Текст книги "Прости, я тебя не ждал (СИ)"
Автор книги: Мальва Данлеви
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 17 страниц)
Глава 30
– Не гони так, – напряженно просит Зоя, вцепившись одной рукой в ремень безопасности, а другой в приборную панель. Смешная! Посмотрела бы я на нее, доведись ей полетать на флае, а не на этом куске ржавого металла. Жаль, что это невозможно, впрочем, как и для меня. Сдается, что я в этом страшном и жестоком мире застряла надолго, а может и навсегда.
– Мам, я еду пятьдесят километров в час. Ну куда уж медленнее? – прыскаю я от смеха.
– И чего притащилась, а? Бензин только впустую тратишь, у нас развозка есть, – продолжает бухтеть мать.
– Ну мам!
– Еще и премии из-за тебя лишат, а я планировала в этом месяце обои новые на кухне поклеить. А теперь чего? – в голосе женщины слышен явный укор.
– Из-за меня? Да я на улице стояла прекрасно, это вы меня внутрь потащили. А теперь я крайняя осталась, да? – возмутилась я.
– Еще и перед Станиславом Михайловичем краснеть пришлось, вон он как гневно зыркал на нас. Еще повезло, что не уволил! – Зоя все причитала, охала и ахала, а я погрузилась в свои мысли, полностью абстрагируясь от нудных и бесполезных речей. Чего жизненную энергию тратить на пустую болтовню?
Сессию я закрыла досрочно и теперь надо было бы подумать о подработке на лето, нечего штаны впустую дома протирать. Загрузить себя делами под завязку, чтобы не думать, не вспоминать и не жалеть. Все, моя жизнь теперь здесь – на планете Земля и нужно подстраиваться, научиться как-то существовать без боли на сердце.
Хотя куда уж там! Забыть о том, что случилось в мое последнее утро на Ра-Кратосе я не смогу никогда. Буду помнить и надеяться, что однажды мироздание сжалиться надо мной и даст шанс отомстить за все мои страдания.
– Мам, я тебе с первой зарплаты все верну, обещаю! – бодро улыбнулась я все еще бранящейся женщине.
– Кто тебя куда возьмет в восемнадцать-то лет? В заведенья не пущу, только через мой труп, Радмила! – и потрясла указательным пальцем мне в назидание.
– Значит, в курьеры пойду, буду еду развозить, – предложила я.
– Еще чего? Чтобы тебя какой маньяк в квартиру затащил и обидел? Нет, даже не думай!
– Ну, мам! – рассмеялась я.
– Я все сказала! Ты себя в зеркало, когда последний раз видела, а, дочь? Сиди дома или ищи приличную работу.
– Я тебя услышала, – совсем скисла я. Зоя меня страшно опекала, наученная провалом с первым ребенком, моим старшим братом Дмитрием, со мной старалась не упускать в надзоре и воспитании и, порой, как сейчас, доходила до крайностей. Но я старалась с ней не спорить, мне такая забота и участие была в новинку, ну еще бы, первый раз за все мои жизни я обрела хоть какое-то подобие близкого человека. Да, я по-своему любила ее, со всеми ее недостатками и человеческими изъянами, присущими всем жителям этой планеты.
Конкретнее? Ну, если ты будешь делать так, как я хочу, как я сказал и как мне надо, то я тебя люблю, а если нет, то о какой любви может быть речь.
Так, мой единственный институтский друг Милан Посадский со своим отцом разругался. Милан – гей, и пока он был натуралом в папином понимании, в семье его любили, а как только признался, что охоч до особей своего пола, так сразу любовь отца семейства к Милану и закончилась. Я не могла понять и постичь эту логику. Честно. Какая разница с кем спит твой ребенок, главное же, чтобы он был счастлив? Разве нет? Оказывается, что нет.
У нас с Зоей проще, но тоже лучше не усугублять.
Жили мы с мамой в маленькой съемной квартирке в Бирюлево, пока одни, это потому, что брат-наркоман отбывал очередной срок в рехабе. Если повезет, будем без него еще восемь месяцев. А там уж видно будет. Я, честно, ждала, когда он уйдет от передоза, мать бы поплакала, но, в итоге, выдохнула бы с облегчением. А так, существуем в вечном напряжении, что Дима вернется, сорвется и будет с нас опять кровь пить и тащить все из дома на новую дозу.
Дни текли своим чередом, я упорно искала приличное, по мнению Зои, место работы, параллельно выполняя заказы по курсовикам. Денег это приносило немного, но для меня и то была радость.
Пока не наступил вечер икс.
Мать приехала с работы радостная, можно даже сказать, что перевозбужденная, глазами на меня своими сверкает, и руки потирает – явный признак каких-то сногсшибательных, по ее мнению, новостей. Ладно, все равно, рано или поздно, но расскажет.
Я накрыла на стол, и мы сели ужинать и тут терпение женщины подошло к концу:
– Радка, я работу тебе нашла, – с придыханием выдала мне Зоя.
– М-м-м? – потянула я вопросительно, пережевывая приличную порцию тушеного с мясом картофеля.
– Настасья Павловна, домоправительница Ярского согласилась тебя попробовать в младшие горничные.
– Кто есть Настасья Павловна и этот твой Ярский? – в недоумении спросила я.
– Ярский, Господи ты, Боже мой, Станислав Михайлович же. Ну работодатель мой!
Я лишь только брови подняла и губы скривила. Ну начинается!
– Мам!
– Послушай, Радмила, деньги хорошие, да и на глазах ты у меня все время будешь, переживать за тебя не стану. Это ж счастье-то какое! Настасья Павловна сама ко мне подошла и спросила, мол нет ли у меня кого на примете на новую вакансию. Представляешь? Она ж всегда через бюро работников ищет, а тут такая удача! Доверяет мне, ну и правильно делает. Я сразу тебя и предложила, сказала, что ты будешь счастлива приступить завтра же.
– Мама!
– А ну не мамкай мне тут!
– На кой мне полы мести в доме этого вашего Ярского, если я вон в типографии на углу почти место администратора получила? Ну, скажи мне? Не пойду! – и сердито кинула ложку в тарелку.
– Пойдешь! Я за тебя поручилась уже! – всплеснула руками Зоя. Вот же невозможная баба!
– Чем тебя типография не устраивает? Нет там ни маньяков, ни насильников, работа рядом с домом, на обедах буду экономить, опять же, да и зарплата приличная, – бомбардировала я мать доводами, но той хоть бы хны.
– Позорить меня перед Настасьей Павловной собралась, да? Я ей завтра что скажу? Что дочь моя нерадивая работать отказалась, так что ли? – вот, мы подобрались к самой сути. Или мне соглашаться на условия матери, или она резко перестанет меня любить на неопределенный срок. Как же меня все это достало!
– Ладно! – сдалась я. Все равно работа не постоянная, а только на лето, три месяца и распрощаемся, а в следующем году может что и по специальности найду, все же уже три курса за спиной будет.
– Вот и ладушки, а то начала мне тут возражать, ишь чего, голос прорезался! – о, а вот и нравоучения пожаловали.
– Ладно, мам, до завтра! – устало потерла я глаза и встала из-за стола.
– А ужин?
– Что-то аппетит пропал, – и ушла, надо хорошенько выспаться и остыть. Нужно еще же поймать соответствующий настрой, чтобы скрести золотые унитазы в поместье…как его там? Янского? Ленского? А не важно, кто он там, этот дядька со шрамом на пол лица.
Приняла, душ, почистила зубы и улеглась в постель. Утро вечера мудренее, глядишь и унитазы золотые не такие грязные окажутся…
Глава 31
– В зону твоей ответственности, Радмила, будут входить три основные хозяйские комнаты: спальня, малая гостиная и кабинет-библиотека. Ежедневная уборка, смена постельного белья и полотенец, гигиена окон и зеркал – это все. Обед с часу до двух, плюсом идут два перерыва по пятнадцать минут в любое нужное для тебя время. Все будешь делать по этому чек-листу, который, в конце смены, нужно будет сдавать лично мне. Уборная для персонала рядом с кухней, запасная униформа в твоем личном шкафчике в раздевалке. Домой ничего не забирать, не стирать и не гладить, мы все сдаем в химчистку. На рабочем месте никакой косметики, прическа – только тугая гулька. Смена длится с десяти утра и до семнадцати часов дня. Вопросы есть? – как из пулемета протараторила свод обязанностей и правил мой новый начальник Настасья Павловна Арно. Женщина статная, волевая и немного, а может и много, надменная. Эдакий «пуп Земли» местного разлива. Ну да ладно, мне не привыкать.
– Вопросов нет, – бодро отрапортовав я и улыбнулась.
– Вот и хорошо. Переодевайся и за работу, в первый день тебе все покажет и расскажет твоя мать, дальше сама, – развернулась и горделиво двинулась, очевидно, по своим супер-важным делам, авось, постельное белье сегодня еще не посчитано и не пронумеровано. Не порядок!
Униформа была чертовски красивой и приятной к телу, я бы в таком комбинезоне даже просто так по улице ходила: пепельно-розовый цвет, удобный фасон, дорогая ткань. Ну супер же!
До обеда Зоя рассказала и показала все, что мне могло бы понадобиться в работе. На удивление, унитазы в уборной досточтимого Станислава Михайловича (наконец-то я запомнила имя своего прямого работодателя) оказались вовсе не золотыми, а самыми обычными, белым и фаянсовым. Да и вообще, интерьер всего дома был предельно сдержанным, минималистичным, но, при этом, очень стильным: природные оттенки, лаконичная мебель, гладкие, матовые поверхности и панорамное остекление создавали свою неповторимую атмосферу уюта на базе роскоши. Мне здесь, правда, понравилось находиться.
На обед явился «гроза района», он же Прошка, он же Прохор Ильич, он же начальник охраны, суровый дядька со злым прищуром и перманентной хитрой улыбкой на губах. И чего он не при хозяине-то? Сидит тут, есть мешает, вопросами мучает. Можно подумать, у него на руках уже нет полного на меня досье, вплоть до пометок, что я ем по четвергам и когда у меня начинаются женские критические дни. Да уж.
Попытал и ушел, а я сидела и медленно обтекала. Надеюсь, это последний раз, что я беседую с этим отвратительным, во всех смыслах, человеком.
Ну надо же как бывает. И ведь молодой совсем, не больше тридцати на вид, и не урод, даже симпатичный, нормальный такой мужик, можно даже сказать, что видный, а такой мудак.
Сразу вспомнился еще один из этой же когорты, только хуже, намного хуже: прекрасный, как смертный грех, снаружи, и страшный, как ядерная война, внутри. Демон! У-у-у, как же я ненавидела его!
После обеда занялась библиотекой, протирала и без того стерильно чистые корешки книг, когда вдруг дверь комнаты резко открылась и на пороге не появился сам Он, великий и ужасный Станислав Михайлович Ярский.
Я с перепугу аж чуть со стремянки не навернулась, а этому бугаю в костюме хоть бы хны. А, между прочим, могла бы быть производственная травма, как никак.
Пока хозяин занимал свое место за массивным рабочим столом и вынимал документы из кожаного портфеля, я тихой мышкой соскочила со стремянки и крадучись, на носочках, двинулась в сторону выхода, но за дверь прошмыгнуть не успела. Спокойный, низкий, с небольшой хрипотцой баритон заставил меня замереть в шаге от свободы:
– Ты мне не мешаешь, Рада, – ну надо же, даже имя мое запомнил, – можешь продолжать свое занятие.
Я как стояла истуканом, так и продолжала отчаянно тупить. Как же так? Ведь Настасья Павловна утверждала, что хозяин бывает дома только поздними вечерами, весь день пропадая на работе, управляя заводами и пароходами. И вот те на, нарисовался, не сотрешь.
Медленно, протяжно вздохнула, так же неспеша повернулась и понуро двинулась опять к злополучной стремянке.
На мужчину старалась не смотреть, но не чувствовать его подавляющую энергетику я не могла. Работу пыталась делать как можно быстрее, но трясущиеся от напряжения руки не давали эффективно ускориться, а, казалось бы, только больше мешали мне.
Нет-нет, но краем глаза я все же следила за мощной, мускулистой фигурой Станислава Михайловича. Интересно, сколько ему лет? На вид, так сразу и не скажешь, жуткие шрамы мешали определить возраст на глаз, но, по едва-посеребренным вискам, я заключила, что хозяину где-то в районе тридцати пяти или чуть более лет.
Не такой уж и старый, но уже и не мальчик. Любопытно, а где его жена? Да и есть ли она вообще? А дети? Мама говорила, что Ярский живет в этом огромном доме один, да и не заметила я никаких женских вещей, пока утром убирала его спальню и ванную комнату. Странно, ни намека на пребывание женской особи. Видимо, очередной женоненавистник. Или девушки при виде его шрамов разбегаются в ужасе да так, что даже его деньги не спасают ситуации? Вот уж странно, в этом мире даже отпетому квазимодо можно купить себе отвязную милашку, не обременённую высокими моральными принципами.
Но почему бы не сделать себе пластику? Конечно, медицина на этой планете убогая, но все же, что-то да может.
– Рада, – от звука его голоса я опять сильно вздрогнула и чуть не скатилась со стремянки.
Обернулась и увидела, как Ярский склонил голову и уставился на свои, сложенные в замок на столе, руки.
– Я тебя пугаю? – тихо спросил мужчина.
– Нет, – тут же выпалила я ответ, – просто я задумалась, а вы так неожиданно меня окликнули и я…
– Ясно, можешь быть свободна, – после этих слов, я почти пулей собрала стремянку, тряпки и вылетела за дверь.
И чего он от меня хотел?
Остаток дня я помогала на кухне, уже и позабыв об инциденте в библиотеке. Часы пролетели незаметно и первый рабочий день истлел, оставив за собой только легкую усталость.
На выходе из дома Зоя вдруг решительно огорошила меня новостью:
– Я с тобой в этой капсуле смерти больше не поеду, лучше уж на развозке, чем так. Я женщина еще молодая, мне седые волосы ни к чему.
– Ну, мам, что начинается-то? – удивилась я.
– Нет-нет, Радмила. Все давай, встретимся дома, – и бодренько залезла в черный Mercedes-Benz Sprinter Brabus.
Ну и ладно, поеду сама. Но когда вышла за пределы имения и дошла до гостевой стоянки, то увидела, что у моей колымаги прокол на левом переднем колесе. Ну вот, приехали, а ведь запаски у меня нет, а даже если бы и была, то поменять колесо в одиночку мне не под силу.
Вздохнула и только уже собралась вызывать такси, как рядом со мной притормозил серебристый BMW. Я не оглядывалась, сосредоточенно пытаясь вызвать машину из известного приложения. Спустя несколько секунд я услышала, как дверь машины, все-таки, открылась и чьи-то неторопливые шаги затихли подле меня. Ну только этого мне сейчас и не хватало для полного счастья!
Подняла голову и столкнулась со стальным взглядом начальника охраны Прохора.
– Проблемы? – спросил мужчина. Ага, ты и спущенное колесо.
– Никаких, все в порядке, – бодро соврала я.
– Я и вижу, – кивнул Прохор на сдутую покрышку.
– Ерунда, сейчас такси вызову, – и потрясла в воздухе телефоном, мол «смотри, у меня все под контролем.
– Запаска есть? – вот же привязался, а.
– Нет, – буркнула в ответ и отвернулась.
– Такси до города отсюда влетит тебе в копеечку, да и шиномонтажка тоже, так что садись, отвезу домой, а завтра вернемся и я тебе с этим помогу, – настойчивость мужчины начала меня утомлять.
– Послушайте, Прохор Ильич…
– Давай на «ты» и просто Прохор, – криво улыбнулся мне начальник охраны.
– Прохор Ильич, – повторила я еще жестче, – поезжайте, я справлюсь.
– Мне будет стыдно перед твоей матерью, если я оставлю тебя тут куковать одну, – использовал мужчина последний, но действенный аргумент.
Я с минуту сверлила его взглядом, а потом все же ответила:
– Хорошо.
Глава 32
Половину пути мы ехали молча, Прохор с кем-то разговаривал по телефону, отдавал указания и решал какие-то свои проблемы охранного характера. Я не вникала, вообще старалась не слушать, что он там говорит, так старалась, что даже вопрос, обращенный к себе, пропустила мимо ушей.
– Хей, Радмила, прием-прием, как слышно? Вызывает база! – очевидно, не в первый раз окликнул меня начальник охраны.
– Что? – встрепенулась я.
– Говорю, везти тебя куда, живешь где?
– А то вы не знаете? – фыркнула я.
Прохор на мой язвительный, риторический вопрос только усмехнулся, но ответил:
– Знаю, но может ты сейчас и не домой собралась. А к парню, например? Парень есть у тебя, а, Радмила? – ну ага, вот прям щас, взяла и правду сказала.
– Есть, Прохор Ильич, и не один, а целых два, – спокойно соврала я.
На эти мои слова мужчина только пристально на меня посмотрел, а потом и вовсе расхохотался от всей души. И чего смешного-то?
– Тогда пошли и со мной на свидание? – все еще посмеиваясь предложил начальник охраны.
– Разве что только во сне, – насупилась я. Вот же попала, от такого теперь хрен отвяжешься. Самоуверенный индюк.
На мой выпад Прохор только опять развеселился и, наконец-то, свернул на улицу, на которой мы с мамой снимали свою маленькую квартирку.
– Остановите, пожалуйста, вон у того супермаркета, – попросила я, не желая светиться рядом с ним у своего дома, потом сплетен от бабусь не оберешься.
– Я заеду за тобой утром, – предупредил Прохор, когда машина замерла у крыльца круглосуточного магазина.
– Вот уж спасибо! Мы с мамой на развозке доберемся, – мои глаза полезли из орбит. Еще чего удумал! Я с человеческими мужчинами ничего общего никогда не имела, не имею и иметь не буду. Да что уж там, я вообще с мужским полом завязала после той памятной ночи на Ра-Кратосе. Все, чур меня чур!
Мужчина только тяжело вздохнул, крепко сжимая кожаную оплетку руля, кивнул и разблокировал двери салона.
– Всего вам доброго, Прохор Ильич. И спасибо! – бросила я дежурные фразы и поспешила покинуть автомобиль, сразу же забывая о надоедливом коллеге.
Матери дома не оказалось, видимо пока всех работников развезут не мало времени пройдет. Что ж, остаток дня был в моем распоряжении, а на экране мобильного обнаружился пропущенный звонок от Милана. То, что надо. Недолго думая, набрала в ответ:
– Хэй, золушка! Ну что, отработала свою трудовую повинность?
Я только рассмеялась, с Миланом было легко, он был единственным, обретенным за время моего прибывания на Земле, настоящим другом. Интересный, умный, добрый и, конечно же, не навязчивый. Вечер в компании одногруппника пролетел незаметно: кино, прогулка по Арбату, поедание дынного мороженого и разговоры о вечном. Милан мечтал о любви, я тоже, но только не в этом мире. На Земле не умеют любить.
Утро нового дня принесло с собой активный грозовой фронт и не по-летнему холодную погоду. Вот же гадство, еще и, как на зло, без колес осталась. Пришлось трястись вместе со всеми в развозке, да иномарка – это, конечно, не «чудо» отечественного автопрома, но все же в своем, хоть и старом, авто мне было бы ехать комфортнее.
Когда же мы, наконец-таки, достигли пункта назначения, то навстречу мне из своего серебристого и явно дорогого автомобиля вышел ни кто иной, как Прохор Ильич. Рядом со мной еще топталась мать и заинтересованно посматривала в сторону начальника охраны. Ну все, сейчас сплетни поползут.
– Доброе утро Зоя Олеговна, – поздоровался мужчина, а потом перевел взгляд на меня, – Радмила, давай ключи от своей кареты, отгоним на шиномонтаж, вылечим твое колесико.
Я и слова сказать не успела, как мать закудахтала:
– Ох, спасибо вам Прохор, вы не мужчина, а дар небес. Правда, Радочка?
Ужас, что она несет? Но пришлось улыбаться и не выдавать своего истинного отношения к делу, скандалить с матерью на глазах у всех было бы неразумно, да и неэффективно. Молча достала ключи из рюкзака и отдала их начальнику охраны, тот только усмехнулся и спрятал их в кармане куртки.
– Твой рабочий день уже начался тридцать минут назад, Прохор, а ваш, дамы, начнется через пять, – от звука этого голоса мы разом, все втроем, чуть не подпрыгнули на месте. Откуда он появился так бесшумно?
– Виноват, Станислав Михайлович, – кивнул охранник и мигом исчез. Ну, а я даже ответить ничего не успела, так как мать тут же потащила меня, словно на буксире, внутрь дома.
Оглянувшись, я только и заметила, что тяжелый взгляд исподлобья господина Ярского.
Дальше рабочий день проходил относительно спокойно и не напряжно, я, не торопясь, убрала спальню хозяина, отмечая, что в этой комнате и убирать-то особо было нечего. Очевидно, Ярский был ярым поборником кристальной чистоты и порядка. Ванная комната тоже не отняла много сил и до обеда у меня даже осталось время, которое я, прячась тут же, потратила на социальные сети и пустую болтовню с Миланом.
Вы скажете: не работа, а мечта! Ага, по мне так сдуреть можно от этой однообразности за все лето. Как представлю, что каждый день, на протяжении трех месяцев меня будет ждать одно и тоже, так сразу тошнота подкатывает от «радужных перспектив».
Но даже обед сегодня мне не принес удовольствия, ибо напротив меня, вместо ожидаемой мной мамы, очутился банный лист местного розлива Прохор Ильич, чтоб ему пусто было.
– Вот ключи, красавица, машина как новая и запаска в багажнике теперь в наличии, – горделиво выдал мужчина.
– Спасибо, – схапала я связку и сунула в карман униформы.
– Ну, спасибо на хлеб не намажешь. Приглашаю тебя в кино или ресторан, м-м? Что скажешь? – наседал на меня Прохор.
Но от ответа меня спасло опять расчудесное появление Станислава Михайловича. Снова он дома? Глаза недовольно сощурены, губы поджаты, не мужик, а прям сама суровость во плоти. А сам чего-то на меня уставился, будто я ему сдачу с рубля не дала. У-у-у, аж мурашки по телу побежали.
– Прохор, в Лужники надо, срочно, – выдавил Ярский. Ага, вот что такой смурной, не все так гладко в Датском королевстве.
Охранник тут же бросил столовые приборы, показал жестом, что наш разговор еще не закончен и скрылся с кухни. А грозный мега-босс обвел глазами свою кухонную собственность и только тогда покинул помещение. Странный мужик.
Но еще больше странности в поведение Ярского добавил наш с ним послеобеденный разговор.
Я, уже зная, что он будет в кабинете, понуро вошла, вместе со своей «любимой» стремянкой и щетками-тряпками в библиотеку, но приступить к уборке не успела, так как Станислав Михайлович жестом указал мне на кресло рядом со своим столом.
Делать нечего, поплелась и села. Мужчина долго молчал, уставившись на меня своими глазами цвета темного шоколада, потом вдруг встал, подошел к окну, заложил руки за спину и только тогда начал говорить:
– Нравится тряпкой махать, Рада? – голос, абсолютно, лишенный эмоций.
– Нет, – честно ответила я.
– Учишься на кого?
– На архитектора, – я не понимала куда он клонит, но послушно выдавала нужную ему информацию.
– Мать заставила сюда податься? – проницательно заметил Ярский.
– Да, сказала, что здесь, в отличии, от других мест нет, ни насильников, ни маньяков, – выдала я и ладонью прихлопнула рот. И куда меня несет?
Станислав Михайлович на мое замечание никак не отреагировал, но продолжил:
– Значит так, ко мне в компанию пойдешь, младшим техником-архитектором. Программами какими владеешь?
– Но…э-э-э…
– Рада, отомри.
– AutoCAD и 3DS Max на уровне уверенного пользователя, остальные в той или иной степени. Но, Станислав Михайлович…
– Вот и здорово, переодевайся, покажу тебе новое рабочее место, – развернулся и двинулся на выход из кабинета.
– Но погодите, – ошарашенно развернулась я к нему, все еще сидя в кресле.
– Зою я предупрежу, – и вышел за дверь.
Ну и что это было?
