Текст книги "Будет легче (СИ)"

Автор книги: Мария Рид

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 5 страниц)

В бешенстве я откинула книгу и, встав с кровати, начала ходить по покоям, поглаживая живот. Я почему-то была твердо уверенна, что будет мальчик. Наверное, потому что иногда ночью, когда мне не снится Ибрагим, то я вижу сны о прекрасном малыше, которого держу на руках.

– Сыночек мой, – я погладила живот и глубоко вздохнула, – маме так плохо, душа на части рвется, а меня можешь выслушать только ты.

Тут я услышала шорох, обернувшись, я увидела Сулеймана, что замер на пороге, глядя как я разговариваю с нашим сыном, который растет у меня в животе.

Ну, дураком надо быть, чтобы не понять всей ситуации. Я глажу руками чуть округлившийся живот и разговариваю, казалось бы, сама с собой.

– Хюррем, – проговорил Сулейман и непонимающе посмотрел на меня, – ты что, ждешь ребенка?

Он начал подходить ко мне. А я почему-то шагнула назад и прикрыла рукой живот, словно я должна защищаться от Сулеймана. Только потом, поняв абсурдность ситуации, я улыбнулась султану и подошла к нему.

– Да, и я знаю про это уже давно, – проговорила я.

– А почему ты мне не сказала?

– Боялась, – честно призналась я.

– Чего? – удивился падишах.

– После того как я стала вашей законной супругой, у меня появилось еще больше недоброжелателей чем раньше, и Валиде снова обозлилась на меня. Это может причинить вред ребенку.

Повелитель посмотрел на мой небольшой живот и погладил его.

– Ели бы ты знала, каким счастливым я себя сейчас чувствую, – прошептал он.

На глазах у меня навернулись слезы, и сердце предательски забилось. Казалось с каждым ударом, оно выговаривает заветное имя. Опять, опять я думаю про Ибрагима! Думаю, о том, как бы он был счастлив, какие бы слова говорил мне, как бы он гладил мой живот, а потом целовал меня.

– Ты не должна никого бояться, Хюррем! – Сулейман посмотрел мне в глаза. – Если тебя кто-нибудь хоть пальцем тронет, я задушу его голыми руками! Сегодня мы едем на ужин к Хатидже, там всем сообщим радостную новость.

У меня подкосились ноги, и казалось, что я задыхаюсь. На ужин к Хатидже! Нет, только не это, там ведь будет Ибрагим! Этот ужин будет настоящей пыткой для меня!

– Сулейман, я не очень хорошо себя чувствую, можно я не поеду на этот ужин.

– Хюррем, я знаю, почему ты не хочешь ехать, но рано или поздно все узнают о том, что ты ждешь ребенка, и Хатидже обидится, если ты не приедешь.

– Нет, ты можешь сказать об этом, только можно я не поеду, прошу!

– Хюррем, это исключено, – Сулейман улыбнулся мне и вышел из покоев. Наверное, он посчитал эту просьбу обычным ребячеством или женским капризом и именно поэтому, не принял во внимание мое самочувствие.

Я села на кровать и стала думать о том, как избежать ужина.

Учитывая тот факт, что вся нарядная я сижу в карете вместе с Повелителем и еду к Хатидже, я ничего не придумала. Признаться честно, я часто ловлю себя на мысли о том, что когда я не беременная, то соображаю лучше. Больше всего меня удивляло мое безмятежное настроение. Если перед тем как уехать из дворца, я изрядно потрепала всем слугам и даже Сулейману нервы, долго плакала и капризничала по поводу того, что мне не нравится ни одно платье, то сейчас я сижу, как ни в чем не бывало. Даже встреча с Ибрагимом сильно не тревожила, мне просто было спокойно, и я хотела, чтобы это спокойствие продолжалось на протяжении всего вечера.

Доехали мы довольно быстро. Когда мы зашли во дворец, слуги сообщили султану, что все уже приехали и дожидаются только его и меня. Я прекрасно понимала, что это будет не ужин, а самая настоящая пытка. Валиде и Махидевран будут всем видом показывать свое недовольство, а Ибрагим…

Ох, тут все гораздо сложнее, я не знала, как он будет себя вести, я даже не предполагала, какие чувства буду испытывать я при виде его.

Когда мы зашли в зал, все тут же затихли и поклонились. Я быстро пробежала взглядом по всему помещению, Ибрагима не было. Радостная Хатидже подошла к Повелителю и сказала, что очень рада видеть его. Валиде и Махидевран держались в стороне.

–А где Ибрагим? – спросил Сулейман.

– Он скоро будет, ему в последнее время нездоровится, – ответила Хатидже, немного погрустнев.

И тут я услышала скрип двери и шаги. Я прекрасно знала кто это, но как же я боялась обернуться!

Сулейман обернулся, я не последовала его примеру и подошла к Хатидже, пока султан отвлекся и начал расспрашивать Ибрагима про его здоровье. Но когда наступил момент садиться за стол, я не смогла сдержаться и посмотрела на Ибрагима. Как назло он тоже посмотрел на меня.

Как же было больно только из-за одного взгляда!

Мне казалось, что меня одновременно заставили гореть в адском пламени и окунули в бездну океана! Вначале на душе стало очень радостно, потому что я, наконец, увидела его, а потом на смену радости пришла горькая пустота. Да, увидела, но из-за этого стало только больнее, потому что я смотрю на него, но не могу даже толком заговорить, не могу прикоснуться, обнять его.

Не успели мы сесть за стол, как забежала испуганная служанка и дрожавшим голосом, произнесла:

– Стража только что сообщила… что янычары… они, они устроили бунт и направляются к нашему дворцу и дворцу Топкапы!

Мы все тут же вскочили. Страх буквально захватил меня, и я посмотрела на большие окна, за которыми ничего толком не было видно.

– Надо добраться до Топкапы и узнать, кто затеял бунт, – тут же сказал Сулейман и посмотрел на Ибрагима.

– Нет, не уезжайте, это очень опасно! – взмолилась Хатидже со слезами на глазах.

– Сулейман, – Валиде подошла к султану и положила руку ему на плечо, – куда вы поедете? В дороге вас запросто могут убить!

– Пока я нахожусь здесь, я не буду в состоянии разобраться во всем и предотвратить бунт, мне нужно во дворец, а вы оставайтесь здесь, запритесь в подвале.

Сулейман и Ибрагим двинулись к дверям. Ибрагим окинул меня тревожным взглядом, а я одними губами прошептала:

– Будь осторожен.

Хатидже в беспокойстве заметалась по комнате, казалось, еще чуть-чуть и она полезет на стену. Когда Ибрагим и Сулейман уже вышли на улицу, она неожиданно рванула за ними.

– Хатидже, стой! – крикнула Махидевран. Валиде быстро помчалась за дочерью, я ее опередила, схватив Хатидже за рукав платья, но она вырвалась и выбежала из дворца.

– Хатидже! – Я выбежала следом. Изумленные Сулейман и Ибрагим только успели посмотреть на нас.

И тут из кустов кто-то выскочил. Признаться честно, я даже толком не разглядела кто, потому что мой взгляд был прикован к кинжалу, который собирались метнуть в Ибрагима. Стража заметив этого человека, помчалась к нему, но было поздно… Кинжал метнули прямо в Ибрагима, он оттолкнул султана подальше от себя. Я с отчаянным криком бросилась вперед и, посмотрев на Ибрагима, почувствовала сильную боль в спине.

– Нет! – крикнул он, и подхватил меня падающую на землю.

Я почувствовала во рту привкус крови, а затем закашляла, при этом думая только о том, чтобы поскорее умереть и не испытывать эти дикие мучения. Каждых вдох и выдох отдавался такой режущей болью, что я начала задыхаться и сильнее кашлять кровью.

Ибрагим смотрел на меня полными ужаса глазами, все так же держа на руках. Либо это был мираж, либо сон, а может и правда, но последнее, что я услышала, это его родной и любимый голос, который шепнул:

– Я люблю тебя.

========== Мы поняли, что будет легче. ==========

«Не заблужденье ли – искать спокойствия в любви?

Ведь от любви лекарства нет, нам старцы говорят» ©

От лица Ибрагима.

Весь мир словно постепенно растворяется во мраке, что поселился у меня в душе, и уже никогда не наполнится живыми и яркими красками. Нет смысла задавать вопросы, что делать и как жить, теперь смысла нет ни в чем.

Несколько дней непрерывно льет дождь. Небо стало серым и кажется, что этот мрак и эта дикая серость пришли навечно, и они не уйдут, пока людей не смоет дождем или пока они не умрут от невыносимой серости.

Дико страшно, противно, мерзко все кажется каким-то пугающим и невыносимым эту боль уже не унять никогда.

Жаль, что нельзя вычеркнуть все воспоминания из памяти, жаль, что нельзя повернуть время вспять, жаль, что счастливого конца не суждено увидеть.

Как жить с этой болью и найти в себе силы, неужели вот он конец, неужели счастья не видать?

Лекарь сказал, что Александра продержится недолго. Потеряла много крови, слишком глубокая рана, что делать он не знает, разве что, идти и молиться, чтобы ее смерть не была мучительной. Но самое удивительное это то, что ребенок внутри нее все еще жив! Все говорят, что это чудо не иначе, только это чудо умрет, как только силы Александры иссякнут.

Сулейман после того, как услышал это, вышел в сад, я прекрасно знаю, что он плакал, потому что для него это слишком невыносимая боль. Как и для меня.

Янычар успокоили, дав им золота, но очень многих казнили. Но разве это принесет успокоение сердцу и душе? Только в небольшой степени, а так эти смерти не сделают Александру здоровой.

Весь Стамбул словно погрузился в молчание. Оно было очень зловещим и угнетающим. Все без исключения знали, что у султана Сулеймана дикое горе, что он и днем и ночью страдает от того, что его самая любимая на свете женщина медленно умирает и вместе с ней умирает и их ребенок.

А что оставалось мне? Я тоже медленно умирал, но вместе с этим, я не терял надежду. Приказал слугам, знакомым, в общем, всем кого знаю, чтобы разузнали, нет ли какого-нибудь чудотворца, который может исцелить любые раны на свете, не живет ли где маг, ведьма, нимфа, богиня, кто угодно лишь бы помогли! Но каждый день мне приносили дурные вести, говоря, что нет того, кто мог бы помочь.

Александра была в нашем дворце, так как в Топкапы лекарь не разрешил ее перевозить. Сулейман проводил около ее кровати день и ночь, а она лежала бледная, ослабевшая и еще как-то была в состоянии дышать. Иногда Александра теряла сознание и кашляла кровью. Ей всегда было дико холодно, и кожа сильно побледнела.

Валиде, когда падишаха не было поблизости, говорила, что Александре уготована мучительная смерть. Эти слова болью отдавались в сердце, но где-то в глубине души постепенно зарождалось понимание того, что это, скорее всего, правда.

Однако, несмотря на то, что надежда покинула меня, однажды я все-таки поверил в то, что может в жизни произойти случай, когда ты точно знаешь, как поступить, когда к тебе внезапно приходит помощь. После таких случаев понимаешь, что на самом деле как бы плохо не было, ты не один, что Всевышний слышит тебя…

Я приехал во дворец поздней ночью, но заходить не стал, а пошел посидеть в беседке в саду. Мне не хотелось никого видеть, для меня сейчас лучше побыть одному. Болела голова, и я был дико уставшим, потому что занимаюсь государственными делами с утра до ночи, чтобы отвлечься и еще я не спал несколько дней подряд.

Усталость постепенно сковывала меня, и в итоге, я незаметно для самого себя задремал. Но очнуться меня заставили чьи-то быстрые шаги.

– Ибрагим! – Хатидже была очень сильно обеспокоена, и у меня внутри все сжалось от страха.

Я быстро подскочил и единственное, что я смог выдавить, это какой-то безмолвный вопрос: «Что?»

– Пошли! – Хатидже резко махнула рукой в сторону дворца и быстро побежала.

Мы забежали во дворец, я уже хотел направиться к покоям, где лежит Александра, но Хатидже зашла в главный зал. В зале никого не было кроме одиноко стоящей фигуры в центре. Из-за тусклого освещения я вначале даже не понял мужчина это или женщина. Подойдя чуть поближе, я разглядел этого человека. Это оказалась девушка, она была высокой, но из-за худобы казалось очень хрупкой. Темно-русые волосы волнами спадали на плечи и были очень длинные. Девушка показалась мне самой обычной при первом взгляде, но когда она шагнула мне навстречу, ее золотисто-карие глаза как-то зловеще сверкнули при тусклом свете свечей.

– Не смотрите на меня так Паша, я пришла, чтобы помочь, – сказала она слегка хрипловатым голосом.

– Кто ты? – только и смог выговорить я.

– Мое имя Айлин. Я хочу поговорить с вами наедине.

Я обернулся и посмотрел на Хатидже. Она была немного недовольна и растеряна. Но в итоге Хатидже просто кивнула мне и вышла.

– Ты пришла, чтобы помочь Хюррем-султан? – Я вопросительно посмотрел на девушку.

– Вы думаете, в этом есть смысл? – Айлин как-то невесело усмехнулась.

– Когда зачем ты пришла?

– Поговорить.

– Мне некогда тратить время на пустые разговоры! – зло произнес я.

Айлин как-то снисходительно на меня просмотрела, а затем, недовольно поджав губы, произнесла:

– Помогать госпоже нет смысла, только потому, что она сама вылечится и родит прекрасного шехзаде.

Я немало удивился этим словам. Однако почему-то место того, чтобы усомниться, я наоборот поверил этой шарлатанке.

– Откуда ты это знаешь? – спросил я.

– Просто знаю и все, а еще знаю вашу общую тайну с госпожой.

Я не знал, как отреагировать на эти слова. А в голове сразу же выстроились предположения, кто мог эту девушку сюда послать и главное, с какой целью.

– Что тебе нужно? – устало спросил я.

– Я просто хочу успокоить вашу душу. Пришла сказать о том, что с Хюррем-султан все будет хорошо, а еще сказать вам кое-что…

Айлин подошла ко мне чуть ли не вплотную и, наклонившись к моему уху, прошептала:

– Паша, я знаю, что вы ищете, вы ищете спокойствие, что наполняло вашу душу. Но с этой любовью оно бесследно исчезло.

Я с удивлением и неким ужасом смотрел на Айлин, а она в свою очередь буравила взглядом меня, словно в душу заглядывала.

– Как я должен понимать твои слова?

– Вы уже их поняли. Мы с вами больше не встретимся Паша, поэтому запомните все, что я вам скажу, а дальше, как именно поступать, решайте сами. Александра выздоровеет, это я вам обещаю, только надо очень много времени и терпения. Но если вы останетесь в Стамбуле, вас ждет не самая лучшая участь. Уезжайте.

– Если это намек на то, что я умру, то мне все равно, я не покину госпожу.

Айлин закатила глаза и посмотрела на меня как на умалишенного.

– Я советую вам уезжать не только потому, что вам грозит гибель, а потому что так и вам, и ей будет легче. Находясь вдали, вы не перестанете любить друг друга, но зато ваши души точно успокоятся. Поймите, это не тот мир, где все должно быть хорошо, тут все заканчивается, так как надо, и неважно, плохой конец или хороший. Каждому выпадает то, что ему предназначено судьбой.

– Ты думаешь, что я поверю всему, что ты говоришь мне?

– Паша, я итак слишком многое вам сказала. Пришла я к вам не для того, чтобы вы сомневались в моих словах, а для того, чтобы помочь вам. В этом мое предназначение. Кто-то правит, кто-то становится наложницей или султаншей, а кто-то на вроде меня, помогает заблудшим душам. К тому же вы итак знаете, что моим словам можно верить, а моим советам можно следовать.

Айлин поклонилась мне и вышла, а я был в полном замешательстве, однако, я уже принял решение, знал по какому пути мне идти. Самое главное что, выбрав именно этот путь, я понимал, что будет действительно легче.

От лица Хюррем.

Милая, единственная, любимая, моя душа. Я знаю, что причинил тебе боль своим исчезновением. Но поверь, я сам страдаю и еле борюсь с собой, чтобы не вернуться обратно.

Оказавшись вдали от тебя, я не мог спать, есть, даже дышать. Мне везде видится твое лицо, твоя лучезарная улыбка, слышится твой дивный смех и твой голос.

Прошло четыре месяца, мне стало чуть легче. Хотя порой душевная боль бывает настолько невыносимой, что я готов умереть. Даже сейчас я не до конца уверен, что поступил правильно, но и вместе с тем, полон уверенности, что так гораздо лучше.

Я скучаю, хочу дотронуться до тебя, заглянуть в твои глаза, обнять, поцеловать, вдохнуть твой запах. Но этому больше не суждено сбыться…

Прости, что написал тебе это письмо. Ведь тем самым я причиняю тебе боль. У меня к тебе только одна просьба, сохрани его.

Это мое первое и последнее письмо к тебе. Больше я тебя не потревожу моя Александра. Только не плачь, не грусти, лучше злись на меня, проклинай, но только не проливай свои драгоценные слезы.

Знаю, прошло еще мало времени, чтобы душа успокоилась. Я в последнее время сомневаюсь в высказывании: «Время лечит». Однако вместе с этим я, прекрасно понимаю, что рано или поздно будет легче.

Ибрагим.

Ты просил не плакать, читая это письмо, но я не могу, ты просил проклинать, но понимаю, что и это тоже не могу, хотя ты заслуживаешь такого…

Ибрагим – мой смысл, мое существование, мое личное солнце, тепло, моя душа. Ибрагим, как же ты растерзал мое сердце, покинув Стамбул! Ты убил мою душу, вселил в меня вечное уныние. Ты снишься мне каждую ночь, ты видишься мне каждый день, я плачу из-за этого и не понимаю, почему у нашей истории нет счастливого конца.

Да, ты прав, я злюсь, проливая свои драгоценные слезы, но и вместе с тем, я понимаю, что так действительно будет легче…

– Госпожа, – позвал меня Сюмбюль.

Я стою на балконе своих покоев и тихо плачу. Быстро вытерев слезы, я повернулась к евнуху.

– Карета подана, Повелитель ждет вас.

– Куда? – удивилась я.

– Вы же хотели вместе отдохнуть в старом дворце.

– Хорошо, ты иди, я сейчас буду.

Сюмбюль ушел, а я уже хотела было двинуться в свои покои, чтобы взять платок, как вдруг мимолетная улыбка озарила мое лицо и после чего, я заплакала.

Ведь наша история с Ибрагимом начиналась именно так. Карета подана, я в растерянности, султан ждет… только мы ехали на ужин к Хатидже, но это неважно, важно то, что история заканчивается на похожем моменте.

Я обернулась и посмотрела на водную гладь, что расстилалась передо мной. По щекам все так же катились слезы, было больно, дико больно. Наверное, если бы не малыш, что находится внутри меня, я прямо сейчас сбросилась бы с балкона. Но место этого, чтобы стало хоть чуточку легче, я глубоко вдыхаю воздух и тихо шепчу одно единственное слово, в надежде, что оно дойдет до Ибрагима, где бы он ни был:

– Люблю.