Текст книги "Реакции и поведение собак в экстремальных условиях"

Автор книги: Мария Герд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц)

Эмоции

Известно, что эмоции имеют два знака (положительный и отрицательный), характеризуются различными химическими субстратами и степенью участия холинэргических и адренэргических механизмов.

Для эмоциональных проб, как и для показателей поведения и психики, на всем протяжении экспериментов были типичны значительные отклонения в ту и другую сторону, что говорило о зависимости этих проб от многих условий. Это требовало особенно тщательного анализа условий проведения таких проб, анализа исходных состояний собак, возможных сдвигов в этих состояниях под влиянием внешних условий и условий данного момента и т. д. В результате подготовка к таким опытам занимала в 3–4 раза больше времени, чем сам опыт.

В 1–2-й дни эксперимента у некоторых собак (Тайфун, Линда, Ночка) проба на высоту, на доску с гвоздями (рис. 18), проба с нагрузкой (рис. 19) вызывали гипертрофированные формы страха: пульс учащался на 10–17 ударов в минуту, регистрировались задержки дыхания, дрожь тела, скуление, груз удерживался не более 25 сек. У других животных (Альфа, Метель, Бета, Вира) этих явлений не наблюдалось.

Эмоциональные пробы на положительные раздражители говорили о ярко выраженных эмоциях и об отсутствии нарушений: подход людей вызывал обычное число движений – 68 со средней амплитудой 9,3 мм. Движения хвостом также были значительными.

Таким образом, в 1-е и 2-е сутки эксперимента реакции на пугающие отрицательные раздражители усилились, а на положительные остались неизменными.

В 4–7-е сутки показатели эмоциональных проб на высоту и на доску с гвоздями были значительно лучше, чем в 1–2-е сутки. Вместо скованности у некоторых собак наблюдались попытки спрыгнуть с доски. На подход человека у собак появлялось в среднем 72 движения с амплитудой 9,4 мм. Движения хвостом также были выраженными.

В 16–19-е сутки в ответ на эмоциональные пробы были получены факты, которые в основном говорили о хорошем эмоциональном состоянии животных. Пульс и число дыхательных движений значительно варьировали. Однако гипертрофированных видов страха в этот период опытов не отмечалось. У одной из собак (Кляксы), которая в первой трети опыта была животным с рядом ухудшенных показателей, в этот период наблюдалось резкое улучшение всех эмоциональных проб.

У некоторых животных наблюдалось небольшое, но статистически достоверное ослабление эмоционального реагирования на людей. У подвижных собак в 19-е сутки эксперимента по данным актограммы вместо 74 до опыта возникло 51 движение, у малоподвижных вместо 49 отмечалось 23 движения. Особенно выраженное изменение таких реакций было характерно для Тайфуна и Ночки. Значительно менее энергичными были движения хвостом. Сокращение интенсивности этих реакций как чуткого показателя эмоционального обеднения было весьма существенным.

Рис. 18. При пробе с гвоздями в период шести суток пульс, дыхание и поведение (дрожала, скулила) собаки Ночки значительно изменились

Рис. 19. Проба с нагрузкой – мешочки с круглыми камешками на спине собаки

В первые часы 20-суточных опытов вегетативные показатели и поведение собаки Ночки при этой пробе существенно не изменились

Следовало отметить еще одну особенность эмоциональных проявлений этого периода, условно названную раздвоенностью. Стремясь к человеку или к пище, собаки проявляли реакции, которые внешне можно было принять за выражение интенсивных эмоций (на актограмме возникала характерная для таких эмоций запись со многими пиками). Тем не менее на самом деле эмоциональные реакции животных были ослаблены, о чем говорили позы, вялый характер реакций ласкания, недостаточно интенсивные движения хвоста, отсутствие интереса к содержимому кормушки и т. д.

Психика

Известно, что И.П. Павлов (1951а, б) на Неврологическом конгрессе в 1931 г. поднял вопрос о нарушении психической деятельности животных и возникновении у них астенических состояний. Такой вывод был сделан на основании работ А.Д. Сперанского (1925, 1927), М.К. Петровой (1953), Н.А. Подкопаева (1926), наблюдавших собак в необычных условиях. При наводнении, в случае, описанном А.Д. Сперанским, у животных было отмечено появление выраженных форм страха. Впоследствии это психическое явление приобрело стойкие формы, чем обусловило длительные изменения психики и патологические сдвиги в нервной системе.

Очевидно, изменения психики собак в условиях содержания в маленькой кабине имели иную природу и меньшую выраженность. В основе здесь также лежало изменение эмоциональных реакций, однако для этого случая характерно не резкое увеличение отрицательных эмоций, а обеднение положительных. Степень и характер сдвигов также были различными. А.Д. Сперанский и И.П. Павлов говорили в этом случае о торможении значительной степени. Материалы экспериментов, характеризующих высшую нервную деятельность собак в кабине (описанные ниже), заставляли предполагать некоторое ослабление тормозных процессов, главным образом активных, а у отдельных животных (Тосна и Ночка) их истощение.

Кроме уменьшения положительных и гипертрофии отрицательных эмоций (страха), признаками ухудшения психического состояния были нарушения в двигательной сфере: минимализация движений и значительное двигательное немотивированное беспокойство. Сюда же, по-видимому, относились звуковые реакции минорного характера (скуление и вой).

В 1-е сутки экспериментов у одних животных возникало улучшенное психическое состояние, у других оно определялось неблагоприятными изменениями в выделительной и других системах, а также изменениями, возникающими в связи с новизной обстановки опытов. У собак с существенными задержками моче-и каловыделения (Ночка, Тайфун и др.) регистрировались ухудшение эмоциональных проб, отрицательные сдвиги в сфере движений, появление стонов и скуления. Все это – признаки, свидетельствующие об угнетенном состоянии психики. У двух собак (Метель и Альфа) с незначительными сдвигами в функциях выделения психическое состояние было хорошим. Таким же оно было и еще у одной собаки (Вира), неблагоприятные изменения в организме которой в основном начались с 3-х суток.

К 4–7-м суткам собаки привыкали к условиям длительного нахождения в кабине. При этом выделительные функции либо не улучшались, либо улучшались незначительно. Данные эмоциональных проб, увеличение движений у малоподвижных собак и их уменьшение у интенсивно двигающихся, возникновение активных голосовых реакций, урежение случаев скуления, исчезновение воя – все говорило об улучшении психического состояния собак по сравнению с переходным периодом. На следующем этапе (в 9–14-е сутки) привыкание собак к кабине выразилось в появлении у них мощно развившихся компенсаторных образований.

Очевидно, биологический смысл компенсаторных образований заключался в мобилизации поведенческих возможностей организма для борьбы с усиливавшимися и сублимирующимися по мере удлинения экспериментов воздействиями камеры, где животные не могли нормально и много двигаться, а также находиться в окружении меняющихся запаховых, шумовых и других раздражителей.

Психика, по-видимому, выступала в роли явления, организующего развитие и богатство таких факторов. У психически полноценных животных (Ветерок, Метель, Бета) компенсаторное поведение получало наиболее выраженный характер, а у собак с ухудшенным состоянием наблюдался, наоборот, отказ от интенсивных мер борьбы с малой подвижностью и бедностью впечатлений.

В 15–19-е сутки регистрировались противоречивые показатели эмоциональных проб и в то же время отчетливое уменьшение выраженности положительных эмоций. Возникновение и увеличение числа случаев рычания свидетельствовало о возрастании раздражительности и, следовательно, о сдвигах в нервной системе. Опять появлялось скуление.

Все эти факты говорили о том, что в последней четверти опытов на фоне относительно хорошего психического состояния собак у некоторых из них стали регистрироваться моменты, свидетельствующие о неблагоприятных сдвигах в области психических реакций. У разных собак выраженность таких явлений была неодинаковой. У большинства их либо вообще не было, либо они были, но в еле уловимых формах. У Тайфуна и Линды выраженное ухудшение психических реакций прослеживалось по ряду показателей, и это позволяло считать, что обстановка камеры для этих животных являлась сильно действующим фактором, при котором компенсаторные реакции, организуемые самими собаками, не могли противостоять ее отрицательным воздействиям. Пример другого животного (Кляксы) говорил, что после появления и развития компенсаторных реакций, т. е. к 19-м суткам, у собак могут улучшаться результаты эмоциональных проб и психическое состояние.

У Ночки по мере увеличения длительности эксперимента состояние угнетения возрастало. Животное все меньше реагировало на раздражители. Эмоции страха при эмоциональных пробах на высоту, доску с гвоздями и пробу с нагрузкой увеличивались и приобретали патологические формы. Число движений на человека сокращалось, неряшливость нарастала. Значительно изменялись вегетативные показатели и суточная ритмика. Все это позволяло говорить о невротических сдвигах в психическом состоянии собаки.

Обсуждение полученных результатов

Рассмотрение данных, собранных на протяжении опытов по первому способу тренировки, показало, что состояние собак существенно ухудшалось в начале экспериментов. Затем происходило его улучшение, несмотря на то что животные продолжали оставаться в кабине. На фоне такого улучшения в отдельные периоды экспериментов, и особенно в первой их половине, наблюдались повторные неблагоприятные сдвиги в состоянии организма и в поведении. Однако, они были менее значительными, чем в начальные сутки опытов. По мере продолжения экспериментов такие явления сглаживались. Эти факты позволяли говорить о двух периодах экспериментов, названных переходным периодом и периодом нормализации.

Ухудшение состояния собак в переходный период было выражено весьма существенно и характеризовалось значительно большими отклонениями, чем в 19-часовых опытах. Процесс нормализации при тренировке по первому способу охватывал не все проявления организма. Например, полностью не достигалась нормализация функций выделения.

Анализ различных сдвигов с целью выявить те из них, которые могли играть в появлении неблагоприятных изменений определяющую роль, позволил предположить, что такое значение имели нарушения в выделительной системе. Об этом говорил тот факт, что наибольшие изменения разных функций регистрировались в начале опыта, когда у животных особенно длительно не было мочеиспускания и дефекации. В пользу такого предположения также свидетельствовало улучшение общего и психического состояния собак после испражнений. Периоды нормализации у многих животных начинались с осуществления актов выделения и имели наиболее полное выражение в случаях, если налаживался их ритм.

Изменения в реакциях нервной системы и в психике собак, поставленных в условия, при которых они должны были выделять мочу и фекалии в маленькой кабине, можно представить себе следующим образом. Безусловные рефлексы моче– и каловыделения вначале тормозились сильными условными, и их баланс определялся взаимоотношениями корковых и подкорковых влияний, передающих импульсы на второй, третий и четвертый сегменты спинного мозга, где расположены клеточные тела эфферентных невронов. При весьма значительном усилении безусловных раздражителей (максимальное наполнение мочевого пузыря, скопление большого числа жидкостей в тканях и т. д.) условные корковые рефлексы тормозились подкорковыми и конфликтные взаимоотношения выделительной системы разворачивались внутри одной и той же потребности: потребности в немедленном опорожнении мочевого пузыря и прямой кишки и потребности не испражняться в помещении кабины.

Олигоурезис, очевидно, возникал в результате произвольных задержек актов выделения и объяснялся теми же механизмами, что и длительные (сутки и более) рефлекторные задержки. Палакиурезис регистрировался, и об этом уже упоминалось, после отсутствия мочеиспускания в течение суток или после очень резкого появления выделений, т. е. после ишурии и олигоурезиса. Очевидно, длительное сдерживание актов выделения приводило к перенапряжению тормозного процесса и к срыву в области функциональных взаимоотношений симпатической и парасимпатической систем, иннервирующих акты мочеиспускания. Чрезмерное двигательное беспокойство и, наоборот, затаивание в свете этих высказываний можно трактовать как следствие этих нарушений, проецирующихся в область двигательного анализатора.

Можно выдвинуть предположение, что постепенное увеличение времени пребывания в кабине от 7 до 12 и от 12 до 19 час. способствовало упрочению рефлексов задерживания выделений и, следовательно, затрудняло привыкание собак к многосуточному нахождению в камере. Выше при рассмотрении результатов 12-и 19-часовых опытов уже говорилось о ломке сложившегося при таком методе тренировок стереотипа. Переход к многосуточным опытам также предполагал ломку врожденных рефлексов собак. Известно, что собаки относятся к роду canis, представители которых не испражняются в том жизненном пространстве, которое используется ими для постоянного отдыха, пищи, кормления потомства и т. д. (Моуэт, Фарли, 1968).

Влияние функций выделительной системы наглядно выявлялось при сравнении состояния собак с состоянием в аналогичных опытах обезьян, которые не так щепетильны, как собаки, ибо выделения у них в природе возникают в любом месте и во многих позах. Профессор Н.А. Рокотова со своими сотрудниками (Рокотова и др., 1962) на основании тщательно собранных и статистически обработанных фактов установила отсутствие у этих животных в фиксирующей клетке существенных нарушений жизнедеятельности.

Улучшение по мере тренировки различных функций организма собак происходило не одновременно. Вегетативные показатели восстанавливались довольно быстро, улучшалось пище– и водопотребление, а также сон. Поведенческие реакции нормализовались значительно медленнее, хотя, например, такие голосовые реакции, как стоны и звуки при дыхании, исчезали у многих животных после первого моче– и каловыделения и в большинстве случаев не возобновлялись.

Специфика реакций отдельных животных, по-видимому, определялась характером, глубиной нарушений и зависела от состояния нервной системы. Наиболее значительные сдвиги регистрировались у четырех собак: у подвижного Тайфуна, Ночки, Кляксы и Линды. При этом у двух последних со второй трети опытов стало наблюдаться улучшение всех функций.

Очевидно, реакции скуления и воя могут быть причислены к признакам, свидетельствующим об ухудшенном и угнетенном состоянии психики собак. Такая их роль не может быть выявлена с помощью каких-либо специальных методов. Однако, скуление и вой всегда появлялись в случаях неблагоприятных изменений психических реакций. В первые часы экспериментов психическое состояние собак было связано с ориентировочными рефлексами, биологически несовместимыми со звуками. Затем в начальные сутки опытов под влиянием кумуляции неблагоприятных явлений в организме возникало угнетенное психическое состояние, и оно обнаруживалось в виде скуления и воя. В дальнейшем по мере привыкания к условиям эксперимента состояние организма и психики улучшалось и скуление становилось редким явлением. В конце опыта психическое состояние несколько ухудшалось и сразу возрождалось скуление. При этом появление скуления часто регистрировалось на гораздо более ранних стадиях, чем возникновение обеднения положительных эмоций, гипертрофированных форм страха, уменьшения интенсивности движений хвостом и т. д. Все это говорит о том, что скуление являлось ранним признаком ухудшения психического состояния собак.

Глава четвертая
СОСТОЯНИЕ СОБАК ПРИ ВТОРОМ СПОСОБЕ ТРЕНИРОВКИ

Большой процент суток опытов с аномальным ритмом выделений (57,3%) от общего числа суток, возникновение других неблагоприятных сдвигов, тот факт, что только одна собака оказалась по-настоящему пригодной к длительному пребыванию в кабине и т. д. – все заставляло признать первый постепенный способ тренировки способом, имеющим существенные недостатки. Такой вывод требовал разработки иных методов тренировки.

Предлагаемый на следующем этапе исследований второй способ тренировки устранял предварительное приучение собак к условиям малой кабины: животных сразу фиксировали на длительный срок.

Была сделана попытка группировки полученных данных по периодам. В качестве основного показателя, по которому проводилось такое разделение, был выбран сон. Начало периода нормализации определялось с момента, когда собаки три дня подряд спали относительно крепко и продолжительно. Предполагалось, что хороший сон способствовал улучшению состояния бодрствования и являлся, таким образом, необходимым фоном для восстановления всех функций.

Анализ данных о сне показал, что у собак (Тьмы и Луги) переходный период продолжался только 2 суток, у Угры и Клязьмы – 4–5, у Волхова – 6, а состояние сна Тосны не улучшалось.

Вегетативные показатели

У большинства собак, как и при первом способе тренировки, в переходный период наблюдались изменения частоты пульса и дыхания. У некоторых животных (например, Луги) в среднем за сутки по сравнению с фоновыми данными они снижались: пульс с 76 ударов в минуту (при сигме 1,27) уменьшался до 72 (при сигме 3,31), частота циклов дыхания – с 12 (при сигме 1,16) до 10 (при сигме 2,41). У других собак изменения были более значительными. У Волхова, например, пульс учащался с 72 (при сигме 2,8) до 83 (при сигме 3,7), частота циклов дыхания – с 16 (при сигме 2,17) до 23 (при сигме 4,35). В отдельные отрезки времени регистрировались задержки дыхания (по 3–5 сек.).

На стадии выдоха в переходный период у многих собак, так же как и при тренировке по первому способу, возникали стоны и звуки, производимые в болезненном состоянии.

Средние величины числа пульсовых ударов и числа дыхательных движений в переходный период в одну минуту поздним вечером и ночью у многих животных были более учащенными, чем в другие часы суток. Температура тела также ночью бывала на несколько градусов выше (на 0,11–0,22°). У Тосны учащенный на 15–20 ударов пульс, дыхание убыстренное на 3–5 циклов и повышенная на 0,3° температура регистрировались даже в часы глубокой ночи (22–4 час), что говорит о значительных нарушениях вегетатики этой собаки.

В ходе опытов по тренировке, т. е. в период нормализации, наблюдались меньшие отклонения величин пульса, числа дыхательных движений и температуры тела. Совершенно исчезали болезненные звуки, сопровождающие дыхание. Исключение составляли вегетативные показатели у собаки Тосны, отличающиеся от нормы. У животного наблюдалась одышка и изменения сердечных ритмов.

В период нормализации при ухудшении многих функций также наблюдались повторные увеличения частоты пульса и циклов дыхательных движений, иногда возобновлялись стонущие звуки. Величины этих сдвигов при вторичном их появлении были меньше, чем в переходный период, а при их возникновении в третий раз они были еще менее выражены. Так же как и в тренировке по первому способу, подобные явления были приурочены к актам мочеиспускания и дефекации, а их величины колебались в основном в зависимости от нарушений в этой системе.

Все эти данные говорят об изменениях в переходный период вегетативных процессов и относительной их нормализации в ходе дальнейших опытов. Степень изменений была меньшей, чем в опытах по первому способу тренировки.

Пищевые рефлексы. Вес

В переходный период собаки ели и пили плохо, мало или совсем не реагировали на вид еды. Взвешивание показало несколько меньшее, чем при первом способе тренировки, снижение веса животных (в среднем на 0,26 кг). В начале периода нормализации животные съедали около 10–15% суточного рациона. Начиная примерно с 4–8-х суток аппетит резко улучшался. В конце экспериментов обнаруживалось общее увеличение веса (в среднем на 0,31 кг).

Выделения

В начале тренировки, так же как и при первом способе, отмечались задержки испражнений: моча впервые появлялась только через 20–35 час. Однако в этих экспериментах в противоположность первому способу тренировки не было обнаружено задержек мочеиспускания по 40 час. и более. Этих актов дольше всего не было у собак Клязьмы и Луги, у Клязьмы затем ритм мочеиспускания быстро нормализовался. Второй раз моча и кал у всех животных появлялись гораздо скорее. Третий и четвертый, т. е. при последующих мочеиспусканиях, интервалы между выделениями были почти нормальными и превышали 7 час. только в том случае, если разделялись ночными часами, когда и в норме эти акты осуществлялись значительно реже. Все эти материалы отражены в табл. 9.

Таблица 9. Появление актов мочеиспускания при вторичном способе тренировки

Таблица 10. Частота появления актов мочеиспускания в период тренировки по второму способу

По окончании переходного периода у двух из шести собак сразу установился правильный ритм выделений: мочеиспускание возникало не менее 3 раз в сутки (табл. 10). У одной из собак в 5-е сутки и даже 12-е сутки наблюдался олигоурезис (в виде двухразового выделения мочи), в остальные сутки ритм выделений был нормальным. У другой случаи олигоурезиса регистрировались в 9, 10 и 15-е сутки опыта. Олигоурезис выражался в двухразовом появлении мочеиспускания и только в 3% случаев возникала более тяжелая его форма – одноразовое мочеиспускание в сутки (табл. 10). Нарушения регистрировались в 27% случаев от общего числа суток. Все это говорит о том, что нормализация выделительных процессов по второму способу тренировки происходила менее болезненно, чем по первому.

У Тосны, как и по другим показателям, отмечались нарушения ритма мочеиспускания на протяжении всего эксперимента: начиная с 3-х суток, регистрировался палакиурезис. Количество мочеиспусканий за сутки увеличивалось, моча стала появляться в разное время суток, закон соотношения дневного и ночного диуреза нарушался.