Текст книги "Драконы весеннего рассвета"

Автор книги: Маргарет Уэйс

Соавторы: Трейси Хикмен
сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 29 страниц)

9. ПОБЕДА

– Давай-ка я тебя подсажу! – с готовностью предложил Тас.

– Еще не хва… Да погоди же ты!.. – завопил Флинт. Но это ему не помогло. Напористый кендер уже ухватил его за ногу и «подсадил» друга так, что тот врезался головой прямо в твердое, мускулистое плечо молодого бронзового дракона. Отчаянно взмахнув руками. Флинт успел ухватиться за сбрую, свисавшую с шеи дракона, и повис на ней, медленно вращаясь над землей, точно мешок на крюке.

– Ну и чем ты там занят? – глядя на него снизу вверх, негодующе спросил Тас. – Нашел время на качелях качаться. Дай-ка я тебя…

– Отвяжись! – рявкнул Флинт и лягнул его, не давая снова ухватить себя за ногу. – Отстань, говорю!

– Ну и ладно, ну и лезь сам, если больно охота, – обиделся Тассельхоф. И отошел в сторонку.

Гном свалился наземь, тяжело отдуваясь. Лицо его было багрово.

– А вот и влезу! – зарычал он на кендера. – И уж без тебя-то как-нибудь обойдусь!

– Ну так шевелись побыстрее, – посоветовал Тас. – Все, кроме нас, уже сидят верхом!

Гном оглянулся на громадного бронзового дракона и упрямо скрестил руки на груди.

– Сейчас подумаем, с какой стороны подойти к делу, – заявил он.

– Давай, давай. Флинт! – умирал от нетерпения Тас. – Не тяни время! Слушай, мы же будем летать! – И тут его осенило: – А может, ты останешься? Я и сам справлюсь…

– Еще чего выдумал! – фыркнул гном. – Только-только вроде начали побеждать! Ну так, значит, скорее посадим кендера на дракона, чтобы все рухнуло уже наверняка! Может, прямо уж вручим Повелителю городские ключи?.. Слышал, бездельник, что сказала Лорана? Если ты полетишь, так только со мной!

– Да залезай же ты, в конце-то концов!.. – во всю силу пронзительного голоса заверещал Тас. – Честное слово, война кончиться успеет, а я… Я дедушкой стану, пока ты почешешься!

– Ты – дедушкой! – проворчал Флинт, глядя на дракона, взиравшего на него (по крайней мере, гному так представлялось) крайне недружелюбно. – В тот день, когда ты станешь дедушкой, у меня вылезет борода…

Дракон – имя его было Хирсах – в действительности смотрел на двоих приятелей с нетерпением и добродушной насмешкой. По драконьим меркам он был совсем еще юн и потому безоговорочно соглашался с кендером: пришло время лететь. Лететь и сражаться. Хирсах первым отозвался на Зов, обращенный ко всем благородным драконам – золотым, серебряным, бронзовым и медным. Нетерпение битвы горячило его кровь.

Тем не менее, юный дракон питал глубочайшее уважение к старцам – вне зависимости от рода и племени. Хирсах был неизмеримо старше Флинта, но для него седой гном был существом, прожившим долгую, достойную и богатую событиями жизнь, а значит, заслуживающим всяческого уважения. И все же, со вздохом подумал Хирсах, если я не вмешаюсь, кендер окажется прав – война завершится без нас.

– Я прошу прощения, высокочтимый отец, – произнес он наиболее вежливую форму обращения, принятую у драконов. – Осмелюсь ли я предложить тебе помощь?

Флинт изумленно крутанулся на месте, не понимая, кто это с ним заговорил.

Дракон наклонил громадную голову и перешел на томский язык:

– Позволь оказать тебе помощь, высокочтимый отец.

Флинт невольно попятился, чтобы тут же споткнуться о кендера и сшибить его с ног.

Дракон сейчас же вытянул гибкую змеиную шею и, бережно взяв кендера страшными зубами за мохнатую курточку, поставил его на ноги, точно котенка.

– Я, собственно… – Замялся Флинт, донельзя смущенный и растроганный безупречной вежливостью дракона. – Я, собственно, даже и не знаю… – Гном решил не терять достоинства и не выглядеть простачком. – Вообще-то мне, знаешь ли, отнюдь не впервой. Я, как бы это сказать…

– Да ты в жизни своей не сидел на драконе! – возмутился Тас. – Ты… Ой!

Локоть гнома врезался ему в ребра.

– Дело в том, что последнее время я был занят вещами более важными и несколько утратил навык, – невозмутимо довершил Флинт.

– Конечно, высокочтимый отец, – без малейшего намека на улыбку ответствовал Хирсах. – Ты разрешишь мне называть тебя Флинтом?

– Так и быть, зови, – ворчливо разрешил гном.

– А я – Тассельхоф Непоседа, – представился кендер и протянул дракону ладошку. – Мы с Флинтом друг без друга никуда. Ой, у тебя же руки нету, чтобы пожать… Ну да ничего. Как тебя зовут?

– Смертные зовут меня Огнекрылым, – церемонно поклонился дракон. – Итак, высокочтимый Флинт, не угодно ли тебе предложить своему оруженосцу-кендеру…

– Оруженосцу!.. – ошарашенно повторил Тассельхоф.

Дракон не обратил на него никакого внимания:

– … Предложить своему оруженосцу взобраться ко мне на спину. Я помогу ему приготовить для тебя седло и Копье.

Флинт задумчиво разгладил бороду. Потом величаво простер руку.

– Ступай, оруженосец, – велел он Тасу, который смотрел на него разинув рот. – Лезь наверх и делай, что тебе говорят.

– Я… Но ведь ты… Мы… – Начал Тас. Докончить фразу ему так и не пришлось: зубы дракона снова сомкнулись на его курточке. Одним движением головы Хирсах поднял его высоко над землей, а потом опустил прямо в седло, укрепленное на мускулистой спине, покрытой бронзовыми чешуями. Сидеть верхом на драконе!.. Это ли было не счастье!.. Восторг, распиравший Таса, заставил его на некоторое время умолкнуть. Чего, в общем, и добивался Хирсах.

– Слушай внимательно и учись, Тассельхоф Непоседа, – сказал дракон. – Ты пытался усадить господина рыцаря в седло задом наперед, что, конечно, неправильно. Следует сидеть так, как сидишь сейчас ты сам. Крепление Копья должно находиться справа от всадника, сидящего над моим плечом. Понял?

– Понял!

Кендер пребывал на вершине блаженства.

– Щит, который ты видишь рядом со мной на земле, предохранит тебя от большинства разновидностей смертоносного дыхания…

– Э, погоди-ка! – вмешался гном, вновь складывая на груди руки. – Во-первых, что это там насчет большинства разновидностей? А во-вторых, я что, должен управляться и с Копьем, и со щитом? Не говоря уж о том, что этот дурацкий щит больше нас с кендером, вместе взятых, и…

– Так тебе ведь не впервой, господин рыцарь! – крикнул ему Тас.

Гном побагровел и набрал воздуху в грудь для яростной отповеди, но Хирсах опередил его.

– Вероятно, рыцарь Флинт еще не имел времени ознакомиться с новейшей моделью, оруженосец Тассельхоф, – сказал он. – Щит укрепляется впереди Копья, которое проходит в особое отверстие в нем. Копье, как легко убедиться, свободно ходит в креплении. Когда на нас нападут, вы немедленно укроетесь за щитом.

– Давай-ка его сюда, господин рыцарь Флинт! – крикнул кендер.

Ворча, гном проследовал к огромному щиту, лежавшему на земле. Постанывая от натуги, он кое-как сумел приподнять его и прислонить к боку дракона. С помощью Хирсаха кендер и гном установили щит возле седла. Потом Флинт приволок Копье и острием вперед сунул его кендеру, который едва не свалился вниз, ловя длинную пику и проталкивая ее в отверстие. Наконец поворотный стержень вошел в специально приготовленное гнездо и оказалось, что отменно сбалансированное Копье действительно свободно ходило из стороны в сторону, – маленький кендер и тот справлялся с ним без труда.

– Отпад!.. – восторгался Тас, вращая Копьем туда и сюда. – Хлоп! И нету дракона. Хлоп! И еще одного нет!.. Я… – Неожиданно Тас вскочил на ноги: с равновесием у него дело обстояло не хуже, чем у Копья. – Шевелись, Флинт! Сейчас взлетаем! Я вижу Лорану! Она летит сюда на серебряном вожаке, проверяя, все ли готовы! Вот-вот прикажет взлетать!.. Давай, Флинт! Сколько можно копаться!..

И Тас нетерпеливо запрыгал на спине у дракона.

– Во-первых, господин рыцарь, – говорил между тем Флинту Хирсах, – будь любезен надеть теплую куртку. Вот так. Теперь пропусти в пряжку ремень… Нет, не этот, другой… Вот теперь правильно.

– Ну точь-в-точь волосатый слон, которого я видел однажды, – захихикал Тассельхоф. – Не помню только, рассказывал ли я эту историю? Так вот, стало быть, я…

– Проклятье!.. – загремел Флинт. Он едва мог передвигаться в тяжелом меховом одеянии. – Выбрал времечко для дурацких историй!.. – Разъяренный гном чуть не ткнулся прямо в драконий нос. – И как, по-твоему, я должен в этих хархарах взбираться наверх?.. Только никаких мне зубов, учти, ящер летучий!..

– Конечно, высокочтимый отец, – тоном глубочайшего уважения заверил его Хирсах. И с поклоном распростер по земле бронзовое крыло.

– Вот это мне больше по нраву, – смягчился Флинт. Гордо разгладил бороду и метнул самодовольный взгляд на озадаченно примолкшего кендера. Потом торжественно прошествовал наверх по крылу и с видом императора занял свое место в седле.

– А вот и сигнал! – взвизгнул Тас, прыгая на свое место за его спиной. – Вперед! Вперед!.. – И забарабанил пятками по бронзовым бокам Огнекрылого.

– Тише ты, торопыга, – сосредоточенно изучая устройство Копья, осадил его Флинт. – Эй! А править как?

– Ты укажешь мне избранное тобой направление, натягивая поводья, – ответил Хирсах. Он пристально высматривал сигнал для взлета и наконец увидел его.

– Все понятно, – сказал Флинт и потянулся к поводьям. – Итак, я команду… Ахм!

– Конечно, высокочтимый отец! – Хирсах прыжком взвился в воздух, разворачивая громадные крылья и ловя восходящие струи воздуха, поднимавшиеся с нагретого солнцем утеса, на котором они готовились к бою.

– Погоди! Поводья… – Флинт пытался схватить их, но тщетно: поводья было уже не достать.

Хирсах улыбнулся про себя и притворился, что не расслышал.

* * *

Неся на спинах рыцарей, ставших их всадниками, благородные драконы один за другим взлетали с холмистых восточных предгорий Вингаардских хребтов. В этих местах зимний холод уже уступал теплым северным ветрам, растапливавшим льды и снега. В воздухе витали пряные ароматы пробудившейся зелени. Солнце вспыхивало на крыльях драконов, занимавших место в строю.

От этого зрелища поневоле захватывало дух. Тассельхоф знал, что не позабудет его до смертного часа – а может статься, и долее. Бронза, серебро и живая медь так и горели на утреннем солнце. Сверкали седельные Копья, переливались яркими бликами рыцарские доспехи. Знамя Зимородка, шитое золотом, вилось в синеве неба.

Минувшие несколько недель были поистине великолепны. Флинт не преувеличивал, говоря, что они наконец-то начали побеждать. «Золотой Полководец» – так называли Лорану в войсках – буквально из ничего умудрилась сколотить сильную армию. Палантасцы с восторгом становились под ее знамя. Смелые планы и твердые, решительные действия по праву снискали Лоране уважение Соламнийских Рыцарей. И настал день, когда войско вышло из Палантаса и ринулось по равнине, опрокидывая и гоня охваченные паникой армии Повелителя Драконов, больше известного под именем Темной Госпожи.

Победа следовала за победой; дракониды бежали. Кое-кому уже казалось, что до окончательной победы в войне рукой подать.

Лорана, однако, не обольщалась. Она знала, что драконы Повелительницы все еще представляли собой грозную силу. Особенно тревожило ее то, что эти самые драконы словно в воду канули: никто не знал, куда они подевались и почему не участвовали в сражениях. День проходил за днем – Лорана держала своих драконов и их всадников в полной готовности, не позволяя расслабиться. Вражеские стаи могли в любой момент появиться на горизонте…

И вот настал решающий час. Лорана получила донесение: несколько стай алых и синих драконов мчалось на запад явно затем, чтобы остановить не в меру решительного Золотого Полководца и ее разношерстную армию.

…Сверкающей вереницей бронзы и серебра мчались над Соламнийским Полем Драконы Белокамня (так все чаще называли благородных драконов). Для Рыцарей, восседавших на их спинах, это был уже не первый полет, – если не считать гнома, который до сего дня упорно отказывался подниматься в воздух. Тем не менее, вид клочковатых облаков, стремительно проносившихся мимо, и посвист ветра, бьющего в лицо, для всех был по-прежнему непривычен и нов.

Знамена яростно хлопали. Пешие солдаты, оставшиеся далеко внизу, казались муравьями, медленно переползающими лужайку. Для одних рыцарей полет был исполнен восторга и волшебства. Другие собирали в кулак все свое мужество, чтобы не оплошать.

А впереди, самим видом своим ободряя слабых и вдохновляя отважных, неслась Лорана на громадном серебряном вожаке – на том самом, что принес с Драконьих островов ее брата. Золотые волосы, струившиеся из-под шлема, казались ожившими солнечными лучами. Сама того не ведая, Лорана становилась символом победы, подобным самому Копью. Девичья гибкость и непреклонное мужество, нежная красота – и способность разить насмерть. Да что говорить! Воины, еще недавно исполненные сомнений – женщина! – пошли бы теперь за ней хоть в самую Бездну…

Тассельхоф все высовывался из-за плеча Флинта, ища глазами Лорану. Она держалась впереди строя и время от времени оглядывалась – не отстал ли кто-нибудь. Тас видел, как она наклонялась вперед, советуясь со своим драконом. Было похоже, что пока все шло как надо, и Тас решил немного отвлечься от предстоявшего боя и вволю насладиться полетом. Жизнь кендера была полна приключений, но нынче все же происходило нечто совершенно особенное. Ветер выжимал слезы из глаз, но даже и он ничуть не мешал блаженству Тассельхофа.

Кендер, любитель карт, наконец-то увидел идеальную карту.

Под ним простирались холмы и долины, городки и хутора, рощи и реки. Все сразу, и вместе с тем в мельчайших подробностях. Вот бы как-то запечатлеть этот вид и сохранить его навсегда…

Погодите-ка, вдруг осенило его. А почему бы и нет?.. Покрепче стиснув седло цепкими коленками, кендер разжал руки, которыми держался за Флинта, и принялся рыться в сумочках. Выудив наконец чистый листок, кендер пристроил его у гнома на спине и принялся рисовать кусочком угля.

– Хватит дрыгаться! – прикрикнул он на Флинта, – тот все еще не оставлял надежды ухватить поводья.

– Да чем ты там занят, безмозглый?.. – проорал гном, неуклюже заворачивая руку назад и пытаясь добраться до Таса. Так бывает, когда нападет неожиданный зуд, и не дотянуться, не почесать.

– Карту рисую! – закричал в ответ Тас. – Таких еще не бывало! Я стану знаменит!.. Смотри: вон наши войска – ползут, как жучки. А вон Вингаардская Башня! Да тихо же ты, пока я тут все не размазал!..

Флинт застонал и решился наконец оставить в покое и поводья, и несносного кендера. Лучше сосредоточить внимание на том, как бы удержаться верхом на драконе… И притом удержать внутри себя недавно съеденный завтрак. Послушавшись кендера, он посмотрел вниз, и это было ошибкой. Теперь он смотрел только вперед и сидел прямо, точно аршин проглотив. Плюмаж из гривы грифона на его шлеме развевался и щелкал на ветру. Кружащиеся птицы проносились далеко внизу… Все шло к тому, чтобы Флинт поместил драконов в своей личной табели о рангах в одной графе с лодками, лошадьми и Иными Штуковинами, От Которых Надо По Возможности Держаться Подальше.

– Смотри!.. – возбужденно вопил Тас. – Вон там ихние армии! Идет сражение, и я вижу его все целиком!.. – Кендер свесился с седла, пристально всматриваясь. Со дна воздушного океана доносились крики и стук оружия. – Нельзя ли подлететь поближе? – крикнул он Хирсаху. – Я… Ой-ой-ой!.. Моя карта!..

Дракон неожиданно заложил крутой вираж, и мощный вихрь выхватил листок у Таса из рук. Кендер скорбно проводил его глазами, но как следует расстроиться не успел: тело Флинта, и без того напряженное, вдруг словно одеревенело.

– Что там? Что такое? – закричал Тас.

Флинт закричал в ответ, указывая рукой. Пока Тас пытался что-либо разглядеть или расслышать, Хирсах влетел в низкое облачко и кендер, по выражению овражных гномов, перестал видеть собственный нос.

Но потом они вырвались из облаков и…

– Во дают!.. – вырвалось у кендера.

Прямо под ними, пикируя на муравьиные отряды людей, стая за стаей мчались драконы. Алые и синие крылья были подобны грозным знаменам; все ближе и ближе подлетали они к беззащитной пехоте Золотого Полководца…

Тассельхоф видел, как чудовищный магический ужас ломал и смешивал недавно такие стройные ряды. Но на широкой травянистой равнине некуда было убежать, негде спрятаться. Тас воочию представил себе, как молнии и огонь настигают мечущихся людей…

– Надо остановить их!..

Тут Хирсах лег на крыло, и Тас едва не проглотил язык. Горизонт поднялся на дыбы, и кендер испытал ни с чем не сравнимое ощущение: ему показалось, будто они падали вверх. Инстинктивным движением Тас ухватился за поясной ремень Флинта и запоздало припомнил, что ему, как и гному, полагалось бы пристегнуться. Ладно, следующий раз он…

…Если только он будет, этот следующий раз. В ушах ревел ветер, земля неистово вращалась – дракон стремительно снижался. Кендеры были охочи до новых впечатлений, и это в самом деле было нечто из ряда вон выходящее… И все же земля могла бы, право же, мчаться навстречу хоть чуточку медленнее!..

– Я сказал остановить, но не сей же секунд… – Прокричал он Флинту. Посмотрев вверх – а может быть, вниз? – он увидел других драконов далеко вверху над собой… Хотя нет, скорее внизу… Все перепуталось. В следующий миг драконы оказались сзади. Они вырвались вперед! В одиночку! Куда только смотрит Флинт?..

– Помедленнее! – крикнул Тас гному. – Скажи ему, пускай сбавит ход! Мы всех обогнали, даже Лорану!..

Гном и сам был бы не прочь немножко попридержать Огнекрылого. При последнем маневре поводья сами собой попали ему в руки, и он тянул их что было силы, истошно крича:

– Тпру! Тпру!..

Он смутно помнил, что лошади вроде бы этого слушались. Дракон, однако, слушаться не желал.

Даже знай Флинт, что не он один тщетно пытался править, это послужило бы перепуганному гному слабеньким утешением. Словно повинуясь безмолвной команде, ровный серебряно-бронзовый строй за их спинами ломался, распадаясь на стаи по два-три дракона. Рыцари отчаянно тянули поводья, пытаясь заставить крылатых зверей вернуться к привычному для них кавалерийскому строю. Драконы не слушались. Они лучше знали, как следовало воевать в воздухе. Здесь была их стихия. Пусть-ка лучше эти лошадники учатся, как надо сражаться верхом на драконах…

Великолепно развернувшись, Хирсах снова врезался в облачко, и в густом влажном тумане Тас мгновенно утратил всякое понятие, где верх и низ, лево и право. Потом перед глазами опять взорвалась солнечная синева. Ага! Верх и низ, по крайней мере, вернулись на место. Вот только запас низа был как-то очень уж пугающе мал.

И тут из груди Флинта вырвался воинственный рев. Тас подскочил от неожиданности и уставился вперед. Оказывается, они метили прямо в стаю синих драконов, которые, увлекшись преследованием кучки охваченных магическим ужасом пехотинцев, еще не заметили Хирсаха.

– Копье! Копье!.. – завопил Тас.

Флинт схватился за рукоять Копья, судорожно пытаясь пристроить ее к плечу. Синие их по-прежнему не замечали. Выскользнув из облака, Хирсах пристроился им в хвост. А потом бронзовой молнией промчался над стаей и настиг вожака – крупного синего дракона, на котором восседал всадник в синем же шлеме. Стремительно нырнув, Хирсах полоснул вожака всеми четырьмя лапами, увенчанными смертоносными мечами когтей.

Удар резко швырнул Флинта вперед. Тас шлепнулся на него. Флинт барахтался, но приподняться не мог: крепко обхватив его одной рукой, другой рукой Тас колотил гнома по шлему, звонко подзадоривая дракона.

– Молодец! Так его! Врежь еще!.. – верещал кендер. И знай дубасил друга по голове.

Заковыристо ругаясь по-гномски, Флинт с большим трудом спихнул с себя Таса и выпрямил спину. В этот момент Хирсах снова взмыл в небеса и юркнул в облако, не давая времени синим прийти в себя от неожиданности и поквитаться с обидчиком.

Влетев в облако, дракон немного помедлил – быть может, нарочно затем, чтобы неопытные всадники перевели дух и приготовились к новой сшибке. Флинт уселся в седле как следует, и Тас взял его за пояс, отметив про себя, что выглядел гном несколько странно: посерел лицом и смотрел как-то озабоченно. Ну да обстоятельства способствуют, сказал себе Тас. Он хотел спросить Флинта, хорошо ли тот себя чувствовал, но не успел: Хирсах выскочил из тумана.

Прямо под собой Тас увидел синих драконов. Вожак оставил погоню за людьми и завис в воздухе, часто работая широкими крыльями и озираясь кругом. Синий самец был поранен: Тас разглядел кровь у него на боках, там, где острые когти Хирсаха порвали и чешую, и жесткую синюю шкуру. Дракон и всадник вертели головами, высматривая врага. Вот всадник вытянул руку…

Тас отважился оглянуться, и у него перехватило дух. Стоило жить, чтобы увидеть такое. Бронза и серебро вспыхивали на солнце: Драконы Белокамня вырывались из-за прикрытия облаков и с криком пикировали на синие стаи. Мигом забыв о сражении, происходившем внизу, синие отчаянно пытались набрать высоту и не дать преследователям напасть на себя сзади. Тут и там уже завязывались поединки. Едва не ослепив кендера, с треском ударила близкая молния, и крупный бронзовый дракон, летевший по правую руку от них, закричал от боли и ужаса и закувыркался в воздухе: его голову обуглило пламя. Тас видел, как всадник отчаянно хватался за бесполезные поводья. Рот его был раскрыт в крике, но слабого человеческого голоса не было слышно за шумом битвы. Дракон и рыцарь стремительно мчались к земле…

Тас следил за ними, не в силах отвести глаз, и, точно во сне, гадал про себя, как это – со всего размаху врезаться в траву!.. Долго гадать, впрочем, ему не пришлось: Хирсах проревел, вызывая врага на бой.

Синий вожак услышал голос Хирсаха и принял его вызов. Не обращая внимания на кипевший кругом бой, он взвился навстречу бронзовому, чтобы продолжить свой спор с ним один на один.

– Давай, гном! Твой черед! – прокричал Хирсах. – Готовь Копье!..

Напрягая могучие крылья, он уходил все выше и выше, выгадывая простор для маневра и давая время Флинту приготовиться.

– Я подержу поводья! – крикнул Тас.

Он так и не понял, слышал ли его гном. Лицо Флинта казалось застывшим; он двигался медленно, какими-то неживыми движениями. Тасу оставалось только сходить с ума от нетерпения, пока гном неуклюже обхватывал посеревшими пальцами древко Копья и приспосабливал его справа под мышкой, как их учили. Сделав это, Флинт снова незряче уставился прямо вперед.

Еще некоторое время Хирсах продолжал набирать высоту, потом прекратил подъем, и Тас принялся озираться, соображая, где же соперник. У него не было ни малейшего представления о том, куда подевался синий и его всадник. И тут-то Хирсах ринулся вперед, и Тас ахнул: так вот же они! Прямехонько впереди!..

Он видел, как синий раскрыл страшную клыкастую пасть. Вспомнив о молнии, Тас тотчас съежился за щитом… И увидел, что Флинт сидел по-прежнему прямо, мрачно глядя поверх щита на приближающегося дракона! Протянув руку, Тас вцепился в длинную бороду гнома и рванул что было силы, заставляя друга пригнуться.

Ударила молния, и они оказались прямо в клубке слепящего света. Мгновенно последовавший гром чуть не вышиб дух и из кендера, и из гнома. Хирсах взвыл от боли, но в сторону не отвернул.

Драконы сшиблись лоб в лоб, и Копье проткнуло синюю шкуру.

Некоторое время для Таса существовали лишь вспышки и полосы алого и синего цвета. Верх и низ поминутно менялись местами. Вот прямо в глаза кендеру уставились огненно-красные драконьи глаза. Сверкали когти. Кричал Хирсах, бешено визжал синий. Крылья со свистом резали воздух. Земля вращалась, постепенно делаясь ближе. Сцепившиеся драконы начали падать.

И почему Огнекрылый от него не отцепится, лихорадочно соображал Тас. Потом он увидел.

Копье пробило синему сустав крыла и намертво засело в плече. Дракон отчаянно пытался высвободиться, Хирсах же, обезумев от ярости, знай впивался в него клыками и острыми когтями передних лап.

Занятые друг другом, драконы совершенно позабыли про всадников. Тас тоже забыл думать про синего всадника – пока не увидел, что тот висит в своем седле всего в нескольких футах от него.

Земля и небо снова перемешались: драконы били крыльями, неистово кружась. Тас увидел сквозь какую-то пелену, как с головы синего всадника свалился офицерский шлем и ветер подхватил светлые волосы. В холодных, ясных глазах не было и тени испуга. Он смотрел прямо на Тассельхофа.

Почему он кажется мне знакомым, подумал Тас удивительно отрешенно. Как если бы все это происходило с каким-то другим кендером, а он лишь смотрел со стороны. Где я мог его видеть?.. И с какой стати мне вспоминается Стурм?..

Офицер между тем отстегнул ремни и встал в стременах. Одна его рука – правая – безвольно висела вдоль тела, другая потянулась вперед…

И тут Тас все понял. Понял с ужасающей ясностью, что было у того на уме. Если бы офицер сам поведал ему о задуманном, и то не было бы ясней.

– Флинт!.. – что было мочи завопил Тас. – Высвободи Копье из упора! Скорей!..

Но гном все с тем же странным выражением лица мертвой хваткой стискивал древко. Драконы кусались и рвали друг друга когтями; синий извивался, одновременно пытаясь защититься от Хирсаха и вытащить засевшее острие. Тас слышал, как синий всадник что-то крикнул своему дракону, и тот забил крыльями с удвоенной силой, удерживая равновесие в воздухе.

Офицер использовал этот миг, чтобы с поразительной ловкостью перепрыгнуть с одного дракона на другого. Схватив здоровой рукой Хирсаха за гриву, он вскочил ему на шею и крепко стиснул ее сильными ногами.

Хирсах, занятый противником, даже не заметил ничтожного смертного.

Быстро оглянувшись на кендера с гномом, офицер рассудил, что их – пристегнутых, как и полагалось, к седлу, – можно было не опасаться. С полным спокойствием вытащил он длинный меч и, нагнувшись, принялся рубить ремни сбруи, перекрещенные на груди бронзового дракона, впереди крыльев.

– Флинт! Ну выпусти же ты пику!.. – умолял Тас. – Смотри! Если он перерубит ремни, седло свалится! Мы полетим вниз!.. Вниз, понимаешь?..

Флинт повернул голову: до него наконец дошло. Двигаясь по-прежнему мучительно медленно, он начал возиться с механизмом, который должен был высвободить Копье и разъединить драконов. Руки гнома дрожали. Успеет или?..

Тас видел, как размеренно сверкал длинный меч. Вот один из ремней распался и затрепетал на ветру. Времени для размышлений более не было. Оставив гнома сражаться с неподатливым механизмом, Тас рискнул выпрямиться и обмотал себя поводьями поперек тела. А потом, держась за край седла, прополз мимо гнома вперед. Лег на шею дракону и, руками и ногами цепляясь за жесткую колючую гриву, двинулся дальше…

Он сумел незаметно приблизиться к офицеру – тот начисто забыл о двоих всадниках бронзового, будучи уверен, что они так и сидят там, позади, намертво пристегнутые к седлу. К тому же он был занят – он почти перерубил ремни. Он так и не понял, что на него налетело.

Привстав, Тассельхоф прыгнул ему на спину. Он застал офицера врасплох, и тот, судорожно пытаясь удержаться на шее дракона, выронил меч. Потом, рыча от ярости, он попробовал обернуться… И вдруг стало темно! Чьи-то маленькие, но крепкие руки обхватили его голову, закрыв глаза. Выпустив гриву дракона, офицер хотел сбросить с себя напавшее на него существо – ему уже казалось, у этого существа была добрая дюжина лап, по крайней мере, висело оно на нем, точно вцепившийся клещ… Но стоило отпустить руку, как оба тут же начали съезжать с шеи дракона, и офицеру пришлось поспешно нашарить гриву Хирсаха…

– Флинт! Высвободи Копье!.. Флинт!.. – не слыша собственного голоса, кричал Тас. Земля мчалась навстречу: слабеющие драконы валились вниз из поднебесья. Думать сделалось невозможно. Перед глазами мелькали какие-то вспышки. Тас цеплялся за офицера, который все еще пытался сбросить его…

Потом раздался громкий металлический щелчок.

Механизм сработал и освободил Копье. А с ним и драконов.

Развернув крылья, Хирсах вышел из штопора и выровнялся в полете. Земля и небо наконец-то встали на место. У Таса текли по щекам слезы. Да нет, я совсем не боюсь, всхлипывая, сказал он себе. Просто… Просто что может быть лучше синего, синего неба – наверху, где ему и полагается быть!

– Жив, Огнекрылый?.. – окликнул Тас.

Бронзовый устало кивнул.

– А у меня тут пленник! – сообщил ему Тас, заодно и сам осознавая это интересное обстоятельство. И не спеша выпустил офицера – тот, полузадушенный, неуверенно крутил головой. – Полагаю, ты никуда отсюда не денешься, – пробормотал Тас. Слез со спины пленника и пополз по гриве обратно. Он видел, как офицер поднял голову к небу и в бессильной ярости стиснул кулак: Драконы Белокамня под предводительством Золотого Полководца постепенно очищали небо от его красно-синего воинства. Особенно пристально офицер следил за Лораной… И тут-то Тассельхоф смекнул наконец, где видел его. Смекнул – и аж задохнулся.

– Спусти нас на землю, Огнекрылый!.. – крикнул он, и руки у него задрожали. – Скорей!..

Дракон выгнул шею, оглядываясь на седоков, и Тас заметил, что один глаз у него опух и закрылся. Чуть не полголовы покрывали ожоги, из разорванной ноздри капала кровь. Тас завертел головой, ища синего. Но того нигде не было видно.

Снова посмотрев на офицера, Тас неожиданно восхитился собственным деянием.

– Эгей, Флинт!.. – закричал он в восторге. – Мы все-таки сделали это! Мы бились с драконом, и я взял пленника! Сам!.. Один!..

Хирсах опустился на землю, и столпившаяся пехота разразилась приветственными криками. Офицера повели прочь. Тасу было вовсе не жалко с ним расставаться – тем более что пленник, прежде, чем уйти, наградил его зловещим, пронизывающим взглядом… Но тут кендер глянул на Флинта – и мигом все позабыл.

Гном обмяк в седле, усталое лицо казалось внезапно постаревшим, а губы – совсем синими.

– Что с тобой? – испугался Тас.

– Ничего.

– А почему ты держишься за грудь? Ты что, ранен?..

– Нет, не ранен.

– Тогда почему…

– Ну что за репей на мою голову!.. – хмуро буркнул Флинт. – Всю плешь проест, пока не ответишь!.. Так вот, если тебе угодно знать, это все проклятая пика. Ну, а тот безрукий, кто шил эту дерьмовую куртку, был, по-видимому, еще глупее тебя. Мне въехало древком в ключицу, ясно тебе? Воображаю, какой будет синяк!.. А что касается пленника, я лично в толк не возьму, как только вы оба живы остались! Взял пленника, ха!.. Скажи лучше – случайность, дурацкая притом. Да чтоб я в здравом уме и твердой памяти еще когда-нибудь полез на этих крылатых…

Умолкнув, Флинт наградил кендера взглядом столь кровожадным, что Тассельхоф попросту повернулся и отошел на безопасное расстояние. Он хорошо знал: если Флинт в таком состоянии, дешевле будет просто дать ему остыть в одиночестве. Пусть пообедает, отдохнет, успокоится…

И только вечером, когда Тас уже засыпал, уютно свернувшись подле теплого бронзового бока Хирсаха, ему вспомнилось, что Флинт почему-то прижимал ладонью свой левый бок. А ведь пика-то была справа…