Текст книги "Тени солнечного города"

Автор книги: Мария Брикер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

– Может, вам варенья дать? Мне матушка присылает, – робко поинтересовалась Телегина после некоторой паузы, и ее слегка передернуло. Аркадия тоже передернуло, он судорожно замахал руками, и на глазах его выступили слезы.

– Не стоит беспокоиться, – пытаясь подавить приступ дурноты, выдавил он из себя и попросил еще чайку без сахара.

Когда они покинули комнату Аллочки Телегиной, обоих еще мутило от шоколада. Положение усугублялось тем, что местонахождение Оксаны Груненко они выяснить так и не смогли, но все же ситуация была не совсем безнадежна. Алла подробно поведала им обо всех сплетнях, которые ходили по институту после отчисления Оксаны, а также многое рассказала и о характере девушки. Оксану выгнали из института за недостойное поведение, и девушка исчезла. Куда она делась – никто не знал. Выдвигались разные версии. Кто-то поговаривал, что она вернулась к себе на Украину, кто-то уверял, что она нашла себе престижную работу и окопалась в центре города, кто-то говорил, что она удачно вышла замуж за какого-то бизнесмена и живет теперь в ближнем Подмосковье в шикарном трехэтажном особняке с бассейном, ездит на роскошном автомобиле, имеет прислугу и родила уже двух детей, хотя со времени ее последнего посещения института прошло только полгода. Сведения об Оксане Груненко были настолько противоречивыми, что даже предположительную картину о теперешней жизни девушки нарисовать не удалось. Однако о характере Оксаны у всех было единое мнение: ни одного человека не оставило равнодушным знакомство с ней. Аллочка уверяла, что такой стервы ей не доводилось встречать никогда и большинство одногрупников, по ее словам, были с ней солидарны в этом вопросе. Оксана ухитрилась за время учебы испортить отношения с большинством своих сокурсниц, отбив у них ухажеров, переспать со всеми мальчиками из группы, поругаться почти со всеми преподавателями на курсе и даже настучать на одного из наставников в налоговую полицию о том, что он берет взятки. Тем не менее Груненко была не по годам умна, божественно красива, сексуальна и могла легко добиться чего хотела, когда ей это было нужно. С Семеном Гольденштейном у Оксаны действительно была связь. За время их романа девушка присмирела и вела себя, как бедная овечка. Встречались они не больше трех месяцев, после этого расстались. По какой причине это произошло, никто не знал, так как Оксана в свою личную жизнь никого не посвящала, держалась со всеми холодно и надменно, а если находились редкие желающие залезть к ней в душу, грубо ставила их на место и высмеивала. Однако одна подруга у Оксаны все же была, и связывала их между собой совместная комната в общаге и то, что обе приехали с Украины. Леночка Пырьева, страшненькая и застенчивая, была посвящена во многие секреты Оксаны. Пырьева, как и Оксана, ушла из института, не закончив обучения, но причина ухода удивила всех: Леночка неожиданно забеременела, мало того, вполне удачно вышла замуж за москвича и обитала теперь в Москве на проспекте Вернадского, недалеко от станции метро «Университет». Такой прыти от гадкого утенка, а именно так ее называли сокурсники, никто не ожидал. Вооружившись адресом и телефоном девушки, Аркадий и Ирина двинулись в нужную сторону. Подрулив к искомому подъезду, Аркадий набрал номер телефона Лены по мобильнику. Повезло, она оказалась дома, но, услышав имя своей подруги, сразу же бросила трубку.

– Замечательно, – задумчиво почесал затылок Аркадий. – Похоже, Оксана и своей подружке подпортила жизнь. Что будем делать? – обратился он к Ирине.

– Ждите меня здесь, Аркадий Александрович. Я поднимусь к ней и постараюсь ее уговорить, – сказала Ирочка и решительно вышла из машины.

Аркадий проводил глазами помощницу и приготовился к долгому ожиданию, но спустя три минуты входная дверь подъезда хлопнула, и вышла Ирина в сопровождении маленькой худенькой девушки, облаченной в узкие джинсы, по всей вероятности, купленные в Детском мире, и в маечку с изображением Микки-Мауса. Внешне девушка была похожа на мышку: невзрачная внешность, маленькие глазки, немного оттопыренные ушки, тусклые волосы неопределенного цвета, но в целом она была даже мила, и только глупые студенты могли назвать ее гадким утенком.

Лена села на заднее сиденье автомобиля, поздоровалась и сухо сказала:

– У вас есть пять минут, чтобы задать свои вопросы. Я сказала мужу, что выйду ненадолго в магазин, пока ребенок спит. Он взял работу на дом, и, если малыш проснется, это его отвлечет. К себе пригласить вас не могу: если мой муж услышит имя Оксаны, он вышвырнет вас вон.

– Как я понял, ваши отношения с Оксаной Груненко в настоящий момент не продолжаются? – спросил Аркадий.

– Они прекратились почти сразу, как только я вышла замуж, – резко сказала Лена.

– Почему это произошло?

– Это не ваше дело. Насколько я поняла, вы хотите знать, где Оксана находится в настоящий момент?

– Да, – неуверенно сказал Арестов. Манера общения Лены и металл в голосе девушки совершенно не сочетались с ее образом.

– Тогда я отвечаю на ваш вопрос. Где в настоящий момент эта женщина, я не знаю и знать не хочу. Еще вопросы есть?

– Когда последний раз вы видели вашу подругу? – спросил Аркадий.

– Она мне не подруга! – выкрикнула Лена и схватилась за ручку двери машины, чтобы выйти.

– Подождите, Лена, останьтесь, – остановил девушку Аркадий. – Мой лучший друг попал в беду, возможно, из-за Оксаны Груненко. Нам необходимо знать, где она в настоящий момент, чтобы задать ей несколько вопросов. Мы в любом случае найдем ее, но время будет упущено, – слова Аркадия подействовали.

Лена отпустила ручку двери, смягчилась и расслабилась.

– Ваши слова меня не удивили – у всех, кому она попадается на пути, происходят одни несчастья. Мы из одного города с ней. Жили по соседству, мать моя по хозяйству им помогала. У нее семья очень авторитарная, отец – сущий тиран, бил ее, запрещал с мальчиками встречаться, а матери было наплевать на все. Она из дома, можно сказать, сбежала. Отец ее испугался и меня следом направил, чтобы я за ней присмотрела, даже денег дал и мое обучение поначалу спонсировал. Она, как только вырвалась на свободу, сразу в отрыв пошла. Я поначалу жалела ее, закрывала глаза на все ее закидоны, думала, перебесится. С одной стороны, она мне все рассказывала, потому что я у нее одна была, с другой, она меня побаивалась, потому что я могла о всех ее приключениях отцу написать. Я, конечно, этого не делала, но один раз пригрозила, что если она не утихомирится в своих агрессивных сексуальных проявлениях, я все расскажу ее отцу. Она испугалась, присмирела на некоторое время и даже выбрала себе объект любви.

– Семена? – спросил Аркадий.

– Да. Он был благороден и покладист, обеспечен и красив и единственный не замечал ее выходок, в общем, был лучшим кандидатом на роль мужа с московской пропиской. Оксана рассудила так: если она выйдет замуж, обратно на Украину ей возвращаться не придется. Сначала все шло гладко, Семен даже сделал ей предложение, но тут вмешалась его мать, раскрыла ему глаза, и он простился с ней. Что тогда началось, вы даже себе представить не можете. Она его везде подлавливала, названивала ему домой, никакой жизни не давала бедному парню.

– Она полюбила его? – спросила Ирина.

– Что вы! – махнула рукой Лена. – На любовь такая сука не способна. Злилась, что он ее оставил, – это да. Бесилась, что сорвалась выгодная партия, – это тоже про нее. Но никакой любви там и в помине не было. Утихомирилась она только после того, как мать Семена перевела его в другой институт, и там, насколько я знаю, у него появилась новая девушка, которую он сильно полюбил.

– Оксана ревновала Семена к новой девушке? – спросил Аркадий.

– Ревность от любви неотделима, а любви к Семену у нее не было. Как только она поняла, что у него есть другая, то сразу успокоилась и переключилась на другой объект, – грустно сказала Лена и тяжело вздохнула. Перемена в настроении Лены была настолько очевидной, что Аркадий сразу понял, какой объект выбрала себе Оксана.

– Это был ваш муж, да? – спросил Аркадий, и Лена вздрогнула. Она некоторое время молчала, видимо, рассуждая, говорить всю правду или нет, затем решилась.

– Она знала обо мне так же много, как и я о ней. Она знала, что для меня значит этот человек. Мой муж гораздо старше меня, но он носит меня на руках и все понимает. Он первый сказал, что я красивая женщина, до него на меня ни один парень не обращал никакого внимания. Она знала, как я счастлива, и все равно попыталась его отбить. Я ненавижу ее, но в тоже время благодарна ей. Оксана сделала мой брак крепче, я на сто процентов доверяю своему мужу, обрела небывалую уверенность в себе и наконец-то перестала зависеть от нее. Она была как прилипала, пила из меня энергию, опустошала меня. Я постоянно жила на грани фола. Наверное, тогда это было необходимо мне, но теперь – уже нет.

– Значит, вы не знаете, где можно найти Оксану? – озадаченно спросил Арестов.

– Знаю. В начале нашего разговора я ничего не сказала, потому что хотела покончить с вашими вопросами как можно быстрее. Запоминайте адрес: улица Тверская… – сказала Лена и замолчала.

– Вы не сказали номер дома и квартиру, – поинтересовался Арестов, когда пауза затянулась.

– Номер дома и квартира вам не понадобится, спросите Шерон, теперь ее так зовут, – зло улыбнулась Лена и вышла из машины.

– Что все это значит? – удивленно спросила Ирина.

– Это значит, что Оксана Груненко заняла достойное место среди московских проституток. И еще это значит, что она в нашем деле ни при чем.

– Но почему? – воскликнула Ира.

– Потому что Оксана – обычная шлюха, я бы сказал, прирожденная. Кроме мужчин, ее ничто не волнует. Она способна только на то, чтобы отбить мужчину у женщины, но не на убийство. Думаю, не имеет смысла ее искать, только зря потратим время. Кстати, времени и так в обрез, я подброшу тебя до метро, а сам должен вернуться в Солнечный. В ближайшие дни отдыхай, а я беру на себя мисс Зависть и сестру Лизы Самариной.

– Мисс Распущенность, – тихо сказала Ирина.

– Что ты сказала? – переспросил Аркадий.

– Я говорю, что мисс Ревность сменила в наших подозрениях свое амплуа и стала мисс Распущенность.

– Как ты тактично ее назвала, я бы сказал по-другому, но не хочу грубо выражаться при даме, – высказался Аркадий и нажал на педаль газа.

– И все же, Аркадий Александрович, неплохо было бы с этой Шерон пообщаться, – сказала Ирина. – Шлюха не шлюха, а комендантшу в общаге с лестницы столкнула.

– Не уверен, что это была спланированная акция, – усмехнулся Аркадий. – Скорее всего, тетка ее просто достала, вот эмоции и взыграли. Опять же, из-за чего она подножку подставила? Комендантша не давала ей с мальчиками плотно общаться. Говорю же, ее волнует только постель и ничего больше, – твердо заявил Арестов и, простившись с Ириной, высадил помощницу около метро.

Ирочка посмотрела вслед удаляющемуся автомобилю и задумалась. С выводами своего шефа относительно Оксаны Груненко Ирочка была категорически не согласна. Кем бы ни была мисс Распущенность, ее поведением, определенно, управляют гормоны, а на что может пойти женщина во время их буйства, не может предсказать никто. «Громов тоже, по словам Арестова, утверждал, что переспал с настоящей шлюхой. Почему Аркадий Александрович не обратил на это внимания? – рассуждала Ирина. – Оксану Груненко следует отыскать как можно скорее, нельзя сбрасывать ее со счетов. Но каким образом это сделать?»

В раздумьях Ирочка добрела до палатки с выпечкой, расположенной рядом с метро, купила себе пакетик пончиков, горячих, ароматных, румяных, тут же проглотила их один за другим и, вытерев салфеткой ротик и руки от сахарной пудры, хитро улыбнулась. Теперь она знала, как ей найти мисс Распущенность, дело осталось за малым – дождаться темноты, когда Оксана-Шерон Груненко выйдет на «охоту».

Глава 9
Ответственное задание, или Прихоть жены

Веня Белозеров вот уже час стоял под горячими струями воды в душе и скреб себя жесткой мочалкой. Веня нервничал. Впервые в жизни ему предстояло снять на ночь проститутку и привезти ее домой, в их семейный очаг. Какая грязь! Какая низость!

Как подступиться к этому ответственному мероприятию, Веня не знал. И хотя с работницами данной древней профессии был отчасти знаком – эти птички нередко, скорее часто, залетали в клуб, где он работал, – на предмет «съема» он никогда их не рассматривал, ведь Веня всегда считал себя нормальным мужиком, без комплексов, способным заинтересовать женщину не деньгами, а всем своим стокилограммовым организмом. Ко всему прочему, он был женат на потрясающей женщине, которая по достоинству оценила его кулинарный талант, никогда не изводила себя диетами, обожала покушать и ела всегда с таким аппетитом и наслаждением, что у Вени увлажнялись глаза от умиления. Разве, обладая такой женщиной на всех законных основаниях, у Вени Белозерова могла возникнуть идея изменить жене? Да никогда! Не было у Вени Белозерова повода смотреть «налево», тем более в сторону женщин легкого поведения. Тем не менее никакого пренебрежения или отвращения к «ночным бабочкам» Веня не испытывал. Он относился к ним как к интерьеру заведения, неизменному и стабильному, только и всего – это было взаимно, девочки никогда не рассматривали шеф-повара ночного клуба как своего потенциального клиента, вероятно, было в Белозерове нечто такое, что проститутки сразу понимали – подобными вещами он не занимается.

И что теперь? Теперь ему предстояло нарушить все свои принципы, да еще по просьбе любимой жены!

С одной стороны, это успокаивало, просьба жены все-таки, с другой – выводило из себя. Ему было неловко перед женой и даже стыдно. Почему Веня испытывал подобные чувства – он не понимал, ведь спать с проституткой жена, естественно, его не просила, но, когда Веня после недолгих уговоров супруги согласился, Ирина посмотрела на него с таким явным подозрением, что он залился румянцем и вспотел, как нашкодивший юнец.

Вениамин выключил воду, растерся докрасна полотенцем, тщательно побрился, высушил волосы феном, надушился одеколоном и вздрогнул, услышав стук в дверь.

– Вениамин! Скоро ты там? – грозно спросила Ирина.

– Уже иду, Ирунчик, – взволнованно пролепетал Вениамин и высунул красную распаренную физиономию из двери ванной комнаты.

– Так-так, – изрекла Ирина, окинув мужа недовольным взглядом.

– Что «так-так»? – наивно приподняв брови, уточнил супруг.

– Готовишься, значит? Помылся. Побрился. Надушился. Ну-ну, – Ира уперла руки в бока, сдула упавшую на лицо прядь волос, и глаза ее медленно стали наливаться кровью.

– Ты что, Ирунчик? – испугано залепетал Вениамин, отступив от жены на два шага назад.

– Ничего! – рявкнула Ирина, развернулась и устремилась в комнату.

Вениамин засеменил следом, поддерживая спадающее полотенце на своем мощном торсе. Полотенце все-таки размоталось, Вениамин подхватил его и трагически прижал к груди – так он и стоял, смущенно наблюдая за женой. Ирина резким движением установила посреди комнаты гладильную доску, включила утюг, распахнула шкаф, выхватила оттуда вешалку с парадным костюмом Вениамина, белую рубашку, его любимую, и, не обращая на Веню внимания, принялась с остервенением гладить.

– Ира! Зачем? Ты полагаешь, что мне стоит все это надеть? – тихо спросил Веня.

– Конечно, ты ведь не куда-нибудь едешь, а на съем. При параде нужно быть, иначе никак нельзя. А то мало ли что про тебя могут шлюхи подумать! Что стоишь, как Аполлон Бельведерский? Делом займись. Галстук подбери, ботиночки начисти, – дала указание Ирина и добавила: – Да, чуть не забыла, шнурки из ботинок вытащи и дай мне.

– Зачем? – растерялся Вениамин.

– Я их поглажу, – зло прошипела Ирина и метнула в Веню взгляд, полный ненависти.

– Знаешь что, Ирунчик? – негодуя, заметил муж. – Знаешь, что я тебе скажу?

– И что же ты мне скажешь? – ехидно спросила Ирина.

– Ищи свою Шерон сама, поняла?! – завопил Вениамин и вылетел из комнаты.

– Венечка! – заголосила Ирочка и бросилась следом.

Веня влетел в кухню, кинул на табурет полотенце, плюхнулся на него и, сложив руки на груди, грозно нахмурился.

– Вень, прости, – залепетала Ирина, усаживаясь рядом с оскорбленным супругом и заглядывая ему в глаза.

– Это была твоя идея, – буркнул Белозеров. – Что ты взвилась на меня, как будто я последний подлец!

– Вень, прости, – повторила Ирочка, – не знаю, что на меня нашло. Мне показалось, что ты… Что ты только об этом и мечтал.

– Ага, мечтал о том, чтобы ты меня попросила снять проститутку! Здорово! Ты хоть сама понимаешь, что несешь полный бред?

– Понимаю, – виновато опустила глазки Ирочка. – Но у тебя было такое лицо странное! У меня прямо-таки в груди все заклокотало.

– Заклокотало у нее, – недовольно хмыкнул Белозеров, посмотрел на жену и смягчился: – Ирунчик, ну сама подумай, какое у меня должно было быть лицо? Встань на мое место и представь, как бы ты сама отреагировала, если бы я попросил тебя о нечто подобном! Мне на самом деле идея эта совсем не нравится. Твой шеф что тебе сказал? Забудь! А ты что?

– Мало ли что Аркадий Александрович сказал, – возмутилась Ирина. – Следует все версии тщательно проработать. Другого выхода просто нет!

– Ну хорошо. Допустим, я найду эту Оксану Груненко, привезу ее сюда. А дальше что? Почему ты думаешь, что она будет с тобой откровенничать?

– Веня, ты, главное, ее привези, – умоляюще попросила Ирина, – а дальше будем действовать по обстоятельствам. Кстати, тебе уже пора. Уже около девяти.

– По-моему, еще рановато, – с сомнением возразил Белозеров.

– В самый раз, – отрезала Ирина. – Во-первых, пока доедешь до места – будет уже десять. Во-вторых, тебе к самому началу нужно успеть. Вдруг эту Шерон кто-нибудь раньше тебя перехватит? В-третьих, мы пока не знаем, где конкретно ее искать.

Белозеров не стал спорить с женой, кивнул, встал и направился в комнату одеваться, в дверях он обернулся и застенчиво улыбнулся.

– Ирунчик, ты меня извини, но, может, мне все-таки надеть мой парадный костюм и белую рубашку, раз ты их уже погладила? – приподняв бровки, наивно спросил муж и, получив в ответ мокрым полотенцем по лицу, удалился искать свои старые джинсы и свитер.

* * *

К Тверской Белозеров подрулил, когда уже смеркалось. Улица была оживленная, как белым днем. Ночные клубы и казино гостеприимно открыли свои двери, неоновые огни завораживающе мерцали и влекли окунуться в ночную жизнь города. От разномастной публики рябило в глазах. Вокруг модных клубов уже начала кучковаться молодежь: раскованные стройные девочки с обнаженными проколотыми пупками и надменными лицами, манерные мальчики, полные ленивого достоинства и пофигизма аборигены, а чуть в стороне приезжие, гордые и неприступные, пытающиеся всем своим видом скрыть растерянность и дискомфорт, вызванный сумасшедшими московскими ценами. Иностранцы, небрежно одетые, любопытные, фальшиво любезные, но тоже растерянные и ошарашенные суммой, с которой придется проститься, выложив ее только за вход. В казино стекалась публика иная: холеные длинноногие красотки-модели в сопровождении пожилых властителей мира и хмурых охранников; братки, старающиеся выглядеть респектабельно; одинокие дамочки со взглядами голодных волчиц; бизнесмены в бутиковых костюмах, торопливые и азартные, озабоченные лишь тем, чтобы как можно быстрее сесть за игровой стол; важные стареющие мужички с Севера, настроенные промотать как можно больше денег на выпивку и баб – потенциальные клиенты ночных фей, и сами феи, спешащие на «работу».

Веня Белозеров растерялся – с какого боку подступиться к поиску Оксаны Груненко, он не знал. Искать Шерон по казино, клубам и ресторанам казалось Вене занятием глупым, бесперспективным и расточительным. Немного поразмышляв, он решил прогуляться по улице и попытаться отыскать хоть одну точку, где собираются уличные девочки. Он выбрался из машины и неспешно побрел по тротуару, таращась во все стороны. Через полчаса бесцельных прогулок по Тверской на него обратили внимание – он почувствовал это и напрягся. Скользкий длинноволосый тип в рваных джинсах и вытертой кожаной куртке вырос перед ним как из-под земли, перегородил дорогу и сладко улыбнулся злыми тонкими губами.

– Что надо? – грозно спросил Веня, сжав кулаки размером с дыню-«колхозницу». Исключать возможность, что субъект имеет нетрадиционную ориентацию, было нельзя, и Белозеров приготовился в любую минуту дать отпор покушению на его честь, в случае опасности сунув негодяю «дыней» промеж маленьких глаз.

– Ой, – жеманно хихикнул парень, поглядывая на грозного Веню, – ну прямо Голливуд, ей-богу. Шварценеггер отдыхает. Расслабься, дядя, и я исполню все твои мечты. Вижу, бабу ищешь? Давно за тобой наблюдаю. Могу организовать.

– Какой ты проницательный, – язвительно заметил Вениамин.

– Работа вынуждает. Условия, значится, такие. Деньги вперед, на месте рассчитаешься, перед тем как девочку забрать. Устраивает?

– Устраивает, – кивнул Веня.

– Тогда пошли, – принял деловой вид сутенер и, развернувшись на каблуках остроносых ботинок, повел Веню за собой. Идти пришлось недолго, но пока шли, Веня взмок, и дыхание его сбилось с привычного ритма. Шанс, что он найдет Оксану именно на этой точке, был мал, а как «отступать», Веня пока не придумал. Было очевидно, что просто так его никто не отпустит и придется либо драться, либо платить.

В темном сквозном проходе между двух домов располагался небольшой микроавтобус с затемненными стеклами, рядом никого не было. Белозеров вновь напрягся – сейчас его либо ограбят, либо убьют, тоскливо подумал он и осторожно огляделся, чтобы не пропустить возможный удар по башке сзади.

– Пожелания какие-нибудь есть? – заметив его испуг, усмехнулся парень и вальяжно облокотился о капот.

– Украинки у вас в наличии имеются? – нерешительно поинтересовался Веня. – Мне бы украинку, – добавил он и покрылся красными пятнами. Сообщать сутенеру, что он ищет конкретную девушку, было опасно, и Белозеров решил попытаться вычислить Оксану обходным маневром, назвав самую яркую, на его взгляд, отличительную черту. Выслушав пожелание Вени, парень заржал так громко, что распугал уснувших в соседнем дворе птиц. Чем был вызван такой веселый смех, Белозеров так и не понял. Продолжая хохотать, сутенер постучал в дверь микроавтобуса, заглянул внутрь, что-то сказал, и из дверей, как по команде, выпорхнуло несколько вульгарных девиц. Проститутки выстроились перед Белозеровым в рядок, и Веню затошнило.

– Не теряйся, дядя, – подбодрил его сутенер, – выбирай любую. Какие тебе больше по душе? Рыженькие, брюнетки, блондинки, полные, худенькие, помоложе, постарше? – Девушки действительно были подобраны на любой вкус. Веня, проглотив подступивший к горлу комок, осмелел, вошел в роль, вальяжно прошелся вдоль ряда девиц и оценивающе оглядел с ног до головы каждую.

– Тех, что мне по душе, у вас нет, – недовольно сообщил Белозеров и притворно сморщился.

– А ты привереда, дядя, – зло заметил парень.

– Совсем нет, – лениво опроверг это утверждение Веня. – Мне нравятся высокие натуральные блондинки с короткой стрижкой и большими голубыми глазами, темными бровями, чтоб нос аккуратный, маленький, губы пухлые, манящие, веснушки, сиськи третий номер, ну, и чтоб украинка была обязательно…

– Он прямо нашу Шерон описывает, – заржала одна из девиц, и Веня насторожился.

– Заткнись, кто разрешал варежку разевать, – огрызнулся на девицу сутенер, и та вздрогнула и побледнела. – Короче, дядя, – теряя терпение, обратился парень к Белозерову, – берешь девочку или нет? Если нет, плати двадцать баксов и уматывай.

– За что я должен платить? – возмутился Веня.

– За просмотр, – хмыкнул парень и решительно полез в карман кожаной куртки, всем своим видом показывая, что шутки кончились.

– Вот эту беру, – торопливо сообщил Белозеров, указывая рукой на невысокую девицу с длинными темными волосам, карими глазами и крупными чертами лица – именно эта девушка только что разозлила своего хозяина, заикнувшись о Шерон.

– Ее? – удивился сутенер – выбранный тип был противоположен ранее заявленному идеалу клиента.

– Мне смех ее понравился. Живой такой, – объяснил Веня свой выбор и полез в карман за кошельком. Получив желанные бумажки, сутенер успокоился и, подмигнув Вене, пинком отправил девицу на работу.

Белозеров кивком показал девице, чтобы следовала за ним, и направился в сторону своей машины с такой скоростью, что девице пришлось бежать за ним вприпрыжку.

– Невтерпеж, что ли? – запыхавшись, спросила девушка, усаживаясь на переднее сиденье его «Жигулей». – Могу прямо здесь и прямо сейчас, если хочешь.

– Как тебя зовут? – спросил Веня, искоса поглядывая на девицу. Под толстым слоем косметики пряталось личико совсем юной девочки лет шестнадцати-семнадцати.

– Марго, – улыбнулась девушка и добавила: – Королева Марго!

– На королеву ты никак не тянешь, – усмехнулся Веня, завел двигатель и, мигнув поворотником, выехал на дорогу.

– Ха! – громко воскликнула девица, то ли хотела засмеяться, то ли обиделась – Веня не понял. – Куда едем? – словно невзначай поинтересовалась она, вытаскивая из блестящей яркой сумочки, похожей на кошелек, пачку «Вог» и дешевую зажигалку.

– Ко мне домой, я живу в городе Железнодорожном, это недалеко от Москвы, – объяснил Веня и почувствовал, что Марго занервничала.

– Че же мне так не везет-то! – сокрушенно выкликнула она. – За Кольцевую, значит, поедем?

– Да, а что? Ты о чем? – не понял Веня.

– Так, ни о чем, – отмахнулась Марго. – Токо так и знайте, что Жорик номер вашей тачки записал. Если со мной что-нибудь случится…

– Ничего с тобой не случится, – улыбнулся Вениамин. – Побудешь у меня в гостях часик, и я тебя обратно отвезу.

– Так ты ж всю ночь оплатил, – растерялась Марго. – Не надо меня обратно везти, если Жорик узнает – он с меня семь шкур снимет.

– За что?

– Как за что? За то, что не отработала. А может, я вам разонравилась? – испугалась девушка, внимательно посмотрела на Вениамина и внезапно заржала, как лошадь.

– Ты что, сдурела?! – воскликнул Веня, от неожиданности он чуть не выпустил руль из рук.

– А че, ты ж сам сказал, что смех тебе мой нравится. Вот я и пытаюсь тебе заново приглянуться, – объяснила Марго и заржала еще громче.

– Да все нормально! Нравишься ты мне. Нравишься, только перестань гоготать! – попытался остановить девушку Веня, но Марго уже вошла во вкус и остановиться не могла. – Сейчас обратно отвезу! – заорал Белозеров.

Марго наконец захлопнула рот, и в машине стало тихо. Всю оставшуюся дорогу до дома девушка молчала и ерзала на сиденье, постоянно меняя положение своих ног, «утянутых» сетчатыми чулками: то раздвигала колени, то сводила их вместе, закидывая одну ногу на другую, чуть приподняв короткую блестящую юбочку, расшитую бисером и тесьмой – в общем, вся извелась, стараясь изо всех сил Вене не разонравиться. Потом немного угомонилась, расстегнула пару верхних пуговок на плотно облегающей бюст кофточке, покосилась на Веню туманным взглядом и принялась увлеченно курить одну сигарету за другой, выпуская рваные колечки дыма из сложенных в трубочку ярко накрашенных губ в сторону Белозерова. У Вени, который не переносил запаха табака, заслезились глаза и сперло дыхание, но делать замечание Марго он побоялся. Уж пусть лучше курит, решил Веня, чем ржет и раздвигает ноги.

Вениамин припарковал машину рядом с домом, скомандовал Марго следовать за ним на расстоянии нескольких шагов и, вжав голову в плечи, влетел в свой подъезд. К счастью, ни во дворе, ни в подъезде никого не было – не хватало ему еще на соседей нарваться, сплетен он не любил. Оставался только лифт, который медленно и со скрипом спускался на первый этаж.

– А ты вообще-то так, ничего себе мужчина, – улыбнулась Марго и неожиданно повисла у Вени на шее.

В лифте кто-то ехал, напевая песенку, Веня испугался и попытался отлепить проститутку от себя. Проститутка не отлипала, но не по своей воле: отделка юбки Марго зацепилась за пряжку его ремня. Лифт приближался. Веня поднажал, раздался треск рвущейся материи, Марго отлетела в сторону, и Веня с облегчением вздохнул. В это мгновение двери лифта открылись, и оттуда с отвисшей челюстью выпала самая гнусная сплетница их дома – Людмила Ивановна Собакина. Людмила Ивановна два года назад вышла на пенсию, а так как она была женщиной энергичной, то занялась общественной работой и постоянно бегала по квартирам, собирая непонятные подписи – в основном о приостановке строительства нового магазина, стоянки, спортивного центра и прочего. За несколько минут пребывания в квартире Собакина ухитрялась объяснить, зачем она пришла, против чего протестует, и подробно рассказать о каждом жильце не только подъезда, но и всего дома.

– Здрасьте, Людмила Ивановна, – криво улыбнулся Веня, глядя в выпученные глаза тетки, – познакомьтесь, это племянница моя, – хрипло доложил он.

– Здрасьте, это мой дядя, – приняла правила игры Марго, улыбнулась, отстранила в сторону изумленную бабу и гордо продефилировала в лифт.

Веня пришел в себя, глупо улыбаясь, еще раз кивнул Людмиле Ивановне, которая продолжала стоять с отвисшей челюстью и выпученными глазами, зашел в лифт, нажал кнопку своего этажа, посмотрел на Марго и остолбенел. Девушка стояла в лифте в одних сетчатых чулках и прозрачных трусиках, которые практически не скрывали наготу, а ее юбка висела у Вени на ремне. Веня Белозеров сделал два глубоких вдоха, молча снял с ремня все, что осталось от юбки, отдал Марго и захохотал во все горло. Открывая ключом дверь и проталкивая Марго в квартиру, Веня продолжал хохотать, глотая слезы, которые градом катились из его глаз, – почему-то ему казалось, что жить ему осталось совсем недолго.

Навстречу им вышла Ирина. Марго вздрогнула и отступила к стене.

– Познакомься, Марго, это моя жена Ирина, – истерично всхлипнул Белозеров.

Марго сползла по стенке вниз, прижав юбочку к груди, и зарыдала.

– Не виноватая я! – завопила во все горло девица, размазывая слезы и косметику по щекам.

– Ага, он сам пришел, – ехидно вставил Белозеров. – Да, Ира, если ты сейчас хоть что-нибудь…

– Вень, но это же не она, – растерянно пролепетала Ира, глядя на перекошенное лицо мужа – таким она его видела в первый раз в жизни.

– Кто «не она»? – мгновенно осушив слезы, икнула Марго и вскочила на ноги.

– Шерон я не нашел, – объяснил Белозеров. – Но они вместе работают. Вот я и привез ее. Может, она что-нибудь о ней расскажет.

– Ничего я не знаю! Вы кто? Почему? Менты?! Бандиты?! – Марго испугалась, бросилась к входной двери и забила в нее кулаками.

– Марго, успокойтесь, мы не причиним вам зла. Нам просто нужна информация. Пойдемте, я напою вас чаем, – мягко сказала Ирина. – К тому же, куда вы пойдете в таком виде? Кстати, что случилось? Как вы ухитрились юбку порвать?