Текст книги "Гитлер"

Автор книги: Марлис Штайнер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 46 страниц) [доступный отрывок для чтения: 17 страниц]

Восстановление НСДАП

Досрочно освободившись из тюрьмы, Гитлер застал начало стабилизации обстановки в немецком обществе. Отправляясь за решетку, он передал Розенбергу партийные дела, что было запрещено. В отсутствие фюрера возникло несколько «замещающих» партий, к руководству которыми Гитлер не имел никакого отношения, занятый сочинением «Майн Кампф». Лидером всех националистических элементов остался Людендорф.

Рождество 1924 года Гитлер встречал у друзей. Все его устремления были направлены на возвращение на политическую арену. Первым делом он нанес визит премьер-министру Баварии доктору Гельду под предлогом ходатайства за товарищей по партии, еще томившихся в крепости. На самом деле представляется вероятным, что он намеревался дать тому ясно понять, что отныне будет действовать исключительно в законных рамках. Заодно он отмежевался от антикатолических выступлений Людендорфа. Очень скоро, 16 февраля, запрет на деятельность НСДАП был снят.

Второй заботой Гитлера стал сбор бывших партийных соратников. Всего 10 дней спустя после снятия запрета «Фолькишер беобахтер» вышла с передовицей Гитлера, призывающей все националистические силы объединяться против еврейского марксизма. На следующий день состоялось собрание – в том же зале, где начинался путч. В помещение набилось четыре тысячи человек, еще для двух тысяч не нашлось места. Выступая перед беснующейся толпой, Гитлер призвал всех забыть прошлые распри и объединяться. Дальше шли знакомые сюжеты – отмена мирного договора, отказ от выплаты репараций, победа над марксизмом и замена его новым учением, разумеется его собственным.

Третьим, что сделал Гитлер, стала организационная перестройка НСДАП. Эту задачу он поручил Филиппу Боулеру и Францу Шварцу. Боулер, бывший фронтовик, отучившийся четыре года на философском факультете, трудился в «Фолькишер беобахтер». Бюрократ до мозга костей, он скрупулезно исполнил все наказы фюрера, что стало основой его блистательной карьеры в Третьем рейхе. Шварца Гитлер назначил казначеем НСДАП. Некоторые функции были также возложены на Макса Арманна. Освободившись от административной текучки, Гитлер целиком отдался сплочению партийных рядов вокруг собственной персоны. Правда, он лишился своего главного оружия – красноречия, поскольку после некоторых особенно яростных речей ему было запрещено публично выступать – сначала в Баварии, затем и во всем рейхе. Отныне он мог говорить только в кругу единомышленников, а во время массовых сборищ его заменили Эссер и Штрайхер. Руководство партией в северной части страны было поручено Георгу Штрассеру. Этот бывший аптекарь и «гауляйтер» Нижней Баварии за время отсутствия Гитлера набрал определенный авторитет и в 1924 году был избран депутатом рейхстага. Блестящий оратор и талантливый организатор, он не всегда ладил с Гитлером, которому не нравились его богемные привычки. Не во всем они сходились и в понимании социализма. Тем не менее он принял предложение Гитлера, правда подчеркнув, что согласен быть союзником, но не подмастерьем.

Если Гитлер умел находить союзников, то точно с такой же легкостью он избавлялся от людей неугодных. Единственным, кто мог оспаривать его лидерство, оставался Людендорф. На словах он выражал полное согласие с генералом, но на практике после путча затаил на него злобу. И не случайно – Людендорф упрекал его в том, что тот бежал с места событий, бросив его одного. Под влиянием своей второй жены Людендорф нападал на католичество и призывал вернуться к древним германским богам и к тому же перессорился со всем офицерским корпусом. Одним словом, из козыря в политической игре он превратился в препону. Избавиться от опасного соперника в лице генерала Гитлеру помогли президентские выборы 1925 года. По предложению Штрассера националисты выдвинули его своим кандидатом, и он набрал 1,1 % голосов. Ни о каком лидерстве Людендорфа в партии больше не могло идти и речи.

Его одним серьезным соперником мог стать капитан Рем. В период «междуцарствия» он собрал вокруг себя штурмовиков организации «Фронтбанн». После восстановления НСДАП у него возникли разногласия с Гитлером по поводу истинной роли штурмовых отрядов. Рем видел в них независимую силу, некий резерв рейхсвера, Гитлер – инструмент партии для охраны митингов и манифестаций. Разрыв становился неизбежным. Рем отправил Гитлеру два письма с просьбой об отставке, на которые фюрер даже не ответил. В конце июля 1926 года Рема сменил Франц фон Пфеффер.

Появились и новички, и самый заметный из них – Йозеф Геббельс. Он родился в 1897 году в семье торгового служащего. С детства страдая деформацией правой ноги, он не смог служить в армии, о чем всегда сожалел. Физический недостаток заставил его найти способ противопоставить силе интеллект. В 1917–1918 годах он учился в Бонне (на факультете немецкого языка), затем благодаря займу, полученному от католической организации, перебрался во Фрибург-на-Бризау. Кстати, долг он вернул только в 1930 году, после того как на него подали в суд. Летом 1918 года сочинил драму в пяти актах «Иуда Искариот». Тогда же он страстно влюбился в некую Анку Шталерн, за которой последовал в Вюрцбург, а затем и в Мюнхен. Геббельс невероятно много читал, любил оперу и обожал жаркие споры с друзьями. В 1921 году в Университете Гейдельберга он защитил диссертацию. Анка его к тому времени бросила, и он завязал роман с дочерью учительницы-еврейки Эльзе Янке. Выходит, он не был антисемитом? Как он сам писал в 1919 году, он скорее исповедовал «антииудаизм». Впрочем, постепенно и он превратился в подлинного антисемита расистского толка.

С января по июль 1923 года он работал в Дрезденском банке, потом под предлогом болезни переехал на побережье, где отдался чтению Шпенглера, Чемберлена и Достоевского. Как и многие молодые люди той поры, он тяжело переживал оккупацию Рурской области и начал всерьез интересоваться политикой. В августе 1924 года приятель привел его на съезд Национал-социалистического движения за свободу в Веймаре. Здесь его представили Людендорфу, Федеру и фон Грефе. Вскоре он уже занимался организацией местной националистической группировки, заодно открыв в себе ораторский талант. В 1925 году Геббельс вступил в НСДАП. С Гитлером он еще не был знаком (тот сидел в тюрьме), хотя еще в 1924 году записал в дневнике, что этот человек – полюс, вокруг которого вращается вся национал-социалистическая мысль. В октябре Геббельс стал главным редактором газеты «Национал-социалистическая литература», директором которой был Штрассер. Его увлеченность социализмом бросалась в глаза, хотя идеи не отличались ясностью. Казалось, он горел желанием избавить мир от Зла как такового. В социализме он прежде всего видел освобождение пролетариата. «Ненавижу капитализм», – писал Геббельс. С точки зрения идеологии, он скорее приближался к коммунистам, вернее, к течению, известному как национал-большевизм. В нацистской партии он примкнул к ее левому крылу и открыто презирал мелкобуржуазные элементы в мюнхенском окружении Гитлера. Фюреру, однако, нужны были обе группы. Пользуясь личным авторитетом и антисемитизмом, он с успехом поставил их себе на службу.

Разобравшись с «пионерами» движения, Гитлер взялся за АСАГ – трудовое объединение национал-социалистов, возглавляемое Штрассером, с которым у него были расхождения. Не претендуя на авторитет фюрера, члены движения в проекте конституции будущего рейха предусмотрели участие местных и региональных организаций в выработке политических решений.

14 февраля 1926 года в Бамберге прошла партийная конференция, на которой Гитлер выступил с пятичасовой речью, разгромив «левацкие» проекты АСАГ. Судьба движения была решена. Геббельс ничего не сказал. До того он прочел «Майн Кампф» и задавался вопросами: кто же этот человек – «полуплебей, полубог – Христос или всего лишь Иоанн Креститель?». Он не скрывал своего восхищения перед Гитлером. «У этого человека есть все, чтобы стать царем. Он прирожденный оратор. И будущий диктатор». Гитлер подарил ему свою фотографию, и Геббельс держал ее на рабочем столе.

Но после речи в Бамберге он был в растерянности – неужели Гитлер реакционер? Назвать Италию и Англию естественными союзниками Германии! Впрочем, его замешательство длилось недолго. В апреле фюрер пригласил его в Мюнхен, предоставил ему собственный автомобиль, дал сказать речь, а потом долго разговаривал с ним – и Геббельс был покорен. Он вновь склонился перед «политическим гением» Гитлера. Они ужинали вместе с племянницей фюрера Гели и даже вместе отпраздновали 37-й день рождения фюрера. «Адольф Гитлер, – записал Геббельс в дневнике, – я тебя люблю, потому что ты велик и прост. Это и есть гений».

Наведя порядок на севере, Гитлер обратил взоры на Рурскую область.

В июле 1926 года в Веймаре прошел первый после путча съезд НСДАП. Организация насчитывала 35 тыс. членов. До конечной цели было еще далеко, и Гитлер обратил всю свою энергию на организацию бюрократического аппарата. Центральное бюро располагалось в Мюнхене; был создан следственно-судебный комитет под руководством бывшего генерала Бруно Гайнеманна. Лично назначаемые фюрером гауляйтеры отныне действовали как его персональные агенты и отчитывались перед ним. Визит Гитлера в тот или иной город зависел от успехов их деятельности и воспринимался как награда.

В 1926–1928 годах нацисты старались привлечь на свою сторону рабочих крупных промышленных центров в Тюрингии, Саксонии, Рурской области, в Берлине и Гамбурге. 28 октября 1926 года Геббельсу был предложен пост гауляйтера Берлина. Поколебавшись, он согласился; новая должность дала ему возможность перебраться в сердце Германии, расплатиться с долгами и даже позволить себе новенький «мерседес» – символ преуспеяния.

Гауляйтером Гамбурга стал Альберт Кребс, горячий сторонник плана захвата городов.

Гитлер запретил нацистам участвовать в профсоюзах под тем предлогом, что они нацелены на достижение материальных целей, извращают тоталитарный дух партии и вредят культу лидера. Вместо профсоюзов нацисты пытались использовать штурмовые отряды, в результате чего их деятельность в Берлине была запрещена.

С захватом городов дела шли неважно, к тому же у НСДАП усилились финансовые трудности. В 1927 году прошел съезд в Нюрнберге, обозначивший резкий поворот в деятельности нацистов. Отныне было решено повернуться лицом к среднему классу. Социализм был отодвинут на второй план; вперед выдвинулась идея «аполитичного ультрапатриотизма». Роль главного врага от капитализма перешла к Штреземану и его внешней политике, особенно попыткам наладить отношения с Францией. Новая пропаганда была обращена также к студенчеству и военным.

Незадолго до съезда Гитлер принял решение выставить партию к участию в выборах. Началась избирательная кампания, однако, как мы уже упоминали, предприятие провалилось. После этого произошло еще одно тактическое изменение, выразившееся в попытке привлечь на свою сторону крестьянство. Появились школы ораторского искусства и иллюстрированный еженедельник.

На съезде 1929 года НСДАП предстала как народническое молодое движение. К моменту кризиса партия обладала жесткой организацией и отлаженной структурой. Ее центр по-прежнему находился в Мюнхене («Коричневый дом»); на нее работала армия профессионалов. У нее теперь были на руках все козыри, чтобы предложить немцам альтернативу обанкротившейся республике.

Новая НСДАП

До путча всего 32,3 % новых членов рекрутировались за пределами Баварии и лишь 24,2 % – на севере и в центре страны, где НСДАП была запрещена. После своего восстановления в феврале 1925 года партия пережила трудный период. Хотя ее численность росла, велика была и текучесть в рядах – многие новые члены покидали НСДАП через несколько месяцев после вступления. Лишь в 1930 году она совершила резкий скачок, достигнув численности в 357 тысяч человек.

Вербовкой новых членов занимались Штрассер, Геббельс, Кауфман и Тербовен. В крупных городах рабочие плохо поддавались их усилиям, лучше шло дело в мелких населенных пунктах. Очевидно, их жители, хоть и работали в основном в городе, были ближе к мелкобуржуазному укладу.

В 1924–1929 годах положение мелкой буржуазии было терпимым, что не мешало ее представителям чувствовать себя оторванными от общества, чем объясняется их недоверие к умеренным партиям и поворот к радикальным движениям. Многие мелкие лавочники лишились клиентуры, предпочитавшей крупные магазины, – именно в их среде антисемитская пропаганда находила наиболее живой отклик. До 1928 года в НСДАП почти не было крестьян; теперь, обремененные долгами и теснимые конкуренцией со стороны импорта продуктов, они искали партию, готовую защищать их интересы. НСДАП не обманула их ожиданий. 13 апреля 1928 года Гитлер изменил пункт 17 своей программы, касающийся частной собственности на землю. 6 мая 1930 года он даже предложил свою аграрную программу. Рихард Вальтер Даре, известный поборник концепции «кровной земли», создал аграрную секцию НСДАП. Поэтому успех на выборах 1930 года во многом объяснялся притоком крестьянских голосов.

Также после 1925 года появилось много новых членов из числа мелких чиновников, учителей, служащих, студентов и старшеклассников.

Начиная с 1926 года Гитлер делал неоднократные попытки улучшить отношения с деловыми кругами. Опять-таки, больше ему везло в маленьких и средних городах. Вопреки распространенному мнению, в ту пору его практически не поддерживал никто из крупных промышленников и банкиров. Хотя он сумел завязать с ними некоторые связи, они не играли заметной роли, в отличие от связей с представителями легкой промышленности и торговли, а также с земельными собственниками. Таким образом, Гитлер не только перестроил партию, но и сумел заручиться поддержкой достаточно широких кругов мелкой буржуазии и части элит, а также увеличить в ней численность рабочих. Решающим для НСДАП периодом стали 1932–1933 годы. Послевоенные трудности привели к созданию национал-социалистической партии; экономический кризис помог ей прийти к власти.

В этой связи следует отметить три фактора: взаимозаменяемость коммунистов и НСДАП как каналов выражения радикальных настроений; неспособность социал-демократов к развитию новых технических приемов; предпринятые нацистами популистские меры (раздача бесплатного супа безработным и другие формы социальной помощи).

В борьбе за рабочие голоса НСДАП открыто выступила против социал-демократов и контролируемого ими профсоюза. В 1931 году, после того как этот профсоюз согласился с предложенным правительством Брюнинга снижением зарплаты, СПД утратила существенную часть доверия рабочих. В то же время НСДАП высказалась за забастовку, в результате чего ее собственный профсоюз (НСБО) получил мощный приток новых членов – от 39 тыс. в 1931 году до 400 тыс. к концу республиканского правления.

Но, несмотря ни на что, НСДАП так и не сумела избавиться от имиджа партии среднего класса, рабочих в ней было мало. К тому же в 1930–1933 годах несколько снизились темпы притока торговцев и мелких лавочников из небольших городков и деревень – они во время кризиса страдали меньше остальных. Поэтому нацистская пропаганда этих лет была обращена большей частью именно к ним.

После сентябрьских выборов 1930 года упрочились связи нацистов с представителями тяжелой промышленности, которые оказывали им финансовую поддержку, даже если не спешили вступать в ряды НСДАП. Но материальных трудностей гитлеровской партии это не решало.

Группой, оказавшей наибольшее влияние на приход к власти Гитлера, стали крупные земельные собственники, объединенные в Аграрную лигу. Сближению с владельцами предприятий и юнкерами в немалой мере способствовала политика НСДАП по отношению к протестантской церкви, хотя личной заслуги католика Гитлера в этом не было. Кстати сказать, против нацистской идеологии наиболее активно выступала как раз католическая церковь Германии.

Таким образом, самой характерной чертой состава партии нацистов следует считать ее непостоянство и изменчивость, а также неравномерное распределение ее влияния в отдельных регионах.

В своем стремлении к росту популярности нацисты прибегали к самым разным методам. Приведем лишь один пример. Хотя женщины составляли более половины населения Германии, с января 1921 года они никак не были представлены на руководящих постах в НСДАП. В 1925–1932 годах их численность в партии упала с 10 до 7,8 % – Гитлер и Розенберг в своих сочинениях настаивали на том, что дело женщин – рожать детей и им не место в их «мужском ордене». Но, несмотря на «женоненавистничество», нацистские руководители пришли к выводу, что «слабому полу» придется пойти на уступки, тем более что в ряде регионов начали создаваться женские нацистские организации. Так, комиссию по женским вопросом в центральном бюро НСДАП возглавила Элсбет Цандер. Появились и другие женщины в партийном аппарате.

Кадровый партийный состав по сравнению с рядовыми членами отличался большей однородностью. Низшие руководящие посты занимали выходцы из среднего класса, более высокие – представители крупной буржуазии. Только в Рурской области среди них попадались рабочие. Кандидатами в сейм и рейхстаг всегда выдвигались представители буржуазии. Впрочем, окончательный выбор всегда производился в Мюнхене, в штаб-квартире партии.

После 30 января 1933 года НСДАП и ее основные организации претерпели ряд изменений, в результате которых ее полиморфный и «мультиклассовый» характер только усилился.

Надежды, разочарования и триумф

В период между выходом из тюрьмы и назначением на пост канцлера Гитлер пережил как взлет надежд, так и горечь разочарований. Он оттачивал технику и работал над имиджем. Его жизнь состояла из бесконечных переездов, выступлений и речей. Лихорадочно активный, он как будто попал во власть некоего «беса» – как, впрочем, и Геббельс. Внутри партии не утихали споры о том, куда дальше двигаться – вправо или влево. Собираясь в кафе, мюнхенская клика схватывалась с экстремистами – Геббельсом и некоторыми руководителями штурмовиков. От всего этого на Гитлера порой нападал своего рода паралич, за что Геббельс прозвал его Медлителем и упрекал во многих грехах: лени, болезненности, нежелании работать, нерешительности, связях с женщинами. Позже Гитлер рассказывал, что после Ландсберга влюбился в замужнюю женщину и, чтобы забыть ее, завел множество романов. В другой раз он признался, что ему всегда нравились высокие женщины, которые его «баловали»…

Что касается здоровья, то недомогания Гитлера в основном были связаны с органами пищеварения и носили характер нервных расстройств; кроме того, у него часто болело горло – расплата за ораторские подвиги.

В гонке за властью места для личной жизни оставалось все меньше и меньше. В письме другу детства из Линца он сообщал, что вместо семьи у него – немецкая овчарка. Но в 1928 году он снял дом в Оберзальцберге, впоследствии известный как Бергхоф, пригласив к себе сестру Ангелу Раубаль с двумя дочерьми. Одна из них, 20-летняя Гели, так очаровала Гитлера, что он предложил ей комнату в его новой квартире в роскошном мюнхенском квартале, на Принцрегентенплац. В качестве экономки он нанял свою бывшую квартирную хозяйку, которая переехала к нему вместе с матерью.

В это же время у своего друга и фотографа Генриха Гофмана он познакомился с красивой блондинкой по имени Ева Браун. Он часто появлялся с ней в обществе, что не мешало ему оставаться близким с племянницей. О природе их отношений было много разговоров, но на самом деле точно ничего не известно, хотя он часто брал ее с собой в поездки. Она была хорошенькая, веселая, но немного поверхностная и легкомысленная. Ей также приписывали связь с личным шофером и другом ее дяди Эмилем Морисом, с которым Гитлер впоследствии расстался, заменив его Юлиусом Шреком – первым шефом его личной гвардии СС. «Дядя Альф», как называла его Гели, ревниво следил за всем, чем занималась племянница, что нередко приводило к бурным ссорам. Одна из них, особенно ожесточенная, разгорелась 17 сентября 1931 года, накануне отъезда Гитлера для встречи с партийными руководителями и командирами штурмовиков. В ночь с 17-го на 18-е Гели умерла, получив пулю в сердце. Что это было – убийство, самоубийство, несчастный случай? Наиболее достоверной представляется версия о самоубийстве. Гитлер в это время находился в Нюрнберге. Узнав страшную новость, он был безутешен. Всю жизнь он вспоминал Гели, превратил ее комнату в своей квартире в своего рода музей, заказал ее бюст и портрет.

Геббельс и его жена Магда, которых Гитлер все чаще навещал в Берлине, пытались знакомить его с молодыми женщинами, и он действительно имел несколько связей. В начале 1932 года его любовницей стала Ева Браун, с которой он больше не расставался до их совместного самоубийства, накануне которого они сочетались браком.

Впрочем, любовь никогда не играла сколько-нибудь заметной роли в жизни Гитлера. Ему нравилась компания хорошеньких женщин, но особенно комфортно он чувствовал себя в обществе дам постарше – таких, как фрау Брюкманн, фрау Леманн, особенно Винифред Вагнер. Некоторые из них оказывали ему финансовую поддержку. В общении с ними он придерживался чуть старомодной галантной вежливости «венского образца». Однако ни одна из женщин не стала для него настоящим другом или партнером – эту роль он отводит исключительно мужчинам. Гели, сумевшая пробудить в нем более глубокие чувства, умерла. Мы не знаем, существовали ли между ними кровосмесительные отношения, да для нашего исследования это и не важно. Главное, что после ее смерти Гитлер окончательно утратил способность любить. Отныне политика, и только политика, сделалась его единственной страстью, которой он отдавался душой и телом.

В этот же период он перешел на строгое вегетарианство – единственным исключением из правила остались печеночные фрикадельки по-баварски.

Между тем у него все еще было австрийское гражданство. Через несколько месяцев после выхода из тюрьмы Гитлер обратился в суд Линца с просьбой лишить его австрийского гражданства и получил положительный ответ, превратившись, таким образом, в апатрида. 26 февраля 1932 года он принял фиктивное назначение на пост советника правительства Брауншвейга, что автоматически давало ему немецкое гражданство. Оно было ему необходимо – приближались президентские выборы и борьба с Гинденбургом.

Шансы победить уважаемого маршала и президента республики отнюдь не казались беспроигрышными. Фюрер не забыл фиаско Людендорфа в 1925 году. Должно быть, он рассуждал так: даже если он проиграет выборы, в любом случае добьется известности и в дальнейшем сможет снова выступить против престарелого Гинденбурга. Эти соображения привели его к мысли сблизиться с новым президентом ДНВП и «царем прессы» Гугенбергом. Левое крыло партии решительно осудило этот шаг, но Гитлеру он дал возможность склонить на свою сторону прежние элиты. В 1932 году ядро партии, особенно активисты и штурмовики, проявляли все большее нетерпение – так им хотелось отведать сладкого плода власти. Уже весной 1931 года Геббельс писал, что они обязательно должны победить следующей осенью, иначе люди взбунтуются и потеряют к делу интерес. В первом туре голосования Гитлер набрал 30,1 % голосов – против 49,6 % у Гинденбурга. Кандидату от коммунистов Тельману досталось 13,2 % голосов. Во втором туре голоса распределились так: 36,8 % у Гитлера, 53 % у Гинденбурга и 10,2 % у Тельмана.

Разочарование, постигшее НСДАП, было огромным, однако выборы в Законодательное собрание, позволившие партии удвоить число мандатов, показали, что игра стоила свеч. Образ «Гитлера над Германией» (заголовок в нацистских газетах), облетающего страну в самолете «Люфтганзы», добытом при содействии Геринга, произвел на толпу впечатление. Необходимо подчеркнуть: умелое использование технических достижений – радио, пластинок с речами фюрера и Геббельса и фильмов, – марши и энергичная музыка, армия ораторов, выступавших в каждом городском квартале и каждой деревне, огромные «мерседесы», срежиссированные уличные стычки, обеспечившие НСДАП «мучениками» (в одной из таких погиб член партии Хорст Вессель, дав свое имя гимну нацистов), знамена и так далее и тому подобное – все это нагнетало вполне определенную атмосферу. Культ Гитлера был лишь вершиной айсберга – скрупулезной организационной работы. Геббельс, назначенный на должность шефа отдела пропаганды (его помощником был Гиммлер), по его собственному признанию, вел жизнь «благородного цыгана». Перед каждым выступлением Гитлер получал подробную информацию о составе слушателей и соответственно этому подбирал нужный «регистр». Геринг, возглавлявший группу депутатов парламента от нацистской партии, в 1930 году стал его вице-председателем, а в 1932-м – председателем и вовсю «дирижировал оркестром».

Можно посвятить отдельную книгу тому, как шла подготовка к захвату власти Гитлером после падения последнего правительства социал-демократа Мюллера в 1930 году. Работа велась на всех уровнях и во всех населенных пунктах. Геринг и Вальтер Функ занимались установлением связей с аристократией, деловым миром и правительственными кругами. С помощью жены Геринг затянул в нацистские сети Гогенцоллернов: в 1930 году Август Вильгельм вступил в ряды НСДАП и получил высший офицерский чин в СА; он часто сопровождал Геринга в избирательном турне. Кроме того, Геринг обеспечивал связи с Италией, встречался с Муссолини и удостоился приема у Виктора Эммануила III, даже нанес визит Папе Пию XI.

Прекрасным документом, иллюстрирующим возвышение нацистов, внутренние распри и интриги между главарями партии, служит дневник Геббельса. Вот несколько характеристик: Штрассер, покинувший партию в 1930 году, – «сатана»; Геринг – «ленив и глуп как пробка», сидит на морфии, обжирается, одержим манией величия, спит и видит себя канцлером… Впоследствии тон изменился, и Геринг снова стал добрым товарищем.

Множились и встречи Гитлера с представителями правительственных кругов. Он переписывался и лично общался с канцлером Брюнингом, генералом фон Шляйхером, трижды виделся с Гинденбургом. Власть была так близко… Однако в 1931 и 1932 годах надежды оставались тщетными.

Ветер переменился в январе 1933 года. 4 января Гитлер через банкира Курта фон Шредера познакомился с бывшим канцлером фон Папеном. 15 января нацисты выиграли выборы в крошечном округе Липе. Йоахим фон Риббентроп, представитель фирмы «Хенкель», устроил Гитлеру встречу с сыном Гинденбурга Оскаром, при которой присутствовал шеф президентской канцелярии Мейсснер. Рейхсвер, Аграрная лига, Гугенберг и фон Папен заключили между собой соглашение; крупные промышленники еще раньше дали согласие ввести Гитлера в правое правительство. Гинденбург после некоторого сопротивления уступил и дал согласие на формирование президентского кабинета.

Что же произошло с немецкой республикой? Самоубийство или естественная смерть? В любом случае, ни народ Германии, ни ее политики не были готовы к демократической системе. Конъюнктурному союзу крайних консерваторов с экстремистами некому было противостоять. Левые силы переживали раскол: социал-демократы поносили коммунистов, которые в ответ именовали их социал-фашистами. Гитлер многим представлялся единственным человеком, способным вывести страну из тупика и создать новое государство – Третий рейх. Нерадивый ученик, неудавшийся художник, хороший солдат и провалившийся путчист – что он мог принести народу на посту лидера крупнейшей партии страны? Кем он станет – спасителем Германии или демоном ее разрушения? 30 января 1933 года ответа на эти вопросы не знал еще никто.