Текст книги "Мужская душа"

Автор книги: Мари Феррарелла

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)

* * *

В палату заглянула молоденькая медсестра.

– Вы все собрали?

Давным-давно, сказала про себя Лори. Она едет домой. Спустя два дня после родов она собиралась начать свою новую жизнь, самостоятельную, в качестве матери.

Первый шаг уже сделан, подумала она.

Лори посмотрела на свою сумку, лежащую на кровати. Кэрсон принес ее на следующее утро после родов. Не считая ночной рубашки, халата и тапочек, которые она специально купила для больницы, она почти ничего не взяла с собой. Все три вещи снова лежали в сумке.

– Все собрано.

– Пора упаковывать главного участника. – Помогая себе локтем открыть дверь, в комнате появилась другая медсестра. У нее на руках лежал заветный сверток. – Мама ждет свое сокровище!

С растерянной улыбкой Лори взяла ребенка на руки. Она почему-то очень волновалась.

– Конечно, ждет.

Секунду медсестра стояла над ней. Она потрепала Лори по руке:

– Вы справитесь.

У меня большие сомнения по этому поводу, подумала Лори. Ах, если бы ее мама была жива!

– Могу я еще немного подержать дочку?

– Сколько пожелаете. И запомните, любые вопросы можно решать по горячей линии госпиталя Блэр. Звоните круглосуточно, – давала указания она. – Мы всегда поможем вам со всеми вашими проблемами.

Лори сама говорила об этом женщинам на занятиях в Ламасской школе. А теперь пришел ее черед, подумала она. Все, книги про детей, хороши и полезны, но вряд ли они помогут тому, кто оказывается один на один со своим малышом.

– Сколько времени я буду числиться молодой мамой?

Сестра улыбнулась ей.

– До того момента, как дети пойдут в колледж. – Она положила телефонный номер к Лори в кошелек. – Запомните, круглосуточно, – повторила она. – А кто везет вас домой?

– Я.

Как будто ожидая этого момента, Кэрсон влетел в комнату, глядя на Лори во все глаза. Она радостно улыбнулась ему.

– Привет!

Кэрсон приехал поздно, а больше всего в своей жизни он не любил опаздывать.

– Там какая-то стройка на бульваре у госпиталя, – объяснил Кэрсон.

Медсестра кивнула в ответ.

– Они начали расширять дорогу.

Кэрсон нахмурился. Он был твердо уверен в том, что это пустая затея.

– Непонятно зачем.

Лори усмехнулась:

– Не обращайте на него внимания, он не верит в прогресс.

– Я ничего не имею против прогресса. Просто не люблю заторы. – Он замолчал и посмотрел на ребенка, потом – на Лори. – Ты готова?

Она огляделась.

– Дай-ка подумать. Ребенок, сумка… Да, я готова.

Кэрсон обратился к сестре.

– Я должен что-то оформить, подписать какие-то бумаги?

Лори ответила за нее:

– Ты не заключенного выводишь из тюрьмы, Кэрсон. А всего лишь забираешь из больницы очень беспокойную мамочку.

Эти слова как будто удивили его.

– Беспокойную? Она уже родила, о чем еще волноваться? Почему беспокойную?

– Меня пугает, что я сделаю что-нибудь не так, вот и все, – призналась Лори.

Он попытался пошутить:

– Это первый случай. Раньше тебя мало, что могло испугать. – Улыбка исчезла с лица Кэрсона. – Тебя не ждет ничего такого, что ты бы не делала раньше. – Он думал, что это ему придется беспокоиться, а не ей.

– С какого момента ты стал таким мудрым?

Он так переживал последние две недели. Обстоятельства вынуждали его кое-что осмыслить.

– С того момента, как я понял, что, когда падаешь, надо снова вставать.

Поддерживая за руку, он помог ей сесть в кресло-каталку и ждал, пока медсестра снова передавала ребенка Лори.

– Хорошо, поехали.

Сестра подняла вазу с красными и белыми гвоздиками, которые принес накануне Кэрсон. Лори еще утром раздала все цветы, но подарок Кэрсона хотела забрать с собой.

Она обернулась к нему, когда он выкатил коляску из комнаты.

– Спасибо, что приехал, Кэрсон.

– Я не мог не приехать. В противном случае ты бы взяла такси.

Они подошли к лифту.

Его ответ, как всегда, не устроил Лори.

– Почему ты не даешь мне сказать «спасибо»?

Он нажал кнопку первого этажа.

– Разве кто-нибудь способен не дать тебе говорить то, что ты хочешь?

– Ты пытался не один раз, – заметила она. Кнопки этажей зажигались и гасли, пока они не доехали до первого.

– Однако не помню, чтобы это закончилось удачей.

Двери лифта открылись. Кэрсон покатил коляску по длинному прохладному коридору, не глядя на указатели, ведущие к выходу. Он знал этот путь наизусть.

Его машина стояла у самых дверей.

– Кстати, – произнес Кэрсон, когда провозил коляску через электронные двери, – я сегодня останусь у тебя.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Лори уставилась на Кэрсона в молчаливом недоумении. Медсестра взяла ребенка у нее из рук. Она выбралась из коляски и уселась с помощью Кэрсона в машину. Пока не получила обратно дочку и машина не тронулась со стоянки, Лори не могла даже заговорить.

– Что ты имеешь в виду? – Должно быть, она ослышалась. – Останешься у кого и когда?

Кэрсону показалось, что он выразил свою мысль достаточно четко. Он взглянул на нее перед тем, как повернуть налево и влиться в поток машин.

– Ты принимаешь какие-нибудь лекарства?

– Не пытайся увильнуть, – предупредила она. – Что ты только что сказал перед этим?

Кэрсон нахмурился, когда его подрезала спортивная машина.

– То же самое, что я говорю сейчас. – Учитывая то обстоятельство, что он в машине был не один, он проглотил ругательство, которое было брошено ему водителем обогнавшего его авто. – Сегодня я остаюсь у тебя дома на ночь.

Подобное заявление было так не похоже на Кэрсона. Она усмехнулась: знает ли он о том, как это прозвучало?

– Не ожидала услышать от тебя такое.

Кэрсон снова посмотрел на нее, пребывая в уверенности, что она не могла иметь в виду то, о чем он думал. Чувствовать то, что он чувствовал. Лори – вдова его брата, она только что родила ребенка, а Кэрсон всего лишь тот парень, который всегда был рядом в трудное для нее время.

Не ее вина, что Кэрсон осознал все эти вещи так поздно. Что, помогая ей родить ребенка, он очень сильно изменился в своих привязанностях. Что ее оптимистичная, сильная личность наконец-то сломила те барьеры, которые никому не давали проникнуть в его душу. Это только его проблема, а не ее.

– Не ожидала? Ты в течение долгих месяцев ждала ребенка. Нет ничего удивительного в том, что в первую ночь тебе нужна будет помощь.

Кэрсон прав, подумала Лори. И все-таки он был последним человеком, на которого она возложила бы такую обязанность. Кэрсон продолжал ее удивлять.

– И ты хочешь в этом участвовать?

Он вырулил на основную магистраль. Здесь движение не было слишком оживленным, и их автомобиль двигался без затруднений.

– Похоже, ты забыла о третьем лице в машине, да?

Ну вот, только она объявила его милым, Кэрсон изменил себе.

– Это лицо слишком мало, чтобы поменять свой собственный подгузник, – сказала Лори.

Выражение его лица оставалось бесстрастным.

– А мама, похоже, слишком юна для того, чтобы сделать это за свою дочь.

Лори нахмурилась. Делая легкомысленные заключения, о ее поведении, Кэрсон пытается что-то скрыть от нее. Только что? Конечно, не то чувство, о котором она мечтала. Все возвышенные эмоции Кэрсона О'Нила были связаны с рождением девочки. Ничего другого не могло быть.

Пытаясь скрыть свою неуверенность, Лори использовала его же методы.

– Вообще-то я обучала женщин, как пеленать ребенка.

У нее были книжные знания, а у Кэрсона имелся реальный опыт.

– Куклу, – сказал он, – ты обучала их пеленать куклу. В жизни все не так. – Во-первых, с ребенком больше проблем, чем с куклой, подумал он, вспоминая о первых днях после рождения Сэнди. Он никогда не афишировал свое умение менять подгузники ребенку. Эти навыки шли вразрез с тем имиджем, который он для себя создал. С имиджем недоступного, сурового человека.

Она попыталась представить, как Кэрсон стоит с детской присыпкой в одной руке и грязными пеленками – в другой.

– И ты знаешь, как это происходит в реальности?

Выражение его лица не изменилось.

– Разве у меня нет дочери?

– Ты менял подгузники Сэнди?

Он с трудом сдерживал раздражение.

– Я что, говорю на иностранном языке?

– Почти. – Она знала, что Кэрсон не доверил бы, кому попало такую информацию о себе, и была и правда удивлена тем, что он выбрал ее. Это тронуло ее до глубины души. – Я просто не могу тебя представить с пеленками, вот и все. – Ее голос стал более серьезным и вдумчивым. – Наверное, я действительно знаю тебя не настолько хорошо.

Ему никогда не хотелось быть полностью открытым. У открытых людей не бывает уединения, а оно играло для него существенную роль.

– Ты очень многого не знаешь про меня.

– Пожалуй, – пролепетала Лори. Но очень хочу узнать, сказала она про себя. Почти что мечтаю.

* * *

Дверь была открыта, но Кэрсон все равно в нее постучался. Он не мог так просто войти. Все-таки это была ее спальня.

Когда Лори подняла голову, он сказал ей:

– Я думаю, что ребенок проголодался.

Уступив просьбе Кэрсона, Лори легла отдохнуть, на несколько минут. Пока этого не сделала, она не чувствовала, как сильно устала: первый день выдался очень тяжелым.

С тех пор прошло тридцать минут.

Лори села на кровати и пригладила волосы. Она чувствовала себя виновной из-за полного отсутствия желания делать что-либо. Это была ее дочка, а последние полчаса о ней заботился только Кэрсон.

Все еще стоя в дверях, Кэрсон повторил:

– Ребенку пора есть.

Да, нужно покормить Эмму. Лори улыбнулась, поднимаясь с кровати. Как много Кэрсон знает о детях! Он все время что-то делал, как только они приехали домой…

Осознает ли Кэрсон то, какое оказывает на нее действие? Может быть, это его испугает, если он обо всем узнает?

– Я сейчас подойду.

– В этом нет необходимости. – Он вошел в комнату вместе с Эммой. – Я сам принес Мухаммеда к горе.

Она засмеялась, расстегивая верхнюю пуговицу своей блузки.

– Так теперь я похожа на гору?

Кэрсон положил малышку ей на руки, стараясь не задеть своими руками то, что не должно быть задето.

– Конечно, нет. Ты не похожа на гору. Ты очень красивая.

Комплимент. Всего лишь комплимент… Она подняла на него глаза.

– Правда?

Кэрсон покраснел.

– Я не произношу ничего такого, в чем не уверен. – Заметив, что стоит очень близко от ее кровати, он сделал шаг назад. – Просто иногда я говорю слишком много.

Их глаза встретились. Это новость. Морские моллюски в сравнении с ним более разговорчивы.

– Я так не думаю, Кэрсон. Слава богу, никто не обвинит тебя в том, что ты балабол.

Он сделал еще один шаг назад.

– Я оставляю это право тебе.

Прижав ребенка к себе, Лори расстегнула еще одну пуговицу и затем еще одну.

– Спасибо большое.

С усилием он оторвал от нее глаза, хотя это было не так просто. Его благородные намерения не заходили так далеко.

– Гм, я кое-что должен тебе показать.

Она увидела румянец у него на щеках.

– Ты смущен? – Лори перестала расстегивать блузку. Она никогда не думала о том, что Кэрсона можно смутить. – Ты же присутствовал при ее рождении.

– Если ты помнишь, – он смотрел на стену напротив, – я был с другой стороны.

Этот мужчина был просто восхитителен.

– И ты не смотрел на меня?

– Нет. Думал, что даже при родах тебе необходимо уединение.

Удивительный человек!

– Ты очень интересный тип!

– Как я уже говорил, ты меня мало знаешь.

Сделав это заключение, Кэрсон повернулся на пятках и исчез немного быстрее, чем хотел бы.

Ее мягкий смех провожал его, пока он шел в прихожую.

* * *

Кэрсон всегда вставал очень рано. Это была давняя привычка. Когда он проснулся, то удивился, что ребенок не нарушил его сон. Обычно новорожденные просыпаются каждые два-три часа и дают знать о своем присутствии. Он глупо надеялся, что даст отдохнуть Лори. Но вместо этого сам уснул, как убитый.

Все-таки он в чем-то ей помог, подумал Кэрсон, когда шел в кухню. Он решил сделать для Лори завтрак.

Войдя, Кэрсон обнаружил, что Лори его опередила. Стоя к нему спиной, она как раз открывала холодильник.

– Что ты здесь делаешь, и зачем так рано поднялась с постели? – негодовал он.

От неожиданности она уронила тарелку с маслом. Подняв и поставив ее на стол, она глубоко вздохнула, чтобы пульс пришел в норму.

– Это называют приготовлением завтрака.

Он посмотрел на микроволновку. Там готовилась еда на двоих.

– Я не просил тебя делать мне завтрак.

Ему сложно выразить благодарность, подумала Лори.

– Нет, но ты остался мне помочь в первую ночь, и я оценила это больше, чем ты можешь себе представить. – Она разделила яичницу, лежавшую на сковороде, на две порции.

– Теперь у меня нет возможности отвезти тебя в госпиталь и оказать тебе моральную поддержку.

Поставив сковородку в мойку, она налила в нее горячей воды.

– Но позволь мне хотя бы приготовить для тебя завтрак.

Кэрсон привык к холодной пище, которую съедал за своим рабочим столом в Центре. Даже когда был юристом, он завтракал в офисе.

– Я думал перехватить что-нибудь по дороге.

Сухомятка, подумала она. Хлебцы были уже готовы. Лори быстро сделала два бутерброда с маслом.

– Ты так обычно питаешься?

Он пожал плечами. Еда нужна, только чтобы поддерживать силы, и не нужно на ней зацикливаться.

– Вообще, да.

– Понятно. – Выложив хлебцы на его тарелку рядом с яичницей, она поставила ее на стол. – Тогда я приглашаю тебя на обед в любое время. – Взяв вилку и салфетку, она положила их возле его тарелки. – Ну вот, завтрак подан.

Ему захотелось сбежать.

– Я не собираюсь садиться тебе на шею…

Она остановила его взглядом.

– Помолчи!

Не надо было вступать с ней в споры с раннего утра. Он заставил себя опуститься на стул.

– Да, мамочка.

– Так-то лучше. – Лори села напротив него. На ее тарелке лежал бекон. Она заметила, как Кэрсон посмотрел на него.

– Я не жарила для тебя бекон, потому что помню, что ты не любишь его.

Они никогда не завтракали вместе.

– Откуда ты знаешь, что я не люблю бекон?

– Курт говорил мне. – Взяв с тарелки закрученный рулетиком бекон, она отломила кусочек и положила себе в рот. – Такое я запоминаю. – Улыбка мелькнула на ее губах, когда она посмотрела на него. – Как и этот разговор, который мы никогда не закончим.

Он начал есть. Яичница оказалась очень вкусной.

– Какой разговор?

– Скорее, обсуждение, – исправилась Лори, глядя ему в лицо. – Только не начинай геройствовать.

Она снова заговорила об этих ужасных деньгах!

– Я вовсе не геройствую, и если ты хочешь меня отблагодарить, давай покончим с этой темой.

Нет, так она не согласна.

– Ты знаешь, что я права.

Неужели Кэрсон мог подумать, что она об этом забудет?

– Я знаю, что ты кого угодно заставишь согласиться с тобой.

Она промолчала, поглядывая на него, и продолжая есть. Почему он так смутился?

– Это безнадежная затея. Она не сработает, – настаивал он.

– Нет, сработает, – парировала Лори. Доев бекон и яичницу, она наклонилась над столом; ее глаза блестели. – Я уже поговорила с Шерри и Джоанной, когда они навещали меня в больнице, и они считают, что это превосходная идея.

Кэрсон перевел взгляд на тарелку. Когда он смотрел на Лори, то сбивался с мыслей.

– Мнение твоих подруг, не совпадает с моим.

Лори знала, что он собирается сказать. Что подруги будут во всем ее поддерживать.

– Их мужья – миллионеры.

Эта новость насторожила его.

– Миллионеры?

Она кивнула, уверенная, что убедила Кэрсона.

– Джон Эдер и Рик Мастере. Эдер – глава…

– Мне знакомы эти имена. – Он хорошо знал, кто они. Эти люди живут в другом мире, о котором мечтала его бывшая жена. И они захотят вложить деньги в его проект? Но даже если и так, Кэрсон не мог воспринять эту идею. – И эти миллионеры готовы помочь новичку?

Она постаралась не обращать внимания на его насмешливую фразу.

– Твоя проблема в том, Кэрсон, что ты не умеешь мыслить масштабно. Я нашла поставщика. Все будет сделано за умеренную плату.

Теперь она выражается неопределенно, подумал Кэрсон.

– Какую плату?

– Не надо волноваться, – заверила она его. – Наши спонсоры будут рады взять на себя эти расходы в обмен на хорошую прессу. Я уже изучила тему и узнала все.

– Тему?! – воскликнул он. Какого черта он связывается с этим?

Как будто читая его мысли, Лори сказала:

– Без этого спонсора не найти. Шерри когда-то работала в газете, а теперь репортер на телевидении, – продолжала она, – и ее отец – бывший сотрудник «Лос-Анджелес таймс», так что с прессой у нас не будет проблем…

Он облокотился на спинку стула. Она родила ребенка всего три дня назад. Другая женщина на ее месте думала бы только о малышке, забыв и о вкладчиках, и о высоких ставках.

– Ты все предусмотрела, не так ли?

Лори взяла кусочек хлебца.

– Все, кроме твоего согласия.

– Разве это имеет какое-нибудь значение? Ты, от своего не отступишься.

Как он может так говорить? Центр был его детищем, его собственностью. И Лори просто пыталась помочь.

– Конечно, это же очень важно. – Она усмехнулась. – Так же важно, как и общественное мнение.

– Общественное мнение? – удивился он. Неужели Лори имеет нечто общее с его бывшей женой? – Почему это так важно?

– Если не будет положительной прессы и общественной поддержки, Жаклин может отомстить. Ее необходимо убедить, что она теряет возможность участвовать в крупной благотворительной акции, которую ты устраиваешь.

Он покачал головой.

– Ты позволяешь своему воображению зайти слишком далеко.

– Нет, это не так. – Она доела хлебец. – Мое воображение спасет Центр и нас обоих. Ну, что ты молчишь?

Кэрсон сохранял невозмутимость.

– Если я сказал «нет»…

Лори не была уверена, что он серьезен. С Кэрсоном сейчас ни в чем нельзя быть абсолютно уверенным. Кажется, его все-таки задело за живое.

– Я не отстану от тебя, пока ты не скажешь «да».

– Так я и думал. – Возможно, это не такая уж плохая идея. Не считая Жаклин. Он не думал о ней и ее отношении к нему, была бы она только хорошей матерью для Сэнди. А Центру действительно нужны деньги. – Дай мне возможность обдумать это.

– Правда?

Что-то мелькнуло в ее глазах, отчего у него защемило сердце.

Может быть, настал момент уйти. Он встал из-за стола.

– Я всегда говорю то, что имею в виду.

Лори также поднялась.

– Ты не пожалеешь об этом!

В порыве радостного возбуждения она обхватила Кэрсона за шею и притянула его к себе. Когда он наклонил голову, она увидела вопрос в его глазах, и тогда Лори поднялась на цыпочки и подставила ему губы.

Он остановил ее в последнюю секунду.

Лори ошеломленно уставилась на него. Кэрсон отвергает ее?

В уголках ее губ остались следы клубничного джема. Он медленно вытер ей рот большим пальцем, не отрывая от нее немигающих глаз.

Я понимаю твою независимость, но есть вещи, которые мужчина любит делать сам, подумал он.

Кэрсон знал, что было бы благоразумно немедленно уйти. Но на него нахлынуло слишком много чувств, которые он не мог сдержать. Он взял ее за подбородок и склонился к ней, почти касаясь ее губ, своими.

Помедлив секунду, Кэрсон поцеловал ее, вложив в поцелуй все свое восхищение, возникшее у него, еще, когда он увидел ее первый раз рука об руку со своим братом. Тогда ее глаза взволнованно сверкали, и такого взгляда он не видел больше никогда и ни у кого.

Ее губы имели клубничный вкус.

Он целовал ее все крепче и крепче, зная, что совершает ошибку, потому что это заставит его желать большего. Желать ее. Это было сумасшествием, и свою тайну он унесет с собой в могилу, но он ее желал и ничего не мог с собой поделать.

Желал, и не на час, и не на одну ночь, а навсегда.

Потому, что даже со своим упрямством она была для него всем, что он хотел иметь в жизни. Последней каплей в его разногласиях с братом было то, как легкомысленно Курт относился к ней.

Будь Лори его женой, Кэрсон никогда бы не позволил себе быть таким безответственным. Но она не была его женой. И не будет.

Но хотя бы на секунду сейчас он позволил себе мечтать об этом.

У нее кружилась голова, а кровь кипела в жилах. Лори никогда не знала других мужчин, кроме Курта, но неожиданно почувствовала, что все внутри ее открылось для Кэрсона. Это было невозможно, не сейчас, потому что физически она была не готова.

Но это не значит, что она не хотела быть его в прямом смысле этого слова.

Лори уперлась пальцами в его плечи, чтобы успокоиться. Будет ли для него неожиданностью, если он узнает о ее чувствах?

Или можно надеяться, что это его не удивит?

По крайней мере, оставалась надежда.

Чувство вины заставило Кэрсона остановиться. Какого черта он это делает, если понимает, как она сейчас уязвима? Что с ним происходит?

– Я лучше пойду, – пробормотал он. – Центр не работает сам по себе.

– Кэрсон…

– Позвони, если что-нибудь будет нужно.

Лори улыбалась, глядя на этого высокого мужчину, который пятился к двери. Если она ему и позвонит, решила Лори, закрывая за ним дверь, то только по одной причине – потому, что он нужен ей.