Текст книги "Нина просто запуталась (СИ)"

Автор книги: Марина Копытина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 13 страниц)

Глава 16

Утром курьер доставил результаты анализов. В главном отделе работали быстрее, чем Роберт ожидал. Он показал бумаги Кюмри. В заключении они прочитали, что бутылка содержала воду и следы хлорки. Он переглянулись. Не обязательно было искать яд, все и так всплыло наружу.

– Ее промыли, – сказал Роберт. Кюмри кивнул.

– Это кто-то из «Элайн Фарма».

Первой подозреваемой в этом деле была Кэт, которая имела непосредственный доступ к бутылке. Когда она пришла в участок, ее глаза уже и так были на мокром месте. Как только допрос начался, она не смогла совладать с собой и заплакала.

– Я ничего не знаю, – сказала она и всхлипнула.

– Чего вы не знаете?

– Кто сделал это. – Ее голос срывался. – Я не убивала Ника Кейва.

Говорить с ней было сложно, потому что каждая ее реплика прерывалась рыданиями.

– Что вы делали четырнадцатого сентября?

– Я была у подруги. Она может подтвердить.

– Весь день?

– С утра и до шести вечера.

– Как имя подруги?

– Мэй Робертс.

– Она ваша коллега?

– Нет, что вы. Она моя школьная подруга.

– Скажите, пожалуйста, Кэт. – Кюмри сел на стол рядом с ней и попытался говорить как можно более мягко. – Как вы проводили анализ, который Роберт Пэл попросил вас сделать?

– То есть – как?

– Опишите ваши действия.

– Я надела перчатки и защитную маску, вскрыла бутылку, отлила немного в пробирку, затем достала из шкафа реактивы…

– Где все это время находилась бутылка?

– На столе, недалеко от меня.

– То есть вам понадобилась только часть содержимого для анализов?

– Конечно, не всю же мне ее расходовать.

– Скажите, кто-то кроме вас имел к ней доступ?

– Ммм… Наверное, если кто-то заходил в лабораторию во время моей работы, то мог ее взять. Я обычно работаю очень увлеченно, могла не заметить. А с чего такой вопрос?

– Кэтрин, что было в бутылке? – спросил Роберт.

– Я ведь вам присылала результаты. Подождите. – Лицо ее сморщилось, она была голова к новой порции рыданий. – Я ведь тогда уходила домой на следующий день. Не хотите же вы сказать, что Нина что-то сделала…

– Кто такая Нина? – спросил Кюмри.

– Моя коллега, – ответила Кэт. – Я попросила ее в тот день отправить результаты и составить отчет вместо меня.

– И она делала это не в вашем присутствии?

– Нет, я пошла спать, я очень устала, у меня была такая напряженная ночь.

– Кэтрин, что было в бутылке? Что вы там нашли?

– Диамфотоксин, – ответила Кэт. Роберт и Кюмри снова переглянулись. – Может, Нина мне не поверила и решила заново провести результаты?

– Или попросту подменила ваши тесты, – заключил Кюмри.

– Нет, – она заплакала. – Послушайте, вы не знаете ее, так как я. Она никогда в жизни и мухи не обидит. Она очень хороший работник, поверьте мне. Она, должно быть, перепутала анализы. В тот вечер я делала еще несколько, от других заказчиков.

– Или она специально это сделала, – ответил Кюмри. – Как считаешь, Роберт?

Роберт был вне себя от ярости, но тщательно пытался скрыть это. Он злился, что Нина не рассказала ему о том, что сделала. Он пообещал ей защитить ее, если будет такая возможность, но то, что она сотворила с этим анализом, не оставляло ему шансов против Кюмри.

– Кэтрин, вы свободны, – заключил детектив, – только дайте мне контакт вашей коллеги, нам необходимо поговорить с ней.

Трясущимися руками Кэт достала из сумочки телефон и принялась искать номер Нины.

– Пожалуйста, не обижайте ее, она ни в чем не виновата. – Ее глаза снова покраснели. – Я не хочу, чтобы ее подозревали, она не могла сделать это умышленно.

– Мы учтем ваши слова при разговоре с ней, – ответил Кюмри и пригласил Кэт к выходу.

Кэт ушла. Через полчаса должен был прийти директор концертного агентства, он пообещал привести с собой фотографа, который снимал концерт на камеру.

– Ты знаешь эту Нину? – спросил его Кюмри.

– Нет, – соврал Роберт, – я даже не видел ее. Она передала мне результаты анализов через ресепшен. Оставила все бумаги там, я просто зашел в «Элайн Фарма» и забрал их. – Он обрабатывал в голове дальнейший план действий: как предупредить Нину, чтобы она не сболтнула лишнего и не раскрыла того факта, что у них были близкие отношения.

– Какова вероятность, что это она подменила воду?

– Думаю, такая вероятность есть, глупо было бы отрицать.

– Нужно допросить ее.

– Я займусь этим, – сказал Джон. – Попрошу ее приехать к нам завтра.

– Но завтра выходной.

– Тогда в понедельник.

– Хорошо. Роберт, ты уже будешь не здесь?

– Да, я буду в отпуске.

– Жаль. Отдохни там хорошенько за всех нас.

Директор концертного агентства «Музеон» был тучным мужчиной сорока лет, который всю дорогу до кабинета допросов пыхтел как паровоз. Он был явно недоволен сложившейся ситуацией и даже не поздоровался с Робертом, Кюмри и Джоном, войдя в отделение.

– Мне здесь неудобно будет сидеть, – пожаловался он, взглянув на стандартный стул, на котором могла уместиться только треть его огромного зада.

– Придется немного потерпеть, – ответил Кюмри. – Если хотите, можете постоять.

– Нет уж, сами стойте.

– Кларк, какие у вас были отношения с группой?

– Как с любыми другими исполнителями. Исключительно деловые.

– То есть у вас не было конфликтов.

– Нет, не было. Вы что, хотите обвинить меня?

– Мы никого ни в чем не обвиняем, – возразил Джон. – Вас просто просят ответить на вопрос.

– Ладно, толстяк. – Джон вскинул брови. – Я готов общаться с тобой, с ними – нет.

Кюмри вышел из кабинета и позвал с собой Роберта и Джона.

– Ты его комплекции, – сказал он, – с нами он чувствует себя ущербным.

– Первый раз встречаю такое, – ответил Джон. – Да он настоящий псих.

– Вряд ли. Поговори с ним, выясни алиби и потенциальный мотив.

Роберт и Джеймс Кюмри занялись фотографом. Они не стали использовать комнату для допросов, потому что этого человека они подозревали меньше всего. Он был зарегистрирован только пятнадцатого числа, в день убийства, и каждый его шаг фиксировался фотографией, которую он сделал. Промежутки времени между фотографиями всегда были не менее пяти минут, не было нужды так тщательно его допрашивать. Они спросили его, не заметил ли он подозрительных людей и как произошла трагедия. На его фотографиях было все – каждый сантиметр, пройденный оторванной готовой в полете. Директор «Музеона» крепко вцепился в него, чтобы самые злачные фото не просочились в Сеть и чтобы пресса не добралась до него.

– Мне предлагали кучу денег за эти снимки, – пожаловался он, – но я ничего не могу с ними сделать, потому что в контракте прописано, что все они являются собственностью «Музеона».

– А вы работаете только на них или вы свободная птица?

– Я работаю на них и не только на них. Так что я в какой-то степени фрилансер, но контракты у меня есть с несколькими компаниями.

– Понятно, – ответил Джеймс. – У нас больше нет к вам вопросов. – Роберт вопросительно посмотреть на коллегу, и тот добавил: – А что вам говорил Кларк Корт? Как, по-вашему, у него был мотив убивать рок-звезду?

– Да вы что. Его теперь заклюют, ему и так несладко приходится. «Музеон» могут закрыть за такое происшествие.

Когда Джон закончил допрашивать директора, он отпустил его и вернулся к коллегам.

– Это точно не он. «Музеон» на грани банкротства. Эта «Хэлл-Тек» – ею воспользовались, только чтобы не нанимать монтажников, чтобы сэкономить денег. Он ждет комиссию, которая будет осматривать клуб на соответствие технике безопасности. Сейчас у него только эта забота: их закроют, если окажется – а так и окажется, – что клуб в целом не отвечает всем требованиям.

Последними, кого они должны были допросить в тот день, были единственный монтажник-техник и два звукорежиссера. Звукорежиссеры не были им интересны, по камерам было видно каждое их движение: они пришли четырнадцатого числа, провели саундчек и вышли через парадную дверь ровно по окончании своего оплаченного времени. Пятнадцатого сентября они точно так же зашли, тут же появились на камерах, провели концерт, а затем вместе со всей толпой фанатов были эвакуированы.

Монтажник, в отличие от Кэт, не плакал, но его лицо выражало такую боль, что Роберту стало немного стыдно за их давление на него. Он был, можно сказать, спусковым крючком. Это он нажал на кнопку, чтобы вернуть сцену в собранное состояние. Это его рукой трос, который поначалу начал спускать аппаратуру вниз, вдруг был поднят обратно. Из-за того, что он не увидел, что трос обмотался вокруг шеи музыканта, случилось это убийство.

– Мы не обвиняем вас, – сказал мягко Кюмри, – мы понимаем, как несладко вам пришлось. Но были ли хоть какие-то признаки поломки, когда вы дежурили на концерте?

– Ничего. – Его голос прозвучал так глухо и грустно, что Роберт и Кюмри решили больше не мучить его. – Что дальше? – спросил он.

– В каком смысле?

– Меня посадят?

– Нет, глупости, – ответил Роберт. – Ждите повестку в суд, вы будете одним из свидетелей, но вы никак не убийца и даже не подозреваемый.

– Слава богу. – Он выдохнул.

Роберт, Джеймс и Джон собрались на мини-совещание за чашкой кофе.

– Что с клининговым агентством? – спросил Роберт.

– А что с ним?

– Вы уже выяснили, кто была та девушка, которая дольше обычного задержалась в клубе?

– Пока нет, – вступил Джеймс, – но мы планируем это выяснить.

– Я запросил у агентства список всех, кто дежурил четырнадцатого, – сказал Джон. – На следующей неделе я опрошу их всех, если ты не против.

– Я не против, с чего мне быть против.

– Это же твое дело, новичок. – Он похлопал Роберта по плечу.

– Я доверяю его лучшим из лучших, – ответил Роберт, понимая, что соврал. Он не доверял рвению коллег. Особенно он не верил в Джона.

– Хватит подхалимств, – сказал Кюмри, – мы будем держать тебя в курсе, Роб. Ты ничего не упустишь.

Глава 17

На следующее утро Роберт приехал в участок с чемоданом. Он хотел раздать последние поручения, прежде чем окажется за девять тысяч километров от своего первого серьезного расследования. Он понимал, что Кюмри может запросто спустить все на тормозах, если дело покажется ему недостаточно сложным, а на Джона положиться было нельзя – он был настолько туп, что не видел закономерностей, когда Роберт на них так явно указывал. К тому же называл его новичком.

– Роб, а что у нас, по сути, есть? – сказал Джон. – Всего лишь поддельный анализ воды, подпиленные крепления сцены, и все. Ни мотива, ни вещественных улик.

– Какие еще улики тебе нужны?

– Такие, которые указывали бы на конкретного человека.

– Это нам и предстоит выяснить.

– А мотив? Может, это сбрендившая фанатка?

– Не думаю. С мотивом сложно. Я сам не до конца понимаю, кому и зачем может понадобиться убивать звезду. Но мало ли.

– Думаешь, он нагадил кому-то на коврик?

Роберт ненавидел тупые шуточки Джона.

– А ты бы убил, если бы тебе нагадили на коврик?

– Определенно.

– Тогда можешь считать это мотивом.

Роберт боролся с двумя опасениями: с одной стороны, он хотел, чтобы дело поскорее раскрыли, с другой – он не хотел, чтобы его коллеги разговаривали с Ниной. Он полагал, что в ней кроется разгадка, но он уже слишком далеко зашел, чтобы эту разгадку отдавать глупому Джону. Тем более если выяснится, что между ним и Ниной что-то было. Тогда ему многое придется объяснять.

– Я не хочу уезжать, – внезапно сказал он Кюмри.

– Да брось, Роб. Тебе и правда нужно отдохнуть, ты еще ни разу не был в отпуске.

– Я боюсь, что именно сейчас нужны активные действия, а Джон их не выполнит.

– Ты в нем сомневаешься?

– Да, он все делает очень медленно. Откладывает на последний момент.

– Понимаю, подозреваемых и свидетелей нужно брать горячими. Мы и так потеряли кучу времени, полагая, что это несчастный случай. Но сейчас будет не так. Я позабочусь о том, чтобы Джон не тормозил.

– Ладно. А вы будете писать мне письма?

– Обо всем, что происходит. Обещаю.

Глава 18

По дороге в аэропорт Роберт несколько раз пытался дозвониться Нине и предупредить ее о том, что ее скоро вызовут на допрос, но номер был недоступен. Он все-таки верил в то, что сказала Кэт, хоть и чувствовал, что обманывает себя. Может быть, Нина просто перепутала анализы? Может, она не видела, что нужный бланк лежит на столе? Или она все-таки сделала это специально?

– Ваш паспорт, пожалуйста, – попросила сотрудник аэропорта.

Он передал паспорт и поставил багаж на весы.

– Скажите, а если я вдруг не полечу, как можно будет вернуть багаж?

– Так вы летите или нет? – спросила она раздраженно.

Пару минут он просто молча стоял, не зная, что ответить. Она смотрела на него.

– Подождите, мне нужно сделать один звонок.

Он забрал чемодан и отошел от стойки регистрации.

– Алло, мама? Ты не сильно обидишься, если я прилечу позже? У меня образовались дела.

Глава 19

1 июня 2016 г.

Джо разбился в автомобильной аварии. Господи, спасибо тебе за это! Мне стыдно это писать, но я чувствую такое облегчение. Я не виновата в этом, это случилось само собой. Мне не пришлось его обижать. Мне не пришлось его бросать.

В последние дни наши отношения стали невыносимыми. Я приходила к нему с бутылкой виски в рюкзаке, шла в туалет, и перед тем как общаться с ним, выпивала там половину. И так несколько заходов. Он даже ни разу не спросил, зачем я иду в туалет с рюкзаком.

Вся моя беда, видимо, в полном отсутствии обоняния и внимательности у жильцов этой квартиры. Либо в отсутствии любопытства у его родителей.

Это случилось после нашей очередной встречи. Он отвез меня домой, после того как мы два часа провели в машине его папы, у моря, снова смотрели мультики. По пути до своего дома в него врезался грузовик, он потерял управление и съехал с моста прямо в море. Надеюсь, ему не было больно. Надеюсь, теперь у него все хорошо. Не нужно ему было, чтобы рядом была такая сумасшедшая, как я.

2 июля 2016 г.

Я немного погрустила и подготовилась к новой жизни. Теперь я не буду с такой легкостью заводить отношения, я знаю, чего стоит их прервать. Я, кажется, начинаю влюбляться в своего одногруппника. Но я не собираюсь ничего с этим делать, мне просто нравится это состояние. Я буду благодарна ему за то, что он подарил мне это чувство возвышенности. Он не должен об этом знать.

Я растолстела во время отношений с Джо. Мне противно смотреть на себя в зеркало. Поэтому мне не стоит рассчитывать ни на какую симпатию со стороны Бена. Пытаюсь похудеть, но у меня не получается, меня все время тянет на сладости.

3 июля 2016 г.

Я наконец-то научилась видеть Эдди.

4 июля 2016 г.

Я встретила его на пороге своего дома, когда возвращалась с учебы. Он стоял там и смотрел на меня. Моя жизнь полностью изменилась. Теперь я вижу его, могу чувствовать и целовать. Мы целовались весь день. Больше ничего не хотелось. Я понимаю, что схожу с ума, но я так рада, что наконец-то мои способности развились. Думаю, это все из-за школы биоэнергетики. Я научилась, я все-таки научилась. Теперь я вижу его днем, ночью, утром, вечером. Мне так хорошо.

Мне больше не нужно ничего. Он как будто по-настоящему вернулся ко мне, несмотря на то, что Эверест поглотил его. Я поняла, как сильно я скучала по нему.

Но теперь мы навсегда вместе. И даже смерть не разлучит нас.

Часть 3. Ордер. Глава 1

Из аэропорта Роберт заехал домой, чтобы оставить чемодан. Он решил не сообщать коллегам, что не улетел в отпуск, пока не поговорит с Ниной. Возможно, ему понадобится ордер на обыск.

– Алло, судья Диккенс? Мне нужна ваша помощь.

Полгода назад он оказал судье большую услугу, которая могла стоить ему карьеры. Сын Диккенса, Том, попал в неприятную историю: они вместе с пьяными друзьями сбили ночью человека. Когда Диккенс узнал о том, что его отпрыск участвовал в этом деле, он пообещал Роберту любую услугу взамен на сокрытие фактов. Роберт перепечатал дело так, чтобы в нем не фигурировала его фамилия. Даже Кюмри не знал об этом, а если бы узнал, наверняка бы не согласился на такое. Теперь Диккенсу пришло время возвращать долг.

Роберт приехал в его дом, где была в разгаре субботняя барбекю-вечеринка. Ему было неловко отвлекать судью от семейного праздника, поэтому он постарался, чтобы все прошло быстро: он заранее заполнил бланк ордера, от судьи требовались только подпись и печать.

– Надеюсь, ты понимаешь, что это должно остаться между нами? – сказал Диккенс, возвращая Роберту подписанный документ.

– Да, и этот ордер не будет фигурировать в отчете.

– Верно, это незаконно. Я верю, что ты используешь его с умом.

– У меня есть личный интерес. Мне нужно только узнать правду, больше ничего. В официальном деле этого ордера нет и не будет.

– Правильно.

Судья предложил Роберту остаться на обед, но он отказался. Нужно было как можно быстрее поговорить с Ниной, пока этого не сделали Джон или Джеймс.

Глава 2

По пути к Нине Роберту позвонили из городской тюрьмы и сообщили печальную новость, которая никак не вязалась с его версией произошедшего.

– Алекс мертв, – сообщил голос дежурного.

– Как это произошло?

– Пострадал в драке.

– Когда?

– Вчера вечером.

– Вскрытие делали?

– Будет готово сегодня, после полудня. Результаты сообщим завтра.

– А вы не могли бы попросить судмедэксперта перезвонить мне лично и сообщить сразу же, как только работа будет выполнена?

– Конечно.

Роберт положил трубку. Ему не верилось, что его друг мертв. Он был молод и, возможно, дожил бы до помилования. Где-то в глубине души Роберт надеялся, что осознание своего преступления и их постоянные встречи смогут перевоспитать Алекса. Он видел будущее, в котором они с Алексом сидят у моря с кружечкой пива и вспоминают о том случае в торговом центре, как о страшном сне.

Он сожалел о том, что не прочитал ни одной книги, которые Алекс ему советовал. Теперь уже никто не будет заставлять его читать.

Но стоит ли сообщить Нине о том, что случилось с ее братом? Он не видел в этом необходимости. Если она не знала его и не знала того, что он сделал, как ей в текущей ситуации поможет новость о том, что ее брат, которого она считала благоустроенным и счастливым, на самом деле убил людей и теперь умер в тюремной склочке?

С другой стороны, она имеет право знать. И кому, как не ему, служителю закона, нужно об этом сообщить?

Он вышел из такси, подошел к двери и позвонил в ее домофон.

Глава 3

Нина встретила его в кружевном халатике, видимо, только что проснувшаяся.

– Я тебя не ждала сегодня. Разве ты не должен был улететь в отпуск? – спросила она.

– Должен был, но не стал. Я здесь ради тебя.

– Очень интересно. Проходи. – Она пригласила его на кухню. – Хочешь чаю?

– Ты только что проснулась? Уже половина первого.

– Да, имею право. Я работала всю ночь.

Нина была, как всегда, гостеприимна и, помимо чая, предложила Роберту завтрак. Она стояла у плиты, и Роберт подумал о том, как привлекательно ее бедра выглядывают из-за выреза халата. Он пытался собраться с мыслями, но ее нагое тело сбивало его.

– Ты не могла бы одеться? – сказал он, поняв, что так серьезного разговора не получится.

– Тебе не нравится? – Она выглядела удивленной.

– Мне нравится, но у меня есть для тебя новости, которые нам нужно обсудить.

Нина пошла переодеваться.

– Что за новости? – крикнула она из другой комнаты.

– По поводу расследования. Скоро к тебе обратятся мои коллеги и, возможно, вызовут на допрос.

– Меня в чем-то подозревают? – Она выглянула из комнаты в спортивных штанах и одном лифчике. Роберт поежился.

– Да.

Натянув футболку, она вернулась на кухню.

– В смерти Ника Кейва?

– Да.

Нина села рядом с ним.

– То есть как? Ты считаешь, что я способна на убийство?

– Мы не оцениваем подозреваемых, исходя из личных отношений. Я тебя знаю, но они нет. Они вполне могут считать тебя убийцей.

– Ты тоже должен быть беспристрастным.

– Я уже не могу.

– А ты не можешь меня допросить?

– Нет, они вдвоем будут это делать. Боюсь, если буду допрашивать я, то они узнают, что у между нами что-то есть.

– А мы в отношениях?

– А разве нет?

– Думаю, да.

Роберт решил не использовать свой ордер, пока Нина ему доверяла. Он намеревался сам попросить ее осмотреть ее квартиру, ведь он хотел ей помочь.

Глава 4

Нина налила чай. Его аромат был странноватым, мятным, немного сладким и кислым.

– Такой чай научила меня делать мама, в нем есть секретный ингредиент, – объяснила она. – Мама всегда была выдумщицей. Наверное, поэтому она вышла за папу. Его воображение не знало границ.

– Какой была твоя мама?

– Она и сейчас есть. Просто мы не общаемся. Она очень сумбурная. Знаешь, бывают такие люди, когда они находятся в помещении рядом с тобой, кажется, что происходит какое-то движение, суета. Она всегда стремилась быть в центре внимания. Даже нас с братом она воспринимала как кого-то, кто крадет ее внимание.

– Очень странное качество для матери.

– Ну да. Поэтому мы с братом были скрытными. Особенно я. Мама всегда учила меня, что нужно быть скромной, хотя сама таковой она не была. А еще у нас была собака, Сноуи, золотистый ретривер. Такая большая и добрая.

– Ты любила ее?

– Да, конечно. Я до сих пор скучаю по ней и чувствую себя виноватой.

– Виноватой за что?

– За то, что иногда наказывала ее.

– А брат, на сколько младше тебя он был?

– На десять лет. Я очень скучала по нему, когда мама отправила его в колледж. С тех пор он не приезжал к нам. Я зла и обижена на нее, потому что она избавилась от всех членов нашей семьи. Отца сдала в клинику, брата – на учебу, даже собаки у нас не осталось.

– А что стало с вашей собакой?

– Не знаю, просто однажды она умерла.

– Как это случилось?

– Мама не говорит мне, я пыталась у нее узнать. А сама я не помню.

Роберт вспомнил свой курс гипнотерапии, на котором они учились работать с вытесненными воспоминаниями.

– Ты начал говорить как психолог. – Она улыбнулась. – Откуда это?

– Я учился на факультете психоанализа, до того как пошел в полицейскую академию, – поделился Роберт. – Но я бросил обучение на третьем курсе.

– Здорово! А почему ты бросил?

– Было одно обстоятельство, оно поколебало во мне веру в психологию.

– Но, тем не менее, ты звучишь как настоящий психолог. – Она рассмеялась. – Может, ты и мне поможешь?

– Я долго шел к этому вопросу, Нина. Тебе нужна моя помощь?

Внезапно она погрустнела.

– Я думаю, да.

– Тогда давай я помогу тебе. Что тебя волнует? Мне кажется, ты что-то скрываешь.

– Я так не могу. Мне нужно морально подготовиться к этому, чтобы все было по правилам. Ты в кресле, я на кушетке, ты вводишь меня в состояние транса, ну и так далее.

– Можем устроить.

Нина пошла в комнату, чтобы подготовить все для сеанса психотерапии, Роберт подумал, что неплохо было бы осмотреть ее квартиру, раз уж он пришел с ордером.

– Могу ли я осмотреть все комнаты?

– Зачем?

– Есть вероятность, что к тебе придут с обыском. Мне нужно убедиться, что им нечего искать.

– Пожалуйста, я от тебя ничего не скрываю.

Роберт прошел в спальню, где стояла большая кровать, на которой еще пару дней назад они с Ниной развлекались. По обеим сторонам кровати были тумбочки, на одной из них лежала книга – «Американский психопат». «Странный выбор», – подумал он и проверил все выдвижные ящики тумбочек. Они были пусты. Он прошел на балкон, но и тот оказался пуст, за исключением вертикального пылесоса и нескольких стираных вещей на сушилке.

Гостиная интересовала его меньше всего – там они проводили большую часть времени, и Роберт успел рассмотреть ее хорошенько.

Самым таинственным местом для него была третья комната, в которой стоял террариум, в прошлый раз накрытый черной тканью. Сейчас черной ткани не было, и он смог разглядеть содержимое стеклянного куба.

– Это личинки и жучки диамфидий, – сказала Нина, появившаяся на пороге комнаты.

– Какой странный выбор, – только и смог сказать Роберт. Внутри у него все опустилось. Он узнал название – теперь было понятно, каким ядом должен был быть отравлен Ник Кейв.

– Они ядовиты, осторожно, не трогай террариум, – предупредила Нина.

Ее фигура в дверном проеме теперь казалось зловещей. Роберт не понимал, чего ожидать от нее.

– Я не буду. Что еще ты скрываешь в этом комнате? – Он решил перейти к наступлению.

– Больше ничего.

Он принялся обшаривать ящик стола. К его удивлению, там хранился альбом с фотографиями.

– Что за альбом?

– Альбом с фотографиями мужчин, которые мне когда-то очень нравились.

Роберт сел на стул и принялся разглядывать фото. На каждом из них был портрет красивого, а иногда и не очень, молодого человека.

– Это все, с кем у тебя были отношения? – спросил он.

– Да, это все, кого я любила.

– Много же здесь фотографий.

– Не так уж и много за тридцать пять лет моей жизни. Могло бы быть и больше. Думаю, совсем скоро здесь появишься и ты.

– Это не очень здоровая тема, – сказал он. – Почему ты хранишь их?

– Чтобы не забыть.

– Не забыть что?

– То, что у меня бывают чувства.

– А у тебя что-то с чувствами?

– Да, после того как умер Эдди, я ничего не чувствую. Иногда, когда я влюбляюсь, это единственное, что я ощущаю. Больше никаких эмоций.

Роберту показалось это подозрительным. Он замечал все больше сходств Нины с портретом типичного психопата, как бы чудовищно это ни казалось. Он продолжал листать альбом.

– Нина, а что здесь делает фото Ника Кейва?

– Ведь я и в него была влюблена.