Текст книги "Отчим подруги (СИ)"

Автор книги: Марианна Кисс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)

Глава 15

Глава 15

– Привет, проходи.

Лев стоит на пороге. Идеальный. До оскомины неотразимый. Опасно, выверено элегантный. Белоснежная рубашка, как влитая сидит на крепком теле, натянута на мощной груди. Невероятно белая ткань подчеркнула тугие, рельефные мышцы.

Небрежная поза, слегка расслабленная, до одурения притягательно-брутальная. Одна ладонь наполовину спрятана в кармане брюк. Другая, свободна, чуть сжата в кулак.

На лице Льва серьёзное выражение ожидания. В глазах едва заметные искры, означающие довольство, тайную радость от моего прихода.

Только один взгляд на него и я сжала пальцы от колкого желания подойти и прикоснуться.

Отвела взгляд, шагнула в номер. Дверь захлопнулась.

Стоим, не двигаясь, осматриваем друг на друга. Вернее, он меня осматривает, я скованная этим взглядом просто моргаю.

Лев пошевелился первый, достал ладонь из кармана, протянул руку, дотронулся до молнии на моём пуховике и начал расстёгивать. Второй рукой себе помогает.

Я стою, оцепенела, позволяю ему себя раздевать. Он стянул с меня пуховик, отложил его в сторону.

Сердце моё замерло, просто перестало стучать. Пытаюсь дышать, едва заметно рывками. Не двигаюсь. Лев протягивает руки, кладёт мне на плечи, притягивает к себе, обнимает. Я прижимаюсь к нему, стою не в состоянии, что-либо предпринять. Прижатая к его телу, словно напитываюсь его энергией, ощущаю стук его сердца и моё сердце отвечает, стучит в унисон.

Несколько секунд мы стоим прижимаясь, друг к другу. Лев обнимает меня. А у меня одно желание окаменеть нам вместе, стоя вот так. Навсегда остаться прижатыми друг другу. Хочется плакать от счастья, просто стоя на этом месте, хочется никогда не нарушать этого единства.

Не знаю, может быть это и есть любовь.

Вот так стоять и понимать, что согласен даже умереть, лишь бы не отрываться.

Он отпустил меня, отстранился, посмотрел мне в лицо. Чувствую, сейчас заплачу, от незнания, неуверенности и страха. Чем дольше он тянет, тем неуверенней я становлюсь. Тем сильнее хочется схватить пуховик и бежать отсюда, пока совсем не стало поздно.

Кажется, я опоздала.

Поздно бежать.

Он захватил ладонями моё лицо, смотрит в него. Я закусываю губы, закрываю глаза, чтобы не видеть, как он смотрит. И снова открываю, чтобы запомнить этот взгляд навсегда.

– Ты пришла, – выдыхает мне в губы, – ты пришла…

– Я пришла… чтобы сказать….

– Ш-ш-ш… ничего не говори, – он провел пальцем по моим губам, надавил немного, заставив приоткрыть рот, – молчи… не надо.

Мои ладони легли ему на грудь.

Да, я ничего, не скажу, не сегодня, не сейчас.

– Я скучал… а ты… ты скучала? – склоняется, практически касается губами моих губ.

Едва заметно киваю, не отрывая взгляда от его глаз.

Пальцы мои сами тянутся к вороту его рубашки, к первой пуговице.

Тонкий аромат мужского парфюма, ядовитая любовная дымка, проникает в меня вместе с кислородом. Начинаю дышать по-новому. Нетерпеливо расстёгиваю пуговицу на его рубашке, касаюсь пальцами его кожи, чувствую пальцами мелкие волоски. Мышцы его шеи напрягаются. Руки Льва плотнее забирают меня в кольцо.

– Я скучала… да, – выдыхаю шепотом, признаваясь не только себе, но и ему, в моей абсолютной привязанности к нему.

Губы накрывают мои. Осторожно, по миллиметру, словно пробуя заново, какие они на самом деле. Словно то всё было неправда, обман и только теперь он понимает, какая я на самом деле. Мягкое касание, неторопливое, нежное, как первое проникновение… я обхватываю его за шею.

Не могу больше. Невыносимая, нежная пытка.

Лев сильнее сжимает мои плечи, напористей целует. Теперь это уже не нежность, а напор, желание, хотение, жажда, голод, что угодно… но именно это мне нужно от него. Неукротимое, безумное, ни с чем не сравнимое желание.

Он резко схватывает меня, до боли сжимает руки. Во мне пробуждается что-то немыслимое. Лев сдирает с меня платье, я хватаюсь за его рубашку, пытаюсь расстегнуть пуговицы. Он останавливается, гладит меня по голове, пока я копаюсь. Снова впивается в мои губы. Ладони уже блуждают по моему телу, подхватывают под ягодицы, приподнимают, я позволяю себя нести.

У дивана гостиной он отпускает, я снова становлюсь. Нетерпение бурлит в моей крови, чувствуется в моих жестах и движениях. Я больше не хочу скрывать своей жажды.

Пытаюсь стянуть с него рубашку, она застревает.

Лев поднимает руку, улыбается, пытается расстегнуть запонки. Я помогаю ему освободить руки от рукавов рубашки. Наконец получается. Он распахивает рубашку, обнажаю крепкую грудь. Мои руки сразу тянуться к пряжке ремня. Не осознаю что делаю, начинаю просто тянуть.

– Подожди, – шепчет он мне в губы, целует щёки и лоб, – начинает сам расстегивать ремень.

Металлический лязг пряжки ремня. Я хватаюсь за пояс брюк, растягиваю пуговицу и молнию.

– Не торопись, – хрипит Лев.

Я снова испуганно замираю. Он стягивает с меня колготы и трусы всё сразу. Проводит ладонями по бедрам. Я вдруг снова пугаюсь, вздрагиваю стоя перед ним, пока он медленно, как будто наслаждаясь процессом, расстёгивает и стягивает с меня сапоги.

Затем поднимается, снимает с меня бюстгальтер. Теперь я стою перед ним голая. Абсолютно.

– Сними с меня брюки, – произносит он.

Я послушно берусь за пояс брюк, стягивая их, обнажая крепкие ноги. Я вижу его возбуждённый член под белой тканью трусов и снова замираю от страха и неизвестности.

– Иди сюда, – Лев снова притягивает меня к себе.

Он снова целует. Сама, хватаюсь за резинку его трусов, стягиваю их. Теперь мы оба голые. Стоим возле дивна. Я стараюсь не смотреть на его член. Лев берёт мою руку и кладёт на него.

Я смотрю ему в глаза и провожу по члену рукой. Замечаю на лице Льва каждую его реакцию, каждое движение его ресниц, движение губ, вижу как ему приятно то, что я делаю.

Он тянется рукой, проникает между ног, я сильнее сжимаю член в руке. Его пальцы проникают неглубоко, трогают между складок.

– Поцелуй его, – вдруг говорит Лев.

Я снова испуганно замираю. Он замечает.

– Не хочешь… ладно, не надо.

– Я хочу, – выдыхаю, глядя ему в глаза.

– Если не хочешь…

– Хочу, – говорю уже более уверенно и медленно перевожу взгляд на его член.

Неторопливо опускаюсь, трогая его бедра, оказываюсь лицом напротив возбуждённого члена Льва. Облизываю губы, прежде чем начать.

Сейчас впервые в жизни я по собственной воле хочу взять в рот член мужчины. Обхватываю губами головку, провожу по ней языком. Слышу тихий вздох Льва. Его ладонь ложится мне на голову. Гладит нежно, поощряя мои действия. Я делаю движение и его член проникает в мой рот. Выдыхаю носом и снова засасываю член. Закрываю глаза от странного удовольствия, которое впервые испытываю от подобного действия. Кладу ладони ему на бедра и снова засасываю. Слышу рваное, шумное дыхание Льва.

– Чёрт… – произносит резко, – иди сюда.

Быстро тянет меня вверх, впивается в мои губы, обхватывает и с жаром целует. Тянет меня за собой, садится на диван, меня сажает сверху. Я уже сама понимаю, как надо, раздвигаю ноги. Лев придерживает и направляет член. Я сажусь на него и медленно погружаю его в себя. Когда его член наполнил меня, делаю движение. Лев хватается за мои бедра, помогает, двигает их. Я трусь, об него приподнимаюсь и снова опускаюсь.

– Девочка… – выдыхает Лев, глядя мне в глаза.

Я склоняюсь над его лицом, держусь за плечи. Двигаюсь плавно. Сначала медленно, потом быстрее. Становлюсь всё пьянее и пьянее. Хочу насладиться каждым движением.

Чувствую разницу, прямо сейчас её понимаю.

Осознаю, как жестоко я ошиблась в жизни, пошла не по той дороге. Но именно сейчас вышла на ту самую, на главную дорогу. Вот она, понятна и ясна, а я так неосторожно могла её пропустить, пройти мимо и не заметить. Вот моя дорога, это же очевидно.

Лев подхватывает меня и сажает и в этот момент мощная волна оргазма накрывает нас обоих с головой. Я схватилась за шею Льва, легла грудью на его грудь, прижалась и положила ладонь ему на щёку.

– Девочка моя, – прошептал он, прижимая меня к себе.

Я почувствовала прохладу, слеза потекла по моей щеке.

Глава 16

Глава 16

Я открыла глаза. За окном сумерки, в номере тихий свет бледных ламп по углам.

Повернула голову, посмотрела на Льва. Он спит, и я заснула рядом с ним.

Пора уходить.

Боже. Как я могла заснуть?

Осторожно встала с кровати, чтобы не потревожить заснувшего мужчину.

Быстро собрала одежду. На ходу натягиваю, двигаюсь к двери. У выхода я осторожно обернулась, глянула на Льва. Быстро открыла дверь и выскользнула из номера.

На слабых ногах прошла до лифта, оперлась о стену, не сразу нажала кнопку.

Достала из сумки телефон.

Чёрт – куча звонков.

Боже.

Я провела рукой по волосам, пытаясь пригладить их, привести в порядок.

Боже.

Несколько часов безумия.

Я словно вышла из логова, в которое теперь, во что бы то ни стало, захочу вернуться. Если бы не усталость, не понимание реальности и не какой-то запоздалый шлейф ответственности, я бы не ушла.

Но я должна.

Он не просил остаться.

Я знаю, просто знаю, он бы этого хотел.

Устало повернула голову, глянула в стекло, на своё отражение. Подошла, встала, оперлась лбом.

Улыбнулась тому, что сейчас было. Воспоминанию, которое ещё во мне. Явственно чувствую всё, что сейчас происходило в том номере. Лев брал меня безумно, как в последний раз в жизни. Как будто я единственная женщина, которая у него, когда либо была, и больше, после меня, никого не будет. Он кидал меня по кровати, поворачивал… мы падали на пол… совал мне в рот пальцы… сосал мои губы, мою грудь… целовал меня там… он делал со мной то, чего никто никогда не делал.

Я тронула горячую щеку, оттолкнулась от стекла, пошла к лифту.

Словно пьяная. Торможу на каждом шагу.

Ухожу, оставив его заснувшим.

Убегаю от того, что может случиться, если я останусь.

Вышла на улицу, подставила лицо под порыв холодного, пронизывающего ветра.

Это остудило. Моё возбуждение, мои мысли. Но никак не помогло.

– Такси? – спросил швейцар.

– Да, – выдохнула я.

Пора возвращаться в реальность.

Я села в подъехавшую желтую машину. Назвала адрес.

Пока ехали, во мне всё время кипит это состояние, желание разрушить прямо сейчас всё что меня окружает. Освободиться от пут, от оков, которые стискивают меня, не дают продохнуть.

Как оказалось.

Я несвободна, а хочу быть абсолютно свободной.

Машина остановилась напротив моего подъезда. Я расплатилась, вышла и посмотрела наверх. На окна моей квартиры. Свет горит. Значит Тёма уже там.

Он там и сейчас я должна буду что-то ему сказать. Как-то объяснить своё неожиданное отсутствие.

Я готова.

Шагнула к парадному, нажала код домофона. вошла в холл. На лифте поднялась на свой этаж.

У квартиры остановилась. Вытащила из сумки ключ. Вставила в замок, повернула, открыла дверь, вошла в квартиру.

Поспешные шаги. Тёма появился из комнаты, остановился на пороге.

– Аника, где ты была? Я звоню тебе два часа подряд. Твоих родителей уже поставил на уши. Я всем друзьям перезвонил.

Я не смотрю ему в глаза, прошла мимо. Не могу произнести ни слова, в горле пересохло. Подошла к кухонной стойке, налила воды в бокал, выпила залпом.

– Ты можешь объяснить, что всё это значит? – требовательный голос Артёма начинает меня раздражать.

– Это значит, что мы с тобой должны расстаться, – говорю сухо.

– Не понял?

– Что ты не понял? – повернулась и посмотрела ему в глаза.

– Чего это ты… – он смутился, не ожидал от меня такого тона.

– Артём, мы с тобой должны расстаться. Я тебя не люблю и не выйду за тебя, – я стянула с пальца кольцо, положила на столешницу.

– Ты можешь это объяснить? Почему? – спросил он сдавленно, поняв, что я говорю серьёзно.

– Я встретила другого мужчину, – произнесла я, даже сама не ожидала, как легко я это скажу.

– Мужчину? Ты была у него? Сейчас, ты была с ним? – он указал на меня пальцем, как будто ему противно, что он теперь знает – я была с другим мужчиной. Лицо его исказилось страданием. – Кто он? – процедил Артём сквозь зубы.

– Это не важно, – ответила я тихо.

– Мне – важно. Я хочу посмотреть на того человека, ради которого ты меня бросаешь. Я чувствовал что-то не то, эти твои вечные капризы. Без конца меня шпыняешь, отталкиваешь. Теперь я понял, у тебя был другой...

– У меня никого не было… просто…

– Просто, что? – он начинает разгоняться в своей злости.

– Прости, – скала я почти шепотом и опустила голову на руки, – я просто тебя не люблю. Понимаешь? Не люблю.

– А его любишь?

Я повернула голову в его сторону.

– Его люблю, – спокойно кивнула.

– Чёрт, твою мать, – он развернулся, ударил кулаком в стену, скривился от боли, схватился за кулак и отчаянно зажмурился. – Значит, я могу идти, – распахнул глаза и я увидела блеснувшие там слёзы, – мне уходить?!

– Можешь уходить, – кивнула я, осознавая, что сейчас ему придётся вернуться к своим родителям и объяснять им, почему он вернулся домой.

Но мне стало всё равно. Я хочу освободиться от этого всего. От отношений, которые мне в тягость. Я не хочу их продолжать.

Сегодня я поняла, что их нет. Наших с Тёмой отношений – просто нет.

Если он останется сейчас, я сама уйду.

Он развернулся, пошел в комнату. Несколько томительных минут я слышала звуки его сборов. Как он отключает ноутбук, запихивает в чехол, застёгивает на молнию. Открылась створка шкафа. Слышу как падают на кровать вещи.

Не шевелюсь. Знаю, что происходит, но ничего не делаю, чтобы предотвратить, остановить. Сказать, что я пошутила и всё будет как прежде, нет у меня никакого мужчины и не было никогда. Я всё выдумала, своим отравленным мозгом. Ничего не было. Мы продолжаем жить, как жили.

Тёма вышел в прихожую, кинул на пол сумку и начал натягивать кроссовки.

Я закрыла глаза.

Не хочу видеть его несчастное лицо. Не хочу чувствовать себя виноватой.

Щёлкнул замок, хлопнула дверь. Я устало провела рукой по лицу. Встала из-за стола, пошла в комнату, подошла к кровати. Оперлась коленом, полезла к изголовью, к подушкам. Упала там, обхватила подушку руками, прижала к себе и лежу, как пришла, одетая, с пуховике, платье и сапогах.

Натянула на голову капюшон, закрыла глаза. Не хочу не о чём думать.

Ничего не хочу…

Глава 17

Глава 17

Вздрогнула от какого-то звука, нет, скорее не звука, а от едва ощутимой вибрации. Открыла глаза, за окном давно утро. Полезла в карман, нащупала телефон.

Экран светится, посередине большими буквами – Мамуля.

Ну всё, началось.

– Алло, мам?

– Аня, объясни мне, что происходит?! – требовательный голос на том конце.

– Что ты хочешь знать? – я соскользнула с кровати.

Пошла в прихожую, пытаюсь расстегнуть молнию на сапоге. Я спала прямо в сапогах. Ужас. Но вчера у меня было такое состояние, что я реально не могла их снять. Сейчас немного отпустило. И воспоминание о гостиничном номере, и разговор с Артёмом. Всё слегка померкло и отошло. Осталось невнятное ощущение свободы, освобождения. Правда, от чего именно я ещё не разобралась. Реально стало легче дышать.

Включила динамик в телефоне на громкую связь.

– Ты можешь мне объяснить, почему мама Артёма звонит мне посреди ночи и говорит, что он пришёл выпивший, чего никогда себе не позволял, и сказал ей, что вы расстались? Я ничего не поняла, она сказала про какого-то мужчину, который якобы у тебя есть… Аня, что за бред!

– Мама, ты можешь не кричать? – я стянула сапоги и пуховик.

Взяла телефон, прошла на кухню, вклочила кофе машину.

– Нет, я не могу не кричать! Я в шоке, просто в шоке! И это ещё отец не знает! Скажи спасибо, что он в командировке! Звоню тебе с утра, ты ещё не отвечаешь, что я должна думать, по-твоему?

– Что ты хочешь, чтобы я сказала? – грустно смотрю в окно.

Придётся это пережить и выдержать. Другого от мамы я и не ждала. Просто слишком быстро всё происходит. Одно за другим.

– Ответь мне, что случилось, почему он вернулся домой? Вы поссорились? Какая причина, о каких вообще мужиках речь, ты сбрендила! У тебя что в голове, зачем ты такое ему сказала?

– Мам, или говори нормально, или я кладу трубку, – мне почему-то сейчас вообще не хочется слышать её крики.

Я практически ощущаю дыхание новой жизни и совершенно не расположена выслушивать мамины нотации.

Молчание на том конце.

– Ладно, я почти спокойна. Ты можешь объяснять?

– Я ничего не буду объяснять.

– В каком смысле? – строгий голос.

– В прямом.

– Это после того, что мы с отцом для тебя сделали? – намекает на квартиру, машину и прочее.

– Ты будешь меня сейчас упрекать?

– Нет, послушай, я тебя не упрекаю. Ты наша дочь, и мы готовы сделать для тебя всё что угодно, – сбавила она ещё полтона, – просто я прошу тебя объяснить, что происходит.

– Мам, я сама не знаю, что происходит, как я могу это объяснить тебе?

– Ну, хотя бы ответь, у тебя действительно есть другой мужчина?

– Да, есть, – отвечаю, хотя сама толком не уверена, есть он или нет.

Лучше скажу что есть, потому что, если отвечу – нет, я просто ушла от Тёмы, мама подумает, что мы поссорились, начнёт делать всё, чтобы нас мирить. А я мириться с Тёмой не хочу, потому что я с ним не ссорилась.

– О Боже. Как же теперь быть, вы же собирались пожениться. Откуда он вообще взялся, кто он вообще такой? И почему она говорит, что это мужчина, а не парень, он что старый? Почему она так говорит?

– Это ты у неё спросим. Ладно, мама, мне некогда, у меня дела.

– Нет, подожди, не вздумай затыкать мне рот, – она снова перешла на повышенный тон.

– Мама, я уже не маленькая девочка, чтобы ты требовала у меня отчёта.

– Да, но ты забываешься, что за твою безбедную жизнь платим мы с отцом!

– Я могу вам вернуть всё, что вы мне подарили, – говорю твёрдо, – мне ничего не нужно.

– Начинается, я не это хотела сказать… – выдыхает раздражённо.

– А сказала это. Чувствую, мне нужно найти работу и уйти на квартиру, чтобы в разговорах не выслушивать, как дорого я вам обхожусь. Я честно не понимаю и того, что вы собирались устраивать свадьбу. Мне это не нужно. Зачем вы все давите на меня. Зачем дали Артёму деньги на кольцо? Он ведь не сам его купил. Зачем это всё?

– Потому что Тёма прекрасный парень. Он умный, начитанный и у него хорошие перспективы в карьере. Мы бы устроили его…

– Мама, хватит, всё прекрати. Вы всё продумали за меня…

– Я просто не хочу, чтобы ради какого-то мужика ты пустила свою жизнь под откос!

– Всё, я отключаюсь. Извини, я не хочу это слушать.

Я нажала на кнопку и отключила телефон.

Чашка наполнилась кофе. Я взяла её и села на окно. На подушечку. Обычно я сижу тут по утрам, после ухода Тёмы, пью кофе и смотрю на город. Это моё любимое место.

Тут я всегда о чём-то думаю...

Глава 18

Глава 18

Вечером я проснулся в отеле в пустой кровати. Сел, провёл ладонью по лбу. Обернулся. Ничего не напомнило о том, что Аника была здесь. Ни её самой, ни разбросанной одежды. Даже кровать почти не смята. Такое впечатление, что когда Аника уходила, она натянула простыни, позаботилась о том, чтобы я не сразу вспомнил, что тут произошло.

А что тут произошло?

– Твою мать… – выдохнул, встал с кровати и потащился в душ.

В ванной комнате я встал, упёрся руками в стену и склонил голову, позволяя холодным каплям остудить тело. Заставить его остыть.

– Что ты делаешь, Лев, нахрена тебе это надо? – пятернёй стираю с лица воду.

Пытаюсь поймать крупицы осознания, осмысления, погребённые под тяжестью ненасытных желаний тела. Выудить наружу здравый смысл. Нелегко.

Поднял голову, смотрю в глянцевую стену, вижу тёмный силуэт своего отражения.

Сейчас я вроде бы, должен принять решение.

Два пути – какой выбрать?

Пойти туда и разорвать их связь, поставить точку в их отношениях. Забрать Анику, привести её в своё логово и каждый день трахать её до потери сил и разума. Каждый день истязать её тело и заставить её истязать моё. Каждый день проживать как в последний, ведь, возможно, какой-то из них и станет последним.

Или…

Забить. Оставить как есть.

Пусть выходит за умного очкарика. Пусть живёт нормально. Пусть родит ему троих детей…

Сука.

Я стряхнул воду с волос и выключил кран.

Схватил полотенце и с силой начал жёстко вытирать тело.

Сука.

Каким из двух путей пойти, как понять?

В комнате зазвонил телефон. Я вышел, взял трубку, ответил.

Звонит Новицкий – партнёр.

– Лев, ну что завтра, ты едешь?

– Да я приеду, там и поговорим.

– Ты решил?

– Скорее всего, ответ будет положительный.

– Отлично, тогда я жду тебя утром. До встречи.

– Давай, – я отключился, бросил телефон на диван.

Вот и ответ. Будет чем заняться в ближайшие дни. Завтра важная сделка, мы получаем в своё полное подчинение крупную сеть фирм, разбросанных по всей стране. У меня будет масса новых дел, некогда расслабляться. Новая работа не даст мне думать ни о чём другом.

Это отвлечёт меня от ненужных попыток сломать кому-то жизнь.

–

Не знаю как, но у меня получилось. Трудно было не вспоминать, но я делал всё, чтобы не вспоминалось. Новая сделка забрала мои силы. Интеграция компаний сейчас первое и самое важное.

Всё остальное... чем от него дальше, тем легче.

Я вгрызаюсь в работу, делаю больше, лучше. Партнёры в восторге, видят развитие и перспективу. Знали бы они, какие причины толкают меня.

Желание сделать, забыть, вычеркнуть и выкинуть...

Стараюсь не думать о том, что именно в эти дни чувствует она...

Переживёт. Ей некогда, у неё свадьба на носу, куча забот. Справится.

Справлюсь и я. Мне не привыкать. Не такое переживал.

Когда погибла Марта, я закрылся в квартире и тихо бухал, периодически ломал мебель, бил посуду, рвал и резал текстиль. Было желание убить маленькую сучку Кристину. Я метался по квартире, как смертельно раненый зверь, умирающий вместе с умершей уже подругой. Я честно хотел тогда умереть...

А потом, однажды утром проснулся, надел костюм, единственный оставшийся целым после моих метаний, и пошёл на работу.

С тех пор я много работаю. Всё, что осталось это дело. Оно всегда спасало.

Спасёт и сейчас...