Текст книги "Натурал в гее (СИ)"
Автор книги: Мария Тетюшева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц)
Часть 10
KEVIN RUDOLF – In The City
POV Tom
Я с размаху бросаю швабру в школьный чулан, отчего она с грохотом падает на паркет и подскакивает в воздух на небольшое расстояние, стукаясь о какое-то пустое ведро, и захлопываю дверь, начиная усердно пихать ключ в замочную скважину. Я даже так усердно свой член никуда не пихаю, как эту железяку. Я был настолько зол и раздражён на весь окружающий мир, что у меня ничего не получалось: замок как назло не хотел меня слушаться.
А всё потому, что я просрал полтора часа за уборкой спортзала и неумело оттирал всю грязь с пола, а мой любимый во всех местах братик сидел и ржал надо мной. И ведь ничего и не скажешь: тренер сидел на первом ряду и заполнял отчёты, попутно наблюдая за моей дисциплиной. А на то, что этот мерзавец нагло нарушал моё душевное спокойствие, ему было плевать.
И ещё. Мать вашу, я первый раз за всю свою жизнь убираюсь!!! Это беспредел!!! Невыносимо…
Ну, ничего, главное, этому кретину весело, а я ещё отыграюсь. Посмотрим, кто из нас будет смеяться последним. Это ещё не конец… Это даже не седина…
Ненавижу…
И что мы в итоге имеем?
Драгоценные полтора часа потрачены впустую. Билл удовлетворил свою жалкую душонку, поглумившись надо мной. Мы опоздали на встречу к маме, и она, наверное, выпотрошит мои кишки и пожарит в томатном соусе – Биллу всё сойдёт с рук, как обычно, впрочем, потому что я же за рулём, моя машина, а не его…
Моя баскетбольная команда считает меня теперь неудачником, наверное, я точно не знаю. Тренер, кретин, мать его, заставил убираться в спортзале две недели каждый день, с*ка! Историк не пускает на свои пары. Аманда свалила на весь день за город к бабуле. Георг даже не удосужился помочь в уборке или хотя бы подождать, друг херов. И под конец, словно на меня и не обрушивалось всё это дерьмо, мне придётся ехать домой с гр*банным педиком в одной машине! А я как-то поклялся себе, что ни за что на свете не позволю ему сесть в неё…
Ключ поддаётся, и замок, наконец, щёлкает. Я облегчённо вздыхаю и на мгновение прикрываю глаза.
– Ну, неужели, – говорит Билл. – Я думал, вечность будешь возиться…
Парень стоит у стены, прижимаясь к ней спиной, со скрещенными руками на груди. Этот засранец повсюду таскается за мной, словно собака, и меня это ужасно бесит. Какого чёрта ему вообще от меня надо?!
Ах, да, мы же вместе домой едем…
Ужасно…
Я закатываю глаза и быстрым шагом начинаю удаляться в сторону западного крыла универа. Билл отрывается от стены и идёт за мной на расстоянии двух метров. Я спускаюсь на первый этаж и кидаю на стол охранника ключи от кладовки, а потом выхожу на улицу, продолжая своё путешествие к машине.
Паршивец продолжает идти следом за мной. Я чувствую всем нутром, как он усмехается, однако, когда я оборачиваюсь через плечо, то вижу, что его губы недовольно поджаты.
– Отвали! – говорю я.
Брат смотрит прямо на меня и ещё больше сжимает рот.
– Был бы рад, да вот беда, НЕ МОГУ!
Я отворачиваюсь и продолжаю идти дальше.
– Не ори, – спокойно выдавливаю я.
Билл немного догоняет – между нами всего один метр.
– Я не ору, – сдавленно отвечает он.
– Вот и не ори! – немного громче, чем прежде.
– Вот и не ору! – огрызается Билл, раздражённо выдыхая у меня за спиной.
– Ну, вот и не ори, бл*дь! – я останавливаюсь возле своего авто и снимаю с плеча сумку, начиная рыться в карманах в поисках ключей.
Чёрт, я же помню, как клал их сегодня утром сюда. Никто не мог взять их, сумка была при мне, я её оставлял только в раздевалке на время тренировки, но ни один самоубийца не посмеет её тронуть… Может, Гео решил поприкалываться? Или Аманда?
– Сам ты бл*дь! – возмущается братец.
– Заткнись…
Я заглядываю в окно машины на тот случай, если вдруг случайно оставил их там, но в зажигании их нет.
– Сам заткнись, урод! – я знаю, что Билли ненавидит, когда его выпады агрессии игнорируют в спокойных «заткнись» или «отвянь», поэтому мне вдвойне приятно, когда он злится вот так.
Автостоянка вуза пуста: здесь машины только тех, кто учится во вторую смену, но и у тех сейчас идут занятия. Никого, кроме меня и брата, здесь нет. Я начинаю паниковать из-за пропавших ключей. Сейчас либо я убью брата, либо меня прибьёт мама, потому что мы не доберёмся до дома, а если не доберёмся, то прощай, пиши, моя малышка…
– Помолчи… – я начинаю быстро соображать, где мог потерять ключи, но на ум ничего не приходит.
Ну, всё. Я труп.
– Ты совсем охренел, мать твою?! – срывается Билл.
– Да заткнёшься ты или нет?! – бросаю рюкзак на асфальт и сжимаю кулаки, напрочь забывая про всё на свете. – Сколько можно?! Достал!
– Я тебя достал?! – парень скрипит зубами и решительно подходит ко мне, бросая свою сумку на землю, так же как и я секунду назад. – Это ты меня достал, членотряс! Ты всё это начал! Из-за тебя нас мать наказала, ублюдок!
Билл толкает меня в грудь, отчего я отлетаю назад и врезаюсь в своё авто спиной, задевая локтём зеркало.
– С*ка, если ты её поцарапаешь…
– То что? – с вызовом спрашивает Билл и поднимает руку, делая пальцы так, словно хочет своими наманекюренными ногтями испортить полированную поверхность машины, как кошка.
– Не смей, – предупреждаю я.
– А что ты мне сделаешь? – он начинает гаденько улыбаться и подносит руку к поверхности тачки, но я замахиваюсь и ударяю его в челюсть прежде, чем парень успевает даже дотронуться до машины.
Билл отступает назад, сгибаясь пополам, и хватается за скулу рукой. Когда он снова смотрит на меня, я вижу, как его глаза наливаются кровью. Таким брата я вижу первый раз. Он выпрямляется, резко подскакивает ко мне и хватает за брейды, с размаху ударяя лицом о крышу авто. Я сдавленно вскрикиваю от боли, чувствуя, как Билл отпускает меня. Нос не сломан – крови нет, но всё равно кажется, словно у меня отнялась половина лица.
– С*ка, – рычу я, поворачиваясь к нему. – Ублюдок…
Брат улыбается уголками губ и медленно отходит назад на центр дороги.
– Что? Поцарапал…ся? – издевается он.
– Лучше беги, сволочь, – тихо шепчу я, сжимая кулаки. – Я убью тебя, слышишь? Прямо здесь. Разрежу на куски, засуну в багажник и закопаю за городом. И я не шучу, педик гр*банный…
Я делаю маленький шаг к нему, потом чуть больше, а когда я собираюсь подскочить к нему и придушить, прямо между нами что-то взрывается и ослепляет меня.
Я выпадаю из реальности на какое-то время, правда, так и не могу понять, что произошло и что происходит. Первая разумная мысль, которая приходит ко мне, разрезает мою голову вот так:
– Какая-то п*дла бросила в нас петарду…
И тут же её накрывает другая:
– От петарды меня не могло ослепить и отбросить на землю «взрывной волной»… А если бы это была стоящая граната, я бы сдох. Хотя я не уверен, что сейчас жив…
Спина болит от внезапного столкновения с асфальтом, голова раскалывается, а ещё меня тошнит и нос болит. Я с трудом раскрываю глаза – белые круги постепенно проходят, и я более-менее могу нормально видеть. Я вижу небо. Голубое, красивое небо, обрамленное белыми пушистыми облаками. Я понимаю, что лежу на асфальте. Мне удаётся кое-как сесть – я хватаюсь за голову и закрываю глаза, потому что всё начинает кружиться. Когда всё проходит, я немного приоткрываю веки и кошусь куда-то вбок. Замираю: там лежат ключи от моей машины. КАК они тут оказались?
Я с трудом хватаю их рукой и нелепо поднимаюсь на ноги, поворачиваясь лицом к машине. Цела. «Взрывом» не задело.
– Билл… – хриплю я, с трудом узнавая свой голос.
Хоть бы он сдох…
Слышу за спиной сдавленное мычание и возню, видать, очнулся, гадёнышь… Задницей чувствую, как он поднимается на ноги.
– Ах, ты ж… – тянет Билл и замолкает.
На какое-то время его не слышно – я решаюсь повернуться к нему и проверить, но почти сразу же замираю на месте в диком непонимании и ужасе.
На меня с широкими глазами и безумным видом смотрит…
Я.
Часть 11
BLACK VEIL BRIDES – Fallen Angels
POV Bill
– Билл…
Я приоткрываю один глаз и кривлюсь от боли, потому что голос брата настолько сильно атакует мой мозг, что хочется заорать, чтобы он заткнулся. Кажется, я сломал спину. Нет, ну точно. По крайней мере, там я обнаружу гигантский синяк и кучу царапин, а асфальту хоть бы что. Он даже не поцарапался.
И какого хера здесь только что произошло? Я ничерта не помню, только разъярённого Тома, который грозился прибить меня и где-то закопать, а потом яркий свет и темнота. И боль… Тупая нескончаемая боль во всём теле, словно я пробежал несколько километров на одном дыхании.
Я сажусь, хватаюсь за голову и протираю пальцами глаза, пытаясь унять мозговую атаку, действующую мне на нервы, а потом с трудом поднимаюсь на ноги и распахиваю веки. Взгляд падает вперёд на парня, который стоит ко мне спиной и осматривает машину Тома, но это вовсе не Том, потому что на нём немного грязная одежда, которая…
Стоп! Это же моя одежда! Я её покупал вместе с Домиником на прошлой неделе! Это невозможно, мать вашу! Это ведь мой затылок! Это мои волосы, мои руки, спина…
Су-у-у-ука…
– Ах, ты ж… – только и могу выдавить я, тут же осекаясь, потому что с моих губ срывается не мой голос.
Он гораздо ниже, в нём больше басов, чем в моём. Это голос моего брата! Парень напротив меня поворачивается (я не знаю, как его назвать, поэтому просто назову «глюк») и замирает. Теперь я точно могу сказать, что напротив меня стою я сам. А если я в данный момент стою напротив себя, то получается, что напротив моего «глюка» стоит Том. То есть, «глюк» смотрит на моего брата, а, следовательно, я выгляжу, как этот придурок!
Я запутался…
– Ебать твою рожу! – орёт «глюк» и начинает щупать мою грудь руками, точнее, уже не мою, а его.
Он осматривает свою одежду, проводит пальцами по МОИМ волосам и бледнеет прямо на глазах. Я всё ещё стою в ступоре, потому что никак не могу понять, что только что произошло и что происходит после этого «только что».
– Нет, нет, нет, – я хватаюсь за голову и отворачиваюсь, нащупывая плотно заплетённые косички, от которых, признаться, немного начинает болеть кожа головы. – Пора лечиться… Пора лечиться…
Я не смотрю на «глюк», который копошиться позади меня, и продолжаю списываться на галлюцинации. Наверное, Том меня хорошенько пригрел лопатой (или что там у него было под рукой?), потом я отключился, и это всё мне кажется. Я умер. Точно! Я умер, потому что другого объяснения здесь просто не может быть. Худший кошмар сбылся: я попал в тело брата за все свои грехи и теперь буду вынужден вечно вымаливать прощения у хрен знает кого.
А этот уродец, наверное, уже разделывает моё тело и везёт за город, чтобы закопать. Вот. Точно.
Я хватаюсь пальцами за широкую футболку, которая в данный момент красуется на мне, и поднимаю её. Ну, да, конечно, что я надеялся увидеть там? Вместо худого тела с кучами тату на бледной коже, я получил накаченную загорелую грудь без каких-либо признаков рисунков и надписей. Даже такого любимого пирсинга в соске больше не было. Я чувствовал себя чужим. Широкая одежда жутко мешает, штаны свисают, словно я обосрался только что, а футболка просто добивает окончательно. И ещё брейды… Они свисают с плеч почти до сосков и выводят меня из себя.
Это не я. Я никогда таким не стал бы…
– Дерьмо, что за хрень? – ноет за моей спиной «глюк».
Я вздыхаю, смиряясь с мыслью, что я сдох от руки братца, а то, что стоит позади меня – это ещё одно моё наказание, как напоминание о том, каким я был при жизни. Я в депрессии. Я в ужасной депрессии. Это, наверное, Ад, раз он в виде моего универа, парковки и авто Тома. Крутое, шикарное авто Тома, которое мне никогда не достанется. Стоп… Я же теперь Том. Это теперь моё авто!
У-ха-ха-ха-ха-ха!!!
Я быстро разворачиваюсь и подлетаю к машине, сгибаясь пополам, чтобы взглянуть в зеркало. На меня из призрачного зазеркалья смотрит брат, и я даже не могу поверить, что это правда.
– Не-е-ет, – скулю я, пальцами оттягивая кожу щёк, словно надеясь, что маска соскользнёт, и я стану прежним. – Дерьмо собачье…
– Что за хрень?! – орёт «глюк».
Так странно слушать свой собственный голос со стороны… Какой-то он дурацкий, я раньше и не замечал…
Я провожу языком по пирсингу в губе и пытаюсь его содрать, но ничего не получается. Где моя штанга?! Где пирсинг в брови?! Где мои мягкие шелковистые волосы?! Где всё это, мать инопланетянина?! Где, спрашивается?! ГДЕ?!
– Какого хера здесь происходит?! – не унимается «глюк», а мне похер, потому что я сдох.
Мне всё равно, я спокоен, только во мне бушует истерика по пропаже всего моего «добра». В отличие от «глюка», я супер мега уравновешенный чувак. А я смешон в истерике, я даже и не знал об этом. Я смотрю поверх зеркала на «глюка». Я так не размахиваю никогда руками, между прочим, и не визжу, как придурок, «глюк» меня портит. Какаха!
– Я тебя спрашиваю! Какого ублюдка ты в моём теле, а я в этом дерьме?! – он краснеет от злости прямо на глазах, хватаясь за мою, хотя уже нет, футболку и оттягивая её.
Я сдох. Думай, Билл, об этом. Ты просто сдох.
– Да успокойся, истеричка! – раздражённо говорю я.
Надо исследовать новый мир…
Я осматриваюсь по сторонам и хмурюсь, приходя к выводу, что нихрена здесь ничего не изменилось. Лажа какая-то… Ничего не понимаю…
– Я истеричка?! – взвизгивает «глюк» и подходит ко мне. – Да ты что совсем не врубаешься?!
Я вдруг хватаю своё собственное тело за плечи и начинаю трясти, замечая, что уж слишком я какой-то тощий, если посмотреть со стороны. Я пытаюсь покарябать его ногтями, но понимаю, что никаких ногтей у меня теперь нет. Голова «глюка» кивает, словно тряпичная кукла, а потом он сбрасывает мои руки и хватает за брейды, немного потянув вниз, отчего я морщусь от лёгкой боли.
– Что здесь происходит? – шипит он мне в лицо, будто это я всё подстроил.
– Я сдох, – я хватаю его за запястья и заставляю отцепить пальцы. – Меня прибил мой братец, и теперь я в Аду наказан, а ты вообще хер знает кто…
– Что? – он делает тупую мордаху, а потом трясёт головой. – Кретин совсем?! Я тебя не убивал! Это ты влез в моё тело, так что отдавай его обратно!
«Глюк» начинает меня душить, впиваясь моими же ногтями мне в шею. Дерьмо! Сука!
– Так я не умер? – тяну я, отчего он перестаёт меня душить. – То есть… – я пытаюсь представить ситуацию, если бы я не умер.
Я не в Аду. Не наказан. И передо мной… Моё тело! С Томом внутри!
Мы поменялись телами!.. Это невозможно. Нет, нет, нет…
Я точно спятил. Я рехнулся, и мне пора в психушку. Мне пора лечиться…
Я начал паниковать: раз я не сдох, а с нами произошла какая-то х*ета, не состыковывающаяся с логикой и реальностями, то я теперь могу не поддерживать пофигизм от «смерти». Мне можно истерить и…
– А-а-а-а!!! – заорали мы с «глюком» в унисон на всю парковку, словно заранее договорились об этом.
Это жопа! Мы в полной жопе, и я не знаю, шизанулся я или нет…
Не знаю, пора мне в больницу или стоит подождать. И на счёт Тома я тоже не знаю: он в моём теле… Это извращение. Это самое настоящее извращение!
Часть 12
KEVIN RUDOLF – Don't Give Up
POV Tom
– Это безумие…
Я закрываю лицо руками и стираю с него капли пота. Кожа не ощущает приятного холодка в районе моих губ, зато теперь бровь неприятно оттягивается, когда я пытаюсь избавиться от пирсинга. И штанга в языке – это так непривычно… Хочется оторвать весь язык, чтобы её не чувствовать.
После нашего общего крика, который, наверное, услышал весь универ, прошло минут десять. Я стою у своей машины и прислоняюсь к ней спиной, надеясь понять, ЧТО только что произошло, а самое главное, КАК. КАК я оказался в теле своего брата, а он в моём? Почему? Что за чертовщина тут вообще происходит?
– Я над этим макияжем всё утро трудился, – выдавливает сквозь зубы Билл.
Он сидит на корточках у другой машины и прислоняется к ней спиной.
– Похер, – бросаю я. – Меньше будешь краситься в следующий раз.
Я не смотрю на него. Мне кажется, если я посмотрю в его сторону, то свихнусь окончательно.
– Ну, спасибо, – бурчит близнец. – Благодаря тебе я теперь похож на шлюху со стажем…
Я откидываю голову назад и смотрю в небо с таким выражением лица, словно это не небо, а кусок говна. Мне противно. Мне противна сама мысль, что я в теле педика, чей член побывал в самых извращённых местах. Хотя, зная Билла, теперь «моя» задница не невинна. Бли-и-ин… Ну за что мне всё это?
– Ты итак всю жизнь был похож на шлюху, – презрительно бросаю я. – А теперь из-за тебя я такой!
Я вижу краем глаза, как он вскидывает голову и смотрит на меня.
– Так, по-твоему, я виноват в этом дерьме, да? – рычит парень.
– А кто? Я что ли?
Над нами пролетает стая птиц, и я вдруг опускаю голову и смотрю на Билла, точнее на себя, потому что он поднимается на ноги и презрительно сплёвывает на асфальт. Он смотрит на меня с испепеляющей злобой исподлобья, и это мне кажется смешным: видеть себя таким со стороны, поэтому я хмыкаю. Брат принимает это за издёвку, хотя так оно, по сути, и есть, и поводит плечами, словно думая, убить меня или оставить на закуску. Пока он решает, в его кармане раздаётся музыка моего сотового – это отвлекает Билла, который неохотно достаёт его и смотрит на дисплей.
– Мама, – комментирует младший.
Я медлю, быстро соображая, что нам делать, и тут говорю то, что не сказал бы никогда в жизни своему брату:
– Отвечай.
– Я? – удивляется он.
– Ну не я же! Ты теперь моим голосом шпрехаешь! – раздражённо выдавливаю я, подходя ближе к нему.
Билл неохотно подносит телефон к уху.
– Да.
– Ну и где, чёрт возьми, вас носит, Томас? – я слышу голос мамы, потому что в прошлый раз забыл отключить громкую связь – брату приходится тут же отстранить от себя сотовый.
– Я… Мы тут… – мямлит Билл.
Я улыбаюсь.
– Только не говори, что ты опять побил Билла! Я же предупреждала! Ты неблагодарный…
– Мама, – жалостливо тяну я, отчего она замолкает. – Просто нас задержали в спортзале. Мы скоро приедем…
Несколько секунд она молчит, словно не веря, что я – это Билл. Я и сам не верю.
– Билли, сыночек, ты в порядке?
Я готов расхохотаться.
– Да, мамуль, со мной всё в порядке, – я улыбаюсь так, словно мама действительно стоит передо мной и жалеет меня так, как не жалела никогда.
– Хорошо. Том! Чтобы сейчас же привёз брата домой! – она отключается.
Буквально минуту между нами висит тишина, наверное, каждый думает о том, что же только что произошло. Меня приняли за Билла, а Билла за меня. По сути, это так и есть, но, чёрт возьми, я не хочу этого! Я хочу своё тело! Я хочу своё накаченное красивое тело, а не этот скелет с кучей татушек и пирсингов. Какой позор!
– Давай ключи, – серьёзно говорит Билл, отчего я даже давлюсь собственными мыслями.
– Что ты сказал?
Я испуганно отстраняюсь. Вот если он это скажет ещё раз, я точно его прибью. Чтобы я и ключи ему, да никогда!
– Ключи от авто давай, домой поедем, – повторяет он без тени на улыбку.
Я в замешательстве. Я даже не знаю, что сказать. Да я же поклялся, что ни за какие деньги не подпущу его к своей машине даже на метр. Ни за что. Никогда. Нет, нет, нет и ещё раз нет. НЕТ!
– Совсем что ли? – тяну я, словно передо мной стоит псих.
Хотя, если посудить, псих тут я, потому что в данный момент смотрю прямо на себя и думаю, что это нормально. Нет, не нормально, просто я ещё не понял до конца, насколько всё это серьёзно. Насколько всё далеко это может зайти.
– Я за рулём и точка, – бурчу я, отходя ещё на пару шагов.
Что-то мне подсказывает, что я врятли с таким тощей тушкой справлюсь с таким шикарным телом, которым завладел мой братец.
– А что мама подумает, когда увидит, что за рулём не ты, а я? – спросил Билл. – Это ненормально просто! Ты бы ни за что в жизни меня за руль не пустил…
– И правильно сделал бы, – я скрещиваю руки на груди. – И ненормально – это то, что мы поменялись телами!
– А ты кричи об этом побольше, – шикнул Билл, подаваясь вперёд. – Обсудим это дома. Сначала надо поговорить с матерью, а потом уже решать, что нам делать, понятно?
Я ошарашенно смотрю на него.
– А чего это ты тут расскомандовался? – непонимающе морщусь.
– Потому что ты только и можешь, что истерить, я уже насмотрелся, – он протягивает руку. – Ключи. И матери не слова, она ничего не должна знать по поводу нашей… ненормальности, – я не двигаюсь. – Давай, Том. Всё должно быть так, словно ничего не случилось, иначе решат, что мы спятили, и отправят нас в психушку, а мне не хочется жить с тобой всю жизнь в соседних палатах.
Я медлю. С одной стороны брат прав: странно будет смотреться, как он же (даже если я в его теле) едет за рулём моей машины, когда я сижу рядом и спокойно смотрю на это. Все знают, что мы друг друга ненавидим, и я ни за что в жизни не позволил бы даже поехать в своём багажнике не то, что за рулём. А с другой, это так мерзко, позволять ему касаться моего священного руля своими грязными извращёнными руками. Хотя, это же всё равно мои руки…
– Ладно, – я неохотно отдаю ему ключи, а сам иду к авто и сажусь на пассажирское сидение, при этом не забывая бросить назад мою сумку.
Я первый раз в жизни сижу в этой машине не за рулём. Это так ужасно…
Билл огибает машину и залезает внутрь, бросая портфель назад и начиная её заводить.
– Ты помнишь, что я не сдал на права? – тянет парень, возясь с ключом.
– Как же это не помнить, – бурчу я, на всякий случай пристёгиваясь.
– Помни об этом, – он вздыхает и давит на газ с такой силой, что я чувствую, как моё сердце взрывается огромной порцией адреналина.
Я дурак. Зачем позволил ему сесть за руль Подумаешь, один раз бы подумали, что мы немного странные, зато машина была бы цела! Моя та-а-ачка-а-а… Я зажмуриваюсь, когда мы сворачиваем в город и несёмся в сторону дома. Моя машина, прошу, Боже, пусть с ней ничего не случится, пусть я останусь жив, пожалуйста, я даже буду слушаться маму! На счёт Билла не обещаю, но… Меня заносит в сторону. Не-е-е-т… Какой ужас, мы умрём, мы все умрём!
– Мы приехали, – спокойно говорит Билл.
Я открываю глаза и понимаю, что всё. Это закончилось. Авто стоит напротив гаража и не двигается. Двигатель не работает. Мы приехали.
– Теперь понятно, почему тебе права не давали, – выдавливаю я и выхожу на улицу, при этом отстёгивая ремень.
Меня сейчас стошнит. Меня стошнит на газон, на который обычно гадит соседская псина, а теперь на него нагажу и я…
Мы молча берём свои рюкзаки и идём в сторону дома, словно ничего и не случилось. Если посудить, то ничего в этом мире и не перевернулось, не считая того, что мы с братом в телах друг друга. Может, это какой-то сон? Кошмар. Я скоро проснусь, и всё будет как прежде: я буду каждое утро издеваться над Биллом, каждые выходные и не выходные заниматься сексом с Амандой, играть в баскетбол за сборную универа, ходить с Гео по клубам…
А так что? Я в теле брата. Что он делает по вечерам в свободное время? Трахается с Домиником. Фу! Я не буду этим заниматься! Пусть даже и не просит! А ещё? У него хоть друзья-то есть, кроме этого педика? Я нихера о нём не знаю…
– Явились, – мать стоит у лестницы со скрещенными на груди руками и грозно смотрит на нас. В основном на Билла, точнее на Билла в моём теле, потому что думает, что это я.
Мы останавливаемся на одном уровне в паре метрах от неё и ждём. Ждём урагана. Минута проходит, потом другая, а её выражение лица не меняется – она продолжает молчать.
– Ну и? – выдавливает мама.
Мы ничего не говорим, и она решает начать первой.
– Я тебя предупреждала, Томас, чтобы ты не издевался над братом? – зло говорит женщина. – Я тебя предупреждала или нет?! Отвечай, паршивец!
– Д-да…
Мне кажется, что Билл сейчас расплачется. Мать впервые в жизни ТАК на него кричит. Признаться, она вообще впервые на него повышает голос, обычно для разрядки нервов у неё есть я. Это даже приятно, когда ругают не тебя, а кого-то другого, пусть даже этот кто-то засел в моём теле. Мне хочется смеяться. Хочется ржать над собой же, точнее над Биллом.
– Оба наказаны, – серьёзно тянет мама. – Билл, остаёшься без телефона, покупать тебе новый я не буду. Том, никаких вечерних прогулок всю неделю. После универа сразу домой.
– Но… – голос Билла дрожит.
– Никаких но! Покажи, – она подходит ко мне и хватает за подбородок, начиная разглядывать мой нос. Кстати, я совсем забыл, что он у меня повреждён, точнее у брата. – Тоже хорош, – раздражённо бурчит она и залепляет мне оплеуху. – Марш по комнатам!
Я потираю ушибленное место и плетусь к лестнице. Брат идёт следом. Что ж, добро пожаловать нам в самый настоящий Ад! Что б я сдох, ей богу…
