Текст книги "Остров острых ощущений"

Автор книги: Мария Жукова-Гладкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Глава 11

– Что они обнаружили, когда появились на острове впятером? – уточнила я.

– Ничего. Никого и ничего, – сказал Николай Николаевич. – Прапорщика к тому времени уже увезли.

Он пояснил, что забытые Роман со Степаном долго пробирались по лесам, потом ждали приезда братьев, потом шли назад. За это время о них вспомнили, отправили Геннадия Константиновича с вертолетом и одним солдатиком. Произошла перестрелка с зэками, вертолетчик с солдатиком и два зэка погибли, прапорщик Гена серьезно заболел, но его вовремя нашел ГУИН, и спасти успели.

То есть когда братья и Генрих появились на острове, то нашли там только неисправный вертолет со следами пуль. О случившемся они узнали позже, когда Роман со Степаном сами объявились народу.

– Этого несчастного прапорщика сделали козлом отпущения, – заметил Николай Николаевич. – Рома говорил, что он – нормальный дядька. Только жена у него уж больно покомандовать любит. И еще она за молодыми солдатами в бане всегда подглядывала. – Отец Коли и Романа усмехнулся.

– И теперь эту сумасшедшую бабу снова в баню понесло, теперь уже у нас в городе, – хмыкнула Вероника. – Подумать только! Голых мужиков захватить!

Я задумалась. Может, выбор бани как места захвата заложников и не является странным – в данном случае. Может, для не совсем здоровой психически Алевтины Ильиничны это как раз подходящее место? Кто их знает, этих сумасшедших баб, свихнувшихся после ухода мужиков? Надо будет поговорить еще раз с весельчаком из психиатрической «Скорой».

– Этот прапорщик даже со Степаном, забытым сержантом, встречался, – сообщила Вероника. – Нам Степан рассказывал. Они в Москве пересеклись, когда какие-то документы получали. Посидели, выпили. Степан сказал, что зла на прапорщика не держит. И виноват не он, а старлей. Старлей должен был вспомнить, что отправил ребят в лес. Даже если на острове забыл, по прилете должен был вспомнить. Старлей виноват в смерти третьего солдатика, пусть и опосредованно. И в смерти зэков, и вертолетчика, и еще одного солдатика.

«Гена это говорил в Управлении», – вспомнила я.

– А прапорщик мог найти клад, пока оставался на острове?

Вероника сообщила, что ребята это долго обсуждали и пришли к выводу, что нет. Геннадий Константинович был ранен, потом очень серьезно заболел и находился на острове вообще один! Когда болел умерший солдатик, рядом с ним были два друга. А Гену вывозили в полубредовом состоянии – Степан это потом перепроверял. И с чего бы Гене идти копать землю у старых могил?

Вдова Николая Свиридова пояснила, что Роман со Степаном после нахождения клада могилу закопали, но никаких крестов или опознавательных знаков на ней не поставили. Они же хотели вернуться за кладом с братьями, а уже потом, так сказать, «выйти в свет» и тогда же сообщить про похороненного друга. Землю они утрамбовали. На всякий случай вокруг все точно так же утрамбовали, чтобы место никоим образом не привлекло внимания – если кто-то все-таки вернется на остров и станет на нем все осматривать. Но они в любом случае считали, что если за ними все-таки прилетят, то к могилам, стоявшим на самой оконечности, не пойдут. Что там искать?

Когда они вернулись уже впятером, то раскопали яму, где должен был быть покойник двадцать первого века и старинный клад. Но там не было ничего! Тогда они стали копать с другой стороны – опять ничего. Тогда подкопались к старым гробам. И в них ничего, кроме скелетов. Два по бокам были вообще ничем не примечательны, а средний оказался короче, но значительно выше.

– Не поняла, – призналась я.

– Там ребенок был похоронен, – сказала Вероника. – Отрок. Подросток. В общем, не взрослый человек.

– Или карлик. Юродивый, – вставил Николай Николаевич. – Мы никогда не узнаем, что это за захоронение. Но, возможно, это сокровища карлика. А рядом двух слуг положили – чтобы охраняли. Причем мужчину и женщину. Судя по остаткам одежды. Может, женщина была в невесты этому карлику, или кто он там, уготована? Или уже была женой?

– В центральном гробу внизу был тайник, – добавила Вероника. – Пустой. То есть пустой к тому времени, как ребята приехали. Когда Роман со Степаном впервые там копались, посыпалась посуда и драгоценности. Они потом решили, что все это лежало в тайнике, в нижней части гроба. Дерево сгнило, истлело, они подкопались сбоку – и посуда посыпалась. Она же тяжелая. Вообще идея внутреннее содержимое гробов осмотреть принадлежала Генриху. Мне так Коля говорил. Остальные вначале не хотели. Но раз приехали… Они там какие-то молитвы читали. Но все без толку.

– Но тела в тех трех гробах остались? – уточнила я.

– Да, скелеты. Тело солдатика пропало.

Вероника сообщила, что ребята после долгих обсуждений решили никому про вскрытие могил не говорить – кроме матери и сестры умершего. Они повиниться перед ними хотели. Тело нигде не нашли, да, вероятно, никто и не искал. Там же вода кругом…

– Кто, по мнению вашего мужа, украл клад? – посмотрела я на Веронику.

– Зэки.

– Да, мы все решили, что зэки, – добавил Николай Николаевич. – Сбежали тогда четверо, двоих застрелили на острове. Где еще двое – неизвестно. Никакие случайные охотники и рыбаки на тот остров забрести не могли. Жилья там поблизости нет. А зэки могли видеть, как Роман со Степаном нашли клад или что землю утрамбовывали… Уже после того, как они друга похоронили. Зэки же не знали, что они кого-то хоронят.

– Фамилии их знаете?

Вероника покачала головой, улыбнулась и сказала, что это одна из причин ее обращения ко мне. Я по своим каналам – как с одной стороны «забора», так и с другой – смогу выяснить фамилии и возможное местонахождение двоих типов, исчезнувших в неизвестном направлении.

– Вы считаете, что они также могли убить вашего мужа и второго бизнесмена?

– Да. Потому что мой муж знал про клад, хотя его и не видел.

– В квартиру к вам никто не пытался забраться?

– Нет. Да и из клада-то у нас только эти серьги! К тому же у меня сигнализация хорошая, и дома постоянно или я – я в основном дома работаю, хотя теперь придется чаще в магазинах мужа бывать, – или мама с сыном моим сидит.

– Я должна вас предупредить, что клад вы скорее всего не получите, – посмотрела я Веронике прямо в глаза. – Девяносто девять процентов.

– Я хочу наказать убийц мужа. Скажите вашим… знакомым. Пусть делают все по понятиям, а не по дурацким законам этой страны. А в награду возьмут все найденные сокровища. Мне они не нужны. Мне Коля мой нужен. Был. Зачем мне золотые тарелки? Я с них есть не собираюсь, на стену вешать тоже не собираюсь.

– И еще нужно найти Романа, – вставил Николай Николаевич. – Я тоже хочу наказать убийц старшего сына, но еще больше я хочу найти живого младшего. Если это возможно…

Он очень тяжело вздохнул.

– Так, давайте теперь про его исчезновение.

Николай Николаевич с Вероникой повторили, что во второй раз компания из пяти человек отправилась в экспедицию уже в этом году, хорошо к ней подготовившись. Они надеялись отыскать что-то в окрестностях. Ведь раз нашелся один клад, могли найтись и другие. Для этого и было закуплено специальное оборудование в Германии, которое «ловит» металл на глубине и выводит на специальный экранчик вид лежащего в земле предмета.

Ребята осмотрели территорию монастыря, остров, где стояла часть ПВО, пару соседних островов, но больше ничего не успели. Они услышали вертолетный гул – и быстро снялись с лагеря.

– Они жили в домах, оставшихся от воинской части?

– Да. Хотя палатка у них с собой имелась, даже две. Но они не ожидали прибытия никаких «гостей». На крайний случай – какой и произошел – они знали, что успеют сняться с места за несколько минут. Вертолетный гул там слышен на очень большое расстояние. Они переправились на один остров, потом на другой и стали наблюдать за прибывшими. Им было просто интересно, кого еще принесло.

Оказалось – привезли группу зэков под охраной.

– И что? Они землю копать стали?

Вероника кивнула.

– Клады искать?! – воскликнули мы хором с Пашкой, который, как я видела, уже помирал без пива.

– Ребята не поняли, – сказала вдова Николая. – И копали не на том острове, где казарма, а на соседнем. Они разместились в казарме, а на соседний их перевозили на лодке по группам. Да и было всего восемь человек. Зэков восемь – судя по робам. Охраны человек десять, причем половина явно зоновская, а половина, как Генрих выразился, – «частная». Генрих же сидел, как мы вам уже говорили.

Я задумалась. Какой-то заказ какого-то частного лица? Способного договориться с начальником колонии о выделении бесплатной рабочей силы? Или государственный заказ, для выполнения которого используется труд зэков? У нас в стране в этом плане имеются давние традиции. Решили, что лучше зэков, чем солдатиков. Ведь с зэками – если что – «разобраться» потом проще… На побег списать можно. А у солдатиков из этой части за всю историю ни одного побега не было. И все про нее только положительно отзывались. Я сама читала отзывы в Интернете в связи со случившимся в прошлом году. Служившие там вспоминали службу добрым словом. И прапорщика Гену тоже вспоминали добрым словом.

Может, расформирование части – это тоже чей-то заказ? Но что там можно строить?! В таких местах?

– О чем вы думаете? – спросил Николай Николаевич.

– Можно ли в тех местах построить какой-нибудь элитный охотничий домик? Имеет ли смысл?

– Это была версия Степана, сержанта, – сказала Вероника. – Места в самом деле хорошие для охоты и рыбной ловли. И никакого тебе Рыбнадзора, лесничих. Стреляй, кого хочешь и сколько хочешь.

– Как я понимаю, ребята не дождались, пока что-то начнут строить? – уточнила я.

– Конечно, нет. Они, в общем-то, испугались. Генрих вообще хотел мгновенно оттуда драпать. Остальные уговорили немного подзадержаться, хоть что-то выяснить.

– Туда строительные материалы какие-то привезли?

– Трудно сказать. Прилетели два вертолета, потом улетели. Возвращения наши не дождались. Что сгрузили, ребята из своего укрытия не видели. Но выгружались долго.

Я знала, что есть вертолеты, в которые и танк загружается, то есть вес загружаемого имущества может быть вполне приличный. Конечно, привезли продукты питания, орудия труда… Материалы? Так леса кругом полно. Вали и строй.

То есть строительство охотничьих домиков вполне возможно.

Я опять посмотрела на Николая Николаевича.

– Как пропал ваш младший сын?

– Никто из других участников не знает. Они легли спать. Утром проснулись – его нет. Искали, долго искали. Не нашли.

– Они спали в палатке?

– Да. У них было две палатки, как вам уже сказали. В одной спали братья из Смоленска, в другой – мои сыновья и Генрих. Роман вроде вышел среди ночи – в кустики. Генрих с Николаем вспоминали, но точно сказать не могли. Они так уставали, что спали очень крепко.

– Но ведь какие-то следы должны были остаться!

– Никакой подсказки они не нашли. То есть никаких явных следов, что за ними кто-то шел, не было. После этого они стали оставлять дежурного на ночь. Все остальные дошли. Они никого не встретили и никого не видели. Даже следов других людей не видели. Правда, в лесу было сухо.

– Он мог уйти один?

– Куда? И без вещей? Без всего?

– Реки там рядом никакой не было?

– Была. Но он бы не пошел купаться среди ночи! И даже если бы ему в голову взбрело посидеть на бережку, он бы не свалился в воду! Там некрутые берега, нескользко, у берега мелко. К тому же Роман прекрасно плавал. Плавает! – тут же исправился отец.

– Никаких требований к вам не поступало? – я посмотрела на Николая Николаевича и Веронику.

Оба покачали головами.

– Но примерно за неделю до гибели Коля сказал мне, что за ним следят, – сообщила Вероника. – То есть он сказал, что ему кажется, что за ним следят. Он даже предположить не мог, кто это.

Я попросила адреса и телефоны сержанта Степана с братом под Смоленском, квартиры погибшего вместе с Николаем бизнесмена (хотя считала, что дело в кладе или острове, но надо проверять все версии) и Генриха. Вероника мне все написала.

Я обещала сообщить, как только что-то узнаю. Потом мы быстренько записали рассказ вдовы и отца о погибшем бизнесмене и спортсмене Николае в эфир. Хотя бы дам бесплатную рекламу его спортивных магазинов.

XVII век

Над усопшим отроком Алексием читали псалтырь, день и ночь. Члены семьи, слуги, приживалки прощались с милым мальчиком, целуя его в уста и руки. Не потребовалось нанимать женщин-плакух, было кому в доме поплакать над телом того, кого любили и надеялись в будущем увидеть хозяином дома. Ведь многие помнили и Алексия-старшего. Курили ладаном, молились о спасении души отрока Алексия и принятии ее в рай.

Старая нянька сутками просиживала над телом, стараясь наглядеться на своего ненаглядного мальчика, которого потеряла навсегда. Понимала она, что больше ни одного ребенка ей не выходить. Старая стала, да и любовь всю свою отдала нынешнему хозяину дома, его младшему брату Алексию, ушедшему в монастырь, и Алексию-младшему.

Но хоть со старшим Алексием перед смертью увидится.

Она чувствовала, что не вернется с поездки на Север. Да и к чему и к кому ей было возвращаться?

Глава 12

– Юля, останови у какого-нибудь магазина! – взвыл Пашка, как только мы покинули квартиру. – Умираю!

– Да я уже вижу.

Пашка закупил пива и жадно припал к первой бутылке, как младенец к груди матери.

– Куда теперь? – спросил у меня оператор.

– В холдинг. Ты забыл, что у меня на сегодня еще запланирована встреча с бухгалтершей?

– С кем?

– С Гениной новой бабой. С той, к которой прапорщик ушел от Алевтины Ильиничны. Ее же сегодня у нас снимать будут для народа, жаждущего продолжения бурных страстей а-ля бразильский сериал.

– А-а-а… – протянул Пашка и опять присосался к пиву.

Виктория Семеновна, наш главный редактор, забрала у нас записи сегодняшних съемок и отправила в студию, где должна была вестись запись программы с новой пассией Геннадия Константиновича. Мне не требовалось сегодня вести в прямом эфире «Криминальную хронику», как и записывать для нее комментарии. На сегодня материала хватало – наш канал продолжал крутить тему заложников в бане. Шла только запись, без комментариев. Нет, комментарии, конечно, тоже были, но не мои, а представителей органов и психиатров. На мои комментарии просто не оставалось эфирного времени. Я в кадре была только во время «действия», что, по-моему, самое главное. Пашка прекрасно заснял процесс обезвреживания мною «террористки». Виктория Семеновна сказала, что меня, висящую на ружье, поместят на первую страницу «Невских новостей». Отличный кадр и реклама кадров нашего холдинга. Никакая другая новость «баню» пока не затмила. А тут еще продолжение с обыском Гениной квартиры…

Теперь я считала, что это был обыск – раз ничего не украли. Или Гена молчит? Если он все-таки нашел что-то из клада? Или его решили проверить заодно? Но стал бы он что-то держать в квартире, где осталась не совсем адекватная жена? Стал бы он ей оставлять вещи из клада? Навряд ли.

Но если все-таки искали клад, то кто?

С этими мыслями я подошла к нужной студии, Пашка, груженный пивом, тащился следом. Я поражаюсь Пашке. Спортом никогда не занимался и тем более не занимается теперь, сильно пьет, каждый день пьет, а в состоянии легко таскать весьма солидные грузы. Ведь он же постоянно носит камеру и запасы пива, более того, у него прекрасный вестибулярный аппарат. Пашка еще ни разу не уронил ни камеру, ни пиво. Молодец! Правда, я знаю нескольких операторов, чем-то схожих с Пашкой, и восхищаюсь ими всеми.

Я открыла дверь в студию и увидела там одиноко сидящую женщину. Она была миловидной, полненькой, но возраста никак не меньше пятидесяти. Определить по виду, что она беременна, пока было невозможно. Но вроде бы поздновато для беременности? Хотя теперь в любом возрасте рожают. Почему-то я решила, что Гена ушел к женщине значительно моложе себя.

– Ой, а вы Смирнова, да? – воскликнула женщина. – Здравствуйте! Вы тоже будете мне помогать мужа пристраивать?

– Куда пристраивать? – опешила я.

– Ну как же?! Ваши же журналисты на меня вышли после того, как я разместила объявление в Интернете. Пригласили в программу, где мужей помогают искать.

– Так вы мужа пристраиваете или ищите? – не смогла сразу же врубиться я, более того, догадывалась, что произошла какая-то накладка.

– Я нового себе уже нашла, а старого мне пристроить куда-то надо. Мне его просто жалко. Не выгонять же на улицу? Тем более он у меня неприхотливый. Ест все, как я в объявлении указала, ремонт может сделать – правда, копаться будет долго, понукать его нужно, но сделает. За грибами, за ягодами ходит и много приносит. Только нужно с собой давать завтрак и чай, а не деньгами, иначе напьется. Рыбак, с рыбалкой то же самое, что с лесом. В общем, если попадет в хорошие руки, то от него может быть польза какой-то женщине или даже целой семье. Только не надо рассчитывать, что он работать пойдет. Работать он уже не пойдет никогда. Но я хочу отдать его в хорошие руки. Поэтому я и согласилась на съемку, чтобы самой посмотреть на претенденток.

Я судорожно размышляла. У нас на канале на самом деле есть передача, где женщинам, так сказать, помогают выйти замуж – или найти спутника жизни. Но бухгалтершу-то Генину приглашали совсем в другую передачу! Ее ведет другой человек, она делается в другом формате…

– А где все? – спросила я, делая широкий жест рукой.

– Ваши меня просили здесь подождать, а сами куда-то убежали. Случилось что-то. Мне не сказали.

Я набрала на мобильном Викторию Семеновну.

– Юлька, прости, еще не успела тебе позвонить! Не приедет твоя бухгалтерша! Наши не поняли, почему. Она опаздывала, ей позвонили, чтобы уточнить, когда будет, она послала трехэтажным, сказала, что не будет никогда, журналисты все сволочи, ну и все в таком духе. Слушай, может, ты к ней съездишь? – без перехода спросила Виктория Семеновна.

– Вы хотите сказать, что мне не привыкать слушать обвинения и оскорбления в свой адрес? – хмыкнула я. – Правда, меня обычно называют стервой.

– Вот как раз и послушаешь, как эта дамочка тебя назовет. Покажем народу, к кому мужики уходят от охотниц и рыбачек. Юль, съездите с Пашей в самом деле? Адрес у тебя есть?

– Есть.

– А вдруг там что-то случилось? У нас будет продолжение темы. Потом жену в психушке заснимем. Наш медиамагнат обещал договориться. У него, оказывается, среди психиатров много знакомых.

Виктория Семеновна хохотнула. Вероятно, хотела сказать, что нашему самому главному боссу услуги психиатров не помешали бы. Если судить по тому, что издает и показывает наш холдинг, я тоже иногда так думаю, но ведь рейтинги-то зашкаливают! Тиражи расходятся полностью. Значит, он все делает правильно. Есть спрос – должно быть предложение.

Я сообщила, что «террористку» Алевтину Ильиничну муж собирается переводить в какую-то частную психушку.

– Вот-вот! – закричала Виктория Семеновна. – Наш медиамагнат там все руководство знает. Может, он туда отправляет своих блондинок, которые от него никак отвязываться не хотят?

Наш медиамагнат на самом деле регулярно меняет блондинок модельного типа, и сотрудники их даже не успевают запомнить. Я не думала, что он отправляет их в психушку (да и главная явно шутила), но его друзья вполне могут отправлять туда жен. Да и народу будет интересно посмотреть на элитную психушку и ее клиентов.

Я сказала, что мы с Пашей прямо сейчас отправимся по месту прописки бухгалтерши, куда перебрался и Геннадий Константинович, но также сообщила и про даму, которая жаждет отдать мужа в хорошие руки. Виктория Семеновна обещала немедленно кого-нибудь прислать.

Дама слышала весь мой разговор и заявила, что хочет проехаться со мной на труп. При слове «труп» у нее загорелись глаза.

– Трупа нет, – сказала я.

– Но если вы куда-то едете, значит, будет, – как само собой разумеющееся заявила дама.

«Ничего себе у меня репутация в городе», – подумала я, хотя чего я хотела? Народ меня по телевизору видит только рядом с трупами или поблизости от них.

На мое счастье, появились коллеги и взяли даму в оборот. Хотела мужа пристроить в хорошие руки? На нашем канале это помогают сделать бесплатно, хотя теперь даже за пристраивание котят в нашем городе деньги берут. Я была счастлива, что от дамы отделалась.

Но как меня встретит бухгалтерша? И что у нее случилось?

XVII век

Старая нянька вдруг задумалась, а почему Герасим так долго сколачивает гроб? Вроде плотник он опытный, вообще мужик рукастый. Что же так долго возится?

Или несколько слоев дерева кладет? Ведь мертвого в дальние края повезут…

Вообще нехорошо получается. Надо было парня в землю положить у церкви, ближайшей к дому, где он родился и всю жизнь прожил. С другой стороны, может, и прав хозяин? Может, лучше к монастырю и отцу настоящему отвезти? Но ведь такая дорога длинная… А парень непогребенный. Нехорошо.

Старая нянька отправилась к Герасиму в плотницкую, чтобы узнать, как скоро они тронутся в путь. Сама она давно собралась. Да и что ей собирать было?

Герасим уже заканчивал работу. Но гроб был какой-то странный…