Текст книги "Пончик с гвоздями"

Автор книги: Маргарита Южина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

– Давай я тебе выплачу твою долю, и дело с концом, – предложил он Василию.

– Ну ладно. Только пригласим оценщика-профессионала, и чтобы деньги ты отдал сразу, – заявил старший братец.

Оценщика он выбирал сам. И не прогадал – тот, понимая ситуацию, заломил такую цену, что несчастный брат только почесал плешь. Однако уговор дороже денег, и Иван влез в серьезные долги. Через неделю он появился в квартире брата с увесистым пакетом, спросил:

– Ничего, что сумма в долларах?

– Вечно с тобой проблемы, – проворчал Василий Петрович.

Но как же он обрадовался этим «проблемам», когда буквально на следующий день курс доллара резко взметнулся вверх, увеличившись сразу в шесть раз. А потом судьба снова погладила Красиковых по голове – Василий Петрович совершенно случайно вложил деньги в скромное дельце, и оно неожиданно принесло огромный доход. Ну, а потом уже жизнь покатилась по совсем иным рельсам. У Ирины Марковны завелся свой парикмахер, она стала ходить в сауну, в косметический кабинет и не краснела, когда здоровый, как мясник, массажист терзал ее тело. Однажды, просматривая какой-то нудный зарубежный фильм, Ирина Марковна заметила, что у каждого порядочного босса на столе непременно красуется фотография семьи, прямо рядом с отечественным флажком. Ну, флажок ее не сильно тронул, а вот фотография… Конечно, у Красиковых не было детей, все как-то не до того было, но и сама Ирина Марковна может достойно украсить деловой стол мужа. Но для этого нужна была подходящая фотография, а обычному мастеру из фотосалона женщина довериться не хотела. И ей посоветовали Зудову:

– Очень талантливая художница! У нее делать портреты сейчас необычайно модно.

И Ирина Марковна понеслась к талантливой художнице. Марианна Зудова ей понравилась не сразу – она была высокомерна, иронична и никак не могла сообразить, что перед ней серьезная, денежная клиентка. Пришлось сверкнуть банкнотами. А вот тогда Марианна просто расцвела.

– Душенька! Ну разве можно так прятать свои доходы? У вас что, проблемы с налоговой? Нельзя же так невыносимо подстраиваться под обычного обывателя со средним достатком! – заламывала руки Зудова, порхая возле Красиковой.

Ирина Марковна была обескуражена. Меньше всего она хотела выглядеть, как обыватель со средним достатком. Она вроде и шубу купила дорогущую… Правда, сейчас было лето и никто ее приобретения еще не оценил, так не напяливать же в такую жару на себя шубу. И вообще, по мнению самой Ирины Марковны, выглядела она вполне богато.

– Ах нет, понимаете, у женщин такого полета должен быть шарм! Вот что, давайте мы сделаем ваш портрет у вас дома. Кстати, я совершенно бесплатно могу дать вам кое-какие советы относительно вашего гнездышка. Или оно у вас абсолютно эксклюзивное? – ласково ворковала Марианна.

Какое там экс… Ирина и слова-то такого не знала. На следующий день бизнесменша надраила полы, протерла окна и смахнула пыль со всей мебели. Даже успела сводить пуделя Эрика к собачьему парикмахеру. Но все равно Марианна была поражена.

– Это вы – вы! – живете в такой берлоге?!

Ирина покраснела, как клюква, и, хихикая, развела руками. Дескать, что делать, вот в такой берлоге и проживаем.

– Ничего, милая, это легко исправить, были бы деньги. Кстати, а у вас деньги-то правда есть? А то мне все еще кажется, что я имею дело с несчастным деревенским фельдшером.

– Есть! Деньги есть! – гордо ударила себя в грудь Ирина Марковна.

– Ну, хоть это радует, – с облегчением вздохнула Марианна.

Все последующее время она только и делала, что порхала из одной комнаты в другую, что-то записывала на листочке и кому-то звонила. К слову сказать, к разговору о фотографии они больше не возвращались ни в тот день, ни после. Зато назавтра в квартиру Красиковых ввалилась целая бригада с ведрами, банками и длинными щетками. Начался ремонт. Конечно, сам Красиков, увидев вечером целое полчище строителей, поспешил ретироваться и срочно отбыл в командировку на Канары, чмокнув напоследок жену.

– Хозяюшка моя, придется тебе одной ремонт заканчивать. Никак не могу помочь – работа.

И исчез, оставив, однако, сумму на проживание более чем приличную. Продвинутая жена «нового русского» боялась возиться со сберкассами и не умела пользоваться банкоматами.

Не стоит говорить, сколько денег сожрал ремонт, но в результате квартира резко изменила свой вид.

– Ну вот, теперь я вижу, что имею дело с людьми состоятельными, – с удовольствием оглядывала обновленную обитель Марианна. – Но только… Послушайте, Ириночка! Ваш пудель совершенно не вписывается в интерьер. Сюда просто просится какой-нибудь гад!

– Господи! Какой гад сюда просится? У меня муж скоро из командировки вернется! – испуганно заморгала Ирина Марковна. – Вы ему скажите.

– Нет, вы меня не поняли. Сейчас абсолютно модно иметь в доме какую-нибудь змею. Ну, я не знаю, кобру там или удава. Всякие кошечки-собачки – это уже вчерашний день. Вам сюда непременно надо гада!

Ирина Марковна слушалась Марианну во всем. Вечером она поплакала над любимым Эриком и оттащила его к маме. Старушка жила недалеко от дочери, ее богатству сильно не радовалась и помощи не принимала.

– От, дожилась, уже и Эрик тебе помешал! – заворчала старушка, выкладывая в мисочку пуделю остатки своего ужина.

– Мам, он такое не ест, я вот тут собрала сухого корма…

– Иди уже! Сама жуй свой сухой корм, а мы тут без тебя разберемся, – вытолкала старушка дочь за дверь.

Ирина потом еще прибегала, справлялась, как живется ее питомцу. Но оказалось, что Эрику там жилось значительно лучше – очень скоро он стал носиться по комнате со старой кошкой матери, толстел, шелковился и предательски забывал свою хозяйку.

А Ирине Марковне Марианна притащила в дом ужа, за которого потребовалась неимоверная сумма. Зато теперь у Красиковых был не дом, а образец современной стильности. Правда, почему-то Василий Петрович все чаще стал задерживаться на работе, все реже приглашал друзей к себе, а, напротив, бежал из дому при первой же возможности. А еще он стал сильно недолюбливать Марианну. А та, как нарочно, все больше и больше испытывала к Ирине дружеские чувства. Узнав, что Красиковы приглашены на Новый год к Агафье, фотохудожница отвела глаза к окну и зашвыркала носом.

– Ах, боже мой! А я так хотела провести эту волшебную ночь с вами! У меня ведь, если разобраться, кроме вас, никого нет, – всхлипывала она, прикладывая платочек к накрашенным глазам.

Ирину так тронуло ее признание, что она совершенно забыла спросить, а как же муж Марианны. Простоватая женщина тут же пообещала, что непременно попросит приглашения у Агафьи и для нее. Агафья, услышав, что Марианна замечательная фотохудожница, тут же смекнула, что та ей может быть полезна, и в приглашении не отказала. Вот так Марианна и оказалась среди неширокого круга гостей на встрече Нового года…

– Так вы говорите, что Зудова была замужем? – удивился Володя.

– Почему «была»? – возмущенно вздернула брови Ирина Марковна. – Они не разведены, хотя… да…

– И как нам найти ее супруга?

– Ой, я, честное слово, не знаю. Марианна так мало говорила о себе. Она буквально дарила себя людям, решала их проблемы и совсем забывала о личном.

– И вы не знаете, где она жила?

– Ой, ну конечно, нет! Да и когда мне было? Мы же все время занимались моей квартирой. Я у нее даже сфотографироваться не успела, а вы хотите, чтобы я к ней в гости разъезжала!

– Ну, в фотосалон-то вы ведь к Марианне приезжали? – спросила Клавдия Сидоровна.

– В фотосалон, конечно. Один раз… – закивала хозяйка стильных апартаментов.

– Адресок не подскажете?

Ирина Марковна подсказала и даже подробно объяснила, как туда удобнее добраться.

– А как по-вашему, Марианна знала кого-нибудь из приглашенных? – снова спросила Клавдия.

– Ну кого же она могла там знать? Конечно, нет!

– Но ведь моего мужа знала.

– Ах, ну это просто счастливая случайность, не более. А больше никого. Она даже чувствовала себя немного скованно, пока Акакий не пришел. Мне, право, даже жалко ее было. Честное слово, когда ваш муж стал за ней ухаживать, я прямо с облегчением вздохнула – будет женщине, с кем развлечься.

– Да и правда, – съязвила Клавдия и поднялась.

Они уже стояли на пороге, а Володя все медлил.

– Ирина Марковна, – наконец решился он, – я слышал, сейчас уже гады в интерьере не в моде. Вчерашний день, так сказать. Сейчас фарфоровые фигурки животных очень котируются. Ну, знаете, слоники опять вернулись, собачки фарфоровые. Дельфинчиков тоже можно собирать.

– Что вы говорите? – всплеснула руками хозяйка и подарила Володе трепетный взгляд. – Какое счастье! Вот Василий обрадуется… А то он сейчас, прежде чем в кровать залезть, всегда нашу спальню на ключ закрывает, боится, что уж заползет. Сегодня же спущу гада в унитаз!

Володя подпрыгнул.

– Да вы что! У меня друг есть, он страшно любит все змеиное отродье. У него и жена – змея добрая, и теща – кобра. Продайте ему, он рад будет до невозможности!

Клавдия Сидоровна сжала кулаки. Про тещу-кобру она с зятьком еще поговорит в машине. Ирина Марковна же ничего не замечала, а только все больше лучилась.

– Да вы прямо сейчас забирайте. Не надо денег. Я как представлю, что этого гада до унитаза в руках нести придется… Забирайте.

Володя поскакал к коробочке на окне с такой радостью, будто ему подарили ящик пива.

– Ну и чего ты про друга врал? – начала внутренне нагреваться Клавдия Сидоровна, усаживаясь в машину.

– Понимаете, я ведь сам тоже не большой любитель змей, – тихо заговорил зять, прилаживая коробочку со змеей поближе к груди. – Но вот посмотрел на этого ужонка… Мода, едрит твою! Понаберут живности, а потом в унитаз… А он же, черт возьми, живой. Отвезу в зоопарк, а если не возьмут, дома в сухой аквариум посадим. Узнаем с Янкой, как за змеями ухаживать надо, может, и неплохо ужонку будет.

– Ой ты, боже мой! Ты бы лучше о теще так пекся, – буркнула Клавдия Сидоровна, но сентиментальность зятя неожиданно пришлась ей по душе. – Да уж, славный у нас разговор получился с Красиковой, со змеей в нагрузку.

– Сейчас куда? В фотосалон? – спросил Володя.

Похоже, парень всерьез втянулся в это дело, видно было по глазам.

– Давай уж домой. Что ж, ты так и будешь с ужом за пазухой разъезжать?

Володя не стал упрямиться, повернул машину к родному дому. А по дороге все выспрашивал у Клавдии Сидоровны, не знает ли она, что едят змеи, где им удобнее спать, какую температуру нужно в их «домике» поддерживать.

– Ты, похоже, и в самом деле решил, что я змея в десятом колене! – взвилась наконец теща. – Поезжай в зоомагазин!

Домой Клавдия Сидоровна возвращалась чуть уставшая, но с чувством исполненного долга. В зоомагазине, едва только Володя поведал милой продавщице печальную историю змейки, та немедленно побежала к телефону.

– Сейчас позвоню Кодиловскому, он у нас специалист по змеям, у него дома четыре террариума. Думаю, вашему ужику там лучше будет.

Девушка позвонила, а потом радостно сообщила:

– Он берет. Покупает у вас этого зверя. И не вздумайте отказываться, за животных непременно надо денежку дать. Тогда они приживаются лучше, примета такая.

И вот сейчас Клавдия Сидоровна поднималась к себе на этаж, мечтая, как она уляжется на диване и включит наконец телевизор. Сейчас по всем каналам программы праздничные показывают, а она даже не может выкроить время, чтобы посмотреть!

Однако лишь только она открыла дверь, сразу сообразила – о телевизоре в ближайшее время придется забыть. Из гостиной доносился незнакомый бас и тоненький, счастливый смех свекрови. Ясно, у них снова кто-то в гостях, только вот еще неизвестно, кто именно.

– Клавочка! – выпрыгнул в коридор Акакий. – Скорее проходи! Ты себе не представляешь! К маме пришел вчерашний ее ухажер. Я тебе не успел рассказать – мама в ресторане познакомилась с замечательным молодым человеком, и вот сегодня – пожалуйста, он у нас в гостях. Да, умеет мама произвести впечатление.

«Еще какое!» – вспомнила Клавдия вчерашнюю пьяненькую свекровь, но решила на эту тему не распространяться.

– Академий! – вдруг донеслось из гостиной. – Кто там?

– Мама! Это Клавочка пришла, – радостно оповестил Акакий.

– Я не поняла, а кто у нас Академий? – шепотом спросила Клавдия мужа.

– Да это, понимаешь, мама вчера с чего-то решила, что у меня дурацкое имя, вот и переиначивает меня как хочет. Пойдем в комнату, надо на стол накрыть, мы уже второй час сидим, тебя ждем, только телевизор к чаю.

Клавдия Сидоровна вошла в комнату и приветливо поздоровалась. Навстречу ей поднялся огромный верзила с дикими кудрями на голове и с золотой челюстью.

– Познакомься, Клавочка, это Кирилл. Мой, так сказать, новый знакомый, хи-хи, – изо всех сил жеманилась пожилая чаровница. – Кирилл, вы не представляете, как наша Клавочка печет торт «На графских развалинах»!

– А что, вы ей дома-то не позволяете готовить? Обязательно надо на развалины ее посылать? – недоуменно пожал плечами гость.

– Ах, остряк! Вы, Кирилл, определенно остряк. Это торт так называется! Ну да лучше один раз попробовать, чем сто раз услышать. Клавочка, приготовь нам тортик к чаю!

Клавочка отправилась на кухню и непроизвольно подумала, что бы такое сделать с квартирой, чтобы отсоединиться от милой свекровушки, а заодно от ее курчавых ухажеров. Неужели придется размениваться?

– Клава, ты успеешь с тортом управиться? – появилась в дверях накрашенная, будто индийская невеста, Катерина Михайловна.

– А может, без тортика как-нибудь? На приготовление этого торта требуется около четырех часов, если не больше, – попробовала отвертеться Клавдия Сидоровна.

Однако старушка твердо вознамерилась сверкнуть кулинарными способностями невестки.

– Ну и что ж, что четыре. Кирилл, вы сильно торопитесь?

– Да нет, у меня электричка только завтра утром, – донесся из комнаты бас кавалера.

– Вот и славно. Давай, давай, Клавдия, не ленись, – погрозила невестке Катерина Михайловна скрюченным пальчиком, плотнее прикрыла дверь на кухню и полетела развлекать гостя.

«На кой черт этому Кириллу именно „Графские развалины“?» – раздраженно думала Клавдия, а руки уже сами доставали яйца, отделяли белки от желтков и мололи сахар в пудру. Отдохнуть у телевизора у нее не получилось, зато сейчас, за взбиванием белков, ей замечательно думалось. Итак, что же она имеет по убийству Зудовой? А ничего! Только и выяснилось нового, что Мария была замужем. Отчего же она не пришла на новогодний вечер вместе с супругом? Или оттого, что у них натянутые отношения, или… или она не хотела, чтобы он о чем-то знал. О чем? Нет, так мыслить не получается, надо сначала все же встретиться с самим Зудовым.

Дверь распахнулась, и на пороге появился Акакий с телефонной трубкой в руке.

– Клава, тебя. Сегодня, между прочим, уже который раз звонят.

– Алло, вы мама Жоры Шарова? – донесся до Клавдии прерывающийся женский голос.

– С чего это вы взяли? Я ему в мамы никак не подхожу по возрасту, – обиделась Клавдия. – А с кем я говорю?

– Я – его подруга. Понимаете, у него в записной книжке стоит ваш номер телефона и рядом приписано «мама» и большая буква А. Вот я и подумала, что вы – его мама. Хотя это не так важно. Скажите, вы не знаете, где Жора? Он вышел вчера из дома и до сих пор не вернулся. Он, конечно, и раньше пропадал, но тогда хоть друзья его не беспокоились, а сейчас просто телефон мне оборвали. Я уже и морги обзвонила, и больницы…

– А он разве не говорил вам, что собирается в командировку? – насторожилась Клавдия.

– Да бог с вами! Какая командировка? Его и отдыхать не вывезешь! Я ему предлагала, так он говорил, что вообще предпочитает сидячий образ работы. Дескать, по командировкам у него есть кому разъезжать. Командировка, да еще сразу после Нового года? Нет, исключено. А что, он разве куда-то уехал? – всхлипнула девица на другом конце провода.

– Да, да, не волнуйтесь. Похоже, у него какой-то срочный форум образовался или контракт выгодный наклюнулся. Он вам сам не может позвонить в данный момент, но…

Девица перестала всхлипывать и вдруг едко спросила:

– А почему это он не может мне позвонить? Сейчас связь прекрасно работает во всех концах света.

– Ну, не во всех, – не знала, что ответить, Клавдия.

– Так он что, с папуасами контракт заключает? Или, может, он телефон свой домашний не помнит? – кричала девчонка на ни в чем не повинную Клавдию.

Та подождала, пока девчонка не выговорится, потом тихо пробормотала:

– Он, наверное, код города не знает.

– Можете передать своему сыну, что я больше не собираюсь с ним играть в прятки! Сегодня же ухожу!

– Хорошо, я передам, – послушно согласилась Клавдия Сидоровна и отключилась.

Интересно, а почему Жора не позвонил им с Володей? Ведь не маленький, должен же понимать, как они волнуются. Видимо, Анечка и не думала ничего выяснять про Жору Шарова, просто не хочет брать на себя еще один висяк. А если так, то… Господи! Значит, Клавдия была права, когда обмолвилась, что Жоры больше нет. И, может, Анна даже знает, что рыжий любимец матери погиб, но просто не хочет ей портить праздник. Бедный Жорик!

Руки у Клавдии проворно лепили «развалины», а слезы сами по себе катились по круглым яблочным щекам.

– Клава, ну Клавочка! Что с тобой? – кинулся к ней Акакий, увидев жену плачущей. – Ты отчего так расстроилась? Не хочешь готовить этот чертов торт? Да и ну его на фиг!

Муж в гневе швырнул готовый наполовину торт в раковину.

– Что ты делаешь, изверг? – взвилась Клавдия. – Я на него столько времени угробила!

Акакий немедленно достал кулинарный шедевр обратно. Торт немного размок, пышные безе осели, получилась совершенно бесформенная лепешка.

– Ну и чем теперь кормить маменькиного кавалера? Я же так старалась! – еще больше расстроилась Клавдия.

Акакий молчком достал из хлебницы недоеденные с вечера вафли и принялся мять их, щедро посыпая крошками безейную лепешку.

– Такой замечательный получился, пышный… – скулила Клавдия.

– А чего ты тогда ревела коровой?

– Жора… Понимаешь, Кака, теперь с нами нет… близкого… очень близкого человека – Жоры. Он… безвременно ушел от нас… к праотцам… – снова зашлась в плаче Клавдия. – Еще вчера…

Акакий недоверчиво покосился на супругу.

– Так он тебе сегодня с того света звонил, что ли?

– Нет, Кака, больше мне никогда не позвонит Жора… Ах, он был такой милый… он меня своей ма…

– Так я тебе говорю же – он сегодня звонил! Тебя не было, он позвонил, поздоровался, представился, потом сказал, что ему очень надо с тобой переговорить и что он перезвонит позже.

У Клавдии Сидоровны немедленно высохли все слезинки, и она налетела на супруга чуть ли не с кулаками:

– Так чего ж ты молчал, лысое отродье? Я с ума схожу, а ты!

– Ну знаешь, – петушком отпрыгнул Акакий Игоревич, – если бы я знал, что ты по Жоре с ума сходишь, я бы… Я бы вообще тебе ничего не передавал!

– Гад! Три раза гад! – взвизгнула Клавдия и нацелилась муженьку в темечко своим кулинарным произведением.

– А вот и тортик подоспел! – неожиданно возникла в дверях свекровушка и поймала подоспевший тортик прямо счастливой физиономией.

Клавдия и Акакий оторопели, зато Катерина Михайловна взорвалась воплем:

– Меня! В моем же доме! Графскими развалинами?!

На кухню ворвался новый знакомый и, тряся кудрями, зычно гаркнул:

– Всем стоять! Ррруки на ширине плеч! Ноги на уровне груди! Пррекррратить атаку на пожилую женщину!

Теперь заткнулась и Катерина Михайловна. Курчавый гость схватил ее за руку и потащил в коридор.

– Где тут твои шмотки? Собирайся немедленно! Едем ко мне в деревню!

– Кирюша, но мне же надо хотя бы умыться… – снова принялась жеманиться престарелая кокетка. – Я же не могу вот так, с тортом на роже… на лице…

– Ничего, на вот мой шарф, утрешься! – гремел Кирюша.

Однако Катерина Михайловна успела заскочить в ванную и смыть десерт. Плюхалась она недолго, вероятно, боялась, что у кавалера пропадет такой замечательный порыв.

– Я готова, Кирюша, едем.

– Так ведь у вас же электричка только завтра… – затравленно проговорила Клавдия Сидоровна.

– Ничего, у меня машина под окном, – буркнул кучерявый ухажер. – Катерина, теплые штаны возьми! И валенки. А, черт, какие там валенки, так едем!

Они унеслись так быстро, что покинутые «дети» даже не успели собрать матушку в дорогу.

– Вот это чувства! – уселась Клавдия возле разрушенного торта и остекленевшими глазами уставилась в пол. – Кака, вот если бы ты меня так же… хоть раз в жизни…

– А чего? Я могу. Как только кто-нибудь в тебя тортом заедет, я тебя тоже куда-нибудь на машине увезу. От глаз подальше. Клава, я вот что думаю… А ведь этот Кирилл, пожалуй, моложе меня будет, да?

Клавдия только сильнее вытаращила глаза.

Поздно вечером, убрав следы скандала, Распузоны сидели на кухне, и Клавдия Сидоровна делилась с мужем переживаниями. Ее теперь волновало только одно – что же на самом деле приключилось с Жорой? С одной стороны, он, видимо, все-таки живой, если умудрился ей дозвониться, а с другой… Ну куда он мог деться? Жора, который увлекается любыми детективами настолько, что забывает про работу, сейчас, когда у него в руках начатое дело, просто не может никуда подеваться по собственной воле.

– Ну чего ты мучаешься? – успокаивал жену Акакий. – Это ты вынуждена вести расследование, чтобы очистить свое имя. Деваться некуда – пока милиция найдет преступников, тебе ни одна собака руки не подаст, все будут думать, что имеют дело с убийцей. А Жора у нас человек свободный, бизнесмен опять же, значит, начальников над ним нет, куда мужик захотел, туда и подевался. Звонил же, значит, жив-здоров.

Клавдия позволила себя успокоить, тем более что ей больше ничего и не оставалось, и наконец улеглась на диван посмотреть телевизор. Да так и заснула, прижимая к себе теплого урчащего Тимку.

Ночью ударил такой мороз, что у Клавдии замерзли цветы на окнах. Утром по полу несло невыносимо. Клавдии Сидоровне не хотелось вставать, но и валяться в кровати она уже не могла. Клавдия поежилась и решила, что лучше всего ее сейчас согреет чашечка горячего кофе с ложечкой коньяку, а потому нащупала ногами тапки и поплелась на кухню.

– Кака! Ты свихнулся? – испуганно вскрикнула она.

Акакий Игоревич, как оказалось, уже проснулся и теперь высунулся наполовину из форточки и что-то там ковырял за окном. И это в такой-то мороз!

– Акакий, немедленно признавайся! Ты подаешь кому-то тайные знаки?

– Клавочка! Проснулась? Ты что-то сказала? Я не слышу, вот тут сетку прицепляю.

Он и в самом деле прицеплял на форточку сетку… от комаров.

– Ты думаешь, именно в такой мороз к нам ринется туча комаров? – опасливо спросила Клавдия, предположив, что последние события не прошли для мужа бесследно.

– Да ты сдурела! Какие комары? Последние события, Клавочка, для нас не прошли бесследно, – произнес, покачав головой, Акакий Игоревич, буквально озвучив мысли супруги. – Это я от синиц. Летят, паразитки, прямо в форточку. Тимка уже одну поймал, я еле у него вырвал. Такой, понимаешь, охотник выискался, дома-то!

Клавдия с облегчением вздохнула. И правда, Тимка всегда очень крут с синицами.

После завтрака позвонил зять:

– Клавдия Сидоровна, боюсь, что с нашей поездкой ничего не получится. Никак не могу машину завести.

Клавдия вздохнула, а потом посчитала: может, оно и к лучшему – куда, собственно, зудовский муж денется? Ах, еще же в фотосалон собиралась, но по морозу как-то не очень хотелось на общественном транспорте тащиться на другой конец города. Не пришлось переживать и за свекровушку – женщина тоже позвонила и сообщила, что сейчас она находится в гостях у дорогого друга, и поскольку на дворе сильный холод, то и гостить ей придется долго.

– Ну и замечательно. Сегодня включу телевизор и буду смотреть что попало, – решила Клавдия и щелкнула пультом.

Акакий устроился рядом. Интересно, почему это считается, что сидеть дома – самое нудное занятие? Нет, конечно, если сидеть неделями безвылазно, тогда понятно. А вот если иногда лежать на диване, да еще когда рядом пыхтит родной муж с тридцатилетним стажем, да когда можно толкать в рот куски «Графских развалин», пусть даже помятые, это ж совсем другое дело.

– Клава, ну что за ересь ты смотришь, – ворчливо вырвал пульт из рук жены Акакий Игоревич и принялся перепрыгивать с одного канала на другой. – Кстати, я звонил Данилу – его нет на работе. Он тоже куда-то уехал?

– Сто-о-ой! – завизжала Клавдия совершенно поросячьим голосом. – Щелкни обратно!

Акакий послушался.

– Клавочка, это же реалити-шоу «Кто хочет съесть миллионера». Ты давно такие не смотришь, – попытался перескочить на другой канал Акакий Игоревич.

Шоу Клавдия и в самом деле смотрела. Всего двенадцать раз. Передача была не столичного, а краевого телевидения. Скорее всего, создатели насмотрелись на центральные телевизионные забавы и решили – а почему у нас такого еще нет? Конечно, своих игроков режиссеры не закидывали на необитаемые острова, но зато шоу шло в прямом эфире, и никто не успевал вырезать самые закрученные моменты. Суть игры заключалась в том, что двадцать человек помещают в изолированную комнату и морят информационным голодом. Среди двадцати весьма среднестатических молодых людей должен находиться вполне реальный миллионер. Каждую субботу все участники собираются за столом и решают, кто же из них миллионер. Общим собранием выгоняется один участник. Если он обычный игрок, то никому ничего не светит, а если это вдруг окажется настоящий миллионер, то все его миллионы по правилам шоу должны перекочевать в карманы оставшихся счастливчиков.

Акакий миллионера уже давно вычислил, сообщив жене.

– Да вон он, видишь? Тот, который с толстыми губами. У него самые белые зубы, большущих денег, наверное, стоят. Остальным-то не по карману такие.

После этого Клавдия охладела к передаче. Но сейчас, потребовав оставить на экране шоу, она сидела на подушке и нервно толкала супруга в бок.

– Кака, смотри, кто это?

– Кто, кто… Жора. Клавочка, ты мне прямо синяк набила. Клава, это же и правда Жора! – наконец дошло до Акакия Игоревича.

– Значит, у меня не галлюцинация, – еле пошевелила губами потрясенная Клавдия Сидоровна, продолжая толкать мужа. – Кака, а что он там делает?

Акакий Игоревич отсел от жены подальше и закутался пледом.

– А хрен его знает. Может, его выбрали?

– Только ведь шоу уже второй месяц показывают, а я Жору позавчера видела.

На это Акакий Игоревич не нашел, что сказать. И он тоже видел Жору совсем недавно.

– Может, двойник? – со слабой надеждой проговорил он.

– Не-а. Не похоже. Вон, видишь, у него на щеке царапина. Это он неделю назад к нам с собакой приходил, и Тимка тогда его вместе с псом гонял по всей комнате, помнишь? А потом Тимка по Жоре на шкаф взобрался, вот царапина и осталась. Господи, кто ж его в телик-то засунул? – горько запричитала Клавдия Сидоровна. – И ведь ты посмотри, Кака, специально выбрали шоу, где прямая трансляция! Ах ты ж, боже мой!

Акакий Игоревич как-то судорожно всхлипнул и погладил супругу по белому, как простокваша, плечу.

– Да уж… После этого новогоднего убийства у нас какие-то непонятности стали происходить. Мама нашла себе ухажера-младенца, тебя целыми днями дома нет, теперь вот еще Жора в телевизор убежал. Ты вообще-то ведешь расследование или нет? Почему сегодня дома? У тебя что – выходной? – вдруг начал проявлять недовольство Акакий.

– Сегодня не у меня выходной, а у Володи не заводится машина. Чего же я неизвестно куда потащусь на своих двоих?

– А куда нам сегодня надо? – бодро откликнулся супруг.

– В фотосалон, к Зудовой твоей. Она, если хочешь знать, фотохудожницей трудилась. И еще у нее муж есть, между прочим.

Акакий молчком вскочил, нарядился потеплее и направился из дома.

– Я через полчаса машину пригоню, ты будь готова. А то, ишь, лежит она, по телевизору Жорочку смотрит, – ворчал себе под нос Акакий Игоревич.

Этим летом сын Данил помог купить родителям новую «Волгу», и Акакий Игоревич так трясся над светлой красавицей, что ни разу еще за зиму не выводил ее из гаража. Даже в сильные морозы они с женой тащились на автобусе, если появлялась нужда. А вот теперь он решился. И Клавдия не стала упрашивать себя, она была готова уже через пять минут. Через полтора часа со двора до нее донесся родной сигнал, и супруги направились в фотосалон.

Салон находился на правом берегу реки, в доме возле какого-то смердящего завода. Ни отдельного входа, ни богатой вывески заведение не имело, обычная квартира на первом этаже со скромной надписью «Мастерская Зудовой».

– Да, что-то не очень похоже, что эта мастерская пользовалась сногсшибательным успехом, – покачала головой Клавдия Сидоровна.

Акакий молчком воевал с блестящей ручкой – дверь не открывалась.

– Чего бушуете? Не видите – нету никого! – грозно гаркнула пожилая женщина с мусорным ведром.

– А куда они все подевались? – спросила Клавдия Сидоровна.

– Так убили всех. Перестреляли. Говорят, какая-то маньячка за своего мужа мстит. Эх, мне бы эту маньячку встретить! Что за мода такая появилась – за мужиков невинных баб стрелять? А милиция и не чешется. Один только раз приезжали. А нам тут ходи да бойся!

Клавдия Сидоровна набрала в себя побольше воздуха и, резко выдохнув, козырнула:

– Начальник милиции Распузон Клавдия Сидоровна. Прибыла по делу Зудовой Марии… Ага, по ее, значит, делу. – Клавдия совершенно не знала отчества несчастной, потому и запнулась в своем заявлении. – Пройдемте… да вот хоть в машину, там и поговорим. Вы должны помочь следствию.

– Клава, ты ей скажи, чтобы она ведро здесь оставила, а то еще его в салон потащит, – предупредил ее тихонько муж.

Однако женщина не торопилась в машину. Она как раз решила проявить бдительность и, уперев руки в крутые бока, прищурила глаза.

– А документы у вас есть, начальник милиции?

– У нас все есть. Кака, покажи ей свои права и паспорт.

Женщина долго изучала водительское удостоверение Акакия Игоревича, потом паспорт и наконец разочарованно протянула:

– Так здесь же не написано, что вы милицейский начальник.

– Правильно, он просто мой шофер. Женщина! Пока мы с вами здесь будем анкетами интересоваться, преступник может и еще что-нибудь выкинуть. Между прочим, вы соседка потерпевшей, то есть она с вами работала по соседству, одно это уже небезопасно. Если вы не хотите говорить, что ж, мы не заставляем, пожалуйста. – Клавдия Сидоровна оскорбленно повернулась к выходу.

Женщина засуетилась. Ей хотелось мира и безопасности.

– Пойдемте в вашу машину. У вас хоть не «воронок»?

Через пять минут они уже сидели в «Волге», и Вера Аркадьевна, так звали женщину с ведром, охотно рассказывала все, что знала про Зудову. А знала она немало.

… Вера Аркадьевна жила в этом подъезде очень давно, прекрасно знала всех жильцов, и когда к ней заявилась Никитична, бабушка с первого этажа, она не удивилась. К ней часто наведывались соседки.