Текст книги "В степях Триданторы"
Автор книги: Мария Солодкая
Жанр:
Классическое фэнтези
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 3 страниц)
Они миновали дворик с воротами таким же беспрепятственным способом, как и здание жандармерии, прошли несколько улочек, свернули на площадь; людей там было уже немного, в основном, мастера, не обретшие учеников и от того устало-удручённые, рядом с ними – голодные, судя по заискивающим движениям, псы и бедняки. Но, вот, позади осталась и площадь; мощёная улочка, погружённая в орешник, мокрая от дождя, но не мрачная, вывела путников к бульвару, оттуда по спуску сошли они в Балку, кажется, в ту самую, где располагалась жандармерия, но с другой, более приветливой стороны, отсюда даже открывался вид на детинец вокруг древнейшей части города, с флажками и кусочком серого неба над ним.
Тоня и Алик с интересом оглядели словно потемневшие от дождя стены, вдохнули запах чего-то тяжёлого и сырого, будто земляной вал, и каждому вспомнилась далёкая степь, около которой и прошло не менее далёкое теперь детство… Господин Кумар тоже огляделся, затем выпустил руки ребят, словно ненароком, и снова обрёл облик дымчатый и непонятный, на что Тоня задумчиво заметила:
– И с чего вдруг меняться постоянно? Были бы всегда на одно лицо, вам бы и жилось полегче, а то – вон какой тощий, аж светитесь. Хотя, возможно, это положено так…
Кумар вздрогнул, странно поглядел на Тоню, но ничего не сказал; Алик поинтересовался:
– И что теперь? Может, объясните хоть что-то?
– С вашего позволения, я это уже пытался делать, – рассеянно отозвался Кумар, всё глядя отчего-то в сторону детинца, и будто пребывая в сомнении. Пальцы его то касались плаща, то подбородка, лицо было вдумчиво-строго, почти до тоски. «Ещё немного, и мне его стает жаль», – шепнула Алику Тоня. Тот пожал плечами и так же тихо ответил: «Не думаю, чтобы он в этом нуждался, видишь? Смотри. Да нет, не туда, в тот конец дороги, ну!.. – Он осторожно развернул сестру в нужную сторону: оттуда, чуть не вприпрыжку через лужицы, спешило нечто стройное, судя по всему, молоденькое и прекрасное. По мере его продвижения становилось понятно, что оно– скорее девушка, чем юноша, естество имеет подобное Кумаровому, преисполнено некоторых понятных надежд и верно, от того, выглядит ещё привлекательнее. Ребята молча наблюдали, как девушка приблизилась к Кумару со спины, – ведь он глядел в другую сторону, – шутливо прикрыла ему глаза обеими руками и спросила довольно приятным, хоть и немного туманным, голосом:
– Угадай-ка, кто тут, а?
Вместо ответа Кумар бережно спустил её руки до своих и, перецеловав каждый пальчик, сказал:
– Тамина, я всё сделал, как ты просила…
– Влюблённый дурачок, – тут же дала свою оценку Тоня, хоть и тихо, но явно с расчётом, что расслышат и оба тумана; Алик даже не пытался её остановить, понимая, что в подобных вопросах любые доводы безнадёжны, но кое-что показалось ему необычным, даже странным, и, нахмурившись, он продолжил слушать внимательно, с опущенной головой и прикрытыми глазами.
– Это…это то, что надо? – Тамина произнесла это, обернувшись к ребятам, и Тоня ответила взглядом как можно более независимым и едким, но, как назло, в лицо ей девушка не посмотрела, тут же, словно рассеянно, обернулась к другу и, с явным неудовольствием в голосе, сообщила:
– Кажется, это немного измождённые представители вида… я же тебе говорила, как ты слушал?
– Я слушал внимательно, – чуть не покаянным тоном ответствовал Кумар, – но если ты считаешь…
– Я считаю, что ты никогда меня не слышишь, – оборвала его Тамина с едва сдерживаемой досадой и прибавила шёпотом чуть не яростным, хоть и не лишённым ноток чарующей приятности, которая, видимо, особо нравилась Кумару:
– Допустим, Тропомесу такое богатство подойдёт. Допустим. Но нам, в нашем деле… – Зыркнув в этот момент на молчавшего Алика, удивляясь его выдержке, Тоня подумала, что сама, однако, таковой не обладает, и, выступив вперёд, почти содрогаясь от возмущения, громко заявила:
– Позвольте поинтересоваться, уважаемая Тамина, о ком это вы сейчас, простите, беседуете?
Тамина поглядела на Кумара с видом немого удивления, было ощущение, будто перед ней, только что, по крайней мере, заговорили камни и виноват в том был, как это ни странно, всё тот же Кумар; от него она и ждала объяснений, приподняв, словно артистка, правую бровь и насмешливо-изящно склонив головку.
Но Кумар медлил, словно оторопев от внезапного укора и не понимая, что сказать, за него это поспешила сделать Тоня, отстраняя предупреждающий Аликов жест и сердито улыбаясь:
– Вы говорили о нас, уважаемая Тамина, но мы не вещи, а люди, хоть и лишённые другими людьми некоторых прав. Хотелось бы вам напомнить, что в подобном положении по отношению к закону находитесь и вы, и вы– даже более, посему давайте-ка общаться на равных…и… – Алик с мысленной усмешкой отметил, как нелегко даётся Тоне официальная речь; явно выдохшись под конец, она вдруг примолкла и, уже без запала, даже с каким-то странным, почти отчаянным равнодушием, завершила:
– А вообще…говорите, о чём хотите, какая мне разница? Алик, пойдём? – И, не дожидаясь, будто даже боясь ответа, ухватила брата за руку и спешно потянула за собой, в сторону, противоположную, как ей казалось, жандармерии. Алик наполнил было ей, что идти им некуда, но, увлёкшись какой-то своей, фантастической целью, Тоня редко воспринимала возражения, и он это знал, догадывался и о дальнейшем направлении событий; по крайней мере, возникновение Кумара прямо по ходу их движения, было воспринято Аликом, как закономерность; возможно, в глубине души и Тоня предвидела нечто подобное, потому что нисколько не удивилась, только угрюмо предложила:
– Может, объяснитесь, господин Кумар? Пока нет рядом вашей уважаемой Тамины.
При упоминании этого имени, Кумара словно передёрнуло всего, но он скрепился, лицо сделал непроницаемо-отрешённым и сухо сообщил:
– Вы, господа, отныне моя собственность, поскольку я вас спас от смерти, а по закону Степи, к которой, к слову говоря, исторически относитесь и вы, спасённый от смерти обязан жизнью освободителю, т.е. его раб.
– Прекрасно! – Снова вспылила Тоня, но на сей раз Алику удалось умерить её пыл, удержав за запястье; поняв, что говорить собирается брат, Тоня и впрямь притихла, хоть и продолжала вздрагивать в продолжение всего последующего разговора.
– Мы с вами не спорим, господин Кумар, – произнёс Алик, – закон Степи, это прекрасно, как только что заметила моя сестра. Тихо… – одними губами шепнул он Тоне, которая уже снова взволновалась и явно была настроена бунтовать, – так вот, – продолжил Алик, – мы ничего не имеем против закона Степи…не имели бы, если бы знали его досконально. Надеюсь, вы нас можете ознакомить с бумагой, или, хотя бы…словесно сообщить, что к чему и как.
Подумав, Кумар согласно кивнул, видимо, вежливый тон собеседника пришёлся ему по душе; голосом уже куда более живым и человеческим, он произнёс:
– Всё дело в том, что вас, как своих рабов, я обещался передать Тропотору, вы его знаете, старик с овощами… – Тут он едва заметно поморщился, Алик понимающе кивнул; Тоня, к счастью, на сей раз только хмыкнула и отвернулась к детинцу. Господин Кумар, ещё более ободрённый отсутствием помех, продолжил уже почти приветливо:
– Итак, вы перейдёте в собственность к Тропотору, я… мы получим обещанную плату, и потом… – Он отчего-то слегка замялся, Алик ободряюще молчал и кивал, но, поняв, что далее господин Кумар повествовать о своих планах не намерен, вежливо поинтересовался:
– Так что же насчёт закона Степи? Он позволяет продавать собственных рабов другим господам?
– Э…неважно.– Кажется, господин Кумар снова замкнулся в себе и от того вернулся к прежней сухости; лицо его, недавно слегка оживившееся, теперь стало по-старому непроницаемо-строго.
– Хорошо, – отозвался Алик и покрепче сжал Тонину руку, – ещё один вопрос, господин Кумар: а если мы, допустим, не желаем существовать по законам Степи? Мы же не степчаки, как вам кажется?
– Ну, в таком случае… – на миг туман словно задумался и завершил со внезапной усмешкой, разведя руками – возвращайтесь в округ, оттуда вас, кстати, довольно удобно будет изъять блюстителям порядка, вы же, как я полагаю, с местным законом не в ладах, и, даже…более? – Он испытующе-дерзко посмотрел в лицо Алику, перехватив этот взгляд, Тоня, наконец, разрешила себе высказаться:
– Вы! Вы просто не имеете стыда! С какой стати нам вообще жить по какому-то закону, если все они так глупы! Да и вы…только прикрываетесь законом, это ясно, как и то, что…что стыда у вас нет!
На это Кумар уже откровенно рассмеялся, объявив, что «стыд – не его мерило», и, что если для Тони всё это «весьма и весьма» важно, то отсюда совершенно не следует, что весь мир обязан считаться с её взглядами, особенно, если они так «ограниченно-узки».
– Мои взгляды, – с запалом заявила Тоня, – это взгляды личности, и мне, с моей стороны, тоже безразлично, что о них думают другие, особенно такие неоднозначные персонажи, как вы.
Алик, подумывавший сперва вмешаться в перепалку, внезапно нашёл всё происходящее не таким уж ужасным, даже, в определённой мере, забавным, и, немного отстранившись от спорщиков, принялся так же отстранённо слушать, попутно делая разные выводы и заметки, стоя смирно и, по привычке, с опущенной головой.
– Если ты считаешь себя личностью, – говорил Кумар, – то это первейшее заблуждение, девочка, потому как никаких личностей не существует и быть не может, есть стадо, в твоём случае – людское, в моём – немного иначе, но всё, по сути, безлико. Набор ответов и чувств, в один момент – гнев, в другой – радость, разве – не ответы, нет?
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
