Текст книги "Дитя зимы (в сокращении)"

Автор книги: Маргарет Марон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц)

Глава 3

Пятница, 21 января, вечер

– Сколько раз я должен это повторять? – раздраженно спросил Леонард Карлтон. Его седые волосы встали дыбом от возмущения.

– Столько, сколько понадобится, – невозмутимо отозвался Пол Рэдклиф, пользуясь своей властью шефа полиции. – Вы рассказывали майору Брайанту. Теперь расскажите мне.

– Нечего особо рассказывать. Мальчик открыл дверь и выпустил собаку. Через несколько минут вышел сам. Потом появилась миссис Брайант, остановилась перед ним и взяла его за руку. Сперва мальчик не хотел идти, но она что-то сказала, и они вдвоем вышли через боковую калитку. Закрыли ее, чтобы собака не выскочила, и быстро завернули за угол.

– Они не сели в машину?

Пожилой сосед Брайантов равнодушно пожал плечами, и Дуайт едва справился с желанием схватить его за грудки и как следует встряхнуть. Вместо этого он через окно дома Карлтона рассмотрел боковую калитку во дворе Джонны, где люди Пола осматривали двор и подъездную дорожку. Именно здесь два часа назад последний раз видели Джонну и Кэла.

– Стало быть, они свернули за угол и исчезли из поля зрения, – подытожил Рэдклиф. – Может быть, вы слышали, как отъезжала машина?

– Машины тут снуют постоянно. Не могу сказать точно.

– Когда вы последний раз видели автомобиль миссис Брайант?

– Вчера утром. Она уехала вместе с мальчиком.

– Можете описать, как она была одета?

Леонард Карлтон прикрыл бледно-голубые глаза, словно пытаясь воссоздать в памяти картину вчерашних событий.

– Такая дутая синяя куртка с поднятым капюшоном. На капюшоне черный мех по краю. – Карлтон поводил морщинистой рукой у себя перед лицом. – На ней были эти… солнечные очки, большие такие.

– Юбка или брюки?

– Брюки. Черные. И черные ботинки или сапоги.

Рэдклиф посмотрел на Дуайта, приподняв брови:

– У тебя есть еще вопросы?

Брайант покачал головой, и Рэдклиф вежливо поблагодарил Карлтона за терпение. Впервые сосед Джонны вроде бы немного оттаял:

– Желаю вам найти мальчика, мистер Брайант.

– Мне очень жаль, майор, – сказал один из сотрудников Рэдклифа, когда они вернулись к дому Джонны. – Мы прочесали улицу в обоих направлениях. Никто из соседей не видел, как уезжал ваш сын.

– Зато мы сделали отличные слепки со следов на снегу, – вставил другой полицейский. – И сняли с дверной ручки четкие отпечатки пальцев вашей жены.

– Бывшей жены, – машинально поправил Дуайт и впервые с момента исчезновения сына подумал о Деборе. Ведь она, должно быть, думает, что они с Кэлом сейчас на полпути к дому.

Четыре часа.

Скорее всего, Дебора еще в суде, и телефон ее выключен. Дуайт послал ей эсэмэску с просьбой позвонить ему.

– Мы передали данные машины в управление шерифа и дорожным патрулям, – сказал Рэдклиф.

– А тревогу «Эмбер»[1]1
  AMBER Alert (AMBER – сокращение от America’s Missing: Broadcasting Emergency Response) или Child Abduction Emergency – система оповещения о пропаже детей в нескольких странах, а также система распространения информационных бюллетеней, выданных на подозреваемых в похищении людей.
  Хотя Amber – это аббревиатура, но произошла она от имени пропавшей и убитой в 1996-ом году девочки – Эмбер Хэгермен.


[Закрыть] объявили?

Пол потупился:

– Джонна официально является опекуном Кэла, Дуайт. Я понимаю, что ты волнуешься, но она не сделала ничего противозаконного.

– Ладно, – пробормотал Дуайт. – Но что-то здесь не так, Пол. Никто, кроме двух соседей, не видел Джонну со вчерашнего утра. Она бросает Кэла одного на всю ночь. Она прогуливает работу. Она не звонит матери. Это совсем не похоже на нее.

– Да, возможно, – согласился его друг. – Если хочешь, дай мне в морду, но ты знаешь, что я должен задать этот вопрос… Не совершил ли ты чего-то такого, что заставило Джонну бояться тебя… бояться за Кэла?

Дуайт скрипнул зубами:

– Нет. Я не бью женщин и не пугаю детей. Пол, ты делай то, что должен. Но пока ты это делаешь, я займусь домом Джонны. Там должно найтись что-нибудь такое, что объяснит мне, почему она так удрала с Кэлом.

Они уговорились тотчас же сообщать друг другу, если появятся какие-нибудь известия; потом Рэдклиф вернулся к себе в кабинет, а Дуайт отправился к дому Джонны.

Он выпустил Бандита из чулана и отправился на кухню, где стоял телефон и мигающий огонек автоответчика сообщал об оставленных сообщениях.

Первое пришло в 10.17 вчера утром. Звонила миссис Шей. Она жаловалась на обледеневшие ступени и дорожки и спрашивала, почему Джонна не звонит.

В 11.48 последовал звонок от незнакомой Дуайту женщины, которая хотела уточнить, где собирается школьный комитет.

Сегодня утром – снова миссис Шей с вопросом, почему Джона не звонит ей, и Мэйхью из Дома Морроу.

Ничто в кухне не указывало на то, что четверг чем-то отличался от любого другого дня. Так же и в столовой, и в гостиной. Над камином висел большой портрет прабабушки и прадедушки Джонны Шей в позолоченной раме; другой портрет, гораздо более скромных размеров, изображавший ту же пару с торжественными лицами, висел в столовой. Кажется, миссис Шей подарила его им на свадьбу, вспомнил Дуайт. Не те ли это самые знаменитые Морроу? Дуайт забыл начисто.

В комнате Джонны был письменный стол, в одном из его ящиков множество папок. Сверху лежали те, что касались работы Джонны в Доме Морроу. Дуайт обнаружил копию инвентарной описи экспонатов и мебели, составленной в 1976 году. Аккуратным почерком Джонны были добавлены записи о предметах, подаренных Дому Морроу позже. Возле некоторых стояли вопросительные знаки.

Дальше шла папка с текущими финансовыми записями. После развода Джонна получила свою часть денег от продажи их дома в Арлингтоне и приобрела этот дом. Теперь она выплачивала рассрочку, и выплаты эти оказались на удивление низкими. Если верить бумагам, Джонна жила скромно и по средствам, которые складывались из его алиментов на Кэла, зарплаты Джонны в Доме Морроу и небольших ежемесячных сумм от миссис Шей. Никаких накоплений, но зато и никаких долгов.

Затем документы – свидетельство о рождении, паспорт, свидетельство о рождении Кэла и медицинские карты. А также резюме – кажется, написанное для работы, на которую Джонна так и не устроилась.

В последней папке были документы, связанные с бракоразводным процессом, и – вот сюрприз! – заметка об их свадьбе с Деборой, вырезанная из газеты. Вырезка была приколота к распечатке с перечнем приблизительных сумм окладов окружных судей Северной Каролины. Вполне естественно, решил Дуайт, что Джонна интересуется Деборой.

Если и был в жизни его бывшей жены какой-то мужчина, то ничто на это не указывало. Ни противозачаточных таблеток, ни бритвы, оставленной в ванной…

Дуайт спускался вниз, когда его телефон зазвонил.

– Ты уже приехал? – спросила Дебора. – Она отпустила Кэла?

– Нет. – Дуайт вкратце рассказал о происшедшем.

Дебора возмутилась:

– Это ужасно! Как она могла бросить Кэла одного на всю ночь? Невероятно! Дай мне знать, когда что-нибудь выяснится.

Распрощавшись с Деборой, Дуайт повесил телефон на пояс. Бандит склонил голову набок и посмотрел на него, словно вопрошая: «И что теперь?»

– Черт меня побери, если я знаю, – сказал Дуайт псу. – Жаль, что ты не умеешь разговаривать… и жаль, что ты не ищейка.

С другой стороны, подумалось Дуайту, Бандит вполне способен понять простые команды.

– Где Кэл? – сказал он. – Ищи Кэла!

Терьер немедленно затрусил к двери, потом остановился и оглянулся на Дуайта, нетерпеливо поскуливая. Чувствуя себя немного глупо, Брайант надел на Бандита поводок и открыл дверь.

– Ищи Кэла, – повторил он, и пес прямиком направился к калитке. Не задержавшись даже для того, чтобы накинуть куртку, Дуайт поспешил за ним. Едва он открыл калитку, Бандит затрусил по подъездной дорожке и повернул налево, на тротуар.

– Молодец, хорошая собака, – подбодрил его Дуайт. – Ищи Кэла!

За углом Бандит потянул Брайанта через улицу и тут остановился у бордюра. Дуайт увидел следы на снегу. Он отметил место, где Кэл подошел к двери машины и забрался в салон. Джонна обошла машину кругом и села на водительское сиденье.

И человек, и собака уже тряслись от холода, и все же Дуайт повторил:

– Ищи Кэла!

Впрочем, оба они понимали, что это невозможно.

Вернувшись в полицейский участок, Дуайт узнал от Пола Рэдклифа последние новости.

– Соседка напротив слышала наш разговор и позвонила нам. Она сказала, что Джонна уехала вчера утром, около девяти. На ней была красная куртка и белая шерстяная шапка.

– Красная куртка? Но ведь этот чудак из соседнего дома говорил про синюю куртку с капюшоном.

– Она могла переодеться.

– А патрульные? Засекли машину?

– Еще нет.

Вошел сотрудник с каким-то делом к Рэдклифу, и это напомнило Дуайту, что и у него есть обязанности.

Пока Рэдклиф раздавал указания, Дуайт позвонил на работу. Мейлин Ричардс как раз вернулась из Чепл-Хилла. Она выяснила результаты вскрытия и получила предварительное заключение экспертизы. Роуз умер от пули, которая вошла в основание шеи и, пройдя по прямой, засела в лобной части черепа. Стрелявший пользовался оружием 45-го калибра.

Выслушав доклад Ричардс о ходе расследования, Дуайт предупредил ее, что, возможно, не появится и на следующий день.

– Шериф Пул на месте? – спросил он.

– Нет, сэр. Могу я чем-нибудь вам помочь?

Проблемы с Джонной – не то, чем Дуайт был готов поделиться со своими сослуживцами.

– Нет, ничего. Я свяжусь с ним завтра.

Подчиненные Дуайта Брайанта в пятницу вечером выясняли все, что можно, о жизни Джей Ди Роуза, которую накануне оборвала пуля 45-го калибра. Прежде чем отправиться в Чепл-Хилл за результатами вскрытия, Мейлин Ричардс поручила своим сотрудникам Джеку Джемисону и Рейфорду Маклэму узнать все подробности о последнем дне Роуза.

– Ну, черт возьми! – сказал Ред Биксли, когда полицейские явились к нему на работу в пятницу утром. Энергичный мужичонка с обветренным лицом, он был владельцем кровельной компании, нанимавшей строителей для работ в северной части округа Коллетон. – Джей Ди – четвертый, кого я лишился за эту неделю.

Шесть человек копошились на крыше недостроенного здания; их молотки выстукивали рваный ритм в морозном воздухе.

Полицейские спросили, хорошим ли работником был Роуз.

– Нормальным. – Биксли пожал плечами. – Не отлынивал, но и не надрывался особенно.

– А в каких отношениях он был с остальными? – настаивал Джемисон.

Биксли снова пожал плечами:

– Ну, Роуз не всегда следил за своим языком. Не при мне, конечно. Но с работниками мог и поцапаться.

– Ссорился с кем-то конкретно?

Быстро сообразив, что, назвав имя, можно остаться с пятью рабочими вместо шести, Биксли ответил отрицательно.

– Нам нужно переговорить с вашими людьми, – сказал ему Маклэм. – Кто вчера работал с Роузом?

Биксли пробурчал что-то насчет выплаты неустойки, если дом не будет сдан в срок, однако махнул людям на крыше, приказывая спуститься.

Рабочие невозмутимо слушали Биксли, пока он представлял полицейских и объяснял, почему они здесь. Нет, ни у кого из кровельщиков не было серьезных ссор с Роузом. Они все работали в парах и тройках и могли подтвердить алиби друг друга.

От стройки до Райдаут-роуд можно было добраться двумя одинаково короткими путями. На одной дороге Джемисону и Маклэму не повезло, но на второй их поджидала удача. Владелец первой же заправки посмотрел на фотографию Роуза и сказал:

– Да, я его помню.

В его голосе проскользнула нотка недовольства.

– Вы видели его вчера?

– Нет, на прошлой неделе. Больше он здесь не останавливался.

– Что случилось?

Владелец заправки рассказал, что Роуз впервые остановился здесь около двух недель назад.

– Он покупал бензин, сигареты, хлеб и всегда – упаковку «Будвайзера» из шести штук. В последний раз – кажется, это было в среду или в четверг, неделю назад – в очереди перед ним стояло несколько человек. Он вскрыл банку и хлебнул еще прежде, чем заплатил. Я сказал ему: нельзя так делать, сперва деньги, а он послал меня подальше. Потом швырнул деньги и вышел. Мне пришлось его отпустить – люди ждали очереди. А потом один из посетителей показал на окно. Этот сукин сын, словно у него пепельницы нет, усыпал окурками всю мою стоянку. Мало этого, он еще и вышвырнул в окно пустую банку из-под пива, когда выезжал.

Полицейские переглянулись.

– А где вы находились вчера вечером, между половиной шестого и шестью? – поинтересовался Джемисон.

– Здесь, – был ответ. – Водопроводчики ремонтировали трубу в туалете.

На следующей заправке, в трех километрах дальше по дороге, служащий тоже вспомнил Роуза. Он был здесь накануне вечером.

– Бак бензина, «Мальборо» и шесть банок «Будвайзера».

– Вы хорошо его запомнили.

– Да он останавливается тут каждый день, – отозвался служащий. – Рассказывает, что работает на этой новой стройке по другую сторону Олдстейдж-роуд.

– А что еще он вам говорил?

– Да, в общем, только это. А что он натворил?

– Дал себя застрелить, – ответил Маклэм.

В тот же день немного позже Джемисон и Маклэм навестили сестру и мать Роуза, но пользы от них оказалось немного.

– Все любят Джей Ди, – сказала мать со слезами на глазах. – Он хороший мальчик. Приносит мне арахисовое печенье каждую пятницу…

Потом, когда Джемисон и Маклэм говорили с Маршей Роуз наедине, она назвала четырех человек, с которыми брат подрался в «Хабе» – забегаловке на окраине Коттон-Гроува. Проверку алиби троих пришлось отложить до следующего утра. Четвертый же сидел за решеткой: дорожный патруль арестовал его в среду вечером за вождение в нетрезвом состоянии.

Узнав от Дуайта, что Джонна бросила Кэла одного на целую ночь, я скорее возмутилась, чем обеспокоилась. Да, Джонна была матерью и официальным опекуном Кэла. Да, она имела право увезти сына, если считала нужным… Но не сказать Дуайту ни слова?!

Я не ждала ничего подобного от Джонны. Мы никогда не встречались с этой женщиной. Говоря откровенно, единственная ее фотография, которую я видела, была в куче снимков, сделанных Кэлом пару лет назад, когда кто-то подарил ему на день рождения одноразовую камеру. Приходится честно признать, что Джонна – очень привлекательная женщина: фиалковые глаза, темные вьющиеся волосы, изящный разлет бровей. К счастью, эти брови вроде бы единственная черта, которую Кэл унаследовал от матери. Все остальное в нем было от Дуайта – от темно-карих глаз до слишком высокого для его возраста роста.

За несколько дней до нашей свадьбы Дуайт рассказывал мне о снобизме Джонны, о том, как она, не предупредив его, решила забеременеть, и о том, с какой неохотой она позволяет ему видеться с Кэлом.

«Я никогда не любил ее и вполовину так, как тебя, а в то время, когда мы ждали Кэла, я уже и вовсе ее не любил. Но в тот миг, когда я впервые взял его на руки… Будто бы Джонна сделала мне подарок, а я даже не подозревал, как сильно его хотел».

Волна ревности обрушилась на меня при мысли, что Джонна успела к Дуайту первой и стала матерью ребенка, которого он боготворил.

«Рождение Кэла было самым счастливым событием в твоей жизни»? – спросила я его.

«До сих пор», – сказал он, погладив меня по плечу.

Счастье забурлило, развеяв мою ревность. Пусть Джонна была у Дуайта первой – ну и что? Зато я буду последней.

Дуайт подъехал к дому Джонны, по-прежнему темному и пустому.

Камень, под которым лежал ключ, примерз к земле. Дуайт с трудом отковырнул его и поскользнулся, поднимаясь по обледеневшим ступеням. Ничего не изменилось. Все то же самое. Он отпер входную дверь и вернулся, чтобы положить ключ обратно под камень – в отчаянной надежде, что ключ понадобится Кэлу.

У подножия лестницы по-прежнему сиротливо лежали чемодан и рюкзачок Кэла – тут он оставил их несколько часов назад. А казалось, с тех пор минула неделя.

Бандит гавкнул со своей подстилки в чулане. Дуайт на несколько минут выпустил его во двор, потом положил в пустую миску собачьего корма. Закончив трапезу, терьер потрусил вверх по лестнице к комнате Кэла. Дуайт отправился следом за ним.

Термостат все еще показывал семнадцать градусов, и он не стал включать отопление, потому что всегда плохо спал в нагретой комнате. Он намеревался лечь на диван, но Бандит забрался на кровать Кэла и свернулся в ногах. Очевидно, это было его обычное место. Дуайт скинул куртку, сунул пистолет под подушку, потом выключил свет и заполз под одеяло.

Лежать было так приятно, что он позволил себе расслабиться и ни о чем не думать – лишь слушал, как холодный дождь барабанит в оконное стекло. Через несколько минут он уже крепко спал.

Дуайт проснулся на рассвете. Всю ночь его преследовали беспокойные сны. Простыня была влажной от пота: в комнате стояла удушливая жара. Перекатившись на бок, Дуайт увидел, что дверь, которую он закрыл перед сном, теперь приоткрыта. Горячий воздух поднимался через вентиляционные отверстия в полу под окном. И где собака?..

Рука автоматически нырнула под подушку, где лежал пистолет. Чутко прислушиваясь, Дуайт открыл дверь и выглянул в коридор. Пахнуло холодом и свежестью.

– Джонна? – позвал он. – Кэл?

Нет ответа. Откуда-то снизу залаял Бандит, и Дуайт начал спускаться, по-прежнему сжимая в руке пистолет.

Входная дверь тоже была приоткрыта, что и объяснило, почему включилась отопительная система. Дуайт точно помнил, что накануне вечером, войдя в дверь, он запер ее за собой. И еще что-то было не так. Дуайт внимательно оглядел прихожую.

Чемодан Кэла стоял расстегнутый. Исчез свитер, который Дуайт вчера туда положил. Итак, по всей вероятности, Джонна приходила ночью. И, надо думать, не ради одного только свитера.

Дуайт побродил по дому, пытаясь понять, что еще могла забрать Джонна. В ее шкафу вроде бы ничего не изменилось. Все ящики по-прежнему были закрыты и, кажется, не ощутили на себе последствий поспешных сборов. Обойдя весь дом, Дуайт нашел лишь один признак того, что она была здесь, – аптечный шкафчик в ванной. Зеркальная дверца оказалась чуть приоткрытой, а меж тем Дуайт хорошо помнил, что вечером, когда он умывался, она была плотно задвинута.

Он взял пузырек с таблетками от аллергии и прочитал имя врача, выписавшего его. Время приближалось к половине седьмого, и звонить Полу было еще слишком рано. Дуайт оделся, накормил собаку и отправился на улицу.

Прежде чем закрыть входную дверь, он заглянул под камень и обнаружил, что там пусто. Зачем Джонна взяла ключ? Ведь у нее наверняка был свой собственный. Разве что Кэл… но нет: сын, конечно же, разбудил бы его. С другой стороны, ночью мог прийти только кто-то из них – иначе Бандит непременно залаял бы.

В то время, когда они с Джонной были еще женаты, она обычно вешала запасные ключи на гвоздик в шкафу. Аккуратная и педантичная, она делала так и в Германии, и в Арлингтоне. Дуайт провел пальцами по внутренней стороне дверцы шкафа в прихожей и тотчас же наткнулся на гвоздик. Два ключа – и один из них от входной двери. Он повесил оба на свой брелок, а потом сел в машину и медленно поехал по обледеневшим улицам, ища, где бы перекусить.

Обнаружив кафе, которое уже открылось, Дуайт съел пару блинов с сосиской и выпил три чашки некрепкого кофе. Потом притормозил возле аптеки, купил крем для бритья и другие гигиенические принадлежности. К тому времени как он вернулся к дому Джонны, улица уже была посыпана песком.

Дуайт побрился, принял душ и щедро воспользовался только что купленным дезодорантом. Придется спасаться так, пока не появится возможность сменить одежду…

Восемь часов.

Дуайт обнаружил на кухне, рядом с телефоном телефонную книжку. Он переворачивал страницы, пытаясь сообразить, чьи имена принадлежат близким друзьям Джонны.

Восемь пятнадцать.

Слишком рано, чтобы звонить незнакомым людям. Он набрал номер Пола.

– Рэдклиф слушает.

– Привет, Пол. Это Дуайт.

– Я как раз собирался тебе звонить. Я в офисе, читаю старые отчеты. Не хочешь приехать?

– Сейчас буду.

Он прихватил с собой телефонную книжку, в надежде, что Пол поможет ему разобраться в незнакомых именах.

В полицейском участке Пол налил Дуайту чашку крепкого кофе и внимательно выслушал его рассказ о ночных визитерах.

– Знаешь, Дуайт, вчера, когда Джонна уехала с Кэлом, я подумал: может, она просто разозлилась на тебя за что-то. Но чем дальше – тем больше я уверен, что дело тут нечисто. Моя секретарша выросла в Шейсвилле. Ее отец был коронером, так что она хорошо знает все то, о чем в городе предпочитают молчать. Она принесла мне вот это. – Рэдклиф побарабанил пальцами по открытой папке, лежавшей на столе. – Ты ведь знаешь, что отец Джонны застрелился?

Дуайт кивнул.

– Да. Она была еще ребенком. Он чистил оружие, не зная, что оно заряжено, – что-то в этом роде. Верно?

– Такова официальная версия, – кивнул Пол. – Но, может быть, в данном случае следует читать между строк.

Рэдклиф подтолкнул папку к Дуайту. Помимо отчета о вскрытии, здесь было несколько письменных рапортов полицейских, работавших над этим делом почти сорок лет назад.

В полицейском отчете говорилось, что на протяжении многих лет Юстас Шей был подвержен приступам депрессии и наблюдался у врача. Ошибки в бизнесе, приведшие к потере контроля над мебельным производством, очевидно, только усилили эту депрессию.

Дуайт закрыл папку:

– Любопытно. Но я не…

– Ты обратил внимание, какое оружие он использовал?

Дуайт пробежал глазами отчет:

– Старый револьвер системы «кольт».

– Не просто какой-то старый кольт. Это именное оружие Питера Морроу. Он получил его в награду за то, что благодаря своему влиянию сумел уберечь Шейсвилл от ужасов периода Реконструкции. А вдобавок из этого же револьвера в 1931 году застрелился Эдвард Морроу.

– И?

– Моя секретарша рассказывала, что ее отец и тогдашний шеф полиции всячески старались, чтобы этот незначительный факт не попал в официальные бумаги. Когда я узнал об этом, сразу же позвонил директору Дома Морроу.

– Мэйхью? Начальнику Джонны?

Рэдклиф кивнул.

– Револьвер сейчас там. Мэйхью говорит, что он выставлен в постоянной экспозиции, хотя, разумеется, на табличке не написано, что из него когда-либо стреляли.

– И зачем ты мне все это рассказываешь? – спросил Дуайт.

Рэдклиф опустил глаза и несколько секунд помолчал.

– Моя секретарша сказала: ее отец считал, что Юстас Шей был малость не в себе, когда пальнул из того револьвера – случайно или намеренно. Поговаривают, что и сестра Джонны не совсем… здорова.

Дуайт сообразил, куда клонит Рэдклиф, и недоуменно покачал головой:

– Так ты думаешь, что Джонна тоже свихнулась?

Пол пожал плечами:

– Ну, она явно ведет себя не совсем нормально.

Дуайт хотел сказать, что никогда не замечал неадекватного поведения. Однако, прежде чем он успел раскрыть рот, зазвонил телефон. Дуайт услышал громкий голос, который едва не кричал в трубку.

– Спокойно! – рявкнул Рэдклиф. Некоторое время он внимательно слушал. – Оставайтесь там, – наконец сказал Пол, – мы сейчас будем. – И рывком поднялся из-за стола. – Поехали, Дуайт. Звонил Мэйхью. Этот чертов револьвер и еще два пистолета исчезли из Дома Морроу.