Текст книги "Девочка из Зазеркалья (СИ)"

Автор книги: Мари Князева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)

Глава 4

Никита всю дорогу от училища до съемной квартиры думал не мог перестать думать о том, какие отношения связывают его жену и сержанта Васильева. Или связывали в прошлом. Никита раньше не был ревнивцем, до Ангелины, но теперь это чувство разъедало его настолько, что он не смог две сессии подряд оставлять ее одну – потому и привез сюда с собой. Нет, он ей, конечно, доверяет, но она такая хорошенькая и наивная, как ребенок…

Дома Лина, заметно нервничая, сначала приготовила зеленый чай, а потом усадила мужа на диван и опустилась на пол у его ног.

– Я вижу, что ты нервничаешь, – сказала она осторожно.

– Да нет, малыш, все нормально… Просто я понимаю, что ты неспроста сказала "черт", вот и… но я вовсе не нервничаю.

– Это хорошо, потому что нервничать не из-за чего.

– Вы с ним были… вместе? – не выдержав хождения вокруг да около, прямо спросил Никита.

– Ну… наверно, можно так сказать… с какой-то точки зрения.

– А как еще это можно назвать?

Лина задумалась.

– Еще это можно назвать так, что Костя увлекся мной, а потом… и мне показалось, что я им увлеклась. Но все это было несерьезно.

– Несерьезно? Он ведь был твоим куратором? Между вами вообще ничего не могло быть! А в таких случаях если что и бывает, то только серьезно.

– Нет, – Лина успокаивающе погладила Никиту по колену. – Поверь, тебе совершенно не о чем беспокоиться.

– Он поэтому уехал? Вас застали?

– Да. Нас застали, когда он объяснялся со мной, и его сразу наказали, отправив в дальнюю часть.

– А ты? Что ты чувствовала?

Она пожала плечами:

– Жалость…

– И все?

– Никита, я не стремилась к этому, ни с кем не флиртовала, просто так уж вышло: я помогла ему немного по медицинской части, из-за этого мы сблизились, подружились, потом он немного увлекся…

– Что-то мне это напоминает… – угрюмо произнес Никита.

Лина смущенно улыбнулась:

– Ну что поделать, если медицинская помощь всем нужна?

– Но ты… не была влюблена в него?

Она покачала головой:

– Я до тебя вообще никогда толком не влюблялась. Костя очень смутил меня своими ухаживаниями, у меня не было совсем никакого опыта в отношениях с мужчинами, я просто… запуталась. А потом он уехал, и все встало на свои места. Особенно когда я познакомилась с тобой. Наконец-то я поняла, что это такое – любовь к мужчине…

– Вот это история… – пробормотал Никита, ероша короткие темные волосы.

Лина настороженно наблюдала за его реакцией.

– Я подумала, тебе лучше знать, – пробормотала она. – Раз уж вы учитесь в одной группе…

– Да, конечно… Спасибо, что рассказала…

Никита и правда был доволен ее откровенностью, но пока еще не успел переварить услышанное, и ему было не по себе. Лина подошла к нему и села рядом на диван. Положила маленькую ладошку ему на колено, спросила, испуганно заглядывая в глаза:

– Ты не сердишься на меня?

– За что? – фыркнул он.

– За то, что у меня был роман с другим мужчиной…

– До меня.

– Ну и что? Всё-таки неприятно.

– Было бы намного неприятнее, если бы я узнал о нем не от тебя.

– Это верно, – вздохнула Лина.

Никита непроизвольно рассмеялся:

– Какая же ты смешная!

– Какая?

– Очень. Как маленькая девочка.

– А ты любишь маленьких девочек?

– Нет. Только тебя. В виде исключения. Зато тебя я обожаю, сразу за всех маленьких девочек, недолюбленных мной в этом мире.

Лина засмеялась, залезла к нему на колени и принялась дальше лохматить взъерошенную прическу. А Никита сразу забыл про маленькую девочку и вспомнил свою жену, взрослую 22-летнюю прекрасную женщину. Соблазнительную до умопомрачения. У нее не было близости с Костей – он знал это точно, потому что два года назад стал ее первым и единственным мужчиной. У нее с Васильевым был платонический роман, а такое Никита вполне способен пережить без потерь.

Мысль о том, что его жена никогда никому не принадлежала, кроме него, страшно возбуждала. Руки Никиты скользнули под Линину тонкую маечку, прошлись по мягкой, горячей, бархатистой коже. Он с наслаждением вдохнул ее сладкий запах, губами коснулся шеи, ключицы, плечика. Лина тихонько застонала и тоже стала целовать его во все места, что попадались под руку: щеки, лоб, нос, губы, веки, подбородок… А потом ее нежные ручки потянули вверх его футболку, а потом расстегнули пуговку на джинсовых шортах… Черт, если бы за каждую пятерку его награждали таким способом, учеба давно стала бы его любимым занятием!

* * *

Когда Костя прибыл в родное село, было еще тепло и солнечно: вечер даже не успел начаться, и разомлев от жары в автобусе, Костя решил искупаться. Надел плавки, сверху шорты, прихватил маленькое полотенце – для головы – и отправился на пруд. Народу там было – тьма тьмущая: дети, парни в здоровенных, как паруса, труселях, девушки в купальниках разной степени открытости, бабы и даже мужики с пивом. При появлении Кости женская часть населения пляжа приободрилась. Девушки принялись кто по одному, кто по двое, прогуливаться перед ним с неизвестной целью. Костя на них не смотрел – он скинул шорты, бросил их вместе с полотенцем на траву и ринулся в воду, обрызгав всех в радиусе 5 метров. Народ, однако, не возмущался, а верещал радостно и весело. Костя сделал пару кругов по озеру, потом поплавал на спине, несколько раз нырнул, а после уж вышел на бережок и, вытерев голову, улегся на траве немного передохнуть.

– Привет, солдафон! – прозвучал откуда-то сверху насмешливый голосок из Зазеркалья.

Костя приложил руку ко лбу козырьком и нахмуренно оглядел хрупкую фигурку в жизнерадостно-оранжевом купальнике на завязках. Вот черт, даже злиться на нее не выходит! И за что мужикам такое наказание? Ну стерва, ну злючка-колючка беспардонная, а на плоский животик и длинные стройные ножки глянул – и хоть оглоблей пусть бьет – все улыбаться будем.

– Вещи посторожишь? – спросила с наглой ухмылкой ведьмочка из Зазеркалья и, не дожидаясь ответа, бросила крошечный белый сарафанчик прямо ему в руки.

Такое впечатление, как будто она его на прочность проверяет, как сталь: нагревают – охлаждают, нагревают – охлаждают. Только у Алиски это получается делать одновременно. Вот что она сейчас сделала? Обращается с ним, как с псом каким-то, а он тут же, осторожно, как бы невзначай, подносит сарафан к лицу и нюхает его. Черт, как сладко пахнет… Ну не идиот?

Костя сел на траве и стал смотреть за соседкой. Еще, не дай бог, тонуть вздумает… И он оказался не так уж далек от истины! Мелкая вредная шмокодявка выползла на пирс, подпрыгнула, в воздухе сложилась в комочек, обхватив колени, и булькнулась в воду. И с концами. Костя чуть не ополоумел. В какой-то момент мелькнула мысль, что она опять его провоцирует, а сама хихикает где-нибудь за кустами, но ее он отмел как неправдоподобную и бросился в воду. Пока плыл, противная девчонка показалась на поверхности, вереща и отчаянно размахивая тощими ручонками. Вот коза! Ну ничего, сейчас спасет ее и отлупит. Как Сидорову. Костя подхватил несчастную утопающую за шею сгибом локтя и поволок к берегу.

– Ты что, дура?! – вопил он, отплевываясь и нависая над посиневшей, тяжело дышащей девчонкой. – Ты какого черта лезешь на глубину, если плавать не умеешь?

– Я… Я думала, там не глубоко… – вздрагивая и заикаясь, пробормотала она.

– Так спросить же можно! Вон народу сколько! Ты ж потонуть могла!

– Так народу же много! – заявила нахалка, приподнимаясь на локтях. – Кто-нибудь бы спас!

Костя покачал головой: ни капли мозгов! Ну ни капельки…

– Думаешь, утонуть – дело хитрое? Разок вдохнула воду – и привет!

– Ладно, я больше не буду, – недовольно буркнула Алиса. – Спасибо, что спас.

Она попыталась встать, но тут обнаружилась новая проблема: оказывается, эта дуреха еще и ногу в воде порезала – вся ступня в крови. Костя снова вздохнул и снова покачал головой. Надел шорты, натянул на Алису ее сарафан, повесил на шею полотенце. А потом подхватил легкую, как перышко, девчонку на руки и понес ее домой. Алиса ахнула от неожиданности, но потом худые прохладные ручонки обхватили Костю за шею, и это было чертовски приятно.

Все расступались перед ним, а девушки смотрели на его ношу с какой-то глухой непримиримой злобой. Интересно, чего это ее тут не жалуют, с таким-то ангельским характером…

Глава 5

Клавдия Ивановна принялась кудахтать, завидев, в каком положении ее внучка прибывает домой. Костя занес Алису в дом, положил на диван, потер бицепсы.

– Ну что, устал, спортсмен? – язвительно поинтересовалась нахальная девчонка.

– Тебе, вообще, знакомо такое слово – благодарность? – ответил он вопросом на вопрос.

– Спасибо, – с готовностью кивнула Алиса. – Ты свободен.

– Черт побери, до чего же дрянная девчонка, – пробормотал себе под нос Костя, уже направляясь к двери. От раздражения не заметил стоявший на пути стул, задел его ногой, тот повалился на пол с громким стуком.

– Смотри, мебель не переломай, медведь! – хихикнула Алиса.

Костя глянул на нее, рыкнул и с еще более громким стуком поставил стал на место. А потом гордо удалился.

Он совершенно не понимал, зачем ведьмочка из Зазеркалья постоянно его злит. Эту неделю он особенно не вспоминал о ней, но когда приехал сюда, то захотел увидеть ее, поговорить, рассказать, что сдал первый экзамен на пятерку. Что ему совсем не тяжело было ее нести, что она легкая и такая… приятная. На ощупь и на запах. И что в итоге? Она только колет, жалит и брыкается. За что – непонятно. Он ведь спас ее, и до дома тащил на руках, и в город возил неделю назад. Чего она добивается-то? Чтобы перестал помогать? А может, ее в самом деле надо отлупить, как Сидорову козу? При этой мысли, правда, в голову лезло что-то неприличное, так что он старался пропускать ее мимо.

Алискина бабушка что-то говорила про разбитое сердце – но ведь это не его проблема, верно? Он, в общем-то, в кавалеры и не набивался. Но вот что Костя знал точно и ясно: он не перестанет ее спасать, даже если это будет стоить ему жизни. Потому что сила ему дана не для того, чтобы свои обиды лелеять или на плацу строем шагать, а чтобы людям помогать. А уж как они на это реагируют – благодарят или в лицо плюют – их личное дело.

Утром в субботу произошло неожиданное: Алиска приперлась к завтраку с пирогом в руках.

– Вот… – пробормотала она. – С вишней…

Мать принялась ахать от удивления: мол, как это, почему и зачем.

– Это Косте. В благодарность. За спасение, – выдавила принцесса из Зазеркалья и покраснела.

– От кого ты Алису спас? – с лукавой ухмылкой спросила мама.

– От утопления, – ответила девушка за него. – Я вчера неудачно в пруд прыгнула.

– Отчего же? – хмыкнул Костя. – Вполне себе удачно. Жива-здорова.

– Это благодаря тебе, – сквозь зубы ответила Алиса. Как-то уж очень нехотя.

– Садись, деточка, попей с нами чаю! – предложила мама.

– Ой, да мне некогда! – неестественно бодрым голосом откликнулась Алиса. – Дел по горло! Я побегу! – и убежала.

Костя почувствовал, как холодная ярость заливает все его существо, подскочил, схватил пирог и вместе с ним догнал вредину-колючку:

– На, забери! Не надо мне твоих благодарностей!

– А это не от меня!

– Бабушка пекла?

– Нет, я.

– Зачем же так напрягаться ради какого-то солдафона?

– Меня бабушка заставила!

– А ты и ее отправь лесом! Что ж ты на провокации поддаешься?

– Ну уж нет, бабушка – это святое!

– Неужели для тебя есть что-то святое?

– А ты думал, я чертик, что ли?

– Скорее уж чертовка!

– От такого же слышу!

– Я-то чем тебе не угодил?

– А ты… – она вдруг замялась, но быстро нашлась: – Солдафон – вот кто!

– И что?

– Тебе этого мало?

– Абсолютно. Недостаточно. Еще есть претензии?

– Смотришь на меня, как…

– Как кто?

– Как кот на сметану – вот кто!

– А как я должен смотреть? С ненавистью? Ты этого добиваешься? Зачем тебе это? Расслабься, никто тут на твою сметану не покушается, велосипедина!

– Мужлан!

– Тощая стерва!

– Озабоченный котяра! – крикнула и убежала за калитку – только пятки засверкали. Чокнутая ведьмочка. А пирог вкусный оказался…

Целый день Костя разгребал кучу навоза, который сам же заказал для мамы, наслаждаясь распространяемым на всю округу ароматом и искренне надеясь, что его зазеркальная соседка тоже испытывает по этому поводу целую гамму чувств. Отец время от времени приходил помогать, но у него же "сахар скачет"… Ну конечно, как горькую пить с соседом – так все в порядке, здоров, как бык, а как удобрения таскать – так сразу сахар падает до дна! А мать еще и защищает этого симулянта, бегает вокруг него с глюкометром, тонометром и выпученными глазами. Ну да черт с ними, если им так нравится…

Перетаскав половину, устав и совершенно пропитавшись сногсшибательным запахом, Костя решил наведаться к соседке. Подоставать. Кажется, он подсел на этот их перманентный, бессмысленный и беспощадный конфликт.

Костя постучал в дверь и сразу вошел, не дожидаясь приглашения. Обувь – облепленные навозом калоши – оставил во дворе, всё-таки это уже перебор. Алиску нашел в кухне, уткнувшуюся носом в книгу. Поздоровался громко и жизнеутверждающе:

– Привет, велосипедина!

– Видались уже… – она, видимо, собиралась подобрать для него очередное "ласковое" прозвище, но не вовремя подняла глаза, да к тому же, наверное, учуяла запах и прошептала: – О, Боже… Ты что, совсем с ума сошел?!

Костя самодовольно ухмыльнулся, скрестил руки на груди и привалился плечом к косяку.

– Интересно было бы узнать, к чему относится твое "совсем"!

– Совсем – это значит клиника! Пора вызывать неотложку!

– А раньше насколько я был невменяем?

– Раньше – в пределах допустимого.

– То есть, мое безумие устраивает тебя ровно до того момента, пока тебя вытаскивают из воды и носят на руках, а дальше пусть государство разбирается?

– Кость! Ты чего в мой дом заперся в таком виде? От тебя же за километр… несет!

Она сделала шаг к нему с приподнятыми руками, как будто хотела вытолкать за дверь, но вовремя спохватилась, что может из-за этого испачкаться. Жаль, Костя вовсе не отказался бы посмотреть, как Алиса станет его толкать. Муравей против слона – это забавно. К тому же, ему нравилось, когда она его трогала своими крошечными лапками, а что может будоражить больше, чем шуточная дружеская схватка? Однако Алиса была настроена серьезно:

– Немедленно выметайся и не смей больше заявляться сюда, пока не вымоешься! Нет, тогда тоже не надо. Уходи насовсем!

Костя расхохотался с чувством превосходства и торжества и начал приближаться к своей жертве. Она даже присела от испуга – черт, это того стоило! Одно это полное ужаса выражение на ее очаровательной глазастой мордочке стоит усилий по разгрузке целого грузовика навоза. Хотелось схватить вредную зазеркальную девчонку и хорошенько потискать, заодно пересчитав ребра – так, для порядку, а может, и пощекотав усами… От этих мыслей кровь хлынула от головы к животу и ноги подкосились. Но Костя поспешно отогнал подобные идеи: трогать ее нельзя, а то обидится за то, что испачкал.

– Костя… – совсем другим, намного более ласковым голосом забормотала Алиса. – Костенька…

– Чего?! – изумился он, не переставая приближаться. – Какой еще Костенька?! А где солдафон, мужлан и похотливый котяра?

– Костя!!! – взвыла девчонка, отползая по стеночке. – Я тебя прошу, умоляю, пожалуйста, только не трогай меня!

Он притормозил на секунду, опять сложил руки на груди.

– А что мне за это будет?

– А что ты хочешь?

– Можно прям все-все загадывать?

– В пределах разумного.

Ох, как он удачно зашел, ну просто сама судьба его сюда направила… Теперь главное не продешевить.

– Давай сегодня в город съездим вместе, в кино сходим!

Отличный вариант: помимо самого мероприятия еще целых 4 часа наедине в машине. Костя всерьез рассчитывал приручить эту дикую кошку – просто ей надо к нему привыкнуть…

– В кино? – удивленно переспросила Алиса, остановившись возле стола. – Зачем?

– А… я давно хотел на фильм сходить, а один не люблю.

Вредина изобразила на лице сомнения, чтобы усыпить Костину бдительность, а потом молниеносно схватила со стола стакан с водой, резко выплеснула его противнику в лицо и громко засмеялась. Пока он приходил в себя и восстанавливал зрение, противная девчонка уже унеслась прочь из домика. Костя помчался следом, просто изнемогая от приступов ярости и неутоленного охотничьего инстинкта, накатывавших поочередно волнами. Но во дворе козявка спряталась за бабушку, которая как раз собиралась заходить в дом.

Глава 6

– Здравствуйте, Клавдия Ивановна! – резко затормозил Костя.

– И тебе здоровьичка, сынок! Тебя Лисонька на обед пригласила? Это хорошо, это правильно, внученька…

– Никого я никуда не приглашала! – возмущенно воскликнула Алиса и уставилась на Костю с мстительным выражением лица.

Пришлось вспомнить предлог, под которым он поперся к соседям:

– Я… собственно, зашел спросить, не надо ли вам навоза для огорода…

– Нет! – испуганно вскрикнула мелкая вредина, конечно, сразу вообразив масштаб катастрофы, которая случится, если пустить Костю с навозом на их огород.

– Да ты что, родная? Человек помочь хочет, а от такого предложения грех отказываться… У меня вот только с деньгами не очень, сынок, честно тебе скажу. Всю пенсию на ремонт крыши потратила.

– Да вы что такое говорите, Клавдия Ивановна! – нахмурился Костя. – Какие деньги?! Я бы и крышу вам починил, если б дождались…

– Кто ж знал, что ты приедешь…

– Ну, в другой раз буду предупреждать заранее. Сейчас мне ваша внучка свой номер телефона даст, и я буду ей звонить перед приездом, – он с торжествующей улыбкой посмотрел на Алису – ее лицо выражало столько презрения, сколько и поместиться-то не могло в ее тщедушном тельце.

– Ой, Лисеночек, обязательно! – Клавдия Ивановна даже задрожала от радости. – Дай свой номер Костеньке, я удивляюсь, что до сих пор не дала…

– Ну что, Лисеночек, – ухмыльнулся он, когда добрая наивная старушка скрылась в доме, – давай, расщедрись на номерок… Ты же послушная внучечка…

Алиса страшно надулась – кажется, еще чуть-чуть – и лопнет от злости. А Костя ликовал, как мальчишка, внезапно выигравший джек-пот, хотя даже лотерейных билетов никогда в руках не держал.

– Ладно, – процедила вредина сквозь зубы. – Но не вздумай мне глупости какие-нибудь туда писать или названивать почем зря – добавлю в черный список!

– Я все понял, звонить буду только по делу!

Алиса забежала в дом и вернулась через минуту с маленькой бумажкой.

– Спасибо! – сверкнув улыбкой, Костя спрятал записку в карман шорт. – А насчет кино сегодня все в силе! Выезжаем в шесть!

– Чего? Я не соглашалась!

– Какие твои годы! Я ж сейчас начну к вам навоз носить…

– Я тебя не боюсь!

– Ну и зря. Я страшный человек!

– Это я уже поняла. Со страшными в кино не хожу! – и убежала в свое Зазеркалье.

Да, взбудоражила его эта бестия не на шутку… Давно он такого интереса к женщинам не испытывал. И ведь что за человек! Кукла Барби, и размером недалеко ушла, а перестать думать о ней он не может, хоть ты тресни! Милая такая, когда молчит… И голосок нежный – ну настоящее дите. Несет, правда, что попало – какую-то чушь. Ну какой из него похотливый кот? Да он монашеской жизнью живет уже незнамо сколько лет..! И ей ничего плохого не сделает. Да лучше умереть, чем такую кроху обидеть! Он же не дурак… понимает, что барышня тонкая, что с ней надо осторожно. Конечно, есть желание ее потискать, но совсем не так, чтоб больно сделать. Наоборот, хочется о ней заботиться, защищать, на руках носить… Но она же не дает ему проявить свое рыцарство! Брыкается и царапается почем зря. Дикая кошка, ведьмочка, коза упрямая…

Таская навоз, Костя все высматривал, не выйдет ли Алиса, хоть одним глазком на нее взглянуть, может, даже извиниться за то, что испугал… Но она, конечно, спряталась. Пару раз ему казалось, что он видит ее любопытную мордочку в окне, но та всякий раз растворялась в темноте, стоило ему обернуться. Он понял еще тогда, в прошлый свой приезд, что ей нравится его фигура – Алиса буквально поедала глазами его обнаженную грудь и торс – и старался использовать это максимально. Навоз, например, таскал без майки. Оно так и практичнее: помылся – и все, меньше стирать… И малявка, конечно, засматривалась, но уже держала себя в руках, не допускала слишком зависать на этом разглядывании. А Костя радовался: хоть что-то у него есть безусловно привлекательное для нее.

К шести он закончил свою работу, оставив во дворе лишь небольшую кучку – до завтра – и даже успел принять душ. Это, кстати, невероятный кайф – после тяжелой, вонючей работы смыть с себя всю грязь и запахи прямо на улице прохладной водой. Летний душ – великая вещь, есть в ней какая-то первобытная радость.

Костя надел приличные шорты и рубашку поло – и пошел за Алисой. Конечно, вряд ли согласится, но хоть попробовать. Постучал в дверь, заходить не стал: неохота при бабушке препираться. Девчонка выбежала на крыльцо, неожиданно положила руки ему на плечи и тщательно обнюхала. У Кости, кажется, чуть инфаркт не случился от таких нежностей.

– Ладно, заходи, – одобрила Алиса его запах и пригласила в дом.

Костя так растерялся, что чуть не ударился головой о дверной проем. На столе у соседей был накрыт ужин.

– Ты курицу с картошкой будешь? – деловито осведомилась молодая хозяйка.

– Конечно, будет, что ты спрашиваешь? – ответила за него старая. – Мужчине надо хорошо питаться, он сегодня много работал.

– Нет-нет, спасибо, я только что из-за стола! – поспешно возразил Костя. – Вы… кушайте, я подожду.

– Чего ты ждешь? – удивилась Алиса.

– Тебя. Мы же договаривались ехать…

– Ты что-то путаешь, Костик, я ни о чем с тобой не договаривалась!

– Ну, может, и так, но мы ж все равно едем? – он смотрел на нее ехидно, с нескрываемым удовольствием.

Девушка бросила быстрый взгляд на свою бабушку, а потом сделала Косте большие глаза. То есть, ее огромные очи на пол-лица стали еще больше и заняли, наверное, две трети мордашки.

– Ты перепутал! – строго сказала она. – Мы не едем, мы идем.

Что ж, лучше, чем ничего.

– Вы на дискотеку? – вставила свои пять копеек бабушка.

– Ага, – кивнула Алиса. – На дискотеку. Обожаю танцевать. Особенно на деревенской дискотеке!

Бабушка закончила резать салат из овощей, переставила его на стол и уставилась на гостя:

– Ой, сыночек! Как ты обгорел сегодня! Разве можно столько времени на солнце раздетым проводить? Глянь! – сказала она внучке, проведя пальцами по Костиной розово-алой руке, оставляя быстро исчезающий белый след. – А ну-к, Лисенок, тащи мою мазь.

– Ба, может, после ужина?

– Ну ладно…

Косте налили чаю и отрезали пирога с малиной, и все они втроем очень мило посидели за столом. Алиска вела себя прилично: не огрызалась, не хамила. Клавдия Ивановна еще раз от души поблагодарила соседа за навоз, а потом щедро поделилась с ним прочими своими заботами: колодец пора чистить, в теплице несколько стекол вывалилось, осока на огород залезла – и так далее, и тому подобное. Костя, на самом деле, был рад. Помочь и повидаться лишний раз с Алисой. Она же молчала, не пытаясь усмирить бабулю – наверное, уже отчаялась повернуть эту реку вспять.

После ужина малявка попыталась вымыть посуду, но бабушка отправила ее переодеваться.

– Переодеваться? – удивленно переспросила Алиса.

– А ты что, прямо так на дискотеку пойдешь?

– А чем плохо?

Костя усмехнулся. На самом деле, выглядела эта пигалица в своих шортиках умопомрачительно. Но это была заслуга не шортиков, конечно, а длинных загорелых ножек.

– Ты в этом на огород ходишь – вот чем! – безапелляционно заявила Клавдия Ивановна. – А ну марш платье надевать!

Алиса обреченно вздохнула и поплелась в спальню. Вернулась еще красивее. Правда, эта красота была более целомудренна, не так очевидно-чувственна, но будоражила не меньше. Желтое платье с пристойным воротником, свободной юбкой и длиной до колена – в нем Алиса была похожа на цыпленка, маленькая и трогательная, как ребенок, но в то же время по-женски очаровательная.

– Хоть бы расчесалась, – укоризненно пробормотала Клавдия Ивановна, но настаивать не стала.

Выскочив со двора, Алиса бросилась куда-то в кусты.

– Ты чего? – усмехнулся Костя. – Дискотека в другую сторону!

– Какая дискотека? Ой, Костя, ты-то хоть не будь ребенком!

– Ого, какая честь! Ты назвала меня по имени, даже не под дулом пистолета!

Мелкая вредина фыркнула и закатила глаза:

– Ну ладно, солдафон, признавайся, чего тебе надо?

– В каком смысле?

– Чего добиваешься? Зачем пришел сейчас ко мне?

– Так в город же ехать…

– Не говори глупости, ты прекрасно понял, что я никуда не поеду! – она подошла так близко, что Костя почувствовал ее дыхание на своем лице, и уставилась на него своими глазищами, которые теперь стали такими большими, что вообще заслонили весь мир.

У Кости от этой близости полыхнуло в груди. Не поддаваться! – скомандовал он себе. – Держать лицо!

– Пойдем хоть куда-нибудь отойдем, – сказал он как можно спокойнее, унимая дрожь в голосе, – а то орешь прямо посреди улицы… – взял ее за руку и повел в колхозный яблоневый сад.