Текст книги "Драконы весеннего рассвета"

Автор книги: Маргарет Уэйс

Соавторы: Трейси Хикмен
сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 29 страниц)

– …Пока Властелин прошлого и будущего не возвратится во всей силе, – пробормотала Лорана.

– Да он просто сошел с ума, тот древний маг! – фыркнул Государь Амозус. – Может ли кто-нибудь повелевать прошлым и будущим? Разве только ты, Астинус!

– Я – не Властелин! – голос Астинуса прозвучал так гулко и грозно, что взгляды всех находившихся в комнате невольно обратились к нему. – Я всего лишь храню память о прошлом и записываю события настоящего по мере того, как они уходят в историю. Я не посягаю на власть!

– Ну, значит, тот колдун был безумен вдвойне, – пожал плечами Амозус. – Подумать только, вот уже который век эта Башня торчит посреди города, как бельмо на глазу. Никто не может ни жить вблизи, ни приблизиться и разрушить ее…

– А мне кажется, было бы величайшим стыдом разрушить ее, – глядя в окно, тихо сказала Лорана. – Она по праву принадлежит Палантасу. Без нее он был бы не полон…

– Именно так, принцесса, – сказал Астинус, как-то странно глядя на девушку…

Ночь между тем вступала в свои права. Вскоре Башню окутал непроницаемый мрак, зато остальной город украсился множеством огоньков. Палантас пытается затмить звездное небо, подумала Лорана. Но черное пятно в самом его сердце пребудет, пока…

– Грустная история и трагическая, – проговорила она, чтобы хоть что-то сказать: уж больно странно глядел на нее Астинус. – Значит, тот темный предмет, который я видела… Нечто, трепетавшее на прутьях ограды, это…

И она в ужасе замолчала.

– Я же говорю – сумасшедший, – хмуро повторил Государь. – Да, по всей видимости, это остатки его бренного тела. Впрочем, никому еще не удалось приблизиться и убедиться воочию…

Лорана содрогнулась. Внезапно заломило виски, и она поняла, что история Башни будет еще долго преследовать ее по ночам. Уж лучше бы ей и не слышать ее. Прямо связана с ее судьбой! Только этого ей еще не хватало. Рассердившись, Лорана попыталась выкинуть навязчивую мысль из головы. У нее попросту не было времени для всяких там древних пророчеств. Судьба же… Мало ей было всяких ужасов и несчастий, чтобы теперь еще и…

Словно подслушав ее мысли, Астинус поднялся на ноги и велел зажечь свечи.

– …Ибо, – холодно и спокойно проговорил он, глядя Лоране в глаза, – прошлое принадлежит прошлому, будущее же зависит от твоих собственных действий. До утра мы должны многое сделать…

7. ВЕРХОВНЫЙ ГЛАВНОКОМАНДУЮЩИЙ

– …Для начала позвольте мне зачитать послание государя Гунтара, доставленное всего несколько часов назад. – Правитель Палантаса извлек из складок своего просторного, тончайшей шерсти одеяния свиток и бережно разгладил его на столе. И дальнозорко откинул голову, стараясь разобрать написанное.

Лорана нетерпеливо прикусила губу: она не сомневалась, что письмо это было прислано в ответ на ее собственное – вернее, подсказанное ею Государю Амозусу двумя днями ранее.

– Оно чуточку помялось, – извиняющимся тоном проговорил Амозус. – Грифонов, которыми столь великодушно снабдили нас эльфийские владыки… – Тут он вежливо поклонился Лоране, и она поклонилась в ответ, еле удерживаясь, чтобы не выхватить грамоту у него из руки. – … Так вот, грифонов никак не удается обучить переносить письма, не сминая пергамента. Ага, вот теперь разбираю… «От государя Гунтара – Амозусу, Государю Палантасскому, приветствие…» Милейший человек этот государь Гунтар, – Амозус оторвался от чтения и поднял глаза. – Он был у нас в прошлом году, на празднике Весеннего Рассвета. Между прочим, этот праздник состоится через три недели, – повернулся он к Лоране. – Не почтишь ли ты его своим присутствием, дорогая принцесса?

– С удовольствием, господин мой, – отвечала Лорана. – Если только через три недели хоть кто-нибудь из нас, сидящих здесь, будет еще жив.

И она крепко сцепила под столом руки, стараясь сохранить видимость спокойствия. Государь Амозус озадаченно моргнул, но потом снисходительно улыбнулся:

– Ах да. Драконидские армии… Что ж, продолжим. «С глубокой скорбью принял я известие о гибели столь многих из числа нашего Рыцарства. Утешимся же мыслью, что они умерли победителями, геройски изгоняя великое Зло, омрачающее наш край. Особую сердечную боль причиняет мне гибель троих прославленных вождей – Дерека Хранителя Венца, Рыцаря Розы, Альфреда Мар-Кеннина, Рыцаря Меча, и Стурма Светлого Меча, Рыцаря Короны…» – Дочитав до этого места, Государь вновь повернулся к Лоране: – Светлый Меч… Насколько мне известно, он был твоим ближайшим другом, не так ли, милая принцесса?

– Да, господин мой, – пробормотала Лорана и по детской привычке наклонила голову, чтобы волосы скрыли ее лицо и никто не увидел, какая мука стояла у нее в глазах. Ведь ей совсем недавно довелось навеки проститься со Стурмом в Чертоге Паладайна, под развалинами Башни Верховного Жреца, и рана в сердце все еще кровоточила.

– Читай дальше, Амозус, – прозвучал бесстрастный голос историка. – Я не могу отрываться от своих занятий надолго.

– Конечно, Астинус. Извини, пожалуйста. – Государь вновь покраснел от смущения и принялся торопливо читать: – «Кроме того, случившаяся трагедия поставила Рыцарство в необычное положение. Во-первых, наиболее многочисленным остался орден младшего посвящения – Орден Короны. Эти люди с честью выдержали испытания и по праву носят рыцарские щиты, но все они молоды и недостаточно опытны. Для большинства из них это была самая первая битва. И, как назло, именно сейчас они остались без достойных командиров – ибо, согласно Мере, в командовании должны быть представлены все три рыцарских ордена…»

Слуха Лораны достиг негромкий скрежет кольчуг и осторожный перестук по полу вдетых в ножны мечей – это Рыцари, присутствовавшие в комнате, беспокойно ерзали в креслах. Все они исполняли свои командирские обязанности лишь временно, пока вопрос не будет окончательно решен высшим начальством. И вот миг настал. Лорана вздохнула и молитвенно закрыла глаза. «Ну пожалуйста, государь Гунтар, – мысленно упрашивала она. – Пусть твое решение окажется мудрым. Сколь многие уже умерли, погубленные политическими интригами властолюбивых людей. Надо же когда-то положить этому конец!..»

– «…А посему я назначаю Верховным Главнокомандующим над всеми Соламнийскими Рыцарями Лоранталасу, принцессу Правящего Дома Квалинести…»

Государь Амозус запнулся и еще раз перечитал про себя последние строчки, опасаясь, не подвело ли его зрение. Ошеломленная Лорана смотрела на него широко распахнутыми глазами. И надо ли говорить о том, что переживали в этот миг гордые Рыцари. Но вот Астинус сделал нетерпеливый жест, и Государь заторопился дальше:

– «… Которая на сегодняшний день является наиболее опытным боевым командиром, а кроме того, единственная из всех обладает навыками и познаниями, необходимыми для использования Копий. Подтверждаю подлинность сего письма, налагая печать. Государь Гунтар Ут-Вистан, Великий Магистр Соламнийских Рыцарей, и прочая, и прочая». – Государь Амозус обернулся к Лоране: – Прими поздравления, милая принцесса… Вернее, мой полководец!

Лорана сидела совершенно неподвижно… В какой-то миг ее обуяла такая безотчетная ярость, что она едва не ринулась вон из комнаты. Перед глазами проносились видения: обезглавленное тело государя Альфреда… Несчастный безумец Дерек, умирающий с победной улыбкой… Вечный покой в безжизненных глазах Стурма… Ряды и ряды тел рыцарей, павших при защите Башни Верховного Жреца…

И нате вам – она должна встать во главе. Эльфийка из королевской семьи. Причем по эльфийским понятиям – несовершеннолетняя, то есть полностью состоящая под властью отца. Капризная девочка, удравшая из родительского дома следом за «женихом» своих детских игр, Танисом Полуэльфом. Что ж, та капризная девочка давно повзрослела. Пройдя страх, боль, горькие потери и великую скорбь, Лорана – и она сама сознавала это – была теперь некоторым образом едва ли не старше собственного отца.

Она видела, как переглянулись рыцарь Маркхэм и рыцарь Патрик. В Ордене Короны эти двое были самыми старшими. Оба – замечательные бойцы, ничем не запятнавшие своей чести. Оба мужественно бились на стенах Башни Верховного Жреца. Почему Гунтар не избрал одного из них, как она ему и советовала?..

Вот поднялся Патрик, и лицо его было угрюмо.

– Я не могу этого принять, – сказал он негромко. – Госпожа Лорана – доблестная воительница, но командовать на поле боя ей еще ни разу не доводилось…

– А тебе, юноша? – невозмутимо поинтересовался Астинус.

Патрик залился неудержимым румянцем:

– Тоже нет, но я – это совсем другое дело! Она – жен…

– Да будет тебе, Патрик! – засмеялся рыцарь Маркхэм. Это был беззаботный и жизнерадостный молодой человек, полная противоположность суровому и серьезному Патрику. – Шерсть на груди еще не означает полководческого таланта, – продолжал он. – Право же, нашел, о чем волноваться! Это политика, и Гунтар, я считаю, поступил мудро.

Настал черед Лоране краснеть – она знала, что молодой рыцарь был прав. Все верно: надо же дать время Рыцарству перестроить изрядно потрепанные ряды, а Гунтару – покрепче усесться в магистерское седло…

– И все-таки это неслыханно! – не сдавался Патрик. Он старался не смотреть Лоране в глаза. – Я уверен, что Мера не допускает женщин даже и ко вступлению в Рыцарство…

– А вот и ошибаешься, – спокойно заявил Астинус. – Прецедент есть. Во время Третьей Войны с драконами молодая женщина, потерявшая отца и братьев, была посвящена в рыцари. Впоследствии, став Рыцарем Меча, она с честью погибла в бою, и братья-Рыцари оплакали ее гибель.

Эти слова сопроводила глубокая, тишина. Государь Амозус выглядел до крайности смущенным, – замечание Маркхэма насчет шерсти на груди едва не загнало его под стол. Астинус холодно взирал на юного Патрика. Маркхэм вертел в руках бокал, поглядывая на Лорану и улыбаясь. После короткой внутренней борьбы, вполне отражавшейся на его лице, Патрик угрюмо сел.

Рыцарь Маркхэм высоко поднял бокал:

– За нашего Главнокомандующего!

Лорана не ответила на тост. Итак, она командует. Но чем?.. – спросила она сама себя с горечью. Разбитыми остатками Соламнийских Рыцарей, не пустивших драконидов в Палантас?.. Из нескольких сотен, прибывших сюда на кораблях, в живых осталось едва пятьдесят. Да, они победили… Но какой страшной ценой! Око Дракона погибло, а от Башни осталась груда развалин…

– Да, Лорана, – сказал вдруг Астинус. – Тебе придется собирать обломки и строить все заново.

Она испуганно вскинула голову: этот странный человек читал ее мысли!

– Но я не хочу… – Непослушными губами пробормотала она.

– Полагаю, ни один из нас, сидящих здесь, не хочет, чтобы то, что происходит теперь на свете, происходило, – довольно ядовито заметил Астинус. – Но коли уж война началась, каждый должен сделать все, что в его силах, для победы.

Он встал. Палантасский Государь, полководцы и Рыцари сейчас же почтительно поднялись. Одна Лорана осталась сидеть. Она смотрела на свои руки, лежавшие на столе, и, чувствуя взгляд Астинуса, упрямо не поднимала глаз.

– Тебе непременно нужно идти, Астинус? – в голосе Амозуса прозвучала жалобная нотка.

– Непременно. Моя летопись не должна прерываться. И так уже я слишком долго отсутствовал… У вас же еще много работы, причем в основном рутинной и скучной. Я вам больше не нужен. У вас есть вождь…

И он указал рукой на Лорану.

– Что?.. – краем глаза она все-таки заметила его жест и наконец подняла голову. Она посмотрела на историка, потом на Государя: – Я?.. Вы что, шутите? Меня назначили всего лишь командующим Ры…

– Что дает нам полное право вручить тебе командование палантасским войском, – сказал Государь. – И, коль скоро Астинус тебя рекомендует…

– Не так, – перебил Астинус. – Я никого не рекомендую. Я не вмешиваюсь в ход истории… – Тут он вдруг осекся, и Лорана с изумлением увидела, как в кои веки раз дрогнула бесстрастная маска, выдавая сожаление и глубокую боль. – Я стараюсь не вмешиваться в события. Но иногда даже я совершаю промахи… – У него вырвался вздох, и маска вновь вернулась на место: – Я сделал то, зачем приходил сюда. Я напомнил вам кое-что из прошлого. А уж пригодится это вам в будущем или не пригодится…

И он направился к двери.

– Погоди! – вскакивая, крикнула Лорана. Шагнув следом за ним, она едва не споткнулась, встретив его холодный, суровый взгляд. Она налетела на этот взгляд, точно на глухую каменную стену. – Погоди, – повторила она. – Ты… Видишь все, что случается в мире? Видишь так, как оно есть?

– Да.

– Значит, ты можешь сказать нам, где стоят драконидские армии, что они собираются…

– Ты знаешь об этом ничуть не хуже меня.

И Астинус вновь повернулся к двери…

Лорана быстро обвела взглядом комнату. Государь и полководцы с улыбкой наблюдали за ней. Да, она снова вела себя, точно капризная, избалованная девчонка… Но кое-какие вопросы ей все же следовало разрешить. Астинус был почти уже у двери; слуги спешили распахнуть ее перед ним. Вызывающе глянув на остальных, Лорана выскочила из-за стола и быстро пересекла мраморный пол, нещадно путаясь в длинных, мешающих юбках. Астинус услышал ее шаги и чуть задержался на самом пороге.

– Я должна задать тебе всего лишь два вопроса, – подходя к историку, тихо сказала она.

– Да, – сказал он, вглядываясь в ее зеленые глаза. – Один – у тебя в голове, другой – в сердце. Задай первый из них.

– Есть ли еще на свете хоть одно Око Дракона?

Мгновение Астинус помедлил. И вновь Лорана увидела боль в его взгляде, и лицо, которого не касалось текучее время, вдруг постарело.

– Да, – сказал он наконец. – Существует. Это я вправе тебе открыть. Одно Око еще существует, но не в твоих силах разыскать его и использовать. Так что лучше оставь эту мысль.

– Оно было у Таниса, – настаивала Лорана. – Означает ли это, что он его потерял? Где… – Голос ее дрогнул – это был второй вопрос, вопрос ее сердца. – Где он?..

– Я сказал: оставь эту мысль.

– О чем ты?..

Лорану проняла дрожь – таким морозным холодом повеяло на нее от этих слов.

– Я не предсказываю будущего. Я вижу лишь настоящее – по мере того, как оно превращается в прошлое. Я вижу все с самого начала времен. Я видел любовь, которая в своем величии самопожертвования дарила миру надежду. Я видел любовь, которая пыталась превозмочь гордыню и властолюбие – и не могла. Ее поражение бросило на мир лишнюю тень, но это лишь тучка, ненадолго затмившая солнечный лик. Солнце, имя которому Любовь, светит по-прежнему… Видел я и любовь, затерявшуюся во тьме, любовь, доставшуюся недостойному, потому что любящий – и равно любящая – так и не смогли разобраться в своем собственном сердце…

– Ты говоришь загадками! – рассердилась Лорана.

– В самом деле? – спросил Астинус. И поклонился: – Прощай, Лоранталаса. Прощай и прими совет: думай только о долге…

Историк вышел.

Какое-то время Лорана смотрела ему вслед. «Любовь, затерявшаяся во тьме…» – неотвязно звучало у нее в ушах. Была ли это вправду загадка – или она знала ответ и попросту не решалась признаться себе самой, на что и намекнул ей Астинус?.. «Я оставила Таниса в Устричном – заправлять делами в мое отсутствие», – сказала ей Китиара. Китиара. Повелительница Драконов. Китиара. Его человеческая возлюбленная…

И внезапно сердечная боль – боль, занозой сидевшая там со времени разговора с Китиарой, – исчезла, оставив после себя лишь холод и пустоту, черный провал вроде того, что оставили в ночном небе исчезнувшие созвездия. Любовь, затерянная во тьме. Таниса больше нет. Вот, значит, что хотел сказать ей Астинус. Думай только о долге. Что ж, она будет думать о долге. Больше у нее в жизни ничего не осталось.

Приняв решение, она повернулась лицом к палантасскому правителю и его полководцам и гордо откинула голову – волна золотых волос отразила пламя свечей.

– Я принимаю командование армиями, – сказала она, и в голосе ее эхом отдалась ледяная пустота, зиявшая в сердце.

* * *

– Вот это, я понимаю, работа! – Флинт с удовлетворением притопнул ногой по каменным плитам Старой Стены. – Сразу видать, что эту стену строил не абы кто, а гномы. Смотри, как тщательно вытесаны и подогнаны камни! И попробуй отыщи хоть пару одинаковых!..

– Вот и я говорю: отпад да и только, – зевнул Тассельхоф. Его одолевала смертная скука. – А что, гномы и Башню построили? Которую мы с тобой…

– Можешь не напоминать мне! – огрызнулся Флинт. – И потом, сколько раз твердить тебе, пустоголовому: ну не строили, не строили гномы Башен Высшего Волшебства! Их возвели сами маги, заставившие кости земли прорасти вверх монолитными скалами…

– Вот это да! – С Тассельхофа тотчас же слетел всякий сон. – И почему только меня там не было! Ведь это же…

– Это ничто по сравнению с искусством гномских каменотесов, столетиями шлифовавших свое мастерство! – свирепо глядя на кендера, перебил Флинт. – Погляди хоть вот на этот камень, безмозглый! Долото в умелых руках придает камню особый…

– Лорана идет, – сказал Тас, страшно довольный, что удалось избежать очередной лекции по истории гномского зодчества.

Оторвавшись от созерцания камней Флинт и в самом деле увидел Лорану, шедшую к ним по длинному темному коридору, выводившему прямо на бастионы. На ней вновь были доспехи, знакомые приятелям еще по Башне Верховного Жреца; с лат лишь счистили кровь да выправили вмятины и зазубрины. Длинные волосы цвета льющегося меда ниспадали из-под шлема с алым плюмажем, поблескивая в лучах Солинари. Лорана шла медленно и все косилась на восток, туда, где темные силуэты гор заслоняли звездное небо. Флинт посмотрел на девушку и невесело вздохнул.

– Как она переменилась, – тихо сказал он Тассельхофу. – А ведь эльфам не свойственны перемены. Помнишь, какой она была, когда мы только встретили ее в Квалинести? Всего-то полгода назад, осенью. А поди ж ты, как будто сто лет пролетело…

– Это все гибель Стурма, Флинт. Только неделя прошла, – так же тихо ответил Тас. Его шкодливая рожица была необычайно серьезна и даже задумчива.

– И это, и не только. – Старый гном покачал головой. – Тут еще и та ее встреча с Китиарой… Ну, тогда, на стене Башни… Видать, Китиара что-то сделала или сказала такое… Чтоб ей сдохнуть, проклятой! – выругался Флинт. – Да чтоб я хоть вот настолько когда-нибудь ей доверял! Даже в старые добрые времена!.. И уж кто-кто, а я нисколечко не удивился, увидя ее в прикиде драконьего Повелителя! Я бы гору стальных монет отдал, чтобы узнать, что она такого брякнула нашей Лоране… Задула ведь девку, что твою свечку! Помнишь? Да она на свой собственный призрак похожа была, когда убрался синий дракон и мы принесли ее вниз со стены!.. – Гном подумал и добавил совсем уже тихо: – Спорю на свою бороду, что тут и Танис каким-то боком замешан…

– А мне, знаешь, до сих пор не верится, что Китиара вправду подалась в Повелители. Она всегда была такая… Такая… – Тас тщетно подыскивал слово, – … Забавная!

– Забавная? – Брови Флинта сошлись к переносице. – Пожалуй. Но притом бесчувственная и себялюбивая, как я не знаю что. Умела быть сущей очаровашкой, когда ей это было нужно… – Флинт перешел на шепот, чтобы не услышала подходившая девушка. – Танис, например, так этого и не понял. Все верил, дурачок, будто в ней еще что-то есть, кроме видимости… Вообразил, понимаете, будто она залезла в этакую скорлупу и прячет в ней от мира свое ранимое, нежное сердце, и только он один разглядел… Ха! Ранимости сердечной в ней, как вот в этих камнях!..

– Ну, что новенького слышно? – жизнерадостно обратился Тас к эльфийке.

Лорана улыбнулась старым друзьям, но, как и говорил мудрый Флинт, улыбка эта не принадлежала более веселой юной девчушке, беззаботно гулявшей в зеленых осинниках Квалинести. Теперь ее улыбка больше напоминала зимнее солнце в морозный день: светит, да не греет. Наверное, оттого, что в глазах Лораны не было больше радости и веселья…

– Меня назначили командующей армиями, – сказала она просто.

– Поздра… – Начал было Тас, но пригляделся к ее лицу – и не договорил.

– Не с чем поздравлять, – горько отозвалась Лорана. – Я командую жалкой горсточкой Рыцарей, засевших в разрушенной крепости далеко в Вингаардских горах… Да тысячей горожан, вышедших на стены! – Она стиснула обтянутый перчаткой кулак. Глаза ее были устремлены по-прежнему на восток: небо над горами начинало понемногу бледнеть. – Нам следовало бы сейчас быть там! Пока их армия еще не оправилась от поражения! Мы легко разбили бы ее окончательно!.. Так нет же, мы, видите ли, не смеем высунуться на Равнины. Даже с Копьями. Что-де толку от них против драконов в полете? Вот если бы у нас было Око… – Она замолчала, потом тяжело перевела дух. – Ладно, нет у нас Ока, и нечего толочь воду в ступе. Вот так и будем торчать на палантасских бастионах, пока нас не…

– Погоди, Лорана, – сипло прокашлялся Флинт. – Давай подумаем, может, не так уж все и безнадежно? Стены тут, я тебе доложу, что надо – поставь тысячу человек, и они их удержат. Гномы-механики с их катапультами уж как-нибудь присмотрят за гаванью. Рыцари стерегут единственный перевал в Вингаардских горах, и им уже посланы подкрепления. Есть у нас и Копья – немного, но есть, – и Гунтар божится, что вот-вот вышлет еще… Ну и что, что в небе нам их не достать? Пусть только попробуют подлететь поближе к стенам…

– Если бы этого было достаточно. Флинт! – вздохнула Лорана. – Ну да, с недельку мы, должно быть, продержимся. Ну две. Ну даже месяц, хотя… А потом? Когда они захватят всю страну вокруг нас?.. Мы не можем на равных бороться с драконами. Все, что нам остается, – это затворяться от них в маленьких крепостях. Очень скоро этот мир захлестнет сплошной океан тьмы – останутся лишь крохотные островки света. Рано или поздно тьма поглотит их один за другим…

Лорана прислонилась к стене и прижалась лбом к холодному камню.

– Скажи лучше, когда ты последний раз спала? – строго спросил Флинт. – Не знаю, – ответила она. – У меня все как-то перемешалось… Я то ли брожу во сне, то ли сплю наяву…

– Знаешь что, иди-ка приляг, – сказал Флинт именно тем голосом, который Тас определял как «дедушковый». – Все равно как раз скоро наш черед стражу стоять…

– Не могу, – Лорана протерла глаза. Мысль о сне заставила ее осознать, насколько она выдохлась. – Я шла сказать вам, что над Каламаном видели драконов, летевших на запад.

– Значит, шпарят прямо сюда, – немедленно представив себе карту, авторитетно заявил Тас.

– А кто видел-то? – подозрительно спросил старый гном.

– Грифоны. И нечего воротить нос, – невольно улыбнулась Лорана, видя отвращение на лице Флинта. – Если бы не грифоны, прямо не знаю, что бы мы делали. Даже если эльфы ничего больше не совершат для войны…

– Грифоны – всего лишь зверье безгласное, – буркнул гном. – И лично я им доверяю не намного больше, чем кендерам. А кроме того, – продолжал он, не обращая внимания на возмущение Таса, – это вообще чушь! Повелители не посылают драконов без наземной армии, следующей по пятам!

– Остается предположить, что армия вовсе не в таком беспорядке, как нам казалось, – устало вздохнула Лорана. – А может, драконам просто велено натворить у нас беды, сколько сумеют. Ну там, выжечь окрестности и до смерти перепугать горожан… Почем я знаю. Э, смотрите-ка! Слух уже распространился…

Флинт огляделся кругом. Солдаты, которым пора было идти отдыхать, оставались на местах и неотрывно смотрели на горы, чьи снежные пики понемногу розовели, встречая близкий рассвет. Солдаты негромко переговаривались. К ним подходили все новые и новые воины, только что проснувшиеся и уже услышавшие новости…

– Вот этого я и боялась, – вздохнула Лорана. – Только паники нам недоставало. Говорила же я Государю Амозусу, чтобы поменьше болтал! Да разве могут эти палантасцы что-нибудь сохранить в тайне!.. Ну? Видите?..

Стоя на высокой стене, друзья отчетливо видели, как улицы города начали заполняться народом – сонные, полуодетые горожане бестолково метались из дома в дом.

Лорана закусила губу, зеленые глаза неистово вспыхнули.

– Теперь мне придется снимать солдат со стен, чтобы они разогнали это стадо обратно по домам. Еще не хватало, чтобы они бегали по улицам, когда налетят драконы!.. Эй! За мной, живо! – И, махнув ближайшей кучке солдат, Лорана умчалась. Флинт и Тас видели, как она бежала вниз по ступеням, направляясь ко дворцу Государя. Очень скоро по улицам зашагали вооруженные патрули. Они убеждали людей вернуться домой, пресекая начавшуюся было панику.

– Держи карман шире, – фыркнул Флинт, наблюдая за тщетными усилиями патрулей. Народу на улицах прибывало с каждой минутой.

Тас глядел на восток, забравшись на каменную плиту. Вот, присмотревшись к чему-то, он медленно покачал головой…

– Уже все равно, – пробормотал он в отчаянии. – Глянь, Флинт…

Гном поспешно присоединился к приятелю. Люди что-то кричали, указывая руками. Кто-то готовил луки. Там и сям посверкивали в факельном свете зазубренные наконечники серебряных Копий…

– Сколько хоть их?.. – щурясь, спросил Флинт.

– Десять, – медленно проговорил Тас. – Две стаи. А уж здоровы-то до чего… Алые, наверное. Вроде тех, что мы видели в Тарсисе. Какого цвета, покамест точно не разберу… Трудно против света… А вот всадников вижу отлично. Должно быть. Повелитель… Вдруг Китиара… Эге! – Тассельхофа посетила замечательная идея. – А вдруг на сей раз мне удастся с ней поболтать? Небось интересно быть Повели…

Его голос заглушил звук набата: на всех городских башнях разом забили колокола. Народ смотрел с улиц на стены, на солдат, которые готовились к отчаянному последнему бою. Тас различил Лорану, вышедшую из дворца в обществе самого Государя и двоих полководцев. Насколько кендер мог судить по походке, эльфийка была в ярости. Вот она указала в сторону башен, на которых заходились колокола: судя по всему, она хотела бы немедленно прекратить трезвон. Слишком поздно! Палантасцы обезумели от ужаса. Неопытные молодые солдаты выглядели немногим лучше простых горожан. Визг, вопли, хриплые крики надрывали слух. Кендеру поневоле вспомнился Тарсис. Люди, сбитые с ног и затоптанные толпой. Дома, взрывающиеся в вихре огня…

Тас отвернулся от города.

– А ну ее совсем, Китиару, – проговорил он тихо и провел рукой по глазам, глядя на приближавшихся драконов. – Не хочу я с ней разговаривать. И знать, как это – быть Повелителем, – тоже не хочу. Потому что это значит вляпаться во что-то черное, жуткое, страшное и ужасное… Ой! Погодите-ка!..

Не в силах поверить собственным глазам, Тас вытянулся вперед, чуть не рухнув вниз со стены.

– Флинт!!! – заорал он, дико размахивая руками.

– Ну? Что еще?.. – буркнул гном. Схватил кендера за синие штаны и оттащил от края стены.

– Это как в Пакс Таркасе!.. – захлебывался Тас. – Как в Усыпальнице Хумы!.. Фисбен говорил… Они прилетели! Они прилетели!..

– Да кто прилетел-то, бестолочь?!.. – отчаявшись что-нибудь понять, взревел Флинт. Тас не ответил. Только запрыгал так, что взвились сумочки и кармашки, и умчался прочь, оставив гнома исходить беспомощным гневом: – Я тебя спрашиваю, бестолочь!.. Кто прилетел-то?..

– Лорана!!! – вопил Тас, и пронзительный голос его был отчетливо слышен в гуле толпы. – Лорана, они прилетели! Фисбен говорил! Они прилетели!.. Лорана!..

Проклиная несносного кендера на все корки, Флинт снова посмотрел на восток. А потом, торопливо оглядевшись, – не видит ли кто? – вытащил из кармана куртки очки и торопливо нацепил их на нос.

Теперь он видел кое-что большее, чем просто расплывчатое пятно розового зарева, рассеченное острыми силуэтами горных вершин… Гном присмотрелся, и у него вырвался судорожный вздох, а на глаза навернулись слезы. Быстро сдернув очки, он спрятал их в очешник и убрал в карман. Очки сделали свое дело: дали ему увидеть, как играл розовый рассвет на крыльях драконов. Так могло блестеть лишь серебро.

– Опустите оружие, парни, – торжественно сказал гном, подходя к молодым солдатам и промокая глаза носовым платочком, позаимствованным у кендера. – Слава Реорксу! Теперь есть надежда. Теперь у нас есть надежда…