Текст книги "Девочка из Зазеркалья (СИ)"

Автор книги: Мари Князева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 5 страниц)

Глава 13

Два месяца спустя.

Костя поставил Алискин чемодан на пол возле двери и внимательно посмотрел на ее лицо. Комната в общежитии – более чем скромная. Даже двухспальной кровати не нашлось – пришлось две односпальные сдвинуть. Древний лакированный шкаф, еще более древний письменный стол и стул. Вешалка у входа. Костя помог своей девушке снять плащ, повесил его на крючок. Он был почти уверен, что ей не понравится: она и хорошее-то не принимала, а тут – настоящий шалаш. Оставалось уповать только на то, что он – Костя – ей на самом деле мил…

Алиса держалась хорошо – ни один мускул на лице не дрогнул при осмотре всего этого "богатства".

– А ты неплохо устроился! – неожиданно сказала девушка совершенно искренне. – Я думала, те, кто без офицерского звания, в казарме живут – ну, знаешь, как в кино: огромное длинное помещение и двухъярусные койки в три ряда…

Костя усмехнулся:

– Это срочники так живут. А для младших чинов вроде меня есть свое общежитие, по 3–4 человека в комнате вроде этой…

– А это…

– Специально для тебя выделили, – выдохнул он и поправился: – Для нас. – И покраснел, как мальчишка.

Алиса смущенно улыбнулась, сняла шарф, присела на кровать. Она выглядела так трогательно в своих облегающих голубых джинсиках и как будто бабушкой связанной кофточке. Как ребенок.

– Душ… – начал Костя и поперхнулся. Прокашлялся. – В конце коридора.

Алиса вскинула на него свои большие умные глаза, встала, подошла вплотную, провела тонкой прохладной ладошкой по щеке.

– Костя, это совершенно не важно. Правда.

Он нервно усмехнулся:

– Не верится. Правда. Ты ведь…

– Заноза? – она хитро улыбнулась, становясь от этого еще красивее, еще желаннее. – Ты так ничего и не понял?

– Чего? – удивился Костя.

– Меня.

– Видимо, нет. Но это немудрено, поверь мне.

– Верю.

Какая, оказывается, у нее мягкая, нежная, чувственная манера речи! Волосы на затылке встают дыбом, мурашки бегут по всему телу, а на голову наползает непроглядный туман… Костя не выдержал этой атаки, подхватил девушку на руки, уложил ее на кровать и целовал-целовал-целовал… Очнулся, когда Алиска, уже без кофточки и в расстегнутых джинсиках запищала:

– Костик, душ!.. Мне всё-таки нужно в душ…

Сел, принялся краснеть и извиняться. Алиса обняла его своими тонкими ручками за талию, нежно прошептала:

– За что ты просишь прощения? Мне просто стыдно за то, как я, наверно, пахну после трех суток в поезде…

– Я даже не заметил, – покачал он головой, поглаживая ее ладошки. – С ума схожу, когда ты рядом и… честно говоря, не верю, что все это на самом деле происходит. Что ты мне не снишься… Ты такая… красивая, милая, сладкая… просто с ума схожу…

– И мне тоже не верится, Кость… я… знаешь… я, кажется, люблю тебя…

Этого он не мог стерпеть безучастно. Извернулся, усадил ее к себе на колени, зацеловал до изнеможения.

– И я тебя люблю, дуреха ты моя…

Возмущенный писк:

– Чего это я дуреха?

– Ключевое слово здесь "моя"!

– Ну, с этим не поспоришь…

И снова долгие объятия вперемежку с поцелуями – битый час они не могли оторваться друг от друга, обмениваясь взаимными признаниями и нежностями. Больше всего Костю возмутил честный рассказ Алисы о том, как ситуация во время сессии обстояла на самом деле.

– Через неделю?! – вопил он, сверкая глазами и сжимая огромные кулаки. – Ты уже через неделю хотела оказаться в моих руках, но все равно мучила меня еще три?! Ради чего?!

– Костик, ну я же объяснила… – виновато бормотала Алиса, заламывая ручки.

– Да это бред какой-то сивой козы, а не объяснение! Надеюсь, ты не во всех жизненных вопросах пользуешься такой извращённой логикой?

– Ну… я больше не буду… О, придумала, я буду всегда советоваться с тобой!

– Да уж, это непременно… если не хочешь, чтобы я поседел за два года!

– Ты все равно блондин, – беспечно махнула ручкой Алиса. – Никто и не заметит…

Нечего и говорить, что за подобными высказываниями опять следовала щекотка, объятия и, конечно, поцелуи. Костя смог остановиться, только когда услышал, как у козявки урчит в животе. Такого допускать нельзя: там и так непонятно, в чем душа держится – голодать его малышке уж точно противопоказано. Как раз приближалось время ужина. Костя проводил свою девушку в душ, караулил ее под дверью добрых полчаса, а потом сам же отвел обратно в комнату.

– Боишься, что меня кто-то перехватит по дороге? – смеялась она.

– Я уже не знаю, чего бояться… Но пока есть возможность, лучше постерегу от греха подальше. Тем более, пока ты не ориентируешься…

– Где тут ориентироваться? Один коридор, 20 метров по прямой! Кость, ты уж совсем за младенца новорожденного меня принимаешь…

Совсем не в тему он вдруг представил на руках у козявки своего младенца – Федора Константиновича или Анну Константиновну – и внезапно эта мысль обожгла ему грудь…

Малявка тем временем открыла чемодан и стала искать там, что надеть на ужин. Больше половины места занимали вовсе не одежда, а материалы для поделок: куски ткани, нитки, веревки, пуговицы, бумага… Костя усмехнулся:

– Серьезные запасы..!

Алиса дернула плечом:

– Ты ведь работать будешь целый день… А я не люблю без дела сидеть.

Она извлекла наконец штаны, показавшиеся ей достойными солдатской столовой, и тонкую кофточку с длинным рукавом и смущенно сказала:

– Можешь подождать меня снаружи?

– Я бы предпочел сам тебя переодеть, – хрипло откликнулся Костя.

– Тогда мы рискуем не попасть на ужин, – еще ярче зарумянилась девушка.

Пелена тумана мгновенно накрыла мозг сержанта Васильева: он бы не колеблясь обменял ужин на… то, на что она намекала. Но он снова сделал над собой усилие и прогнал дымку: ему-то можно пропускать приемы пищи, а вот малявке нужны силы. И им некуда торопиться – они все успеют.

* * *

Еду в столовой подавали вполне сносного качества. Понятно, до домашней кухни далеко, но отнюдь не противно. Алиса поела гречку, куриную котлету и салат из капусты – и осталась вполне довольна. Им с Костей выделили собственный электрический чайник, и они отправились пить чай в свою комнату. Там, однако, ее мужчина с видом фокусника извлек из шкафа бутылку красного полусухого вина.

– Решил меня напоить? – с улыбкой спросила Алиса. – Чтоб уж наверняка…

– Язва возвращается… Ладно, обойдемся без вина. Оставим на какой-нибудь праздничный случай.

– Какой, например?

– Например, наша помолвка или твоя беременность.

Сердце Алисы полыхнуло огнем.

– Ты уже о детях мечтаешь?

– Уже? Мне 30, малыш, это у тебя все еще детство никак не закончится.

– Но как же… растить ребенка в общежитии? Купать в общественном душе?

– Об этом не беспокойся, это моя забота. И я обеспечу нам подходящее жилье, можешь не сомневаться.

Алиса подошла к нему и обвила его талию руками, а потом вдруг встрепенулась:

– Ой, Костя! А на мотоцикле ты меня покатаешь?

Он усмехнулся:

– Покатаю. Конечно. Обещал ведь…

Они выпили чаю, потом Костя отправился в душ, а Алиса переоделась в ночную сорочку, которую специально купила, когда собиралась сюда. Шелковую и с кружевами. Расправила постель, залезла под одеяло, затряслась. Как ни старалась она расслабиться и унять эту глупую дрожь, ничего не выходило. Вроде, и одеяло уже согрелось, а ее все трясет. Давно она не была с мужчиной, да и Костю страшно разочаровать. За те два месяца, что они прожили порознь, любовь к нему разрослась из молодой березки в двухсотлетний баобаб и заполонила всю ее сущность. Только поэтому она решилась ехать в такую даль, в чужое незнакомое место. Костя регулярно звонил и писал ей, и почти каждый их разговор заканчивался его просьбой о встрече. Но сам он вырваться к ней не мог, так что оставалось одно. Алиса не жалела, что приехала, даже скромные жилищные условия ее не смущали. Она и сама не богатая невеста, а вместе они как-нибудь устроятся, особенно если Костя сможет добыть жилье с кухней и ванной. Про детей Алиса не думала… до того, как он о них сказал. И эта мысль ей понравилась. Еще один маленький Васильев – правда, пока без усов, но это дело наживное. Алиса была уверена, что ей понравится нянчить малыша: у нее была куча племянников и просто знакомых детишек – это довольно забавное племя.

Костя пришел из душа, увидел ее лохматую голову, торчащую из-под одеяла, и весело улыбнулся:

– Какая ты смешная!

– Почему это?

– Потому что я смотрю на тебя, и мне весело.

Алиса нахмурилась и села на постели. Одеяло немного сползло, обнажая кружева на груди. Костин взгляд моментально потемнел, а Алисин живот откликнулся на это горячей сладкой болью. Ей внезапно стало жарко, она выбралась из-под одеяла и, прошлепав босыми ножками по холодному полу, подошла к своему мужчине. Скользнула ладошками по его бокам и спине, стащила с него мягкую хлопчатобумажную толстовку и, сладострастно замычав, припала губами к мускулистой груди. Костя пыхтел, как паровоз, не смея пошевелиться.

– Какая красивая у тебя фигура, – простонала Алиса, – даже больно смотреть…

Костя то ли зарычал, то ли замурлыкал, прижал ее к себе за талию и потащил на кровать. Все ее тело расслабилось, размягчилось в ожидании его ласк – и Костя не подвел: гладил и целовал ее всю, где-то задирая сорочку, а где-то слегка покусывая прямо через тонкую ткань и кружево. Алиса выгибалась, стонала и ласкала его в ответ. А когда больше не смогла терпеть, то сама потянула его штаны вниз и с наслаждением полетела в пропасть.

Падали они туда вместе с Костей несколько раз за эту ночь, и каждое падение сопровождалось таким невыносимым ощущением счастья, что хотелось плакать и смеяться одновременно и было хорошо до умопомрачения, и казалось, будто от такого удовольствия и умереть можно – да и не жалко.

– Я надеюсь, ты понимаешь, что я теперь никуда тебя не отпущу, – сказал ей Костя утром первым делом после пробуждения и приветственного поцелуя.

Он знал, что у Алисы куплен обратный билет на поезд через 10 дней. Она счастливо улыбнулась, расслабленно кивнула и устроила свою растрепанную голову на его мускулистой груди. Какое же это блаженство – принадлежать любимому мужчине…

Конец!