Текст книги "И полцарства в придачу"

Автор книги: Марион Леннокс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц)

Марион Леннокс
И полцарства в придачу

Пролог

– У нас нет выбора, – принцесса Шарлотта де Готье, полулежа на кушетке, с беспокойством посмотрела на своего сына. Макс уже несколько часов подряд мерил шагами гостиную. Из окон открывался замечательный вид на Елисейские поля.

– Мы должны так поступить, ты же знаешь, это наша обязанность.

– Мы вовсе не обязаны так поступать! Королевская семья Альп д'Эстелла всегда была не лучшего мнения о нас, вот и нам хорошо бы о них забыть.

– Да, они слишком зазнаются, – согласилась Шарлотта. – Однако сейчас у нас есть возможность все исправить.

– Исправить? Я никогда не стал бы иметь с ними общих дел, если бы не смерть наследного принца Бернарда. Как можно забыть то, как они поступили с тобой?

– Мы должны все исправить ради народа, которым управляют Альп д'Эстелла.

– Эта страна не имеет к нам никакого отношения.

– Не совсем так, Макс. Ты имеешь право ей управлять.

– Я не имею права, – рявкнул он. – Право принадлежало Тьерри, однако он вышел из игры. К тому же все знают, что я – незаконнорожденный сын бывшей жены покойного принца. Теперь мы оба сможем уехать.

Шарлотта вздрогнула. Ей следовало заранее подготовиться к такому повороту событий. Она так надеялась, что наследный принц Бернард обзаведется потомством! Теперь после его смерти единственный его правопреемник – Макс.

Начиная с пятнадцати лет Макс заботился о матери. Она изо всех сил пыталась избавить своего второго сына от королевской доли, однако теперь его регентство было неизбежно.

Макс сделал еще несколько шагов по гостиной, потом остановился и посмотрел на шумную парижскую улицу. Как его мать может предлагать ему такое? Она знает, чем это обернется для них обоих. Шарлотта будет вынуждена снова оказаться в центре внимания.

– На мне действительно лежит ответственность, – состроив недовольную физиономию, проговорил Макс. – Я отвечаю за тебя, и ни за кого больше.

– Ты не прав, и прекрасно это знаешь, в твоих руках судьба целой страны.

– Это несправедливо.

– Да, – прошептала Шарлотта. – Жизнь несправедлива, извини.

Макс повернулся к ней лицом.

– Черт побери, мама, я не имел в виду…

– Я знаю, что ты имел в виду, но хочешь ты того или не хочешь, мы должны принять сложившуюся ситуацию.

– Ты так долго все скрывала, а теперь сдаешься…

– Я не сдаюсь, и, между прочим, я до сих пор ничего не признала. Я унесу тайну твоего рождения с собой в могилу. Мне не следовало говорить тебе правду, но я думаю, ты все-таки должен стать регентом.

– Тогда ты всем все расскажешь?

– Нет, потому что королем я тебе стать не позволю.

– Ты посадишь на трон какого-то незнакомого мальчика?

– Именно так, – нетерпеливо сказала Шарлотта. – Этот мальчик пока никому не известен. Он не обременен ненавистью, которую испытывают к нему другие люди. Возможно, это единственный шанс для нашей страны.

– Нашей страны?

– Я все еще считаю ее своей, – в ее голосе прозвучала тоска. – Я люблю людей и язык этой страны. Я обожаю в ней все, кроме ее правителей, вот почему ты должен принять регентство. Ты поможешь маленькому принцу. Я знаю опасности, которым он может подвергнуться, а ты сумеешь защитить его. Макс, мы обязаны помочь ему. Если ты не станешь регентом, наши враги возьмут верх, и дела пойдут скорее хуже, чем лучше, – она помедлила, затем добавила: – У нас есть два варианта: ты принимаешь регентство, и мы изо всех сил стараемся защитить принца и людей Альп д'Эстелла или мы уезжаем, оставляя страну умирать.

– А третий вариант – это открыть правду?

– Нет, после того, через что мне пришлось пройти… Ты этого не хочешь, да и я такое положение дел вряд ли вынесу.

– Нет, конечно, извини.

– Спасибо, – прошептала Шарлотта. – И что же мы теперь станем делать? Ты говоришь, мальчик сирота? Но это вовсе не значит, что он плохо воспитан и недружелюбен. Позволят ли ему те, кто о нем сейчас заботятся, так резко переменить свою жизнь?

– Я навел справки. Малыша усыновила друг семьи его родителей. Ей двадцать девять лет, она взяла мальчика на воспитание сразу после гибели его отца и матери. Возможно, этой женщине хочется заняться не только ребенком, но и собственной жизнью.

– Ты должен быть рядом с ним, когда он станет принцем.

– Я сделаю так, как ты хочешь, – Макс засунул руки глубоко в карманы брюк и снова взглянул в окно. – Я стану его тенью, буду держаться на расстоянии. Возможно, он окажется первым достойным правителем этой страны за многие столетия. Ты права, мы не можем оставлять его одного. Я буду регентом до тех пор, пока ему не исполнится двадцать один год.

– Ты не станешь там жить?

– Нет, но в этой маленькой стране есть единственный не коррумпированный политик, Чарлз Мевель, на него можно рассчитывать, он присмотрит за ребенком. Сегодня утром он рассказал мне о том, в чем нуждается его страна.

– Этого мало.

– Мы наймем отличную няньку, я обо всем позабочусь. Мальчик будет расти в замке, ни в чем не нуждаясь.

– Однако, – Шарлотта обняла свою собаку по кличке Ганнибал, – так поступать с ребенком ужасно.

– Он сирота, мама, – угрюмо сказал Макс. – Я не знаю, в каких условиях он живет в Австралии. Впрочем, ты права. Как только дела в Альп д'Эстелла наладятся, это станет для него прекрасной возможностью…

– Разбогатеть, стать знаменитым? Я думала, что воспитала тебя намного лучше, Макс, я разочарована.

Он повернулся к матери лицом и сокрушенно произнес:

– Ты хорошо воспитала меня, мама. Насколько мне известно, этот мальчик живет с женщиной, которая, вероятно, не слишком-то рада заботиться о нем. Если она захочет остаться с ним, то приедет сюда, если нет, мы найдем ему отличную няню.

– Так ты остаешься здесь?

– Мы с тобой не можем жить в Альп д'Эстелла.

– Ты прав, – уныло произнесла Шарлотта. – Лично у меня не хватит на это храбрости. Давай надеяться, что у малыша все получится лучше, чем у нас. А тебе придется принять регентство на тринадцать лет. Мне жаль, Макс.

– Ты сказала, у нас нет выбора. Все могло быть намного хуже.

– Если бы я не лгала… Однако я не могу ничего вернуть.

– Тебя никто об этом и не просит, – Макс подошел к матери и поцеловал ее в лоб. – Все будет хорошо.

– Если только эта женщина отпустит мальчика.

– А почему бы ей его не отпустить?

– Возможно, ее материнский инстинкт намного сильнее, чем у меня сорок лет назад.

– Ты была слишком молода для замужества.

– А в каком возрасте уже поздно выходить замуж? – Шарлотта мгновенно отвлеклась.

– Возможно, в восемьдесят лет, – Макс улыбнулся, однако его глаза оставались серьезными. – Брак – всегда риск. Кто знает, по какой причине за тебя выходят замуж? Ради денег или титула? – он пожал плечами. – Довольно, пора приниматься за дела. У нас есть три недели, чтобы все уладить.

– Ты поедешь в Австралию?

– Не могу же я улаживать вопрос отсюда. Мы освободим эту женщину от имеющейся у нее ответственности за мальчика.

– Возможно, – прошептала Шарлотта. – Только эта женщина может оказаться цельной натурой, которой не нужны деньги и титул ни для себя, ни для ребенка, которого она любит. Что мы станем делать тогда?

Глава первая

В колее перед автомобилем Макса застрял грузовик. Разве Австралия не считается выжженной солнцем страной? Максим де Готье, принц-регент Альп д'Эстелла, находился в Австралии всего шесть часов, однако у него уже сложилось впечатление, что эта страна совсем скоро превратится в сплошное болото.

И все же Макс нашел нужную ему ферму. Увиденное тем не менее оказалось вовсе не таким, как он ожидал. Макс думал, что перед ним предстанут плодородные земли, однако впереди была только каменистая почва. К тому же теперь он никуда не может ехать из-за грузовика, который преградил ему путь.

Значит, придется идти на ферму пешком или плыть, нельзя же сидеть в автомобиле, дожидаясь, когда закончится дождь! Возможно, ливень не прекратится еще целую вечность.

Арендованный Максом автомобиль был роскошным, однако после суточного перелета и пятичасового пребывания за рулем Макс не собирался больше оставаться в его салоне.

Есть ли еще один вход на ферму, помимо основного?

Макс посмотрел на карту и увидел, что вход всего лишь один. Он вымок сразу же, едва лишь открыл дверцу автомобиля. Тем не менее Макс решительно направился к дому.

Подойдя к застрявшему впереди него грузовику, Макс замер на месте. Водительское сиденье оказалось пустым, задние стекла запотели, а на переднем сиденье восседали женщина, ребенок и огромная коричневая собака. Все они пристально смотрели на Макса.

Неужели это Филиппа, которую я разыскиваю?

У Макса в бардачке лежала ее фотография десятилетней давности. С фото смотрела по-своему привлекательная девушка с веснушками, непослушными рыжими кудрями, соблазнительной фигурой и заразительной улыбкой. На ней было надето простое платье, которое ей очень шло.

Однако теперь через окно автомобиля на Макса смотрела взрослая женщина с огромными черными кругами под глазами, но с прежними веснушками и тугими рыжими кудрями. Казалось, она не высыпалась долгое время.

А этот мальчик рядом с ней, должно быть, Марк? Ребенок был черноволосым, кареглазым, одетым в не по размеру большую красно-желтую форму футболиста. Макс подумал, Марк похож на Тьерри, а также на всех представителей семьи де Готье.

Он вспомнил о том, что говорил ему нанятый для расследования человек:

– Опекуншу мальчика зовут Филиппа Донахью. Они оба живут на юго-западе Австралии в штате Виктория на ферме, принадлежавшей погибшим четыре года назад в автокатастрофе родителям мальчика. Филиппа – дипломированная медсестра, однако она не практиковала уже четыре года. Ее мать умерла, когда девочке было двенадцать лет. Она окончила университет, в котором за отличную учебу получала хорошую стипендию. О нынешнем положении дел Филиппы я сказать ничего не могу, для этого следует поехать на ферму. Они с мальчиком живут в крошечном фермерском сообществе, поэтому каждого, кто станет расспрашивать о них, возьмут на заметку.

Итак, передо мной Филиппа Донахью и Марк.

Макс не знал, как действовать дальше, однако Филиппа оказалась проворнее. Она слегка приоткрыла окно грузовика и произнесла:

– Вы сошли с ума? Вы же утонете!

Что ж, приветствие не слишком радушное. Возможно, Филиппа пригласит его в свой грузовик? Хотя, если она откроет дверцу, вымокнут все.

– Куда вы едете? – осведомилась она, вероятно думая, что он остановился спросить дорогу.

И что эта женщина вообще здесь делает? Дьявол, Макс знал о ней так мало! В сыскном агентстве ему сказали, что понятия не имеют, почему мисс Донахью отправилась в Австралию. Жить за счет фермы Филиппа вряд ли могла, повсюду царила жуткая нищета.

Максу предстояло многое выяснить самому.

– Я ищу ферму «Кеттеринг», – сказал он. – И я думаю, это она и есть. Вы Филиппа Донахью?

– Да, я Пиппа, – выражение ее лица стало мрачным. – Вы представитель молочной корпорации? Вы перестали покупать наше молоко и перечислять нам деньги.

– Я не из молочной корпорации.

Филиппа уставилась на него.

– Я приехал к вам.

– С какой стати?

– Это из-за ребенка. Я кузен Марка.

– У этих детей нет кузенов и кузин, – резко и недоверчиво сказала Филиппа. – Джина и Дональд – их родители – были единственными детьми в своих семьях. Все их бабушки и дедушки умерли. Хотя со стороны отца у них есть дальние родственники, но я знаю их всех в лицо.

О каких детях она говорит? Есть только Марк или это не так?

– Я родственник Марка по материнской линии. – Макс тянул время.

– Джина была моей лучшей подругой с самого детства. Я проводила с ней и ее матерью Эллис много времени, однако не встречала ни одного их родственника.

Филиппа была настолько подозрительна, что Макс улыбнулся.

– Так, значит, вы считаете, что я приехал от молочной корпорации и, пытаясь проникнуть к вам на ферму, рискуя утонуть, рассказываю басни о прошлом своей семьи?

Филиппа еще какое-то время пристально смотрела на Макса, потом уголки ее губ изогнулись в улыбке. Макс понял, почему счел ее красавицей, впервые увидев на фото. Однако он не понимал, почему Филиппа говорит не о Марке, а о нескольких детях?

– У нас с Джанеттой общий дедушка. Я пролетел тысячу километров, чтобы увидеться с Марком.

– Так вы из королевской семьи? – казалось, она внезапно вспомнила то, о чем ей давно рассказывали.

Макс моргнул.

– Возможно… Мне нужно с вами поговорить и увидеть Марка.

– Он перед вами.

Макс и Марк посмотрели друг на друга. Мальчик оглянулся на Филиппу и слегка сдвинулся вперед, будто защищая ее.

Как же он похож на представителей семьи де Готье!

– Привет, – сказал Макс. – Я хотел бы поговорить с тобой.

– Сейчас не время разговаривать, – Филиппа положила руку на худую грудь Марка. Похоже, что они с мальчиком любят и оберегают друг друга. – Я думаю, вам надо поискать ночлег.

Макс ответил утвердительно. У него в душе затеплилась надежда.

– В Танбарук есть гостевой домик. Приходите к нам завтра утром после дойки, мы угостим вас кофе и найдем время, чтобы поговорить.

Макс поблагодарил Филиппу, и ее улыбка стала еще шире.

– Извините, но это лучшее, что я могу вам предложить.

– А сколько вы намерены сидеть в грузовике?

– Пока не прекратится дождь.

– Он может никогда не кончиться, – Макс состроил брезгливую гримасу, почувствовав, как по спине текут холодные струи воды. Все больше он чувствовал себя тонущей крысой. Что может подумать о нем Пиппа?

Макс не привык, чтобы над ним смеялись. Обычно женщины так и липли к нему. Он был высок, хорошо сложен, со смуглой кожей и черными волосами. Таблоиды называли его роскошным богачом и завидным холостяком.

Однако Пиппе все это было безразлично. Она, вероятно, понятия не имеет, кто он такой. Возможно, она только смогла определить его возраст – около тридцати пяти лет.

– Рекордная продолжительность дождей составляет сорок дней и ночей, – сказал Макс Филиппе. – Я думаю, сейчас нас именно это и ждет.

– На вашем месте я забралась бы в автомобиль и поехала туда, где сухо, – она улыбнулась.

– Почему вы не идете в дом?

– Мы собираемся обедать рыбой и жареным картофелем, – внезапно начал разговор мальчик. – Мы должны дождаться, пока закончится дождь, а потом найти мистера Хенгеса, который вытащит нас трактором. Пиппа сказала, мы можем пока посидеть в грузовике, потому что здесь теплее, чем в доме. У нас вчера закончились дрова.

– Этому джентльмену необязательно знать, что и почему мы тут делаем, – сказала мальчику Пиппа.

– Мы сидим здесь уже тысячу лет и жутко проголодались!

– Тихо.

Однако Марк решил продолжать разговор.

– Меня зовут Марк, это Пиппа, а это наша собака Долорес. На заднем сиденье – Софи и Клэр. У Софи красные ленточки в волосах, а у Клэр – синие.

Макс посмотрел на заднее сиденье через приоткрытое окно грузовика и увидел двух девочек-близнецов, очень похожих на Марка.

– Приятно познакомиться, – сказал Макс.

– Удачи, увидимся завтра, – произнесла Пиппа, собираясь закрыть окно.

– Я мог бы вытащить ваш грузовик.

– У вас есть буксировочный трос?

– Нет, но я могу найти мистера Хенгеса с его трактором.

– Берт не приедет, пока не закончится дождь.

– Значит, вы будете сидеть в грузовике до конца дождя?

– Или пока не подойдет время дойки.

– А вы не можете пробежаться до дома, снять мокрую одежду и принять горячий душ? – поинтересовался Макс.

– Здесь теплее, – сказал Марк.

– Мы хотим поесть рыбу и жареную картошку, – произнесла маленькая девочка с заднего сиденья.

– У нас нет хлеба, – сурово проговорил Марк. – Мы поедим тосты перед тем, как пойти на дойку.

– Мы хотим рыбу и картошку, – хныкнула другая девочка, однако Пиппа шикнула на нее.

– Вы не могли бы отойти, чтобы я закрыла окно? – спросила она.

– Конечно, – Макс не двигался. – Что я могу сделать для вас?

О чем он говорит? Все, что ему следует сейчас делать, так это убираться отсюда подальше.

– Нам ничего не нужно, – сказала Пиппа.

– Я думаю, мне следует поговорить об этом с Марком, – произнес Макс, понимая, что дети голодны. – В конце концов, охота и добывание пищи – удел мужчин. Вы же, как я понял, направлялись в магазин до того, как ваш грузовик застрял.

– У нас закончилась еда, – сообщил Марк. – Остался только один тост. У нас даже джема нет.

– У меня есть автомобиль, но я насквозь промок. Я могу просушить одежду в вашем доме. Давайте объединимся. Вы позволите мне воспользоваться вашим домом, чтобы переодеться, а я поеду в город и куплю вам жареную рыбу и картошку.

– Мы не можем вам доверять, – сказала Пиппа. Она с отчаянием посмотрела на Макса, а он задался вопросом, какова причина такой осторожности?

– Я не маньяк, и топора у меня нет. Я действительно родственник Марка. Меня зовут Максим де Готье. Можете называть меня просто Максом. Я с удовольствием помогу вам.

Отчаяние во взгляде Филиппы понемногу рассеивалось.

– Я не могу вам позволить.

– Вы должны это сделать. Вам не обязательно любить меня, однако я действительно родственник Марка.

– У вас сильный акцент, – сказала Пиппа. – Мне он кажется знакомым. Вы итальянец или француз?

– Скорее француз.

– Вы насквозь промокли.

– Вода уже начала подниматься до моих коленей. Если вы будете медлить с ответом, скоро мне понадобится трубка для подводного плавания.

Филиппа смотрела на него, видимо, принимая решение.

– Хорошо, я поверю вам, – произнесла она. – Мы побежим домой, однако промокнем сразу же, как только выберемся из грузовика.

– Я полагаю, у вас в доме имеется сухая одежда.

– Мне надоело сидеть в грузовике! – сказал Марк.

– И нам! – ответили девочки.

– Хорошо, – произнесла Пиппа. – Сейчас мы выберемся наружу и что есть мочи побежим к дому. Мистер де Готье присоединится к нам.

– Я поплыву на спине, – пошутил Макс. – Каков, ваш любимый стиль?

– Я плаваю по-собачьи, – Филиппа открыла переднюю дверцу грузовика, и на нее обрушился поток воды. Затем она открыла заднюю дверь и обратилась к Максу: – Я возьму детей, а вы – Долорес.

– Собаку?

– Долорес терпеть не может, когда у нее мокнут лапы, – пояснила Пиппа. – У нее дважды было воспаление легких. Я бы понесла ее, но у меня болит спина. Я не понимаю, почему вы не можете помочь в этом, вы же все-таки член семьи.

– Хорошо, – удалось произнести Максу, как только он взял на руки огромную коричневую собаку непонятной породы.

– Не уроните ее, – приказала Пиппа. – И скорее бегите к дому.

– Будет сделано, мадам.

Несмотря на быстрый бег и на то, что дом находился всего в нескольких десятках метров от грузовика, все сразу же вымокли. Сначала Максу показалось, будто дом немного покосился, хотя довольно трудно что-то сказать точно, когда идет такой ливень, а у тебя на руках мокрая, не слишком приятно пахнущая собака.

Макс бежал впереди, а Пиппа с детьми за ним. Добравшись до веранды, он опустил собаку на пол, бросил свою сумку в дальний относительно сухой угол и повернулся к Пиппе и детям.

Марк был немного высоковат для своего восьмилетнего возраста, Софи и Клэр – миленькие пухленькие черноволосые девочки с огромным количеством веснушек на носу и щеках.

Почему в сыскном агентстве мне ничего не сказали об этих девочках?

Марк вытирался полотенцем сам, а девочек вытирала Пиппа. Все трое детей с опаской поглядывали на Макса. Пиппа что-то сказала им, и они захихикали. Макс понял: не стоит так уж пристально их рассматривать.

Филиппа принялась переодевать девочек, потом бросила полотенце Максу, произнеся:

– Это для Долорес, вытрите ее. Нельзя, чтобы она снова заболела воспалением легких.

Макс опустился на колени и принялся вытирать собаку. Долорес это явно нравилось. Чтобы показать свое расположение к Максу она лизнула его в нос.

– Она вас целует, – сказала Софи и засмеялась. – Это значит, что вы ей нравитесь.

– У меня в жизни бывали поцелуи и получше, – мрачно произнес Макс.

– Давайте-ка не будем сейчас об этом рассказывать, кузен Макс, – пробормотала Пиппа, – иначе я сочту вас разбойником.

– Никаких поцелуев, слышишь, Долорес, – он начал растирать собаку сильнее. – Иначе твоя хозяйка рассердится.

Пиппа хихикнула. Максу понравился ее смех. На ней были надеты старые джинсы, ветровка с порванным рукавом, огромные черные охотничьи сапоги, которые она сняла при входе на веранду, и рваные носки. С ее коротко стриженных кудрявых волос капала вода. Пиппа была без макияжа. И, несмотря на все это, она выглядела необычайно сексуально.

Макс приказал себе перестать думать об этой женщине. Он приехал сюда, чтобы увидеть мальчика и организовать его переезд.

– Самый лучший способ согреться – это принять горячий душ, – сказала Пиппа, раздев детей до трусиков. Она прошла в конец веранды, где находилась входная дверь, и кинула Максу: – Это ванная комната. Дети примут душ первыми, потом я, а затем вы. Я позову вас, а пока оставайтесь здесь. Мы постараемся побыстрее.

– А Долорес?

– Она может пройти в кухню, если захочет, – Пиппа открыла дверь, пропуская собаку, и улыбнулась. – Хотя она может и принять душ вместе с вами, если вы этого так жаждете. – Она рассмеялась, и Максу показалось, будто зазвенели маленькие колокольчики. – Купание Долорес – это сущее наказание. Тем не менее спасибо за то, что предложили помощь, мистер де Готье.

Итак, Макс принимает душ один. Долорес убежала вместе с детьми, а он остался ждать своей очереди на веранде.

Через пять минут появилась Пиппа, на ней был надет розовый халат, на голове у нее красовалось рваное зеленое полотенце. Она бросила Максу почти новое полотенце, как две капли воды похожее на то, каким он вытирал Долорес.

– У вас есть сухая одежда в чемодане? – спросила Пиппа и, подождав, пока Макс кивнет, добавила: – Тогда вам повезло. Здесь все намокло, потому что дождь льет уже несколько дней. Наслаждайтесь душем!

Все вымокло? У нее что, нет сушилки? Макс размышлял об этом, стоя под душем в старой ванной комнате.

Эллис, мать Джанетты, не общалась со своей семьей. Макс слышал, что она удачно вышла замуж в Австралии, а потом отец презрительно сообщил ему правду о том, в каком на самом деле положении пребывает Эллис.

Приняв душ, Макс вытерся полотенцем и оделся в летние брюки и свитер, который оказался ему немного велик. Макс не хотел брать теплые вещи, думая, что в Австралии жарко, однако в последний момент все-таки передумал.

Из ванной комнаты Макс направился в подсобку, за стенами которой были слышны голоса детей. Осторожно открыв дверь, он оказался на кухне, где увидел Марка и близняшек, одетых в халаты и шлепанцы, а также Пиппу в джинсах и уже другой ветровке. Манжеты ее рукавов были влажными. Неужели у них в самом деле нет сушилки? На кухне было очень холодно.

Пиппа и дети сидели за столом, а перед ними стояли кружки, в которых было налито что-то явно горячее, потому что над кружками поднимался пар. Под столом на полотенце лежала Долорес.

– Согрейтесь, пока не приметесь исполнять роль добытчика, – Пиппа улыбнулась ему, и у Макса на душе потеплело.

Макс сказал себе, что глупо так реагировать на ее пусть даже потрясающую улыбку, следовало сначала все выяснить. Он встретил слишком много детей, хотя ехал к одному мальчику.

– Выпейте горячего шоколада, – предложила Пиппа, подходя к старенькой керосинке. Рядом располагалась огромная дровяная печь, которая стоила, наверно, кучу денег.

Странно, у них есть отличная печка, но почему-то они ее не используют.

– У нас нет дров, – сказала Пиппа, проследив за взглядом Макса.

– Марк уже говорил мне об этом, но почему?

– Пиппа повредила спину, – отозвался Марк. – Поэтому она не смогла их наколоть, хотя на дальнем загоне есть засохшее дерево.

– Что с вашей спиной?

– Она упала с крыши, – произнес Марк. Его голос звучал слишком сурово для восьмилетнего мальчика. – Пиппа пыталась починить крышу. Я говорил ей, что она упадет, в конце концов так и вышло.

– У меня не было выбора, – немного вызывающе сказала Пиппа. Она разговаривала с Марком как со взрослым человеком. – Если бы я не полезла туда, мы сейчас сидели бы по горло в воде.

– Мы так испугались! – сообщила Максу Софи. – Дул очень-очень сильный ветер. Марк орал Пиппе, чтобы она спускалась.

– А потом от крыши оторвался кусок, и Пиппа упала, – прибавила Клэр, смакуя захватывающую историю. – Софи закричала, а я нет, а Пиппа схватилась за край крыши и повисла. Она поранила руку, пошла кровь, и мы перевязывали ее.

– Я говорил ей, чтобы она туда не лазила, – мрачно произнес Марк.

Что же здесь происходит? Кто кого опекает?

– Я больше не стану этого делать, – Пиппа ласково потрепала Марка по голове, потом посмотрела на Макса. – Кем вы приходитесь этим детям?

– Бабушка Марка, Эллис, была моей тетей.

– Я помню бабушку Эллис, – кивнул Марк. – Она умерла прежде, чем мама и папа разбились на автомобиле. Мы все очень переживали. Бабушка говорила, что у нас есть родственники из королевской семьи, но они очень нехорошие, – Марк отпил горячего шоколада. – Я не знаю, почему они плохие.

– Я надеюсь, что являюсь не слишком плохим человеком.

– Вы не из тех плохих королевских родственников?

– Нет.

Пиппа и девочки какое-то время слушали их разговор, потом Софи заявила мученическим голосом:

– Я очень хочу есть. – Девочка посмотрела на Клэр, которая молчала, и продолжила: – Может быть, вы потом поговорите? У нас случилась небольшая беда, нам нечего кушать. У нас нет даже масла и джема, остался только один-единственный тост. Вы не могли бы съездить в город и купить нам еды?

– Конечно, а вы можете поехать со мной, – ответил Макс.

– Все сразу? – спросила Пиппа.

– Ну, может быть, мы не станем брать Долорес? – он посмотрел на собаку. – Мне уже хватит на сегодня общения с ней.

Пиппа хихикнула, потом оценивающе взглянула на него:

– Вы снова промокнете, когда пойдете к своему автомобилю.

– Дай ему папин плащ, в котором он ходил на дойку, – встрял Марк. – Он будет ему только немного мал.

– А еще пусть он наденет папины охотничьи сапоги, – предложила Софи.

– Ему нужен зонт, – прибавила Клэр. – Пусть возьмет мой, с собаками.

Девочка взяла свой розовый зонт и раскрыла его, на нем были нарисованы щенки.

Великолепно! Принц-регент, обутый в охотничьи сапоги, разгуливает под розовым зонтом с собаками! Хорошо, что здесь нет папарацци.

Макс внимательно посмотрел на Марка, Пиппа перехватила его взгляд, в глазах ее читался вопрос.

– Почему вы так смотрите на Марка? – спросила она.

– У него темные волосы, а у вас рыжие.

– Пиппа нам не родня, – сказал Марк. – Она была подругой нашей мамы и пообещала, что позаботится о нас. Она нам как тетя, только двоюродная.

– Жалко, что Пиппа не наша родная тетя, – прошептала Клэр.

– Я обращаюсь с ними немного строже, чем тетя, – решительно произнесла Пиппа. – Я больше похожа на мать.

Макс выдержал ее пристальный взгляд. Догадалась ли она, зачем он приехал?

– Где плащ?

– Я покажу, – Пиппа достала потрепанный кошелек и вынула оттуда две банкноты и несколько монет. – До конца недели у нас осталось тридцать два доллара и пятьдесят центов. Купите рыбы, жареной картошки, хлеба, джема, макарон и недорогого сыра. А на сдачу купите, пожалуйста, самый дешевый корм для собаки.

Макс посмотрел на деньги, не веря своим глазам.

– Вы шутите? – спросил он, и Пиппа покраснела.

– Молочная корпорация перестала покупать наше молоко. Она обнаружила загрязнение в наших баках, – призналась она. – Нужно выждать неделю, чтобы корпорация провела повторный тест на пригодность молока.

– Мы не можем купить новые баки, – встрял Марк.

– Этого мистеру де Готье знать не обязательно, – сказала Пиппа, мягко порицая Марка. – Мы действительно должны затянуть пояса. Мистер де Готье, купите, пожалуйста, то, о чем я просила, нам хватит этой еды.

– А как же фрукты? – спросил Макс. – Вы не боитесь заболеть цингой?

– Ничего не произойдет, если мы одну неделю не поедим фруктов.

Макс пристально посмотрел на Пиппу и увидел в ее глазах отчаяние. Какого дьявола она приехала в эту страну? Зачем ей нужно жить на почти разоренной ферме с тремя детьми и старой собакой?

Распрямив плечи, Макс взял зонт и отправился за покупками, решив оставить все расспросы на потом.