Текст книги "Я (не)буду твоей (СИ)"
Автор книги: Мальва Данлеви
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 22 страниц)
Глава 15
Ванда
Я уношусь, стремительно, стараясь не оглядываться на того, кто остался стоять на парковке у своего разбитого, покореженного флая. Он зол, он смотрит на меня даже не с ненавистью, а с полнейшим равнодушием. Это невыносимо. Самая страшная в мире эмоция – это равнодушие. Уж поверьте мне, теперь я это точно знаю.
Я не могу сказать сколько я дрейфовала без тела в воздушном пространстве Терраты, но возвращаться я боялась. Во-первых, потому что там опять мог быть он. А во-вторых, потому что я вновь начну лить слезы по тому, кто этого в принципе не заслуживает. Нет, надо выдохнуть и просто сказать «спасибо» мирозданию за то, что так быстро открыло мне глаза на истинную гнилую и смердящую личину этого патлатого полиморфа.
Я возвращаюсь в апартаменты только под утро, выпадая в тело на стоянке, замечая, что следов моей ярости уже нет. Нет ни покореженного, вывернутого наизнанку флая, ни разбитых стекол и зеркал. Ничего. Как будто не здесь вчера вечером мои мечты и желания высмеяли и обесценили.
Понуро плетусь и вхожу в свою временную квартиру. Дверь прикрыта, но не заперта и я, от страха, вновь столкнуться с Килианом лицом к лицу, опять рассыпаюсь на мелкие частицы, прячась под самым потолком. Пробегаюсь вихрем по комнатам, проверяя каждый закуток, но тщетно. Его здесь нет. Ушел.
Грустно ли мне? Разочарована ли я? Не знаю. Я настолько морально, физически и ментально изнасилована его предательством, что единственное, что я чувствую, так это удушающую апатию. Лучше бы ревела, лучше бы орала в голос, а не варилась бы в этом котле мерзкой прогорклой жижи под названием «разочарование».
Бездумно раздеваюсь. Набираю в ванну воды и ложусь, откидывая голову на подлокотник. Укол в сердце, но я даже не морщусь. Мне все равно, пусть болит. Я не глупая, я все поняла и мне плевать, если эта тупая мышца, перекачивающая кровь, считает иначе.
Я не знаю сколько я так лежу, может отключилась ненадолго, а может просто зависла во времени и пространстве. Я чувствую прикосновение, но не шарахаюсь, а просто отрешенно жду, что же будет дальше.
Меня гладят по голове, так бережно, ласково, так чертовски успокаивающе. И это прикосновение словно прорывает во мне плотину, выплескивая весь негатив и сметая все на своем пути. Я плачу, тихо – просто принимая свой проигрыш там, где уже думала, что одержала самую большую в своей жизни победу. Любовь? О нет, просто похоть, просто жажда животного, ни к чему не обязывающего траха.
Я слышу ее тихий шепот:
– Не плачь, моя девочка…не плачь…
Я в отчаянии поджимаю ноги к груди и прячу голову между колен, закрывая уши и умоляя себя прийти в себя, но у меня ничего не получается. Она повсюду, она опутала меня своим присутствием.
– Ванда, – и новая ласка по моим спутанным волосам.
Ее рука спускается ниже, по щеке и дальше к плечу. Она холодная, она не подарит мне тепла. Это обман!
– Дай мне помочь тебе, родная…
Ее руки обвивают меня с двух сторон, бережно, любяще, но я не верю ей и верю, одновременно. И мне страшно её довериться и, в то же время, страшно оттолкнуть.
– Я заберу эту боль…позволь мне…
Я поднимаю глаза и вижу, как ее мертвые, почерневшие руки ползут по моему телу, отрывисто, дёргано. Она ждет моего согласия. Я только же трясу головой, пытаясь проснуться или хотя бы прийти в себя.
Это наваждение.
Сон.
Всего лишь очередной жуткий кошмар.
Я перевожу взгляд на пол и отрешенно наблюдаю, как по нему клубится черно-серая дымка и она, понимая, что я вижу все это вновь смеется надо мной.
Сейчас тихо, принимая тот факт, что я почти сдалась.
– Отпусти себя, дай мне помочь тебе, моя дорогая…
Она врет, я знаю это. Я снова трясу головой, пытаюсь вырваться из ее стального захвата, но она сильнее меня. И смех ее становится громче, ее веселит моя беспомощность. Сука!
Еще один рывок и я все-таки вываливаюсь из ванны, растягиваясь на мокром полу. Мои ноги не слушаются меня, а руки ослабли от перенапряжения, взгляд расфокусирован и подернут дымкой. Это она, это все она.
Наконец-таки, я поднимаю голову и смотрю на нее. Она чудовищна, и я уже видела ее. Мутное, страшное, отвратительное в своей темной сущности, видение. Что же ты такое и как смогла пробраться в этот мир? Она скалится беззубым ртом и слегка наклоняет голову, словно бы гадая, что еще сотворить со мной, будто бы я и так не переломана ее черной магией смерти.
Я не сдамся, я изо всех сил пытаюсь ползти по мокрой, скользкой плитке. Одними губами шепчу заклинания, но мысли разбегаются как тараканы, не успевая оформиться и осесть на моем языке.
– Куда же ты, девочка моя? Не бойся меня, я пришла тебе помочь, – и снова издевательский смех. Она просто играет со мной. Я всего лишь маленькая несмышленая мышка, против матерой, закаленной в боях тигрицы. Без шансов.
Стоит мне только выползти из ванной комнаты, как она молниеносно предстает передо мной. Ее костлявая, полусгнившая рука резко и неотвратимо хватает меня за горло и вот я уже со всей дури впечатана в стену. И ее страшное, подернутое мраком лицо, с пустыми глазницами, почти вплотную приблизилось ко мне, объявляя мне приговор.
– А сейчас мы прогуляемся, девочка моя.
Секунда и я открываю глаза. Вздрагиваю и оглядываюсь по сторонам. Это всего лишь сон, Ванда, переведи дух. Я одна, никаких полусгнивших эфемерных страшных образов, никакого жуткого смеха и шепота. Тишина. На часах, почему-то уже не раннее утро, а поздний вечер субботы. Странно, неужели я провалялась в холодной воде весь день? Уму непостижимо.
Мне холодно, жутко холодно. Поежившись, вышла из ванной, чуть не поскользнувшись на мокром полу, но внимания на это особого не обратила. Абсолютная апатия, но ванна, безусловно, помогла мне. Я вновь спокойна, мои мысли кристально чисты и видят цель.
На полнейшем автопилоте я сушу волосы, растираю тело ароматным маслом, иду в гардеробную и, не надевая белья, облачаюсь в струящийся изумрудный шелк платья. Я сам порок во плоти.
Вот так, сейчас я готова ко всему.
А теперь взять в руки телекорп и вызвать такси. Давай, вперед. Иди, Ванда, иди и не оглядывайся, не обращай внимания на тихий смех в своей голове, он поможет, он направит…
Глава 16
Ванда
Я приходила в себя дважды. Первый раз лежа на животе. Голая. Мои руки вытянуты и зафиксированы над головой. Я слышу его дыхание – насадное, сбивчивое. И от этих тихих звуков низ моего живота наливается свинцом и невыносимо остро, судорожно потягивает.
Он не церемонится со мной. Одна его рука фиксирует мои запястья, а другая оттягивает к себе мою голову за волосы, накрученные на его кулак, и он влажно, глубоко заныривает языком в мой рот. Это не поцелуй, это что-то за гранью. А потом он просто поднимает меня и заставляет подогнуть под себя ноги, открывая ему всю себя, предоставляя доступ к телу в самом развратном смысле этого слова.
Его рука отпускает мои волосы и шлепает меня по заднице, а потом легко проходит по мокрым складкам и колечку ануса, слегка надавливая на него и из моего рта вырывается тихий, сдавленный стон.
Новый шлепок. Сильнее. И опять нежная ласка, на этот раз по клитору, едва-едва касаясь влажной, разбухшей горошины.
Я знаю, что будет дальше. И я хочу этого. И я ненавижу себя за эти желания. Я проклинаю себя, за то, что сделала это, за то, что позволила иметь меня таким образом.
Его руки сменяются членом. Он водит им по мокрым лепесткам, надавливает на тугое кольцо и вновь движется ниже, слегка погружаясь горячей головкой внутрь моей девочки. Он мучает меня, а я почти до крови прикусываю нижнюю губу, только бы не умолять, только бы не орать в голос от, пронзающей меня, агонии похоти и страсти.
Я вся теку. Для него. С оттопыренным задом и зафиксированными руками жду, когда он со мной наиграется и все-таки сделает это. И он делает.
Одним мощным толчком, на всю длину, до самой матки.
Сразу жесткий темп, без расшаркиваний и лишних вступлений. Предварительные ласки закончились и теперь он просто на всю катушку разнузданно трахает меня сзади. Я слышу влажные звуки соединения наших тел и меня еще больше скручивает спазмами невероятного, но почти отвратительного для меня наслаждения.
Он берет и берет меня, без остановки, не сбавляя скорости и амплитуды, пока я не сдаюсь и не начинаю жалобно скулить, потому как чувствую ту самую жаркую волну надвигающегося оргазма. Я не могу ей сопротивляться. С ним это невозможно сделать.
– Теперь можешь кончить, – его слова как долгожданный приговор.
Я вся вибрирую в его руках, взрываясь от ослепительной вспышки запредельного кайфа. И этот кукловод все знает, он замирает внутри меня, на всю свою длину и ждет, пока меня отпустят сладкие судороги, пока я снова не вынырну на поверхность этой страшной действительности. И когда это наконец-то случается, то он отпускает мои руки и за волосы приподнимает меня, заставляя встать на колени, одновременно делая толчок внутри меня.
И это продолжается снова, жестко, порочно, глубоко. Его рука ложится на разбухший клитор и начинает движения. Они другие. Не такие, как его бешенные проникновения. Нет, здесь он почти нежен и это сводит с ума еще больше. Скользит, потягивает, пощипывает – почти невесомо, но от того только быстрее подводит меня к грани.
Укус за шею, рука между ног и поршень, который почти разрывает меня на миллион, вопящих от экстаза, кусочков.
– Попроси меня, малышка, – приказывает он, понимая, что я не смогу улететь в омут нирваны без его на то желания. И я ненавижу его за это.
Но я упорно молчу. Нет, я и так пала на дно самой черной бездны космоса. Если и здесь уступлю, то что тогда от меня останется?
Но, видимо, ему доставляет особое извращенное удовольствие меня морально втаптывать в грязь. Он вдруг полностью останавливается, больше ни единого движения, ни одной фрикции. Он ждет, насилуя меня своими порочными просьбами и желаниями.
– Давай же, – шепчет он мне на ухо и легко прикусывает мочку.
Одинокая слезинка скатывается из глаз, а я с ужасом понимаю, что сдаюсь его воле. Хаос Первозданный, почему я такая слабая?
– Пожалуйста, – шепчу я почти неслышно, но ему и этого достаточно.
Несколько размашистых движений во мне и на мне, и я улетаю. Меня просто прошивает насквозь от очередной разрядки, а он отпускает мои волосы, и я ничком падаю на смятые простыни, отрешенно принимая его член в себя, пока он, жестко удерживая за попку, имеет меня. Еще и еще, снова и снова, он накачивает меня этим бесстыдством, но я ничего не могу поделать. Я просто лежу и позволяю ему себя трахать, молча глотая злые слезы.
Протяжный полустон-полурык и на мою спину выплескивается горячая струя.
– Вот так, малышка, вот так…умница моя…
И снова спасительная темнота накрывает мой изможденный разум. Спасибо ей, только она одна может защитить меня от этого страшного мира. Хотя бы ненадолго, хотя бы так…
Второе пробуждение происходит, когда лучи утреннего солнца робко касаются моих щек. Я жмурюсь, но все-таки открываю глаза, бездумно рассматривая панорамное остекление комнаты и очертания еще спящей Терраты за окном.
Там, внизу люди спешат по своим делам, даже не догадываясь, что где-то лежит одна маленькая ведьма, которую вываляли в грязи и использовали на все лады.
Я осторожно, словно крадучись, приподнимаюсь на локтях и сажусь на кровати. Боязливо оглядываюсь назад и замираю.
Он спит на животе. Длинное, загорелое, поджарое тело вытянулось во всю длину кровати, а мускулистые руки обнимают подушку, на которой покоится его патлатая голова. Он словно вылеплен каким-то сумасшедшим гением, слишком прекрасен внешне, чтобы быть настоящим и слишком отвратителен внутри, чтобы я могла купиться на эту идеальную картинку.
И он поимел меня этой ночью. Забрал у меня то, что не имел права забирать. А сейчас просто спит, довольный, как сытый кот. И да, он меня получил, на остальное ему просто насрать. Ненавижу!
Я тихо, чтобы ненароком не разбудить хозяина этой спальни, встаю на ноги, охая от ощутимого дискомфорта между ног. Мразь!
Только сейчас до меня наконец-то доходит весь ужас произошедшего и паника, чистая и концентрированная, затапливает всю мою сущность. Сердце на вынос, в горле ком и слезы, беззвучные, но от того еще более болезненные, без конца льются из моих глаз.
За что? Чем я заслужила вот это все?
Стремительно, уже даже не обращая внимания на тот шум, что я генерирую своим поспешным бегством, я вылетаю из спальни в поисках своей одежды. Оглядывая обстановку, не могу скрыть жалостного стона. Воспоминания, как горящие кинжалы атакуют мои мозги, впиваются в душу и разрывают на куски сознание.
Платье находится в прихожей, оно одинокой изумрудной лужицей лежит почти у самого порога, даря мне еще одну пошлую картинку минувшей ночи.
Судорожный вздох, отчаянный всхлип. Из последних сил одеться дрожащими руками и бежать.
Бежать! Стараясь никогда не вспоминать подробности этой страшной ночи.
Глава 17
Ванда
Где-то на периферии моего сознания крутилась мысль, что мне нужно просто сбежать на край света или хотя бы просто на Асахо и там сдохнуть от постигшего меня провала. Но, с другой стороны, я понимала, что именно со мной произошло и на родной планете, скорее всего, мне помочь уже не смогут.
Слишком разные весовые категории.
Вариантов у меня не было. Мне придется остаться здесь, на Ра-Кратосе. Да, я буду захлебываться кровью от обиды и разочарования, от поруганных чувств и использованного тела. Но сейчас это было меньшее из моих бед. Сцепить зубы и терпеть, Ванда. Только так.
Стараясь не концентрироваться на мыслях и решениях, чтобы не спровоцировать очередную волну безумия, я дрожащими руками вызвала флай-такси.
Дом, душ, новый приступ слез от созерцания всех отчетливых отметин моего грехопадения, что оставил на мне мой ночной мучитель, паника, истерика…И наконец-таки долгожданная блаженная апатия.
Глубокий вздох и набор единственного в этом мире человека, который был способен помочь мне. Он мне должен.
Но не успела я услышать и первый гудок вызова, как моя рука неестественно выгнулась и телекорп выпал из рук. Благо не разбился и вызов не прервался.
Я с истошным криком пыталась сопротивляться. Рука против моей воли тянулась сбросить вызов, но я изо всех сил удерживала себя. Невероятный по силе тычок в спину, и я падаю, больно ударяясь головой о пол в непосредственной близости от устройства, что все еще пыталось выйти на связь с моим спасением.
Пальцы скребут по полу, ломая ногти. Отдергиваю, кричу от боли, потому что с громким хрустом фаланги выгибает в разные стороны, ломая кости и разрывая сухожилия. И она вновь рычит и хохочет в моей голове. Она наслаждается моими мучениями и жалкими потугами сопротивления.
И когда я уже почти проигрываю ей, то слышу долгожданный звук соединения и звучный, уверенный в себе голос:
– Ванда?
Громкий всхлип облегчения и я ору что есть мочи:
– Каин! Помоги мне!
И вновь благословенная темнота, но, прежде чем уйти за черту боли и ужаса, я слышу ее, леденящее душу, шипение «ах, ты сука!», полное ненависти и злобы. Выкуси, мразь!
Вспышки света, тихие перешептывания, пиканье каких-то датчиков и снова темнота.
Чей-то знакомый, нежный голос выдергивает меня из мутных образов, и я пытаюсь идти на его зов, но тону, буксую, словно в трясине. Мысли растекаются как кисель, сквозь них не пробиться. Где я? Кто я? Что происходит?
Мне страшно. До дрожи.
А потом я четко, кристально ясно слышу голос Великого и едва не рыдаю от счастья. Он словно мой поводырь, моя красная нить в том беспросветном мареве зыбкого тумана, что скрывает за своей пугающей пустотой ужасных монстров.
Он держит меня. Крепко. Не давая сорваться и отдать контроль в руки безумного, спятившего чудовища, что уже почти поработило мой разум и душу.
– Ванда, ты слышишь меня?
Говорить не могу, а только киваю, словно болванчик. Что-то явно случилось с моими голосовыми связками, они саднят, почти нестерпимо, но мне плевать. Главное – я больше не одна.
– Просыпайся, девочка. Открой глаза. Здесь только я и твои друзья.
И я верю ему. А потом вижу их всех и рыдаю навзрыд от такого сладкого, невыносимо ослепляющего облегчения, что и описать невозможно.
– Спасибо, – шепчу я беззвучно, – спасибо, спасибо…
Как на повторе, не могу остановиться. Я так рада всем вам, я так рада, что больше не одинока.
Кивок Великого куда-то в сторону, укол в руку, потом еще раз в шею и моя истерика, как по мановению волшебной палочки, стихает, но я не чувствую себя опустошенной. Нет! Я твердо вознамерилась помочь себе избавиться от паразита.
Спустя примерно полчаса я остаюсь в помещении только с Великим и тремя Верховными ведьмами. Когда успели их доставить? Я не понимаю, как задаю этот вопрос вслух, да и горло больше не болит, как и рука, которая, я точно помню, вся была переломана, перед моим обмороком.
– Воспользовался тем крейсером, который должен был тебя сегодня доставить на Асахо, – пояснил Каин, – А теперь к делу, Ванда, – и кивнул Верховным.
Их звали Дея, Пая и Уна. Если бы вы увидели их своими глазами, то никогда бы не поверили, насколько древние и сильные эти стройные, прекрасные девушки. Но это все лирика, простите меня за отступление.
– Ванда, милая, – обратилась ко мне Дея, – ты понимаешь, что с тобой произошло?
– Паразит, – выдохнула я и одинокая слезинка все-таки сорвалась с моих ресниц.
– Но это не ракшасы, я не увидел даже следов его присутствия, – вставил слово Великий.
– Это не он, – уверенно кивнула я и Верховные вторили мне. Они, как и я, уже все для себя поняли.
– Когда ты первый раз его почувствовала или увидела?
– Ее, – пояснила я и подняла глаза, полные слез.
– Хорошо, милая. Ее. Так когда? – ласково прикоснулась к моей руке Уна.
Я напряглась вспомнить, но мысли путались.
– Это случилось здесь, на Ра-Кратосе.
– Как давно? – а это уже задала вопрос Пая.
– Не знаю, но может…может, недели две назад, – рой мыслей, а ухватиться не за что.
– Ты встретила здесь кого-то, Ванда? – и глаза Деи смотрят на меня так проницательно, что соврать я просто не могу.
Киваю и сердце так отчаянно, так жалостно стонет в моей груди. Встретила на свою беду, хотя чувствовала, что верить этому мудаку нельзя ни при каких обстоятельствах, но все как мотылек летела на его ядовитый свет. Как я могла ему поверить? Как? Правильно, так мне, дуре, и надо, пусть болит, пусть никогда не затихает эта пытка, чтобы всю свою жизнь помнила, как об меня вытерли ноги. И эта боль, она не отрезвляет, а наоборот еще больше насилует мою стойкость и выдержку. Если бы не успокоительное, то я давно бы уже выла, как загнанный, истерзанный в клочья, зверь.
– Она была в тебе, когда вы были вместе? – это вопрос Уны вспарывает все мои, спрятанные в темном чулане, воспоминания.
Хаос Первозданный, зачем? Я прошу вас, умоляю, не надо. Пусть это будет только мое унижение. А иначе, как мне все это пережить и не сломаться?
– Ванда? Нам нужно знать, – давит на меня Дея.
Выход. Глубокий вдох. Еще одна слеза, сорвавшаяся с ресниц.
– Да, Верховные. Эта чертова сука сама меня к нему и привела.
Казалось, гробовая тишина воцарилась в помещении и бледные, перепуганные лица Верховных всколыхнули в моей душе страх такой силы, что даже дыхание перехватило. И только Великий пока переводил недоуменный взгляд с меня на ведьм и обратно.
– Кто-нибудь скажет мне, что происходит? – все-таки не выдержал он.
Пожалуйста, не надо. Пока не озвучено, еще есть шанс, что все это лишь страшный сон.
Но мне бы тоже хотелось знать, мне бы тоже…Приговор, как выстрел, прогремел и осел пеплом на всем моем существовании.
Глупая, глупая Ванда…
Глава 18
Ванда
– То, что происходит с Вандой, результат сильнейшей темной магии крови. Она одержима. И это не просто паразит, сущность или какой-то там демон, которого можно по щелчку пальцев изгнать из ее тела. Нет! Она находится под властью духа. А если быть точнее, то под властью духа очень сильной ведьмы.
От голоса Деи мои руки дрогнули, а по коже пробежали мурашки невероятного по своей силе ужаса. Если то, что она говорит правда, то мне крышка, господа.
– Живой или мертвой ведьмы? – уточнил Каин.
Дея же только невесело усмехнулась и покачала головой. А потом выдернула из своего кулона иглу, взяла меня за запястье и уколола ей, тут же пробуя вкус моей крови, прикрыв глаза.
– Говори, Дея, – шепотом приказала Уна.
– Мой Архонт, – наконец-то заговорила ведьма, – скажи, насколько сильно ты удерживаешь суть Ванды? Если та, кто завладела ее разумом, услышит нас, то нам всем несдобровать. Амулет защитный мы ей, конечно, изготовим, но пока на это нет времени. Нужно решать вопрос безотлагательно!
– Достаточно сильно, да и вся эта комната находится под защитой сдерживающих рун, – успокоил Дею Великий.
Верховная кивнула и продолжила.
– Это мертвая ведьма. Это та, которую ты, Ванда, убила собственными руками, пробудив древнее, как само мироздание колдовство. Она дремала, просто не могла управлять тобой по причине того, что ты еще не прошла обряд Инициации, не познала мужчину и не получила новый виток сил Хаоса, но теперь она здесь и претендует на твое тело и твою силу, – озвучила приговор Дея.
После этих слов слезы непрерывным потоком закапали у меня из глаз. Сказать, что меня уже трясло от паники – ничего не сказать. Это должно быть какая-то ошибка! Так просто не бывает! Если ведьму убили по всем правилам, то она не может вернуться. Ведь так?
– Но как это возможно? – все-таки просипела я, – Я все сделала как положено, отсекла ей кисти рук, выдрала, к чертям собачьим, ее глаза, и проткнула ее черные мозги ритуальным клинком. Я, черт возьми, отправила ее на тот свет! Как она могла вернуться, чтобы мучить меня снова?
Долгий протяжный вздох Верховных меня не успокоил, а только еще больше погрузил в пучину безумия. Да что же это такое творится-то? Я уж думала, что все закончилось. Конец плохим временам и злым дядям, и тетям. А, нет, веселье продолжается, да еще и со мной в главной роли!
Да вы издеваетесь что ли?
– Для Ванды помимо защитного амулета нужно сделать еще кое-что. Необходимо пресечь любые связи с тем, с кем произошла Инициация, иначе, как только связь укрепится, Сорос будет уже не остановить, – вот и все, ее имя прозвучало.
Да, у меня еще были надежды, что это все просто жуткий кошмар, что это не она, но увы…
Моя мамаша даже сдохнуть не удосужилась по-человечески!
– Ванда, – подал голос Великий, – я осознанно не лезу в твою голову. Но скажи мне, кто тот, от кого мы должны оградить тебя?
Стыд тут же опалил мои щеки, выдавливая стон отчаяния и сожаления. Но ведь я сделала то, что сделала по незнанию, а потом и вовсе будучи одержимой своей спятившей и давно, казалось бы, почившей мамашей. Но почему же тогда даже произнести его имя мне нестерпимо?
Хаос Первозданный, дай мне сил!
– Это…это был Ра Справедливости, – наконец-таки почти выплюнула в ответ.
Да, Великий ничего мне не сказал, даже не посмотрел осуждающе, но я шестым чувством осознала, что я в его глазах скатилась в ранг непроходимой тупицы и аморальной подстилки. Если бы я только удосужилась мало-мальски навести справки про этого патлатого таракана! О, как же я ненавижу себя!
– Простите меня, – выдохнула я с отчаянием и расплакалась. Горько, надрывно, обреченно.
Почему, ну почему именно мне досталась эта страшная, незавидная судьба быть дочерью самой отбитой на голову ведьмы на свете? Почему именно я встретилась на пути развратника и изменника Килиана Аль-Надира и попала в его сети? Почему именно мне выпала честь стать самой эпичной дурой во всем Истинном Космосе?
– Ну-ну, милая, не плачь, – хором начали утешать меня Верховные, похлопывая ободряюще по спине и коленям, но это поддержка только еще больше раскочегарила градус моего самобичевания.
– Итак, дамы. Это все конечно невероятно душещипательно, но пока у вас выдалась минутка слез, охов и вздохов, позвольте подвести результат того, что мы имеем. Каким-то образом, в наш мир через тело Ванды вернулась Сорос Балем. Мне нужно знать каким образом она это сделала, чтобы предотвратить подобные инсинуации в будущем, а так же, как все это расхлебать, чтобы избежать проблем эпических масштабов. Вопрос с Ра Справедливости я беру на себя. Обещаю тебе, Ванда, он тебя больше не побеспокоит, даже если ты будешь не властна над своим телом и желаниями.
Вот все-таки Великий он не просто так. Это у нас, баб, как что, так сразу реветь и носом хлюпать, а у Архонта все по полкам и по расписанию. Попали в задницу? Давайте искать выход и все! Никаких лишних сентенций.
И вот тут начала свой рассказ Пая, ввергая меня в еще больший омут полнейшего неприятия происходящего, если это вообще возможно, конечно. Ну не могу я быть дочерью этой полоумной женщины!
– Теперь понятно стало, для чего ей нужно было похищать кристалл Эббера и почему он до сих пор, если и синхронизируется с Вандой, то делает это с переменным успехом и сбоями. Еще я могу точно сказать, что, чтобы вернуть свою душу, она должна была принести в жертву другую. И эта душа должна была бы также быть кровь от крови ее. Невинный ребенок. Но дальше начинается самое сложное. Это вместилище души. Если узнаем, что именно удерживает ее душу в этом мире, кроме тела Ванды, то решим проблему.
– Конкретнее? – спросил Великий.
– Мы должны найти вместилище, уничтожить их все и не допустить того, чтобы душа Сорос до их уничтожения полностью овладела телом Ванды. Иначе, обратить вспять подобную магию уже будет нельзя. Если она победит, то Ванда больше не вернется к нам, она навсегда уйдет за черту Хаоса.
– Но как мы их найдем эти чертовы вместилища? – в отчаянии взмахнула я руками, – Я ведь понятия не имею, что это может быть?
– Вот тут и начинается самая сложная часть нашего плана, девочка моя, – продолжила Пая, – и я надеюсь, что ты будешь сильной, стойкой, не побоишься встретиться лицом к лицу с Сорос вновь и выведаешь у нее все ее тайны.
– Хаос Первозданный, но как? – выдохнула я.
Как, как? Как будто у меня есть выбор…
