный ресторанчик. Другие идеи будут?

– Будут, – заявила Ида. – Поскольку это не мой день рождения, я не хочу куда-то идти и пропускать свои любимые передачи, тем более что сегодня среда и ожидается все самое интересное.

– Ну, что скажешь, Кэт? – обратился Лукас к Кэтрин.

– Она скажет «да», – выпалила вместо нее Ида.

Кэтрин усмехнулась и покачала головой.

– Ну не могу же я справиться с целым заговором.

– Можешь, – поправил ее Лукас, – но только не с Идой.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Лукас потягивал кофе и любовался Кэтрин в приглушенном свете ресторана. Она выглядела просто потрясающе с высоко подколотыми волосами, в открытом сером платье с мелкими розовыми и белыми цветами, с высоким разрезом на юбке, позволяющим видеть ее длинную стройную ногу. Когда Кэтрин вышла ему навстречу несколькими часами раньше, Лукаса буквально зашатало от ее красоты.

И вот он смотрел на нее в свете канделябров, страстно желая дотронуться до пряди волос, которая выскользнула из ее прически и теперь нежно льнула к стройной шее.

За ужином они говорили обо всем на свете, начиная с того, что Кэтрин надоела ее работа, и заканчивая планами Иды на поездку. Единственная тема, которой они избегали, – их взаимоотношения.

Лукас чувствовал, что небезразличен Кэтрин. Но он терзался, не зная, как и когда рассказать ей все о себе и своем богатстве. Нет, он пытался, но каждый раз слова застревали у него в горле. Лукас не верил в то, что она поймет его. Или не верил, что достоин ее любви?

Кэтрин переплела пальцы и положила на них подбородок, слушая нежную мелодию комбо. То и дело очередная парочка, захваченная томным ритмом, вставала из-за стола и рука об руку шла на танцплощадку. Лукас слушал хрипловатый низкий голос певицы, которая пела о любви и страсти, и собственное желание заставило его наконец пригласить танцевать Кэтрин.

Они поднялись и пошли к танцующим, легко подстроившись под ритм, словно всю жизнь вместе раскачивались вот так под медленную, чувственную мелодию.

Глаза Кэт были закрыты, и Лукас, опустив голову, коснулся губами ее волос, вдыхая аромат летнего солнца и экзотических фруктов. Когда Кэтрин подняла веки и встретилась взглядом с его глазами, Лукас больше не смог сдерживаться. Он потерся щекой об ее щеку и поцеловал нежный изгиб ее щей.

Кэтрин затаила дыхание, потом негромко вздохнула, и Лукас привлек ее ближе, захваченный ощущением ее близости.

Когда музыка стихла, они продолжали стоять не шевелясь, обмениваясь взглядами, смысл которых легко читали их сердца.

– Еще? – спросил он.

– Думаю, что еще один танец мне не по силам.

Они побрели обратно к своему столику.

К концу ужина Лукас настоял, что надо отпраздновать тридцать первый день рождения чем-то особенным, и заказал крем-брюле. Он пил вторую чашку кофе, а Кэтрин, зачерпнув ложкой, положила мороженое в рот и провела языком по губам, слизывая взбитые сливки.

– Хочешь? – спросила она, ища чистую ложку.

– Сойдет и твоя, – успокоил он, горя желанием коснуться губами того места, которого коснулись ее губы.

Они улыбались, угощая друг друга и ощущая нежность момента. Лукас заметил, что пора уходить, Кэтрин кивнула, но уходить не хотелось. Они забыли о заботах. Забыли о смущении. Они просто праздновали день рождения.

В машине Кэтрин притихла. Доехав до дома, Лукас проводил ее до двери, желая обнять ее и забыться в ритме музыки, которая все еще звучала у него в голове. Но, оказавшись в прихожей, он заметил, что Кэтрин чем-то озабочена.

– Что случилось? – спросил он.

Кэтрин качнула головой, указав на маленький подзеркальный столик.

– Бабушка оставила записку.

Она подняла листок бумаги с небрежно нацарапанными строчками. Лукас подошел ближе и узнал неровный почерк Иды.

– Что там?

– Моя сестра Энн приезжает завтра с детьми. Я должна забрать их из аэропорта.

– Неожиданный визит? – уточнил Лукас, чувствуя, что за этим приездом скрывается нечто большее.

– Нет, – убито ответила Кэтрин, – это я ее пригласила. Энн ушла от мужа.

Лукас стоял посреди кухни, обдумывая планы на грядущий день. Когда он приехал на ферму поутру, Кэт позвонила на работу, предупредила, что не выйдет, и теперь металась по всему дому, готовясь к приезду гостей.

Ида ходила за ней по пятам, гораздо чаще размахивая тростью, нежели опираясь на нее, засыпая Кэтрин расспросами о том, почему Энн собралась уйти от мужа, а Кэтрин неизменно отвечала, что бабушка обращается не по адресу. Если бы ситуация не была столь серьезной и драматичной, Лукас хохотал бы до колик в животе.

Наконец Кэтрин уехала в аэропорт, Ида уселась перед телевизором, а Лукас вернулся к работе, зная, что у него остается слишком мало времени до того момента, когда распахнется входная дверь и он услышит топанье маленьких ног. Подняв последний из навесных шкафчиков, он прижал его плечом, вогнал один гвоздь, потом второй, пока не убедился, что шкафчик держится крепко. Прихватив еще горсть гвоздей, он услышал на крыльце постукивание трости Иды и приготовился к тому, что его в очередной раз отвлекут от дела.

Ида остановилась в дверях, переводя взгляд с Лукаса на шкафчики.

– И как прикажете готовить в такой обстановке? – риторически спросила она.

– Ничего, Кэтрин справится.

Лукас старался не думать о плохом.

– Ты так полагаешь? – Ида недоверчиво прищурила глаза. – Да через день-другой ей понадобится смирительная рубашка. – Она усмехнулась. – Жалко, что я пропущу большую часть веселья.

Но прежде чем Лукас успел отпустить насмешливое замечание по поводу поездки Иды во Флориду, входная дверь с грохотом распахнулась, и дом сразу наполнился детскими криками. Услышав шум, Ида направилась в прихожую.

– Бабушка! – воскликнули сразу несколько голосов, едва она исчезла из поля зрения Лукаса. Через секунду на кухню влетела озабоченная Кэтрин с сумками, полными продуктов. Лукас принялся спускаться с лестницы.

– И что же мне делать? – прошептала Кэтрин, озирая перевернутую вверх дном кухню. – Я совсем забыла, сколько хлопот доставляют дети… а у нас еще и кухни нет.

На ее лице отразилась паника, и Лукас, сунув молоток за пояс, поспешил к ней.

– Ты справишься, – уверил он Кэтрин, поглаживая ее плечо. – В конце концов, дети приехали сюда отдыхать. Погода отличная, теплая. Будешь устраивать пикники в саду, а можно обойтись и бумажными тарелками.

Кэтрин смотрела на сумки с едой из фаст-фуда в руках.

– Давайте поедим, пока не остыло, – предложила она, с тоской глядя туда, где когда-то стояла ее микроволновка.

– Эй, улыбнись, – велел Лукас. – Думай о хорошем.

Кэтрин смахнула навернувшиеся слезы и улыбнулась ему так печально, что у Лукаса защемило сердце. Господи, как же все запуталось.

Горя желанием помочь, Лукас схватил мокрую тряпку и пошел на крыльцо, чтобы вытереть со стола. Кэт направилась вслед за ним, и через минуту их окружило кольцо любопытных мордашек с матерью во главе.

– Энн, – обратилась к сестре Кэтрин, – это Лукас… Тэннер. Он занимается перестройкой дома.

Лукас улыбнулся Энн, протянул ей руку и понял, что имела в виду Кэтрин той ночью, когда была так расстроена. Энн отличалась не только красотой, но и ярко выраженной сексуальностью.

Она пожала руку Лукасу, выставив вперед бедро, и безо всякого стеснения оглядела его с головы до пят. Взгляд ее был настолько откровенен, что у Лукаса забилась жилка на шее.

– А это мои дети, – представила она, указывая на каждого по очереди. – Кимберли, Дон и Томми-младший.

Девочки просто смотрели на Лукаса, раскрыв рты, а белобрысый мальчуган немедленно потянулся к его молотку.

– А мне уже шесть, и папа дает мне постучать, – сообщил он; пытаясь вытащить инструмент у Лукаса из-за пояса. Лукас схватился за ручку и усмехнулся.

– А может, ты хочешь есть? Похоже, что твоя тетя Кэтрин привезла обед.

Мальчишка тут же развернулся в поисках пакетов с едой, и Лукас мысленно похлопал себя по плечу. Для мужчин голод чаще всего оказывается самой важной из проблем.

Кэт открыла пакеты и разложила на столе бургеры. Лукас уже собрался было вернуться назад на кухню, как вдруг раздался голос Кэтрин.

– Лукас, не уходи, – воскликнула она. – Здесь много. Бери бургер и картошку.

Он взял еду и пошел работать. Положение Кэт стало еще сложнее, и он не может больше оттягивать завершение работ. Пора закончить и уйти.

Сознание неизбежности расставания придавило Лукаса как свинцовой плитой. Прошлым вечером – словно много лет назад, – когда они танцевали, Лукас решил, что пора поговорить с Кэтрин начистоту, рассказать о компании отца… его компании и признаться, что он любит Кэтрин.

Конечно, ее тоже влекло к нему. Ее порывистые вздохи и трепещущее тело были достаточными доказательствами того, что он будит в ней страсть. Но страсть и любовь – две совершенно разные вещи. А Лукас понятия не имел, что именно испытывает к нему Кэт.

Наступившая тишина вскоре сменилась грохотом, громкими голосами, шумом шагов по лестнице. Погруженный в свои мысли, Лукас работал до тех пор, пока его не окликнула Кэтрин.

– Ну как, устроились? – спросил он, повернувшись к ней.

Кэтрин, словно тоже очнувшаяся от размышлений, медленно ответила:

– Да, они сейчас распаковываются. Похоже, что все будет в порядке, – продолжала она, обращаясь скорее к себе, чем к Лукасу. – Я надеюсь, что они все-таки помирятся.

Глядя на напряженное лицо Кэтрин, Лукас почувствовал, как внутри у него все похолодело.

– Плохо дело, да?

– В общем, да, потому что он обманул доверие Энн. И мне уже кажется, что мужчины просто не способны говорить правду…

– Не все мужчины лжецы, – заметил Лукас.

– Ты теперь понимаешь, что я тогда говорила про Энн, так ведь?

– Что? – покривил он душой, но Кэтрин взмахнула рукой.

– Перестань, Лукас. Ты что, ослеп? Она просто сногсшибательна.

Он заскрипел зубами, но был вынужден признать правду.

– Она сексуальна, ничего не скажешь.

– А ты заметил, как она на тебя смотрела? Мерила оценивающим взглядом. Она так всегда. Парни у нее просто с рук ели и целовали землю под ее ногами. У меня так не получалось.

– Тебе и не нужно, – уверил ее Лукас. – Ты совсем другая, но не менее потрясающая женщина. Кэт, вам нет причины соперничать.

– Я не помешаю? – спросила появившаяся в дверях Энн.

– Нет, – солгала Кэт. – Я спрашивала Лукаса насчет кухни.

Энн медленно повернулась, озирая разгром вокруг. Ее лицо помрачнело, и Кэтрин, подойдя ближе, коснулась плеча сестры.

– Ладно, Энн, пойдем, я покажу тебе двор и сад. Лукас разбил там несколько клумб и…

Ее голос затих, когда женщины вышли на крыльцо.

Лукас остался один. Слова Кэтрин о доверии все еще звенели у него в ушах, и он понял, что дело действительно плохо.