Текст книги "Игра лорда Эшфорда"
Автор книги: Марджори Фаррелл
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)
27
Пока Тони боролся за свое возвращение в высшее общество, Гидеон по-прежнему блуждал по улицам. Никому из его соглядатаев до сих пор не удалось заметить хоть кого-то, кто был бы похож на Джима, и Нейлора стали посещать сомнения: не совершает ли он ошибку, сосредоточившись на одном-единственном городском районе, пусть даже именно здесь легче всего затеряться? А время уходило. Безвозвратно.
В делах, подобных нынешнему, у него обязательно случался какой-то прорыв: или возникало некое важное, но прежде неведомое обстоятельство, или же что-то его вдохновляло. Обычно свои дела он разрешал, как говаривали его друзья-актеры, сочетая до болезненности утомительное расследование с мгновениями озарений и прозрений. Разведка, расспросы, наведение справок занимали его мысли настолько, что, казалось, невозможна уже никакая вспышка интуиции. Тем не менее именно она вдруг помогала увидеть путь к решению. И дело становилось ясным.
Что же касается убийства леди Фэрхейвен, тут если и было что-то похожее на интуицию, то лишь посещение нынешнего графа. Что-то там точно было не так. Повествование о причинах, побудивших Фэрхейвена обзавестись своим человеком в доме родственницы, было слишком уж гладким, без сучка без задоринки. Да, Фэрхейвен – богач. Но есть люди, уверенные, что денег никогда не бывает слишком много и что их всегда не хватает. Даже если Эшфорд что-то получит из наследства, лорд Фэрхейвен в любом случае очень сильно выиграет от кончины леди Фэрхейвен. Гидеону нужен был неуловимый Джим.
Еще два дня он потратил на посещение притонов и ночлежек, а с наступлением ночи Гидеон валился в постель изнемогшим и еще более одиноким, чем обычно. Это навело Гидеона на мысль, что самое время поискать отдохновения в дамском обществе. На дам, промышляющих возле Ковент-Гардена, он ни разу не тратился – слишком близко и дом и работа. Вместо этого он открыл для себя маленький ухоженный бордель и обзавелся там парочкой особых “друзей”, точнее, “подружек”. Если Грейс бывала занята, ее не без успеха заменяла Анни. Как-то раз, пока Грейс весьма утонченно вела его по пути к головокружительной вершине, в комнату скользнула Анни, и всю оставшуюся ночь его утешали обе подруги. Он улыбнулся: приятно вспомнить. Но сколько лет уже прошло. Тогда он был помоложе и ноги не так болели.
Его немало удивило, что на стук в дверь отозвался какой-то малый, выряженный в лакейскую ливрею, но скоро сообразил, что это, должно быть, новая уловка ради привлечения клиентуры: окрестные дома свиданий состязались друг с другом в респектабельности. И лишь после нескольких роскошных часов, проведенных с Анни, детектив Нейлор вспомнил про парня в ливрее и решил, что стоит поинтересоваться этим обстоятельством.
– Ха, немножко смешно, да? – ответила Анни сквозь смех вопросом на вопрос. Гидеон в этот момент гладил ее по волосам и словно баюкал.
– Но зачем лакей? Что, миссис Дойл прогорает? Не идет ее бизнес из-за таких, как ты и Грейс, да?
– Нет, но она прознала, что миссис Спенсер наняла такого. Хозяйки столько лет знаются, да и поначалу в одном доме были. Мне так говорили. Подруги-соперницы, дружеская конкуренция, как-то так.
– Так что, выходит, первой додумалась взять на работу лакея эта миссис Спенсер?
– Кто он – не видала, не скажу. Но, говорят, это самый настоящий лакей. А вот миссис Дойл до сей поры места себе найти не может: нет в округе никого, кто знал бы, как прислуживать. Этот, что внизу, не соображает.
Гидеону было до того хорошо, что ее слова как-то прошли мимо ушей. Про расследование думать совсем не хотелось, поскольку он находился под большим впечатлением от созерцания роскошных грудей Анни. Как умело она с ним управляется, снова и снова вызывая у него желание.
И вдруг до него дошел смысл ее слов.
– Ты говоришь, что тот, другой, в самом деле, слуга? Настоящий лакей?
– О, он очень впечатляет, я ж тебе сказала уже, Гидеон. Видный такой, – отвечала Анни, лаская собеседника.
– А когда она его наняла? Он молодой?
– Ох, да откуда я знаю, сколько ему лет. А взяла она его на днях, совсем недавно.
– А где, говоришь, это самое заведение миссис Спенсер?
– Улица Бакнолл. Да ты что, Гидеон, уже уходишь, что ли? Ты что, Гидеон, вздумал бросить и меня и Грейс? И неужто потому, что миссис Спенсер нашла какого-то форсистого слугу? – плаксиво причитала Анни. Ей и подумать было страшно, что такой клиент пропадет. Да и Грейс, знала она, думала так же. Ведь мало кто из завсегдатаев их дома глядел на них с Грейс как на женщин. А Гидеон и задержаться может, и поговорить по-людски.
Нейлор успокаивающе потрепал ее по плечу.
– Ну, Анни, как у тебя язык повернулся сказать такое? Чего это я вас брошу? Ты же такая красивая мастерица по… подходам сзади! – И они дружно рассмеялись. – Нет, дорогая, видишь ли, дела. Ты мне сообщила информацию, ради которой я исходил полгорода, и сколько дней я бы еще ходил – кто знает…
Гидеон положил лишнюю монетку на ночной столик и удалился, оставив без ответа тоскливый взгляд Анни. Когда он у них бывал, то, не считая тех ночей, которые он проводил с Грейс, ей было очень хорошо с ним. А что у них еще было доброго? Такого, чтобы вспомнить, что и ты человек?
Было уже поздно, но Гидеон привык гулять по этим улочкам по ночам, не испытывая при этом никакого беспокойства. Временами, когда чувство обладания замечательным и страстным партнером по сексу – иллюзию эту давали ему минуты в обществе Грейс или Анни – сходило на нет, он, очнувшись от лживого самовнушения, опять тосковал по настоящей женщине, которая по-настоящему присутствовала бы в его жизни. Он желал чего-то большего, чем тех двух девиц, которые делают вид, что заботятся о нем. Или пусть не только делают вид. Он подумал, что может с чистой душой сказать, что он им нравится. Да и он испытывает к ним какую-то симпатию.
Нет, что там говорить, ему везет: у него есть Грейс с Анни, а грезить о чем-то лучшем – глупо. Да и потом, какая порядочная дама свяжется с инспектором по важным делам с улицы Боу?
На улицу Бакнолл он вышел скорее, чем предполагал. Заведение “У миссис Спенсер” занимало дом, который был больше борделя “У миссис Дойл” и казался, по крайней мере снаружи, более процветающим. Он уже готов был постучать в дверь, когда та отворилась, и Гидеон увидел молодого человека в ливрее, подававшего пальто уходящему клиенту. С улицы судить было трудно, но все же лакей по описанию внешности походил на Джима. Гидеон посторонился, давая дорогу уходящему гостю, а затем подошел к двери.
– Это заведение миссис Спенсер? Манеры лакея были столь безукоризненны, а ответ прозвучал так безупречно и четко, что можно было подумать о визите в богатый особняк в районе Мэйфэйр, а не о том, что некто пытается попасть в бордель.
– Да, сэр. Как прикажете о вас доложить?
Гидеон усмехнулся. Да, эту миссис Спенсер явно заботит привлечение клиентуры классом повыше, чем завсегдатаи заурядных притонов.
– Скажите хозяйке, что ее спрашивает Гидеон Нейлор.
Молодой человек проводил детектива в небольшую гостиную и отправился докладывать своей госпоже о посетителе. Ожидая, Гидеон осматривался с обыкновенным для себя любопытством, сочетавшим профессиональный навык и прирожденный интерес к людям.
Комната была со вкусом убрана турецкими коврами. На стенах висели очень недурные эстампы. Но только он хотел поподробнее изучить одну из гравюр, как за его спиной распахнулась дверь.
– Господин Нейлор?
Гидеон обернулся на голос и увидел входящую стройную и высокую даму. На ней было платье из красного шелка, по оттенку напоминающее бургундское вино. Вырез был достаточно низок, чтобы продемонстрировать бюст. Темные волосы, слишком черные, чтобы быть естественными, скручены в узел, на лице тщательный, свидетельствующий о хорошем вкусе, хотя и заметный макияж. Нос можно было, пожалуй, считать орлиным, взгляд карих глаз был твердым и жестким, но вот рот, эти полные мягкие губы как бы спорили с прочими прелестями хозяйки. Гидеон решил, что она наверняка ему ровесница или что-то вроде этого. А после того как она прошлась по комнате, понял, что и роста они с нею почти одинакового.
– Вы – миссис Спенсер?
– Блисс Спенсер, – отвечала она с заученной улыбкой, протягивая руку.
Гидеон задержал ее на какое-то мгновение в своей руке.
– Чем могу помочь, господин Нейлор?
– Я только что от миссис Дойл.
Глаза дамы сузились, но она по-прежнему улыбалась.
– Весьма хороший дом, господин Нейлор. Я знакома с миссис Дойл. Но я тешу себя и свою гордыню надеждой, что мое заведение еще более комфортабельно, чем заведение миссис Дойл.
– Похоже, что ваши надежды небезосновательны, миссис Спенсер. Во всяком случае, лакей у вас на входе более высокого класса, – сказал Гидеон, улыбаясь.
В благодарность за это наблюдение миссис Спенсер удостоила Нейлора искренней улыбкой.
– Да, мне случалось проходить мимо, и я видала ее нового… служащего. Мы с нею, как говорится, подруги-соперницы, и стоило мне взять на работу Джима, как она просто не могла не подыскать кого-то в этом роде и для себя. Однако чем могу вас порадовать, господин Нейлор? Бренди? Шампанское? Номер на несколько часов?
Гидеон отрицательно покачал головой.
– Знаете, в этот вечер я выпил достаточно, миссис Спенсер. А Анни – вам, возможно, она известна – вполне удовлетворила все остальные мои запросы.
– Тогда, господин Нейлор, простите, но я не понимаю цели вашего прихода. Не думаю, что только ради сравнения лакеев в наших заведениях вы явились сюда.
– Знаете, именно для этого я и пришел.
Миссис Спенсер нахмурилась и хотела было встать, но Гидеон мгновенно протянул руку и схватил ее за запястье. Хватка у него была довольно крепкой, и она осталась сидеть в кресле.
– Я – следователь по особым поручениям, миссис Спенсер. И, кроме того, постоянный клиент миссис Дойл, – добавил он, усмехнувшись. – Я ищу некого Джима Рука и уже много дней не могу найти. И вот, когда Анни описала вашего лакея, я заподозрил, что, быть может, это он. Мне бы хотелось услышать все, что вам о нем известно.
– Ничего, – холодно ответила миссис Спенсер. – Я взяла его прямо с улицы.
– Ну, миссис Спенсер. Или, вы говорили, Блисс? Почему же вы взяли на работу человека прямо с улицы, ничего про него не узнав? Вы кажетесь женщиной весьма проницательной. И мне непонятен ваш поступок.
– Для вас я – миссис Спенсер, мистер Нейлор. А понятны или непонятны для вас мои поступки – неважно: я поступаю так, как мне угодно.
Гидеон был уверен, что может добиться от нее куда большего, но решил оставить все как есть. Он пришел сюда не затем, чтобы допрашивать миссис Спенсер, а найти пропавшего Джима. И Нейлор был уверен, что беглеца он уже нашел.
– Быть может, вам интересно будет узнать, что ваш новый служащий разыскивается в связи с делом об убийстве?
Миссис Спенсер с прохладцей ответила, что ей в это не верится, но коль уж инспектор по важным делам, да еще с такой солидной внешностью, как у господина Нейлора, позволяет себе сообщать такое, то так оно, наверное, и есть.
Гидеон пропустил мимо ушей язвительное замечание дамы о его “солидной внешности” и сказал:
– Я полагаю, что мы пригласим этого Джима сюда. Нет, нет, миссис Спенсер, не извольте беспокоиться, не стоит вам вставать, сидите, прошу вас. Я сам его позову. – Гидеон заподозрил – чем черт не шутит, – что она вздумает предупредить своего лакея, а тот, струхнув, сбежит. Поэтому Нейлор взял на себя труд лично известить молодого человека о желании хозяйки повидать его. Захлопнув дверь за вошедшим Джимом, Гидеон закрыл выход своей спиной.
28
Когда Джим приблизился к миссис Спенсер, та лишь подняла руку, указав на Гидеона. Джим обернулся к Нейлору, но тут же вновь перевел растерянный взгляд на свою хозяйку. На лице его было написано полнейшее недоумение.
– Прикажете показать джентльмену комнату наверху, мадам?
– Не трудитесь, господин Рук. Так ведь вас зовут, верно? – спросил Гидеон самым невинным голосом.
Джиму с трудом удалось сдержать свое желание кинуться к двери и выскочить из гостиной. Он молчал от бессилия, не осознавая пока в полной мере, что его нашли. Неясно было, как удалось его найти и кто, собственно, его отыскал. Если этот господин работает, как и сам Джим, у лорда Фэрхейвена, то Джим ему и словечка не скажет. Однако лорд Фэрхейвен отправил бы кого-нибудь и телом покрупней, и наружностью пострашней.
– Мистер Нейлор – инспектор по особо важным делам, Джим, – объявила миссис Спенсер.
Джим не знал, пугаться ему или радоваться. Слава Богу, конечно, что это не Фэрхейвен его выследил. Но если полиция охотится за ним, что это может значить? Вдруг ему пришло в голову, что и сам Фэрхейвен мог нанять следователя. Жуткий страх овладел Джимом.
– Меня наняла леди Джоанна Барранд для расследования убийства леди Фэрхейвен. Эта молодая леди – старый друг лорда Эшфорда, который был арестован по подозрению в совершении преступления.
“Любопытно, – подумал про себя Гидеон. – Он словно и не ожидал услышать это имя”.
– Энтони Варден, лорд Эшфорд. Судя по тому, что мы знаем, он был последним человеком, который видел леди Фэрхейвен в живых. Конечно, – с едким сарказмом заметил Гидеон, – нам очень не хватало одного из самых важных свидетелей. Вас. Или же нам недоставало убийцы? – продолжил он деланно-дружелюбным голосом.
Джим изумился:
– Я? Убил леди Фэрхейвен? Ох, нет, сэр, никогда!
– Вы были новым служащим в ее доме. Это уже как-то выделяет вас, господин Рук. И вы очень впечатляете своим умением отыскивать краткосрочную работу по обслуживанию в… э-э, разного рода домах. А может, и сюда вас Марк Хейлзуорт устроил?
Плечи Джима безвольно опустились.
– Так вы знаете, – выдохнул он.
– Мне известно, что лорду Фэрхейвену понадобился свой человек в доме кузины и вы согласились на эту работу. Я знаю, что вы открыли дверь и впустили убийцу леди Фэрхейвен. Насчет личности убийцы полной уверенности у меня еще нет.
Миссис Спенсер, следя за происходящим, была просто заворожена оборотливостью Нейлора. Говорил он ровно, низким голосом, и так негромко, что, когда он умолкал, ей непроизвольно хотелось затаить дыхание, чтобы не пропустить момент, когда этот голос зазвучит вновь. Нейлор как бы отходил на задний план. Ей казалось, что он, как закинутая удочка, на свету пропадает из виду. Поэтому все расстояние между допрашивающим и допрашиваемым заполнял страх последнего. В голосе следователя не было ни высокомерия, ни злости. И пожалуй, вообще ничего, кроме любопытства. “До чего же умело”, – восхитилась она. А будь следователь понапористее, его жертва стала бы всячески отпираться. А этот и не пробует давить. Наоборот, сторонится, уступает дорогу и, значит, выманивает этого Джима на простор. “Любопытно, а со мной как бы он управился? ” – пришла ей в голову чудная мысль, и тут она поняла, что он ей интересен.
Джим поперхнулся:
– Так, значит, лорда Эшфорда арестовали за убийство? В самом деле?
– Да.
– Но его, верно, не засудят, сэр. Пэр державы, и все такое.
Нейлор решил, что пока не время говорить Джиму, что Эшфорд на воле.
– У нас есть свидетель – дворецкий. И этот свидетель слышал, как Эшфорд ссорился с леди Фэрхейвен. Имеется мотив: шестьсот фунтов стерлингов. Возможно, есть и более основательная причина для совершения преступления. Мы узнаем об этом, когда будет оглашено завещание покойной. Пэр или нет, но тот, кто это сделал, должен болтаться в петле. Джима охватило отчаяние. Ему вовсе не хотелось, чтобы Эшфорда осудили за преступление, которое тот не совершал. Но и своей безопасностью страшно было рисковать. Окажись он на виду, кто защитит его от лорда Фэрхейвена? У того рука не дрогнет, и он прикончит Джима еще до суда.
– Конечно, располагай мы свидетелем, который видел, как уходил Эшфорд, а потом видел еще и леди Фэрхейвен в живых, мы не стали бы подвергать этого свидетеля опасности, – сказал Гидеон мягко.
“Может, это выход? ” – подумал Джим. Нейлор дал бы ему убежище. Да и теперь, быть может, еще отвяжется. Ведь ему что надо? Джим должен показать, что леди Фэрхейвен, отворив дверь библиотеки, велела ему проводить лорда Эшфорда. И надо будет еще сказать, что лорд Эшфорд объявил ему о помолвке. Так будут сняты подозрения с лорда Эшфорда без каких-то осложнений для него или для лорда Фэрхейвена. Он глубоко вздохнул, а потом, после долгого выдоха, поведал Гидеону часть правды.
– Так вы уверены, что леди Фэрхейвен была жива, когда Эшфорд ушел?
– О да, сэр, – сказал Джим, чувствуя на душе облегчение.
– И Эшфорд рассказал вам, что они с леди Фэрхейвен обручились?
– Он был очень счастлив и очень щедр, сэр. Он подарил мне гинею.
– Так у вас, значит, были какие-то деньги, когда вы сбежали?
– Э… да.
– Но мне до сих пор непонятно, Джим, – вкрадчиво поинтересовался Гидеон, – почему вы убежали.
“Ох, поди ж ты! – подумала миссис Спенсер. – Вот он его и подловил!”
– Видите ли, сэр, меня все больше и больше не устраивало мое положение в этом доме. Леди Фэрхейвен была ко мне очень добра. И я уже пожалел, что согласился шпионить за нею. Ну, и раз у них все уже сладилось… зачем мне было там оставаться? Вот я и ушел.
– Но вы не вернулись в “Хейлзуорт лимитед”? И докладывать лорду Фэрхейвену не стали?
– Ну да, сэр, это так. Я побоялся, что он рассердится на меня за то, что я бросил свой пост. Да и клерком оставаться – невелико счастье. Мне это не нравилось.
– Так вы решили, что куда лучше здесь, так? И согласились работать в публичном доме?
– Лучшая работа, какую я только смог найти, сэр. Миссис Спенсер была очень великодушна ко мне, – упрямо сказал он.
Миссис Спенсер поднялась и подошла к собеседникам.
– Да, Джим оказался очень полезен. Благодаря ему мое заведение стало другим, более свежим. Клиентам это нравится, и, разумеется, благодаря молве класс моих гостей повышается. Теперь вы, господин Нейлор, наверное, пожелаете записать показания Джима на бумаге. Мне хотелось бы, чтобы он поскорее вернулся на свое рабочее место. Бумагу и перо я сейчас принесу.
– Сидите, Джим, – твердо приказал Гидеон.
– Хорошо, сэр.
– Я полагаю, вы желаете написать заявление?
– Так точно, сэр. Я бы не хотел, чтобы пострадал невиновный.
– А как насчет виновника, Джим? С ним что? Вам хочется, чтобы его осудили?
– Конечно, сэр. Если бы я знал, кто это. “А я почему-то уверен, что ты знаешь”, – подумал Гидеон. Парень страшно напуган. Рассказывая свою историю, он был честен, но застрял на полпути. А если его подстегнуть – Гидеон пытался это сделать, – правды не дождешься. Его родители, узнай они, где теперь их сын, не вынесли бы и умерли от таких новостей. Но, судя по всему, родители были Джиму очень дороги. Он, конечно, много врал. На самом деле, в бега он пустился, сильно перепугавшись той ночью. А здесь прячется. Ладно, если он боится, на то наверняка есть очень веские причины, и Гидеону не хотелось, чтобы такого замечательного свидетеля убрали еще до того, как он даст показания.
Миссис Спенсер принесла несколько листов бумаги и перо, и Джим своим четким и старательно выработанным чиновничьим почерком сочинил подробнейший отчет о событиях того вечера. После того как показания Джима были просушены песочком и сложены, Гидеон положил их в карман своего сюртука.
– Я благодарен вам за сотрудничество, Джим. И вам будут очень признательны также леди Джоанна и лорд Эшфорд. Я хочу и вас поблагодарить за вашу невольную помощь, миссис Спенсер, – добавил он с усмешкой. – Джим, у меня такое впечатление, что вы очень довольны нынешним рабочим местом. Я бы посоветовал вам оставаться здесь до тех пор, пока не будет схвачен подлинный убийца. Здесь вы в безопасности. Навряд ли Анни наведет на ваш след кого-то еще, кто, как и я, интересуется вами. Очень приятно было познакомиться с вами, миссис Спенсер. Я буду заходить время от времени и навещать Джима. Как знать, возможно, я изменю своей привычке и стану ходить не к миссис Дойл, а к вам.
– Обещаю самый теплый прием, – ответила миссис Спенсер, улыбаясь, но глаза ее совсем не смеялись.
29
Визит Гидеона Нейлора стал для Марка Хейлзуорта немалым потрясением. Он не ожидал, что кому-то придет в голову искать какие-то связи между ним и его бывшим приказчиком. В сущности, он вообще не думал, что законники станут слишком утруждать себя расследованием. У Эшфорда были веские причины для преступления. Кроме того, есть свидетель, показывающий против Эшфорда. Что еще надо? Исчезновение Джима тревожило, но, пока он не нашелся, Марк может по-прежнему направлять все подозрения на Тони Вардена.
Но раз уж эти Барранды на свои деньги наняли следователя, значит, приходится считаться с тем, что Джим найдется. Это маловероятно, конечно. Но кто бы мог подумать, что этот невзрачный Нейлор отыщет ниточку, идущую от Джима к “Хейлзуорт лимитед”? А если Гидеон Нейлор преуспеет в розысках Джима, то Марку необходимо будет узнать об этом заблаговременно.
Он решил, что за Нейлором нужно установить слежку. И человек на примете был подходящий: некий Том Драббл, он тоже у него работал.
На следующий день после прихода Нейлора Марк ушел из конторы пораньше и двинулся в сторону доков. Он еще носил траур, поэтому в тени заметить его мог только внимательный человек. Так он и стоял рядом с доками, незамечаемый своими рабочими, уходящими домой после трудового дня. Драббл покинул рабочую площадку в числе последних и, к счастью для Марка, шел один, никого рядом с ним не было. Чтобы Драббл заметил его, Марк вышел на дорогу.
– Мистер Хэлзварт! Ой, я хотел сказать, лорд Фаравен. Не думал повстречать вас тут, мэлорд, – затараторил низенький человечек с нахохленным, как у хорька, личиком. Его голос был простужен, и слова звучали невнятно. Марку и прежде доводилось поручать ему всякие неприглядные дела. Драббл обыкновенно следил за тем, чтобы другие рабочие не стащили чего-нибудь у “Хейлзуорт лимитед”.
– Есть работа, Драббл.
– Што теперь, мэлорд? Хто-то на складе озорует?
– Вам незачем теперь ходить на работу. Как бы отгул на несколько дней. Надо кое за кем приглядеть.
– Слежка, мэлорд?
– Да. Я плачу вам и ваше обычное жалованье, и ваш обычный гонорар.
Драббл шмыгнул носом. Его манеры не располагали к общению с ним. Марку так и хотелось отдать ему носовой платок. Из длинного носа Драббла вечно текло, и его прозвали Том Дряблый Нос. “Слава Богу, поиски свои этот человек ведет без помощи носа”, – думал Марк, наблюдая за тем, как его агент использует для гигиенической процедуры замусоленный рукав. Да, будь он псом, то был бы никуда не годной ищейкой. Какое уж там обоняние… Но тем не менее он удивительно хорошо умел “вынюхивать” расхитителей хозяйского добра и “чуять”, откуда дует ветер.
– И кто тот, за кем мне глядеть на этот раз, мэлорд?
– Придется вам, Драббл, следить за инспектором по особо важным делам с улицы Боу.
– А что за важняк, сэр?
– Есть там такой Гидеон Нейлор.
– Нейлар?!
– Вы о нем что-то слыхали?
– Да кто не слыхивал? Таких мастеров по части ловли преступников у них мало!
– Он не показался мне очень уж грозным.
– Он и не кажется, мэлорд, но в том-то и есть его сила. – Хлюп-хлюп-хлюп. Шмыг.
– Полагаете, что он не заметит вас, когда вы будете за ним следить? Я имею в виду малое расстояние?
– Да, мэлорд. Не заметит он меня. Нет, мэлорд. Я ж очень хорош, мэлорд. Вы ж знаете, мэлорд.
– Да, это правда. Мне хотелось бы знать, не нашел ли этот Нейлор одного молодого человека. Его имя – Джим Рук. Это для него сейчас главная забота.
– Да, сэр. Я пойду на улицу Боу и начну оттуда.
– А вы уверены, что он вас не заметит?
– Да, мэлорд. Не увидит он меня, мэлорд.
– Мне нужно, чтобы никто и не подозревал о связи между нами, Драббл. Я найду вас. Запомните: Голден-Кроун. Там и отчитаетесь через несколько дней.
Шмыг. Хлюп.
– Так точно, мэлорд.
– Тогда я с вами прощаюсь. Нельзя, чтобы кто-то увидал нас вместе.
Марку было слышно, как Драббл шмыгает носом и сопит, пока он наконец не вышел на большую улицу. Пусть этот Драббл смешон, но свои незаурядные способности он доказал. Марк был уверен: если Нейлор отыщет Джима, то Драббл будет неподалеку от места этого события, всего лишь в нескольких шагах.
Назавтра, с самого утра, Драббл уже был на посту, близ магистратского суда. И вот в поле его зрения появился Гидеон. Он зашел в паб “Голова Гаррика” и засел там за тарелкой яичницы с ветчиной и большой кружкой эля в придачу. “Он похож на отдыхающего, и не скажешь, что это агент на задании”, – думал Драббл, ожидая, пока буфетчик нацедит ему бокал вина. Драббл пил не спеша, а когда Гидеон поднялся из-за стола, и вовсе повернулся спиной к выходу. Но все же он успел покончить со своим бокалом вовремя, чтобы, выскочив из пивной, заметить, как Гидеон поворачивает за угол. Походкой гуляющего бездельника Драббл поспешил за сыщиком и почти догнал его у стоянки наемных экипажей. Проклятье! Фэрхейвен ничего не сказал насчет издержек. Похоже на то, что придется тратить жалованье. Еще повезло, что он услышал название места, куда Нейлор велел себя доставить.
Своему кучеру Драббл назвал место на два квартала подальше. Они миновали экипаж Гидеона в тот самый момент, когда сам детектив уже поднимался по ступенькам крыльца дома номер пятнадцать по улице Клэрджиз. Драббл не стал прислушиваться к ворчанию по поводу “дешевых ублюдков, только зря гоняющих водителя и транжирящих дорогое время”. Ему было нечего добавить на чаевые. Драббл не мог позволить себе это, коль издержки идут на его счет.
Он вернулся на улицу Клэрджиз и стал размышлять о том, как узнать, к кому пошел инспектор. Визит явно деловой: не то положение в обществе занимает Нейлор, чтобы ходить по гостям в этом районе города.
Пока Драббл его дожидался, Гидеон радовал Тони хорошими новостями.
– Так вы его отыскали, Нейлор? Присаживайтесь, посидите со мной, попейте чайку.
– Нет, благодарю вас, милорд. Я уже позавтракал, – поблагодарил Гидеон, усаживаясь на стул.
– Джим подтвердил мою версию? – нетерпеливо поинтересовался Тони.
– Да, милорд. Более того, у меня в кармане лежит подписанное им заявление.
– Которое вы сейчас же отнесете в магистрат, не так ли?
– Знаете, милорд, как раз поэтому я пришел. Вам пока ничто не грозит, по крайней мере пока не обнародовали волю покойной, – поправился Нейлор. – Мне не хотелось бы, чтобы узнали о том, что этот лакей нашелся.
– Но почему? – требовательно спросил Тони.
– Потому что он может оказаться в опасности. Я уговорил его написать заявление, взывая к его чувству справедливости. Он не хотел, чтобы пострадал невинный. Но у меня такое чувство, что он знает настоящего преступника, и я уверен, что он скрывается из страха перед этим убийцей.
– Вы его не допрашивали? Вы же могли вытянуть из него все. Должны же быть какие-то особые приемы понуждения к откровенности. – Тони словно забыл о недавнем своем отчаянии. Что ж, Нейлор сумел все-таки отыскать человека, который может подтвердить версию Тони. Но всей правды он еще не знает. Только имя настоящего убийцы может вполне очистить его от подозрений. Только такой исход станет возмездием за гибель Клодии и восстановит его репутацию в глазах общества.
– У всех нас есть свои излюбленные методы, милорд, – ответил Гидеон. – Я предпочитаю подстраиваться к обстоятельствам. И настраиваться на человека.
– Это я уже слыхал: “Кроткий с кротким, страшный со страшным”.
Гидеон улыбнулся.
– Джима незачем устрашать. Он и так перепуган. Нет, лучше я зайду к нему завтра, погляжу, как он себя чувствует. И, если все в порядке, задам еще пару вопросов.
– А где вы его нашли?
– Он – лакей в публичном доме, милорд. Тони поперхнулся, и кусок ватрушки застрял в его горле.
– А как вы его нашли? – наконец спросил он, откашлявшись.
– Вы же говорите, милорд, что у меня должны быть какие-то особенные источники, – усмехнулся в ответ Гидеон.
– Вижу, – сказал Тони и улыбнулся. – Мне, может, стоило бы познакомиться с этими вашими источниками, чтобы поглядеть, насколько они надежны.
– Уверен, что вы располагаете собственными, э-э, источниками. И в более респектабельных районах города.
– Да, может быть. Но должен признаться, что в последнее время я испытываю недостаток и денег и желания.
– Я знаю, как это бывает.
– Клодию я потерял, как вам известно, – продолжил свою исповедь Тони. – Она была мне добрым другом. Не то, – поторопился уточнить он, – чтобы это было что-то большее, чем дружба. Я хочу сказать, что я о ней заботился, но парой поцелуев все и ограничилось, – сказал Тони со стыдливой усмешкой. – Не знаю, зачем я это вам говорю. От одиночества, наверное.
– Но у вас же есть еще один добрый друг. Леди Джоанна.
Тони вздохнул.
– Да, это так. Но мне надо сторониться ее. Гидеон уставился на него ничего не понимающими глазами.
– Ради ее же блага. И быть может, чуть-чуть из-за себя. Я по-иному стал смотреть на нее.
– Как это, милорд?
– Ну, как будто она мне не только друг. Но уверен, что Джоанна ничего подобного в отношении меня не испытывает. Поэтому мне подобает видеть в ней всего лишь друга. И искать собственные “источники”. Чтобы отделаться от этой адской хандры.
Гидеон был уверен, что не одна только дружба, искренняя и глубокая, подвигла леди Джоанну на спасение Тони. Но кто он такой, чтобы учить жить самого лорда Эшфорда?
– Я намерен прямо сейчас отправиться к леди Джоанне. Надо и ей доложиться.
– Да будет так. Я не в силах достойно отблагодарить вас, Нейлор. По крайней мере мне не грозит виселица, пусть даже половина светского общества отвернулась от меня.
– Я выполнил все, ради чего леди Джоанна наняла меня на работу, милорд. Но мне очень не хочется останавливаться на полпути… И я бы продолжил…
– Если кто-то наймет вас?
– Да, милорд.
– А сколько вы просите, Нейлор?
– Гинея в неделю плюс издержки.
– Ладно, на какое-то время я могу себе позволить подобные расходы. Почему бы мне не нанять вас и не поглядеть, до чего вы еще доберетесь, пока я не вернулся в Эшфорд? Самое меньшее, что я могу сделать для Клодии, это попытаться найти того, кто ее убил.
– Благодарю вас, милорд. Я рад возможности продолжить свое расследование.
Тони протянул руку, и Нейлор пожал ее.
– Удачи, Нейлор.
Драббл прислонился к забору, пересекавшему улицу, и ждал, когда же Нейлор выйдет из подъезда. К его величайшему облегчению, на этот раз Нейлор не стал искать стоянку, где можно было бы нанять извозчика, а пошел пешком по направлению к площади Беркли. Когда детектив задержался у дома номер десять, Драббл отошел в проход между зданиями и стал смотреть оттуда, как Нейлор поднимается по ступенькам крыльца.
Джоанна очень обрадовалась хорошим вестям:
– Это означает, что Тони вне подозрений, правда?
