Текст книги "Свадебное бланманже"

Автор книги: Маргарет Уэй

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)

– Он попросил меня стать его женой, – просто ответила на его вопрос Леона.

– Это же замечательно! – воскликнул Роберто.

– Я не уверена, что он говорил всерьез. Как-то это все сомнительно, Робби, – покачала головой она.

– Нет, Бойд бы не стал шутить на такую тему, – убежденно проговорил младший брат.

– Ты уверен? – Леона была далеко не так оптимистично настроена, как ее беспечный собеседник.

– Более чем… Ты должна принять это предложение, Лео. Вы созданы друг для друга…

– Это исключено, – нетерпеливо перебила его сестра, давая понять, что не желает выслушивать от него подобную чепуху.

– Лео, не глупи! Или у тебя есть на примете более выгодная партия?

– Ты прекрасно знаешь, что никого на примете у меня нет, – отмахнулась от его слов Леона.

– Сестренка, драгоценная моя, не отказывай Бойду, если ты еще этого не сделала. Соглашайся. И Руперт будет в восторге. Он обожает тебя. А Бойд – единственный его настоящий наследник. Ты понимаешь, о чем я? – многозначительно поднял палец брат.

Леона нахмурилась и неодобрительно процедила:

– Еще бы не понять…

ГЛАВА ПЯТАЯ

Когда Робби во второй половине следующего дня переступил порог особняка, он выглядел обессиленным, а в лице его не было ни кровинки.

– Что с тобой?! – озадаченно проговорила Леона, когда он очутился перед ней.

– Я в порядке, – буркнул Роберто.

– Не лги мне. Тебе прекрасно известно, что это бесполезно. Ты только затягиваешь агонию. Лучше сразу признавайся, что опять натворил? – требовательно отчеканила она и указала ему на кресло.

Робби буквально рухнул в него и выдохнул:

– Ничего не натворил. Мы просто играли. Но слава богу, это кончено!

– Что кончено? – раздраженно спросила его сестра.

– Встреча с Бойдом, сама знаешь. Он дьявольски проницателен. Дьявольски… – переводя дух, бормотал молодой человек. – Уверен, он жучил меня за вчерашнюю выходку.

– Он был суров с тобой? – со смешанным чувством спросила Леона брата.

– Не более, чем я заслуживал, – справедливо заметил Роберто.

– Значит, к его выволочкам ты так относишься?! – невольно вскипела девушка. – В конце концов, это небезобидное дело. Теннис – достаточно травматичный вид спорта. Тем более весьма не по-спортивному выяснять личные отношения на поле.

– Послушай, Лео, не нападай на Бойда, – попытался унять ее брат. – Он тут ни при чем. Просто я не сумел удержать баланс, – проговорил Робби.

– Так ты упал?! – в ужасе воскликнула Леона. – Нужно немедленно к врачу и все проверить. Сам знаешь, какими коварными бывают падения. В первый миг кажется, что никаких повреждений, а последствия могут оказаться самые плачевные.

– Не суетись, сестренка. Я тебя уверяю, что плачевных последствий удастся избежать. А вот перекусить не помешало бы. Только душ приму… – устало проговорил он. – И не вздумай ни в чем винить Бойда. Он и так кличет меня младшим братишкой, намекая на то, что ты вечно хлопочешь обо мне.

– Бойду лишь бы был повод над кем-нибудь насмехаться, – раздраженно процедила Леона. – Возмутительно самонадеянный человек.

– Поэтому-то мы его так и любим, – усмехнулся Робби.

– Говори за себя, – одернула его сестра.

– Почему ты так предубеждена по отношению к Бойду? К чему эти отчаянные попытки скрыть свои истинные чувства к нему? По отношению к другим ты предпочитаешь быть непредвзятой или же нарочно выискиваешь хорошее в не самом привлекательном человека. В случае же с Бойдом ты поступаешь с точностью до наоборот. Или это твой особый способ демонстрировать симпатию?! – зачастил Робби.

– Эк тебя прорвало! Так хочется, чтобы я приняла его предложение и ввела тебя в семью? Может быть, это ты внушил Бойду, что я от него без ума? Может, это тебя мне стоит благодарить за мой вчерашний конфуз? Признайся мне, Робби, вы подстроили эту кражу с серьгами Виржинии, чтобы посмеяться над сестрой? – строго спросила его Леона.

– Ну, конечно же, нет, Лео! Как ты могла такое подумать обо мне? Я поступил вчера как подлец. Но у меня не было никакого умысла против тебя лично! – горячо заверил ее брат.

– Тогда обещай мне больше не касаться в разговорах Бойда и идеи замужества с ним, – выдвинула свое условие примирения с братом Леона.

– Почему, Лео, милая? – спросил братец-подлиза, одним звучанием своего голоса растопив сердце старшей сестры. – Бойд любит тебя.

– Он так тебе сказал? – уверенная в отрицательном ответе, поинтересовалась Леона.

– Нет. Но я точно это знаю. Для него на всем белом свете существуешь только ты. Если бы это было не так, то я не относился бы к нему с таким уважением, – льстиво заглянул ей в лицо Роберто.

– Твое так называемое уважение, которое ты питаешь к Бойду, правильнее было бы называть благоговением или даже обожанием, и ко мне оно не имеет никакого отношения. Просто Бойд – Бланшар. И это для тебя является определяющим, – без обиняков подытожила сестра.

– Но я далеко не ко всем Бланшаром испытываю такое чувство. Тебе это отлично известно, – привел аргумент в свою защиту Робби.

– Конечно. Другие Бланшары не возятся с тобой столько, сколько Бойд, которому так важно иметь обожателей везде и всюду, – справедливо заметила Леона.

– Вот ты, Лео, обвиняешь меня в непоследовательности. Но почему-то сама поступаешь так же. – Робби выразительно посмотрел на собеседницу. – Разве Руперт не любит тебя, как родную дочь, разве Джеральдин не делает для тебя единственной исключение, не позволяющее ей так же хлестко, как обо всех, отзываться и о тебе, разве тетя Алекса не заботилась о тебе, когда ты потеряла мать? Ты считаешь, Бойд недостоин такого окружения, а также твоего благожелательного отношения?

Леона в ответ снисходительно усмехнулась:

– Робби, для человека, которому только-только исполнилось двадцать, ты слишком активно пытаешься навязать собственную мысль старшему. Не убеждает, братишка. Я слишком ясно угадываю за каждым сказанным тобой словом истинные мотивы.

Робби на минуту задумался над словами сестры.

– Тебе известно, что я недолюбливаю Руперта. Единственное светлое, что есть в нем, – это его отношение к тебе, Лео. Для меня всегда было загадкой, как такая тонкая женщина, как Алекса, могла стать женой этого дикобраза и как у них мог появиться такой сын, как Бойд? Джинти – дешевка. Она в подметки не годится его первой жене. Но они хотя бы друг друга стоят, – вслух размышлял Роберто.

– Тебе известно, что Руперт женился на деньгах и деловой репутации семьи Алексы. При этом ее мнения никто не спрашивал. Другие тогда были времена, другие порядки, – отозвалась Леона.

– Ровно то же самое Руперт сейчас пытается устроить для Бойда, рассчитывая женить его на Хлое.

– Как ты не понимаешь, Робби, что я не хочу быть аргументом в споре? Ведь если дать этому ход, перессорятся все. Ты этого хочешь? Внести в стан Бланшаров раздор? Нет, меня тебе на это подбить не удастся. Пусть Бойд решает свои проблемы взаимопонимания с отцом без моего участия, – решительно заявила Леона, и ее миловидное личико нахмурилось.

Они помолчали некоторое время, потом Робби снова вспомнил о тех звенящих сокрушительных ударах, которыми наградил его Бойд во время их спортивного поединка.

– И все-таки отличная была игра, острая! – прищелкнул языком от удовольствия Робби, развалившись в кресле.

– Не люблю, когда люди гоняют друг друга, пусть даже это спорт такой, – хмуро проговорила скептически настроенная собеседница.

– Не азартный ты человек, сестренка, – укоризненно произнес Роберто.

– Да, не азартная… – согласилась она, но добавила: – И бриллианты не таскаю.

– Ну сколько можно напоминать? Я же уже во всем повинился, – пробормотал брат.

– Прости, не удержалась. Но и ты сам не провоцируй меня своими заявками на грубость, Робби! – назидательно проговорила старшая сестра.

– Вот вы где! – воскликнула Джеральдин, появившись на пороге гостевой комнаты во всем блеске своей экзальтированной экстравагантности. – Вынуждена признать, что мой племянник был сегодня просто великолепен в игре. Не знаю, как во всем прочем, но в теннисе ему действительно нет равных.

– Не могу сказать, что мне такие игры по душе, – отозвалась Леона.

– А какие игры тебе нравятся? – хитро прищурилась пожилая леди, впрочем совершенно не рассчитывая на ответ.

Леона расслышала в этом вопросе намек. Можно было предположить, что Джинти не замедлит раструбить о том, что застукала ее и Бойда целующимися, и это станет темой дня.

– Скорее бы на стол накрыли. Я жутко проголодался, – поспешил перевести тему разговора Роберто.

Джерри хитро посмотрела и на него тоже и последовала своей дорогой.

– Леона, дорогая, ты здесь?! – радостно воскликнул Бойд, появившийся незадолго до обеда.

Он подошел и легонько поцеловал ее в щеку.

– Я уже подумывала о том, чтобы собрать вещи и уехать. Но решила не привлекать к себе внимания таким поступком, поскольку вскоре все равно все разъедутся, – тихо проговорила она.

– Что за глупости? Не нужно никуда уезжать, ты всегда желанная гостья в Бруклендзе, – тоном, не терпящим возражений, произнес молодой человек.

– Но только не теперь, когда ты без моего ведома поставил меня между Рупертом и воплощением его планов, – возразила она.

– Конечно, не стану спорить, что Бруклендз принадлежит моему отцу. Но и мне тоже. Так что пусть тебя эта ситуация не смущает. Ты вольна здесь находиться столько, сколько заблагорассудится, – самоуверенно проговорил Бойд.

– Разве дело в этом? Под угрозой мои добрые отношения с твоим отцом! – Она осеклась, когда послышались голоса Джинти и ее скандалезной сестры.

Бойд мученически закатил глаза в предвкушении нежелательной встречи, а Леона поторопилась занять дальний угол гостиной, но ей не пришлось задержаться там надолго, потому что вслед за ними показался и хмурый глава клана, который, недобро посмотрев на свою гостью, проговорил:

– Не могла бы ты уделить мне пару минут для серьезного разговора?

– Конечно, – поспешила ответить Леона.

– Жду тебя в своем кабинете! – объявил он, резко развернулся и направился в хозяйское крыло, Леона устремилась за ним.

– Это касается твоей карьеры, – сразу предупредил он, когда они вошли, и указал девушке на кресло. – Тебе уже двадцать три…

– Двадцать четыре, – уточнила Леона.

– Верно, двадцать четыре, – коротко кивнул он и занял место за своим рабочим столом, напустив на себя бесстрастный начальнический вид; он даже пошуршал деловыми бумагами для острастки и, не глядя на Леону, заметил: – Мне кажется, ты созрела для повышения. Та работа, который ты сейчас занимаешься, недостойна твоих знаний, опыта и места в нашей семье. Я подыскал тебе участок, на котором бы ты могла проявить себя в полной мере… Тебя это интересует? Мне продолжать? – требовательно посмотрел он на трепетавшую от неизвестности девушку.

Леона хотела кивнуть в знак согласия. Но вместо этого ей пришлось повернуть голову в сторону двери, которая звучно распахнулась. На пороге оказался Бойд, зорким глазом рассматривавший мизансцену отцовского кабинета.

Руперт посмотрел на сына с вопросительным недовольством.

Сердце Леоны оборвалось.

– Что тут у вас? – поинтересовался Бойд.

– У меня есть деловое предложение к Леоне в связи с ее помолвкой с Питером, – чистосердечно проговорил Руперт.

– Ты хотел сказать: «в связи с ее помолвкой с Бойдом». Я прав, отец? – уточнил сын.

– Мне не до шуток, – осадил его старший.

– Я не шучу, – возразил Бойд.

– Возможно. Ты просто не понимаешь, о чем говоришь, Бойд. Ты заигрался. То ты забываешь, что ты больше не маленький мальчик, всеобщий любимец. Пришло время серьезных решений, которые необходимо принимать со всей осмотрительностью в интересах общего дела, – нравоучительно отчеканил глава семьи и, обратившись к Леоне, сказал, смягчая тон: – Ты не должна принимать это на свой счет, дорогая. Я понимаю, что ты здесь ни при чем. Мало кто в состоянии сопротивляться инициативам моего сына, если ему что-то втемяшится. Но ты должна четко сознавать, что им движет. Бойд хочет доказать мне, что волен творить все, что ему заблагорассудится. Но он не должен использовать тебя в своих целях. Я ему этого не позволю.

– Ты ошибаешься, отец! – упрямо возразил Бойд, приблизившись к отцовскому рабочему столу. – Это не дебош. Я действительно намерен жениться на Леоне. Она подходит мне больше, чем все твои протеже. Я хочу эту женщину, и никакую другую! – повысил он голос, жестом указав на забившуюся в кресло трепещущую Леону.

– Она тебе не женщина! – перекрыл его голос своим рыком Руперт. – Она ребенок еще. Твоя кузина. Она – член нашей семьи. Мало тебе женщин вокруг?!

– Руперт, позвольте… – пробормотала Леона, робко поднимаясь со своего места.

– Сиди! – заревел на нее хозяин дома. – Я еще не договорил.

– Прошу вас, только не нужно так сердиться, Руперт. Я волнуюсь за ваше сердце, – пролепетала она, с испугом глядя на его побагровевшее лицо, и бессильно опустилась обратно в кресло.

– Достаточно, отец! – резко проговорил Бойд. – Ты можешь орать на меня, но на Леону – не смей. Продолжим этот разговор, когда остынешь, – с сознанием своей силы заявил отцу молодой мужчина и, повернувшись к ней, произнес: – Идем.

Леона в нерешительности смотрела то на Руперта, то на Бойда и не могла сообразить, как следует поступить в сложившейся ситуации.

Тогда Руперт решил ей помочь, процедив:

– Тебе решать, дорогая. Но трижды подумай, в каком положении окажутся твой отец и этот молокосос Робби, которого вы все так ревностно опекаете. Их благополучие напрямую зависит от «Бланшар Даймондз».

– Прекрати, отец! Это уже совершенно бесстыдный шантаж!

– Не горячись, сынок, – успокоившись, проговорил Руперт. – Я думаю, мы с Леоной поняли друг друга, – расслабленно прибавил он и позволил себе улыбнуться, глядя на запуганную девушку. – Милая, ты можешь идти. А с Бойдом я еще потолкую.

– Нет, Леона останется! – заявил Бойд. – У меня тоже есть кое-что для нее.

– Руперт прав, поговорите без меня, – вновь попыталась она ретироваться.

– Но это касается тебя, а также твоей матери, – сообщил Бойд. – Так что присядь и выслушай. Известно ли тебе, что мой дорогой отец в свое время увивался за твоей матерью, притом делал это на глазах у своей законной супруги?

– Не мели чушь, Бойд. Между мной и Сереной не было ничего предосудительного, – хмуро пробормотал Руперт.

– Конечно, не было. Серена бы этого никогда не допустила. Она была целомудренной женщиной, верной своему мужу и принципам. Вот такой это был брак, Леона. Руперт женился на деньгах Алексы, тогда как сам любил твою мать. Он считал себя вправе нагло использовать одну и мучить обеих женщин, связанных искренней дружбой. Вероятно, ему невмоготу думать, что его родной сын поступит по чести и женится на той, с которой захочет разделить не только счет в банке.

– Закрой рот! – взорвался Руперт и в гневе обрушил кулак на стол.

– Мне нечего больше сказать, – с подчеркнутым спокойствием произнес сын.

Растерянность совершенно овладела Леоной. А нужно было как-то реагировать. Ей горестно было услышать напоминание о своей обожаемой мамочке в таком неприглядном контексте. Конечно, мать это никак не пятнало. Но все же. В таких случаях лучше ничего не знать, чем знать лишнее.

Но это была не единственная причина для беспокойства. Леона предполагала, что абсурдная затея Бойда встретит такое сопротивление со стороны отца. Так оно и случилось. Девушка не могла понять, зачем ей все эти переживания и, наконец, оскорбления, которые в той или иной форме, прямо ли, косвенно ли, сознательно или невольно, но обращены в ее адрес.

Она покинула кабинет Руперта, чувствуя себя опозоренной. И поспешила укрыться в своей комнате, вновь испытав непреодолимое желание собрать вещи и сбежать, ни с кем не прощаясь.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

– Что за крики, дорогой? Все у вас в порядке? – с нарочитым беспокойством в голосе поинтересовалась Джинти, якобы случайно столкнувшись с «пасынком» в коридоре.

– Не совсем, – хмуро отозвался Бойд, не замедляя шага ради общения с «мачехой».

– Могу я чем-нибудь помочь? – тонко мешая патоку с ядом в голосе, поинтересовалась Виржиния.

– Ради бога, только ты в это не суйся! – раздраженно прикрикнул он в ответ.

– А чего ты хотел? – перешла в наступление Джинти. – Или скажешь, что не догадывался об отцовских планах, когда начал встречаться с Хлоей?

– Представь себе, не догадывался, – напустился на нее Бойд. – Если бы Руперт ограничивался одними пожеланиями… Но нашему императору нужно диктовать всем и каждому, как следует поступать. А я на твоем месте не усугублял бы ситуацию, Джинти. Если Руперту так нужно породниться с Комптонами, он всегда может развестись с тобой и жениться на Хлое.

– Ты говоришь ерунду, Бойд, и сам это знаешь. И разводом ты меня не напугаешь, – уверенно парировала удар Виржиния Бланшар. – Руперт женился на мне, потому что сам так захотел. И с того момента ничего не изменилось. А что касается Хлои, можешь не верить, но мне нравится эта девочка. Она умная, уважительная, тонкая. И, откровенно говоря, ты с твоим скверным характером совершенно ее не заслуживаешь.

– Хорошо, что ты сама это поняла, – резко подытожил Бойд.

– Если хочешь, я поговорю с Рупертом. Постараюсь убедить его, что Леона тебе подходит, – предложила свои услуги Виржиния.

– Повторяю, Джинти, не смей вмешиваться, – процедил Бланшар-младший. – Сама не суйся и сестру свою предупреди, чтобы даже не пыталась лезть со своими идиотскими ремарками.

– Меня всегда удивляло, как это тебе удается производить впечатление интеллигентного молодого человека, – насмешливо заметила женщина. – Да ты просто форменный лицемер и мастер манипуляции.

– Я такой, какой есть, и не советую забывать об этом! – отрывисто бросил он в ответ на ее колкость.

– Я знаю своего мужа. Руперт искренне рассчитывал на твое безоговорочное послушание. Его благорасположение очень зависело от этой уверенности. Даже предположить боюсь, что теперь будет, – поделилась своим мнением Виржиния. – Мне бы очень не хотелось, чтобы ваши разногласия привели к необратимым последствиям для всей семьи.

– А лично мне это безразлично. Если будет спрашивать, где я, можешь сказать, что повез Леону в Сидней. А можешь ничего не говорить. Но только посмей сказать что-то лишнее, в особенности по поводу Леоны.

– Хватит мне грозить, Бойд. Не забывай, чья я жена. Тебе еще очень далеко до той власти, которой обладает Руперт, – подбоченившись, отозвалась «мачеха». – Хотя ясно вижу, что ты быстро наверстаешь этот пробел.

– Куда ты свернул? – бесцветным голосом спросила его Леона на оживленной сиднейской улице.

– Едем ко мне, – хмуро уведомил ее мужчина.

– Нет…

– Не спорь, – перебил ее Бойд. – Так надо.

Она остановилась в холле его квартиры. Леона решила, что не сдвинется с места, пока Бойд не объяснит, что происходит. Когда надо было, она тоже умела настоять на своем, пусть при этом действовала и не такими сокрушительными методами, как он.

– Я понимаю, ты в шоке, – проговорил Бойд.

– Хорошо, что ты это понимаешь, – отозвалась Леона. – Никогда в своей жизни я не испытывала подобного унижения.

– Мы так и не пообедали. Предлагаю прогуляться до ресторана. Здесь неподалеку есть уютный итальянский…

– Бойд, – остановила его Леона.

– В любом случае чего в прихожей стоять? Пойдем в гостиную, – предложил он и жестом пригласил ее в квартиру.

Леона проследовала мимо, пересекла гостиную и вышла на открытую террасу, куда вели стеклянные двери из комнаты.

Уже вечерело, и в городе зажглась ночная иллюминация. Отсюда, как из любого окна современной квартиры в престижном районе, открывался захватывающий вид. Даже в том смятении, в котором пребывала Леона, она не могла не полюбоваться на эффектный городской пейзаж.

– Ужинать пора, – напомнил Бойд, выйдя на террасу вслед за ней.

– Я не голодна, – покачала головой Леона.

– А я должен что-нибудь поесть, хочу почувствовать себя нормальным человеком, а не голодным зверем. В последнее время почти каждое мое разногласие с отцом оканчивается подобным скандалом. Именно поэтому мне так необходимо дистанцироваться от него. Если же я женюсь на Хлое, этого никогда не произойдет. Он будет убежден в том, что я обязан ему всем без исключения, даже своим семейным счастьем, – попытался он объяснить Леоне суть происходящего.

Он встал рядом с ней, и какое-то время они молча смотрели на огни ночного города. Потом Леона глубоко вздохнула и, не переставая смотреть вдаль, спросила:

– То, что ты сказал о моей маме и Руперте, это правда?

– Это известно всем, ну, или почти всем, – отозвался Бойд.

– Я не понимаю, – пробормотала Леона. – Тетя Алекса была удивительной женщиной. Чего ему не хватало? И почему она допускала такое к себе отношение с его стороны? – В ее голосе прозвучало недоумение.

– Мама считала, что должна смириться со своей участью ради меня.

– И ты так считаешь? – спросила его Леона.

– Если бы я тогда это сознавал, то постарался бы повлиять на ситуацию. Но понимание пришло гораздо позже.

– Ты из-за этого ненавидишь своего отца?

– Нельзя сказать, что я его ненавижу. Но и соглашаться со всем, что делает Руперт и какие способы выбирает для достижения своих целей, тоже не могу. И не должен. Хотя многим кажется, что я в своих действиях не более щепетилен, чем он. Если все так, то это весьма прискорбно, потому что более всего в своей жизни я опасался стать похожим на него. Но поскольку я всю жизнь вынужден постоянно сопротивляться его силе, то иначе быть не может. Другого способа отвоевать свою независимость просто нет.

– За мой счет? – спросила девушка.

– Леона, я ни к чему тебя не принуждаю. Вопреки твоему желанию это все равно не произойдет, – медленно произнес Бойд. – Но я хочу донести до тебя смысл затеи, мне нужна твоя поддержка. Позволь мне это сделать. А потом решай, – проговорил он. – Я хочу быть хорошим сыном, хорошим мужем, хорошим отцом. Непримиримости по отношению к кому бы то ни было во мне нет. Но я не позволю Руперту манипулировать мною.

– Но почему я?! – задала Леона долго мучивший ее вопрос.

– Мы друг другу подходим, я в этом уверен. Подходим не в том смысле, который вкладывает в это мой отец. Для него играет определяющую роль только величина состояний… – рассуждал Бойд.

– А что важно для тебя, Бойд? – спросила его молодая женщина.

– То, что мы сможем быть одним целым, – убежденно проговорил он.

– Что заставляет тебя так думать? – удивилась она.

– Не забывай, я знаю тебя давно, дорогая. И идея пожениться пришла ко мне не вчера. И ты сама понимаешь, что нет никаких объективных причин, чтобы не воплотить ее.

– Отнюдь, Бойд. Я совершенно не разделяю твою уверенность. Более того, мысль, что мы можем поладить, кажется мне фантастической. Зато твои доводы больше походят на стратегическое обоснование, и это меня крайне смущает. Конечно, ты мыслишь как Бланшар. По-твоему, любая девушка должна грезить браком с наследным принцем бриллиантовой империи. Но я не отношусь к числу практичных или восторженных женщин. Я пытаюсь задавать адекватные вопросы и искать разумные ответы на них. Повторяю, Бойд, твои доводы меня не убеждают, – объяснила свою позицию Леона.

– Дай мне пару минут. Я переоденусь и поведу тебя в ресторан. Думать лучше на сытый желудок, а чувствовать – тем более, – вкрадчиво проговорил он.

Направляясь к ресторану, они прошли вдоль набережной. Сидней уже миновал пору легких сумерек, и все всполохи и блики иллюминации искристо поигрывали водной зыбью, порою слепя залюбовавшегося гуляку.

Метрдотель ресторана встретил Бойда Бланшара с распростертыми объятьями – иного и быть не могло. Персонал был подчеркнуто любезен со вторым человеком бриллиантовой династии и его безвестной спутницей. Их усадили в укромное местечко. После того как Бойд помог даме удобно расположиться за столом, подали аперитив.

– Теперь ты чувствуешь себя получше? – все так же вкрадчиво спросил он Леону после пары глотков.

– Ресторан хороший, – кивнула девушка. – Тут приятно.

– Хочу, чтобы он стал нашим секретным местом, – прошептал Бойд Бланшар и послал самую соблазнительную свою улыбку.

– А мне, наоборот, хочется привести сюда лучших своих друзей. И ты не сможешь мне запретить, Бойд Бланшар, – заявила Леона.

– Своих друзей? – скептически переспросил Бойд.

– А ты сомневаешься, что у меня могут быть друзья?

– Представь себе, сомневаюсь, – покивал он.

– Почему же это? – искренне удивилась Леона.

– Ты очень красивая женщина. Наверняка все знакомые мужчины незамедлительно становятся твоими поклонниками, а все знакомые женщины тайно или явно завидуют тебе, – глубоким голосом проговорил он.

– Какая бесстыдная лесть, Бланшар! Рассчитывал меня ею одурачить? И ты еще смеешь утверждать, что знаешь меня, – рассмеялась Леона.

– Нет, я просто пытался развеселить тебя, Лео, – возразил Бойд. – И рад, что мне это удалось.

Леона смущенно улыбнулась.

Они наслаждались едой и вином, выпили по чашечке кофе за тихим разговором, чего прежде никогда между ними не было.

Так незаметно пролетело время, Бойд расплатился, оставил щедрые чаевые, и вместе они, покинув итальянский ресторанчик, побрели вдоль пляжа.

– Мы могли бы и разойтись. Я поймаю такси, они здесь часто ходят, – заметила Леона на очередном повороте к дому Бойда.

– А как же твои вещи? – спросил он спутницу.

– Ты мог бы их и с курьером прислать, – заметила она.

– Мог бы, конечно. Но, Лео, я рассчитывал, что мы вместе проведем эту ночь, – чистосердечно сознался Бойд.

– Разве я давала повод на это рассчитывать? – спросила его Леона.

– Нет, – покачал он головой. – Но, согласись, человек имеет склонность помечтать о несбыточном.

– Безусловно, – согласилась Леона.

– Так значит, все мои попытки соблазнить тебя не привели к успеху? – невинным голосом поинтересовался Бойд.

– Увы, – пожала она плечами.

– Это очень странно. Обычно удается обходиться и меньшими усилиями, – заметил он, многозначительно посмотрев на спутницу. – Наверное, виной тому осадок, оставшийся после инцидента с моим отцом. Признайся.

– Возможно, – неопределенно ответила девушка.

– Я надеялся развеять это дурное впечатление. Но если это мне не удалось, я тем более не вправе оставить тебя в таком-то состоянии одну, без дружеского участия, – заявил молодой человек.

– Не беспокойся. Стреляться, вешаться я не собираюсь, – улыбнулась она в ответ.

– И все же ты заметно расстроена, – не успокаивался Бойд. – За разговорами в ресторанчике мне показалось, ты забыла об этом нелепом происшествии. Вижу, я ошибался. Скажи, что именно тебя беспокоит во всей этой истории? Отношение моего отца?

– Меня главным образом беспокоит, что я вообще в эту историю угодила. Никогда со мной не происходило ничего подобного. Не знаю, Бойд, способен ли ты понять меня. Мне неприятно уже то, что у окружающих появился повод подозревать меня в интриганстве. Я привыкла, что мои отношения с людьми кристально чисты и не замутнены подобными подозрениями.

– Ты видишь мою в этом вину? – спросил Бойд, глянув на нее исподлобья.

– А чью же еще? То, что Виржиния нас застала, было лишь неприятным следствием с еще более неприятным продолжением в кабинете твоего отца. Но именно ты, одержимый жаждой противоречия, спровоцировал возникновение этой ситуации. – Выпалив все на одном дыхании, Леона перевела дух и продолжила: – У меня же нет никаких оснований враждовать с твоим отцом. Я многим ему обязана. И мысль о том, что из-за меня его состояние ухудшится, заставляет меня чувствовать себя виноватой. Тебе прекрасно известно, что доктора настоятельно предостерегают его от подобных эмоциональных вспышек.

– Да, Леона, мне все это известно, – Бойд кивнул головой и откинул рукой свои густые волосы назад. Потом взглянул ей в лицо: – Но если живешь бок о бок с таким человеком, как Руперт, невольно начинаешь задаваться вопросом: кому же, на самом-то деле, хуже приходится от его вспышек?

Было видно, что он рад возможности выговориться наконец, высказать вслух то, что накипело в его душе. Хотя Бойд и старался не подать виду, однако это удавалось плохо. Он порывисто взмахнул рукой, жестикулируя от избытка эмоций, и заговорил горячо и гневно:

– Он сам методично расшатывает собственную психику и нервы окружающих, вместо того чтобы взнуздывать свою гневливость. Но главная проблема в том, что Руперт считает это своей привилегией. Ну еще бы, кто посмеет помешать одному из самых богатых и влиятельных людей континента каждый раз давать волю своему неукротимому эго! Он и Джинти выбрал в жены только из-за того, что она, пожалуй, единственная, кому безразличны его экстравагантные выходки. А что касается его здоровья, то пусть поменьше курит свои гавайские сигары – уже меньше нагрузка на сердце, – процедил Бойд.

– Когда ты злишься на него, ты похож на маленького мальчика, который хочет казаться взрослее, чем он есть, – улыбнулась Леона.

– И это все, что ты поняла? – спросил он.

– Представь себе, – подтвердила она.

– Всегда знал, что напрасно ждать понимания от вас, женщин.

– Вот, теперь ты злишься на меня, – продолжала потешаться над ним Леона. – А не догадываешься, что так ты только больше похож на Руперта.

Бойд едко посмотрел на нее сквозь прищур, но промолчал.

– Я что-то не так сказала, сэр? – поддела его развеселившаяся девушка.

– Идем, – взял он ее за руку. – Я отвезу тебя домой.

Когда они вернулись в квартиру Бойда за ее багажом, их встретило приглушенное ночное освещение. Хозяин не стал зажигать яркий свет.

Леона, зачарованная панорамой ночного Сиднея, вновь проследовала на террасу.

– Нравится? – спросил Бойд не без гордости.

– Очень, – кивнула она. – Такое чувство, что стоишь на самом краю утеса.

– Опасное чувство, – заметил он.

– Завораживающее, – уточнила Леона.

– Если тебя так завораживают опасности, то почему бы тебе не рискнуть? – спросил Бойд Бланшар.

– Я только это и делаю со вчерашнего вечера, – шепотом ответила девушка.

– Сделай еще одну маленькую попытку, – посоветовал он, взяв ее за руку. – Предлагаю экскурсию по квартире. Уверен, тебе понравится.

– Мне уже нравится, – отозвалась Леона. – А Хлоя здесь бывала? Оставалась с тобой на ночь?

– Хлоя? А кто это? – нахально спросил Бойд и получил неодобрительный взгляд Леоны.

– Прости, – произнесла она, остановившись, – я не останусь. Мне завтра на работу. Я должна ехать домой! – И решительно повернулась в сторону выхода.

– Хорошо, Лео, тогда я не против переночевать у тебя, – ответил Бойд.

– Нет, ты меня не понял, – взволнованно возразила она.

– Ничего не говори, Леона. Молчи… – остановил ее он. – Просто согласись провести эту ночь вместе.

– И добровольно отказаться от душевного спокойствия, отдав себя в твое распоряжение?

– Ты достаточно взрослый человек, чтобы перестать быть настолько пугливой, – похоже, Бойд был задет за живое.