Текст книги "Assистент с причудами (СИ)"

Автор книги: Марина Весенняя

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц)

Глава 10

– Да так, проверить – приедешь или нет, – улыбнулся через силу. – Ай! Женщина, перестань меня все время бить!

Как будто Аня могла меня послушать. Она еще раз ударила меня в плечо кулаком.

Черт, такая маленькая рука – и так больно лупит! Причем аккурат в одно и то же место.

– Ты хоть когда-нибудь бываешь серьезным? – надулась Анюта.

– Я всегда серьезен, – заверил девушку. – Просто… что ты хотела услышать? Что я влюбился, как мальчишка, поэтому сходил с ума от желания тебя увидеть?

– Точно не это. – Аня отстранилась от кровати, начала разглядывать палату, будто меня здесь и вовсе не лежало.

– Вот и славно, – ответил, переставая пялиться на начальницу.

«Вот и славно», – повторил мысленно, стараясь распробовать фразу на вкус.

– Тебе что-нибудь нужно? На выписку? – тихо спросила Аня, даже не оборачиваясь. – Может, позвонить кому-нибудь, чтобы помогли доехать до дома?

– Нет!

Как-то получилось резче, чем я планировал.

– Как-нибудь сам доберусь, – буркнул уже спокойнее. Для пущего драматизма состроил глаза кота из «Шрека». – Все равно помочь некому…

Если постараюсь, смогу сделать так, чтобы нижняя губа начала подрагивать. Чуть-чуть только поднапрячься…

– Как этого «некому»? А родители?

– Это время года они проводят в Греции. Вряд ли они променяют Средиземное море на поездку по московским окраинам.

– Тогда ты точно должен остаться в больнице. Вдруг тебе станет плохо? Или ты потеряешь сознание по дороге?

– Если так переживаешь, могла бы и помочь добраться, – предложил я. Тонкий намек напополам с игрой на совести. Анюта у нас гиперответственная, раненого бойца на поле не бросит. Смятение девушки слишком отчетливо вырисовывалось на лице.

– Аня, это же не моя блажь, – подбодрил нерешительность девушки. – Это же проще, чем потом гадать, живой ли у тебя секретарь или случилось что…

– Ты невыносим. – Анюта поджала губы. Будем считать, что я услышал «я согласна».

– Подумаешь, одна поездка на такси, – добавил еще аргумент. – Ну, может, еще до магазина дойти.

– У тебя ничего не треснет?

– Я не так много прошу, учитывая, что рисковал собой ради тебя.

– Просто отлично, – выдохнула Аня, подрываясь с места. – Я так понимаю, что потом мне нужно будет «всего лишь» приготовить тебе еды, «всего-то» застелить постель…

– Я против не буду, – хмыкнул, представляя себе эту картину.

– Приеду за тобой завтра в восемь. И заберу, только если увижу выписку от зав. отделением о том, что тебе можно покинуть стационар.

Как бы это не стало проблемой.

– Конечно, – одарил заботливую деву мягкой улыбкой. – Посидишь еще со мной?

– Если ты такой здоровый, я лучше вернусь на работу. Дела никто не отменял.

– Ладно. – Погладил Анюту по руке, до которой дотянуться стоило очень немаленьких усилий. – До завтра.

Чуть не ляпнул «малыш».

Черт побери, когда наркоз-то отпустит?!

Дождался, чтобы Аня покинула палату, даже выждал после этого минуты три. И только после упал на подушку, чувствуя, что боль вновь разрывает живот.

Морщась и шипя, поднял одеяло, чтобы увидеть, как кровь проступает через повязку. Неудивительно, что сознание вновь стало уплывать, тошнота подступила к горлу.

Долбаные швы опять разошлись.

Кричать не стал, дотянулся до телефона на тумбе. Медсестра оставила номер после моего утреннего концерта

– Любовь Георгиевна, у меня опять…

Она прекрасно знает, о чем я.

Черт, надеюсь, Аня уже ушла, а не направилась донимать дежурных, что и как со мной. Немного жалости к страдальцу я переживу. Но Анюте нечего знать подробности. Еще не хватало, чтобы она себя в чем-то корила.

В целом я даже почти не соврал ей. Внутренние органы особо не пострадали, а без селезенки люди спокойно живут.

Глаза закрывать не хотел, боясь, что просто провалюсь в сон, который снова закончится в операционной.

С тем, как плохо, оказывается, я переношу наркоз, дубль два совсем не нужен.

– Коржаненко, вот что с тобой делать? – в палату зашла врач. За ней Люба с капельницей и металлическим подносом. – Второй раз за мою смену. Тебе что было сказано? Лежать.

– Я не специально. – Меня перекосило, когда доктор отняла повязку от кожи, к которой она немного прилипла.

– Запрещу тебе посетителей, – пригрозила женщина, осматривая раны.

– Я завтра вписываюсь.

Точка. Пусть делают свое узи, берут анализы, что хотят. Лежать я смогу и дома. Лекарства пить – тоже.

Мне всего-то надо ограничить резкие движения в первое время. Перестать выступать павлином перед не слишком благодарной публикой.

Аня, Аня, Аня…

Новую дозу обезболивающего вкололи, так что скоро тупая боль в животе немного спадет.

– Скатаем в процедурку, – предупредила женщина. – Еще раз обработаем, чуть подлатаем. Так больно?

Лениво покачал головой. Потом мне что-то еще говорили. Подозреваю, что та же самая пластинка – лежи, не вставай, себя надо беречь.

Не слушал. Погрузился в свои мысли и выплывать из них не хотел.

Ночь прошла тяжело. Зашили вроде быстро, хотя и не знаю, ставили ли рекорды. Урывками помню капельницы, синий потолок в операционной, электронный писк приборов.

Но ничего из этого не волновало.

Перед глазами был только образ Анюты.

Наркоз же на всех действует по-своему. Я спал и не спал одновременно. И видел только ее. Не мог говорить, не мог шевелиться. Но отчетливо помню, как хотел дотронуться до Анюты, услышать ее голос.

Казалось бы – почему она?

Ломаю голову и не могу понять.

Девушек в моей жизни хватало, никаких сильных чувств к начальнице не испытываю. Ни положительных, ни негативных. Милая девочка, интересная. Но, опять же, разве таких мало? Вон хотя бы Жанна, которая приезжала навестить…

Только от присутствия Жанны хотелось взвыть, а с Аней я отдыхал. Вел себя как последний дурак, но чувствовал себя хорошо.

Медсестра Люба сказала, что я очнулся с ее именем и тут же подорвался с кровати, вроде как собираясь найти девушку. Прошел два с половиной шага, пока не грохнулся. Тут-то все поняли, что смена пройдет весело.

Меня снова подлатали, только легче не стало. Мозг решил бузить и дальше. Хотел получить то, о чем страдал под лекарствами.

Аня.

Накрывало настолько, что я до сих пор не позвонил родителям.

Казалось бы… Один звонок – и все мои проблемы будут решены. Через час перевезут в платную клинику, к завтрашнему дню решат вопрос с направлением в Германию или Швейцарию на лечение. Жестоко так думать, но прекрасно понятно: мне и слова не скажут в ближайшие пару лет. А узнают, что девушку защищал, так, возможно, и вовсе отстанут.

Тем не менее я им не позвонил.

И не собираюсь этого делать. Пока, во всяком случае.

Это же всегда можно успеть?

А Аня не всегда придет, если я попрошу.

Возможно, это все пройдет через сутки, когда я смогу трезво оценить… всё. Но пока… Пока приходится жить с тем, что есть.

Совместная поездка в такси. Пережить бы.

* * *

– Что ж вы меня перед девушкой-то позорите? – недовольно буркнул, пока медик стягивал на мне корсет, прости Господи.

– Ничего, вон – стоит, любуется. – Врачебного юмора я не оценил.

Аня приехала вовремя, даже чуть заранее, теперь стояла в дверях в палату, сложив руки на груди, и наблюдала, как меня готовят на выход.

Любуется? Вряд ли. Мысленно угорает, не иначе.

– Ты говорил, что у тебя пара порезов, – с упреком произнесла Анюта.

– Так и есть, – бросил на врача строгий взгляд, чтобы не трепал. Потом посмотрел на себя. Синяки, конечно, знатные получились. Но что поделать? Повязки мне поменяли. Теперь вместо одной большой красовались два аккуратных маленьких прямоугольника из марли.

– Хотите ехать – терпите, – ответил врач. – У вас еще четыре дня постельного режима. По возможности исключить движения максимально. Соблюдать диету, в выписке будут рекомендации.

Диету? Застонал в голос, запрокидывая голову к потолку. Настроение скачет от «сожру слона» до «ни крошки в рот». Но «диета» звучало отвратительно в любом состоянии.

– Вы уже определитесь – лежать мне надо или кашки здоровые варить…

Когда я голодный – я неприятный. Очень. А сейчас еще и все болит, так что меня разве что обнимать и гладить можно. А не приговаривать к горизонтальному положению и с травой на выпасе.

– Через четыре дня явитесь на осмотр, определим дальнейший ход лечения…

– Какого лечения? – взволнованно спросила Аня. – Коржаненко, ты сказал, что это…

– Просто порез, – в тысячный раз повторил. И фиг кто заставит меня изменить «официальную» версию.

– Девушка, а вы, собственно, кто? – поинтересовался врач, поворачивая голову к Анюте.

– Если повезет – сиделка и личный повар, – недоброжелательно бросил мужчине. Естественно, Аня моего предложения не оценила. – А так – начальница.

– А, начальница, – протянул хирург. Удивительно – мужские имена категорически не запоминаю. Женскую офисную орду – легко, с первого дня. А мужские – полный ветер в голове. – Сотрудник ваш за собой не следит. И, если и дальше не будет соблюдать предписания, восстановится еще очень нескоро. Если вообще восстановится.

– Куда денусь. – Присел на кровать, а то что-то перед глазами опять все поплыло.

– Лежать, питаться по рекомендациям, лекарства пить, не пропуская. Через четыре дня, после осмотра, если все в порядке, можно будет начать ходить. А пока – следить, чтобы не поднималась температура, не было обмороков…

Посмотрел на Анюту и внутренне ехидно заулыбался. Она уже в курсе, что «следить» за мной некому.

– Нет, – протянула девушка.

– Больно надо, – фыркнул в ответ.

Ничего, мы тоже гордые.

– Документы на посту, всего хорошего.

Мужчина покинул палату, оставляя нас с Аней наедине.

– Поможешь одеться? – поднял с кровати рубашку, с джинсами справился сам еще с утра. Если совсем честно, то и с «верхом» я бы справился без проблем. Только зачем? Во-первых, отличный шанс лишний раз похвастаться телом. Строгая диета а-ля нищеброд только подрезала мышцы, словно по туловищу прошлись рубанком (если бы я был деревянным). Во-вторых, я не против помощи.

Смотреть, как Аня закатывает глаза, но все-таки идет на мой зов, – бесценно.

– Тебе надо было дать ключи от квартиры, чтобы я привезла тебе что-то другое, – заметила девушка, встряхивая рубашку. Кровь почти удалось отстирать – добрая медсестра из прошлой смены забирала домой и колдовала. Даже прорехи от лезвия ножа заштопала. Армани это, конечно, не спасло. Доберусь до дома – отправлю в мусор.

– Да ладно, и так шикарно, – махнул рукой. – Будем считать, что на память.

Нечего ей без меня оказываться в моей квартире. Не вопрос – если бы я все еще жил в центре, милости прошу, мне не жалко. Свиньей никогда не был, бардак не развожу. Но за старую квартиру мне стыдно бы не было, в отличие от новой.

Я и так полдня гадаю, как бы повежливее дать Анюте от ворот поворот, когда мы доедем. Вот что она увидит, если зайдет в квартиру? Пустые комнаты, пустую кухню, пустой холодильник. С учетом того, что гостей я не ждал – дверь в свою комнату не закрыл. Так что девушка еще и рассмотри матрас на полу, ободранные стены, две коробки одежды. И шикарный сервиз из целой одной кружки для пива, которая служит чайной чашкой, за неимением прочих.

Вот точно: вчера я был мало адекватен, раз пригласил составить мне компанию по дороге домой.

– Ты не представляешь, как с тобой тяжело, – вздохнула Аня, продевая мою руку в рукав.

«Знала бы ты, как часто я слышал эту фразу в своей жизни», – промолчал. Что-то мысли о квартире нагнали хандру, так что в ответ или огрызнусь, или ничуть не облегчу тяжкую ношу Анюте.

Она стояла так близко, что я мог почувствовать запах дождя от ее одежды. И даже не пришлось податься вперед, чтобы оказаться ближе. Аня сама наклонилась, чтобы подхватить второй рукав. Мой нос оказался в паре миллиметров от Анютиной ключицы.

Если задуматься… Я обожаю, что она носит овальные вырезы. Конечно, если посчитать, сколько раз в жизни я вообще видел эту девушку, то стоит учесть, что я понятия не имею ничего о ее предпочтениях. Но нутром чую, что эти овальные вырезы – это то, что она любит. Скромно, но очень соблазнительно. Становятся видны тонкие ключицы, ложбинка между ними, немного оголены плечи.

Я же могу поцеловать это плечико.

Вернее, не могу, конечно. Но хочу и обладаю физической возможностью. Но морального права не имею вроде как.

– Застегнуться сможешь сам? – с поддевкой спросила Аня, помешав мне и дальше размышлять над дилеммой.

– А ты хочешь продолжить дальше сама? – улыбнулся. – Мне нравится, как ты касаешься меня.

Щеки Анюты тут же вспыхнули краской.

Кажется, вот и ответ на вопрос, как не пустить ее в квартиру. Поцелую в «нужный» момент, и все дела. В конце концов, что я потеряю?

Поцелуй мне понравится, это я точно знаю. А Аня сбежит, так что мою лачугу не увидит.

Будет угрожать уволить – заверю ее, что это лекарства на меня странно подействовали, и вообще – я не я, корова не моя.

А если она будет не против поцелуя?

Посмотрел на девушку задумчиво.

– Что? – спросила она возмущенно.

– Да так, ничего. Не обращай внимания.

Глава 11

– Такси уже ждет, – тут же забывая о моем продолжительном взгляде, сообщила Аня.

– Вот только этого не надо, – немного грубо рыкнул на девушку, когда она попробовала помочь мне встать.

То еще унижение. Настолько, что захотелось послать Анюту… домой и попросить оставить меня в покое.

«Сам справлюсь», – гордо выпрямился и направился на выход из палаты. И тут же пожалел о выбранной скорости. Голову повело, слабость нахлынула на тело, словно цунами на побережье.

– Ловлю, – юркнув мышкой ко мне, подставила Аня плечо.

Вот он, позор.

Мужчиной в ее глазах я точно больше никогда не буду. А-а-а-а-а!

– Не торопись, – посоветовала она, оставаясь поддержкой, пока мы шли к лифту.

Раздражение на самого себя было настолько сильным, что не получилось насладиться тем, насколько Анюта близко. Тем, как она прижималась ко мне почти всем телом.

– Сам доеду, – прислонившись спиной к стенке лифта, сообщил я. Стукнул на кнопку первого этажа.

– Ага. Щаз, – категорически не согласилась с моим мнением Аня.

Конечно. Из нас двоих она сверху.

– Командовать будешь своей женой. – Кажется, девушка разделяла мое раздражение. – Пока ты не можешь пройти и трех шагов, чтобы не начать терять сознание, – терпи сопровождение.

– Ну-ну…

– Ну-ну, – с угрозой повторила малявка. Она ж мне до подбородка едва достает. – Норов спрячь, скакун подбитый. А то я тебе в няньки Жанну определю.

Только не Жанну.

– Именно. Я все-таки послушала, чего ты мне там наприсылал, – поделилась откровением начальница. – Так что представь, как тебя будет каждый день ежеминутно сверлить ультразвуком. И переставай спорить.

– Слушаюсь, мой генерал, – буркнул я.

– Вот и хороший мальчик, – вроде игриво ответила злыдня, только я не оценил.

– Еще сахарок в рот положи и по головке погладь.

Мой выпад Аня пропустила мимо ушей.

Мы вышли на улицу, машина стояла прямо у входа. Что-то синее, немного мятое и очень бюджетное. Посмотрел на девушку строго:

– У тебя какая-то непонятная тяга к приключениям, я смотрю, – еще раз оценил чудо техники. – Ты уверена, что нас не увезут в ближайшую посадку?

– Уверена. Садись уже, пожалуйста, в машину, – велела Аня, подходя к машине. – Нет, вперед, – новая команда от начальницы. – Там сиденье можно откинуть, так что сможешь практически лежать.

А вот об этом я бы даже не подумал. Максимум – залечь сзади…

– А я надеялся свернуться калачиком и положить голову тебе на колени, – промурлыкал. Шальная мысль как-то неожиданно приподняла настроение.

– В твоих мечтах, – Аня забилась в угол, за сиденье водителя. Без лишней спешки сел в автомобиль, легко нащупал ручку, дёрнул – и спинка кресла провалилась, чтобы я мог лечь.

– Вы же не против? – поинтересовался у таксиста.

– Нет-нет, – заверил мужчина.

– Я уже договорилась.

– Куда едем?

– Андрей? – обратилась ко мне Аня. – Таганка. Номер дома я не помню.

– Нет, – покачал головой. – Я… переехал. Азимова, двадцать два, пожалуйста.

Мужчина уже завел машину, когда Анна назвала еще один адрес.

– Это здесь рядом.

Ммм, кто-то решил все-таки не ехать в мою тьмутаракань? Честно, я бы сам не поехал. Отличный шанс сбежать. Высажу Аню, назову адрес родителей. И пошло оно все к черту. Будем считать, что почти тридцать лет жил без гордости, и было неплохо. Протяну без нее еще дольше.

Залижу раны в теплой и мягкой кровати. Могу даже отказаться от лечения в Германии. Потому прогрею кости где-нибудь на Майорке, под предлогом восстановления здоровья. Полгодика хотя бы. А потом рвану на Ибицу. До тех пор, пока не забуду окончательно, с какой жалостью на меня смотрит Аня. Пока вообще не забуду, кто она такая. Вместе с ее работой, ехидством, дурацким запахом дождя и… и…

Да пошло оно всё.

Тоже мне. Будто она мне сильно нужна. Один звонок отделяет меня от мира моделей, актрис, бьюти-блогеров. От любых девиц, которые только есть в Москве. В мире.

Без этих всех жалостливых взглядов.

Прикрыл глаза.

Хочу уснуть. Проспать столько, чтобы по пробуждении быть старым собой. Целым, здоровым и не сходящим с ума оттого, что меня бросает из крайности в крайность, как беременную самку гиппопотама.

– Не спать, – наверное, чуть мягче, произнесла Аня, положив руку на мое плечо. Чуть не повернул голову и не поцеловал. Как-то на автомате, хотя откуда ему взяться-то? – Выходи.

Я не могу уснуть так быстро и надолго. Но открыть глаза и сориентироваться, где мы, не получилось. Так что сначала вышел из машины, а потом попытался понять, где мы.

– Пойдем?

Аня потянула за собой, видимо, все еще считая, что я обморочный.

– Куда? – поинтересовался лениво. Интересно, апатия – это следствие принятия лекарств или стресса?

Сам я против походов к психологу, но после случившегося – может, надо?

– Домой. – Девушка поджала губы и извлекла из сумочки связку ключей.

Из той самой. Которую я отвоевал в неравной схватке. Это осознание заставило немного расправить крылья.

Ведь получается, что я не бесполезный кусок недосекретаря. Помог девушке, связался с уродом, который ее обокрал. Догнал, опять же.

Может, все не так плохо?

Да нет… Это остатки оптимиста пытаются настроение поднять. А оно мне надо?

Первый этаж убитого подъезда. Про запах – молчу. Про плачевное состояние стен и напрочь черный потолок, словно тут три пожара случилось, тоже.

Аня помялась у металлической двери, словно что-то пыталась решить.

– Скажешь хоть что-то по поводу квартиры – клянусь, верну тебя в больницу.

Какой квартиры, женщина? Куда ты меня привела?

Аня открыла дверь.

А я рот.

Правда, закрыл сразу, пока ничего не вырвалось.

– Проходи. – Скинув обувь, начальница подхватила двух жирных котов на руки.

Куда проходить? В шкаф?

Животных девушка сбросила на широкую кровать, которая занимала чуть ли не четверть пространства. Между ней и стеной – узкий проход… на кухню?

– Пожалуйста, сделай лицо попроще, – дико краснея, попросила Аня. Упорно пряча взгляд.

А я стеснялся своего жилища. Придурок.

– Ты здесь живешь? – зачем-то озвучил самый тупой вопрос, который только можно было придумать в этой ситуации.

– Что-то не нравится? – огрызнулась в ответ Анюта. Мда… Жилищный вопрос для нас обоих стоит занозой в одном месте.

– Тут… симпатично.

Если уж делать комплимент, то хотя бы правдивый. Подозреваю, что из крошечной квартирки вытянули максимум. Стена рядом с кроватью – в полках до самого потолка. И только одни закрытые – у входа в квартиру. Кухню от «спальни» отделяют еще полки. Сквозные, так что можно было разглядеть плиту и раковину. Но на этих полках стояли книги и декоративные вазы, так что перегородка удалась. Если здесь есть ванная, готов спорить – там тоже все вполне функционально. При этом мебель, очевидно, свежая. Явно не остаток с советских времен. Кровать застелена красным пледом из ИКЕА.

Два слоно-кота лежали на этом покрывале и смотрели на меня без всякого энтузиазма.

– Ты что-то забыла? – спросил осторожно, уходя от темы «квартиры». Прекрасно понимаю Аню – я бы не хотел стоять и ждать, пока она начнет допрашивать меня по поводу: «Где мебель, где всё?» Вот и я попробую не задавать вопроса: «Какого хрена?!»

Она руководитель, и я более чем уверен, что на свою зарплату может позволить себе нечто большее, чем… это. У родителей будка для их пса просторнее.

– Нет.

– Тогда что мы здесь делаем? – надеюсь, я не звучал слишком грубо.

– Мы приехали. Ты останешься здесь.

Сначала подумал, что ослышался. Потом не мог сдержать смех.

Аня-Аня-Аня…

Попытался запустить руки в волосы, но бок сразу дал о себе знать.

– Малыш, ты умеешь удивлять. – Девушка вернулась с кухни, так что я с удовольствием прижал ее своим телом к стене. – Не думал, что ты настолько прониклась…

– Ага, – протянула она, даже не выворачиваясь.

Да ладно! Да не… Вот так все просто?

Запястья что-то коснулось. Двух секунд не прошло, как на мне что-то застегнули. Наручники?

– Коржаненко, вот ты совсем сдурел, я не понимаю? – Аня мягко меня оттолкнула, очевидно, стараясь не навредить. – Вот к тебе пытаешься по-человечески, а ты…

А я стою, смотрю на свою руку, на которую Аня нацепила «умные часы». Мои. Вернее, ее, которые я ей подарил.

– Ложись, – скомандовала начальница. – Ты останешься здесь, потому что, во-первых, я тебя знаю.

Нет, не знаешь.

– Готова на почку спорить, что уже завтра начнутся звонки в стиле «приезжай, мне нужна помощь. Я хочу есть, спать, у меня чешется пятка» или «я сейчас умру». Ездить каждый день бог знает куда я не собираюсь.

– Да у меня и в мыслях не было…

Девушка посмотрела на меня, давая понять одними глазами, что не собирается верить в мою маленькую ложь.

– Во-вторых – здесь ты в пятнадцати минутах езды от своего лечащего врача. И, если вдруг, не дай бог, что-то случится, тебе смогут оказать адекватную помощь. В-третьих. Тебе нельзя ходить. И, уж прости, но квартиру по твоему новому адресу я видела.

Ага, значит, знает…

– Кстати, спасибо, что сказал, что устраиваешь свою «жену» на работу.

О, а вот и долгожданный камень в мой огород.

– Так вот. По своим апартаментам будешь расхаживать через четыре дня. Когда врач разрешит. А пока – все даже не в шаговой доступности, а руку протянуть.

– А это зачем? – показал на часы.

– Затем, что я не собираюсь быть твоей няней. У меня работа есть. У тебя, кстати, тоже, – Аня как-то недобро это произнесла. Аж мурашки по спине пробежали. – Браслет привязан к моему телефону. И я буду получать отчет, сколько шагов ты сделал. И что у тебя с пульсом. Узнаю, что ты тут устраиваешь марафонские зашаги, – выгоню. Хочешь гробить свое здоровье – не в мою смену. Будешь делать, что хочешь, но сам. И на больничном. С минимальной оплатой. Если у меня появится хоть малейшее подозрение, что ты браслет снимаешь, – уволю.

– А что, другие устрашающие аргументы закончились? – попробовал улыбнуться. А то все старое «уволю, уволю». С больничным ход, конечно, сильный. Сколько там капает? Рублей двести в день?

Стоп. Это значит…

– Я что, не на больничном? – уточнил, правильно ли я понял слова Ани.

– А ты хочешь? – спросила она вместо ответа. После чего протянула мне ноутбук.

– У нас хватает работы, которую можно выполнять по удаленке, – пояснила она. – Почта настроена, программы тоже. Сможешь лежать и делать звонки. Нам как раз не хватает хедхантера. Горы сворачивать не предлагаю, но если найдешь кандидатов – будет здорово. Там… ничего сложного, но времени занимает много, – девушка словно извинялась за то, что предлагает мне не просто валяться в кровати все это время.

То есть… Я мог бы. И мог бы даже говорить, что ищу, но ничего не получается. Но не хотел. Офигеть. Не хотел. Что-то в душе колыхнулось, я… обрадовался? Могу быть полезным, а не обузой?

Почему-то совершенно не возникло мысли, что Аня просто издевается, пользуясь своим положением начальницы. Ведь видел, как она мялась оттого, что я увижу ее скромную обитель. Даже злилась, но защитная реакция вполне понятна. Я сам на нее бросаться начал, ощущая собственную уязвимость.

А теперь она дает возможность не быть балластом.

Не Ибица, конечно. Но звонить родителям желание отпало. Сделать максимум, чтобы что-то доказать Ане (попытка номер… какая там?).

– Спасибо, – принял ноутбук, все еще не понимая, что творится в голове у девушки, что она вцепилась в меня. Сплавь домой, на Жанну, уволь, просто забей.

Но нет. Держится. Даже переживает… по-своему, раз окольцевала. Посмотрел на браслет. Ох, никогда мой подарок не работал настолько против меня.

– Если несложно – буду благодарна, если сможешь кормить ушастых.

Бросил взгляд на двух кошаков. Я не ветеринар и не диетолог, но сдаётся мне, что они явно не голодают.

– Без проблем.

Лучше корм, чем меня.

Вот по глазам вижу, что самцы. И появлению конкурента на территории явно не рады. Будто я претендую на чей-то лоток.

– Хорошо, у меня один вопрос, – неожиданная мысль постелила меня. – А спать мы будем вместе?

Кровать-то одна.

Анюта одарила меня уничтожающим взглядом. После чего молча вытянула с одной из открытых полок спальник в маленьком черном чехле.

– Кровать твоя, – без энтузиазма буркнула девушка.

– Не-е-ет, – запротестовал категорически. – Я не могу спать здесь, пока ты – на полу.

– Придется, – пожала плечами Анюта. – Выбора, считай, я тебе не оставляю. Я буду на кухне. Если пойдешь в душ – постарайся не споткнуться.