Текст книги "Том 3. Книга 1. Поэмы. Поэмы-сказки"

Автор книги: Марина Цветаева

Попытка комнаты

 
Стены косности сочтены
До меня. Но – заскок? случайность? —
Я запомнила три стены.
За четвертую не ручаюсь.
 
 
Кто те знает, спиной к стене?
Может быть, но ведь может не
 
 
Быть. И не было. Дуло. Но
Не стена за спиной – так..? Всё, что
Не угодно. Депеша «Дно»,
Царь отрекся. Не только с почты
 
 
Вести. Срочные провода
Отовсюду и отвсегда.
 
 
На рояле играл? Сквозит.
Дует. Парусом ходит. Ватой —
Пальцы. Лист сонатинный взвит.
(Не забудь, что тебе – девятый.)
 
 
Для невиданной той стены
Знаю имя: стена спины
 
 
За роялем. Еще – столом
Письменным, а еще – прибором
Бритвенным (у стены – прием —
Этой – делаться коридором
 
 
В зеркале. Перенес – взглянул.
Пустоты переносный стул).
 
 
Стул для всех, кому не войти —
Дверью, – чуток порог к подошвам!
Та стена, из которой ты
Вырос – поторопилась с прошлым —
 
 
Между нами еще абзац
Целый. Вырастешь как Данзас —
 
 
Сзади.
  Ибо Данзасом – тa,
Званым, избранным, с часом, с весом,
(Знаю имя: стена хребта!)
Входит в комнату – не Дантесом.
 
 
Оборот головы. – Готов?
Ты и ты через десять строф.
 
 
Строк.
  Глазная атака в тыл.
Но, оставив разряд заспинный,
Потолок достоверно – был.
Не упорствую: как в гостиной,
 
 
Может быть и чуть-чуть косил.
(Штыковая атака в тыл —
Сил.)
  И вот уже мозжечка
Сжим. Как глыба спина расселась.
Та сплошная стена Чека,
Та – рассветов, ну та – расстрелов
 
 
Светлых: четче, чем на тени
Жестов – в спину из-за спины.
 
 
То, чего не пойму: расстрел.
Но, оставив разряд застенный,
Потолок достоверно цел
Был (еще впереди – зачем нам
 
 
Он). К четвертой стене вернусь:
Та, куда, отступая, трус
Оступается.
  «Ну, а пол —
Был? На чем-нибудь да ведь надо ж?..»
Был. – Не всéм. – На качель, на ствол,
На коня, на канат, на шабаш, —
 
 
Выше!..
  Всем нам на «тем светý»
С пустотою сращать пяту
Тяготенную.
  Пол – для ног.
– Как внедрен человек, как вкраплен! —
Чтоб не капало – потолок.
Помнишь, старая казнь – по капле
 
 
В час? Трава не росла бы в дом —
Пол, земля не вошла бы в дом —
 
 
Всеми – теми – кому и кол
Не препятствие ночью майской!
Три стены, потолок и пол.
Всё, как будто? Теперь – являйся!
 
 
Оповестит ли ставнею?
Комната нáспех составлена,
Белесоватым пó серу —
В черновике набросана.
 
 
Не штукатур, не кровельщик —
Сон. На путях беспроволочных
Страж. В пропастях под веками
Некий нашедший некую.
 
 
Не поставщик, не мебельщик —
Сон, поголее ревельской
Отмели. Пол без блёсткости.
Комната? Просто – плоскости.
 
 
Дебаркадер приветливей!
Нечто из геометрии,
Бездны в картонном томике,
Поздно, но пóлно, понятой.
 
 
А фаэтонов тормоз-то —
Стол? Да ведь локтем кормится
Стол. Разлоктись по склонности,
Будет и стол – настольности.
 
 
Так же, как деток – аисты:
Будет нужда – и явится
Вещь. Не пекись за три версты!
Стул вместе с гостем вырастет.
 
 
Все вырастет,
Не ладь, не строй.
Под вывеской
Сказать – какой?
 
 
Взаимности
Лесная глушь
Гостиница
Свиданье Душ.
 
 
Дом встречи. Все – разлуки —
Те, хоть южным на юг!
Прислуживают – руки?
Нет, то, что тише рук,
 
 
И легче рук, и чище
Рук. Подновленный хлам
С услугами? Тощища,
Оставленная там!
 
 
Да, здесь мы недотроги,
И вправе. Рук – гонцы,
Рук – мысли, рук – итоги,
Рук – самые концы…
 
 
Без судорожных «где ж ты?».
Жду. С тишиной в родстве,
Прислуживают – жесты
В Психеином дворце.
 
 
Только ветер поэту дорог!
В чем уверена – в коридорах.
 
 
Прохожденье – вот армий база.
Дóлжно долго идти, чтоб сразу
 
 
Середь комнаты, с видом бога —
Лиродержца…
  – Стиха дорога!
 
 
Ветер, ветер, над лбом – как стягом
Подымаемый нашим шагом!
 
 
Водворенное «и так дале» —
Коридоры: домашнесть дали.
 
 
С грачьим профилем иноверки
Тихой скоростью даль, по мерке
 
 
Детских ног, в дождеватом пруфе
Рифмы милые: грифель – туфель —
 
 
Кафель… в павлиноватом шлейфе
Где-то башня, зовется Эйфель.
 
 
Как река для ребенка – галька,
Дали – долька, не даль – а далька,
 
 
В детской памяти, струнной, донной —
Даль с ручным багажом, даль – бонной…
 
 
Не сболтнувшая нам (даль в модах)
Что там тащится на подводах…
 
 
Доведенная до пенала…
Коридоры: домов каналы.
 
 
Свадьбы, судьбы, событья, сроки, —
Коридоры: домов притоки.
 
 
В пять утра, с письмецом подметным,
Коридором не только метлы
 
 
Ходят. Тмином разит и дерном.
Род Занятия? Ко – ри – дорный.
 
 
Тó лишь требуя, что смолола —
Коридорами – Карманьола!
 
 
Кто коридоры строил
(Рыл), знал куда загнуть,
Чтобы дать время крови
Зá угол завернуть
 
 
Сéрдца – за тот за острый
Угол – громов магнит!
Чтобы сердечный остров
Со всех сторон омыт
 
 
Был. Коридор сей создан
Мной – не проси ясней! —
Чтобы дать время мозгу
Оповестить по всей
 
 
Линии – от «посадки
Нету» до узловой
Сердца: «Идет! Бросаться —
Жмурься! А нет – долой
 
 
С рельс!» Коридор сей создан
Мной (не поэт – спроста!),
Чтобы дать время мозгу
Распределить места,
 
 
Ибо свиданье – местность,
Роспись – подсчет – чертеж —
Слов, не всегда уместных,
Жестов, погрешных сплошь.
 
 
Чтобы любовь в порядке —
Вся, чтоб тебе люба —
Вся, до последней складки —
Губ или платья! Лба.
 
 
Платье всé оправлять умели!
Коридоры: домов туннели.
 
 
Точно старец, ведомый дщерью —
Коридоры: домов ущелья.
 
 
Друг, гляди! Как в письме, как в сне том —
Это я на тебя просветом!
 
 
В первом сне, когда веки спустишь —
Это я на тебя предчувствьем
 
 
Света. В крайнюю точку срока
Это я – световое око.
 
 
А потом?
Сон есть: в тон.
Был – подъем,
Бал – наклон
 
 
Лба – и лба.
Твой – вперед
Лоб. Груба
Рифма: рот.
 
 
Оттого ль, что не стало стен —
Потолок достоверно крен
 
 
Дал. Лишь звательный цвел падéж
В ртах А пол – достоверно брешь.
 
 
А сквозь брешь, зелена как Нил…
Потолок достоверно плыл.
 
 
Пол же – что, кроме «провались!» —
Полу? Что нам до половиц
Сорных? Мало мела? – Горé!
Весь поэт на одном тире
 
 
Держится…
  Над ничем двух тел
Потолок достоверно пел —
 
 
Всеми ангелами.
 

St. Gilles-sur-Vie,

6 июня 1926

Поэма лестницы

 
Короткая ласка
На лестнице тряской.
Короткая краска
 
 
Лица под замазкой.
Короткая – сказка:
Ни завтра, ни здравствуй.
 
 
Короткая схватка
На лестнице шаткой,
На лестнице падкой.
 
 
В доме, где по ночам не спят,
Каждая лестница водопад —
 
 
В ад…
  – стезею листков капустных!
Точно лестница вся из спусков,
 
 
Точно больше (чтó – жить! жить – жечь!)
Расставаний на ней, чем встреч.
 
 
Так, до розовых уст дорваться —
Мы порой забываем: здравствуй.
Тех же уст покидая край —
Кто – когда – забывал: прощай.
 
 
Короткая шутка
На лестнице чуткой,
На лестнице гудкой.
 
 
От грешного к грешной
На лестнице спешной
Хлеб нежности днешней.
 
 
Знаешь проповедь
Тех – мест?
Кто работает —
Тот – ест.
 
 
Дорого в лавках!
Тощ – предприимчив.
Спать можно завтра,
Есть нужно нынче.
 
 
В жизненной давке —
Княжеский принцип:
Взять можно завтра,
Дать нужно нынче.
 
 
Взрывом газовым
Час. Да-с.
Кто отказывал,
Тот – даст.
 
 
Даст!
(Нынче зубаст
Газ) ибо за нас
– Даст! – (тигр он и барс)
– Даст! – Черт, а не Mapкc!
 
 
Ящик сорный,
Скажут, скажите: вздор.
И у черной
Лестницы есть ковер.
 
 
(Масти сборной,
Правда…) Чеснок, коты, —
И у черной
Лестницы есть Coty.
 
 
Любят сласти-то
Червяки теснот!
Это – классика:
Чердаку – чеснок.
 
 
Может лечатся…
А по мне – так месть:
Черной лестницы
Черноту заесть.
 
 
Стихотворец, бомбист, апаш —
Враг один у нас: бель-этаж.
 
 
Короткая сшибка
На лестнице щипкой,
На лестнице сыпкой —
Как скрипка, как coпка,
Как нотная стопка.
Работает – топка!
 
 
Короткая встрепка
На лестнице шлепкой,
На лестнице хлопкой.
 
 
Бьем до искр из глаз,
Бьем – в лёжь.
Чтó с нас взыскивать?
Бит – бьешь.
 
 
Владельца в охапку —
По лестнице капкой,
По лестнице хлипкой —
 
 
Торопится папка,
Торопится кепка,
Торопится скрипка.
 
 
– Ох, спал бы и спал бы!
Сжевала, сгноила, смолола!
Торопятся фалды,
Торопятся фалды,
Торопятся полы.
 
 
Судор’жь! Сутолочь!
Бег! Приз!
Сами ж путают:
Вверх? вниз?
 
 
Что этаж – свой кашель:
В прямой связи.
И у нашей
Лестницы есть низы,
 
 
Кто до слез, кто с корнем,
Кто тáк, кхи, кхи —
И у черной
Лестницы есть верхи.
 
 
– Вас бы выстукать!
– Киркой в грудь – ужо!
Гамма приступов
От подвала – до
 
 
Крыши – грохают!
Большинством заплат —
Маркса проповедь
На стравинский лад.
 
 
Короткая спевка
На лестнице плёвкой:
Низов голосовка.
 
 
Не спевка, а сплёвка:
На лестницу легких
Ни цельного – ловко!
 
 
Торопкая склёвка.
А ярости – в клохтах!
Работают – ох как!
 
 
Что ни бросите —
Всё – в ход.
Кто не досыта ест —
Жрет.
 
 
Стол – как есть домашний:
Отъел – кладут.
И у нашей
Лестницы – карта блюд.
 
 
Всех сортов диета!
Кипящей бак —
И у этой
Лестницы – Франценсбад.
 
 
Сон Иакова!
В старину везло!
Гамма запахов
От подвала – до
 
 
Крыши – стряпают!
Ре-ми-фа-соль-си —
Гамма запахов!
Затыкай носы!
 
 
Точно в аду вита,
Раскалена – винта
 
 
Железная стружка.
Которая стопка
Ног – с лестницы швыркой?
 
 
Последняя сушка,
Последняя топка,
Последняя стирка.
 
 
Последняя сцепка
Двух – кости да тряпки —
Ног – с лестницей зыбкой.
 
 
Последняя папка,
Последняя кепка,
Последняя скрипка.
 
 
Тихо. – Даже – кашель
Иссяк, дотряс.
И у нашей
Лестницы есть свой час
 
 
Тишины…
 
 
Последняя взбéжка
По лестнице дрожкой.
Последняя кошка.
 
 
Темнота всё стерла —
И грязь, и нас.
И у черной
Лестницы есть свой час
 
 
Чистоты…
 
 
Откуда – узнай-ка! —
Последняя шайка —
– Рейн, рухнувший с Альп —
Воды об асфальт
 
 
Двора…
 
 
Над двором – узорно:
Вон – крест, вон – гроздь…
И у черной
Лестницы – карта звезд.
 

* * *

 
Ночь – как бы высказать? [39]39
  Между первым и вторым слогом перерыв (прим. автора)


[Закрыть]
Ночь – вещи исповедь.
Ночь просит искренности,
Вещь хочет высказаться —
 
 
Вся! Все унижены —
Сплошь, до недвижимых
Вплоть. Приступ выспренности:
Вещь хочет выпрямиться.
 
 
Винт черной лестницы —
Мнишь – стенкой лепится?
Ночь: час молитвенностей:
Винт хочет вытянуться.
 
 
Высь – вещь надежная.
В вещь – честь заложена.
Ложь вижу выломанной
Пря – мою линиею.
 
 
Двор – горстка выбоин,
Двор – год не выгребен! —
Цветами, ягодами —
Двор бредит зáгородом.
 
 
Вещь, бросив вежливость:
– Есмь мел! железо есмь!
Не быть нам выкрестами!
Жид, пейсы выпроставший.
 
 
Гвоздь, кафель, стружка ли —
Вещь – лоно чувствует.
С ремёсл пародиями
В спор – мощь прародинная.
 
 
Стекло, с полок бережных:
– Пе – сок есмь! Вдребезги ж!
Сти – хий пощечина!
Стекло – в пыль песочную!
 
 
Прочь, ложь и ломанность!
Тю – фяк: солома есмь!
Мат – рас: есмь водоросль!
Всё, вся: природа есмь!
 
 
Час пахнет бомбою.
Ве – ревка: льном была!
Огнь, в куче угольной:
– Был бог и буду им!
 
 
Чтó сталось с кранами?
– Пал – бог и встану им!
Чтоб сразу выговорить:
Вещь хочет выздороветь.
 

* * *

 
Мы, с ремеслами, мы, с заводами,
Что мы сделали с раем, отданным
Нам? Нож первый и первый лом,
Что мы сделали с первым днем?
 
 
Вещь как женщина нам поверила!
Видно, мало нам было дерева
И железа – отвесь, отбей! —
Захотелось досóк, гвоздей,
 
 
Щеп! удóбоваримой мелочи!
Что мы сделали, первый сделавши
Шаг? Планету, где всё о Нем —
На предметов бездарный лом?
 
 
Мы – с ремеслами, мы – с искусствами!
Растянув на одре Прокрустовом
Вещь… Замкнулась и ждет конца
Вещь – на адском одре станка.
 
 
Слава разносилась реками,
Славу утверждал утес.
В мир – одушевленный некуда! —
Что же человек превнес?
 
 
Нужно же, чтоб он, сей видимый
Дух, болящий бог – предмет
Неодушевленный выдумал —
Лживейшую из клевет!
 
 
Вы с предметами, вы с понятьями,
Вы с железом (дешевле платины),
Вы с алмазом (знатней кремня),
(С мыловаром, нужней меня!)
 
 
Вы с «незыблемость», вы с «недвижимость»,
На ступеньку которой – ниже нет,
В эту плесень и в эту теснь
Водворившие мысль и песнь —
 
 
(Потому-то всегда взрываемся!)
Чтó вы сделали с первым равенством
Вещи – всюду, в любой среде —
Равной ровно самой себе.
 
 
Дерево, доверчивое к звуку
Наглых топоров и нудных пил,
С яблоком протягиваю руку.
Человек – рубил.
 
 
Горы, обнаруживая руды
Скрытые (впоследствии «металл»),
Твердо устанавливали: чудо!
Человек – взрывал.
 
 
Просвещенная сим приемом
Вещь на лом отвечает – ломом.
Стол всегда утверждал, что – ствол.
Стул сломался? Нет, сук подвел.
 
 
В лакированных ваших клетках
Шумы – думаете – от предков?
Просто, звезды в окно узрев,
Потянулся, в пазáх, орех.
 
 
Просыпаешься – как от залпа.
Шкаф рассохся? Нет, нрав сказался
Вещи. Двóрни домашней бал!
Газ взорвался? Нет, бес взыграл!
 
 
Ровно в срок подгниют перильца.
Нет – «нечаянно застрелился».
Огнестрельная воля бдит.
Есть – намеренно был убит
 
 
Вещью, в негодованьи стойкой.
В пустоту не летит с постройки
Камень – навыки таковы:
Камень требует головы!
 
 
Месть утеса. С лесов – месть леса!
Обстановочность этой пьесы!
Чем обставились? Дуб и штоф?
Застрахованность этих лбов!
 
 
Всё страхующих – вплоть до ситки
Жестяной. Это ты – тростник-то
Мыслящий? – Биллиардный кий!
Застрахованность от стихий!
 
 
Oт Гефеста – со всем, что в оном —
Дом, а яхту – от Посейдона.
Оцените и мысль и жест:
Застрахованность от божеств!
 
 
Oт Гефеста? А шпиль над крышей —
Oт Гефеста? Берите выше!
Но и тише! Oт всех в одном:
Oт Зевеса страхуют дом.
 
 
Еще плачетесь: без подмоги!
Дурни, спрашивается, боги,
Раз над каждым – язык неймет! —
Каждым домом – богоотвод!
 
 
Бухты, яхты, гешефты, кофты —
Лишь одной не ввели страховки:
От имущества, только – сей:
Огнь, страхующий от вещей.
 

* * *

 
Вещи бедных. Разве poгoжa —
Вещь? И вещь – эта доска?
Вещи бедных – кости да кожа,
Вовсе – мяса, только тоска.
 
 
Где их брали? Вид – издалёка,
Изглубóка. Глаз не труди!
Вещи бедных – точно из бока:
Взял да вырезал из груди!
 
 
Полка? случай. Вешалка? случай.
Случай тоже – этот фантом
Кресла. Вещи? шипья да сучья, —
Весь октябрьский лес целиком!
 
 
Нищеты робкая мебель!
Вся – чего? – четверть и треть.
Вещь – давно, явно на небе!
На тебя – больно глядеть.
 
 
Oт тебя грешного зренья,
Как от язв, трудно отвлечь.
Венский стул – там где о Вене —
Кто? когда? – страшая вещь!
 
 
Лучшей всех – здесь – обесчещен,
Был бы – дом? мало! – чердак
Ваш. Лишь здесь ставшая вещью —
Вещь. Вам – бровь, вставшая в знак
 
 
? – сей. На рвань нудную, вдовью
Что? – бровь вверх! (Чем не лорнет —
Бровь!) Горазд спрашивать бровью
Глаз. Подчас глаз есть – предмет.
 
 
Так подчас пуст он и сух он —
Женский глаз, дивный, большой,
Что – сравните – кажется духом —
Таз, лохань с синькой – душой.
 
 
Наравне с тазом и с ситом
– Да – царю! Да – на суде! —
Каждый, здесь званный, пиитом,
Этот глаз знал на себе!
 
 
Нищеты робкая утварь!
Каждый нож лично знаком.
Ты как тварь, ждущая утра,
Чем-то здесь, всем – за окном —
 
 
Тем, пустым, тем – на предместья —
Те – читал хронику краж?
Чистоты вещи и чести
Признак: не примут в багаж.
 
 
Оттого что слаба в пазах,
Распадается на глазах,
Оттого что на ста возах
Не свезти…
  В слезах —
 
 
Оттого что: не стол, а муж,
Сын. Не шкаф, а наш
Шкаф.
Оттого что сердец и душ
Не сдают в багаж.
 
 
Вещи бедных – плоше и суше:
Плоше лыка, суше коряг.
Вещи бедных – попросту – души,
Оттого так чисто горят.
 

* * *

 
Ввысь, ввысь
Дым тот легкий!
Чист, чист
Лак от локтя!
 
 
Где ж шлак?
Весь – золой
Лак, лак
Локтевой!
 
 
Прям, прям
Дым окраин.
Труд – Хам,
Но не Каин.
 
 
Обшлаг —
Вдоль стола.
Наш лак
Есть смола.
 
 
Стол – гол – на вещицы,
Стол – локтем вощится,
Воск чист, локоть востр.
За – стывший пот – воск.
 
 
Им, им – ваших спален
(Вощим, но не сáлим!)
Им, им так белы
Полы – до поры!
 

* * *

 
Вещи бедных – странная пара
Слов. Сей брак – взрывом грозит!
Вещь и бедность – явная свара.
И не то спáрит язык!
 
 
Пономарь – что ему слово?
Вещь и нищ. Связь? нет, разлад.
Нагота ищет покрова,
Оттого так часто горят
 
 
Чердаки – часто и споро —
Час да наш в красном плаще!
Теснота ищет – простора
(Автор сам в рачьей клешне).
 
 
Потолок, рухнув – по росту
Стал – уж горб нажил, крался.
Правота ищет помоста:
Всё сказать! Пусть хоть с костра!
 
 
А еще – место есть: нары.
Ни луча. Лýчная – вонь.
Бледнота ищет загару.
О всем том – помнит огонь.
 

* * *

 
Связь, звучанье парное:
Черная – пожарная.
 
 
У огня на жалованьи
Жизнь живет пожарами.
 
 
В вечной юбке сборчатой —
Не скреби, уборщица!
 
 
Пережиток сельскости —
Не мети, метельщица!
 
 
Красотой не пичканы,
Чем играют? Спичками.
 
 
Мать, к соседке вышедши,
Позабыла спичечный
 
 
Коробок…
  – как вылизан
Пол, светлее зеркала!
Есть взамен пожизненной
Смерти – жизнь посмертная!
 
 
Грязь явственно сожжена!
Дом – красная бузина!
 
 
Честь – царственно cпaceнa!
Дом – красная купина!
 
 
Ваши рабства и ваши главенства —
Погляди, погляди, как валятся!
 
 
Целый рай ведь – за мин удушьица!
Погляди, погляди, как рушатся!
 
 
Печь прочного образца! [40]40
  В последних четырех строках между первым и вторым слогом – перерыв.
Печь прочного образца!Про – топится крепостца!Все – тучки поразнесло!Про – сушится бельецо!  (прим. автора)


[Закрыть]
Протопится крепостца!
 
 
Всé тучки поразнесло!
Просушится бельецо!
Пепелище в ночи? Нет – зáймище!
Нас спасать? Да от вас спасаемся ж!
 
 
Не топчите златого пастбища!
Нас? Да разве спасают – спасшихся?
 
 
Задивившись на утро красное,
Это ясень суки выпрастывает!
 
 
Спелой рожью – последуй ломтичек!
Бельевая веревка – льном цветет!..
 
 
А по лестнице – с жарко-спящими —
Восходящие – нисходящие —
 
 
Радуги…
 

* * *

 
  – Утро
 
 
Спутало перья:
Птичье? мое? невемо.
Первое утро – первою дверью
Хлопает…
  Спит поэма.
 

Вандея, июль 1926

Новогоднее

 
С Новым годом – светом – краем – кровом!
Первое письмо тебе на новом
– Недоразумение, что злачном —
(Злачном – жвачном) месте зычном, месте звучном
Как Эолова пустая башня.
Первое письмо тебе с вчерашней,
На которой без тебя изноюсь,
Родины, теперь уже с одной из
Звезд… Закон отхода и отбоя,
По которому любимая любою
И небывшею из небывалой.
Рассказать, как про твою узнала?
Не землетрясенье, не лавина.
Человек вошел – любой – (любимый —
Ты). – Прискорбнейшее из событий.
– В Новостях и в Днях. – Статью дадите?
– Где? – В горах. (Окно в еловых ветках.
Простыня.) – Не видите газет ведь?
Так статью? – Нет. – Но… – Прошу избавить.
Вслух: трудна. Внутрь: не христопродавец.
– В санатории. (В раю наемном.)
– День? – Вчера, позавчера, не помню.
В Альказаре будете? – Не буду.
Вслух: семья. Внутрь: всё, но не Иуда.
 
 
С наступающим! (Рождался завтра!) —
Рассказать, что сделала, узнав про..?
Тсс… Оговорилась. По привычке.
Жизнь и смерть давно беру в кавычки,
Как заведомо-пустые сплёты.
Ничего не сделала, но что-то
Сделалось, без тени и без эха
Делающее!
  Теперь – как ехал?
Как рвалось и не разорвалось как —
Сердце? Как на рысаках орловских,
От орлов, сказал, не отстающих,
Дух захватывало – или пуще?
Слаще? Ни высот тому, ни спусков
На орлах летал заправских русских —
Кто. Связь кровная у нас с тем светом:
На Руси бывал – тoт свет на этом
Зрел. Налаженная перебежка!
Жизнь и смерть произношу с усмешкой,
Скрытою – своей ее коснешься!
Жизнь и смерть произношу со сноской,
Звездочкою (ночь, которой чаю:
Вместо мозгового полушарья —
Звездное!)
  Не позабыть бы, друг мой,
Следующего: что если буквы
Русские пошли взамен немецких —
То не потому, что нынче, дескать,
Всё сойдет, что мертвый (нищий) все съест —
Не сморгнет! – а потому что тот свет,
Наш, – тринадцати, в Новодевичьем
Поняла: не без– а всé-язычен.
 
 
Вот и спрашиваю не без грусти:
Уж не спрашиваешь, как по-русски
Nest? [41]41
  Гнездо (нем.)


[Закрыть]Единственная, и все гнезда
Покрывающая рифма: звезды.
 
 
Отвлекаюсь? Но такой и вещи
Не найдется – от тебя отвлечься.
Каждый помысел, любой, Du Lieber, [42]42
  Любимый (нем.)


[Закрыть]
Слог в тебя ведет – о чем бы ни был
Толк (пусть русского родней немецкий
Мне, всех ангельский родней!) – как места
Несть, где нет тебя, нет есть: могила.
Всё как не было и всё как было,
– Неужели обо мне ничуть не? —
Окруженье, Райнер, самочувствье?
Настоятельно, всенепременно —
Первое видение вселенной
(Подразумевается, поэта
В оной) и последнее – планеты,
Раз только тебе и данной – в целом!
Не поэта с прахом, духа с телом,
(Обособить – оскорбить обоих)
А тебя с тобой, тебя с тобою ж,
– Быть Зевесовым не значит лучшим —
Кастора – тебя с тобой – Поллуксом,
Мрамора – тебя с тобою, травкой,
Не разлуку и не встречу – ставку
Очную: и встречу и разлуку
Первую.
  На собственную руку
Как глядел (на след – на ней – чернильный)
Со своей столько-то (сколько?) мильной
Бесконечной ибо безначальной
Высоты над уровнем хрустальным
Средиземного – и прочих блюдец.
Всё как не было и всё как будет
И со мною за концом предместья.
Всё как не было и всё как есть уж
– Что списавшемуся до недельки
Лишней! – и куда ж еще глядеть-то,
Приоблокотясь на обод ложи,
С этого – как не на тот, с того же —
Как не на многострадальный этот.
В Беллевю живу. Из гнезд и веток
Городок. Переглянувшись с гидом:
Беллевю. Острог с прекрасным видом
На Париж – чертог химеры галльской —
На Париж – и на немножко дальше…
Приоблокотясь на алый обод,
Как тебе смешны (кому) «должно быть»,
(Мне ж) должны быть, с высоты без меры,
Наши Беллевю и Бельведеры!
Перебрасываюсь. Частность. Срочность.
Новый Год в дверях. За что, с кем чокнусь
Через стол? Чем? Вместо пены – ваты
Клок. Зачем? Ну, бьет – а при чем я тут?
Что мне делать в новогоднем шуме
С этой внутреннею рифмой: Райнер – умер.
Если ты, такое око смерклось,
Значит, жизнь не жизнь есть, смерть не смерть есть.
Значит – тмится, допойму при встрече! —
Нет ни жизни, нет ни смерти, – третье,
Новое. И за него (соломой
Застелив седьмой – двадцать шестому
Отходящему – какое счастье
Тобой кончиться, тобой начаться!)
Через стол, необозримый оком,
Буду чокаться с тобою тихим чоком
Сткла о сткло? Нет – не кабацким ихним:
Я о ты, слиясь дающих рифму:
Третье.
  Через стол гляжу на крест твой.
Сколько мест – зáгородных, и места
Зáгородом! и кому же машет
Как не нам – куст? Мест – именно наших
И ничьих других! Весь лист! Вся хвоя!
Мест твоих со мной (твоих с тобою).
(Что с тобою бы и на массовку —
Говорить?) что – мест! а месяцов-то!
А недель! А дождевых предместий
Без людей! А утр! А всего вместе
И не нáчатого соловьями!
 
 
Верно, плохо вижу, ибо в яме,
Верно, лучше видишь, ибо свыше:
Ничего у нас с тобой не вышло.
До того, так чисто и так просто
Ничего, так по плечу и росту
Нам – что и перечислять не надо.
Ничего, кроме – не жди из ряду
Выходящего (неправ из такта
Выходящий!) – а в какой бы, как бы
Ряд вошедшего б?
  Припев извечный:
Ничего хоть чем-нибудь на нечто
Что-нибудь – хоть издали бы – тень хоть
Тени! Ничего, что: час тот, день тот,
Дом тот – даже смертнику в колодках
Памятью дарованное: рот тот!
Или слишком разбирались в средствах?
Из всего того один лишь свет тот
Наш был, как мы сами только отсвет
Нас, – взамен всего сего – весь тот свет!
 
 
С незастроеннейшей из окраин —
С новым местом, Райнер, светом, Райнер!
С доказуемости мысом крайним —
С новым оком, Райнер, слухом, Райнер!
 
 
Всё тебе помехой
Было: страсть и друг.
С новым звуком, Эхо!
С новым эхом, Звук!
 
 
Сколько раз на школьном табурете:
Что за горы там? Какие реки?
Хороши ландшафты без туристов?
Не ошиблась, Райнер – рай – гористый,
Грозовой? Не притязаний вдовьих —
Не один ведь рай, над ним другой ведь
Рай? Террасами? Сужу по Татрам —
Рай не может не амфитеатром
Быть. (А занавес над кем-то спущен…)
Не ошиблась, Райнер, Бог – растущий
Баобаб? Не Золотой Людовик —
Не один ведь Бог? Над ним другой ведь
Бог?
  Как пишется на новом месте?
Впрочем есть ты – есть стих: сам и есть ты —
Стих! Как пишется в хорошей жисти
Без стола для локтя, лба для кисти
(Горсти)?
  – Весточку, привычным шифром!
Райнер, радуешься новым рифмам?
Ибо правильно толкуя слово
Рифма – чтó – как нé – целый ряд новых
Рифм – Смерть?
  Нéкуда: язык изучен.
Целый ряд значений и созвучий
Новых.
  – До свиданья! До знакомства!
Свидимся – не знаю, но – споемся.
С мне-самой неведомой землею —
С целым морем, Райнер, с целой мною!
 
 
Не разъехаться – черкни заране.
С новым звуконачертаньем, Райнер!
 
 
В небе лестница, по ней с Дарами…
С новым рукоположеньем, Райнер!
 
 
– Чтоб не зáлили, держу ладонью. —
Поверх Роны и поверх Rarogn’a
Поверх явной и сплошной разлуки
Райнеру – Мария – Рильке – в руки.
 

Bellevue, 7 февраля 1927