Текст книги "Колдовские страсти"

Автор книги: Мария Жукова-Гладкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Глава 9

Утром бабушка сказала, что у нас кончается сахар. Кончается – это еще треть мешка (пятидесятикилограммового, которыми мы его закупаем в последние годы), но Анна Ивановна считает, что в доме все должно быть в достаточном количестве и в наше время в нашей стране просто необходимо делать запасы. Я согласна – с моим-то аппетитом и любовью к сладкому.

Я вспомнила, что сегодня вечером как раз должна получить у Боярова деньги, так что вполне могу потратить оставшиеся на сахар. Что мне делать с утра? Вроде бы совершенно нечего. Прогуляюсь-ка я на Сортировку (железнодорожная станция Сортировочная, перед которой раскинулся контейнерный рынок) и закуплю-ка я там мешочек. Можно заказать и с доставкой на дом, но доставка обходится дорого, лишних денег у нас в доме нет и, пожалуй, никогда не будет, а я женщина крепкая, силушкой не обделенная, так что дотащу. Может, как раз немножко по пути похудею.

С этими радостными мыслями я и отправилась из дома, прихватив небольшую авоську – а вдруг что еще увижу интересное на рынке.

Выйдя из родной двери, несколько удивилась – у лифта между этажами, на приступочке, где иногда томятся подростки, сидел коротко стриженный накачанный молодец лет этак двадцати пяти от роду и грыз семечки. Анна Ивановна тоже нос из-за двери высунула, на парня посмотрела, потом мы с ней переглянулись. А он с невозмутимым видом продолжал лузгать семечки, извлекаемые из бездонного кармана свободных зеленых брюк. Сплевывал на лестничную площадку.

Я подумала: «Безобразие!», но вслух ничего говорить не решилась, поскольку вспомнила, что мальчонки такой внешности иногда оказываются не очень устойчивыми психологически (нет у них опыта советской женщины за плечами) и вначале стреляют, а потом уже задают вопросы. Тело у меня крупное, мишень представляет хорошую, а становиться таковою никогда не являлось мечтой моей жизни. Так что пусть лузгает, мусорит и вообще. Замечаний делать не буду.

Пока я ждала лифт, парень на меня не обращал никакого внимания, устремив взгляд вдаль, правда, она заканчивалась дверьми на нашей лестничной площадке, но смотрел мечтательно и задумчиво, словно поджидал любимую девушку (хотя подходящих по возрасту девушек на нашей площадке нет). Мне не сказал ни слова, даже «здравствуйте», словно я и не появлялась из своей двери. Когда пришел лифт, я благополучно в него загрузилась и отчалила, бросив еще один беглый взгляд на юношу. Он так и не посмотрел в мою сторону.

Пока ехала вниз, думала: кого он у нас поджидает? Явно не меня, иначе бы, наверное, как-то свой интерес продемонстрировал. Вообще мной не заинтересовался, но винить его в этом нельзя: молод еще, меня-то все по большей части мужички постарше любят, которые понимают, что баба должна быть в соку.

Итак, кого?

В принципе, может, и журналиста Васю, если Вася с начатым расследованием наступил кому-то на больную мозоль. Но тогда, по идее, парень должен был бы быть не русским… Хотя почему? Ведь забирали Васиного сына и племянника из ментовки отечественные мужики. Вот та же компания и прислала одного своего доблестного представителя Васю предупредить. Хотя не вовремя прислала: Вася уже давно в своей газете ошивается.

Его жену, тещу и сестру жены? Парень направлен сюда, чтобы узнать их распорядок дня? Мне предупредить теток, чтобы нос куда не следует не совали? Так они этого наблюдателя втроем в бараний рог скрутят и с девятого этажа спустят, предварительно пропилив ему башку нравоучениями.

А если парень за Зойкой пришел следить? За ее колдовской практикой? В свое время на Зойку с сыном наезжали какие-то типы, прослышавшие про открывшийся в ее квартире салон магии. Но тогда Зойка пообещала им напустить порчу, а одному от балды предсказала скорую смерть. Обстоятельства сложились так, что парня в самом деле через два дня кокнули конкуренты, его товарищи тут же к Зойке прибежали и стали слезно просить снять насланную ею порчу, а также сглаз, родовое проклятие и что-то там еще, ну и карму для порядку почистить. Зойка смилостивилась, карму почистила, чакры промыла (или что там с ними делают), но строго-настрого запретила молодцам к ней без надобности заглядывать, так как для них это дело может плохо кончиться. Парни это и без предупреждений усекли и обещали больше не появляться. И не появлялись, даже чтобы чакры пропылесосить и астральное тело помыть. Решили, видимо, как-то без этого обойтись.

А тут, значит, какие-то новые на горизонте появились? Или в нашем отдельно взятом районе сменилась власть? Насчет власти надо будет уточнить у Людки Бояровой – если, конечно, про это говорилось в какой-то криминальной хронике, а Зойку предупрежу, когда вернусь, чтобы заранее подготовилась с порчей и сглазом, туману напустила – ну или прямо какой-нибудь черный дым на парня из квартиры выпустила, карму ему запачкала, чтоб неповадно было у нас семечки лузгать. Лестницу-то у нас теперь только раз в неделю убирают, дворникам не платят, а бесплатно они работать не хотят. Правильно делают, конечно. Вот только куда, интересно, идут деньги, которые мы платим «за обслуживание»? На содержание очередной чиновничьей кодлы?

А если парень следит за хозяевами индоуток? На них еще никто не наезжал. Но бизнес-то у них процветает. Утки-утятки, крохотные и подрощенные, яички, перышки. Все идет в дело. Вот ребятки и прознали каким-то образом и решили поживиться на халяву, как это у нас, то есть у них, принято. Но с наших соседей из двухкомнатной корку черствого хлеба не выжмешь, такие куркули… Как натравят своих уток… Хотя могут и парнишки какую-нибудь подлянку устроить. Посмотрим. Соседей предупреждать не буду, пусть сами разбираются. У меня с ними отношения самые худшие (если брать всех соседей), а доченьку их я вообще терпеть не могу. Когда появляется у родителей, всегда держит нос кверху. С нами с Зойкой даже не здоровается. Не знаю уж, чем она там занимается, но выпендрежница знатная.

Ну а если все-таки парень ко мне?

Хотя что взять с нас с бабушкой и Петей? Да и мы свое имущество будем защищать до последней капли крови… А если что – так я господину Лиму могу позвонить, помощи попросить. Попытка – не пытка. А вдруг в самом деле поможет?

С такими мыслями я вышла из подъезда и, к своему большому удивлению, увидела припаркованную чуть дальше серенькую иностранную машину не первой молодости. По значку поняла, что это «БМВ». Такой машины ни в нашем подъезде, ни в соседнем не имеется, в гости в будний день в начале двенадцатого дня тоже никто не ездит.

В машине сидели двое парней – почти двойники того, что пристроился с семечками у моего лифта. Как и в случае с китайцами, мне было бы сложно найти десять отличий.

И кого ждет эта братия?

Бросив долгий взгляд на «БМВ», я двинулась к проходу между моим и строящимся домом – и вышла на угол Пражской и проспекта Славы, тронулась к светофору, чтобы пересечь Пражскую и пешочком двигаться вдоль пустыря к Сортировке.

Уже перейдя дорогу, заметила «БМВ», заруливающую на проспект Славы и двигающуюся в том же направлении, что и я. Оглянулась – и обнаружила одного накачанного молодца, вышагивающего вслед за мною, правда, держащегося на некотором расстоянии. Молодец смотрел куда-то в сторону, словно изучал какие-то письмена на голубых небесах, ну или по форме облаков хотел узнать свою судьбу. В общем, он как-то странно выкручивал голову, всем своим видом показывая, что я его нисколько не интересую.

Да они что, все меня за идиотку принимают? И что это за контора такая (организация, бандформирование)? Не могли прислать нормальных «топтунов»? Или квалифицированного персонала не хватает? Или на меня пожалели? Ну ничего, ребятки, раз вы меня так не уважаете, я вам кое-что покажу, чтоб зауважали и внукам своим рассказывали, какая женщина однажды попалась им на жизненном пути…

Я хихикнула, представляя, как в самом скором времени изменятся лица мальчиков…

В общем, не торопясь и помахивая авоськой, я пешочком продвигалась к Сортировке. Мальчик, следовавший за мной, явно не привык передвигаться пешком и, пожалуй, вскоре подустал. Я же шла и думала о том, сколько грамм с меня слетело во время этого пешего перехода… Душа радовалась от этих мыслей.

На Сортировке походила между контейнеров, прицениваясь. Мальчонка за мной не последовал, а загрузился в «БМВ» к товарищу. Подозреваю, что умаялся. Ну ничего, пусть пока отдохнет.

Купила сахар по дешевке, под восторженные возгласы мужиков-грузчиков и ругань теток, поносивших мужиков-бездельников, взвалила пятьдесят килограмм себе на спину, крякнула и двинулась к троллейбусной остановке, решив, что деньги на проезд экономить не буду, все-таки с пятьюдесятью килограммами тяжеловато было бы проделать обратный путь вдоль пустыря на своих двоих.

Когда вышла с рынка, повергла в шоковое состояние парнишек, меня поджидавших. Они оба начали вылезать из «БМВ», но так и застыли на местах, вполовину из машины высунувшись. Я им показала язык и тронулась через улицу, вышагивая с гордо поднятой головой, держа мешок двумя руками. Только бы не порвался.

Тут как раз подошел мой троллейбус, я в него загрузилась и увидела, как пассажиры «БМВ» пришли наконец в чувство, смогли осуществить двигательную активность, и один из них попытался рвануть вслед за мной, но не успел и вообще чуть не попал под колеса выезжавшей из-за поворота машины. Водитель одарил парня парой ласковых, причем с повышенной громкостью – так, что было слышно в троллейбусе, пассажиры общественного транспорта стали обсуждать происшествие, кто-то взял сторону пешехода, кто-то водителя, но вскоре все занялись обсуждением другого вопроса: кондукторша захотела взять с меня деньги за багаж. Я возмутилась. Народ единогласно поддержал меня, объединившись против кондукторши. Так и ехали до моей остановки, пререкаясь. Тетки мне сочувствовали, мужики ухмылялись. В общем, багаж я так и не оплатила. Да и какой это багаж? Если после каждой моей поездки на рынок с меня за багаж будут брать… Кстати, я собственной персоной занимаю два пассажирских места, но меня же не заставляют покупать два билета?

«БМВ» всю дорогу следовала за троллейбусом, что я могла лицезреть в заднее стекло, у которого и пристроилась со своим сахаром. Еще парочку разочков показала парнишкам язык. Они как-то не прореагировали, но, судя по выражениям лиц (или что там у них находится на этом месте), были очень недовольны. Вот только чем, хотелось бы мне знать?

При выходе из троллейбуса снова взвалила на себя мешок, увидела, что парнишки объезжают дом (в проход между домами на машине не въехать), а когда подошла к своему подъезду, «БМВ» уже заняла то место, что и вначале. Я с гордо поднятой головой проследовала в дом.

«Ну хоть бы помогли мешок до квартиры донести, джентльмены!» – подумала я.

Подъезжая на лифте к своему последнему этажу, услышала вопли многих людей. «Не линчуют ли там мальчишечку?» – пронеслась мысль.

Но дело обстояло совсем иначе: из двухкомнатной квартиры при открывании двери для выноса мусора выскочила одна резвая индоутка, вслед за которой вылетели двое птичников, чтобы ее поймать. Утка бросилась вниз по лестнице мимо ошалевшего парня, который замер, не донеся очередное семечко до рта. А хозяин с хозяйкой, рванув за одной птичкой, не закрыли за собой дверь – и вслед за ними ломанулись еще несколько тварей. В общем, когда я появилась на нашей лестничной площадке, уток ловили уже все соседи, включая Зойку в колдовской мантии, Леньку в ожерелье из костей и с перстнем в виде черепа, двух их клиенток, а также Васиных теток полным составом. Анна Ивановна руководила операцией, стоя в дверях нашей квартиры. Парень сидел на приступочке в состоянии ступора.

Я шарахнула мешок наземь, специально постаравшись попасть парню на ногу, чтобы привести в чувство. Мне это удалось, парень взвыл и изъявил желание вступить в сексуальный контакт с моей матерью. Услышав это, Анна Ивановна, взявшая на себя упомянутую роль, заявила парню, что она никогда не любила молодых мужчин и им не доверяла и что он вообще не в ее вкусе.

– Не понял, – выдавил из себя парень кодовую фразу, являющуюся чуть ли не самой любимой у определенного контингента.

Анна Ивановна пояснила еще раз, начав с высказывания парня в адрес моей матери. Парень хотел что-то ответить, но тут по его ногам, уже освобожденным из-под моего мешка, пронеслись две индоутки, направляемые ватагой орущих хозяев и соседей назад в квартиру. Затем пронеслись хозяева, наступив парню на ноги и этого не заметив, за ними следовали Васины родственники, на ходу читая какие-то нравоучения относительно правильного содержания птицы. Зойкины клиентки тем временем уже расспрашивали Леньку по поводу целесообразности и прибыльности разведения тварей по месту проживания. Он рекомендовал им их завести, высказав предположение, что уход за птицей может вылечить от несчастной любви. Ленька, как я знала, всегда использовал в работе нестандартные методы. Последней бежала Зойка, зажимая под мышкой одну индоутку.

– Зоя, напусти, пожалуйста, порчу на этого невежливого молодого человека, – попросила Анна Ивановна.

Соседка резко тормознула, я ей незаметно подмигнула, Зойка оглядела парня с ног до головы, резво к нему подскочила и, пока он и ахнуть не успел, рванула у него с макушки пару волосков и заявила:

– Утка черная как раз есть, лучше бы курица, конечно, но и так сойдет. Сейчас напущу. Помрешь на этой неделе, – сказала она совсем ошалевшему парню и отправилась к себе в квартиру вместе с уткой, пообещав соседям из двухкомнатной вернуть утку минут через пятнадцать после проведения магического ритуала.

Птичники из двухкомнатной гневно посмотрели на наблюдателя и заявили, что так тому и надо, потому что сидел без дела, когда весь дом их дичь ловил, после чего дверь с треском захлопнули. Васины тетки тоже к себе удалились, презрительно глянув на юношу, правда, сестра жены через минуту высунулась уже одна и поманила его пальчиком.

– Чего? – рявкнул он.

Сестра Васиной жены опять его поманила.

– Чего ей от меня нужно? – взвыл парень и на этот раз уже вопросительно глянул на меня.

– Она спрашивает, есть ли у тебя презерватив, – пояснила я, отмечая про себя, что после последней встречи с пинцетом брови соседки стали несколько лысоваты. Это она у нас все время прихорашивается в поисках очередного мужа.

– У меня все есть, Таня, – бросила мне соседка. – А ты иди сюда, раз приглашают. Пока на тебя Зойка порчу наводит, я кое-чего сниму. Давай заходи, а то у меня дочь скоро из школы вернется.

Парень проследовал в соседскую квартиру в сомнамбулическом состоянии, а я вместе с мешком сахара – к себе. Там мы с бабушкой уже дали волю смеху.

Прослушав про слежку, Анна Ивановна высказала мысль: а не убить ли мне мужиков еще одним действием?

– Таня, вообще-то у нас и картошки не так уж много осталось. Сходи-ка в магазин, а? Картошки, морковки, лучку возьмешь. Вон в рюкзак походный. Пусть мужики посмотрят, на что способна русская женщина. Да ты, может, с ними познакомишься, выяснишь, от кого прибыли да с какой целью. На Васькиных-то теток надежды мало.

Я предложила заглянуть к соседям и дать им задание. Анна Ивановна кивнула, я отправилась к Васе, дала задание его теще, пояснив, что парень, не исключено, что-то знает про ее исчезнувших внуков. Не просто же так он тут у нас сидел?

Васина теща в компании Васиной жены пообещали взять незваного гостя за жабры, как только его выпустит из своих объятий третья проживающая в их квартире женщина. Его стало даже немножко жаль.

А я вылезла на улицу с рюкзаком, в сопровождении двух молодцев сходила за овощами, также купила шпроты и тушенку в банках, которые звонко ударялись друг о друга, создавая такое впечатление, будто я не из магазина возвращаюсь, а со сбора металлолома. Молодые люди желания познакомиться со мной поближе не выказали.

На этот раз по возвращении на площадку никакого бедлама не застала.

Уже когда собиралась на работу, заглянула Зойка и со смехом поведала, что уже знакомый нам всем парень заходил к ней и просил порчу снять, она содрала с него пятьсот рублей (все, что было), поводила перед носом черепом, побрызгала водичкой, еще выдрала пару волосков. На полученные с неба деньги Зойка к вечеру думала купить пару бутылок и закуски, чтобы нам вместе посидеть и поговорить о наших баранах.

– А парень что, порчи в самом деле испугался? – уточнила Анна Ивановна.

– Вроде да. Спасибо нашим соседкам, – Зойка кивнула в сторону Васиной двери. – Там ему хорошо поддали…

В общем, как поняла Зойка, парня вначале уложили в постель, а потом расцарапали физиономию. Парень так и не уяснил окончательно за что, но решил, что, наверное, потому что и двум другим теткам тоже его хотелось. Сути задаваемых ему вопросов он не уловил. Понял только насчет порчи и того, что Зойка – известная колдунья. А все бандиты, как сказала Зойка, люди очень суеверные, наверное, потому что живут одним днем и не представляют, что их ждет завтра.

В конце концов я все-таки на работу собралась и дом покинула.

«БМВ» все еще стояла на месте. Интересно, а перерыв на обед парнишкам положен? Или, может, стоило ребятам бутерброды вынести? В машине сидели двое – те, что с утра меня сопровождали на рынок. На работу я, как и обычно, отправилась пешком, один из молодцев поплелся за мной с унылым видом, второй поехал на машине. Когда я скрылась в бояровском объединении, машина осталась припаркованной перед зданием – и поджидала меня после окончания рабочего дня.

Выйдя из объединения, я задалась вопросом: сесть к ребяткам или как? Все равно ведь едут в мою сторону. Идти лень, сегодня я уже много ходила, грузы поднимала, так что сколько-то там граммов-килограммов скинула. Нельзя же над своим организмом постоянно издеваться? И зачем мне тратиться на общественный транспорт, если тут частным можно воспользоваться бесплатно? В качестве платы я могу ответить мальчишечкам на все интересующие их вопросы.

В общем, я целенаправленно двинулась к машине, распахнула заднюю дверцу и втиснулась на сиденье. Немецкий автомобиль оказался крепким, под моим весом не прогнулся, я устроилась поудобнее и как ни в чем не бывало заявила:

– Домой.

– Тетка, ты чего? – наконец опомнился один из парней.

– Не тетка, а Татьяна Александровна. Вас что, не предупредили, как меня зовут? Так, мальчики, поехали. Я устала, и мне еще сыну ужин готовить.

Парни пытались что-то сказать, но у них ничего не получалось.

Внезапно зазвонила трубка сотового телефона, валявшаяся на «торпеде». Парни резко дернулись, один схватил трубку и нажал на какую-то кнопочку. Отвечал односложно, то и дело искоса на меня поглядывая, отключив связь, вытер пот со лба рукавом, глянул на напарника, потом сказал:

– Поехали, довезем уж ее.

В общем, с места мы тронулись и с ветерком домчались до моего дома. Часто я в последнее время на иномарках езжу. Но Бог троицу любит, не так ли?

Перед своим подъездом я парней поблагодарила и величаво удалилась, на прощанье еще помахав от двери рукой. Мальчишечки остались в машине. Правда, когда я выглянула из кухонного окна во двор, машины там уже не было.

И кто это такие, хотелось бы мне знать?

Глава 10

Вечером напились с Зойкой и Анной Ивановной. Про Васиных сына и племянника никаких новостей все еще не поступало, про их дружка Вовку Королькова тоже. Вася весь издергался, даже не мог нормально разговаривать. Как поняли его тетки из допроса затащенного в квартиру молодца, тот даже не слышал ни про мальчишек, ни про их исчезновение. Сестре Васиной жены, попробовавшей парня в деле, он не очень понравился. Слаб, как и все качки, заявила она. Вся мужская сила в мышцы ушла, правда, на безрыбье соседка, как и обычно, брала в свои сети любого рака.

Но зачем вся эта команда приставлена ко мне? И кем? Теперь я нисколько не сомневалась, что парень с семечками караулил меня.

На следующий день, к своему большому удивлению, я не обнаружила ни «БМВ», ни какой другой машины у своего подъезда, как, впрочем, и у соседнего. День прошел совершенно спокойно, за мной никто не следил (по крайней мере так, чтобы я заметила), а как только я вошла в родную квартиру, Анна Ивановна объявила, что несколько раз звонила Люда Боярова и изъявляла желание со мной встретиться.

– Вы ей сказали, чтобы приезжала? – посмотрела я на бабушку.

– Сказала, только она вначале с тобой хочет переговорить.

Пожав плечами, я отправилась к телефону звонить подружке.

– Куда Бояров сегодня собирался? – сразу же спросила Людка. – Ко мне или к Ленке?

– А я почем знаю, – удивилась я.

– Ну ты чего, не поняла по его поведению… ну то есть…

– Люда, да плевать мне с высокой колокольни, как он себя ведет. Делать мне больше нечего – на твоего Боярова смотреть. И тебе-то что? Оставь записку, что ты у меня.

В конце концов Людка сказала, что подождет мужа еще часик и если он не появится, то поедет ко мне.

– Чего купить? – уточнила она у меня.

– Да чего хочешь, – ответила я.

Людка засмеялась и сказала, что меня поняла: чего-нибудь вкусного и побольше.

В общем, я стала с надеждой ждать Людкиного появления и уже сама собиралась позвонить Боярову, чтобы он сегодня ехал к Ленке. Но он к ней поехал и без моего предложения. А я подумала: они бы хоть дни распределили, что ли, чтобы всем было удобнее. Например, у жены Бояров понедельник, среда и пятница, остальные дни у любовницы, а можно три там и три там, а день у мамы на отдыхе, чтобы Людка тоже спокойно могла завести себе любовника. Подам-ка я ей такую идейку сегодня. Новый мужик ей пойдет только на пользу. Как и всегда. Новый мужик мне бы тоже, конечно, не помешал. Говорят, от этого худеют. И от несчастной любви тоже. Правда, я всегда все страдания шоколадкой заедала…

Я вздохнула: не судьба мне похудеть, наверное. Вот поэтому и нет у меня любовника…

Но тут приехала Людка и заняла нас с Анной Ивановной своими проблемами.

В общем, Боярова нашла у своей старшей дочери Светы два каких-то странных пакетика.

– Ты копаешься в ее вещах? – откровенно удивилась я, не слышавшая о таком раньше. Сама я не позволяю ни себе, ни Анне Ивановне совать нос в Петькины, даже стараюсь без надобности не заходить в его комнату: он ее сам убирает. Я считаю, что у каждого человека должно быть какое-то свое укромное местечко, свой угол, который принадлежит только ему и куда чужие глаза никогда не заглянут, хотя в «распашонке» такое не всегда возможно.

Людка тут же стала мне объяснять, что мать обязательно должна быть в курсе того, чем живут дети.

– Но для этого необязательно копаться в их вещах! – завопила я.

Меня поддержали бабушка и сын, как раз вернувшийся домой незнамо откуда. Но я в принципе считала, что я в курсе его жизни. А если в ней произойдет что-то экстраординарное, то я это замечу, как, впрочем, и любые значительные перемены.

– Тебе с мальчиком спокойнее, – вздохнула Людка. – По крайней мере, в подоле не принесет. А у меня две девки.

– Рано твоим еще, – заметила Анна Ивановна.

Людка тут же рассказала про то, в каком возрасте у нас сейчас в городе рожают и каким девчонкам Боярову с Людкиной сестрой приходится делать аборты. Хотя я и работаю в том самом гинекологическом объединении, но про подобное слышала впервые. Или просто не интересовалась? Да и Бояров не всех клиентов пропускает официально.

В общем, от Людки я узнала, что однажды некие родители привезли одиннадцатилетнюю дочь в роддом (государственный) вместе с младенцем, появившимся на свет дома. Но самым интересным оказался не факт рождения ребенка одиннадцатилетней девчонкой, а то, что мама с папой даже не догадывались, что доченька на сносях. Интересно, глаза у них в какой части тела находятся?

А Людка, зная подобную статистику (черпаемую не только от мужа и сестры, но и из газет, в которых подружка всегда умеет выбрать чернуху), для себя решила не допустить подобного у своих дочерей и ревностно за ними следила. Вещи проверяла (втайне от них, естественно), все выспрашивала и выпытывала, с подружками общалась под видом заинтересованности, сама тем временем прознавая про одноклассников мужского пола.

Два полиэтиленовых пакетика с порошком оказались спрятанными под подкладкой портфеля старшей дочери.

– Ну ты понимаешь, Таня, там внизу проложено как бы второе дно, – поясняла Людка. – Продавалось так. Я случайно туда полезла. Я думала, оно намертво пришито, или приклеено, или как-то там закреплено. Я ведь просто содержимое портфеля проверяла. А потом чувствую – что-то внизу лежит. Я опять подумала, что изначально так было, на фабрике подложено, а потом решила: надо взглянуть. Я подкладочку тихонечко ножничками подрезала и глядь – пакетики. А потом смотрю, с другой стороны подкладочка сама отходит, зря я ее порола. Ну Светка и хитрюга, да я все равно хитрее.

– Когда ты к ней в портфель лазала? – уточнила я.

Людка проводила поиски прошлой ночью. Бояров остался у Ленки, Людке делать было нечего, не спалось, дети заснули, ну она и провела ревизию.

– А взамен ты ничего не положила? – посмотрела на Людку бабушка.

– Положила, – кивнула она. – Лаванду. Очень похоже по цвету. Знаешь, от моли такие пакетики продают? Я их в карманы шуб на лето запихиваю.

Я не знала, потому что в нашем доме шубы отсутствовали, так как для того, чтобы сшить шубу на меня, зверей в лесу просто не хватит, бабушка уже вышла из тех лет, когда мечтают о мехах, ну а Петя относится к мужскому полу. Правда, есть мужики, в особенности на нашей эстраде, меха уважающие, но мой сын, к счастью, к ним не относится. Да и я, признаться, как-то не очень люблю мужиков в соболях… Времена царей и горностаевых мантий все-таки миновали. Или это только мне так кажется?

– А если она это твое средство от моли жрать вздумает? – рявкнула я на Людку. – Ты знаешь, что она собиралась делать с этим порошком? – кивнула я на два пакетика, лежавших посередине моего кухонного стола. – Нюхать, в воде разводить, пить, в вену вводить? Ты хочешь, чтобы твоя Светка как моль отравилась?

Людка задумалась на мгновение, а потом ляпнула:

– Лучше лаванда, чем неизвестная гадость.

Я пожала плечами, а бабушка тем временем взяла в руки один пакетик, Петька взял другой.

Это были небольшие (примерно два на два сантиметра) полиэтиленовые, запаянные мешочки, в каждом из которых содержался непонятный порошок – то ли слегка оранжевый, то ли чуть розоватый. Я затруднялась точно определить его цвет. Порошок был не мелкий, но и не крупный. Скорее, гранулы, чем песчинки. М-да, что же это за дрянь такая?

– Чего ты хочешь от меня? – глянула я на Людку.

– Может, вскроем? – предложил Петька, не дав тете Люде ответить.

– И что? – спросила я сына.

– Попробуем, – пожал плечами он.

– Как? Разбавим в воде и в вену себе введем? А если помрешь прямо на месте? Нет уж, Петя, ты о таких экспериментах даже не думай. Не думай, слышишь! Где бы подобная дрянь тебе ни встретилась. Я ясно излагаю?

Сынок только хмыкнул, но пакетик в руках продолжал вертеть. Я забрала его у Петьки, сама повертела, понюхала, но сквозь полиэтилен никакой запах не проникал. Сама я такого порошка отродясь не видела. Хотя где я могла его видеть?

– Отнеси их Боярову, – сказала Людка, прерывая поток моих мыслей.

– Чего? – вылупилась я на подружку. Бабушка с Петей последовали моему примеру.

А Людка затараторила:

– Скажешь, что китаец оставил. Ну или китаянка твоя. Бояров же знает, что ты на китайцах кукукнулась. Скажи, что хочешь знать, что это такое, пусть отдаст своим друзьям в лабораторию. Может, прямо там и проверят. А если нет – Олег отправит еще куда-нибудь. Он лучше нас с тобой знает, где можно выяснить состав этой дряни. Денег я тебе дам. Вручишь моему благоверному.

Анна Ивановна тут же поинтересовалась, почему Люда сама не может отдать пакеты мужу.

– Так он меня тут же пытать начнет, откуда я их взяла, – как само собой разумеющееся заявила Людка. – А если выяснит, что у Светки… Он мне голову оторвет за то, что я плохая мать и не уследила, как дочь пристрастилась к наркотикам, даже если это и не наркотик, а потом и Светке достанется по первое число. Нет, Анна Ивановна, Олегу нельзя говорить, что это от меня идет. Да и Светка тогда точно будет знать, что я ее вещи проверяю…

Я поинтересовалась, не замечала ли Людка за своей старшей дочерью каких-нибудь изменений – или повышенной возбудимости, или, наоборот, депрессии. Подружка покачала головой. Пока никаких изменений не наблюдалось, но это может оказаться временным явлением, если не принять мер.

– Да я ее загружаю, чем могу! – заорала Людка. – Чтобы не связалась ни с какой компанией. Чтобы ей некогда было думать о компаниях и мальчиках. Ан нет – нахожу в портфеле эту дрянь! И что это может быть? О чем она думает? Ты помнишь себя в ее годы, Таня? Разве мы о наркотиках думали? Да мы про них вообще не знали! А ее подружки о чем в пятнадцать лет говорят? Ты не в курсе? О противозачаточных таблетках! Ты в пятнадцать лет знала, что это такое? Да мы в те годы их в глаза не видели! Это теперь – заходи в аптеку и покупай что хочешь.

– Так, хорошо, – заметила я. – Ты считаешь, что те времена, когда презервативы считались дефицитом, были лучше?

– Ну не знаю… – стушевалась Людка.

Петя слушал нас очень внимательно, Анна Ивановна в разговоре не участвовала, только головой качала.

В конце концов Людка просяще посмотрела на меня и спросила:

– Ну отдашь Боярову, а? Тань, ну ради пользы дела? Я ведь все равно их уже у Светки забрала. Надо выяснить, что это такое.

– Отдам, – вздохнула я.

Людка грохнула на стол стодолларовую купюру с большим президентом.

– Думаешь, на столько потянет? – округлила глаза я.

– А шут его знает. Вообще-то анализы сейчас все дорогие. Спросишь у Боярова. Вообще можешь сказать, что китайцы просили провести исследование. Ну наплети сама чего-нибудь, по ситуации. Разберешься. Чего мне тебя учить?

Я высказала предложение отдать порошки Ленке.

– Лучше не надо, – покачала головой Людка. – У Боярова связей больше. Все-таки его знают лучше, чем Ленку. Да и Ленка нюхастая. Может догадаться, что это от меня идет…

– Как? – не поняли мы с бабушкой.

– Ну не знаю… У Ленки такая интуиция… А вдруг это какой-нибудь противозачаточный порошок окажется? Или, наоборот, афродизиак? Да Ленка тогда тут же сама бросится на розыски китайцев. Нам это надо? Отдавай Боярову. С ним мне спокойнее будет.

– Хорошо, – кивнула я.

Мы еще посидели где-то с полчаса, выпили чаю, затем я отправилась проводить Людку до остановки. Она, конечно, даже не думала ехать общественным транспортом (Людка уже давно забыла, что это такое), но машину собиралась ловить у нас на углу. Не во дворе же? Я для страховки постою рядом, номер запомню. А мало ли что? Теперь такие времена пошли…