Текст книги "Бедствие"

Автор книги: Марк Сондерс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 13 страниц)

Марк СОНДЕРС
БЕДСТВИЕ

1

Джон Стоул сделал еще несколько шагов, поставил ногу на старое истлевшее бревно и осмотрел свою маленькую империю. Пятнадцать тысяч акров буйных девственных лесов. Лучи солнца пробивались сквозь кроны старых горделивых сосен и берез и рассыпались резной тенью по папоротникам, освещая маленьких оранжевых саламандр, бегающих по влажным листьям и опавшей хвое. Запах коры, травы и земли был настолько острым и насыщенным, что Стоулу стало трудно дышать. Но скоро этот запах исчезнет, как только сюда приедут строительные машины. Стоул улыбнулся, представив, как здесь появятся здания, дороги, магазины, клубы, искусственные водоемы – сотни семей приедут сюда и заплатят ему немалые деньги за этот исключительный район. Нужны были только средства, а у Джона Стоула денег было так много, что он уже и не знал, куда их девать. Вполне хватало у него и власти, чтобы изменить эти места, выстроив дома, целые районы и города там, где раньше стоял только дикий лес.

С этим участком земли у него поначалу были проблемы, с которыми он раньше не сталкивался: в свое время здесь находился заповедник. Но если вовремя кое-кого подмазать, то кому какое дело станет до бабочек, которые тут когда-то обитали. Здесь они всегда кормились. Ну и что? Найдут себе другое место. Это стоило ему кругленькую сумму, но все же он добился своего, ведь он всегда всего добивался. «Неплохо для двадцатисемилетнего юноши», – подумал Джон. Деньги у него были отцовские – так почему бы не найти им достойного применения?

Шум приближающегося самолета вывел Стоула из размышлений. Это был биплан, который он нанял, чтобы распылять дефолиант и инсектициды – довольно эффективную смесь химикатов, разработанную в одной из его мелких компаний. Сейчас представлялся прекрасный случай проверить новый препарат на деле. Но даже если дефолиант и не сработает, это не будет иметь большого значения. Самое главное – очистить район от насекомых. Ведь он строил дома из дерева и хотел сэкономить на покупке обработанной и пропитанной древесины. Джона не очень волновало, что произойдет, если термиты и муравьи через несколько лет опять появятся здесь в больших количествах. К этому времени район будет уже давно заселен, а он придумает что-нибудь еще. Может быть, даже какое-то более прибыльное дело, чем это.

Звук самолета нарастал, и Стоул повернул назад к опушке, где в машине его ждал шофер. Он сел на заднее сиденье, не обращая на водителя никакого внимания, и автомобиль медленно покатил по направлению к шоссе. Шофер молчал. Они отъезжали от леса по узкой асфальтированной дороге. Включенный кондиционер поддерживал в машине прохладу, но не заглушал нарастающий гул приближающегося самолета.

На мгновение Стоул услышал рев мотора над головой, потом самолет подлетел к девственному лесу и взмыл вверх.

Так все началось.

Билл Магар возвышался на огромном сиденье, и все его тело вибрировало в такт включенному мотору бульдозера. Бульдозер двигался на север, отвал был опущен, чтобы расчищать землю от поваленных деревьев.

Биллу не хотелось думать о том, что деревья рубят именно здесь, где он, – бывало, охотился, рыбачил и отдыхал со своей семьей. Но такая уж у него работа, а работа – это то, что вы делаете из-за денег, на которые потом сможете содержать детей, покупать продукты и иметь свой дом. У него были жена, трое сыновей и кое-какое имущество, и если бы он не сидел за рычагами и педалями железного зверя, то это сделал бы за него кто-нибудь другой. Ему платили хорошие деньги, и от этого он как-то иначе смотрел на то, что с детства знакомые ему деревья падают одно за другим.

Теперь это место мало походило на лес. Еще три бульдозера двигались в других направлениях, вгрызаясь в голые ветви и стволы поваленных берез и сосен. Была весна, но деревья выглядели так, словно зима еще не прошла. «Странная зима, – подумал Билл. – Ведь сосны должны быть всегда зелеными». Он спрашивал Тома, своего бригадира, зачем надо было распылять дефолиант, но Том только пожал плечами.

– Потому что владелец участка захотел, чтобы его распылили. Вот почему, – сказал тогда Том.

На самом деле Биллу это было безразлично – престо делай свою работу и получай бабки. Таков его девиз. И этот девиз никогда его еще не подводил.

Там, где раньше стоял густой лес, теперь местность проглядывалась на тысячи ярдов вокруг. Деревья с треском валились одно за другим, как огромные игрушечные солдатики с вытянутыми руками. Билл переключил скорость, и бульдозер тронулся вперед.

Яркое солнце согревало Билла во время работы. В свежем воздухе едва заметно чувствовался неестественный запах, который он не мог не заметить. С каждым вздохом Билл ощущал присутствие химикатов, и запах этот напоминал ему тот, который он помнил еще с детства – когда отец опрыскивал район вокруг озера от комаров. Запах раздражал Билла, и через несколько часов у него заболело горло, как тогда, когда он выкурил две сигареты подряд на свадьбе у своей сестры.

Небо стало темнеть, и сквозь рев дизеля он услышал сигнал сирены. Неужели пора возвращаться? Билл посмотрел на часы. Одиннадцать. До обеда еще полчаса. Но, взглянув вверх, сквозь голые ветви деревьев он увидел, что с севера в его направлении движутся тучи. Вот, в чем дело! Работа на сегодня закончилась или будет перерыв, пока не пройдет дождь. Он поднял отвал бульдозера и, поставив рычаги так, чтобы никто не смог его завести, выключил мотор.

«Оставлю машину здесь и пройдусь немного пешком, подумал Магар. – Пока тучи доберутся сюда, времени пройдет немало. А если я и не успею до дождя, что из того, что придется слегка промокнуть? Ничего страшного».

Он спрыгнул на землю и потянулся. Тело еще гудело от вибрации. «Прогулка сейчас будет очень кстати, – отметил про себя Билл. – Надо посмотреть, насколько наши ушли в глубь». Вырубка тянулась на несколько миль к югу. Оказалось, что он продвинулся гораздо дальше, чем предполагал. «Все дело в технологии, – подумал Магар. Продвинься настолько, насколько сможешь, а потом еще на немного».

По дороге Билл еще раз услышал сирену. Он повернулся и посмотрел на север. Тучи расползлись по всему небу, и он подумал, что они движутся гораздо быстрее, чем ему показалось сначала. Билл нахмурился: «Пожалуй, я еще вымокну, надо спешить!»

Передвигаться по следам бульдозера было неудобно. Он прошел всего около ста футов, как вдруг услышал какой-то звук, не похожий ни на что: будто в воздухе, шелестя от сильного ветра, витали миллионы крошечных клочков бумаги. Внезапно стало совсем темно, и звук усилился. Магар остановился, повернулся и застыл, пораженный неожиданным зрелищем.

От земли до высоты примерно ста футов по всему небу, насколько он мог видеть, с огромной скоростью мчалось густое облако. Ему стало страшно, он никак не мог понять, не мог поверить в то, что видел перед собой – это было не облако...

За секунду до того, как на него напали, Билл вспомнил урок в школе, когда учитель показывал им фильм с нашествием саранчи. Но это была не саранча – это были БАБОЧКИ!

Миллионы бабочек!

Они уже налетали на него, заполняя воздух вокруг, как снежные хлопья. Когда он сообразил, что надо бежать по вырубке на юг, было уже слишком поздно. Билл оторвал ноги от липкой земли и быстро двинулся назад. Но, повернувшись, увидел, что снегопад из бабочек превратился вокруг него в настоящую метель. Он не видел ничего дальше фута или двух перед собой и, споткнувшись о вывороченный корень, упал. Когда он поднялся, то понял, что потерял направление и теперь не знает, куда идти.

«Спокойно! – сказал он себе. – Главное – не волнуйся, и ты легко найдешь дорогу назад к лагерю. Только спокойно!»

Рой становился гуще с каждой секундой. Билл ничего не мог понять – ведь бабочки не летают роем, и не должно их быть здесь сразу так много.

Он чувствовал, как они садятся ему на спину, цепляются лапками за рубашку. Билл стряхнул несколько насекомых рукой, некогда опустил руку, они уже сотнями покрывали всю его кожу. Они садились ему на голову, залетали в лицо, и тогда он закрыл лицо руками, упал на колени, согнулся, отворачиваясь от приближающегося роя. Тысячи бабочек ударялись в его руки, спину, бока.

Внезапно Билл почувствовал слабую боль в спине, будто его укололи булавкой, потом такой же укол в ногу, потом сотни уколов в спине и ногах, затем в руках. Тогда он отнял руки от лица, встряхнул и потер их, и тут только осознал свою ошибку – насекомые мгновенно облепили лицо. Билл сметал их с себя прочь, но как только он сбрасывал одну бабочку, две другие сразу же занимали ее место.

Он открыл рот чтобы закричать, и плотная волна бабочек тут же залетела вовнутрь. Когда он закрыл рот, несколько насекомых уже попали в горло, и, задыхаясь, Билл закашлялся. Обезумев от панического страха, он начал бессмысленно размахивать руками, будто испорченная мельница при штормовом ветре. У него появилась одна– единственная мысль скрыться, исчезнуть.

Билл резко вскочил на ноги, чувствуя на себе массу мохнатых существ, а жалящие уколы по всему телу продолжали усиливаться.

И тогда Билл бросился бежать. Бежать слепо, безумно, пока не наткнулся на что-то твердое и острое. Но эта боль, как он успел осознать, была совсем не такой уж страшной и невыносимой.

Потом ему показалось, что тысячи иголок, вонзившихся в него, увеличились в размерах, разбухли и разрывают его кожу в местах укусов. Боль была такой сильной, что он снова открыл рот, чтобы закричать, ни о чем уже больше не думая.

И тогда острые жала вонзились ему в веки. Когда они впились в глаза, Билл почувствовал, что теряет сознание. Они забивались в уши, хлопая крыльями в ушных проходах и сводя его с ума еще больше, чем когда он просто стоял, ничего не соображая и не веря в то, что с ним происходит – с Биллом Магаром, честным рабочим, отцом троих детей.

Бабочки десятками заползали в ноздри, и рассудок покинул его. Их жала были словно полые трубочки, как соломинки, пробивавшие каждый дюйм его кожи. Колени у Билла подогнулись, и, издав последний, уже беззвучный, вопль, он свалился на землю без чувств.

Том Кэмпбелл стоял у окна во времянке с мертвенно-бледным лицом. Он молча наблюдал невероятную картину, открывшуюся перед ним. Всего в пяти футах к северу беспорядочно двигалась серовато-коричневая стена из мотыльков. Никому не было известно, почему они не продвинулись дальше на юг, но Том был этому очень рад, потому что все рабочие успели спрятаться во времянке прежде, чем появились бабочки. Все, кроме Билла Магара.

– Боже мой! – произнес сзади Джонсон.

– А Магар там, на улице, – отозвался Гендерсон.

– С ним будет все в порядке, – успокоил их Кэмпбелл, но голос его прозвучал откуда-то издалека, будто из какого-то страшного бездонного колодца.

– Конечно, – съязвил. Джонсон. – А скоро сюда прилетит спасатель в зеленом вертолете и всех нас выручит!..

– Замолчи! – отрезал Кэмпбелл. Он отвернулся от окна, смахнул со лба прядь рыжих волос и посмотрел на лица рабочих. Никто из них не верил, что Магар жив, не верил и он сам.

– Это же бабочки, это просто бабочки. У них даже зубов нет, парни, – попытался примирительно объяснить Кэмпбелл.

– У муравьев тоже нет, – мрачно откликнулся Джонсон. Но они прекрасно обходятся и без них.

Худой высокий рабочий уперся руками в бедра. Кэмпбелл увидел, что в его черных глазах светится страх.

– Но ведь это даже не муравьи, – сказал Кэмпбелл. – Мы просто переждем немного, а когда они улетят, пойдем за Биллом.

– Конечно, – ответил Джонсон. – Пойдем и найдем его останки.

Кэмпбелл снова повернулся к окну.

Через три часа, за час до захода солнца, количество бабочек стало уменьшаться, они постепенно перемещались на север. Наблюдая за ними, Кэмпбелл выждал еще несколько минут, чтобы убедиться в полной безопасности. Когда он удостоверился, что бабочки больше не вернутся, он подошел к двери и положил руку на сирену.

– Ну? Кто со мной? – спросил он, оглядев бригаду.

Никто не ответил. Гендерсон смотрел на двух рабочих, стоящих рядом с ним, те с опаской глядели в окно. Джонсон уставился в пол. Трое остальных промямлили что– то невнятное. Что – Кэмпбелл не смог разобрать.

– Послушайте, если мы все разойдемся в разные стороны, то найдем его гораздо быстрее. Или он нас. Здесь же повсюду леса, и неизвестно, в каком направлении он пошел. Он наверняка потеряется, пытаясь отыскать дорогу назад.

– Да, думаю, трудновато будет мертвецу искать дорогу, сказал Джонсон.

Кэмпбелл окинул его долгим пристальным взглядом.

– А если бы там был ты? Что бы ты подумал о нас, если б мы начали сомневаться? А вдруг ты был бы еще живой?

Джонсон пожал плечами и пошел к двери. Когда Кэмпбелл вышел из времянки с сиреной в руке, все рабочие были уже рядом с ним, устремив взгляд на север, в сторону преобразившегося горизонта.

– Значит, так, – сказал Кэмпбелл. – Мы выстраиваемся в длинную цепь, выдерживая расстояние между собой примерно в пятьдесят футов. Только не зовите его, а то мы не поймем, кто, зовет, а кто отзывается.

Подойдя к деревьям, они остановились, пораженные увиденным.

– Посмотрите сюда, – сказал Гендерсон, дотронувшись до ствола сосны.

Кора была содрана, и древесину сплошь покрывали отверстия диаметром около одной восьмой дюйма.

– А здесь все деревья, как отполированные, – раздался голос справа.

– С дырочками, как от дятла? – крикнул Гендерсон.

– Да.

– И здесь тоже, – отозвался другой рабочий.

Кэмпбелл понял, что Магару не оставалось ни единого шанса. Пожалуй, Джонсон был прав. «Едят ли бабочки людей? – подумал он. – Может быть, они питаются только растениями?»

– Я не пойду дальше, – крикнул кто-то.

– Но их же здесь нет! – закричал Кэмпбелл. – Они улетели. Их осталось совсем немного, – добавил он. Давайте двигаться дальше. Может быть, ему плохо.

С этими словами Кэмпбелл шагнул в темнеющий лес. С каждым шагом он давил сапогом несколько насекомых. Через двадцать или тридцать ярдов его резиновые подошвы были сплошь покрыты отвратительной слизью, а в щели забились раздавленные тельца. Они шли уже сорок пять минут мимо голых деревьев, испещренных мелкими отверстиями, и наконец Кэмпбелл подошел к месту, где еще недавно работал бульдозер Билла. В ста ярдах впереди он увидел и саму машину.

– Теперь внимание! – закричал он. – Мы пришли.

Все замедлили шаг, и Джонсон поднял руки ко рту, сложил их рупором и стал звать Магара. Они остановились, подождали немного, но ответа не последовало.

Тогда Кэмпбелл поднял сирену и включил ее. Звук эхом пронесся по причудливому мертвому лесу. Все замерли в ожидании каких-нибудь признаков жизни. Но вокруг стояла зловещая тишина.

Прошла долгая минута, прежде чем они продолжили поиски. Когда Кэмпбелл подошел к бульдозеру, он остолбенел, побледнел и открыл рот.

– Боже мой! – тихо произнес он, а потом отвернулся и его вырвало.

Джонсон услышал, что Тома рвет, остановился, повернулся к нему и крикнул:

– Кэмпбелл! Что случилось?

Не получив ответа, он подбежал к бригадиру. Тот еще тужился и никак не мог совладать с собой. Постепенно подошли остальные. Гендерсону стало плохо. Широко раскрытыми от ужаса глазами Джонсон с отвращением смотрел на открывшееся зрелище, его трясло, и он не мог заставить себя пошевелиться.

Остальные только вздыхали и стонали, некоторых рвало.

То, что когда-то было Биллом Магаром, теперь представляло собой кусок мяса, растерзанный какой-то безумной, сокрушительной силой. Кожа была содрана, половина мяса съедена, из пустых глазниц вытекала мутная желтоватая жидкость, волос не было совсем, кости обнажены, никакого намека на лицо, живот разворочен, часть кишок отсутствовала, другая часть свисала наружу и. расстилалась по земле, как отвратительные сосиски.

– Похоже, что им и не нужны зубы, – сказал Джонсон и отвернулся. Его стошнило.

2

Джону Стоулу настолько понравилась эта местность, что он купил еще тысячу акров на ближайшей горе, обнес участок колючей проволокой под напряжением и построил там себе летний дом – небольшой скромный домик на семнадцать комнат. Он выстроил его прямо на горе. Панорамное окно, занимающее большую часть фасада, выходило на поместье Стоул, так что Он мог все время наблюдать за своим маленьким королевством, постоянно растущим и развивающимся.

С начала освоения этих земель прошло четыре года, и десять тысяч семей уже въехали и расположились в этом «исключительном районе». Торговый центр еще только строился, но небольшие магазинчики пока вполне справлялись со своей задачей. Наконец-то все пошло гладко, как по нотам.

Та самая небольшая «производственная авария» была забыта – вдова бульдозериста жила теперь с детьми на Ривьере (или в Акапулько?), не были обижены и другие рабочие, находившиеся на вахте в тот день. Им хорошо платили, работали они теперь в отдаленном месте и почти ничего не делали, но были счастливы тем, что получают свои деньги и навсегда избавлены от погони за состоянием.

Когда-то отец говорил ему, и Стоул запомнил это навсегда: «У каждого человека есть своя цена». Некоторые просили многого, но были довольны и Малым, одним вместо денег нужна была власть, другим – спокойная, тихая жизнь. Стоулу было все равно. Главное, что у каждого есть своя цена, и он может ее заплатить.

Чтобы избежать впредь подобных инцидентов, Стоул нанял опытного энтомолога, показал ему труп Магара и несколько бабочек, которых рабочие поймали и посадили в проволочные клетки. Энтомолог никогда раньше ничего подобного не видел: и труп, и бабочки были уникальны. Стоул спросил у него, как подобное могло случиться, но тот лишь удивленно развел руками.

– Это не простые бабочки, – сказал он. – Бабочки строгие вегетарианцы, а многие из них кормятся только нектаром.

– Вы называете то, что они сделали с этим человеком, строгим вегетарианством? – насмешливо спросил Стоул.

– Это не просто бабочки, – повторил энтомолог. – У бабочек нет челюстей, у них хоботок – полое ротовое приспособление, по строению очень похожее на хоботок комара. У этих же бабочек весьма сильные хоботки, и вдобавок они могут значительно расширяться, вытягивая из человека плоть и кровь. Единственное, чего я не могу понять, это зачем бабочкам протыкать человеческую плоть. Наверное, источник их естественного питания был уничтожен, и они кормились тем, что могли найти. Вы знаете, как трудно предугадать поведение мутантов?

– Все равно я ничего не понимаю, – ответил Стоул. – Моль может портить шерстяные вещи, лететь на электрический свет. Но она не в состоянии пожирать людей!

– Да, но эти, видимо, пожирают, – сказал тогда энтомолог. – И по всему видно, что это мутанты.

– Я хотел бы, чтобы вы тщательно исследовали этих носителей смерти, и как можно быстрее. Я больше не могу задерживать строительство. Каждая минута простоя, знаете ли, стоит мне небольшого состояния, – сказал Стоул.

– Мне очень жаль, но больше пока я ничего не могу сделать. Детальное исследование требует времени: мы должны изучить их поведение во время спаривания, циклы кормления, продолжительность жизни. А это потребует нескольких недель, а то и месяцев.

– Не надо, – ответил Стоул. – Я проведу повторное опыление.

– Я бы этого не советовал.

– В самом деле?

– Возможно, что радикальные изменения в этих безобидных насекомых как раз и произошли в результате распыления ядохимикатов.

– Что ж, вы имеете право на свое собственное мнение.

– Но за это вы мне и платите. На вашем месте я перенес бы строительство в другой район или хотя бы задержал его до тех пор, пока мы окончательно не выясним, что еще можно ожидать от этих мотыльков.

– Спасибо. Я буду иметь это в виду, – закончил разговор Стоул.

Он хорошо заплатил энтомологу и отпустил его. А затем еще раз распылил над лесом те же самые химикаты. Его химики уверяли, что на сей раз они обязательно должны подействовать. Потом он провел еще одно распыление, и еще одно. После этого в лесах не осталось ни единого живого существа. Это немного замедлило строительство, но вопрос стоял так: или распыление, или никакого строительства вообще. Энтомолог обнаружил кое-что еще, и поэтому Стоул был вдвойне доволен тем, что провел повторное распыление: дело в том, что бабочки выделяли кислоту – не сильную, не в больших количествах, но тем не менее КИСЛОТУ.

Это был дом их мечты. Джэкоб «Джек» Вайнер и его жена Кэти оба усердно трудились, чтобы выплатить его стоимость; она воспитывала их первенца Алана, а он работал шесть дней в неделю по восемь-десять часов в день. Они ждали второго ребенка, и Джек старался проводить на работе как можно больше времени.

Когда супруги Вайнер впервые услышали о новом районе, они были настроены скептически. Они и раньше слышали о таких поселениях, самостоятельно обеспечивающих себя всем необходимым, но ни одно из них себя не оправдало.

Однако поместье Стоул казалось исключением из всех правил. Все здесь было продумано до мелочей.

Чем бы вы ни занимались, какой бы специальностью ни владели, вы могли найти себе работу прямо рядом с домом и не тратить несколько часов в день на дорогу в город и обратно. Когда Джек подумал об этом, он был вынужден признать, что организатор строительства Джон Стоул поступил очень мудро, расположив поблизости некоторые из своих предприятий.

Но по воскресеньям Джек не любил думать ни о чем, кроме своей семьи. В тот день он пошел со своим двухлетним сыном Аланом к искусственным озерам. Алан любил кормить уток, а Джеку нравилось наблюдать за ним. Он был рад, что у них с Кэти сразу родился сын – он внес так много радости в их жизнь.

Джек посмотрел на озеро – наверное, потребовалось много работать, чтобы создать такой водоем и соединить его с рекой посредством трехмильных извилистых каналов. Как-то раз они с Кэти взяли напрокат в клубе лодку и исследовали эти протоки, а потом снова вернулись в озеро. Только один небольшой канал соединялся с рекой, и они обнаружили это по чистой случайности.

– Эй, кроха, не подходи слишком близко к воде! – сказал Джек.

– Хорошо, – ответил Алан.

Джек улыбнулся, глядя, как Алан отступил на несколько шагов назад, чтобы не свалиться к дружелюбным уткам.

Три супружеские пары плавали по озеру на парусных катамаранах, наслаждаясь свежим северным бризом. Надо будет как-нибудь тоже попробовать. Они с Кэти еще ни разу так не плавали, но этими яхтами было легко управлять. Однажды он купил себе водолазный костюм с аквалангом для ныряния в озере. Это была мечта его детства – подплыть к рыбам, помахать им рукой, они махнут тебе плавниками в ответ, поплыть с ними и стать частью их стаи. Кэти смеялась над ним.

– Джек, это же озеро! Это не океан, – говорила она. Вся рыба, которая сюда запущена, предназначена для ловли.

– Ну и что, теперь мне и поплавать с ними нельзя? спросил он.

Как-то в воскресенье он притащил все свое снаряжение на берег, надел гидрокостюм, прикрепил акваланг и бросился в темную воду. Но то, что он испытал под водой, совсем не оправдало его ожиданий – тут не было ни коралловых рифов с крошечными полосатыми рыбками, плавающими вокруг, ни кристально чистой воды, приятно омывающей тело. Он оставался в мутной холодной воде несколько минут, а потом вернулся на берег. В тот же день акваланг и водолазный костюм поместили в подвал, где были похоронены и другие его мечты и фантазии. Здесь лежал небольшой мопед, который он купил, чтобы исследовать окрестности. Это развлечение длилось всего два уик-энда, пока он не опрокинулся на нем и не повредил себе ногу глушителем. Затем Джек решил заняться виноделием, и в кладовке теперь плесневели две пластиковые бочки для вина, здесь же располагался небольшой цех для обработки дерева со сверлильным и токарным станками, радиальной пилой, и недостроенные шкафы, которые он пообещал сделать для той же кладовки... Но ни один из его замыслов так и не был довед°н до конца. Впрочем, Кэти никогда не ворчала на него за эти увлечения. Главное, что он был счастлив, а этого вполне достаточно.

– Корм кончился, пап, – сказал Алан.

– Ну и ладно, крошка. Пойдем-ка назад домой и посмотрим, что там мама делает.

– Хорошо, – сказал Алан.

«Боже мой, какой воспитанный малыш! – подумал Джек. Не то что некоторые соседские дети».

Дорога домой была длинной и шла через все поместье. Джек рассматривал соседские дома, расположенные за сотню футов от проходящей по холмам извилистой дороги; некоторые из них уже скрывались в гуще кустов и деревьев. Во Флориде такие дома стоили бы около четверти миллиона. В Калифорнии и вовсе вдвое дороже. А исключительность поместья Стоул лишний раз подтверждалась именно здешними вполне сходными ценами.

В дневном воздухе сильно и приятно пахло соснами. Через каждые несколько шагов Алан останавливался, нагибался и рассматривал прутики, опавшие листья и хвою, лежавшие на земле. Джек посмотрел наверх, увидел надвигающиеся тучи и решил, что лучше будет взять Алана на руки, иначе им не успеть к дому до начала дождя.

«Однако это забавно, – подумал Джек. – Что-то я не припомню, чтобы на сегодня обещали дождь».

Он поднял сына, подумав при этом, что тот удивительно быстро растет и становится тяжелым, и посадил его на плечи. Алан смеялся, устраиваясь ехать домой верхом.

Через полмили Джек понял, что он находится в худшей форме, чем предполагал. Когда он взбирался с Аланом на плечах по холмам, ноги у него устали. Хорошо еще, что было не слишком жарко и дул приятный ветерок. А после дождя станет еще прохладнее.

Он свернул налево в небольшую улочку и по ней продолжил свой путь домой. На этой улице стояло только шесть домов, перед каждым – большая лужайка, кое-где бассейн, места между домами было не меньше двух акров и столько же площади за каждым домом. Конечно, не все жители в поместье Стоул имели такие большие участки, только семьи с доходами выше среднего могла позволить себе такие дома.

«Черт возьми, – подумал он. – А вот и она».

Это была Кэрол Баннер – бич всей окрестности. Одинокая, привлекательная, с такой фигурой, будто сошла с картины Рубенса, и кокетка номер один во всем мире.

– Привет, Джек, – сказала она, затаив дыхание, и двинулась к нему со своего участка.

Джек замедлил шаг и натянуто улыбнулся.

– Привет, Кэрол. У меня нет времени на разговоры. Надо доставить Алана домой, пока не начался дождь.

– Дождь? – удивленно спросила она, посмотрев на небо.

Повернувшись на север, Кэрол недовольно нахмурилась по поводу приближающегося ненастья. – Что же мне делать? У меня наверху вода протекает через жалюзи, а рабочие до сих пор не пришли их починить.

– Просто закрой окна, – сказал Джек, отлично понимая, на что она намекает. Но больше к ней в дом он не пойдет. Кэрол придвинулась ближе, и ее грудь уперлась в его руки.

– Может быть, ты их посмотришь ради меня? Я совсем одна в, доме, а он такой огромный, что мне одной никак не управиться.

– Возможно, мы с Кэти выберем один из ближайших вечеров и зайдем к тебе, тогда я их и посмотрю, – ответил Джек.

Она медленно раскачивалась из стороны в сторону и терлась грудью о его руки.

– А может быть, ты прямо сейчас на них взглянешь? Пока дождь не начался?

– Нет, сейчас не получится.

Она недовольно надула губы, и ее худое лицо, принадлежащее другому столетию, выразило крайнюю досаду. Когда она строила из себя маленькую беззащитную девочку, Джеку хотелось ее задушить. Внутри у него все переворачивалось. Он просто не мог ее понять. Она была популярной певицей и записала уже двенадцать пластинок, два раза снималась в кино и участвовала в спектаклях на Бродвее. И до него никак не доходило, почему она кидается на каждого встречного мужчину.

Джеку было неприятно стоять рядом с ней у дороги.

– Послушай, мне пора домой. Кэти ждет.

Кэрол томно посмотрела на него.

– Мы потом встретимся?

– Конечно, – сказал он. – Только мне в самом деле надо идти.

Он отступил назад, отстранился от нее и зашагал к своему дому.

– До свидания, Алан, – крикнула она вслед.

– До свидания, – сказал Алан, сидя на плечах у Джека.

Джек шел вперед. Не надо оглядываться: он знал, что она сейчас идет к дому, как всегда покачивая бедрами. «Неужели это все, что ей нужно? – подумал он. – Нет, лучше уйти поскорее. Но ведь это и все, что нужно мне. Бог мой! Кэрол Баннер в моей жизни! – удивлялся он. – Ведь она, как змея, будет извиваться и пролезать между мной и моей семьей. Какого черта она приперлась сюда и живет здесь, на этой улице? Почему она не осталась в Нью-Йорке?» Они подошли к дому.

– Ну вот и все, кроха, – сказал Джек, снимая с плеч Алана. На улице становилось темно. – Иди домой и поищи маму.

– Хорошо, – ответил Алан.

Джек открыл дверь и пропустил сына в дом. Сам он остался на пороге, наблюдая за надвигающейся грозой. Да, зрелище будет прекрасным. Он никогда еще не видел, чтобы тучи сгущались так быстро. Только один раз он наблюдал что-то похожее, когда они с Кэти отдыхали во Флориде. Алана тогда еще не было.

В тот день они сидели у пруда и загорали, а потом вдруг увидели тучи, идущие с юго-востока. Тучи двигались с невероятной скоростью. Один из местных жителей объяснил им, что во Флориде всегда так – дождь начинается неожиданно и так же неожиданно кончается.

– Джек! Шел бы ты лучше в дом! – позвала Кэти, стоя в дверях.

Он повернулся и посмотрел на нее через стеклянную дверь. Его жена была еще красива, хотя и поправилась на лишних пять фунтов. У нее сохранились великолепные длинные черные волосы, да и эти лишние фунты были не слишком заметны при ее округлых формах.

До шестнадцати лет Кэти жила в Европе, училась в лучших школах, но потом очутилась в Бостоне, когда работала танцовщицей в баре, выступая в полуобнаженном виде, чем очень расстроила своих родителей. Через несколько месяцев такой работы она уехала домой в Де Мойне, а еще через несколько месяцев оказалась в Нью-Йорке, где они и встретились.

– Выйди сюда и посмотри, что делается, – позвал Джек.

Кэти открыла дверь и шагнула на улицу.

– Я уже видела позади дома.

– В жизни не видал такого.

– Поживи подольше и еще не то увидишь!

Он улыбнулся и обнял е° рукой за плечи.

– Иди в дом, – сказала она, – а мне нужно снять белье Алана. Я еще не все закончила. Он там, за домом, в песочнице.

– Ладно. Пока вы занимаетесь делами, я приготовлю свой всемирно известный салат из тунца.

– Ты очень заботливый, – сказала она и открыла дверь.

Джек вошел в дом.

Внутри было прохладно, хотя сквозняков не чувствовалось. Ему нравилось, как Кэти ведет хозяйство: все в доме было из настоящего дерева, на прекрасном паркетном полу лежали натуральные ковры. Мебели было ровно столько, сколько нужно, чтобы жилище не походило на антикварный магазин.

Проходя в кухню, он увидел, как Кэти пошла за Аланом. Она была очень динамичной женщиной, таких он никогда не встречал. Джек открыл холодильник и вынул оттуда две банки консервированного тунца. Напевая навязавшуюся популярную песенку, он начал доставать другие необходимые продукты.