Текст книги "Ветер и море"

Автор книги: Марша Кэнхем

сообщить о нарушении

Текущая страница: 33 (всего у книги 33 страниц)

– Что он говорит? – не понял Гаррет. – Что ты сделала?

– Ничего он не говорит! Я ничего не сделала! Не слушай его, Гаррет! Разве я могла предать вас? Разве я могла предать людей, которые дали мне дом и приняли меня к себе?

– Могла, – уверенно ответил Гаррет. – Если бы цена тебя устроила, ты могла бы продать и родную мать. А теперь выкладывай правду, девочка. Правду, что, я уверен, не так уж трудно для тебя.

Миранда перевела взгляд с одного холодного лица на другое, а затем взглянула на скрывавшегося в темноте наблюдателя – он улыбался, безмерно забавляясь этой сценой. Она поняла, что не может рассчитывать на поддержку этого четвертого участника, несмотря на все, что она сделала для негодяя и что вытерпела.

Миранда выхватила из-за пояса оружие, а свободной рукой схватила Кортни за волосы и, рванув ее назад, приставила ей к шее револьвер.

– Прочь с дороги! Уйдите оба, или я пристрелю ее!

Увидев револьвер, Дункан инстинктивно сделал шаг вперед, но, заметив, как оружие вонзилось в шею Кортни, замер.

– Отпусти ее, Миранда!

– Отпустить ее? Когда я уже зашла так далеко, когда дошла до самой границы огромного удовольствия видеть вас обоих, корчащихся так, как вы корчитесь сейчас? Ради чего, Дункан? Или она напоминает вам вашу храбрую и доблестную Сервенну?

Дункан с рычанием втянул в себя воздух, но вырваться проклятию помешал горький смех Миранды.

– Я не такая безупречная и благородная, как ваша замученная французская жена, но я заставляла вас снова и снова выкрикивать ее имя – вы это знаете? Вы знаете, что ее имя подтолкнуло меня к чтению ваших бухгалтерских книг? Я хотела знать, кто эта добродетельная богиня, которой вы преданы сердцем и душой и которая ничего не оставила мне, кроме презрения. А ты... – горящие янтарные глаза обратились к Гаррету, – ты со своим бахвальством и высокомерием, со своими грандиозными планами заполучить состояние и разделить его со мной... ты вовсе не собирался делиться со мной! Ты только хотел получить то, что не мог получить, а ее ты не смог получить. – Для большей выразительности своих слов она еще крепче прижала револьвер к шее Кортни, и невольный вздох боли заставил и Дункана, и Гаррета сделать движение вперед. – Я сказала – прочь! – закричала Миранда. – Прочь, или я нажму на курок, и вы увидите, как она умирает у вас на глазах! Хвастуны! Самодовольные, самовлюбленные хвастуны! Что ж, я доказала, что так же умна, как и любой из вас. Вы считаете ее такой храброй и сообразительной, потому что она носит мужскую одежду и сражается, как дикий кабан? Вы не замечали, какой храброй и сообразительной была я, когда постоянно очищала побережье от конкурирующей банды грабителей? Словечко в нужное ухо, тайное послание в правильные руки – и янки доделали остальное. Я давала вам власть! Я давала вам контроль над морями! А вы за это обращались со мной как со шлюхой! Зато вы еще больше начали отдавать своей бесценной Кортни – больше любви, больше внимания, больше уважения. Так вот, теперь я хочу больше – я хочу все! Я хочу, чтобы эти бумаги были подписаны – и переданы мне! И я хочу, чтобы это было сделано сейчас, или вы увидите ее труп!

Разорвав пакет, Дункан положил документы на стол, достал из кармана небольшой пузырек с чернилами и заостренный огрызок птичьего пера и быстро поставил свою подпись на всех пяти листах. Выпрямившись, он задержал дыхание, увидев, что дуло револьвера еще глубже вонзилось в горло Кортни.

– Я не дурочка, Дункан, – прошипела Миранда. – Поставь свою печать. Воск от свечи вполне сгодится.

Стиснув зубы, Дункан снова наклонился над документами, коснулся каждого из них расплавленным концом свечи и прижал к воску свой перстень. Снова выпрямившись, он увидел не торжествующую улыбку на лице Миранды, а темную фигуру мужчины, появившегося из-за тюков с хлопком. В руках у нового участника был двуствольный мушкет, и держал он его рядом с оружием Миранды и так же сильно прижимал дуло к шее Кортни.

– Хорошо сработано. Собирайте свои бумаги, моя дорогая, а я прослежу за девчонкой.

Кортни не смогла удержать второго вздоха, когда узнала дородную фигуру, а в углу связанный Мэтью Рутгер, у которого во рту был плотный кляп, так резко повернулся, что хрупкое тело Дики дернулось от боли. Это был Голос, это был человек, которого Гаррет называл Англичанином, и хотя он сменил мундир на плохо подогнанную гражданскую одежду, нельзя было не узнать напыщенных свиноподобных черт Уильяма Лича Дженнингса.

– Давайте, янки. Дункан просил дать ему пятьдесят минут, мы дали ему пятьдесят. Вы выбрали черный ход, так что пора двигаться. – Донн поправил грубую повязку, поддерживавшую раненую руку, и пристроил поудобнее два револьвера.

– Стойте у передней двери, – распорядился Адриан. – Никого не впускайте и не выпускайте.

– Я свое дело знаю, Красавчик Зазнайка, – проворчал корсар. – Лучше вы докажите, что знаете свое, или я заткну вам глотку, как горлышко бутылки.

Адриан ухмыльнулся, похлопал корсара по здоровому плечу, желая удачи, и, пригнувшись, побежал вдоль стены склада к заднему причалу. Широкое длинное здание стояло на склоне холма, так что половина нижнего этажа уходила в землю, как вход в пещеру. Спуск к причалу был крутым, и Адриану приходилось держаться за кусты, тростник и острые скалы, и когда он оказался внизу, на плоской скале, его бриджи и рубашка были испачканы грязью.

Огромные двери для погрузки на задней стороне здания были закрыты, но не заперты, а к столбам было пришвартовано небольшое двухмачтовое судно, и Адриан, заметив появившуюся на носу темную фигуру, быстро спрятался за угол. Шо поставил на причале охрану на случай поспешного бегства вероятно, вооруженную, вероятно, готовую подать сигнал при первом же признаке опасности. Это тоже указывало на то, что встреча проходила на среднем этаже, близком к доступному выходу в открытое море.

Сосчитав про себя до двадцати, Адриан решил, что Данн уже занял свою позицию у передней двери. Сделав глубокий вдох, он снова пригнулся и беззвучно слился с холодным камнем. Достав из ножен кинжал, он зажал его в зубах и начал медленно продвигаться вперед. Как предупредил их Дункан Фарроу, вода в бухте была глубокой. Причал был построен на каменном выступе, и оттуда дно круто обрывалось вниз. Адриан скользил по скале, пока не достиг кромки воды, и беззвучно погрузился в черную глубину.

Делая бесшумные гребки и держа над водой только голову, он проплыл вдоль причала туда, где было пришвартовано судно, и остановился в нескольких ярдах от него, чтобы отдышаться, а потом набрал полные легкие воздуха и скрылся под водой.

Охранник ничего не слышал и не видел до того момента, когда оказалось уже слишком поздно: тихий всплеск, капля воды на рукаве, и железная петля у него на горле. Холодная рука, схватив его за подбородок, зажала ему рот, развернула и перекинула через борт, а нож ровной дугой полоснул его по горлу.

Адриан держал тело под водой, пока на поверхность не поднялся последний пузырек воздуха, потом предоставил ему свободно плыть, а сам выбрался на причал и снова сжал в зубах кинжал. Подбежав к дверям отсека, он медленно приоткрыл одну створку. Хорошо смазанная дверь даже не скрипнула, и Адриан, проскользнув внутрь, осторожно закрыл ее за собой. Со всех сторон его окружали тюки с хлопком и табаком; черный прямоугольник прямо у него над головой был проемом в полу второго этажа, и Адриан разглядел подвешенные там веревки, канаты и крючья. Далеко, в правой части здания, виднелся слабый свет, и именно оттуда до Адриана доносились приглушенные голоса. Он начал пробираться между тюками с хлопком, и чем ближе подходил к свету, тем более отчетливо слышал разговор. Он добрался до последнего ряда тюков как раз вовремя, чтобы услышать выкрикнутые Мирандой обвинения, и так же, как Дункан и Гаррет, был ошеломлен, увидев, что она угрожает Кортни. Он не осмелился появиться, боясь спровоцировать выстрел, и начал обходить собравшихся сзади, но при звуке очень знакомого скрипучего смеха остановился как вкопанный.

– Вы, кажется, удивлены, дорогая? – обратился Дженнингс к Кортни. – Ожидали увидеть кого-то другого?

– Мне сказали, что вы погибли на «Ястребе», – прохрипела она.

– Мне тоже говорили, что вы погибли на «Ястребе». – Дженнингс отвел от нее взгляд и нахмурился: – Миранда, бумаги!.. Еще минуту назад ты была готова на все ради них, так что собирай документы.

Миранда чуть ослабила нажим револьвера на шею Кортни, но не пошевелилась и не убрала оружие.

– Я не желаю подчиняться вашим приказам!

– Нет? Хорошо, тогда позволь мне выразить это в виде просьбы. Пожалуйста, собери документы и, пожалуйста, передай их мне в руки.

– Почему я должна это делать?

– Потому что... – Дженнингс положил палец на курок мушкета, – мне без разницы, умрет эта юная леди от твоей руки или от моей. Однако для тебя это должно иметь значение, потому что если она умрет, ты лишишься рычагов воздействия на этих джентльменов и они разорвут тебя на куски. И кроме того, встреча обещает стать поистине незабываемой, а я знаю, какая ты впечатлительная. Мистер Баллантайн, выходите и присоединяйтесь к нам. – После короткого молчания Дженнингс засмеялся. – Не заставляйте меня сделать что-либо ужасно скучное, например, досчитать до трех и снести ухо вашей любовнице; вряд ли любой из нас отказался бы от удовольствия проделать эту детскую шалость.

Кортни мгновенно обратила взгляд на фигуру в дальнем конце свободного пространства, которая появилась из-за тюков. Адриан. Адриан!

– Святые небеса, ну и вид у вас, лейтенант! Следует ли, судя по вашему виду, сделать вывод, что человека, которого мы поставили на страже, больше с нами нет?

Взгляд ледяных серых глаз оторвался от лица Кортни и уперся в лицо Дженнингса.

– А я уж думал, что не доживу то того момента, когда увижу, как вы лишились дара речи, – сварливо заметил Дженнингс. – Проходите, проходите. Ближе к свету. Пожалуйста, присоединяйтесь к нам. Уверен, вы знакомы со всеми. Для вас я, очевидно, единственный нежданный гость. Боже правый, лейтенант, я так и вижу вопросы, просто рвущиеся из вас наружу...

– Вы знали, что это был «Ястреб», – спокойно сказал Адриан, – и именно поэтому настаивали на капитуляции. Вы знали, что смогли бы выторговать себе свободу.

– Я предполагал, что это «Ястреб». По правде говоря, я надеялся, что это он, поскольку капитан Фарроу и я никогда не были официально представлены друг другу.

– Фолуорт – где он вмешался?

– Выскочка, и ничего больше. Второстепенный актер в пьесе, которая оказалась слишком сложной для его алчной натуры, чтобы он хорошо сыграл свою роль. Он обошелся нам достаточно дешево. С сожалением должен признать, что потом он оказался весьма полезным.

– Алан?

Это тихо произнесенное имя вызвало у Кортни такой всплеск ненависти к Дженнингсу, что она даже зажмурилась. Она увидела Сигрема, избитого и окровавленного, Нильсона... даже Мэтью и его спину, кровоточащую и в рубцах. Она повидала достаточно мертвых тел, чтобы представить себе десятилетнего мальчика, у которого голова разбита рукой Дженнингса, а лицо похоже на лицо Адриана...

– Он увидел то, что ему видеть не следовало, – равнодушно пожал плечами Дженнингс. – Это, конечно, неприятно, но необходимо. Как и нечестивый союз... – он жестом указал на Миранду и Гаррета, – но я и представить себе не мог, что копаю яму прославленному Морскому Волку. – Глазки-бусинки уставились на Миранду. – Это оказалось для меня такой же неожиданностью, как и для нее мое появление на «Ястребе».

– Я упивалась мыслью, что вы умирали в невыносимых муках, – процедила Миранда сквозь зубы. – Мне хотелось, чтобы Гаррет позволил мне первой нанести вам удар раскаленным ножом.

– Очень мило. – Дженнингс помрачнел. – Это совсем не то отношение, которого я ожидал от партнера.

– От партнера? – взвизгнула Миранда. – Если вы полагаете, что теперь я собираюсь вам помогать...

– Я знаю, что ты поможешь. Мы поможем друг другу – если, конечно, ты не хочешь, чтобы сейчас я просто ушел и оставил тебя здесь, наедине с твоими друзьями.

Миранда посмотрела на Дункана, потом на Гаррета и, поняв, что она не проживет и пяти минут, оставшись с любым из них, независимо от того, что она им пообещает, опустила револьвер и расправила плечи.

– Так-то лучше, – бросил Дженнингс. – А теперь не будешь ли ты так добра подать мне бумаги?

Миранда двинулась к столу, и как раз в этот момент Кортни освободила руки от веревок. Дальше все произошло так внезапно и стремительно, что у Кортни не оставалось времени продумать план действий, и она просто вскинула руки и ухватилась за мушкет. Рывком отведя ствол от своей шеи и направив его в воздух, чтобы никому не при– чинить вреда, она увидела, как Дункан рванулся к Миранде с одной стороны, а Гаррет подскочил с другой.

Миранда развернулась и выстрелила в Дункана. Пуля попала ему в плечо. Кортни закричала, и мушкет разрядился у нее в руках, а Миранда, вздрогнув от этого крика, нажала курок и разрядила револьвер прямо в живот Гаррета Шо. Адриан, сделавший шаг еще до того, как раздался звук первого выстрела, в два прыжка пересек помещение, и его руки сомкнулись на горле Дженнингса, пока капитан тщетно пытался взвести второй курок мушкета.

Кортни бросилась к отцу, чтобы поддержать его, когда он начал оседать на пол. Миранда, испуганно прижалась спиной к тюкам с хлопком и с ужасом следила за Шо, который к ней приближался, прожигая ее взглядом и подняв культю, чтобы нанести удар. Но вдруг застонав, он опустился на колени, его собственный вес навалился ему на плечи, и он упал на тюк, возле которого стояла Миранда. От сотрясения весь штабель мешков развалился, и свеча, неустойчиво стоявшая наверху, опрокинулась с подставки, расплескав воск на сухие белые тюки. Языки пламени заиграли на упаковках хлопка и наконец жадно нырнули в полупустой бочонок с маслом. Масло вспыхнуло, и пламя перекинулось на соседний штабель. Через мгновение в воздухе толстыми щупальцами повис дым.

Подняв взгляд от отца, Кортни успела заметить блеск синей тафты, скрывшейся в темноте лестницы. Снова взглянув на сильно побледневшего Дункана, она увидела, что он зажимает ладонями кровоточащую рану на плече.

– Со мной все в порядке, – задыхаясь, заверил он дочь, – все в порядке.

Взгляд изумрудных глаз снова обратился в темноту коридора, а затем остановился на двух кинжалах, которые Миранда отобрала у Дункана при обыске. Вскочив на ноги, Кортни задержалась лишь для того, чтобы разрезать веревки, удерживавшие Мэтью у стены хлопка, и вытащить у него изо рта кляп.

– Огонь! – прохрипел Мэтью, как только его рот стал свободен. – Хлопок горит. Нужно уходить отсюда. Он сейчас вспыхнет как трут.

– Вытащите отсюда моего отца! – крикнула Кортни и бросилась к лестнице.

– Кортни!

Она не стала обращать внимания на оклик Дункана и устремилась в темноту; спотыкаясь, она карабкалась по крутой лестнице, пока не добралась до самого верха. Некоторое время она постояла там, открыв рот, чтобы наполнить легкие воздухом. Где-то впереди раздавались шум, топот бегущих ног, проклятия, когда чье-то колено или плечо натыкалось на твердый край ящика. Позади себя Кортни слышала звуки борьбы – это Адриан сражался с Дженнингсом, деревянные ножки стола затрещали и подломились под весом двух тяжелых мужчин. Она заставила себя сосредоточиться на темноте впереди, чтобы определить, где находится Миранда, прежде чем той удастся найти дверь.

Адриана удивила сила рук Дженнингса – не обеспокоила, а просто удивила. Сила в его собственных руках давала ему гораздо больше поводов для беспокойства. Дженнингс вскинул мушкет и схватил Адриана как раз за то место на предплечье, где недавно была рана, нанесенная кинжалом Миранды. На несколько драгоценных секунд боль ослепила Адриана, и к тому времени как у него перед глазами перестали вращаться яркие огни^ Дженнингс скрылся между штабелями хлопка и со всех ног ринулся к задней двери. Адриан бросился за ним и благодаря длинным ногам смог поймать похожую на луковицу фигуру прежде, чем Дженнингс успел пробежать мимо трех рядов хлопка, и, запутавшись в веревках, они грохнулись на холодный каменный пол. Пара сильных ударов в многоярусный подбородок заставила Дженнингса раскрыть мясистые губы и молить о пощаде.

– Пощады? – рявкнул Адриан. – Можете рассчитывать на такую же пощаду, о какой молили вас люди, запоротые до смерти на ваших кораблях; такую же, о какой просили те, кто погиб на «Орле» из-за вашего предательства!

Схватив обеими руками Дженнингса за рубашку, Адриан поставил его на ноги. Злость и ярость придали его рукам силу, необходимую, чтобы оттащить сопротивляющегося негодяя туда, где Адриан мельком видел весы, веревки и крючья.

– Ч-что вы собираетесь делать?! – завопил Дженнингс. – Вы не имеете права заменять собой закон! Это убийство!

Адриан перекинул веревку через колесо и тянул ее, пока не образовалась петля, а потом набросил ее на шею Дженнингса и дернул, чтобы затянуть.

– Это убийство! Это убийство! О-о-ох!

Адриан с силой натянул веревку, и Дженнингс заплясал на цыпочках, размахивая руками, выпучив от страха глаза, раскрыв рот и брызжа слюной и кровью.

– Вы забываете, что уже мертвы, – невозмутимо произнес Адриан. – Вы погибли на «Ястребе» смертью героя.

Адриан потянул веревку сильнее и почувствовал, как высоко вверху щелкнуло зубчатое колесо. На лице Адриана выступил пот, но он все тянул и тянул, а когда уже больше не мог тянуть, привязал концы веревки к выступающей из стены балке. Дженнингс судорожно дергался; его руки, ноги, трясущийся живот – все конвульсивно дернулось и замерло с последними вздохами жизни.

– За тебя, Алан, – сказал Адриан, глядя на перекошенное бескровное лицо убийцы.

Мерцающий свет отвлек его внимание от раскачивающегося тела. Огонь быстро распространялся, воздух наполнился резким запахом и дымом; гудение стало таким громким, что Адриан не услышал собственного голоса, когда закричал в сторону этого ада.

Миранда остановилась в середине какого-то помещения с отсеками и оглянулась назад. Кто-то был позади нее, кто-то бежал за ней по лестнице, поднимаясь на второй этаж склада. Кортни! Только она! Никто другой не способен двигаться так быстро и так бесшумно.

Бумаги, которые Миранда схватила со стола в последнем стремительном броске, были спрятаны за пазухой. Сейчас, прижавшись к стене тюков, она задрала повыше юбку, чтобы дотянуться до закрепленного на бедре ножа, а потом осторожно начала красться обратно вдоль тюков, стараясь слиться с темнотой и настороженно прислушиваясь к малейшему шороху.

Кортни остановилась и затаила дыхание. Она ощущала в горле жгучий вкус дыма, становившийся все острее. Над прямоугольным погрузочным проемом быстро распространялось тусклое красное свечение, и Кортни определила, что огонь находится прямо под ней. Доски у нее под ногами уже были теплыми, и казалось, выдыхаемый ею воздух уходит вниз для поддержания силы огня.

Кортни присела, чтобы потоки дыма проходили над ее головой. Свет становился ярче, и если она могла видеть, то и ее могли видеть, а она теперь знала, что представляет собой Миранда. Морской Волк! Да разве только он? Их всех предала Миранда – и ради чего? Ради нескольких слитков серебра? В порыве неконтролируемой зависти?

Миранда тихо выругалась, в двадцатый раз потирая ушибленную ногу, и помахала рукой, чтобы разогнать дым, но его было слишком много. Ее пульс бешено стучал, она видела, как огонь прорывается к тюкам, находившимся у погрузочного отсека. Если она сможет вовремя добраться до дверей на улицу и как-нибудь заблокировать их, зеленоглазая сука окажется в ловушке. Гаррет мертв, Дункан мертв или умирает, и последней преградой между ее прошлым и блистательным будущим остается одна Кортни.

Где же, черт побери, дверь? Ряды хлопка, казалось, никогда не кончатся, а жара и дым мешали Миранде ориентироваться.

Туда! Поток свежего воздуха, и...

Дэви Донн преградил ей дверь – единственный выход из склада. Увидев его, Миранда задержалась, чтобы спрятать нож в складках тафты, а потом побежала к нему, широко раскрыв полные ужаса глаза.

– Дэви! Дэви! Ты должен мне помочь – скорее! Гаррет... Он сошел с ума! Он застрелил Дункана, он застрелил Кортни, а теперь гонится за мной!

– Гонится?.. Да? – Донн оттолкнул ее с дороги и направил револьвер в сторону приближающихся шагов. Боль в раздробленной руке и густой дым отвлекли его, и он слишком поздно вспомнил, что в него стреляла именно Миранда. Ему не нужно было слышать предостерегающий крик Кортни, чтобы понять, что он совершил смертельную ошибку.

Схватив кинжал обеими руками, Миранда нанесла удар между мускулистыми плечами, вонзив лезвие так глубоко, что Дэви умер, не успев опуститься на пол. Бросившись к двери, она изо всех сил потянула засов, однако дверь была заблокирована ногами Донна. Миранда начала отталкивать их в сторону, но потрясенный вздох заставил ее обернуться и прижаться спиной к двери.

В облаке дыма стояла Кортни, а позади нее светилось и полыхало пламя. Она смотрела на тело, лежавшее у ее ног, сжимая в руке нож, но лезвие было опущено вниз, к полу, как будто у нее не было сил поднять его.

Взгляд Миранды метнулся к темному проему в стене рядом с Кортни. Там была вторая лестница, ведущая на верхний этаж, где размещалась контора, и на чердак. Оглянувшись на Кортни, она увидела, что девушка стоит неподвижно, замерев как изваяние.

Миранда передвинула ногу на несколько дюймов в сторону и осталась незамеченной... йотом еще немного... потом стрелой бросилась к лестнице. Она услышала свист стали, но, казалось, прошла целая вечность, прежде чем Миранда почувствовала, как клинок вонзился ей в шею. Этот одиночный удар разорвался на миллионы уколов боли, разлившейся по телу и лишившей Миранду сил. Зашатавшись, она прислонилась к стене и, задыхаясь, прошептала имя. У нее открылся рот, а глаза смотрели вверх в холодный чистый воздух, лившийся сверху в помещение. Цепляясь руками за стену, она попыталась подтащить себя вперед, но ноги отказались ей повиноваться. Ее голова свесилась вперед, увлекаемая вниз весом волос – весом, который внезапно стал слишком тяжелым, и Миранда в изнеможении опустилась на ступеньку. Что-то белое рассыпалось перед ней на полу – документы. Они были в темно-красных брызгах, размазываемые прядями волос, они постепенно превращались в полосы. Миранда устала, ужасно устала. Она слышала голоса, слышала крики, ощущала дуновение прохладного воздуха... а потом ничего.

* * *

Адриан пробивался к наполненной дымом лестнице на второй этаж, вслепую прокладывая себе дорогу сквозь лабиринт горящих тюков. Он услышал крик наверху и узнал голос Рори, но ничего не видел сквозь облака горячего, едкого дыма. Воздух был таким сухим, что обжигал легкие; Адриан почувствовал, как языки пламени лижут ему руки, ноги, волосы, и ясно вспомнил сцену из ночного кошмара – тело отделяется от костей и падает в лужу огненно-красной крови.

– Кортни! – Вместо крика у него из горла вырвался лишь слабый вздох.

– Адриан! Адриан! – Это был Рори. – Боже мой, быстрее! Крыша вот-вот обрушится!

– Не-е-ет! Кортни! – Повернувшись, Адриан бросился в самое пекло.

– Она спасена, Адриан! – Рори схватил его и снова закричал ему прямо в лицо: – С Кортни все в порядке! Она спасена! А теперь идем! Идем!

Сильные руки потащили Адриана и вытолкнули в дверь за секунду до того, как верхний этаж провалился внутрь горящего склада. Горячий, все сметающий на своем пути вихрь бросил братьев на землю, и в следующее мгновение с него – с них обоих – чьи-то руки принялись срывать горящие лоскуты одежды.

– Кто-нибудь еще был внутри? – спросил Рори, сложив руки у рта, чтобы направить звук в ухо Адриана.

– Все погибли, – с трудом произнес Адриан.

– Обернись. Мы погрузили их в лодку. Мэтта и мальчика... Дункана...

Взгляд серых глаз прекратил свой безумный поиск, остановившись на краю дороги, где маленькая тонкая фигурка съежилась в грязи возле Дэви Донна.

Оттолкнув заботливые руки, Адриан поднялся на ноги и, пошатываясь, направился к Кортни. Подойдя ближе, он увидел, что Донн мертв и бесформенная белая рубашка, которая была на Кортни, испачкана его кровью – во всяком случае, Адриан бессовестно молился, чтобы это не была кровь Кортни. Взглянув на руки Кортни и увидев содранную веревками кожу на ее запястьях, Адриан сразу вспомнил, что, когда он в первый раз увидел ее в своей каюте на «Орле», на ней были такие же отметины. Потом он пообещал себе, что будет заботиться о ней, любить, уважать, защищать и оберегать от опасностей.

– Кортни?

Зеленые глаза были полны слез, слезы текли у нее по щекам и капали на рубашку. Она смотрела на бушующий огонь, и Адриану пришлось трижды повторить ее имя, чтобы Кортни взглянула на него.

– Ты знаешь, она убила их всех, – глухо, без всякого выражения произнесла она. – Эверара, Сигрема, Дэви, Гаррета, Дункана... Мэтью, Дики...

– Нет! – Адриан опустился перед ней на колени. – Нет, Кортни! – Нежно взяв в ладони ее лицо, он поднял его к себе и повернул так, чтобы ей не был виден пожар. – Твой отец жив. Мэтт жив. Мальчик жив.

– Они... живы?

– Да! – Адриан ласково поцеловал ее. – Да, они живы. Да, моя дорогая. И ты жива... – Он целовал ее глаза, ее щеки, ее волосы.

– Мэтью?

– Да! Да, он жив.

– Ты знаешь, – изумрудные глаза серьезно посмотрели на Адриана, – она тебя не любит. Она любит его. Она любит Мэтью.

Адриан мгновение смотрел на Кортни, а потом, поняв, нежно улыбнулся:

– Я это знаю. И я знаю, что Мэтт тоже любит Дебору, поэтому мы остаемся...

– Вместе? – решилась шепнуть Кортни.

Адриан погрузил пальцы в золотисто-каштановые локоны и притянул Кортни к себе, так что ее дыхание коснулось его губ.

– Означает ли это, что ты больше не будешь от меня убегать?

Потянувшись к нему, Кортни без слов дала ему ответ.