355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Мария Дубинина » Тараканы в твоей голове (СИ) » Текст книги (страница 5)
Тараканы в твоей голове (СИ)
  • Текст добавлен: 4 марта 2021, 23:30

Текст книги "Тараканы в твоей голове (СИ)"


Автор книги: Мария Дубинина


Соавторы: Сора Наумова
сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц)

Глава 8

Глеб

Всю неделю в квартире постоянно был посторонний человек, и Глеб списывал на это отсутствие сил для работы. Первые три дня его прежде тихое и уютное жилище напоминало поле боя – что-то двигали, пылесосили, собирали и выкидывали. Глеб только успевал залезать в мусорные пакеты и доставать то, с чем не готов был расстаться. Но стоило признать, что с вещами Саша обращалась бережно, если сомневалась, подходила и спрашивала, нужно это или нет. Поэтому уже к выходным Глеб проснулся и увидел квартиру такой, в какую он когда-то давно вселился.

Просыпаться сегодня было как-то по-особенному уютно, чем-то очень вкусно пахло, из крана лилась вода, посуда позвякивала о края раковины. Сквозь сон Глеб пытался вспомнить, когда слышал все это в последний раз. Не смог.

Надо встать и проверить, но… Глеб обнял подушку, прижал к груди и уткнулся в нее носом. Поспать бы еще немного, буквально полчасика.

Глеб поморщился во сне и перевернулся на живот, подмяв под себя одеяло. Майка задралась, и спине стало холодно. Глеб потянулся, зевнул и вдруг заорал:

– Мощность щитов падает!!!

Его вопль потонул в тишине пустой квартиры, Глеб посмотрел на часы и вспомнил, что сегодня у Саши выходной, и она должна была уехать к подруге, чтобы закончить свои дела и привезти оставшиеся вещи. Глебу это было только на руку, постоянная уборка не только утомила его, но и помогла собраться с мыслями. Он не спеша оделся, позавтракал тем, что оставила Саша, закрыл за собой дверь кабинета и достал блокнот с планами на ближайшие главы.

Вообще-то он не был настолько старомодным, чтобы писать текст от руки, но придерживался мнения, что заметить косяки гораздо проще с бумаги, нежели с экрана, а планы в блокноте всегда получались развернутее и интереснее тех, что набирались на компьютере. У Глеба, в целом, вся работа подчинялась выработанному алгоритму и имела устоявшуюся структуру – что, как, в какой последовательности, в какие часы и так далее. И все это, как потом выяснилось, ненавидела Вика.

К тому времени, как начало темнеть, текст на экране ноутбука сотню раз появлялся и снова исчезал, ковер на полу частично скрылся за разбросанными распечатками, но все выходило как-то не так и как-то не то. Глеб так вымотался, что мечтал только об одном – в красках расписать, как на королевский дворец, этот рассадник фэнтезийного разврата, упал метеорит, и все длинноволосые брутальные графы и трепетные фрейлины сгорели в адском огне. Будь проклят тот день, когда Глеб согласился с Леонидом и его “гениальной” идеей, как быстро срубить бабла на том, что Глеб умел лучше всего.

Сбрасывая со стола листок с очередной неудавшейся сценой, Глеб уже почти поверил, что никакого таланта у него и в помине не было. Никогда! И тут в прихожей открылась и закрылась дверь. И впервые с того момента, как он съехал от родителей и поселился в другом городе, Глеб начал панически соображать, где он насвинячил и что ему за это будет.

Судя по звукам, Саша заглянула на кухню – зашуршали пакеты, хлопнула дверца холодильника. На некоторое время все стихло, а потом Саша прошла к себе в гостиную, где ночевала и держала свои вещи. Вот тут-то Глеб и вспомнил, что днем в поисках вдохновения перебирал разные места в квартире, где удобнее было бы перечитывать написанный текст. Он, то есть текст на листочках, до сих пор был где-то там, на диване или, что вероятно, вокруг него.

– Глеб, вы там? – спустя какое-то время в дверь негромко постучали. – Можно мне войти?

Самое главное правило этого дома Саша выучила с первого раза и выполняла беспрекословно. Вход в рабочий кабинет только с разрешения или в присутствии хозяина. Глеб ревностно охранял свое творческое пространство, и в свое время даже Вика туда допускалась не всегда.

– Ты уже вернулась? – Глеб приоткрыл дверь, надежно перекрыв собой обзор творящихся в кабинете беспорядков. – Так быстро?

– Уже девять вечера, – возразила Саша и подозрительно прищурилась. – Вы не следите за временем?

Глеб растерянно моргнул. Вроде только недавно была половина шестого? Разве нет?

– Наверное, немного увлекся.

– Этим?

Саша показала толстую стопку листов А4, причем некоторые из них не только подняла с пола, но и тщательно разгладила. Глеб шире распахнул дверь и протянул руку, но Саша ловко уклонилась.

– И не ужинали?

– Могу я забрать это?

– И, похоже, не обедали?

Листы снова поманили и ускользнули из рук, и Глеб вынужденно покинул пост в дверном проеме.

– Чего ты хочешь? – спросил он мрачно.

– Чтобы вы питались как обычные люди, а не как писатели, – ответила Саша и вручила ему стопку листов. – Начать можете прямо сейчас. Я разогрею.

Она развернулась на пятках и строевым шагом направилась в сторону кухни, и Глеб вдруг с тоской вспомнил своего первого таракана. Он хотя бы не пытался им командовать.

Как бы то ни было, Глеб положил распечатки рядом с ноутбуком и присоединился к Саше на кухне, где она уже поставила в микроволновку вчерашнюю курицу. На плите стоял чайник, а рядом на сковороде разогревалось картофельное пюре. Все это Саша оставила ему на обед и частично на ужин, если не успеет вернуться и что-нибудь приготовить, но Глеб реально не заметил, как пролетел день. И только сейчас, под уютное гудение микроволновки и негромкое сопение чайника, он почувствовал, как сильно проголодался.

Как же давно Глеб нормально не наедался без угрозы промучиться пол ночи с резью в желудке. Вообще-то он умел готовить, не только яичницу с пельменями (вместе и по отдельности), но и всякие другие простые блюда. Просто было некогда и немного лень.

– Вам нужно лучше о себе заботиться, – сказала она, сняла фартук и присела напротив за стол. – Вы в курсе, что из-за нерегулярного питания могут возникнуть серьезные проблемы с пищеварением?

– Ты училась на медика?

– Нет, на филолога, – возразила Саша. – Опять будете философствовать на тему писателей и сантехников?

Надо же, а тот разговор и правда сильно ее задел. Глеб не придал этому значения, забыл уже давно, а она все продолжала помнить.

– Я просто заработался, – перевел он тему. – В последнее время… Ох, забудь.

– Что? Что в последнее время?

Глеб не спешил с ответом, а тут и микроволновка запищала. Саша отвлеклась, чтобы вытащить курицу и разложить по тарелкам – себе поменьше, Глебу побольше. От вида румяной поджаристой шкурки во рту скопилась слюна, и Глеб налетел на еду едва ли не раньше, чем тарелка перекочевала из рук Саши на стол.

– Вы, наверное, тоже на филолога учились? – спросила Саша, деликатно щипая курочку. Пюре она себе класть не стала, возможно, блюла фигуру или сидела на диете. Хотя ей-то оно зачем?

– По образованию я учитель истории, – нехотя признался Глеб. На эту специальность его загнала мама, поэтому он до сих пор предпочитал не вдаваться в подробности. Леня его по сей день высмеивал, если подворачивался случай.

– О! – протянула Саша и заинтересованно подалась вперед. – Поэтому у вас так колоритно описана атмосфера двадцатых в серии про Эрика Янга? Это моя любимая у вас.

Она улыбнулась и, извинившись, отошла выключить плиту и навести кофе.

Когда эта самая серия про частного детектива Янга была в самом разгаре, Глеб постоянно видел в сети восторженные отзывы, но поскольку избегал встреч с читателями, редко слышал такую искреннюю похвалу вживую. Может, именно этого ему не хватало?

– Так что с вами происходит в последнее время?

Глеб вздрогнул, услышав этот вопрос. Саша поставила перед ним чашку с кофе и села, не сводя с Глеба внимательного взгляда ярко-зеленых глаз.

– В смысле?

– Вы начали, но не договорили.

А ведь уже стало казаться, что она выбросила это из головы. Видимо, не забывать – это в ее характере. Увы, Глеб тоже помнил слишком много лишнего, а вот главное все время забывал.

– Если не договорил, значит, так было надо, – грубее, чем собирался, отрезал Глеб. – Я допью в кабинете.

– Подождите! – окликнула его Саша. – Давайте вместе попьем? Полчасика роли не сыграют.

Глеб сел на место и хмуро посмотрел на Сашу.

– Это не совсем верно. Если не писать каждый день примерно одинаковое количество знаков, можно выбиться из графика. Дисциплина в писательском деле не менее важна, чем в других делах.

Потом вспомнил, как выглядела его квартира до Сашиного появления и почти пожалела, что заговорил про дисциплину. Но Саша не стала к этому цепляться.

– А как же вдохновение? Разве можно писать хорошие книги без него?

– Хорошие, наверное, нет, – вынужденно согласился Глеб. – А вот всякий шлак вроде дамских романчиков вполне можно.

Взгляд у Саши неуловимо поменялся.

– И что же вы подразумеваете под дамскими романчиками?

– Что-то из разряда Дианы Фирелли, – попытался объяснить Глеб. – Хотя ты ее, наверное, не знаешь.

– Ну почему же, знаю.

– А, ну тогда тем более все ясно. Тогда ты точно должна видеть разницу между нормальной литературой и этой, женской.

Глеб отхлебнул из кружки и воодушевленно продолжил:

– Все эти женские фантазии не имеют ничего общего с настоящим творчеством. Графомания, одним словом. Та же Фирелли, к примеру. Такие дамы вообще уничтожают сам смысл литературы. В последней книге у нее ноль сюжета, зато постельные сцены средней паршивости буквально через страницу. О чем это говорит?

– О том, что вы интересуетесь странными книгами, – серьезно ответила Саша. – И лично я считаю, что в данном случае пол не играет никакой роли. Дурную книжонку может написать кто угодно, просто по-разному и о разном. Или вы твердо придерживаетесь идеи гендерного разделения литературы?

И так с вызовом на него посмотрела, что Глеб чуть не подавился.

– Получается, что придерживаюсь, – буркнул он. Так глубоко он не копал, просто считал, что большинство женщин за пределы серии “Шарм” вообще выпускать нельзя.

– И девочки по вашей философии должны писать про любовь, а мальчики про войну?

Внешне Саша оставалась спокойна, но отчего-то Глебу показалось, что надвигается гроза. И он уже сам не понимал, от чего и к чему велась эта беседа.

– Мне все-таки пора.

Он взял кружку и ушел. С одной стороны было неловко, с другой – его мнение это его личное дело и не надо заставлять его в нем сомневаться. Вот только чем дольше он об этом думал, тем сильнее в нем крепло желание пойти и извиниться. Не потому что он виноват, а потому что так было бы спокойнее. Но график есть график, утром он должен начать выкладку новой главы, а она была еще настолько сырой, что страшно становилось.

Кстати, где она?

Глеб прошерстил стопку, принесенную Сашей, потом посмотрел на столе и на подоконнике, опустился на четвереньки и облазил пространство вблизи стола. На полях потерянных листков были важные пометки, без них и так слабенький эпизод становился совсем бездарным. Да, та категория читателей, на кого этот роман рассчитан, прочитает и проды попросит, но Глеб считал себя писателем другого уровня, просто обстоятельства так сложились, что он ежедневно переступал через свою гордость.

В коридоре послышались шаги обутых в домашние тапочки ног, включилась вода в душевой кабине. Время перевалило за десять часов вечера, и Саша, похоже, стала готовиться ко сну. Это был его шанс.

Глеб пришел в гостиную и, не включая верхний свет, в слабом мерцании подсветки телефона начал ползать по ковру. Наверняка листы залетели под диван, иначе Саша бы их обнаружила и принесла вместе с остальными. Но сколько Глеб не искал, пропажа все не обнаруживалась. И тут телефон в руке оглушительно завибрировал. Точнее, вибрировал он как обычно, но Глеб был так сосредоточен, что дернулся от испуга.

– Да, – раздраженно ответил он на звонок. – Чего тебе надо?

– Я тебе ссылку прислал час назад, ты посмотрел?

– Какую еще ссылку? Блин, Лень, мне сейчас некогда. Потом созвонимся.

Глеб безжалостно отключился, но продолжить поиски не успел.

– Вы что-то потеряли? – спросила Саша. – Давайте что ли свет включу.

Она щелкнула выключателем, и гостиную залил яркий электрический свет. Глеб поморщился и часто заморгал.

Саша обошла его и повернулась спиной, зашуршала чем-то на тумбочке.

– Это ищете?

Она протянула ему несколько листков, где на полях даже издалека угадывались пометки красными чернилами.

Глеб поднялся с пола и недоверчиво принял у нее листы.

– Спасибо.

– Да не за что. Но в разговоре с лордом Арманом героиня ведет себя чересчур развязно, хотя дальше по тексту упоминалось, что она воспитывалась при каком-то храме, а выражается как наша современница. Это, конечно, фэнтези, да еще и, судя по всему, женское, – она выделила это голосом, – но речевые характеристики героев, на мой взгляд, хромают на обе ноги.

Глеб озадаченно посмотрел сначала на нее, потом на листки в своих руках. Этот диалог он написал сразу после Сашиного ухода и с тех пор еще трижды переправлял. Должно было получиться вполне сносно, но сейчас Глеб пробежался по строчкам и задумался, как мог такое написать.

– А в постельной сцене не хватает эмоций героини, – продолжила Саша, присела на край кровати и начала неторопливо разбирать пальцами влажные спутанные пряди. – Понимаете, мы все пропускаем через сердце, поэтому женщины так любят любовные романы, потому что в них описаны переживания, чувства, эмоции, а не просто… физический процесс. Хотя вы же мужчина, у вас голова иначе устроена.

Она отвела взгляд, пока пальчики ловко заплетали косу из темно-рыжих после душа волос. Глеб даже засмотрелся, может, потому и не сразу начал защищаться.

– А что не так с постельной сценой?

– Ох, – вздохнула Саша и требовательно протянула руку, и Глеб, сам не заметив, отдал ей распечатки. – Ну, смотрите, тут же шаблон на шаблоне, причем не самые лучшие. “Впился безумным поцелуем” звучит как цитата из бульварного романчика, а это что? Что за чувственный туман у нее в голове? Или вот, смотрите. “Она гладила его грудь, и ее пальцы заблудились в завитках его черных волос”. Даже представлять не хочу себе эти заросли.

Саша передернула плечами и ткнула пальцем в последний абзац.

– И самое главное. Никаких мечей в ножнах, нефритовых стержней и тому подобной чуши. Лучше вообще никак, чем так.

Глеб внимательно ее выслушал, потом выхватил из ее рук листы и все-таки не выдержал:

– Спасибо за ценное мнение, но автор уж как-нибудь сам разберется, как должны разговаривать его герои и какими словами.

– А этот текст ведь…

– И вообще, нечего читать то, что для чтения не предназначено.

Глеб чувствовал, что буквально сгорает от стыда, поэтому решил поскорее ретироваться, бросив на прощание скомканное “спокойной ночи”.

Он терпеть не мог, когда его начинают учить писать. Никому из его знакомых не позволялось этого делать, Леньчик иногда устраивал демарши, но в основном безрезультатные. Глеб лучше других знал, как и что ему стоило делать. Но в данном случае… В данном случае он готов был сложить лапки и признать поражение. Это была глупая, безрассудная идея, и Глеб последний идиот, раз так легко повелся. Леньчик поманил быстрым взлетом и баснословными заработками при минимальных усилиях. Просто пиши, что в голову приходит, не страдай над уникальностью сюжета, просто используй готовые схемы, проверенные на тысячах читателей на популярных литературных площадках. Глеб все так и делал, но почему-то Леня забыл предупредить, что ни капельки это не легко, а очень даже трудно!

Трудно гнать порожняк, трудно описывать платья и балы, влюблять героинь в чешуйчатых огнедышащих тварей и плевать на логику. Но Генри Росс начал изживать себя, последний роман ни в какую не сдвигался с мертвой точки. Надо было искать возможность удержаться на плаву, вот только цена, которую Глебу пришлось заплатить, оказалась несоразмерной результату. А если Саша все узнает, он точно провалится сквозь землю.

Он сел за ноутбук, открыл файл и просмотрел свои правки на полях. Сейчас они уже не казались спасением, поэтому Глеб, скрепя сердце, взялся за новые правки. Удалил предложение про завитки черных волос и аккуратно вырезал все глупые синонимы. Потом повздыхал и, попивая остывший кофе, пробежался по диалогам, выправил стилистику и перешел к самому сложному. К эмоциям.

Далеко за полночь в дверь тихонько постучали. Глеб рывком вернулся в реальность и посмотрел на часы.

– Да? – он повернулся в кресле и зевнул. – Открыто.

В кабинет вошла Саша, одетая в пижамные шорты и майку с котятами, молча поставила на стол перед Глебом новую кружку с горячим кофе, забрала пустую и ушла.

– Саша! – позвал Глеб. Она остановилась в дверях и сонно на него посмотрела.

– Вы что-то еще хотели?

– Я… Ну да. Извиниться.

– Не надо, – она качнула головой. – Передайте автору, что ему виднее.

С этими словами она закрыла за собой дверь. Глеб долго смотрел на поднимающийся от кружки пар, потом открыл статистику файла – за час размер проды вырос вдвое, и в этом была не только заслуга Глеба, и даже такому упрямцу, как он, придется это признать.

Глава 9

Саша

Саша не считала себя дурой, поэтому поняла все сразу. Текст, который она увидела на распечатках, точно принадлежал Глебу Самарину. Не Генри Россу, стиль этого романиста она ни с кем бы не перепутала, а именно Глеба. В этих несуразных строках было слишком много его – его неуверенности, неловкости и постоянной рассеянности.

Конечно, было странно, что такой крутой детективщик и – вдруг! – пишет любовно-фэнтезийные романы, но Саша довольно быстро нашла этому объяснение. Она и сама гуляла по сайтам самиздата, видела рейтинги, видела, что популярно, а что нет. И если еще несколько лет назад на самиздате романы выкладывались исключительно бесплатно, теперь в тренде была платная подписка.

Бумажные издания давно потеряли свою актуальность, тиражи падали, цены росли. А кушать хотелось всем, и писателям, и издателям. А учитывая тот факт, что Генри Росс давно не выходил, надо же было Глебу как-то зарабатывать.

Как только за Самариным в очередной раз закрылась дверь, Саша достала смартфон и в первую очередь прогуглила названия и имена, что встретила в тексте, и тут же наткнулась на “Ненастоящая принцесса, или Драконами не рождаются” от Элли Эллиот. В рейтинге сайта ее роман был на лидирующих позициях, однако ее опережала другая писательница. Диана Фирелли. Рейтинг их расходился чуть ли не в тысячу голосов, но в общей массе они обе были теми еще мастодонтами жанра. Саша даже, из чистого любопытства, прошлась по другим их книгам, а потом вернулась к последнему роману Элли и начала чтение. Даже оплатила подписку и остановилась только тогда, когда закончилась выложенная часть. На часах тогда было около двух ночи.

Глеб явно был хорош. Все, что касалось сюжета, продуманности персонажей и крючков, у него было на высоте, Саша даже восхитилась точностью структуры и красоте описаний. Во дворце она словно побывала сама, походила по темным коридорам и даже испытала легкое волнение от встречи с главным героем. Но вот с эмоциями и любовной составляющей Глеб справлялся крайне посредственно. Словно он пытался забить в себе это чувство и, как следствие, не мог изложить его на бумаге.

И дело было далеко не в том, что мужчины чувствовали иначе.

Ради любопытства Саша заглянула в его самый первый роман и читала до самого утра. Там дела обстояли гораздо лучше. И Саша снова догадалась, почему.

В любом случае, читательницы в большинстве своем восторженно отзывались о каждой новой проде, по типу: “Спасибо, было очень интересно!” и “Бедная Мелания, надеюсь, у нее все будет хорошо”. Но и без негатива не обошлось. Саша сразу выделила пользователя Mon amour, которая без стыда и совести поливала грязью каждую книгу Эллиот, но продолжала грызть кактус. Увы, таких читателей везде хватало, словно им в жизни больше нечем было заняться, кроме как читать неинтересные книги.

Саша полистала профиль Элли еще немного и с чувством выполненного долга уснула.

За завтраком она встретила своего работодателя красными от недосыпа глазами. Но тот, разумеется, не придал этому никакого значения. Или вовсе не заметил, как это бывало с ним обычно. Эта способность игнорировать очевидные знаки Сашу немного умиляла. Ей было интересно, он действительно не видел, или просто деликатно молчал?

– Послушайте, я по поводу вчерашнего, – неуверенно пробормотала она, ставя перед Глебом завтрак.

– Да-да, я должен попросить прощения, – Глеб вскинул руки, и вилка, которую он зацепил случайно, взлетела вверх и перемахнула через его плечо. Саша вскрикнула от испуга и тут же рассмеялась.

– Это я должна извиниться, – она улыбнулась, доставая чистый прибор и кладя перед Глебом. Упавший она бросила в мойку. – Мне не стоило лезть, куда не следует. Но мне нравятся ваши книги, и когда я увидела распечатки по всему полу, просто не смогла удержаться. Я же не знала, что там чужой текст. Вы помогаете кому-то с правками?

Саше показалось, что Глеб смутился. Нет, на самом деле смутился, даже покраснел. И такой сразу стал милый, что Саша очень постаралась не рассмеяться, чтобы не выдать себя.

– В некотором роде, – пробормотал он. – Возможно, твои советы не помешали бы. Есть один эпизод, который вызывает у меня сомнения.

– Постельная сцена? – уточнила Саша. В последней книге они удавались Глебу довольно плохо. Скудно, сказала бы она. Избито. Шаблонно. Каждое из этих слов било плетью по одному и тому же самому чувствительному писательскому месту – по самолюбию, уж об этом Саша судила по собственному опыту. Поэтому вслух это озвучивать она не стало, хотя иногда ловила себя на мысли, что была бы не против уколоть Глеба в отместку за конкурс. Но не стоило быть такой мелочной.

За те несколько лет, что она “бросила писать”, она так и не смогла отказаться от своей мечты. Много штудировала всякие полезные материалы, изучала книги по писательскому и сценарному мастерству, анализировала. У нее даже был блокнот, где она записывала, что читала, и делала подробный анализ. Разумеется, она продолжила писать, просто теперь никому, кроме Кристины, не показывала. А сейчас ей очень не хватало ноутбука, к смартфону приноровиться так и не удалось, а наброски, по привычке, делала в общую тетрадь.

– Что-то типа того. На самом деле у меня в последней главе образовался небольшой затык. Словно бы там что-то должно быть, но его нет. Там лорд признается героине в любви, она отвечает взаимностью, а потом возвращается в свое королевство, на которое нападают орки. Тут начинается кульминация, но мне кажется, словно что-то не так.

Саша выслушала рассказ. Книгу она прочитала еще на сайте, мысленно добавила те отрывки, что видела на распечатках накануне. Странно, что отсутствие любви между героями не мешало им регулярно проводить вместе бурные ночи, но об этом Саша ничего не сказала. Чего только в любовных романах не напишут, особенно мужчины. А в том, что автор сего творения именно Глеб, у Саши не было ни грамма сомнений, осталось только дождаться, пока он расскажет об этом сам.

– Сделайте так, чтобы они не успели друг другу признаться. Или она не успела, их прервали сообщением о нападении. Тогда эффект незаконченного действия оставит читателя в напряжении до самой развязки. Можно еще добавить какую-нибудь тайну.

Она развела руками. Глеб задумчиво покрутил в пальцах вилку, быстро докидал в рот остатки омлета и прихватил чашку кофе с собой.

– Я работать, – сообщил он и убежал. Он и раньше брал с собой кофе и уходил, но еще никогда не убегал за работу так быстро. Саша только улыбнулась. До раскола Глеба Самарина оставалась пара часов.

Саша помыла посуду, поставила готовиться обед и устроилась на кухне, читать следующую книгу Эллиот. Странное дело, эти романы затягивали ее ничуть не меньше, чем детективы Генри Росса, хотя прежде Саша избегала подобного рода чтиво, хотя и не отрицала его права на существование. Если о любви, то она выбирала романы классические или современные, но предпочтение все равно отдавала детективам. А тут фэнтези.

Глеб появился внезапно со стопкой листов. Глаза горят, уши красные: ну все, как она и планировала. Сделав непонимающее лицо, она отложила смартфон и с невинным взглядом подняла голову.

– Еще не готово, – сказала она.

– Я по другому вопросу, – сказал Глеб и подозрительно скосил глаза. Наблюдать за его попытками сохранить перед ней лицо было сплошным удовольствием, но Саша усилием воли задавила в себе садистские наклонности.

– Да? А по какому?

Глеб не стал мяться и дальше.

– Посмотри свежим взглядом.

Он подошел и положил перед ней на стол листки с печатным текстом. Саша подтащила их к себе и вопросительно изогнула бровь.

– Ваш протеже очень быстрый, – подколола она, любуясь румянцем на скулах писателя. – Дайте мне немного времени.

Глеб сел на табуретку и закинул ногу на ногу. Ясно, уходить не собирается, значит, ему и впрямь важно не только узнать ее мнение, но и увидеть реакцию. Саша и сама знала, каково это, улавливать на чужом лице оттенки удовлетворения или скепсиса. Словами можно солгать, чтобы не обидеть, например, а вот лицо лгать не будет. Саша начала читать и почти сразу перестала думать о буравящем ее взгляде Глеба.

– Неплохо, – искренне похвалила она. – Гораздо лучше. Видите, если в нужных местах добавить эмоций, текст сразу заиграет. А вот тут, после абзаца с прощанием, можно добавить мыслей героини. Для нее же это настоящая трагедия. Мало того, что она притворяется другим человеком, так еще и, собираясь разгребать проблемы настоящей наследницы, может навсегда потерять возлюбленного. Кстати, а где настоящая принцесса сейчас? Она еще появится?

– Во второй половине романа, – не задумываясь, ответил Глеб. – Где-то в одиннадцатой-двенадцатой главе.

Саша кивнула, и тут Глеб все понял.

– То есть, я хотел сказать…

– Но сказали правду, – мягко улыбнулась Саша. – Это что, такой страшный секрет? Я все поняла еще вчера.

Глеб спрятал глаза за прижатой к лицу ладонью. Саше даже стало его жалко. Она сложила листы и несильно хлопнула по ним ладонью.

– Если это вас смущает, я никому не скажу, даже если меня спросят. Обещаю!

Глеб убрал ладонь и недоверчиво посмотрел на Сашу.

– Честно?

– Честнее некуда, – серьезно подтвердила Саша. – У вас отлично получается, хотя жанр совсем не похож на то, к чему я привыкла после Генри Росса. Но главное не тема или жанр, главное, мастерство и то, что автор хочет и может сказать своим произведением. Я читала полночи, и мне почти все понравилось.

– Почти?

– Ну, есть пара моментов, которые не дотягивают до идеала. Но я не писатель, просто много читаю.

Она замолчала. Удочка закинута, а вот клюнет ли Глеб, зависело только от него. Характер у Самарина был не сахар, и если бы Саше нужно было охарактеризовать Глеба парой слов, она бы, наверное, выбрала такие: упрямство, старательность, самоуверенность. От того, что они вступали между собой в конфликт (особенно самоуверенность), он и не мог довести дело до ума, хотя все задатки для этого имел.

– Вообще, это была не моя идея, – вдруг сказал Глеб, и Саша поспешила его разговорить, раз такое дело.

– А чья?

– Леньчика. Он в этом активно варится, поначалу давал советы, а потом слился. Нет, я не жалуюсь, просто взгляда со стороны не хватает. Адекватного взгляда.

Саша приняла его слова на свой счет, но главного пока все еще не хватало. Она подперла голову кулаком и посмотрела Глебу в глаза.

– И давно вы занимаетесь сразу двумя проектами?

– Три года.

– Ого! Но я посмотрела, у Элли Эллиот много подписчиков, комментариев тоже много, а в рейтинге она стоит на первой странице, почти на самом верху.

Глеб вздохнул, и Саша смекнула, что он, наверное, ужасно от всего этого устал, а ведь буквально вчера с пеной у рта доказывал, что так называемая женская литература – это даже и не литература вовсе, а так, фантазии скучающих домохозяек. Крепко же его прижало, раз дошло до Элли Эллиот. Саша заметила, что новые книги Генри Росса не выходили уже больше года, но и прочтения последнего романа Элли Эллиот отличались от предыдущих. Дела у Глеба в последнее время шли не шатко, не валко, причем, судя по квартире, по всем фронтам.

Ему нужно было только попросить, но он же мужчина, а они такие упрямые создания.

– Ты не могла бы…

– Я не хочу лезть…

Они начали одновременно и одновременно же замолчали. Саша поняла, что сама все испортила, но Глеб неожиданно закончил свою мысль:

– Раз уж правда выплыла наружу, может, посмотришь план на ближайшие главы? Мне кажется, там какой-то провис.

Саша едва не вскочила с табуретки от переизбытка чувств. Пусть это не то же самое, что писать самой, но она могла помочь Глебу пережить тяжелый период в творчестве, и это было бы с ее стороны неплохим вариантом благодарности. Как работодатель он был прекрасен – не приставал, не перегружал, не лез в душу. Саше было только в радость как-то еще облегчить ему жизнь. Да и вообще, что-то такое в нем было… Что-то, что заставляло Сашу думать о нем чаще, чем надо бы.

– А еще вам нужна какая-нибудь реклама, – сказала она. – Я знаю, куда можно предложить цитаты, но можно еще поискать подходящие паблики. Я этим займусь, если хотите.

Саша воодушевилась и уже строила грандиозные планы, но тут вода из кастрюли с картошкой вытолкнула крышку и с громким шкварчанием вылилась на плиту. Пока Саша ликвидировала последствия “аварии”, Глеб уже сбежал.

– Алло, – Саша вернулась за стол и набрала номер подруги. – Привет. Как дела?

– Праздную очередной отъезд своего благоверного. Скоро я с ним окончательно сопьюсь.

Саша привыкла, что муж Кристины бывал в командировках чаще, чем в супружеской постели, и любая другая на ее месте начала бы психовать. Но подруга не унывала, а развлекала себя, как могла.

– Слушай, помнишь, ты говорила, что у тебя старенький нетбук где-то валяется. За сколько отдашь?

– В смысле?

– Хочу купить. Зарплату пока не получала, но могу попросить у Глеба Константиновича аванс. Очень нужно.

– Так, – голос Кристины посуровел. – Немедленно рассказывай, что ты задумала.

– Ничего такого, – Саша подошла к двери и выглянула наружу. – Ты же меня знаешь.

– Вот потому что знаю, потому и спрашиваю.

– Ну, так что?

– Его в ремонт надо отнести, я Пашиному другу позвоню, попрошу взглянуть. А потом он твой.

– Пашин друг? – пошутила Саша.

– Конечно. А с ним в комплекте его жена и двое детишек.

– Спасибо, я заплачу, сколько надо, – быстро сказала Саша и едва сама не прыснула со смеху: – Не за друга, а за ремонт!

– Ты дура? Мы подруги, а ты ко мне со своими деньгами, – обиделась Кристина. – Если ты решилась попросить, значит, на самом деле очень надо. Я тебе отпишусь, как все будет готово.

– Спасибо!

Саша радостно улыбнулась. Когда у нее появится нетбук, пусть и дышащий на ладан, она сможет приносить Глебу больше пользы. И кто знает, может, и сама решится выйти из подполья. А там можно будет купить технику поновее, не все сразу.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю