Текст книги "Медная луна"

Автор книги: Маргарет Уэй

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц)

– Друзья или нет, насмехаться над людьми некрасиво, – и после тщательно выдержанной паузы ледяным голосом добавила: – Могу я узнать, куда мы едем?

– Конечно. Не вижу причин скрывать от тебя конечный пункт нашей поездки. – Ник явно передразнивал ее напыщенную манеру. – Как я и говорил, мы едем к моим друзьям. Тому и его жене Фанни. Том Мюррей – государственный служащий, причем высокого ранга, а Фанни – талантливая художница, по-своему конечно. На Юге в галереях много ее работ – пейзажные зарисовки, что-то фантастическое… А их дочь Тесса…

– Я так и знала, что дочка где-нибудь да всплывет! – проворно вставила Джоанна, впрочем, напрасно старалась. Бэннон продолжал как ни в чем не бывало, будто она и рта не открывала:

– …учительница в местной школе. Сейчас она в отпуске.

Не дожидаясь возможного продолжения и ничуть не смутившись прежней неудачей, Джоанна метнула в него очередную стрелу:

– Готова биться об заклад, она прехорошенькая и умнющая, как Спиноза.

– Скажем так, – его губы растянулись в улыбке, – я всегда считал ее милой и… уютной.

– Бог ты мой! Что за слово!

– О тебе так точно не скажешь. – Снова автомобиль был предоставлен сам себе, а Ник испепелял спутницу глазами, и та, повинуясь необъяснимому порыву, скорчила кислую мину:

– Она-то наверняка легко заводит друзей.

Сдержанная реакция Бэннона электрическим током пробежала по ее телу. «Джоанна, что ты делаешь? – мысленно ужаснулась она, откидываясь на спинку сиденья. – По собственной воле лезешь в пасть ко льву».

Прошло целых три минуты, прежде чем Ник удостоил ее беглым взглядом.

– Дом Мюрреев в двух милях отсюда, – равнодушно отрапортовал он. – На другой стороне мыса. Вдоль обрыва, конечно, короче, но там, увы, нет дороги.

– Им, должно быть, очень одиноко. – Впервые за весь день Джоанна не пыталась вложить в речь особый оскорбительный смысл.

– По нашим меркам – нет. Владения у них огромные, королева позавидует. И личная бухточка с пляжем, куда иначе чем на лошади или на лодке и не доберешься.

– Похоже, вы очень торопитесь, – сладким голосом пропела девушка.

Бэннон сбросил скорость, устало потирая глаза.

– Ты ревнуешь или просто нервничаешь перед встречей с незнакомыми людьми?

– Слава богу, ни то ни другое.

Джоанна хотела добавить еще что-то в этом же духе, но открывшийся за поворотом вид на залив вытеснил из головы все посторонние мысли. Попавшись вперед, девушка наблюдала за тем, как солнце, словно огромный медный щит, чинно погружается в океан, щедро одаривая и его и землю последними, самыми желанными лучами.

– Как здесь чудесно! Должно быть, они часто купаются, раз у них собственный пляж.

– В сезон засухи – да. А с октября по май разве что умалишенный рискнет здесь поплавать. В любом другом месте – пожалуйста, только не в море. В это время оно прямо-таки кишит водяными осами, или, как мы зовем их, стингерами. За последние годы было несколько несчастных случаев. А у аборигенов на севере даже существует обряд, обучающий малышей опасаться стингеров и морских дьяволов.

– Я знаю о существовании морских дьяволов, даже видела в музее самые опасные экземпляры, – с гордостью объявила девушка. Обидно, что снисходительно-поучительный тон лекции ставит ее на один уровень с юными дикарями. Она докажет свою осведомленность. – А что ты делаешь, когда подскакивает температура?

– Пью пиво. – Ник решительно не хотел воспринимать ее всерьез.

– А если отбросить шутки в сторону? – настаивала Джоанна, глядя на его упругий, подтянутый живот. – Не похоже, чтобы ты увлекался этим напитком.

– Обычно я выпиваю кружечку-другую. – Бэннон лениво потянулся. – Я деловой человек, и мне некогда сидеть и доходить, как говорится, до кондиции. Это привилегия туристов. А коль хочешь знать, где мы купаемся, – в нескольких милях от дороги в парке есть природные источники. Они образуют несколько прудов, площадью в три четверти акра, если не ошибаюсь, и соединяются узкими протоками. Мать-природа не пожалела сил на создание этого шедевра. А сколько там диких птиц и кенгуру! Парк принадлежит государству и охраняется местным попечительским советом, иными словами, там заповедник, что значит – ни тебе охоты, ни рыбалки. Зато животным – раздолье.

– А где эта дорога? – блестя глазами, поинтересовалась Джоанна.

– Дорога, – Ник недобро рассмеялся, – это длиннющее бетонное шоссе от Элиса до Дарвина. Его еще называют Стюартским шоссе.

– Ах да! Позор на мою несчастную голову! Естественно, если бы ты сказал «Стюартское шоссе», я…

– Так в том-то все и дело! Никто его так не называет. Местные жители зовут его просто «дорога» или, в крайнем случае, «бетонка». Надеюсь, ты в курсе, что его построили в первые дни прошлой войны для удобства передвижения войск. Тогда они часто ходили туда-сюда. – Ник пристально уставился на дорогу, а в голосе появились незнакомые раньше сердечные нотки. – Эта война дала жителям севера огромный шанс, можно сказать, распахнула перед ними двери в большой свет. Кем мы были раньше? Легендой, сказочными персонажами из несуществующей страны, такой далекой и неизведанной, что не удивлюсь, если узнаю, что бабушки пугали ею непослушных внуков. А теперь дороги и аэропорты, построенные для военных нужд, остались и служат мирным целям. Барьер рухнул, мы доступны и богаты. У нас большое будущее. Сама посуди, под нами обширнейшие залежи минералов. Это же настоящий денежнопечатный станок! И не забывай про скот – еще один жизненно важный аспект экономики. Скот кормит многих, и меня в частности.

Обветренное лицо Ника светилось неподдельной радостью, и Джоанна, не удержавшись, спросила:

– А далеко до твоей Баноуры?

– Четыреста миль на юго-запад, как раз на границе с Барклайским плоскогорьем. Будь послушной девочкой – и, может быть, мы заглянем туда на обратном пути.

– С преогромнейшим удовольствием составлю вам компанию, особенно если ваши глаза и дальше будут гореть, как сейчас.

– Это моя страна, детка. Древняя, необъятная, прекрасная дикая страна. А я ищу здесь счастья. Найду, построю своими руками. С помощью моего скота. Подчеркиваю: первоклассного скота и нескольких акций угледобывающих компаний.

Джоанна сидела потупясь, до глубины души тронутая горячей решимостью его слов. Неожиданно ей открылась новая сторона его натуры.

– Я искренне желаю тебе успеха.

Ник благодарно улыбнулся и указал на появившиеся вдалеке ворота. Мощные лианы и тропические вьюны густо заплетали их с обеих сторон, радуя глаз многообразием форм и расцветок. Мясистые листья низко свешивались над дорогой.

Несколько плавных поворотов – и перед ними показался дом. Белый, со вкусом отделанный особняк фасадом выходил на море, и даже неуклюжие сваи – непременная деталь тропической архитектуры, обеспечивающая постоянную и крайне необходимую во влажном климате вентиляцию, – не портили изящного вида постройки.

– Это лучшее место на земле! Твои друзья потрудились на славу!

– Да, они тоже так думают.

Ник поставил машину в тень раскидистой индийской смоковницы и повернулся к девушке:

– Учись наслаждаться самыми немудреными прелестями жизни.

Вздрогнув, Джоанна ответила полным негодования взглядом:

– И у тебя хватает наглости учить меня жить! Нет чтобы ободрить, успокоить человека перед встречей с незнакомыми людьми. Может быть, мне очень неловко.

– Да нет, только не это. У тебя все написано на лице, дорогуша. А с твоим пламенным темпераментом – кстати, он идеально подходит к твоим волосам – тебе ли смущаться посторонних?

Она промолчала, надув и без того полные, чувственные губы со слегка загнутыми вверх уголками.

– Очаровательное зрелище. – Ник не сводил с нее глаз. – Знаешь, Джоанна, раньше я почему-то не замечал, какие у тебя кокетливые манеры.

Словно подтверждая его слова, девушка соблазнительно повела бровью, изо всех сил пытаясь скрыть нарастающий в душе трепет.

– Должна признаться, я… я стесняюсь мужчин.

– В таком случае мы должны чаще проводить романтические беседы, – хитро улыбаясь, наставительно пробасил Бэннон.

Опять он над ней издевается! Джоанна с силой стиснула зубы, сдерживая уже готовую сорваться с языка грубость. Ненависть к Нику Бэннону вспыхнула с новой силой. А тут еще он нахально запустил руку в ее волосы, накручивая на пальцы шелковистые пряди, и затянул:

– Иногда мать-природа заботливо предупреждает нас об опасности. Вот, например, яркая окраска и служит таким предостережением.

Сомнений не осталось – он над ней смеется… Необходимо положить этому конец, и чем скорее, тем лучше, иначе она сойдет с ума.

Джоанна с укором глянула ему в глаза. Все тот же равнодушно-насмешливый взгляд. Да, выдержки ему не занимать.

– Ты несносен! – Ее голос набрал силу. – Если твоя Тесса увидит нас, а кто-то как раз смотрит в окно, она вполне может подумать, что ты меня домогаешься, и, с ее точки зрения, будет права.

Бэннон подавил смешок и отпустил ее.

– Перестань молоть чепуху, ты нелепа.

– Между прочим, хоть ты и повторяешь это уже не в первый раз, не все так считают, уж можете мне поверить.

– Бедняжки, они крепко попали под влияние твоих прекрасных колдовских глазок. Слава богу, у меня иммунитет.

– Ничего, наступит и твое время, – мстительно пообещала она. – И я очень хочу оказаться рядом, когда твоя неприступная крепость рухнет, как карточный домик.

– Даже не мечтай, цветочек. Рядом со мной находятся только друзья, а с тобой нас разделяет бездонная пропасть. И пока я не вижу возможности что-то изменить. Пойдем уже.

– Я в этом виновата?! – Джоанна резко оттолкнула его руку и сама выбралась из машины. – С самой первой минуты, когда мы нечаянно столкнулись на лестнице, я знала, что ты за тип.

– Нечаянно столкнулись? – Ник недоверчиво прищурил глаза. – Кого ты хочешь обмануть, Джоанна? Ты же намеренно налетела на меня, это ясно как божий день.

Спотыкаясь, Джоанна заторопилась вперед в надежде оторваться от Ника и избежать дальнейших разговоров. Она не привыкла к тому, что над ней постоянно подтрунивают, и не самым безобидным образом. Среди ее знакомых было не много мужчин, причем все благовоспитанные, почтительные молодые люди со здоровым чувством юмора.

– Эй, не беги так! – послышалось сзади. Джоанна прибавила шаг. Впрочем, Ник без труда догнал ее и, бездарно разыгрывая одышку, заковылял рядом.

– Ты как капризная молодая лошадка. Такие же длинные ножки, огненная грива и неукротимый нрав. Попади ты в хорошие руки – цены не будет!

– А ты как был чудовищем, так им и останешься! – зло огрызнулась девушка и, несмотря на то что ее собеседник принял воинственную позу, с облегчением вздохнула. Придется ему доиграть свой спектакль в следующий раз.

Входная дверь распахнулась, и на пороге появилась молодая особа женского пола.

– А вот и Тесса, – ехидным шепотком пропела Джоанна, устремляясь вперед.

Ник больше не пытался ее догнать, раздраженно бормоча что-то себе под нос.

Тесса спускалась им навстречу, интенсивно покачивая бедрами и глядя только на Ника. Маленькие, прищуренные глазки холеной домашней кошки маслянисто поблескивали, пока их хозяйка медленно и томно переводила взгляд с ног Ника к его лицу и обратно. Широко улыбаясь и выставляя напоказ ровные белые зубы, она распахнула жаркие объятия. Светло-голубые глаза так и засияли на смуглом лице.

– Ник, дорогой! Ты совсем забыл нас, – промурлыкала она низким, тягучим, очень женственным голосом, и «дорогой Ник», как истинный джентльмен, наклонился и чмокнул ее в подставленную щеку. Джоанне показалось, что Тесса вот-вот заурчит от удовольствия, но она лишь вежливо отстранилась и хищно уставилась на Джоанну.

– Здравствуйте, – растерянно пробормотала Джоанна. Даже самой себе она сейчас напоминала испуганного маленького ребенка.

Тесса же, напротив, держалась как зрелая женщина, что больше соответствовало ее манерам, чем фигуре.

«С годами у нее наверняка появятся проблемы с весом», – хмыкнула Джоанна, злорадно изучая округлые формы своей новой знакомой.

– Ну что ж, проходите, раз приехали. – Тесса весело подмигнула Нику. – Мама как раз готовит ленч. Она так рада, что у нас гость.

«Гости», – мысленно поправила ее Джоанна, правда, вслух так ничего и не сказала. Зачем понапрасну сотрясать воздух? Тесса ее не замечает. Словно зачарованная принцесса, она не отрывает взгляд от его лица, ловит каждое слово, точно вопреки всем законам бытия намеревается запечатлеть в памяти любую, даже самую незначительную деталь этой встречи.

Джоанне стало не по себе. Никогда, ни при каких обстоятельствах сама она не подчинится этому дьяволу, не станет заискивающе заглядывать ему в глаза. Женская покорность в руках такого деспотичного мужчины вполне способна из добродетели превратиться в зло.

Девушка еще раз невесело взглянула на «сладкую парочку» впереди и отвернулась. Несмотря на все усилия, сердце болезненно сжалось.

Тем временем они оказались в светлой просторной гостиной, и Тесса жестом пригласила их присесть.

Вся мебель в комнате была выдержана в холодных, но приятных глазу зеленых и голубых тонах, а оригинальные обои цвета старой бронзы создавали воистину идеальный фон для нескольких выполненных маслом картин, в основном пейзажей, хотя встречались и портреты, по всей видимости местных жителей.

Ник уверенно поднялся по лестнице – верный признак того, что бывал здесь не однажды, – и направился куда-то в глубь дома.

– Пойду поищу Фанни, – уже на ходу бросил он, – а вы пока познакомьтесь поближе.

Тесса проводила его долгим, пристальным взглядом и, лишь когда он скрылся за дверью, обратилась к собеседнице:

– Ах, я веду себя непростительно грубо и негостеприимно. Но я вижу его так редко. Честное слово, иногда мне хочется выть, от тоски и отчаяния.

– Не понимаю, почему бы? – Следуя внезапному порыву, Джоанна ехидно прищурилась. – Ник вас обожает. Это видно невооруженным глазом.

– Когда и я поверю в это, – Тесса грустно улыбнулась, – в ту же секунду брошу работу и отправлюсь сидеть на ступенях его дома, как это делают китайцы. Баноура – удивительное место! Ах да, вы же никогда его не видели. – В ее голосе звучало явное облегчение.

Джоанна было уже открыла рот, чтобы похвастаться недавним приглашением, но передумала и, как и советовал Бэннон, отдалась во власть немудреных прелестей жизни.

– Мне нравится ваш дом, – честно призналась она.

– А мне очень нравится твое общество, – кисло промямлила Тесса. – Послушай, у тебя обалденные ресницы, а волосы – просто супер. Крашеные?

– Свои. – Джоанна горделиво тряхнула огненной шевелюрой. – Фамильная черта.

– Счастливая. – Тесса театрально вздохнула. – Ты, должно быть, очень целеустремленная натура, да? Хотя на первый взгляд и не скажешь.

– Правда? – Впервые за все время беседы Джоанна почувствовала к ней настоящий интерес.

– Ну да… – Тесса неспешно провела рукой по блестящим темным волосам. – На юге девушки несколько иначе относятся к жизни… а мы здесь очень избалованы.

– Чем дальше в лес, тем больше дров. Тесса, я абсолютно не понимаю, о чем ты.

– Да я всего лишь пытаюсь намекнуть тебе на твою же бредовую идею. Женщина на охоте – каково, а? Ник предупреждал, что ты упряма, но и он занял не менее твердую позицию, поэтому и хочет поселить тебя здесь, на время конечно. Он никогда не возьмет с собой женщину, даже не мечтай. – И, ловко уводя разговор в сторону, Тесса затараторила: – Все здесь наслышаны о твоем брате. С удовольствием познакомлюсь с ним, когда он вернется. Должно быть, здорово иметь такого знаменитого родственника?

– Так, значит, Ник рассказывал обо мне? – Джоанна давно уже не покупалась на столь дешевые трюки.

– Ну конечно. – Тесса удивленно вскинула брови.

– А что, желание отправиться в поход столь уж необычно?

– Да, – последовал категоричный ответ.

– Не понимаю почему. Мне ничего не грозит. Из лодки выходить я не собираюсь…

– Еще бы, ты же никуда не едешь. Ты остаешься здесь, с нами. Ник совершенно четко высказал свою позицию насчет тебя, и мы сделаем все, чтобы угодить ему.

– К черту вашего Ника! – в сердцах воскликнула Джоанна. – Мне наплевать на все его позиции, вместе взятые.

– Ай-ай-ай, Джоанна, какие грубые манеры. Подобное не часто встретишь в столь юных созданиях. Или это очередное представление? – Ник Бэннон собственной персоной стоял в дверях, небрежно облокотившись о косяк и с невозмутимым спокойствием глядя на Джоанну.

А возле него все та же Тесса, только намного старше, с ореолом серебристо-седых волос, но все еще привлекательная. Проворно семеня по комнате, она издалека протягивала Джоанне руку.

– Не позволяй Нику терроризировать себя. Лично я прекрасно понимаю твое разочарование. Тем не менее добро пожаловать к нам на север, а в мой дом – в особенности. Как ты уже, наверное, догадалась, я – Фанни Мюррей.

От ее миниатюрной подвижной фигурки веяло теплом и искренним гостеприимством, и Джоанна с готовностью пожала протянутую руку:

– Огромное спасибо за приглашение, миссис Мюррей. Вы так добры ко мне.

– Вздор! Я ужасно эгоистична. На севере мы, женщины, в меньшинстве, а как приятно поболтать с себе подобными! – лукаво подмигнула она.

– Как насчет стаканчика чего-нибудь холодненького перед ленчем? Становится так душно. Как бы не начался шторм. Джоанна, ты любишь рыбу?

– Мамино коронное блюдо, – гордо вставила Тесса.

– После вчерашнего ужина с баррамунди – просто обожаю.

– Вот и отлично. Тогда могу предложить жареного окуня и мясной салат или, если хочешь, ветчину и холодного цыпленка. Тебе выбирать.

– Жареный окунь, – мило улыбнулась Джоанна, откидываясь в глубокое, обтянутое гобеленом кресло.

Тесса принесла напитки – свежий сок лайма со льдом и чуточкой джина, – и Джоанна жадно отхлебнула холодную, непривычно терпкую, но вместе с тем приятную жидкость. Миссис Мюррей еще немного покрутилась в гостиной, вежливо расспрашивая гостью о Брайане, о том, понравился ли ей Дарвин и их чудный климат – ведь в Мельбурне еще холода. Джоанне ничего не оставалось, как согласиться. Действительно, четыре дня назад, когда они улетали, в ее родном городе все еще кутались в пальто.

Покончив с условностями и прихватив вмиг опустевшие стаканы, Фан направилась на кухню. Извинившись, Тесса помчалась следом, и в гостиной повисла гнетущая тишина. Оба упрямо молчали, а Джоанна еще и злобно посапывала, исподлобья бросая на Ника огненные взгляды. Наконец тот не выдержал и рассмеялся. Черные брови двумя перепуганными птичками взметнулись вверх.

– Лучше расскажи мне, в чем дело, а то ведь взорвешься, как паровой котел. Вон уже дым из ушей валит.

Джоанна вспыхнула:

– Рассказала бы, будь и у меня столь бесценный дар делать из мухи слона. Да не в этом дело. Тебе не кажется, что ты слишком много на себя берешь? Я не позволю обращаться со мной как с ребенком, принимать за меня решения, без предупреждения отсылать куда-то. Я сама позабочусь о себе – ну, или Брайан. У меня, между прочим, есть преданный старший брат.

– Который, между прочим, в курсе всего происходящего. Он страшно рад, что, как минимум, одной проблемой стало меньше. Он действительно беспокоится о тебе, здесь ты права.

– Почему ты мне ничего не сказал?! – Джоанна резко вскочила.

– Прости. Знаю, я поступил бесчестно. Но я боялся передумать. В руках прекрасной женщины я становлюсь, податливым, как пластилин.

– Ах, перестань! Никогда не поверю, что ты хоть на секунду вспомнишь обо мне, как только я уберусь с глаз долой.

– Точнее и не скажешь. Однако я не хочу уйти и оставить тебя совсем одну. И Брайан со мной полностью согласен. Это наилучший выход. И Фан, и Тесса будут рады веселой компании, а с тобой не соскучишься, – подчеркнул он сухо. – Они покажут тебе окрестности. Будете ходить на приемы да на вечеринки. Большинство местных жителей обожают принимать гостей.

На этот раз Джоанна промолчала и осталась на месте. Она уже успела взять себя в руки. К чему лишние разговоры, когда она давно решила сделать по-своему.

И ты очень скоро узнаешь обо всем, несносный Ник Бэннон! И куда тогда денутся твои презрительные, самоуверенные манеры?!

Тут, как по волшебству, в комнате появилась Тесса и весело пригласила их на веранду, где уже накрыли стол и миссис Мюррей раздавала последние указания.

Джоанна попыталась подавить в себе неприязнь к Нику Бэннону и миру, где господствуют одни мужчины, который он собой олицетворял, но не успела. Тесса кожей почувствовала электрические искорки, до сих пор нет-нет да и проскакивающие между ними, и теперь ревниво ощупывала взглядом то одного, то другого, с удовлетворением отмечая, что парочка абсолютно несовместима.

Несмотря ни на что, обед удался на славу. Лениво развалившись в кресле под огромным зонтом в желтую и оранжевую полоску, Джоанна рассеянно слушала чужую болтовню, время от времени вставляя словечко и изредка искренне поражаясь тому, как легко и бескомпромиссно Тесса клеймила всех и каждого.

Маленькие, клейкие, только-только распустившиеся листочки и цветы неизвестных растений привлекали ее куда больше.

«Мама обязательно попросила бы срезать для нее букет», – с внезапным приступом тоски по дому подумала она.

Уже перед самым отъездом Фанни показала ей свои картины, увлеченно рассказывая древние легенды, неотрывно связанные с каждой из них. Сюжеты действительно отдаленно напоминали басни Гомера и поражали воображение своей затейливой витиеватостью. Джоанна еще раз про бежала глазами экспозицию и остановилась на причудливом изображении какой-то отдаленной деревушки.

– О, эта мне нравится! – восхищенно воскликнула она.

– Так возьми ее.

– Нет, я не могу! – Девушка удивленно уставилась на миссис Мюррей.

– Возьми, будь добра, сделай старушке приятное.

– Джоанна, у тебя на редкость выразительное лицо, – не удержался Ник. – Ни дать ни взять открытая книга, бери да читай. Вот сейчас на нем написана крайняя благодарность, а Фанни, как настоящая художница, ценит ее превыше всего.

– Спасибо, миссис Мюррей, – просияла Джоанна. – Я буду беречь ее как зеницу ока.

– Я упакую ее к твоему отъезду. Когда тебе удобно, чтобы Том забрал вещи? – ничего не подозревая, продолжала она. – Он заканчивает в пять и может заехать за тобой минут через пятнадцать.

Ошарашенная, Джоанна не сразу нашлась что ответить. Против нее составлен целый заговор!

– О… о, не стоит беспокоить его. Я прекрасно доеду и сама, возьму такси.

– Да нет. Никакого беспокойства! – вмешался Бэннон.

И Тесса, воодушевленная полным отсутствием взаимопонимания между ним и его странной знакомой, вежливо предложила:

– И я могу съездить в город, раз такое дело.

– Не стоит. Мне еще нужно пройтись по магазинам, кое-что купить. – Объяснение прозвучало глупо и неубедительно, но Джоанна цеплялась за него, как за последнюю соломинку. Должно быть, Фанни заметила мольбу в ее глазах.

– Приезжай когда захочешь, дорогая, – тоном, не терпящим возражений, бросила она и зашагала к стоянке. Молодежь потянулась следом.

Небо на горизонте все темнело, и Тесса забеспокоилась, как бы не начался шторм. Ник недоверчиво поднял глаза. Действительно, краски стали гуще. Впрочем, это еще не причина для волнений. В сезон засухи и дождей-то почти не бывает, какой уж тут шторм. Грозовые тучи нередко собираются только затем, чтобы тут же рассесться, не угостив землю ни капелькой живительной влаги. На этом и распрощались.

Улыбнувшись одной из самых своих обворожительных улыбок и вызвав тем самым неодобрительный взгляд Тессы, Джоанна еще раз поблагодарила миссис Мюррей за превосходный ленч и уселась в машину. Ник захлопнул за ней дверцу, и через минуту они уже мчались навстречу низким облакам.

– По-моему, все-таки будет дождь, – частично для поддержания беседы, частично чтобы приглушить чувство вины, буркнула девушка.

Ник вдавил в пол педаль газа и, когда машина стана послушно набирать скорость, медленно заговорил:

– В тропиках, солнышко ты мое, царят два нехитрых закона. Первый – это тишина, предвещающая начало сезона дождей, а второй – едва слышные, призрачные звуки, прерывающие эту самую тишину.

Не успел он договорить, как с соседнего куста с шумом и гамом сорвалась стайка белых попугайчиков и взмыла высоко в небо. От неожиданности Джоанна даже подпрыгнула.

– Вот тебе и пример, – весело загоготал Ник. Джоанна тоже улыбнулась, не отрывая глаз от неба и ярко-медного солнца, изрезанного на кусочки Причудливым узором пальмовых ветвей.

– Пернатым здесь раздолье.

– Как и во всех малонаселенных местах, – согласился Ник. – Правда, есть здесь и свои недостатки. Несколько лет назад в местечке под названием Хампти-Ду в сорока милях отсюда китайцы расчистили огромное поле и засадили рисом, собирались наладить Новое производство. И кто знает, может быть, и удалось бы, да вот беда, птицы прослышали про такое чудо да как ринутся туда тысячами. Нигде, кроме Австралии и Новой Гвинеи, ты не увидишь таких бесчисленных стай. Помножь этот факт на дикий рис – их излюбленную пищу, и в результате – полное фиаско. Ни яды, ни яркие огни, ни сирены, ни даже пулеметные очереди не могли их остановить. В конце концов проект свернули и предали забвению. А пти– цы записали на свой счет еще одну победу.

– Вот так история! Мне кажется, они засеяли слишком большую площадь.

– А ты неплохо соображаешь. – Сквозь ветровое стекло Ник пристально вглядывался в небо, напоминающее теперь палитру сумасшедшего художника. – И вот еще что – кажется, и тут ты права. Будет дождь.

Дождь – это мягко сказано. Впереди уже вовсю сверкали молнии и громыхал гром. Птицы разноцветными стайками срывались с ветвей и мчались прочь, подальше от разбушевавшейся стихии. А через секунду ливануло! Сплошные потоки воды тяжело обрушивались на землю, разбрызгивая ее в разные стороны, и в мгновение ока борта машины покрылись липкими красноватыми пятнами. Джоанна быстро подняла стекло, боязливо отгораживаясь от пенящихся серебристых водопадов.

В глубине души неприятно зашевелились старые, почти забытые страхи. Давным-давно, еще ребенком, она видела, как молния одним точным ударом превратила в прах высокое дерево, и казалось, эта ужасная картина останется в памяти навсегда.

Ник же и бровью не повел. Он невозмутимо включил «дворники», нагнулся вперед, чтобы лучше видеть сквозь мутную стену воды перед ним, и как ни в чем не бывало стал насвистывать какой-то старинный вальс. Вдруг что-то в Джоанне заставило его повернуться. Бледная, с расширенными от страха глазами, она почти не дышала.

– Не смотри на меня так, я не виноват. И пожалуйста, дыши.

Новая вспышка молнии осветила небо. Зловеще пророкотал гром, и кровь окончательно отхлынула от ее лица.

Ник тихо чертыхнулся и съехал на засыпанную гра-шем обочину, подальше от деревьев.

– Чего ты так испугалась, глупышка? Через десять линут от грозы не останется и следа.

Джоанна закрыла лицо руками, худенькие плечи нервно вздрагивали. Голос охрип и почти не слушался ее.

– Глупо, я знаю, но ничего не могу поделать. С детства боюсь грозы.

– Н-да… кто бы мог подумать? – Не говоря больше ни слова, он притянул ее к себе, заботливо прикрыв руками огненную головку.

Волна благодарности захлестнула девушку, и она доверчиво зарылась лицом в его теплые руки, ища и находя долгожданный покой, несмотря на все свои злейшие предчувствия. В его крепких объятиях было тихо и спокойно, тогда как снаружи злобствовала и бесновалась черно-зеленая фурия.

Неторопливо перебирая пальцами волосы девушки, Ник тихо рассказывал:

– Местные здесь на севере верят в мифического человека-молнию. В сезон засухи он мирно спит на дне глубокой впадины на реке Ливерпуль и время от времени выходит поохотиться на диких свиней, пасущихся в прибрежных пальмах. Эти пальмы человек-молния считает своей собственностью и, стоит кому-нибудь хоть пальцем дотронуться до них, поражает наглеца ударом молнии. А если еще и бросить камень на дно реки – жди беды. Человек-молния проснется, заберется на небо и устроит такую грозу, что камня на камне не останется. В сезон дождей ему особенно не спится. Злющий, он ходит по земле, рычит громовым голосом, валит деревья и пугает людей молниями. Вот как сейчас. А когда дожди проходят, он вновь забирается в свою впадину и засыпает до следующего года. Аборигены страшно боятся его, но мы-то с тобой не суеверны, правда?

– Нет, я не суеверна. – От звука его нежного голоса Джоанна полностью пришла в себя и даже нашла себе силы улыбнуться. – Но иногда все же паникую. Ужасно неразумно, знаю. – Девушка устало прикрыл глаза, и губы сами собой сложились бантиком.

Ник крепче прижал ее к себе:

– Ты забавный маленький ребенок.

– Я не ребенок, – полусонно проворковала она подсознательно придвигаясь ближе.

– Скажи это кому-нибудь другому!

Ник звонко рассмеялся, раздувая легкие завитки на затылке девушки. Джоанна не могла видеть его лица только худую руку с длинными тонкими пальцами. Удивительно, как она могла быть такой нежной? Что за непредсказуемый человек этот Бэннон. Неизвестно, сколько продолжается гроза, а ей совсем не страшно!

Но вот постепенно гром стих, дождь уже не стоял стеной, а барабанил по крыше отдельными редкими каплями. Человек-молния возвращался в свою водную постель. Гроза миновала.

Джоанна медленно подняла голову, нечаянно задев губами подбородок Ника – едва уловимое прикосновение. Неудержимая дрожь маленьким испуганным зверьком пробежала по телу. Девушка порывисто втянула воздух и задержала дыхание. Только теперь она отчетливо осознала свое положение.

Что-то в наклоне его головы разбудило в ней страшные предчувствия. Темные глаза отчаянно молили… о чем? О пощаде? Этот дождь, гроза, уединенность салона, его смуглое красивое лицо наводили на мрачные мысли. Джоанна затравленно сжалась, сердце почти не билось от испуга.

– В чем дело? – насмешливо поинтересовался Ник. – Думаешь, я воспользуюсь ситуацией и наброшусь на тебя, как дикарь? Не сейчас – может быть, в другой раз. Сегодня я настроен пофлиртовать и все такое…

– Только дотронься до меня, и я закричу! – прошипела Джоанна, покрываясь безобразными красными пятнами и жадно хватая ртом воздух, словно рыба, выброшенная на берег.

– Очень похоже на правду, – кивнул Ник. – А ты и впрямь мастерица молниеносных перемен, уж прости мне этот жалкий каламбур. Только кричи не кричи – не поможет. Может быть, спугнешь еще пару попугайчиков, да и все. Ты полностью в моей власти, я думаю, ты это понимаешь.

На мгновение недобрая усмешка скривила его рот, и Джоанна поняла, что можно расслабиться. Устало потерла лоб побелевшими пальцами.

– Ты просто противный маленький мальчишка.

– А ты хорошенькая длинноногая девочка с огромными, вечно удивленными глазами и задорными, торчащими в стороны косичками.

Он протянул руку и поцеловал ее дрожащую ладонь. Джоанна молчала, прикусив губу.