Текст книги "Влюбиться в насильника (СИ)"
Автор книги: Мариэль Липецкая
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 4 страниц)
– Что ты делаешь тут такая красивая? – спросил он, трепетно смотря на меня.
Я ничего не ответила, проигнорировав и отвернув голову. Я отошла в другую сторону крыльца, давая понять, что не желаю с ним разговаривать.
– На свидании была, да? С кем? С этим трусливым блондином, который даже за себя постоять не может? – его тон изменился и сделался грубым и презренным.
– Его Данила зовут вообще-то! И он не трус! Когда на тебя нападают восемь здоровых скотин, естественно, что ты не сможешь ничего сделать! – не выдержала я.
– Значит, всё-таки с ним. Ну и как, переспала уже с ним? А? А передо мной недотрогой притворялась, – Тим тоже вспылил.
– Я не обязана перед тобой оправдываться. Думай, что хочешь, – пренебрежительно ответила я, уже не на шутку зажёгшись и уже без страха смотря ему в глаза.
– Шлюха, – процедил он сквозь зубы.
Что? Что ты сказал, ублюдок? Да как ты смеешь? Я со всего размаху влепила ему пощечину. Он схватился за щёку, прожигая меня адским взглядом.
– Не смей меня так называть, – оскорблённо произнесла, стиснув зубы.
– А как мне тебя ещё называть, шлюха? – нарочно, усмехаясь, проговорил он.
Я, чуть не плача, решила закончить разговор и зайти обратно в ресторан. Папа должен скоро приехать. Просто нужно дождаться и не отвечать на провокации пьяного человека. И, к моему сожалению, он ещё не успел напиться так, чтобы валиться с ног, и соображал достаточно хорошо. Друг его вытащил совершенно не вовремя.
Я отвернулась, чтобы уйти, но тут Тим резко взял меня за руку и притянул к себе. Не успела я опомниться, как он сзади схватил меня за талию и, приподняв над землёй, потащил куда-то. Я начала кричать, царапаться, вырываться. Вдруг пришло то же чувство, когда меня также держали, когда били Даню. Наступила полная паника.
Тим открыл дверцу автомобиля и бросил мою тушу на задние сидения. Сам сел следом.
– Ты с ума сошёл?! – друг был в смятении. – Быстро выпусти её! Это же похищение. Нас посадят, идиот! – кричал он с водительского кресла.
– Езжай! – приказал Тим.
– Нет! Если её папаша узнает, то мы сядем далеко и надолго. А перед этим он с нас шкуры спустит, – испугался парень.
– Её папаша знает, – мрачно вымолвил Тимур, – Езжай ко мне домой.
Друг досадно вздохнул и завёл машину. Я испуганно слушала их, но когда Тим, потянулся закрывать с моей стороны окно, я начала истерически кричать, уже потеряв контроль над собой. Не помню, сколько я так кричала и лихорадочно била парня кулаками, но всем уже было надоело это слушать. Они ехали молча. Я ничего не понимала. В каком смысле мой папа знает? Было так страшно. Дрожь пробрала всё тело. Я чувствовала ту же панику, что и тогда. Их двое – я одна. Что они со мной сделают? Изнасилуют? Убьют? Боже, так я не была напугана, кажется, даже тогда.
– Там впереди ДПС. Заткни её, а то заметут. А я пока в тюрьму не собираюсь из-за твоих пьяных выходок, – спокойно сказал друг, не оборачиваясь. Тим не слушал, провалившись в свои мысли.
– Заткни её, пока я сам это не сделал! – вспыхнул парень, уже прямо повернув голову к Тимуру.
– Я тебя потом заткну… навсегда, – огрызнулся парень в ответ.
До этого он слабо отвечал на мои брыкания и царапанья, а теперь с лёгкостью заломил мои руки за спину и грубо поцеловал, вероятно, лишь для того, чтобы я замолчала. Он нарочно кусал мои губы, от чего я лишь болезненно мычала. Медленно Тим нависал надо мной, надавливая на меня своим весом и заставляя сползти вниз на сидения. Я уже лежала под ним и беззвучно плакала от беспомощности с заломанными руками. Он, держа мои руки уже только одной рукой, полез второй под платье, всё также страстно и грубо целуя.
– Эй, только не в моей тачке. Я в этом не участвую. Сам разбирайся со своими девушками. Вечно из-за пьяного тебя влипаю в неприятности. Больше из бара и обезьянника вытаскивать не буду, – причитал друг, смотря в зеркало.
Тим встал с меня и обратно сел на сидения. Я больше не кричала, а плакала, громко всхлипывая. И всю дорогу было так. Я обреченно глядела в окно, понимая, что мне конец. Тим сейчас слишком зол и пьян. Он меня не отпустит. А друг его ему охотно помогает. Кажется, Тима он боится больше, чем сесть за решётку. Или боится за дружбу с этим подонком?
Мы приехали. Друг остановился. Тим не спешил выходить. Между нами витало напряжение.
– Есть сигарета? – нервно спросил Тимур у друга.
– Ты же бросил, – удивлённо обернулся на него парень.
– Дай сигарету, мать твою, – сквозь зубы процедил он.
Друг дал, и Тим вышел из машины, захлопнув за собой дверь. Брюнет (друг) обернулся ко мне. Я тихо плакала от беспомощности.
– Ты ведь помнишь меня? – я испуганно, как загнанный в угол охотниками зверёк, подняла глаза и кивнула. – Меня можешь не прощать за тот случай. Никого из нас можешь не прощать, а Тима прости. Он хороший парень. Лучше всех нас. Я всё знаю, что между вами было. Он из-за тебя в запой ушёл. Две недели держался, а после случая… А сам расскажет. Когда протрезвеет, сам всё расскажет. Ты пока в туалете где-нибудь спрячься до утра. А то пьяный он буян. Не спорю, может натворить дел. Просто перетерпи и прости его. Он тебя любит очень. Никогда не видел, чтоб он так убивался из-за девушки. Не бойся его. Он тебе ничего такого не сделает. Ему самому больно потом будет, – успокаивая, проговорил он. – Не говори, что я в этом участвовал, хорошо? – он с надеждой взглянул на меня.
Я ничего не говорила, молча потупившись в одну точку. Я так устала плакать и сопротивляться. И чувство обречённости совсем отняло у меня все силы. Брюнет ясно дал понять, что Тим собирается меня изнасиловать. Когда пьяный, он и вправду животное. А друг ему помогает.
Тимур открыл дверь и, грубо вытянув меня за запястье из автомобиля, перекинул через плечо и зашёл в подъезд. Я безжизненно повисла на нём, всхлипывая. Пока он открывал замок своей двери, поставил меня на пол. Я этим воспользовалась и рванула вниз по лестнице. У меня появился шанс убежать. Вдруг из сумки зазвонил телефон. Я остановилась у двери подъезда и взяла трубку. Это был отец.
– Папа, папочка, – начала судорожно я, – Тимур меня похитил. Тимур Орлов…
– Тимур? Ладно. Скажи ему, чтоб через час домой привёз. А то шкуру с него спущу. Адрес я его знаю, – послышался недовольный пренебрежительный голос папы.
– Папа! – испуганно закричала я на него, но он уже повесил трубку.
Ладно? Что это значит? Расти панике уже было некуда. Папа просто так оставит меня с насильником на час? С чего бы это?
Я выбежала из подъезда и оглянулась вокруг. На лавочке сидела компания парней с бутылками пива. Боже, за что?! Снова? Снова всё повторяется? Где я так согрешила, боженька?! Я собиралась бежать, не останавливаясь, пока один из них не окликнул меня.
– Эй, девушка, что с тобой? – спросил он, заметив на себе мой перепуганный взгляд.
Я опять заплакала и попятилась назад к подъезду, пока не стукнулась об стену.
– Не надо. Не подходи, – шептала я сквозь слёзы и истерику. Я мало что соображала в этот момент. А парни были немного удивлены моим странным поведением.
Тут из подъезда выбежал Тим и, схватив меня за руку, снова поволок обратно. Ему было наплевать на моё состояние. Ему было наплевать на недовольные выкрики парней. Они, кажется, хотели заступиться за меня. Нет, наверное, мне послышалось. Уже галлюцинации.
Тим, открыв дверь, бросил меня в квартиру. Я попятилась к туалету изо всех сил. Он перекрыл мне путь и загнал в спальню. Свет в квартире был выключен, и я почти не видела его лица. В темноте сверкали лишь глаза. Зверски сверкали. Я бы не хотела увидеть его лица сейчас.
– Раздевайся. Посмотрим, чему тебя этот блондин успел научить, – презренно произнёс он, разуваясь и заходя в залу.
– Тимур, давай поговорим. Посидим и поговорим, – дрожащим голосом пролепетала я, перескакивая через кровать к углу.
– О чём мне с тобой говорить, шлюха? Ты предназначена только для одного. Все вы одинаковые. Только притворяетесь недотрогами! – он снял ремень и кинул на пол.
– Ты будешь жалеть завтра. Я же знаю, что будешь, – я искала ниточки, за которые можно ухватиться, пятясь к углу и сама загоняя себя в ловушку.
Тим, ничего не ответив, зашторил окна, и наступила кромешная тьма. Я ничего не видела, потому что глаза ещё не адаптировались, и мне стало дико страшно. Я прижалась к стене, со страхом ожидая действий парня. Он не заставил себя долго ждать. Подойдя, быстрым движением завел мои руки над головой и прижал всем телом к стене. От него противно несло алкоголем. Ненавижу этот запах. Перед глазами всплывают картины прошлого, когда также подавили мои сопротивления, и Тим уже имел меня пальцами. Сейчас, держа одной рукой мои запястья, он полез тоже под платье, поглаживая бёдра. Я смогла вырвать одну руку и ударила ею по его ладони. Он сразу дал мне пощёчины и впился страстным поцелуем. Из глаз брызнули горькие слёзы отчаяния. Было так унизительно. Я даже сделать ничего не могла.
– Нравится, сука? Сразу надо было тебя трахнуть, а не церемониться, – прервался он от поцелуя и прошептал мне на ухо.
Я, хныкая, оттолкнула его и хотела побежать через кровать, но он снова прижал к стене, больно заломав руки. Я издала болезненный крик.
– Почему ты встречаешься с ним? Почему?! Я же всё для тебя делал. Ты его любишь? – пытал он, больно кусая мои губы.
– Мне больно. Отпусти. Я закричу! – всхлипывая, взмолилась я, изнывая от боли.
– Кричи. Я тебе потом рот заткну и, привязав к кровати, буду всю ночь насиловать до потери сознания. Ну, давай, – лихорадочно говорил он, уподобляясь сумасшедшему. Я истерически заревела. Я не хотела, чтобы он меня вот так насиловал. Я уже готова была по своему согласию потерять девственность. Но только не так.
– Я же тебя люблю. Не хочу тебя никому отдавать. Ты моя, слышишь? Хоть всю жизнь привязанной к кровати пролежишь, но никому не отдам, поняла? – взвыл Тим, бросая меня на кровать и нависая сверху.
Я смирилась. Ревела, но не сопротивлялась. Всё же потерять девственность лучше с любимым человеком, чем с группой пьяных ребят. Он не сделает мне сильно больно. Надеюсь, не сделает. Я лежала как кукла, смотря стеклянными глазами на Тима, и обречённо прошептала ему последнюю фразу:
– Я девственница. Ко мне кроме тебя никто не прикасался и никогда не прикоснётся. Завтра, когда ты выбросишь меня как мусор после сделанного, я приду домой и перережу себе вены. Я люблю тебя, Тимур, но второй раз такой кошмар не вынесу.
Тим остановился и отпрянул. Он вскочил на пол и громко и болезненно взревел, как раненный зверь. Я лежала всё также неподвижно, ожидая своей участи. Но парень не собирался ничего делать. Он пошёл к окнам и снова раскрыл шторы. Он метался по комнате, тяжело дыша.
– Что же я делаю? Лея, беги! – наконец, заговорил он подавлено. – От меня надо бежать! Что же я делаю с тобой? Я же люблю тебя! Лея, беги и больше не возвращайся. Бойся меня. С Даней тебе будет лучше.
Я села на кровать. Частично виднелись очертания лица Тима на лунный свет. Он страдал. Кажется, трезвел. Я была рада этому. Если он теперь в здравом уме, то можно и продолжить. Я не собиралась уходить. Уже поздно. В этот самый момент я осознала: я люблю его. С тем Тимуром, которого я знаю, я готова лишиться девственности. Он именно тот, с кем бы я это хотела сделать.
Я встала с кровати и, сняв платье, бросила его на пол, снова села на край кровати.
– Что ты делаешь? Лея, беги! Ты что, совсем дура? Не понимаешь, какой я плохой человек? – изумлению Тима не было предела.
– Ты неудачник, – уже второй раз не можешь меня изнасиловать, – мрачно усмехнулась я, – Но никак не плохой человек. Я хочу с тобой провести эту ночь.
Парень подошёл ко мне, и я, притянув его за рубашку, начала расстёгивать на нём пуговицы. Мы быстро расправились с рубашкой, и он снова навис надо мной.
– Люблю смотреть, как ты страдаешь, – с блаженством произнесла я, пока он целовал мои ключицы.
– Чертовка, – улыбнулся он, и глаза его хищно засверкали. – Моя чертовка. Никому не отдам, слышишь?
Я сладко промычала в ответ. Он был теперь так нежен. Не кусал, а лишь легко проходился поцелуями, не забывая и о губах. Я притягивала его к себе, не в состоянии насытиться поцелуями. Он вновь спускался вниз, попутно избавляя меня от белья. Щекотал языком пупок, пока мял мои набухшие возбуждённые соски. Такие манипуляции он проводил долго, лишь прикосновениями заставляя стонать и извиваться в нетерпении. Я была уже возбуждена до предела и умоляла приступать к делу. Он всё медлил. Но всё же встал. Достал из тумбочки что-то шуршащее.
– Ты готовился? – спросила я не своим охрипшим голосом.
– Конечно, – произнёс он вполне спокойно. Жалко я не видела его лица. Мне хотелось видеть его всего.
Тим снял брюки вместе с трусами и, надев резинку, пришёл ко мне. Он ласково спросил готова ли я и, после того как я кивнула, медленно вошёл. Я охотно приняла его, но было больно. Я вскрикнула. Тим больше не решился. Я попросила продолжить, потому что хотела довести всё до конца. Пусть он тоже получит удовольствие. Он успокаивал меня так ласково, так нежно, целуя в губы.
– Такая маленькая, такая беззащитная. Моя любимая, – шептал он, от чего становилось тепло и хорошо на душе. Я млела и распалялась только сильнее.
Я долго не стонала, лишь подаваясь ему навстречу и обвив шею, томно вдыхала и мурлыкала. Он двигался медленно, будто боясь меня порвать или разбить. Вдруг он встал с меня и, присев на колени, потянул, взяв под коленки, мой таз вверх. Я не рассчитывала в первый свой раз менять позы. Но он знал, что делал. Я начала тихонько стонать, чувствуя нарастающий узел. Потом, двигаясь быстрыми резкими толчками, Тим хотел поставить меня на четвереньки, говоря, что так я получу удовольствие, но я отказалась. Я не хотела дикого секса, где я получу бурный оргазм, но потом мне будет стыдно. Я хотела лишь отдаться Тимуру и заниматься любовью. Я желала смотреть ему в глаза и притянула обратно к себе. Мы целовались долго. До самого конца. Я просто растворилась во всем этом и была на седьмом небе от счастья.
Оргазма я так и не достигла. Наверное, потому что не выполняла команды Тимура. Он знал, как и что надо делать, но я не послушалась. Но для меня это было совершенно не важно. Я была абсолютно счастлива. Я уснула, греясь в его объятиях, и это было самое прекрасное чувство в моей жизни!
Проснулась я с блаженной улыбкой на лице. Я не могла не улыбаться. Сегодня, наверное, было самое лучшее утро. Я думала, что взорвусь от переполняющего меня счастья! Но Тима рядом не оказалось. Я была одна в постели, но слышала мерный грохот на кухне. Я быстро надела на себя первую попавшуюся футболку Тимура из шкафа и побежала на кухню. Хотелось его увидеть.
Я стояла у дверей с улыбкой до ушей и смотрела, как мой любимый копошится на кухне.
– Во сколько ты встал? – довольно промуркала я.
– Я и не ложился. Не мог уснуть, – сказал он спокойно, не отвлекаясь от своих дел.
Впервые я увидела, чтобы на кухне у него было так много продуктов. На столе стояли сладости и печенье. А сам он что-то резал и бросал в кастрюлю.
– Ты ненавидишь меня, да? – спросил он виновато, всё так же не поворачиваясь ко мне лицом.
Я подбежала к нему на носочках и обняла сзади всё с той же дебильно-счастливой улыбкой.
– Как же я могу ненавидеть тебя, если очень, очень сильно люблю? – игриво произнесла я. О, как же я была счастлива!
Тим повернулся ко мне и грустно улыбнулся. Он всё ещё страдает? Из-за чего? О боже, какой у него синяк на весь глаз! И когда он только умудрился? Впрочем, вчера я не видела его лица, поэтому не могу утверждать, что его не было.
– Ой, без меня уже подраться успел! Больше не пей, хорошо? Ты становишься неуправляемым, и мне страшно тогда, – пролепетала я, словно маленький ребёнок.
– Я вообще больше ни капли в рот. Да я и раньше не пил так много. Просто сейчас были причины… – парень замялся и нежно поцеловал меня.
Я, радостно улыбаясь, потянула его в спальню. Есть не хотелось, хотелось продолжения ночи. Но Тим не шёл. Я насупилась и села за стол, недовольно кушая печеньку за печенькой.
– Сколько у тебя было девушек? – я решила подействовать ему на нервы. Я вела себя как капризный ребёнок.
– Не порть такое прекрасное утро, – послышалось спокойно мне в ответ.
– А ты с ними всякими извращениями занимался? – я входила во вкус. Интересно, как он поведёт себя?
– Лея, заткнись, пожалуйста, – в его голосе я услышала нотку нервозности. Мне теперь даже нравится его манера общения. Со мной раньше он так не разговаривал. Но мне нравится. Мне нравится в нём абсолютно всё. Я уже возбуждалась от его тона.
– Как скоро ты меня бросишь? Интересно, мы побьём твой рекорд по долговечности? – это уже не было издёвкой. Меня действительно волновал этот вопрос, учитывая, что раньше он не был способен на долгие отношения.
– Не еби мне мозги с утра пораньше! Я с похмелья ещё злее, чем пьяный, – вдруг вспыхнул Тимур, стремительно подойдя ко мне и сажая моё послушное тело на стол около тарелки с печеньями. – Сама напросилась.
Я успела лишь охнуть прежде, чем парень расстегнул ширинку джинсов и, подняв мою футболку и раздвинув ноги, резко вошёл. Он сделал это, чтобы я замолчала, и ему это удалось. Я больше не могла сказать ни слова. Я вцепилась ногтями в спину Тима и сразу застонала, раскрыв рот от удивления. Он двигался грубо и быстро, не жалея меня, – и это было восхитительно.
– Уже мокрая. Когда успела? – цинично произнёс он. Ему не нужен был ответ. Его просто радовал этот факт.
Я громко стонала, не помня себя от удовольствия. К своему изумлению я поняла, что мне нравится такое обращение. Я была готова кончить даже только от его голоса. Ему самому нравилось. Он издавал горловой рык, тоже теряясь в ощущениях. Стол шатался, и вся посуда трещала. Тим оттянул мою голову за волосы и властно смотрел мне в глаза, довольный, насаживая меня на себя ещё сильнее и грубее.
Мы кончили вместе. Громко кончили. Тим излился на пол, и я была благодарна ему за это.
– Теперь ты так будешь затыкать меня, если что-то не понравится? – спросила я, прерывисто дыша, истекая соком и сползая со стола.
– По настроению. Иногда можем и поругаться, если сильно будешь действовать на нервы, – всё также цинично говорил он, застёгивая ширинку.
– Прямо как настоящая пара? – мои вопросы со стороны казались глупыми. Но я была так счастлива, что действительно вела себя как дура.
– Нет, блин, игрушечная, – весело усмехнулся Тим, недоумевая моим нелепым вопросам, – Садись чай пить, чудо в моей футболке.
Весь завтрак мы лыбились от счастья. Нас так тянуло друг к другу, словно магниты. Мы смотрели друг на друга и, игриво улыбаясь, молчали. Не хотелось ничего говорить. Хотелось смотреть, прикасаться, и чтобы эти мгновения длились вечно. Я впервые любила так сильно. Мне нравилось в нём абсолютно всё. Мне хотелось кричать от счастья!
У Тима взгляд тоже изменился. Раньше он всегда смотрел на меня изучающе пристально, будто пытаясь что-то найти во мне. Теперь же он кричал: «Ты моя, Лея. Только моя». Я готова была утонуть в этом взгляде. Я больше не просила, чтобы он не смотрел. Если бы Тим когда-нибудь увёл этот взгляд, я бы теперь наоборот просила снова его вернуть на себя.
Завтрак закончился. Я решила помыть посуду, мечтая о том, чем мы будем заниматься весь предстоящий день. Надо только родителям позвонить, чтобы не волновались, а то я вчера, наверное, их перепугала. Хотя… папа вёл себя очень странно. Почему он ничуточки не удивился, что меня похитил Тимур? Он знал всё?
Мои мысли прервали шаги Тима, приближающиеся из спальни.
– Ты думаешь, что я непостоянен. Боишься, что наши отношения не продлятся долго? – спросил он как-то грустно.
Я прервалась от мытья посуды и уставилась на него. Он как-то странно смотрел на меня, пряча одну руку за спину.
– Просто знаешь, мои родители прожили восемнадцать лет вместе. Это мой стандарт. Это заложено в моём ДНК. Мне нужны долгие и прочные отношения. Если я тебе надоем или ты найдёшь другую и уйдёшь, я буду держаться за тебя до последнего, понимаешь? Поэтому я тогда ушла, – начала я оправдывать свой прошлый поступок.
– Я хочу с тобой именно таких отношений. Ты именно та девушка, с которой я могу их построить, – проговорил он грустно, не улыбаясь. Что-то меня насторожило в его выражении лица. Он боролся с собой. Но почему?
Тим подошёл ко мне и неожиданно встал передо мной на одно колено. Вытащил ту руку из-за спины и раскрыл ладонь. Там была красная упаковочка. Он медленно раскрыл её. О боже, там было кольцо! Я выронила тарелку, которую мыла, из рук, и она с треском упала в раковину. О боже! Тимур! Я закрыла рот руками и ошарашенно смотрела то на кольцо, то на Тима.
– Желаете ли Вы, Лея Берг, выйти за меня замуж и взять мою фамилию? – с улыбкой, но всё так же грустно проговорил он.
Я не могла выговорить ни слова. Он всё подготовил. Он готовился. Он был готов к нашей встрече.
– Я должен был сделать это ещё неделю назад… – он ожидающе смотрел на меня.
– Но… но мне… мне ещё только семнадцать! – лепетала я, не веря своим глазам.
– Тебе через месяц уже исполнится восемнадцать, – он всё также стоял на одном колене.
– Мой папа не разрешит. Даже если я соглашусь, он не разрешит, – лихорадочно пробормотала я, чуть не падая в обморок.
Тим опустил глаза.
– Я сначала попросил у него твоей руки. Неделю назад. Это был рисковый шаг, но я сделал это. Я рассказал ему всё, что было между нами… и получил вот это, – он указал синяк под глазом. – Но под водочку всё пошло. Мы поговорили. Он согласился. Только с некоторыми условиями, – Тим замялся и замолчал.
– С какими условиями? Почему ты сразу тогда не пришёл ко мне? Тимур! – я была так взвинчена услышанным. Что-то тревожило меня в его поведении. Что там произошло, чёрт возьми?!
– Это не важно. Просто скажи, да или нет? Остальное не важно, – он нервничал, но пытался успокоить меня.
Я опустилась к нему на колени, что теперь мы были на одном уровне.
– Какое условие? Мне нужно знать, Тимур!
Парень закрыл коробочку и, опустив руки, нервно вдыхал воздух. Он был очень неспокоен. От этого я начинала трястись от беспокойства.
– Если ты согласишься, я сяду, Лея. На шесть лет за твоё изнасилование, – неохотно произнёс он, не смотря на меня.
– Нет! – вскрикнула я. – Нет! Ты ведь не насиловал. Никогда не насиловал… – сбивчиво лепетала я, не веря своим ушам.
– А если не согласишься, то мы больше никогда не встретимся. Твой папа уже нашёл тебе институт. Ты ведь на врача хотела пойти, да? Как только тебе исполнится восемнадцать, ты уедешь в другой город. Он тебе и работу в военной части подыскал. Лишь бы мы больше никогда не увиделись. И меня он вышлет отсюда. Если согласишься, то вольна будешь выбирать себе институт сама.
– Нет, нет, нет. Не может быть, – молвила я истерически.
Отец не может так поступить со мной. Он никогда не противоречил моему счастью. Даже выбор с Даней одобрил. Он не может так жестоко поступить со мной. Нет, я не верю!
– Поэтому вчера я хотел оттолкнуть тебя от себя. Чтобы мы больше никогда не увиделись, и чтобы тебе не пришлось делать выбор. Сначала была дикая ревность. Потом я понял, что должен делать. Я хотел изнасиловать тебя и потом сесть в тюрьму, чтобы ты запомнила меня как насильника. Но когда услышал, что ты потом собираешься покончить с собой, то не смог.
– Мы же можем отложить свадьбу. Может, на два года. Может, на три. Пока папа не остынет и не примет всё… И мне рано ещё замуж… – я лихорадочно искала выход, не слушая его.
– Ответ нужен завтра, – потерянно произнёс Тим. – Я готов сесть, Лея! Я всё перетерплю. Но без тебя я умру. Я не смогу без тебя.
Я заревела горькими слезами отчаяния. Не может всё так выйти. Это несправедливо!
– Лея, не плачь. Мне больно смотреть на то, что ты плачешь, – у Тима самого лились слёзы. Ему было не легче сейчас.
Я заревела ещё сильнее.
– Ты не насиловал. Ты никогда меня не насиловал! – я упала ему на плечо, заливаясь солёными слезами.
Может убежать вместе? Но я не могу пойти против отца. Мне рано замуж. Я не хочу замуж. Я не хочу, чтобы Тимур сел в тюрьму ни за что! Я его люблю! Но потерять его я тоже не могу. Папа, почему ты так жесток?
Что мне делать? Боже, что мне делать?!
