Текст книги "Книга чудес света"

Автор книги: Марко Поло

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 24 страниц)

Глава СLXXV. Здесь описывается царство Мосул [Телингана]

На север от Менебара, за тысячу миль, – царство Мутфили; правит тут мудрая царица. Сорок лет тому назад умер царь, ее супруг, и так как она мужа сильно любила и всех благ ему желала, то и объявила, что богу не угодно, чтобы она замуж выходила, ибо тот, кого она больше себя любила, помер. По этому самому она и не выходила замуж. Все эти сорок лет правила царица мудро, по правде и по справедливости; точно так управлял ее супруг. Никогда ни одного царя и ни одну царицу не любили так, как ее.

Живут тут идолопоклонники и дани никому не платят. Едят тут рис, мясо и молоко. В этом царстве находят алмазы и, скажу вам, вот как: много тут гор, где находят, как вы услышите, алмазы. Пойдет дождь, вода и потечет ручьями по горам да по большим пещерам, а как перестанет, и только что вода сойдет, идут люди искать алмазы в тех самых руслах, что вода понаделала, и много их находят. А летом, когда тут нет ни капли воды, много алмазов находят в горах; но жара тогда тут нестерпимая.

В этих горах, скажу вам, больших да толстых змей многое множество, и ходят туда люди с опасностью, но если могут, так все-таки идут и находят там большие и крупные алмазы. Змеи, скажу вам, злые и очень ядовитые; в те пещеры, где они водятся, люди не осмеливаются ходить, а алмазы добываются оттуда другим способом. Есть тут большая, глубокая долина, а кругом в скалах пещеры; ходить туда никто не осмеливается, и люди делают вот что: берут они куски мяса и бросают их в глубокую долину; мясо попадает на множество алмазов, и они пристают к нему.

В этих горах водится множество белых орлов, что ловят змей; завидит орел мясо в глубокой долине, спускается туда, схватит его и потащит в другое место; а люди между тем пристально смотрят, куда орел полетел, и как только он усядется и станет клевать мясо, начинают они кричать, что есть мочи, а орел боится, чтобы его невзначай не схватили, бросит мясо и улетит. Тут-то люди подбегают к мясу и находят в нем довольно-таки алмазов. Добывают алмазы и другим еще способом: орел с мясом клюет и алмазы, а потом ночью, как вернется к себе, вместе с пометом выбрасывает те алмазы, что клевал; люди ходят туда, подбирают орлиный помет и много алмазов находят в нем. Тремя, как вы слышали, способами добывают алмазы.

Нигде в свете, только в этом царстве водятся алмазы; их тут много, и все хорошие. Не думайте, чтобы лучшие алмазы шли в наши, христианские страны; несут их к великому хану, к царям, князьям здешних стран и царств; у них большие богатства, они и скупают все дорогие камни. Рассказал вам об алмазах, опишу теперь другое. Ткут здесь отличный бокоран, самый красивый и самый тонкий в свете, самый дорогой и словно как из овечьей шерсти. Все цари или царицы одеваются в него, так он красив и наряден. Скота, всяких харчей тут много, и самые большие в свете здесь бараны.

Больше говорить нечего, пойдем из этого царства и расскажем о том месте, где покоятся мощи св. Фомы, апостола.

Глава СLXXVI. Здесь описывается то место, где покоятся мощи св. Фомы, апостола

Мощи св. Фомы в области Меабар, в маленьком городке, куда никто, даже купцы не заходят, товаров на вывоз отсюда мало. Место глухое, но много и христиан, и сарацин паломничает сюда. Здешние сарацины, скажу вам, в св. Фому верят крепко; рассказывают, что он был сарацином, великим пророком; называют его «анаиран»; это значит «святой человек».

Расскажу вам вот о каком чуде: христианские паломники берут землю в том самом месте, где святой опочил, и эту землю они приносят к себе: у кого лихорадка, четырехдневная или трехдневная или всякая другая, тому они дают испить [воды] с той землей; и больной, как только напьется, исцеляется. И то же самое со всяким больным. А земля, знайте, красная.

Расскажу вам еще об одном великом чуде, что случилось в 1288 г. по Р. Х. У одного здешнего князя было много рису, и насыпал он его во все дома кругом церкви. Христиане, сторожившие церковь и святые мощи, видя, что князь-язычник засыпает рис в те дома и паломникам негде будет приставать, очень прогневались; стали они его просить, чтобы не делал он этого; а князь был жестокий, гордый, просьбы их не послушал и против их воли, а по своему желанию все дома наполнил рисом. И как только он это сделал, вот какое великое чудо сотворилось: в ту самую ночь явился ему св. Фома с вилами. Приставил святой вилы к горлу князя да и говорит ему: «О имярек! Коль не опорожнишь моих домов, то злою смертью помрешь!»

Сказал это святой да вилами и сдавил сильно горло князю; почудилась князю сильная боль, чуть не умер; а св. Фома после того ушел. Поднялся князь ранехонько и приказал опорожнить все дома; рассказал он, как являлся ему св. Фома, и почиталось то за великое чудо. Возрадовались и возвеселились христиане; славили и благодарили св. Фому много; благословляли его имя. Чудеса тут творятся ежегодно; и всякий, кто услышит о них, признает их великими; калеки и расслабленные христиане исцеляются тут.

Расскажем вам теперь о том, как св. Фома был убит. Был святой вне своей обители, в лесу, и молился он там Господу Богу, а кругом него было много павлинов; павлинов здесь больше, нежели где-либо в свете. Молится святой, а какой-то язычник из роду и племени гуи пустил из лука в павлина стрелу, около святого; не видел он святого и метил в павлина, а поранил святого в правый бок; а святой, пораненный, потихоньку стал славословить Создателя; от этой раны и скончался. Но прежде нежели он пришел сюда, много народу обратил он в Нубии. В свое время и в своем месте расскажем вам по порядку, в этой же книге, как все это случилось.

Новорожденных раз в неделю мажут здесь сезамовым маслом, чтобы они чернели; они и родятся черными, но чем чернее человек, тем красивее он почитается. Своих богов и идолов они изображают и рисуют черными, чертей белыми, как снег. Бог, говорят они, и все его святые черны; это про своего бога и про своих святых они говорят; а черти, говорят, белы; поэтому и рисуют их такими, как вы слышали. Идолов, скажу вам еще, они также изображают черными.

Здешние люди в быка крепко верят и святым его почитают, а потому, когда идут на войну, то берут волос от тех диких быков, о которых я вам рассказывал в другом месте. Конный навязывает те волосы на шею своей лошади, а пеший на щит, не то на шею; и верят, что те волосы спасут их, из трудностей выведут. Все, кто на войну идет, делают это; потому-то волосы эти дороги. У кого их нет, тот в себе не уверен.

Пойдем отсюда и расскажем вам об области абруемаинов [брахманов].

Глава CLXXVII. Здесь описывается область Лар [Конкан?], где абрайаманы [брахманы] родились

На западе от того места, где мощи св. Фомы покоятся, – область Лар, отсюда первоначально произошли все абрайаманы в свете; они самые лучшие в свете торговцы, честны, говорят только правду и ни за что не солгут. Мяса они не едят, вина не пьют и живут честно, по своему обычаю. Живут только со своими женами; чужого не берут, животных не убивают; что за грех почитают, того не делают. Все абрайаманы узнаются по знаку, что на них: все они носят на плече шнурок из бумажных ниток, и, продев его по груди и спине, подвязывают под другую руку; где бы они ни были, по этому знаку всюду их узнаешь.

Есть тут богатый и сильный царь; охоч он покупать жемчуг и драгоценные камни. С купцами он уговорился: за весь жемчуг, что принесут ему из мабарского [коромандельского] царства Соли, платит вдвое против того, за что они покупали. Соли – самая лучшая, самая славная область во всей Индии, и самый лучший жемчуг тут. Абрайаманы ходят в Мабар, скупают весь хороший жемчуг, что там найдут, и приносят его к царю; что он стоит, то объявляют по правде; царь платит двойную цену, никогда не меньше. Потому-то и приносят ему много хорошего и крупного жемчуга.

Абрайаманы – идолопоклонники; в приметы и в предвещания зверей и птиц верят больше всех на свете. Расскажу кое-что об этом. Вот какой у них обычай: всякий день в неделе отмечен особливою приметою; случится ли кому покупать, встанет он утром, посмотрит на свою тень и смерит ее; если тень в длину такова, как следует ей быть в тот день, он заключает торг, а если нет, он перестает торговаться и ждет, пока тень не дойдет до точки, как по закону следует. Установлено у них для всех дней недели, какой длины должна быть тень, и пока тень не станет так длинна, никто ни торга не заключит, и никакого дела не закончит.

Вот еще диковина: торгуется кто-нибудь в доме или в другом каком месте и увидит тарантула (а их много тут); коль тот идет со стороны, что ему кажется благоприятной, тут же покупает товар, а если не с той стороны, перестанет торговаться и ничего не купит. А выйдет из дому да заслышит чихание, и коль это покажется ему не к добру, то остановится и вперед не пойдет. Идет ли он по дороге и завидит, что летит ласточка навстречу или перед ним справа или слева, смотря по тому, летит ли она по-ихнему из хорошего места, с доброй стороны, он идет вперед или же поворачивает назад, коль покажется, что летит она из недоброй стороны.

Живут эти абрайаманы дольше других, и все оттого, что воздержанны и едят мало. Зубы у них славные, едят они какую-то траву, хороша она и для пищеварения, и для тела здорова. Эти абрайаманы кровь себе ниоткуда не пускают.

Есть тут особые люди, зовут их «куигуи»; живут они дольше других, от полутораста до двухсот лет, и крепки, куда захотят, могут идти; в монастыре все дела, все службы идолам исполняют, словно как юноши; и это от воздержанности да здоровой воды. Едят они больше рис и молоко. Чудным покажется вам то, что они едят: принимают они ртуть с серою; питье делают из этой смеси и говорят, что оно им прибавляет жизни; чтобы подольше жить, принимают то питье с детства. Кто долго живет, тот принимает это питье с серою и ртутью.

Есть особая вера в Мабаре; кто ее держится, очень воздержан, жизни суровой, строгой и ходит голым, ничего нет на нем, и ничто не прикрыто. Молятся они быку, и многие на лбу носят маленького быка из меди или из бронзы с позолотою; привязывают его тут. Сжигают они кости быка, делают из них порошок и натирают им тело с таким же благоговением, с каким христиане святою водою. Из чашек и с тарелок не едят, а едят на листах или райского яблока, или на других больших, но не на зеленых, а на сухих. У зеленых листов, говорят они, есть душа, а потому грешно с них есть; всякой твари боятся они учинить что-либо грешное; скорее умрут, а не сделают того, что за грех почитают. А когда их спрашивают, зачем они ходят голыми и не стыдятся, они отвечают:

«Наги мы, потому что ничего в мире не вожделеем; родились мы на свете без одежды, нагими. Не сознаем за собою плотского греха, а потому не стыдимся своей наготы, так точно, как вы не стыдитесь выставлять своей руки или своего лица. Вы прикрываете свою наготу и стыдитесь, потому что сознаете свой плотский грех».

Так они отвечают тем, кто их спрашивает, отчего они не стыдятся ходить нагишом.

Скажу вам еще: никакой твари они не убивают, ни животного, ни мух, ни блох, ни свиней и ни червей. У всех них, говорят они, есть душа, и есть их потому грешно. Не едят они ничего зеленого, пока не высохнет, ни травы, ни корней; душа во всем зеленом. Спят они на земле; ничего нет ни под ними, ни над ними; и просто удивительно, как они не умирают, а еще долго живут.

Есть у них духовные, что по монастырям живут и идолам служат. Испытывают их так: призовут девок, что идолам подарены, и заставляют их обнимать и целовать приставленных к идолам; кто не раззадорится, того почитают за доброго и удерживают при себе, а кто разъярится, того не держат при себе, тотчас изгоняют и говорят, что не хотят держать при себе сладострастного человека.

Жестокие и вероломные они язычники. Мертвых сжигают они, по их словам, вот почему: если бы не сжигать мертвых тел, в них завелись бы черви, сожрали бы те черви все тело, из которого вышли, нечего было бы им есть, и пропали бы они все, а на душе того, чье тело, был бы тяжкий грех. Поэтому-то и сжигают они мертвые тела. И у червей, говорят они, – душа.

Рассказали вам об обычаях этих язычников, теперь пойдем отсюда. Расскажем вам славную повесть: когда говорили об острове Цейлон, так забыли о ней. Послушайте ее, чудесною она вам покажется.

Глава CLXXVIII. Остров Цейлон описывается еще раз

Выше в этой книге уже говорилось, что Цейлон – большой остров. Есть тут очень высокая, крутая и скалистая гора. Взобраться на нее можно только вот как: привешены к горе железные цепи, и пристроены они так, что по ним люди могут взбираться на гору. Говорят, на той горе памятник Адама, нашего прародителя; сарацины же рассказывают, что тут могила Адама, а язычники – памятник Сергамона Боркама. Сергамум был первый человек, ему первому сделали идола; по-ихнему он считался лучшим человеком; его первого они стали почитать за святого и сделали ему идола.

Был он сыном богатого и сильного царя; жизнь вел прекрасную, ни о чем мирском слышать не хотел и царствовать не желал. Узнал отец, что сын царствовать не желает и ни о чем мирском слышать не хочет, стало ему досадно, и чего только он не предлагал сыну: говорил, что венчает его на царство и полновластным государем сделает; отдавал ему царский венец и одно только требовал, чтобы сын стал царем. А сын в ответ говорил, что ничего не желает.

Увидел царь, что не хочет сын царствовать, разгневался и с горя чуть не помер; да и не диво: другого сына у него не было, и некому было оставить царство. Задумал тогда царь такое: решил он про себя, что заставит сына полюбить все мирское, и возьмет царевич и венец и царство. Поселил он его в прекрасном дворце, а в услужение приставил тридцать тысяч красивых да милых девиц; мужчин там не было, одни девы; они укладывали его в постель, служили ему за столом, по целым дням были с ним, пели ему, плясали перед ним и, как умели, потешали его по царскому приказу; но и они не могли сделать царевича сластолюбивым; остался он целомудренным и жил строже прежнего. Жил он, по-ихнему, свято; был юноша строгий; из дворца никогда не выходил, мертвых не видывал и никого, кроме здоровых; не пускал к нему отец людей старых и расслабленных.

Случилось раз, что ехал этот юноша по дороге и увидел мертвеца; ничего такого он не видел, а потому и испугался.

«Что это такое?» – спросил он тех, кто был с ним. «Мертвец», – отвечали ему. «Как, – сказал царевич, – разве люди умирают?» – «Да, воистину умирают», – отвечали ему.

Ничего не сказал юноша, задумался и поехал вперед. Проехал он немного и повстречал старика; еле он двигался, ни единого зуба не было у него во рту, растерял он их от старости.

«Что это такое? – спросил опять царевич, – отчего не может он ходить?»

Отвечали ему те, кто был с ним: «От старости не может он ходить, от старости зубы растерял».

Услышал царевич о старости и смерти и поехал назад во дворец. Решил он про себя, что не будет жить в этом злом мире, а пойдет искать того, кто не умирает и кто его сотворил. Ушел он из дворца и от отца в высокие и пустынные горы и прожил там всю жизнь честно и целомудренно, в великом воздержании; будь он христианин, то стал бы великим святым у Господа нашего Иисуса Христа. Как умер царевич, принесли его к отцу, и, нечего спрашивать, увидел тот сына, которого он любил больше самого себя, мертвым и сильно огорчился. Много он его оплакивал, а потом приказал сделать образ и подобие сына из золота с драгоценными камнями, и велел он всем в своей стране почитать его за бога и молиться ему.

Рассказывают, что умирал царевич восемьдесят четыре раза; в первый раз по смерти, говорят, сделался он быком; умер еще раз и стал конем; и умирал он так восемьдесят четыре раза, и всякий раз делался или собакою, или чем другим, а умер в восемьдесят четвертый раз и стал богом. За лучшего и за самого большого бога из всех своих почитают его язычники. Был он, знайте, первым идолом у язычников; другие идолы от него произошли. Случилось это на острове Цейлоне в Индии. Так произошли идолы.

Язычники приходят сюда на богомолье издалека, все равно как христиане к св. Иакову, и рассказывают они, что на горе [Адамовом пике] – памятник того царевича, о котором вы слышали. И зубы, и волосы, и чаша, что тут находятся, также того царевича; назывался он Сергомом Боркан [Шакьямуни бурхан], а это значит «святой Сергомон». Много также сарацин паломничает сюда, а они рассказывают, что памятник тот – прародителя нашего Адама, а зубы, волосы и чаша также его.

Слышали вы вот, как язычники рассказывают, что был тут царевич, их первый идол, а сарацины говорят, что то Адам, наш прародитель. Один Бог ведает, кто тут был. Адама тут не было, потому что Писание нашей святой церкви говорит, что Адам был в другой части света.

Прослышал великий хан, что на той горе памятник Адама и тут же также его зубы, волосы и чаша, из которой он питался. Решил великий хан, что ему следует владеть всем этим, и послал он великое посольство. Случилось это в 1284 г. по Р. Х. Что же вам сказать? В посольстве, знайте, по истинной правде, народу было много; пустилось оно в путь, шло посуху и по морю и добралось до Цейлона. Явилось к царю и до тех пор выпрашивало, пока не получило два больших да толстых коренных зуба, волосы и чашу. Чаша была славная, из зеленого порфира. Достало посольство все те вещи, пошло в путь и вернулось к своему государю. Стали послы подходить к Ганбалу [Ханбалык], где великий хан пребывал, и послали весть, что идут и все, зачем посланы были, везут.

Приказал тут великий хан всему народу, монахам и всем людям идти навстречу мощам; а думал он, что то мощи Адама. Весь народ из Ганбалу вышел навстречу мощам. Приняли их монахи и понесли к великому хану. Принял великий хан мощи с радостью, с великим почетом и торжеством. И нашли они, скажу вам, в своих писаниях, что в чаше той такая сила, коль положить в нее еды для одного человека, так хватит ее на пятерых. Говорил великий хан, что испытал он это, и все то, что вы слышали, правда. Мощи эти у великого хана, и стоили они ему большого богатства.

Рассказали вам по порядку и по правде всю эту повесть. Оставим теперь это и расскажем о другом, а прежде всего о Кайле [Каял].

Глава CLXXIX. Здесь описывается знатный город Кайл [Каял]

Кайл – город большой и знатный; принадлежит он Асчиару, старшему из пяти братьев царей; тут пристанище для всех судов, что приходят с запада, из Курмоза [Ормуз], Киша [Кейс], Адена и Аравии с товарами и лошадьми; приходят сюда купцы, потому что здесь товарам сбыт хороший; еще приходят сюда купцы из разных стран закупать товары, лошадей и иное. Здешний царь очень богат и много дорогих камней носит на себе.

Живет он честно и царством правит по справедливости. Купцов, что приходят сюда из иноземных стран, он не обижает и обходится с ними по справедливости; потому-то, скажу вам, идут сюда купцы охотно; добрый царь обходится с ними хорошо, а прибыль и выгода им тут большая. У здешнего царя более трехсот жен; а здесь у кого жен много, того и почитают много.

Скажу вам еще: случится пяти царям, единородным и единоутробным братьям, поссориться между собой, и задумают они воевать между собой, тогда вступается их мать – она еще жива – и не дает им воевать. Не раз случалось, что сыны не хотели по ее желанию мириться и все-таки собирались воевать; тогда брала она нож и говорила им: коли вы не кончите раздора и не помиритесь, то я тотчас же убью себя, но прежде я отрежу сосцы, что питали вас молоком. Видят сыны такую материнскую любовь, слышат ее нежную просьбу, знают они, что дороже матери ничего нет на свете, сговорятся да и помирятся. Случалось это много раз. Но, скажу вам, когда мать помрет, они непременно перессорятся и разорят друг друга.

Рассказал вам об этом царе, а теперь пойдем отсюда и расскажем о царстве Коилон [Куилон].

Глава CLXXX. Здесь описывается царство Коиллон [Куилон]

Царство Коилум – в пятистах милях на юго-запад от Мабара [Коромандельского берега]. Живут тут идолопоклонники, но есть и христиане, и жиды. Язык у них свой, собственный. Царь дани никому не платит. Расскажу вам обо всем, что здесь есть и что здесь родится. Водится тут отличное бразильское дерево и много перцу; собирают его в мае, июне и июле; перечные дерева сажают, их поливают, и они домашние. Хорошего индиго у них много; добывают его из травы; собирают, кладут в большой сосуд, наливают туда воды и оставляют так, пока трава не разварится; а потом выставляют на солнце; а солнце жарит, кипятит воду и сгущает, и выходит индиго, каким вы его знаете. Здесь, скажу вам, очень жарко; солнце палит так, что еле-еле вытерпишь; опустишь яйцо в реку, не успеешь отойти, оно сварилось.

Приходят сюда купцы на своих судах из Манги [Манзи], из Аравии, из Леванта; торгуют здесь тем, что из своих стран привезли, а здешние товары увозят на своих судах.

Разных зверей тут много; на зверей других стран они не похожи. Водятся тут совсем черные львы [пантеры] без всяких отметок; есть тут разные попугаи; есть и как снег белые, с красными ножками и с красным клювом; есть также красные и белые попугаи, самые красивые в свете. Есть тут и очень маленькие, также очень красивые. Водятся здесь павлины; они и больше, и красивее наших, и на вид совсем другие. И куры у них не такие, как у нас. И что еще вам сказать? Все у них не так, как у нас; все лучше и красивее. И плоды их не похожи на наши, и звери, и птицы от большой здешней жары. Из хлебов у них только один рис. Вино они делают из сахару, питье хорошее; пьянеет от него человек скорее, чем от виноградного. Всяких харчей, всего, что нужно для жизни, у них обилие, и все дешево. А из хлебов у них один рис.

Мужчины и женщины черны, ходят нагишом, только немного прикрываются красивыми тканями. Никакого сластолюбия, никакой плотской похоти за грех не почитают. Женятся они вот как: в жены берут двоюродных сестер; женятся и на отцовой жене, когда тот помрет, и на братниной. По всей Индии такой обычай.

Рассказал вам об одной части этого царства; больше нечего рассказывать, а потому пойдем отсюда и расскажем о Комари [Коморин].