Текст книги "Синдер (ЛП)"

Автор книги: Мари Секстон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

– Ммм… – глупо сказал я.

Но от ответа меня спас звук – ужасный, душераздирающий звук.

Звон колоколов на башне с часами, пробивших полночь.

Я побежал. Выскочил из бального зала, Ксавье звал меня, сначала спрашивая, а затем приказывая подождать.

У меня не было выбора, кроме как ослушаться.

Лица с широко раскрытыми глазами и разинутыми ртами повернулись, когда я пронёсся мимо. Я смутно сознавал, что являю собой такое нелепое зрелище, но было бы гораздо хуже, если бы они увидели меня без магии.

Где-то на лестнице первое из заклинаний дало сбой. В одно мгновение я бежал в богато украшенных туфлях, а в следующее уже спотыкался. Высокие каблуки туфель слишком нарушали равновесие. Мои лодыжки дрожали. Движение бёдер стало моим собственным. «Неуклюжие, неуклюжие мужчины», – сказала ведьма, и в течение нескольких секунд я снова стал одним из них, хотя всё ещё был скрыт в теле женщины. Я упал на полпути вниз по лестнице, порвав при этом платье.

Как, чёрт возьми, женщины справлялись с этим?

Позади я слышал зовущие голоса. Кто-то шёл за мной. Я стащил с ног нелепые туфли и побежал. Нырнул за ряд ожидающих экипажей. Я смутно осознавал, что вокруг меня кучеры и возницы, чьи глаза широко распахнулись от шока, когда я пронёсся мимо.

– Похоже, этот танец закончился не очень хорошо, – рассмеялся один из них.

Я бежал всю дорогу домой, хватая ртом воздух из-за тугого корсета, желая сорвать эту чёртову штуку, но кучеры могли бы сделать больше, чем пялиться, если бы женщина, пролетающая мимо них, сверкала обнажённой грудью.

Наконец я, спотыкаясь, прошёл через наши ворота, но на подъездной дорожке резко остановился. В гостиной горел свет. Тётя Сесиль ждала наверху, с нетерпением ожидая вестей от своих дочерей.

Я не мог позволить ей увидеть меня – призрак её мертвой сестры, разорванное платье, босые ноги, заляпанные грязью. Я мог бы войти через заднюю дверь, но даже это казалось рискованным. Что если она позовёт меня, чтобы я принёс ей чай или разжёг огонь?

Со стоном я повернулся и направился в единственное место, которое пришло мне в голову. Единственное место, которое было моим: поляна в лесу. Место, где я впервые встретил Ксавье. Место, где я встретил ведьму.

Поляна, конечно, была пуста. Я упал на землю бесформенной кучей, радуясь, что наконец-то могу сесть. Бок болел от бега. Ноги ныли. Где-то по дороге потерялась туфля, от чего мне было немного не по себе. Я надеялся, что ведьма не станет сходить с ума из-за этого.

Мне потребовалось несколько минут, чтобы отдышаться. Сверчки прекратили своё пение, когда я пробежал мимо, но теперь они начали снова. Что-то незаметно скользило по лесу. Там было тихо и спокойно. Лунный свет пробивался сквозь деревья, пятнами ложась на лесную подстилку.

Я хотел расстегнуть платье и ослабить корсет, но пуговицы были слишком высоко на спине, чтобы я мог дотянуться. После минуты растяжки и напряжения я сдался. Ещё одна причина, по которой я был рад не быть женщиной.

Я прислонился спиной к поваленному бревну, на котором Ксавье оставил свой подарок. Я обменял этот подарок на два заклинания и несколько коротких часов, но оно того стоило.

Я подумал о Ксавье, снова переживая этот танец. Вспоминал ощущение, когда он прижимал меня к себе. Его вкус. Твёрдость его эрекции. Жар снова разгорелся в моём паху, такой знакомый и в то же время такой странный. Я вспомнил бурлящую радость в сердце, когда он спросил, может ли поцеловать меня.

Я свернулся калачиком на мягких листьях лесной подстилки. И снова подумал, засыпая, что это того стоило.

Сначала я спал урывками, но в какой-то момент стеснение в груди прекратилось, зуд от кружев прошёл, и я погрузился в приятный сон, как дома, в своём собственном теле.

Проснулся далеко после рассвета. Я снова был самим собой, в своей обычной залатанной одежде. Ноги были босыми, а поношенные ботинки лежали рядом на земле.

В любое другое утро я бы встал на рассвете. Я задавался вопросом, искали ли меня тётя Сесиль и кузины. Будут ли они интересоваться, куда я делся? Будет ли им не всё равно? Я мог только надеяться, что после позднего возвращения ночью они всё ещё спят.

Я остановился у колодца за домом, чтобы вымыться. Ноги были исцарапаны и грязны после бега босиком домой. Я смыл засохшую грязь и натянул ботинки, прежде чем войти внутрь.

И сразу понял, что что-то не так. Джессалин и Пенелопа в гостиной лихорадочно переговаривались друг с другом. Дейдре повернулась и сердито посмотрела на меня.

– Прекрасное утро, чтобы исчезнуть, – сказала она. – Они в полном смятении.

– Из-за чего?

Она пренебрежительно махнула рукой и повернулась к своей плите.

– Что-то насчёт принца и бала.

У меня есть работа, которой следует заняться. И нет причин вмешиваться. Вообще никаких причин.

За исключением того, что она упомянула принца. Что бы ни привело кузин в «настоящий переполох», это касалось Ксавье. При одной мысли о нём у меня ёкнуло сердце. Я знал, что ничего не смогу делать, пока не выясню, что происходит.

Пенелопа и тётя Сесиль деловито носились по гостиной, вытирая пыль и наводя порядок. Это было то, что они обычно оставляли для нас с Дейдрой. Джессалин сидела в своем любимом кресле, пристально глядя на них, пока они работали.

– Я не знаю, почему ты беспокоишься, – сказала она. – Мы знаем, что он сюда не придёт.

– Мы ничего такого не знаем, – сказала тётя Сесиль. – Они говорят, что он выбрал невесту, и он навестит её сегодня.

Он выбрал невесту?

Печальный узел ревности сжался в моей груди. Конечно, он выбрал невесту. В этом была вся цель бала. И всё же, после того объятия и поцелуя…

– Кто она такая?

Все повернулись ко мне. Они не заметили, как я вошёл, и теперь уставились, как будто я спросил, кто повесил луну.

– Никто не знает, – наконец сказала Пенелопа.

– Она убежала, – сказала Джессалин.

– Они говорят, что принц звал её, но она не остановилась, и…

– Да, – сказала Джессалин, обрывая её. – И именно поэтому мы знаем, что это будет не одна из нас. Мы были не настолько глупы, чтобы убежать!

Моё сердце ёкнуло. Да, я убежал, потому что не было другого выбора. Была ли возможность, что ещё какая-то девушка тоже сбежала? Может быть, он ищет кого-то другого, а не меня? Маловероятно.

Я не знал, смеяться мне или плакать.

– Но он знает, кто она?

– Они говорят, что он не знает её имени, но у него есть способ найти её, – сказала Пенелопа. – Все только об этом и говорят.

Способ найти её.

Способ найти меня?

Я ничего не мог с собой поделать. Я разразился смехом.

Конечно, он ошибался. Он не мог её найти, потому что её не существовало. Женщина, которую он искал, исчезла ночью, вместе с заклинанием. Он мог охотиться, но никогда не поймает свою добычу.

Они все в шоке уставились на меня, и я понял, что всё ещё смеюсь. Больше, чем смеюсь. Я был на грани истерики, держась за живот, пытаясь использовать смех, чтобы сдержать слезы.

Он хотел жениться на мне.

– Синдер, что тут такого смешного? – спросила тётя Сесиль.

– Ничего, – выговорил я, хватая ртом воздух, пытаясь восстановить самообладание. Это было правдой. В том, что происходило, не было ничего смешного. – Мне жаль, – не то чтобы мои извинения помогли. На лице тёти Сесиль отразилось отвращение. Мои двоюродные сестры сидели в замешательстве. – Как он её найдет?

Но прежде чем они успели ответить, я получил свой ответ: знакомый собачий лай. Все повернулись ко входу. Пенелопа бросилась к окну, чтобы заглянуть сквозь занавески.

Мне не нужно было смотреть. Я знал, что она увидит.

Милтон.

– О нет, – простонал я.

Все они удивленно повернулись ко мне, но прежде чем успели спросить, в чём дело, раздался громкий стук в дверь.

Бледная рука Пенелопы взлетела ко рту, её глаза расширились от волнения и страха. Тётя Сесиль практически подпрыгивала на своих туфлях. Джессалин бросилась к двери и распахнула её.

Огромная мохнатая фигура влетела в дом, лая и пуская слюни. Милтон налетел на меня, опрокинув спиной на пол. Его лапы опустились мне на живот. Его вес выбил воздух из моих лёгких, когда я ударился о доски. Его массивные, дрожащие челюсти нависли над моим лицом.

– Милтон, ты шерстяной болван! – закричал голос, в котором я узнал голос Ксавье. – Что на тебя нашло?

Милтон отодвинулся от моей груди, а затем принц навис надо мной, его лицо озарила счастливая улыбка.

– Элдон! – радостно воскликнул он. Ухватив меня за руку, он помог подняться на ноги. – Я не ожидал найти тебя здесь.

Милтон выбил из меня дух. Я был слишком занят, пытаясь дышать, чтобы ответить. Мой желудок свело судорогой, мозг требовал кислорода и, по-видимому, не понимал, что ему нужно только вдохнуть. Я смутно осознавал, что в комнате вокруг меня – моя тетя и кузины, Дейдре, которая вошла из кухни, двое мужчин, которые вошли с Ксавье. У всех у них были шокированные лица, явно удивлённые фамильярным отношением принца к слуге.

Что совсем не было смутным, так это нежная твёрдость его руки на моей спине, так похоже на предыдущую ночь.

– Элдон, – сказал он, – с тобой всё в порядке?

Наконец мне удалось сделать короткий вдох. А потом второй.

– Я в порядке, – выдохнул я, хотя всё ещё не мог встать прямо.

– Я не могу понять, почему он так сбил тебя с ног, – сказал он. – Ты ему всегда нравился, но всё же.

Он посмотрел на Милтона, который сидел у камина, счастливо дыша. Его виляющий хвост глухо ударялся о деревянный пол. Ровный «стук, стук, стук» казался необычайно громким в тихой комнате. Моя тётя и двоюродные сёстры уставились на меня, явно сбитые с толку и удивлённые тем, откуда Ксавье знает моё имя.

Я заставил себя выпрямиться, хотя живот всё ещё болел.

– Сир? – я повернулся к нему. Он опустил брови, глядя на меня, и я знал, что он хотел сказать, чтобы я не называл его так. Я бросился дальше, прежде чем он успел. – Может быть, вам следует рассказать нам, почему вы почтили нас своим сегодняшним визитом?

Его взгляд быстро скользнул по моей тёте, моим двоюродным сестрам и Дейдре. Он с надеждой оглядел комнату, как будто мог кого-то упустить, затем повернулся к лестнице.

– Я ищу кое-кого, – сказал он. – Здесь есть кто-нибудь ещё? Может быть, наверху?

– Нет, – сказал я. Конечно, я знал, кого он надеялся найти, но, похоже, он ждал, что я скажу больше, поэтому я спросил: – Кого вы ожидали?

Он улыбнулся мне.

– Девушку, – он сунул руку в карман пальто, вытащил что-то и поднял, чтобы я рассмотрел.

Это была моя потерянная туфля.

– Я отдал её Милтону, – сказал он, – и Милтон привёл меня сюда.

Он снова повернулся и с нескрываемым любопытством посмотрел на моих кузин, пытаясь определить, была ли одна из них той девушкой, которую он искал. Я мог сказать, что он был сбит с толку. Я был похож на них обоих, и всё же он, казалось, совсем их не узнавал.

– Возможно, Милтон ошибся, – сказал я.

Ксавье в ответ покачал головой.

– Невозможно. Ты же знаешь, что он лучший следопыт в королевстве.

Да. Настолько хорош, что ему удалось отследить меня, несмотря на волшебную смену пола.

Ксавье показал туфлю моим двоюродным сёстрам. При ярком свете дня она выглядела печальной. Поникшей. Затейливые кружевные ремешки казались жалкими.

– Это принадлежит кому-нибудь из вас?

В комнате стояла мёртвая тишина, неподвижная, как в могиле. Всё внимание было приковано к туфле.

Пенелопа заговорила первой.

– Нет, сир, – начала она говорить, – это не наше…

Джессалин прервала её. Она шагнула вперёд. Её сестра-близнец в замешательстве замолчала. Её мать воодушевилась. Я почувствовал, как моё сердце замерло в груди.

Она бы не опустилась так низко, правда? Она бы не стала лгать!

Но я знал, что веду себя как дурак.

Конечно, она так и сделала.

Она улыбнулась принцу и сказала: «Да, ваше высочество. Это моё».

Никто не пошевелился. Ксавье всё ещё держал туфлю, изучая Джессалин.

Что-то шевельнулось в моей груди – гневный бунт. Обиженный и ревнивый зверь. Как она посмела?

– Это не твоё! – воскликнул я.

Ксавье удивлённо повернулся ко мне. Тёмные глаза Джессалин тоже уставились на меня, требуя моего молчания.

– Конечно моё.

Ксавье переводил взгляд с нас на друга, явно не зная, как поступить.

– Возможно, – сказал он Джессалин, – вы могли бы предъявить вторую?

Она моргнула, глядя на него, улыбаясь, и я не знал, действительно ли её смутил его вопрос, или это было притворство.

– Вторую? – переспросила она.

– Да, – сказал он с кажущимся бесконечным терпением. – Другую туфлю. Обычно они идут парами.

Её лицо вспыхнуло. Её глаза метались из стороны в сторону. Видел ли он в них холодный расчёт?

– Я потеряла их обе, – сказала она. – Я так торопилась уйти, что не могла нормально бежать.

– Почему вообще ты убежала?

– Ну… – она нервно играла с ожерельем, которое носила. Она прикусила губу. Я никогда не понимал, какой замечательной актрисой она была. – Я так нервничала, ваше высочество. Находясь в вашем присутствии… Боюсь, я была немного ошеломлена.

Недоумение Ксавье росло.

– Ошеломлена? – сказал он, как бы обдумывая значение этого слова. Я знал, что он думает о нашем танце. Думал о том, что, в отличие от многих других девушек, я не был ошеломлён им. Мы говорили о рыбалке. И волшебстве.

И мы поцеловались.

Джессалин, должно быть, заметила его колебание. Вероятно, она почувствовала его неуверенность. Она сделала ещё один шаг к нему и сказала: «Я докажу это, сир. Позвольте мне примерить туфлю».

Его лицо озарилось улыбкой.

– Замечательная идея!

Джессалин села на оттоманку, ближайшую к принцу. Она наклонилась, сняла ботинок и выжидающе посмотрела на него.

Ксавье протянул ей туфельку.

Джессалин скрестила ноги, справа налево, протянув босую ступню в его сторону. Она слегка поддёрнула платье, отчего кружевной подол соблазнительно скользнул вверх, обнажив её бледную лодыжку.

Лицо Ксавье вспыхнуло. Было ясно, что она ожидала, что он встанет перед ней на колени и поможет ей надеть туфлю. Было также ясно, что он не собирался этого делать. Он протянул её Пенелопе.

– Помоги ей, – сказал он. В его голосе была нотка, которую я никогда раньше не слышал – командный тон. Тон, которым он никогда не разговаривал со мной.

Джессалин хорошо скрыла своё разочарование. Только годы жизни с ней позволили мне увидеть быстрое моргание её глаз, которое намекало на её недовольство.

Пенелопа взяла сандалию у принца и опустилась на колени у ног сестры. Я едва мог дышать. Воздух был тяжёлым от предвкушения.

Джессалин аккуратно просунула ногу внутрь.

Что-то внутри меня увяло и умерло. Какая-то моя мечта. Какая-то тайна, которую я похоронил так глубоко, что и сам почти не думал, что она там есть. Хорошенькая маленькая ножка Джессалин в этой дурацкой кружевной туфельке была как нож в моей груди.

Мне хотелось броситься к его ногам. Сказать ему правду.

Я отчаянно хотел быть ею.

Джессалин просияла, глядя на принца. Ксавье всё ещё казался неуверенным, но улыбнулся в ответ.

– Я полагаю, это та часть, где я прошу твоей руки.

Она вскочила и обвила руками его шею. Он заколебался, но только на секунду, прежде чем обнять её и зарыться носом в густые каштановые волосы.

Он выглядел счастливым.

Я закрыл глаза и заставил себя дышать. Я хотел, чтобы моё сердце перестало болеть. У Джессалин будет мужчина, которого я любил больше жизни. Какое это имело значение? Не то чтобы он мог выбрать меня в любом случае, даже если бы захотел.

Они все говорили одновременно. В комнате было так шумно. Планы уже строились. Времени было мало. Принц должен был жениться к полуночи, через девять дней. Джессалин и Ксавье должны были уехать уже на следующее утро, направляясь обратно в его дом, чтобы спланировать свадьбу. Она будет видеть его каждый день. Каждый день до конца своей жизни.

А я? Я буду видеть его, когда они приедут в гости. Если они приедут в гости.

– Элдон?

Это был голос Ксавье, и все остальные в комнате замолчали. Я почти чувствовал тяжесть их взглядов, когда они повернулись, чтобы посмотреть на меня.

Сделав глубокий вдох, я заставил себя открыть глаза и посмотреть ему в лицо.

– Ты ведь поедешь? – он улыбнулся и положил руку мне на плечо.

– Сир?

Он хмуро посмотрел на меня. Я знал, что он хотел сказать мне, чтобы я называл его по имени, но, быстро взглянув на Джессалин, Пенелопу и тётю Сесиль, он, казалось, передумал. Они все наблюдали за нами, очевидно, прислушиваясь к нашему разговору. Он шагнул ближе ко мне, заставляя меня почувствовать, что то, что нас объединяло, было особенным. Его рука на моём плече была тёплой и тяжёлой.

– Это счастливый день. Я не только нашёл свою невесту, но и обрёл брата, – его голос был негромким, но в комнате было так тихо, что его услышали все. – Я рад, что у меня есть причина держать тебя рядом.

Я опустил голову, чтобы скрыть улыбку.

Может быть, моё сердце всё-таки не совсем разбито.

Глава 2

Король уехал домой в тот же день, как только его заверили в предстоящей женитьбе Ксавье, и я провёл следующие двадцать четыре часа, мечась как дурак, пытаясь подготовить нас с Джессалин к отъезду. Ксавье предложил взять с собой Пенелопу и тетю Сесиль, но Джессалин запротестовала, сказав, что не хочет никого беспокоить. Её мать и сестра, понятно, были в ярости. Они были достаточно любезны, чтобы ничего не говорить в присутствии принца, но как только он ушёл, начались обвинения и споры. Я был рад. Они все были так заняты, рыча друг на друга, что никому не пришло в голову спросить меня о дружбе с Ксавье.

Джессалин, может, и утверждала, что приносит огромную жертву, бросая свою семью, но я знал правду: она не хотела, чтобы рядом был кто-то, кто мог бы смутить её или напомнить другим о её менее чем королевских корнях. Она, конечно, оставила бы и меня, если бы у неё был выбор, но Ксавье ясно дал понять, что хочет, чтобы я ехал с ними.

И вот, на следующее утро я оказался на пути во дворец в компании Ксавье, Джессалин и дюжины стражников и слуг.

И, конечно, Милтона.

Джессалин ехала в карете вместе с принцем. Он хотел прокатиться верхом, как и все мы, но она хлопнула на него глазами и сделала какое-то жеманное замечание о том, чтобы узнать друг друга получше, и он смягчился и присоединился к ней, скрывшись в экипаже, вне поля зрения, вне моей досягаемости.

Я не мог слышать их разговор, но время от времени слышал смех Джессалин. Пытался убедить себя, что ревность, которую я испытывал каждый раз, была глупой. Говорил себе, что моя растущая ненависть к ней неоправданна. И снова и снова задавался вопросом, должен ли сказать принцу, что Джессалин была не той, за кого выдавала себя.

В полдень мы остановились перекусить. Я помог двум слугам приготовить холодный обед из сыра, ветчины, печенья и свежей клубники для Ксавье и Джесс, в то время как другие мужчины ухаживали за лошадьми и ели свой собственный обед из чёрствого хлеба и сушёного мяса. Милтон наблюдал за пикником с неусыпным вниманием. Струйки слюны свисали с его тяжёлых челюстей. Я боялся, что если мы отвернёмся хотя бы на секунду, он проглотит всё за один укус.

– Я действительно должна сидеть на земле? – спросила Джессалин. – Мне бы не хотелось испортить своё платье.

Ксавье посмотрел на неё со смесью веселья и раздражения, когда она отправила меня в карету за подушками и одеялом, чтобы сохранить платье в чистоте.

Я избегал его взгляда, помогая ей устроиться. Я ненавидел, когда он видел во мне простого слугу его будущей невесты. Боялся, что посмотрю на него и увижу жалость в глазах.

– Этого достаточно, – сказала Джесс, делая руками прогоняющий жест в мою сторону. – Ты можешь идти.

Я отвернулся, чтобы уйти, но меня остановил вопрос Ксавье.

– Почему бы тебе не присоединиться к нам, Элдон? – я повернулся назад и увидел, что он жестом приглашает меня сесть рядом с ним на землю.

Это предложение застало меня врасплох. Как и выражение его лица. Зря боялся: в нём не было ни жалости, ни отвращения. Только то же самое дружелюбие, которое видел каждый раз, когда мы были вместе. Какое бы негодование я ни испытывал к своей кузине, оно стёрлось из моей памяти теплотой его улыбки и искренностью приглашения.

– О, Ксавье, – сказала Джессалин, и мне стало интересно, действительно ли я увидел раздражение на его лице, когда она произнесла его имя. – Слуга, обедающий с принцем? Это совершенно неуместно!

Он улыбнулся ей.

– Уместно – это скучно.

Это заявление заставило меня громко рассмеяться, но Джессалин только удивлённо моргнула, глядя на него.

– Напротив, я думаю, что для нас важно поддерживать приличия, когда вокруг слуги.

Улыбка медленно сползла с лица Ксавье, сменившись озадаченностью. Я знал, что он думал о нашем поцелуе, задаваясь вопросом, могла ли эта женщина, с которой он разговаривал, забыть, что сама сказала ему эти самые слова.

Как бы мне ни хотелось провести время с принцем, я не хотел, чтобы Джессалин наблюдала за нами и подслушивала. Я хотел сохранить свою дружбу с ним при себе. Я хотел держать его подальше от её цепких пальцев.

– Спасибо за приглашение, – сказал я, – но, возможно, мне следует позаботиться о Милтоне.

Я мог сказать, что он был разочарован, но Джессалин сразу же согласилась.

– Хорошая идея, Синдер. Привяжи его сзади кареты.

Я действительно отвел Милтона за карету, но не стал его привязывать. Вместо этого я снял ботинок, и мы вдвоём играли в «Принеси», пока не пришло время ехать.

Ксавье решил не возвращаться в карету. Вместо этого он велел привести свою лошадь.

– Я поеду вперёд и удостоверюсь, что в гостинице всё готово, – сказал он, жестом приглашая двух своих охранников сопровождать его. Затем повернулся ко мне. – Элдон, ты присоединишься ко мне?

– С удовольствием.

– Конечно, он с удовольствием съездит с тобой, Ксавье, – вмешалась Джессалин, – но в другой раз.

На этот раз я был уверен, что увидел вспышку раздражения в глазах Ксавье, хотя оно исчезло к тому времени, как он повернулся к ней.

– И почему это?

Она, казалось, почувствовала его нетерпение и немедленно включила режим «бедная я», наклонив голову и бросая взгляд сквозь свои длинные ресницы.

– Я не знаю никого из этих мужчин, – она жестом указала на остальных охранников. – Ты же не бросишь меня в компании незнакомцев?

– Ты думаешь, кто-нибудь из них настолько глуп, чтобы причинить тебе вред?

– Конечно, нет, – сказала она. – Просто я чувствовала бы себя намного комфортнее, если бы Синдер был здесь со мной.

Я крепко сжал в руках поводья своей лошади и наклонил голову, чтобы они не могли видеть выражение моего лица. Я ненавидел оказываться между ними не потому, что не знал, какое направление я предпочитаю, а потому, что знал – чем больше Ксавье будет давить, тем более несчастным Джесс постарается меня сделать.

Принц вздохнул.

– Хорошо, – смягчился он. – Увидимся через несколько часов.

Он повернулся, не сказав больше ни слова, и покинул нас. Милтон бежал впереди с торжествующим лаем, двое охранников следовали за ним.

Я остался наедине с Джесс и десятью незнакомыми мужчинами.

Когда принц скрылся из виду, Джессалин в одно мгновение прекратила своё представление. Она повернулась ко мне с яростью в глазах.

– Садись в карету, Синдер. Пришло время нам с тобой поговорить.

Карета была ужасной. Джессалин задёрнула шторы на единственном маленьком окне, отчего внутри стало темно и душно. Я сел напротив неё. Пространство было слишком маленьким. Я чувствовал, как гнев и негодование исходят от неё, наполняя карету, заставляя её тяжело дышать. Мне хотелось отодвинуться назад и увеличить расстояние между нами. Я подумал о том, как неудобно, должно быть, было ехать Ксавье, который был на несколько дюймов выше меня. Неудивительно, что он решил проехаться верхом вторую половину дня.

Джессалин подождала, пока мы тронемся, прежде чем заговорить. Я знал, что она надеялась, что звук колёс, дороги и лошадей помешают гвардейцам подслушать.

– Откуда ты знаешь принца? – спросила она низким голосом.

– Я встретил его в лесу.

В её глазах мелькнуло недоверие.

– Что вы делали?

Я не знал, имела ли она в виду его или меня, поэтому ответил на оба варианта.

– Я собирался на реку порыбачить, а он играл с Милтоном.

– И что? Он просто решил поговорить с тобой?

– Он спросил, может ли он пойти со мной на рыбалку.

– Принц спросил слугу, может ли он отправиться на рыбалку?

– Да.

– Почему? Какую ложь ты ему наговорил?

– Я говорил ему только правду.

Она дала мне пощечину. За все годы, что я был частью семьи моей тети, она ни разу не ударила меня, и это застало меня совершенно врасплох.

– Не лги мне!

Я приложил руку к щеке, как будто мог удержать там жало её гнева, и наслаждался её ревностью. У меня не было никакого желания успокаивать её.

– Ты-то всё знаешь о лжи, верно?

Она замерла, только ноздри раздувались.

– Может, поговорим о туфле? – спросил я. – Мы оба знаем, что она не твоя.

– Ты мне угрожаешь?

Угрожаю ли я? Я и сам не был уверен. Но она не дала мне возможности ответить.

– Подумай вот о чём, Элдон, – она никогда не называла меня так раньше, и я знал, что сейчас она сделала это только для того, чтобы напомнить мне о фамильярности принца со мной. – Если ты скажешь ему, и он тебе поверит, что тогда произойдёт?

– Он выберет новую невесту.

– Да. И меня отправят домой. И куда, по-твоему отправишься ты? – она улыбнулась мне – жестокой, злобной улыбкой, от которой кровь застыла в жилах. – Ты всё равно будешь работать на меня. И я обещаю тебе, Синдер, что проведу остаток своей жизни, превращая твою в сущий ад.

Это было правдой. Меня замутило, когда я это осознал, но она была права. Если только…

– Он может и не отослать меня.

Она рассмеялась, и если я думал, что её улыбка была жестокой, то смех был ещё хуже.

– Когда он узнает, что ты позволил этому столько продолжаться, думаешь, ты всё ещё будешь пользоваться его благосклонностью?

Это был хороший вопрос. А я буду? Или он станет винить меня за то, что я не сказал раньше?

– Ты действительно думаешь, что сможешь вечно дурачить его?

– Мне не нужно дурачить его вечно. Мы поженимся через восемь дней. После этого будет уже слишком поздно, – с самодовольным выражением лица она откинулась на спинку сиденья и скрестила руки на груди. Она думала, что победила.

Конечно, так и было. Я ненавидел это, но она была права. Я опустил голову в знак поражения.

Она постучала в бок кареты, и та замедлила ход, остановившись.

– Вылезай из моей кареты, Синдер, – сказала она. – И в твоих интересах держать свои секреты при себе.

Остаток дня прошёл в унынии. Было обжигающе жарко. Нас донимали мухи. К тому времени, когда мы добрались до гостиницы, я был потным, вонючим и загорелым. Даже сцена с Джессалин побледнела, когда я думал о блаженстве домашней еды и ночи в мягкой постели.

Если на улице было жарко, я мог только представить, как душно было внутри кареты. Я был рад видеть, что даже Джессалин не смогла выйти невредимой. Её платье было влажным и мятым. Она была угрюмой и раздражительной. И пахла не лучше, чем я.

Ксавье встретил нас у двери. Он заказал ужин в отдельной комнате в задней части дома.

– Я принёс шампанское, – сказал он, наливая не два, а три бокала. – Идеально охлаждённое. Он протянул ей бокал. – Это освежит тебя.

– Спасибо, мой принц, – сказала Джессалин, потянувшись за стаканом.

Ксавье, поддразнивая, убрал его подальше от неё.

– Ты собираешься сделать реверанс, как подобает настоящей леди?

Джессалин немедленно покраснела до корней своих потных волос.

– Мои извинения, ваше высочество, – сказала она, преклонив колено. – Пожалуйста, простите мою оплошность.

В любое другое время удивление на лице Ксавье, возможно, заставило бы меня рассмеяться, но на этот раз это только напомнило мне, что сохранение секрета Джессалин в моих собственных интересах.

– Я думаю, принц пошутил, миледи, – сказал я.

– Конечно, – сказал Ксавье, беря её за руку и поднимая на ноги. – Но мне не следовало этого делать. После такого долгого дня это было ужасно безвкусно.

Она мило улыбнулась ему, принимая шампанское.

– Спасибо, – он выжидающе наблюдал за ней, когда она сделала маленький глоток. Казалось, Джесс поняла, что он ожидает какой-то реакции, но не знала, какой. Она неуверенно улыбнулась. – Интересный вкус, – сказала она. – Я никогда не пробовала ничего подобного.

Он был явно разочарован, но ничего не сказал. Взял со стола второй стакан и предложил его мне.

– Выпей, Элдон, – сказал он. – Уверен, что ты тоже не откажешься.

Я сделал глоток и понял, почему он так внимательно наблюдал за реакцией Джессалин. Это было то же самое шампанское, которым он угощал меня на балу. Я сразу же перенесся в ту ночь ярким, игристым ощущением солнечного света на моем языке, и я сделал то, что сделал тогда – я откинул голову назад и выпил всё одним глотком.

– Это восхитительно! – сказала я, протягивая ему свой пустой стакан.

Он рассмеялся.

– Я рад, что кто-то оценил, – я не пропустил хмурый взгляд кузины, но принц, казалось, не заметил. – Хочешь ещё?

– Нет, – сказала Джессалин, отвечая за меня. – Синдеру нужно помочь мне привести себя в порядок к ужину.

Я сделал, как было велено. После этого я метался вокруг, пока она обедала с принцем. Я помог стражникам с багажом, изо всех сил стараясь проглотить несколько кусочков ужина между подъёмами и спусками по лестнице. Мне приходилось постоянно спешить в столовую, чтобы позаботиться о Джессалин, которая, казалось, не могла пропустить ни минуты, не напомнив принцу и мне о моём истинном положении.

Несмотря на всё это, я видел, как растёт недоумение принца. Я видел, как он пристально разглядывал её, и как отстранялся, пока она болтала без умолку, попеременно льстя ему и уверяя, какой замечательной женой будет.

Наконец трапеза закончилась, и Джессалин, извинившись, ушла на ночь. Ксавье встал и поцеловал ей руку. Затем, когда она направилась к двери, он повернулся ко мне.

– Посиди со мной, Элдон, – сказал он. – Помоги мне допить это шампанское.

Его приглашение заставило меня ухмыльнуться.

– Я бы с удовольствием.

Но, конечно, Джессалин не могла оставить меня с ним.

– Я боюсь, что Синдер мне нужен.

– Я думал, ты собираешься спать, – сказал Ксавье, приподнимая брови. – Конечно, с этим тебе не нужна помощь Элдона.

Это предложение заставило нас с Джесс покраснеть.

– Конечно, нет, – сказала Джессалин. – Но сначала я хочу принять ванну. Мне нужен Синдер, чтобы натаскать воду.

– Я уверен, что кто-нибудь из гостиницы сможет помочь.

Она расправила плечи и с вызовом откинула волосы назад.

– Я не позволю посторонним входить в мою комнату.

Выражение лица Ксавье стало скептическим. Он слегка откинулся на стуле, видимо, раздумывая, сдаваться или нет.

– Сир? – придвинувшись к нему поближе и повернувшись спиной к Джессалин, я смог создать у нас иллюзию уединения. Понизил голос, надеясь, что она не сможет услышать. – Я найду тебя позже.