Текст книги "Пинок в светлое будущее"

Автор книги: Маргарита Южина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

– В мусорном контейнере нашли труп новорожденного мальчика… обнаружено расчлененное тело молодой женщины… потерялась девочка десяти лет… – рассказывал ведущий.

Зинаида только ежилась от ужасающих подробностей. И вот наконец будто хлыстом по ушам:

– …Ее имя Дронова Ирина Андреевна. Установлено, что сначала женщину оглушили камнем по голове, а потом ей нанесли множественные ножевые ранения. От полученных ран женщина скончалась. Примечательно, что точно таким же образом несколько лет назад была убита жена видного предпринимателя Виктора Романовича Косина, но тогда преступник не был найден, сейчас же милиция приложит все усилия…

Далее диктор уверяла зрителей, что убийца обязательно понесет заслуженное наказание, затем, кажется, говорила об автомобильной аварии, но Зинаида ее уже не слушала.

– Камнем по голове… оглушили… а потом ножевые… Боже мой! Так ведь и Нюрку хотели! – встревоженно выговаривала она Мурзику. – Понимаешь, Нюрку тоже оглушили, только с ножом не получилось – Вася помешал. А сидела та девушка возле нашего подъезда… Значит, это не грабитель был, и он ищет новые жертвы… Что еще говорила баба Глаша? Ага, она обещала что-то рассказать, просила прийти завтра. Конечно, я вот сейчас так сяду и буду сидеть, до завтра дожидаться… Нет уж! Мурзон, ничего не бойся, я только до соседнего подъезда и обратно…

Быстренько прыгнув в тренировочные брюки и напялив задом наперед водолазку, Зинаида выскочила в прихожую.

– Оп-паньки! – растопырил перед ней руки Григорий Федорович. – И куда это мы намылились? Утром гимнастики, а вечером что? Пробежки?

– Ой, отстаньте, Григорий! Не до вас мне, в самом деле. И что это в вас спортсмен никак не уснет? Мне надо срочно в соседний подъезд. Я быстро! – отмахивалась от него Зинаида, но мужчина приклеился просто пластырем.

– Только со мной! Бабы, все на вечерний моцион! Юнона, хватит пялиться в сериал, быстро надевай тапочки и вперед, за фигурой! Неля, Даша уже спит, быстро с нами!

Неля из комнаты даже не высунулась, только отчетливо послышалось, как в замочной скважине дважды повернулся ключ.

– Подожди, Зинаида! Юнона, ты где там?

Из комнаты Поповых наконец выползла бледная, как водоросль, Юнона в стоптанных шлепанцах и в байковом халате.

– А где спортивный костюм? – сурово вопросил супруг. – Юнона, я не могу с тобой бежать, когда ты в таком виде. Мне стыдно. Спортсмены должны быть розовощеки и вызывать гордость, а не скорбь. Тебе хочется подарить венок. Ладно, Зиночка, побежали вдвоем. Неля нас догонит.

Бегать по ночам в планы Зинаиды не входило. Ей вполне хватало беготни ясным днем. Ну а говорить со старушкой в Гришином присутствии она не хотела. Видимо, и впрямь придется забежать к ней завтра, после работы.

– Вы знаете, я вспомнила! – загорелись у Зинаиды глаза. – У меня ночные прогулки по плану с мая. Вы уж, Григорий, меня простите, но поступаться принципами не могу. План есть план, – сурово сообщила Зинаида и твердым шагом направилась к себе.

Обескураженный Гриша еще несколько минут поразмышлял – лечь спать или все же заняться бегом с блеклой супругой. Но в конце концов победила тяга к прекрасному – Юноночку он никак не хотел видеть трясущейся рядом с собой.

Глава 3
Совершенно посторонняя история

На следующий день, придя на работу, Зинаида просто не могла найти себе места. Совесть не позволяла ей в очередной раз вызывать сменщицу Аришу – вырывать ее из законного выходного, а то бы она уже с самого утра уметелила к Глафире Ферапонтовне. Зинаида достала табличку в черной траурной рамке с надписью «Санитарный день», чтобы вывесить ее на дверях, но уйти пока не могла – надо было дождаться, когда сядет в свое авто и отбудет домой начальница всего заведения Елена Сергеевна Ивская. И вот, когда та скрылась в своей иномарке за ближайшим поворотом, Зинаида кинулась одеваться. Однако не тут-то было – требовательно зазвонил телефон.

– Да? – нервно рыкнула Зинаида и услышала ноющий голос Нюрки.

– Зи-и-ин, ну чего не приезжаешь-то? – плаксиво пеняла подружка. – Уже сколько дней не была, я тут лежу, лежу…

– Нюра, сегодня мне некогда. Ну просто никак не могу! Я ведь по твоему делу мотаюсь, разбираюсь. Завтра, ладно?

Нюрка затихла, а потом в трубке послышалось хлюпанье, и совсем уже безжизненный голос пролепетал:

– Что ж, иди, отдыхай. У меня же не может быть важных дел, это только у тебя…

– Нюра, ты мне просто расскажи. Какие там у тебя важные дела?

– А такие! – прорвало Нюрку. – У меня машина, можно сказать, валяется неизвестно где, я хотела тебе ключи передать, чтобы твой зять ее перегнал, а ты… Конечно, моя иномарка – это просто железо, но… Я теперь, может быть, и вовсе инвалидом на всю голову сделаюсь, разве мне потом такую купить? – И опять в трубке послышалось горькое хлюпанье. Но потом Нюрка выдала самоотверженное: – Я ничего, Зиночка, я все понимаю. Прости, что надоедаю.

– Знаешь что… – не выдержала Зинаида и, бросив трубку, задрала глаза к небу. Видимо, подруга стремительно идет на поправку. У нее всегда так – чем лучше она себя чувствует, тем больше у нее капризов.

Рассуждать было некогда, Зинаида поймала такси и через полчаса уже входила в палату.

– Выделила все-таки минутку, да? – обиженно надулась Нюрка. – А говорила, что занята. Вот у тебя всегда так: сначала в душу наплюешь, а потом…

– Нюрка, меня бабушка-свидетель ждет. Она, между прочим, старенькая, может и не дождаться из-за твоих разговоров. Давай ключи от машины.

Нюрка протянула ключи и захныкала:

– Зиночка, ты уж посиди со мной немножко! Мне тут так скучно, даже поговорить не с кем!

Зинаида насторожилась.

– А кстати, ты ни с кем от скуки не разговаривала? По телефону, например?

– Ну чего я по телефону-то буду? Да и не с кем мне.

– Ты, Нюра, не звони никому. Пока нельзя.

У Нюрки загорелись глаза.

– Я понимаю! – горячо прошептала она. – Я все понимаю! У нас сосед в доме живет, а у него охотничья собака, так он говорит, что она как на след выйдет… Я к тому, что ты тоже на след вышла, да, Зин?

Зинаида замялась.

– Понимаешь… не совсем я вышла… Вернее, я опасаюсь, чтобы он на твой след не вышел. Не сосед, а преступник. А пока ты нигде не светишься, он будет уверен, что тебя прикончил. Понятно? Это я опять про преступника.

Нюрка судорожно сглотнула и мотнула больной головой.

– Ладно, Зина, не буду звонить. Да мне и правда некому. Я, на всякий случай, даже тебе звонить не буду. Только ты сама меня навещай, хорошо?

Зинаида вдруг сообразила, что, кроме нее, у Нюрки и в самом деле никого нет, и звонить ей некому. Правда, есть сын, так ведь он за границей, приезжает раз в год. В нынешнем году уже приезжал, отмечался. И позаботиться о Нюркиной иномарке тоже некому.

– Нюра, а где у тебя машина-то стоит?

– Ну, у вас есть недалеко от дома маленький пятачок, рядом с газозаправкой, помнишь? – живо стала объяснять Тюрина. – Вот там она и стоит. Да ты увидишь, чего ты! Ой, слушай, я тут с одним молодым врачом познакомилась – отпа-а-ад! Правда, он немножко пока санитар, но… если бы ты увидела, как он женщин на руках носит, ты бы скончалась. Не спорь, Зинка, обязательно бы скончалась! Я его тебе покажу. А на меня он та-ак смотрит… Вот представь, я лежу после уколов, а он ходит вокруг моей палаты и носилками гремит. Заигрывает! Ой, Зин…

Зинаида демонстративно посмотрела на часы.

– Все, Нюрка, тебе пять минут на санитара, пять минут, чтобы со мной попрощаться, и я понеслась. Ну правда же, надо над тобой работать!

Нюрка согласно кивнула, однако в пять минут все равно не уложилась. Только через полчаса отпущенная подругой Зинаида вылетела из больницы и устремилась к остановке.

К Глафире Ферапонтовне она принеслась еще совсем не поздно – засветло.

– А бабушки нашей нет, – послышался женский голос и открылась соседняя дверь, когда Зинаида настойчиво давила на звонок. – Она у нас дама подвижная, деловая. Вот и сегодня собралась куда-то и отбыла. Мне даже думается, что к дочери, потому что с сумкой.

Зинаида огорченно пощелкала языком – не дождалась бабуся. Да и правда, сколько ж можно, у бабы Глаши наверняка и своих дел невпроворот.

– Спасибо, – опомнилась Зинаида и поблагодарила соседку. – Зайду попозже.

– А я бы не советовала, ее вечером тоже не будет, – просветила всезнающая женщина. – Сегодня бабушка будет Нинку выглядывать. Нинку из сорок восьмой квартиры, вы ее видели небось. Всегда такая вихлястая, шлындает перед мужиками. Она в прошлом месяце замуж выскочила, а мужик ейный не шибко доверчивый попался – сразу к бабе Глаше. Мол, ежели проследишь, да еще и фотки предоставишь, подарю тебе швейную машинку. А из окошка бабы Глаши Нинкина квартира не просматривается. Вот она и будет теперь… как же она сказала… ракрус нужный искать. Так что не жди ее сегодня – кто знает, когда она его, тот ракрус, найдет.

Зинаида не удержалась от вопроса:

– Неужели сфотографирует и мужу кадры отдаст?

– А чего ж? – возмутилась такому непониманию женщина. – Конечно, отдаст. Че ж она, зря, что ль, на пленку тратилась? Зря Нинку бегала предупреждать? И потом, машинки-то швейные, их же не каждый день дарят!

Корытская согласилась с доводами и попрощалась, сказав, что сегодня уже больше не зайдет. И в самом деле – если бабушка на боевом посту, чего ж зря таскаться…

Зинаида направилась к себе. Встречать ее выскочила расстроенная Неля.

– Зиночка! У нас великое горе! Ты у порога разувайся, у порога, куда тащишься… У нас большое несчастье, Зинаида! – горько затрясла она губами.

У Зины сердце провалилось в левый сапог.

– Наш сосед – вероломный Григорий – оказался садистом! Представляешь, заставил меня пол в коридоре мыть. А стирального порошка в ведро столько набухал, что я, как Афродита, вся в пене была! Два часа пузыри пускала!

– Ну знаешь… – задохнулась от возмущения Зина. – Ты, Неля, в следующий раз встречай меня прямо с реанимацией.

От сердца отлегло, Зинаида отодвинула соседку и подошла к телефону:

– Алло, Настенька? Позови мужа… Я спрашиваю, зять мой, Саша, дома? Да ничего не случилось, он мне срочно необходим… Ага, ну тогда попроси, чтобы из ванной вылез и срочно меня навестил… Да нет, ничего срочного, просто не видела давно… Господи, Настя! Ну нужен он мне, и все!

Устроив трубку на рычаг, Зинаида прошла к себе в комнату, растянулась на диване и расслабилась.

Александр прибежал к теще, даже не просушив как следует голову:

– Что?! – бешено вращал он зрачками. – Что стряслось?!

– Да ничего не стряслось, – поднялась Зинаида. – Прогуляться с тобой мечтаю.

О своем расследовании она твердо решила никому не рассказывать. Конечно, зятю придется, но остальные должны быть в неведении. А в том, что сейчас под дверью затаился кто-то из соседей, Зинаида была уверена – кот Мурзик уже минут пять крутил задом, собираясь прыгнуть на замочную скважину.

Александр тайных помыслов тещи не понял и теперь смотрел на нее как-то искоса, по-идиотски улыбаясь. Правда, Зинаида делала ему многозначительные знаки, но этим только еще больше нервировала родственника.

– В общем, Саша, – махнула она рукой, – пойдем, прогуляемся. Просто до невозможности хочется на воздух!

Для верности она еще молодо хихикнула, чем привела зятя в состояние, близкое к панике. Соседи в полном составе стояли в прихожей, провожали пару нежными, понимающими взглядами и только что не пускали слезы умиления – зять и теща под ручку отправились на весеннюю прогулку. Что там думает по такому поводу Книга Гиннесса?

Только выйдя из подъезда, Зинаида смогла наконец от души прошипеть:

– Ну и чего ты вытаращился, я не понимаю? Неужели нельзя просто взять и совсем уже ничему не удивляться? – пилила она зятя. – У меня дело, но одна я не справлюсь, вот и обратилась к тебе. Чего было глаза выкатывать?

– Ой, господи… Так надо было сказать, да и все! – тоже нервничал Саша. – А я смотрю – вас все больше и больше клинит. Конечно, испугался: вдруг это наследственное, а мне же еще жить с вашей дочерью…

Зинаида его уже не слушала. Вместе с Сашей они подошли к тому самому пятачку, про который говорила Нюрка. Все правильно – пятачок был, машины на нем тоже стояли, только Нюркиной иномарки не было.

– Поэтому я так и вел себя… Зинаида Иванна, а чего мы остановились? Вы же говорили, у вас дела, – дернул тещу за локоть Александр.

– Ага, – моргала Зинаида, – дела. И правда, дела-а-а… Видишь ли… Подруга моя Нюрка… Да ты знаешь ее, чего я тебе рассказываю! Так вот она совершенно неожиданно угодила в больницу. Только, Саша, учти: это страшнейшая тайна!

– Я понимаю, понимаю, – закивал зятек. – Беспорядочные связи и все такое прочее…

– Да ты свихнулся, дитя мое! – всплеснула руками Зинаида. – Пошляк! У нее совсем не то, что тебе мерещится. Господи, с кем живет моя девочка! Короче, Нюра совершенно приличным образом проломила себе голову, сломала ногу и теперь находится в хирургии. Понятно? Ну вот. А машина ее здесь осталась, и надо было перегнать авто на стоянку. Она и ключи дала.

Александр пожал плечами:

– Насчет перегнать – не вопрос. Ключи есть… А где машина?

Зинаида крякнула и развела руками:

– Вот я и сама недоумеваю, где бы ей быть? Я точно помню, она у нее большая, прям здоровенная, белая. А на капоте такой значок…

– Номер?

– Телефона? Нюркин, что ли? – не поняла Зинаида.

– Государственный номер машины какой?

Зинаида загрустила – номера она не знала. И вообще в ее голове отчего-то номера машин никогда не задерживались. Вот номера телефонов с первого раза запоминались на долгие годы. Ага… точно… номера телефонов…

– У тебя сотовый с собой? – спросила Корытская зятя.

Тот достал из кармана джинсов маленький аппаратик.

– Вот. И чего?

Нет, он явно не подходил Зинаиде по интеллекту. Зинаида набрала номер сотового телефона подруги и без предисловия спросила:

– Слышь, Нюр, а если твою машину угнали, ты сильно расстроишься?

В трубке повисла тишина, а потом раздался истошный вопль:

– Какая зараза сперла мою машину?! Зинка! Кого ты там ищешь, когда мою красавицу угнали? Ты чем там занимаешься?

Заинтересованность Тюриной услышал даже стоявший рядом с тещей Александр. Состроив Зинаиде страшные глаза, он вырвал из ее рук трубку и голосом рекламного агента затараторил:

– Минуточку, минуточку… Я бы вам посоветовал так не волноваться, еще ничего точно не известно… Это с вами беседует… да-да – зять… да-да, ни дать ни взять… Хотя почему, интересно? Но я не об этом сейчас. Скажите номер вашей машины… Ага… ага, запомнил. Сейчас мы обежим все ближайшие дворы, и, если вашу красавицу не отыщем, я обращусь в милицию… Не волнуйтесь, лежите и болейте себе сколько потребуется.

Отключив телефон, зять вытер со лба пот и повернулся к Зинаиде:

– Ну что, теща моя ласковая, побежали? Вечерний кросс! По соседним дворам.

– Дались вам эти бега и скачки… – пробурчала Зинаида, вспомнив Григория, и неловко затрусила вслед за зятем.

Конечно, ничего их поиски не дали. Ни в соседних дворах, ни чуть дальше тюринской машины не оказалось.

– Все, можешь меня бросить прямо здесь, – опустилась на скамейку возле какой-то песочницы Зинаида. – Между прочим, Нюрке легче новую машину купить, чем нам найти ее старую. Слушай, какая у нее марка? Надо ей сказать, что они вышли из моды, что на таких машинах просто никто уже и не ездит…

Сыщица тяжело, прерывисто дышала и больше не могла сделать ни шага.

– А в пятый микрорайон не побежим? – поинтересовался старательный зять.

– После этих слов ты мне не родня… – пыхтела Зинаида. – Срочно отведи меня домой и там можешь забыть меня на диване с чашечкой чая. Сахару две ложечки. Все.

Зять исполнил свой долг до конца – под локоток, как тяжело больную, довел тещу до дома, сам уложил на диван и притащил ей чай. Зинаида только благодарно мотнула головой. Она даже ни слова не сказала, что чай совершенно остывший – включить чайник Александр не догадался, зато на всякий случай бухнул в стакан три ложки малинового варенья. Причем варенье вытащил из холодильника Поповых, на глазах у изумленных хозяев. И тут Зинаида не стала журить парня – три ложки варенья на воровство не тянули.

– Все, – сообщил Александр, когда Зинаида приготовилась всхрапнуть. – Вы остаетесь здесь, а я побегу в милицию. К ним всегда лучше лично наведаться. И умоляю вас, Зинаида Иванна, не расстраивайтесь! Не принимайте все так близко к сердцу! Обещаете мне?

– Обещаю, – с горечью произнесла Зинаида и тут же выкинула пропавшую машину из головы.

В их дворе не принято было оставлять на пятачке дорогие авто дольше чем на сутки. В противном случае считалось, что богатый владелец просто утерял к автомобилю интерес. Естественно, интерес срочно возникал у нового «владельца», так что искать Нюркину машину было делом совершенно бессмысленным.

Зинаиде думалось, что она тут же заснет тяжелым, праведным сном, так она сегодня набегалась, но едва ее голова коснулась подушки, как сон улетучился.

– Совершенно неправильный у меня организм, – проворчала Зинаида, включая телевизор. – Не понимает, что женщине в моем возрасте нужен полноценный сон. Чем больше, тем лучше. То есть только свалился и сразу же должен засыпать. А тут…

А тут о сне Зинаида забыла: на экране снова показывали новости, и тележурналисты освещали похороны несчастной женщины – Дроновой Ирины Андреевны. Особенно они просмаковали известие о том, что муж бедняги слег с сердечным приступом и даже не смог проводить жену в последний путь. Показывали заплаканных соседей – старушки перед камерой старались завывать громче, остервенело терли носы и упорно втискивались в кадр.

– А вот это уже кое-что… – прошептала Зинаида, потому что камера выхватила белую табличку на стене дома, где отчетливо был виден адрес: Баргузинская, 4б.

Теперь Зинаида знала, куда она поедет завтра. Правда, еще не придумала, с кем именно будет разговаривать и под каким предлогом заявится, но что-то ей подсказывало, что Нюрка Тюрина и не известная им Дронова – звенья одной цепочки.

В это утро Зинаида могла себе позволить подольше поваляться в постели – ее палочке-выручалочке Арише очень нужны были деньги, и девчонка добровольно вызвалась поработать не только за себя, но и за Зинаиду. По адресу Дроновой ни свет ни заря отправляться не имело смысла, поэтому можно было посмотреть еще парочку утренних снов.

– Зинаида! – раздался под дверями вопль соседского мужа. – Зинаида! Иди запрись! Мы уезжаем к маме!

Глупее ничего нельзя было придумать – ехать в гости, когда часы только-только пробили восемь. Такое могли придумать только Поповы.

– Неля уже, наверное, встала, пусть она закроет, – лениво откликнулась Зинаида и повыше натянула одеяло.

– Неля сегодня поехала на слет матерей-одиночек! У них там двухдневный фестиваль с бесплатным проживанием, – во всю глотку орал Григорий под самой дверью.

Совершенно замечательно соседи могли закрыть двери и своим ключом, но зануда Гришенька завел в коммуналке традицию – жить по-родственному, как сестры и братья. То есть жильцам надо было встречать и провожать друг друга, даже если у всех имеются свои ключи и не имеется никакого желания видеть опостылевшие соседские морды.

Пришлось накинуть халат и подняться.

– Мы сегодня к маме, – еще раз, уже вежливо, сообщил Гриша. И гаркнул в сторону своей двери: – Юнона! Какого черта ты там никак не уложишь на голове свой кукиш? Уже столько времени! Зиночка, а вы сегодня можете вечером прогуляться. Например, сходить в ресторанчик. Нет, лучше в киношку. Вы хотите в киношку? Я могу вам денег дать, двадцать рублей. На последний сеанс, на самый дальний ряд. Сходите. Вам сегодня тоже позволительно отдохнуть.

Зиночка вежливо улыбнулась. Можно подумать, если она захочет, то не сможет отдохнуть без Гришиного позволения. Но спорить с утра не хотелось.

– У меня сегодня работа до пяти утра – банкет, день рождения справлять будут, – бессовестно соврала Зинаида из самых светлых чувств – ей не хотелось брать у Гриши деньги.

Поповы только сочувственно покивали и быстренько заторопились из дома. Зина захлопнула за соседями дверь и с удовольствием плюхнулась обратно в кровать – никуда она сейчас не пойдет, а на работу ей вовсе не надо. Как же хорошо побыть дома одной!

Ближе к обеду Корытская проснулась окончательно, перекусила на скорую руку и подошла к телефону.

– Алло, мне такси… Поедем на… минутку, я только посмотрю… на Баргузинскую, четыре «б»…

Пока такси добиралось до ее богом забытого района, Зинаида приступила к украшению себя макияжем. Строгие тона, чуть румян цвета молотого кирпича, немного помады – и вот она, гроза преступников и защита обездоленных жертв, готова к выходу в свет! Настроение подогревал экран телевизора, откуда такая же ярая активистка с энтузиазмом выкрикивала лозунги: «Даешь двухмесячник чистоты в городе! Граждане! Проявим сознательность! Каждому по метле! Каждому по носилкам! Каждому по мусорной урне!»

Зинаида повела бровью.

– Мурзон, а эта оглашенная девица подарила мне чудную идею. Ах, только не спрашивай, какую, она еще немножко сырая…

Мурзон понимающе щурил глаза и спрашивать не собирался.

Возле дома, где ее высадил водитель такси, Зинаида немного стушевалась. В теленовостях, откуда она узнала адрес потерпевшей Дроновой, допустили существенную оплошность – не назвали номер квартиры, и теперь надо было это выяснять. Возле подъездов имелись лавочки, однако в такое время дня они пустовали. Видимо, у здешних старушек имелись дела поважнее, чем устраивать посиделки. Пришлось Зинаиде ждать, когда из подъезда покажется хоть кто-нибудь.

Первой появилась пышная молодая женщина в короткой куртке ярко-апельсинового цвета и с такой же рыжей сумкой. Женщина, не подозревая ничего плохого, мирно переваливаясь, направлялась к магазину, когда к ней подскочила Зинаида и четко произнесла:

– Зинаида Корытская. Акция «Каждому по убийце»! Хо…

Женщина вытаращила глаза, пронзительно взвизгнула, два раза шлепнула апельсиновой сумкой по голове Зинаиды и резво унеслась обратно в подъезд.

– Хм… странные какие-то тут жильцы… Вот черт, я ж хотела акцию по-другому назвать – «С каждого по убийце»! Да ладно теперь… – швыркнула носом Зинаида и уселась на другую лавочку.

Следующей из подъезда появилась женщина в возрасте. С ней Зинаида вела себя осторожнее:

– Здравствуйте, частный детектив Зинаида Корытская. Жду именно вас. Простите, как ваши данные?

Женщина удивленно отшатнулась, но послушно произнесла:

– Слоновская Мария Егоровна. А что случилось-то? Зачем я вам?

– Я же объясняю: я детектив, жду вас для беседы. Вы просто обязаны прояснить некоторые детали… – Видя замешательство на чистом лице Марии Егоровны, Зинаида выкинула руку вперед, собрала брови на переносице и зычно провозгласила: – Очистим город от убийц и преступников! Уберем грязь с тела наших улиц! От каждого – по добровольному признанию! Каждому по носилкам… кхм… это не надо. Простите, а мы не можем присесть на лавочку?

Слоновская вытянулась в дощечку и послушно посеменила к скамейке.

– Присаживайтесь, – любезно пригласила Зинаида и задушевно спросила: – Вы не расскажете, что случилось с вашей соседкой, Дроновой Ириной Андреевной?

Мария Егоровна, только коснувшись седалищем скамейки, поспешно вскочила и, точно ученица, послушно залепетала:

– Дронова Ирина проживала в моем доме. Вот. И с ней что-то случилось! – Потом женщину будто сдули – она вся как-то обмякла, снова плюхнулась на лавочку и уставилась на Зинаиду. – А что с ней случилось-то? Я ведь только сегодня приехала, у сына была месяц, с внуками сидела, так что совершенно не в курсе.

Зинаида шумно выдохнула. Совсем не за тем она сюда приехала на такси, чтобы рассказывать соседям о том, что произошло с Ириной Дроновой. Ей бы самой хоть что-то узнать.

– Так! – рубанула она воздух растопыренной ладошкой. – Будем считать, что вас наша акция не касается. Скажите, а кто-нибудь из соседей был с Дроновой в близких отношениях?

Слоновская снова вскочила и уже радостнее доложила:

– Кракова Альбина Родионовна. Алька. Они вместе и в школе учились, и проживали всю жизнь на одной площадке!

– Квартира?

– Пятьдесят шесть!

– Вы свободны, – мотнула головой Зинаида и направилась к подъездной двери.

– Там код. Три единицы нажмите, – подсказала Слоновская и торопливо понеслась подальше от странного детектива.

Зинаида поднялась на второй этаж и позвонила в пятьдесят шестую квартиру.

– И кого опять несет? – раздался голос за дверью. – Прям ходют и ходют… Кого вам?

Строгая женщина распахнула двери и недобро уставилась на незваную гостью.

– Мне Кракову. – Зинаида сурово нахмурила брови и без приглашения прошла в прихожую. – Альбину Родионовну.

– Так нет ее, Альки-то… – немного стушевалась женщина. – Вы, что ль, с ейной работы? Прогуляла, что ль? Так она не могла работать, у ей важная причина была!

Зинаида молчала, а женщина сама выкладывала все, что требовалось:

– Я, конечно, вас понимаю, но ить и вы должны понимать! У Альки подружка померла, вот дочка и того… хоронила. Нет, ежли кто скажет, что она там напилась, иль в запое, – вы не верьте. Гады-люди врут! Алька теперича долго пить не сможет. Она ить переживает! Таблетки сердешные глотает, куда ж ей еще и водку? Нет, ежли не верите, хоть у кого спросите – подружка в самделе померла. Вот туточки жила, за стенкой, а потом – тюк и померла. Так разе ж можно теперича Альке не пить, а тем более работать?

– Как подружку звали? – строго поинтересовалась Зинаида.

– Ну так как… Ириной ее звали. Я не знаю новой-то ее фамилии. В девках она Петровой была, потом по мужу… вот язви тебя, совсем не помню… фамилия еще такая стыдная… Разде… Голышенко, вот! Это от первого мужа. А вот по второму как…

– Дронова?

– Да кто знает, может, и Дронова, – отмахнулась женщина и снова убедительно заверила: – Как фамилия, не помню, а то, что померла, совершенно правильно вам говорю. А потому Алька и не могла на работе просиживать. Так что вы в своих ведомостях там пометьте – Альбина Родионовна оказывала человеку первую помощь, а потому не могла…

Зинаида и впрямь собралась записывать, но потом убрала тетрадку.

– Это кому ж она первую помощь оказывала? Ирине Дроновой?

– Не, ну той-то уж и вовсе никакой помощи не надо было. Алька мужу ейному, Сеньке, помощь оказывала. Он ить, как узнал про жену-то, сразу решил от похорон увильнуть, быстренько – бряк и с сердечным приступом в больницу. Моя Алька сперва хотела его в чувство привести, чтобы он симуляцию не разводил. Это чего ж тогда получится, нам ее хоронить придется, Ирку-то? Но ить не помогла помощь-то, все одно мужика увезли. А хоронили мы Ирку всем подъездом.

– Интересно, интересно… А отчего Ирина Дронова скончалась?

Женщина махнула рукой, но вспомнила, что сейчас решается производственная судьба дочери, и ласково пригласила:

– А пойдемте-ка я вас угощу варениками. Со сметаной.

– С… спасибо… – крякнула Зинаида и отказалась.

Вареников со сметаной очень хотелось, но не позволяла совесть – мало того, что она здесь от имени чужого профсоюза все вызнает про Дронову, так еще и вареников налопается…

– А чаю? У меня настоящий. С сахаром. Только что вскипел.

А вот чаю без вареников не хотелось.

– Давайте уж просто так посидим, побеседуем, – предложила Зинаида.

Хозяйка кивнула, усадила гостью в кухне за круглый стол, плотно прикрыла дверь и все же навалила полную тарелку вареников.

– Так я спрашивала, отчего Дронова скончалась. Болела она чем, что ли? – наивно хлопала глазами Зинаида, наворачивая вареники.

– Да с чего б ей болеть? Здорова была, как лошадь. Да с таким-то мужиком, как Сенька, нешто можно болеть? – всплеснула руками хозяйка. – Да он же ей дыхнуть не давал! Все время: «Ириша! Ириша!»… Тьфу! Да ежли б моей-то Альке такого мужика, да разе б она в вашей занюханной конторе работала? Ой, господи прости, я в смысле – разе б она пропускала ее, работу-то? Разе пила бы? Сенька-то мужик для любой бабы золотой. Вот оклемается маненько, дак я его к Альке зачну пристраивать. А чего зря добру-то пропадать? Он ить все время на работе, все время! Теперь, правда, в больницу улегся чевой-то. И все одно с Толькой-то его не сравнить.

Зинаида прожевала очередной вареник и быстренько уточнила:

– А Толька – это кто?

– Дак первый Иркин мужик, кто ж еще? Вот уж шалопа-а-а-й… Ежли б моя Алька за его вышла…

Тут в комнате послышалась возня, потом раздался небольшой грохот, дверь с шумом распахнулась, и в кухне возникло чудное явление – рослая девица в плавках, в коротенькой футболочке, со всклоченными волосами, с неуверенными движениями и с совершенно тупым взглядом. Девица сыто икнула и обдала присутствующих дам стойким ароматом перегара.

Собеседница Корытской – по всей видимости, матушка девицы – вскочила, попыталась затолкать «явление» обратно в комнату, но безуспешно – барышня держалась за косяки и стояла насмерть.

– Ты ч-че про Т-тольку плет-тешь? – грозно вопросила девушка и покрутила рукой у виска. – Как он меня возьмет… ик… замуж? Он же… у-у-у-мер!

– О господи… Алечка… – пыжилась женщина, толкая дочь в комнату. – Ну умер и умер, значит, не будем тебя за него выдавать, чего уж теперь… Иди, отоспись… Вот видите, как переживает! Просто места себе не находит! Аля! Ну выйди же! Не видишь, к тебе с работы пришли!

Алечка обозрела кухню мутным взором, остановилась на Зинаиде и горько сообщила:

– Ирка умерла… Ее этот гад Сенька… убил… Мам, а где Сенька лежит? Пойду ему… морду набью!

– О господи, Алечка… – суетилась женщина возле неуемной дитяти.

– Мам, я есть хочу. А я потом… потом спать пойду.

Мать поняла, что дочурка не отвяжется, плюхнула ей в тарелку вареников, усадила за стол и, утерев пот со лба, пояснила Зинаиде:

– Вот и как тут девке устоять? Одни поминки кругом! Ясное дело, выпьет малость, а потом месяц мучается. Ничего, сегодня проспится, а уж завтра с утра и на работу. Правда, Алечка?

– Хрен им! – не согласилась Алечка. – Некода мне… Я буду Сеньку убивать.

– Да не слушайте вы ее! – чуть не плакала женщина. – А может, вам уже пора? Ну навестили больную – и того, на работу, а?

Зинаида постаралась изобразить на лице самую сочувствующую мину:

– Да вы не беспокойтесь, я уйду. Мне только хотелось бы узнать: а что, Толька действительно того… умер?

– Да! – гаркнула Альбина. Уставилась в угол и сообщила: – Он погиб… из-за любви… Его Ирка прикончила!

Зинаида замялась:

– Странно как-то у вас получается: Тольку прикончила Ирка, Ирку Сенька… Сказка про репку какая-то. А чего ж ни Ирину, ни Семена в тюрьму не посадили, если все знали, кто кого убил?

Женщина за спиной дочери строила гримасы, призывая Зинаиду не обращать внимания на пьяный бред. Но доченька сунулась в холодильник, достала початую бутылку водки, хлебнула из горла и, на удивление, заговорила значительно разборчивее.