Текст книги "Тропой Кота (СИ)"

Автор книги: Марина Чернышова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 9 страниц)

– Чисто, – прошипел Ворон, и Крысолов вместе с остальными участниками похода покинули свое укрытие. В вестибюле, еще достаточно далеко, послышались громкие шаги часовых, эхом раскатываясь в тишине спящего дворца, поэтому отряд, не медля ни секунды, оттащил трупы в простенок и побежал к дверям.

Из зала не доносилось ни звука, поэтому воры осторожно открыли тяжелые скрипящие створки и вошли в помещение. Здесь царил мрак, и единственными источниками света были витражные окна, рисовавшие на каменном полу узоры мягким лунным сиянием. Но даже в темноте можно было различить силуэт человека, сидящего на троне в усталой позе. Этот человек шевельнулся и произнес спокойным, но достаточно громким голосом:

– Кто посмел потревожить покой короля? Стража, схватить этих мерзавцев!

Воры сгрудились в прямоугольнике света, который раскрытая дверь пропускала в тронный зал из коридора, и обнажили оружие. Однако вместо ожидаемых бравых ребят в доспехах с мечами и алебардами наперевес из тьмы показались четверо мужчин в парадных костюмах, шелковых жилетах и белых рубашках с кружевными воротничками. Из оружия у них были разве что кинжалы, но самым обескураживающим было не вооружение, а то, что эти четверо, судя по бледной коже, пустым черным глазам и клыкам, торчащим из-под верхней губы, были вампирами.

Но разве Орхольд, король Брестоля, имел дело с нежитью?!

Воры сомкнули ряды и встретили клыкастых джентльменов дружным арбалетным залпом, однако застрелить им удалось только одного – металлическая стрела угодила ему в грудь. Он с диким, потусторонним криком пошатнулся, упал на колени и за несколько секунд превратился с облачко пепла. Остальные трое, даже не взглянув в его сторону, занесли кинжалы над головами воров, и в дело пришлось вступить Крысолову, Файзалю и еще одному бойцу – темнокожему силачу Бронго Буйволу. Кинжалы вампиров не смогли выстоять против мечей и кистеня, и последователи смерти сгорели вслед за своим уже дважды мертвым товарищем.

– Орхольд, что все это значит?! – вскричал Крысолов, обращаясь к сидящему на троне человеку.

Черный силуэт поднял руку, и на ладони вспыхнуло магическое зеленое пламя, осветившее его лицо. Однако это был не Орхольд: вместо него в королевском кресле восседал совершенно другой человек. Его возраст невозможно было определить – кто-то дал бы ему шестьдесят, кто-то – восемьдесят, а кто-то и все сто. Редкие, будто вырванные кем-то седые патлы выбивались из-под ржавой железной короны и падали на его иссушенное морщинистое лицо, больше похожее на череп с неподвижными зелеными глазами. Одет он был в старинное платье с тяжелыми украшениями из черного металла и держал в свободной руке длинный посох с зеленым камнем на верхушке.

Кот внезапно вспомнил свои прошлые приключения и понял, в чем была их причина. Костяной дракон, книга черной магии, вампиры, только что напавшие на них…. Ко всем этим темным делишкам был причастен некромант, сидевший на троне вместо короля. Был ли он заодно с Орхольдом? Это предстояло выяснить.

– Как нехорошо тревожить сон Его величества, – с кровожадной усмешкой на высохшем лице произнесло это существо. – Это плохо влияет на его… здоровье.

– Что ты сделал с королем? – спросил Файзаль, хотя из уст вора, ненавидевшего тирана, такой вопрос звучал несколько странно.

– Его величество изволит почивать в своих покоях, – спокойно отвечал некромант, будто издеваясь над незваными гостями. – Он любезно оставил меня на троне вместо себя, на тот случай, если кто-то решит порадовать его полуночным визитом.

– А кто ты такой?

– Как говорил один древний писатель, «Что в имени тебе моем…» Так и я вам говорю, господа: что вам мое имя? Оно – гром на небе, оно – шелест страниц, оно – тихий прощальный вздох умирающего человека! – некромант вскочил и взмахнул рукой, державшей пламя. В тот же момент каждый факел, каждый светильник и каждая свеча в зале вспыхнула, осветив помещение мерзким зеленым светом и сделав его похожим на склеп.

– Немертвые, которые еще не лишились мозгов, все время говорят загадками? – язвительно спросил Дюк Хорек, доставая из-за пазухи метательный кинжал. Он не собирался сейчас же бросать его в некроманта – просто хотел заставить странного собеседника занервничать.

– Обычная речь кажется таковой бессловесным животным из воровских гильдий, которыми они почему-то так гордятся, – не остался в долгу маг смерти. – Впрочем, я рад любым гостям. Жаль только, что я не смогу поведать вам нечто более интересное, кроме моей собственной истории – несколько лет назад я имел неосторожность потерять свою магическую книгу. До меня дошли слухи, что кто-то из ваших соратников нашел ее, или я ошибаюсь?

– Я нашел ее, – заявил Крысолов. – Но ты ее не получишь.

Только теперь лицо некроманта, похоже, ожило: во всяком случае, оно приобрело гневное выражение, а глаза из зеленых превратились в красные. Он стукнул посохом по полу и зашипел:

– Жалкий человек! Я могу все что угодно – такое, что тебе и не снилось! Если пожелаю, я сию же секунду верну себе книгу!..

– Не вернешь, – повторил Крысолов. Угрозы некроманта не произвели на него никакого впечатления. – Мы уничтожили ее.

…От визгливого, горестного крика мага смерти у воров заложило уши. Можно было подумать, что с исчезновением книги у этого существа отрезали половину сердца. Без лишних разговоров некромант воздел руки к небу и забормотал заклинания – и уже через секунду из коридора в зал уже бежали два скелета в гвардейской форме. Дюк и Файзаль обернулись и, подняв мечи, бросились защищать тыл, а Крысолов, Бронго и Волкодав, недолго думая, побежали в атаку на самого некроманта.

Однако тройное кольцо скелетов, возникшее словно из ниоткуда, преградило им путь. Закованные в броню костяные воины, вооруженные кто мечом, кто клевцом, кто булавой или перначом, пугали одним своим видом и вдобавок для устрашения грозно щелкали зубами и посверкивали зелеными огоньками в пустых глазницах. Однако воров это не остановило, и они смело бросились в бой.

Битва длилась несколько минут, но участникам казалось, будто она растянулась на целые часы. Кот рассчитывал быстро покончить с некромантом – это выглядело даже слишком просто. Маг смерти не был защищен ничем, кроме своего посоха; но он не переставал шептать заклинания, поднимая все новых и новых скелетов. Либо у подножия королевского трона было целое кладбище, либо колдун умел создавать себе армию прямо из воздуха!

Нападавшие уничтожили первое кольцо воинов – им на смену пришло второе, и третье, и четвертое и так далее. Лишенный своей магической книги, некромант не мог творить другие заклинания, но и этим пользовался весьма умело, не позволяя врагам приблизиться к нему ни на шаг. А ведь времени у освободителей было не так много…

Крики и звон стали должны были разбудить по крайней мере половину дворца. В зал ворвался отряд гвардейцев, привлеченный шумом битвы, так что Ворону, Хорьку и остальным пришлось отбиваться от них вместо того, чтобы помочь Крысолову и его напарникам. Нужно было кончать с этим черным колдуном, пока сюда не сбежалась вся королевская армия!

…Кот размахнулся и снес мечом сразу три костяные головы. Он взмок и вымотался, а скелетам, кажется, не было конца. Волкодав тоже устал: все реже и тяжелее он поднимал над головой оружие, одежда на нем была кое-где изорвана. Один Буйвол дрался как ни в чем не бывало – такому богатырю, как этот выходец с южных земель, не страшны были ни скелеты, ни закованные в броню королевские солдаты. Краем глаза наблюдая за ним, Крысолов придумал, как можно одолеть кольцо костяных воинов и расправиться с колдуном.

Он усилил натиск и подал знак Волкодаву делать то же самое. Костяные бойцы заковыляли к ним, но этого вор и добивался. Буйвол уже знал, что ему нужно делать – двумя мощными ударами он раскидал скелетов в стороны, прыгнул вперед и прежде, чем некромант опомнился, опустил тяжелый, утыканный шипами металлический шар на хрупкий череп колдуна…

Тронный зал озарила ослепительная ярко-зеленая вспышка, заставившая всех замереть и закрыть глаза руками. Некромант, лишенный плоти, просто разлетелся на части с последним удивленным вскриком, но его смерть породила мощную волну энергии, которая, вырвавшись из своего сосуда, прокатилась по помещению, уничтожила оставшихся скелетов, а Бронго, нанесшего смертельный удар врагу, с силой отбросила назад на несколько шагов. Он с размаху ударился о каменную колонну, сполз на пол и потерял сознание…

– Бронго! – с горестным криком Ворон бросился было к нему, но Дюк схватил его за куртку и удержал подле себя.

Крысолов и Волкодав, переведя дух и убрав оружие, тут же подбежали к Буйволу и с тревогой на лицах склонились над ним. Меньше всего им сейчас нужны были потери, тем более – такого серьезного бойца, как Буйвол. Но, кажется, ему повезло. Темнокожий воин застонал, приходя в себя, и попытался встать, но скорчился от боли и снова прислонился к стене.

– Как ты, приятель? – спросил Кот.

– У него сломан хребет, – Волкодав горестно покачал головой и услышал, как обреченно всхлипнул стоящий позади Файзаль. – Удар был слишком сильным.

– Нужно ему помочь… – начал было Крысолов, но Буйвол вдруг закашлял, подавившись собственной кровью, и прохрипел:

– Нет, оставьте меня здесь. Идите, спасайте Десото…

– Мы не можем тебя бросить!.. – Ворон попытался вырваться, но сильные руки Хорька держали его мертвой хваткой.

– Я уже не жилец, – Бронго поднял руку и попробовал отмахнуться. – Забудьте обо мне и идите дальше. Я попытаюсь выиграть для вас время, когда сюда нагрянут стражники. Идите…

Грохот стали в отдаленном коридоре замка подтвердил его слова: кажется, из восточного крыла к тронному залу уже бежал поднятый по тревоге отряд. Крысолов и Волкодав на прощанье сжали руки Буйвола в своих ладонях и побежали прочь, к спрятанным за бархатными гардинами решетчатым дверям, ведущим в подземелье. Дюк буквально тащил на себе Файзаля, который, кажется, теперь совершенно обессилел.

– Это был его последний ученик, – пояснил Волкодав на немой вопрос Кота. – Мне жаль этого парня, очень жаль…

– Мы слишком рано его потеряли, – подхватил Крысолов. – Слишком рано. Нас стало меньше, а значит, наша задача усложняется.

Отмычки быстро сделали свое дело. За дверью оказался длинный коридор, винтом уходящий вниз. Каменные стены здесь были сырыми и грязными, пахло плесенью и разложением. Выщербленные ступеньки винтовой лестницы освещались коптящим светом факелов, расположенных слишком далеко друг от друга, поэтому воры спускались очень осторожно, почти на ощупь. Звуки, царившие в наземной части дворца, сменились бесконечным заунывным гулом и тихими, слабыми стонами заточенных в темнице пленников. У человека, который даже просто прогуливался по извилистому тюремному коридору, холодела кровь, а ноги сами собой ускоряли шаг.

Крысолов подбежал к ближайшему факелу и вытащил его из чугунного держателя. То же самое сделали Волкодав и Хорек. Так они могли обходить камеры вдвое быстрее, не тратя время на пересечение коридора от одной стены до другой; да и риск наступить на что-то мерзкое, валяющееся на полу в полумраке, был гораздо меньше. Согласовав свои действия, воры бросились на поиски темницы, в которой держали Десото.

Кого только они не находили в этих крошечных грязных клетках! Пленники, засаженные сюда, очевидно, много лет назад, почти потеряли человеческий облик: жалкие костлявые существа, обернутые в вонючие лохмотья, испуганно шарахались от света и забивались в темные углы, издавая какие-то странные звуки. Те, кто был заточен в тюрьму недавно, наоборот, при виде воров бросались на решетки и умоляли выпустить их. В спину Крысолову и его соратникам летели проклятья из уст тех, мимо кого они равнодушно прошли в поисках единственного нужного им пленника.

…Десото Доберман нашелся нескоро, хотя бы потому, что не подавал никаких сигналов своим спасителям. Он вообще не знал об их приближении – сидел на полу у стены камеры, перебирая в руках ржавую цепь, и как будто потерял интерес к жизни. Кот велел отряду встать на страже, двух воришек во главе с Волкодавом отправил исследовать дальний конец коридора, а сам вместе с Сорокой прильнул к двери темницы:

– Десото! Десото, это мы! Посмотри сюда!

Доберман поднял голову и прищурил глаза, силясь рассмотреть силуэты, возникшие в освещенном полукруге коридора. А когда ему это удалось, он подскочил как ужаленный и сам бросился к решетке, запинаясь и поскальзываясь на грязной сырой соломе, устилавшей пол камеры.

– Крысолов… Танока!.. Черт возьми… я уж и не надеялся вас увидеть… я думал, все меня предали…

– Нет, Десото, мы собрали всех верных тебе людей, – Кот отдал факел Сороке и склонился над замком, ковыряя в нем отмычкой. – Мы освободим тебя и вернемся в Гильдию, а там…

– Гильдии больше нет, – мрачно перебил его Доберман. – Орхольд лишил ее головы, а маловерные разбойники прикончили остальное.

– Король не успел казнить тебя, – возразила Танока. – Ее можно будет возродить…

В это время раздался торопливый топот ног – по коридору к камере Десото бежал Хорек. Он был взволнован и даже напуган:

– Крысолов! Гвардейцы нашли вход и спускаются сюда! Поторопитесь!

Словно в подтверждение его слов, в дальнем конце коридора послышались голоса, зазвенели вынимаемые из ножен мечи. Но сразу за этим из-за поворота с противоположной стороны выбежали разведчики, и, судя по всему, новости у них были более приятные.

– Кот! – на бегу выпалил Волкодав. – Этот коридор проходит под стенами и рвом, в дальнем конце – подъем в башню, а там – окно. Решетку выломали, но тюремщики, видимо, не настолько умные, чтобы ее починить. Скорее освобождайте Десото и уходите отсюда, мы их задержим!

Крысолов приналег на замок, и он с тихим щелчком открылся. Доберман вышел из клетки, но никуда не побежал – он взял Кота за руки и уставился ему в глаза.

– Прости меня за все, Крысолов. Я не смог тебя уберечь, и когда мне рассказали, что тебя схватили на севере, я как будто потерял частичку себя…

– Нет времени на сантименты, Десото, – вежливо, но твердо перебил его Кот. – Уходим отсюда.

И они впятером побежали по коридору в дальний конец, туда, где, по сведениям Волкодава, из земли поднималась ведущая за город башня. Крысолов не мог поверить в свою удачу – его отряд одолел некроманта, освободил Добермана, и при этом самих воров никто не поймал! И теперь от свободы и возрождения Гильдии их отделяли всего несколько метров, лестничный пролет и окошко, ведущее в лес…

Но как же те, кто остался сторожить вход? Не успели Доберман, Кот, Сорока и остальные добежать до ступенек, за их спинами раздался отчаянный крик Ворона:

– Крысолов! Дюк! Солдат слишком много, мы несем потери!.. Скорее, бегите!

…Десото, просидевший в камере несколько дней на хлебе и воде, все же был достаточно силен, чтобы быстро бегать и лазать по стенам башен, если в этом была необходимость. А вот Сорока, в отличие от него, была слишком слаба и не могла ни драться, ни быстро бегать. К тому же нельзя было допустить, чтобы гвардейцы после побега заключенного вернулись в замок и продолжили преследование уже на земле.

Правда, все эти простые рассуждения очевидны только для того, кто не принимает непосредственного участия в быстро развивающихся событиях. Крысолову же надо было принимать решение быстро, пока гвардейцы еще достаточно далеко, а воры еще способны сражаться. Их задача была выполнена – Десото спасен, а у Таноки должно хватить сил выбраться из подземелья. Что касается остальных, то тут, увы, все намного печальнее…. Разумеется, об этом не принято было говорить, но когда беглецы остановились и переглянулись друг с другом, эта мысль оказалась в головах у всех без исключения.

Кот толкнул Добермана и Сороку в сторону лестницы и произнес:

– Бегите в лес. Спрячьтесь где-нибудь и дождитесь рассвета, а там возвращайтесь в Моркву. Лошади, если их уже не забрали, спрятаны в зарослях возле главных ворот. Торопитесь!

– А как же ты? – Десото обернулся к нему.

– Я останусь с остальными. Мы задержим их, у вас будет время…

– Крысолов, ты погибнешь! – выкрикнула Танока и в отчаянии схватила его за плечи. На ее глазах выступили слезы. – Я не могу позволить тебе…

– Крысолова больше нет, – холодно отозвался тот, хотя сердце его было готово разорваться от таких слов. – Но грехи мои никуда не делись. Я пойду к отряду и приму плату за все, что совершил.

– Ты уверен, сынок? – осторожно спросил Доберман.

Он никогда никого прежде так не называл. Но у Кота не было времени оценить эту высшую привилегию. Он уже чувствовал, что ему подходит время получить свое, и не пытался отдалить этот час. Почему? Где же хваленый инстинкт, позволявший легендарному вору выживать в любой ситуации, какой бы сложной она не была? Ответ, похоже, заключается в единственном слове – судьба…

– Позаботься о Таноке. А я вернусь, если смогу.

Короткое объятие с бывшим королем воров, короткий поцелуй с Сорокой – и Крысолов уже бежит вместе с Волкодавом и Хорьком на помощь товарищам, а Десото с воровской принцессой взбираются по лестнице навстречу темно-синему ночному небу, которое заглядывало в подземелье сквозь круглое окошко…

Говорят, что от судьбы не уйдешь. Говорят, каждый должен идти по своему пути, но в конце концов придет к одному и тому же финалу. Говорят… вообще, говорить все мастера, а когда дело доходит до настоящих подвигов, только немногие находят в себе мужество сделать шаг вперед, обнажить оружие и прямо взглянуть в глаза своей судьбе.

…Воры бились отчаянно, но исход битвы был предрешен. Вот один из гвардейцев смертельно ранил Файзаля Ворона; другой скрестил меч с Дюком Хорьком и, проведя ловкий прием, рассек горло вору-ветерану; вот, защищая Крысолова, храбрец Волкодав прыгнул навстречу врагу, но арбалетная стрела насквозь прошила ему грудь. Вскоре освободительный отряд, состоявший из лучших воров Гильдии, преданных Коту и Десото Доберману, был уничтожен.

Грохоту гвардейских лат вторили, звеня рваными цепями, призраки подвалов и башен, возносившие печальную песню погибшим борцам за свободу. Крысолов сражался насмерть, но силы были уже неравны. Солдаты повалили его на пол, скрутили ему руки и надели на него кандалы. Он не оставлял борьбу даже тогда, брыкался, извивался, даже сумел прокусить руку гвардейца в кожаной перчатке, зажимавшего ему рот. Вражеская кровь брызнула вместе со слезами из глаз вора, когда его потащили прочь, мимо трупов его несчастных друзей.

Крысолов плакал. Нет, смерть его не пугала – он жаждал ее в это мгновение, словно путник, жаждущий глотка воды в иссушенной пустыне. Его мучила не телесная боль, а внезапное, страшное раскаяние, которое только сейчас охватило его душу. Страшное своей простотой и очевидностью.

Если подумать, что останется в этом мире после него? Кто придет пролить слезу на его скромную могилку за оградой церковного кладбища? Кто вспомнит, что когда-то жил на этом свете Кот Крысолов и расскажет о нем своим потомкам?

Никто. Ничего. Пустота и забвение. Воспоминания о нем будут стерты из умов тех, кто прожил свою жизнь честно и благородно. Он – презренный вор, и умрет с этим словом, написанным у него на лбу. И все же были такие, кто не забудет его и не смирится с его смертью – Эдвиг и Банди, сестры Лисички, Десото Доберман и Танока Сорока…. Сколько слов они должны были сказать друг другу! А ребенок – он ведь ничего не будет знать о том, кто его мать и кем был его отец! Нет ничего ужаснее, чем умереть бесследно – даже из памяти близких нам людей…

Котом Крысоловом занялись все – от королевской гвардии до Ордена Карателей. Его допрашивали, пытали, истязали, пытаясь вытянуть из него хоть какие-нибудь сведения о сбежавшем главе воровской Гильдии. Но и перед королевским троном, и на пыточном столе, и в своей тесной сырой камере, теряя последние крохи разума, Крысолов молчал. Словно забыл все, что ему было известно. А когда его одним серым дождливым утром возвели на эшафот, чтобы дать топору палача оборвать его никчемную жизнь, бывшим вором владела единственная, но, пожалуй, самая светлая мысль – его будут помнить. Его будут любить. Он не исчезнет, как ему казалось ранее, пока будет жива память о нем.

* * *

Следующие несколько месяцев я не встречался с ворами и даже забыл о нашем разговоре. Я вернулся в родные края, нанял писарей и переплетчиков, и вскоре несколько экземпляров книги были готовы увидеть свет. Я раздумывал над тем, как выгоднее продать их, и рассчитывал подарить одну из них нашему графу – он был человеком ученым, начитанным, его наверняка заинтересовала бы такая увлекательная история.

«Да, пожалуй, именно так я и поступлю» – решил я, опуская перо в чернильницу, чтобы расписаться на первом листе книги.

В этот момент кто-то постучался мне в окно. Я живу на первом этаже, и ко мне часто напрашивались какие-нибудь посетители. Не подозревая ничего необычного, я отложил перо, встал и открыл ставни окна…

Я с трудом узнал в молодом человеке, стоявшем передо мной на улице, Кори Зимородка. Хотя он ничего не менял в своей внешности – те же небрежно причесанные черные волосы, усики над верхней губой и простая, ничем не примечательная одежда. Он откинул в сторону полу плаща, чтобы я увидел рукоятку меча, выполненную в виде головы тигра с рубином в зубах, и сказал:

– Приветствую тебя, странник! Помнишь ли ты свой уговор с Гильдией воров?

Я немедленно впустил Кори в дом и предложил ему разделить со мной скромную трапезу. Он отказался от еды и напитков, сославшись на то, что сам только что приехал с какого-то важного светского приема. Молодой вор попросил, чтобы я показал ему книги, пролистал одну из них и остался, как мне показалось, очень доволен оформлением и содержанием.

– Мне пришлось прибегнуть к художественному домыслу, – признался я. – Поскольку не все детали жизнеописания Кота Крысолова были мне известны. Но я постарался сделать так, чтобы это выглядело убедительно и правдоподобно…

– Не беспокойтесь об этом, – Кори мотнул головой и улыбнулся. – Самое главное, что Вашу книгу интересно и приятно читать. Как я и обещал, вот деньги, – он сбросил с плеча кожаную сумку и выудил из нее внушительных размеров мешок, доверху набитый золотом.

Из двадцати готовых книг Кори забрал десять, откланялся и покинул мой дом. Это было, пожалуй, одно из самых удивительных событий в моей жизни: вор, купивший книги у простого бродячего писателя!

Деньги, кстати говоря, были настоящими.

Конец