Текст книги "Прыжок в Бездну (СИ)"

Автор книги: Максим Берёза

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 53 страниц)

– Само собой разумеется, моя несравненная "Сулико"....

– А при чём здесь Сулико, Максим, ты же не Мимино...?!

Максим на это, ничего не ответил. Рот его был уже занят...!

Он своими губами прижался к её мягким и тёплым губам. Они были немного влажными, слегка приоткрытыми и пахли чем-то неуловимо сладким. Они были ещё никем не тронуты, нежны и непорочны, как утренняя роса после прохладной ночи. Их дыхания слились в одно, стали единым целым.

И ему вдруг, почему-то именно сейчас, захотелось крикнуть. – "Господи, ну почему я думаю не о том, что у меня может быть сейчас и всю мою жизнь, а о том, чего уже нет, и наверняка никогда уже не будет. Почему...!?" – он чувствовал и понимал, что всё ещё, до сих пор любит Вику, и что даже в этот момент, он думал о ней.

Когда он возвратился домой, гости уже разошлись. Один Володя Пороховников остался ночевать у Максима. Володя крепко подгулял. Видимо так на него подействовал отказ Лены. Он попросил раскладушку у Зинаиды Семёновны и улёгся во дворе под вишней, под ветками которой летом, любил спать Максим....

С Леной, Максим встретится вновь, только через двадцать долгих лет.

= = =

ГЛАВА – 7.

«ВСТРЕЧА и РАССТАВАНИЕ с ВИКОЙ...».

-Где умирает Надежда, там возникает пустота...-Леонардо да Винчи.

Вместе с любовью к Вике, или вернее уже остатками от неё, Максима иногда захлёстывала, какая-то слепая, неукротимая ярость, которая лишала его рассудка. Он нередко чувствовал, что просто ненавидит Вику, и что в такой момент, он был способен, он был готов, и он хотел причинить ей боль. И за это своё состояние, Максим себя ненавидел тоже....

Обладая неплохим воображением, он помимо своей воли и желания, рисовал в голове картины одна хуже другой, от которых ему хотелось просто куда-то зарыться с головой и завыть по волчьи. Он очень отчётливо представлял, как кто-то, лаская, раздевает её, и как она согласная и податливая страстно отдаётся, обнимая его своими руками, прижимаясь к нему всем своим нежным, горячим и ненасытным телом. Максима, от этого, аж трясло, как в лихорадке. А иногда, его даже подташнивало от чего-то....

С такого рода испытанием, Максим встретился в первый раз в своей жизни, и ему было по настоящему, нестерпимо больно. И ещё было, очень и очень обидно.

Его впервые в жизни, по крупному предали. И он не знал, как ему быть и как вести себя в подобной ситуации. Что делать, и как поступить...? Но и сидеть, сложа руки, делая при этом умный или глупый вид, что решительно ничего не произошло, и что всё это, как-то утрясётся и решится само собой, он тоже не мог. Да, в общем-то, и не хотел....

Вечером, на следующий день после своего приезда, он без предварительного звонка и предупреждения, пришёл к Вике домой, и постучал в дверь её квартиры.

Дверь открыла сама Вика.

– Привет, – сказала она спокойно, без тени вообще какого-либо замешательства. – "Но ты и молодец...! Приехал и глаз не кажешь! Как это всё понимать Максим? Ну проходи, чего здесь стоять-то...?! В ногах правды нет...".

– Здравствуй, – ответил он. – Разве ты не знала о моём приезде...? По моему тебе сестра сказала об этом. А ты что..., знаешь в чём Правда...?!

Максим стоял в дверях, в квартиру не заходил....

– Слушай, а ведь точно... -она не стала отвечать на вопрос Максима о Правде, как бы не поняв, или не услышав его...– Галка что-то говорила, но это было на бегу, я торопилась и до конца не поняла о чём шла речь. Ты уж прости. Ну, ты будешь заходить, или как...?

Максим чувствовал, что она говорит неправду. Она, как хорошая актриса, играя, делала вид, что не знала о его приезде. Но не зная этого, невозможно упрекать человека, за то, что он "не кажет глаз...". И если ты знаешь, что человек находится не здесь, а где-то там далеко, почти на краю земли, ему очень затруднительно эти свои глаза, кому-то здесь в Каменске "казать". Максим хотел задать ей и этот вопрос, но почему-то передумал и задавать его не стал.

Она, словно читала его мысли....

– О том, что ты приехал, мне сегодня сообщила моя подруга. А ей рассказал об этом, кто-то из твоих друзей, которые видели тебя и знали о твоём приезде. Вот так мой дорогой...!

– Да, действительно...! Сегодняшняя встреча, что ни говори, оказалась куда менее горячей, чем проводы два года назад! – с грустью для себя отметил Максим.

– Послушай...! – уже вслух продолжил он – Чего мы будем париться в квартире...? – и совсем неожиданно даже для самого себя, предложил. – Пойдём, погуляем. Сходим куда-нибудь, проветримся! Вечер тёплый..., – и как-то не к месту и неудачно пошутил: – Так и шепчет, займи и выпей. Как в старые, добрые времена. Давай Викуль, в темпе одевайся, а я подожду тебя внизу во дворе. И постарайся не опаздывать к званному обеду...! – как-то неуклюже всё ещё пытался шутить Максим и не дожидаясь ответа Вики, быстро направился к выходу.

Максим стоял во дворе дома, курил и опять не знал, что он будет делать, когда выйдет Вика. – И потом... – думал он: – "Она вообще может не выйти. Хотя нет, выйдет, иначе она о том, что не собирается это делать, просто бы крикнула мне вдогонку, когда я спускался вниз". – Никакого плана действия у него до сих пор не было. Вика, выйдя из подъезда, направилась к нему.

Максим смотрел на приближающуюся Вику. К нему сейчас шла, красивая и на самом деле очень эффектная девушка, озорно и беззаботно размахивая своей сумочкой.

– Ух, ты озорница шаловливая...! Ух, ты безобразница...! Нафардыбачила родная...! – глядя на Вику, думал Максим – Набедокурила красавица!? Будет тебе сегодня на орехи...! Уж сегодня я постараюсь, как никогда...! – и тут он вдруг неожиданно понял, почувствовал, как в голове у него, всё яснее и чётче вырисовывается план, или сценарий, по которому он и построит сегодняшний вечер, их последнюю в жизни встречу.

Он сейчас, не просто догадывался, он уже чувствовал и даже знал, что где-то там, в неизведанных глубинах своей души, решение уже созрело. Решение о том, что их сегодняшняя встреча действительно будет последней. Максим уже почти не ревновал Вику. Он понял, он осознавал, что сейчас, его целиком и полностью заполняет только одно чувство. Оно владело им без остатка. И это было чувство мести. Слепой, безжалостной и безрассудной.

– Да и хрен с ней, что за дела...! Что за страдания такие...?! Она что..., последняя, что ли в моей жизни...? Таких, как она, хоть пруд пруди. Хотя...!? Всё равно из них хорошей запруды не получится. Где-то прорвётся, где-то, что-то протечет, и вся работа пойдёт насмарку. Коту под хвост.... Я сегодня просто её порву, пригвозжу к теперь уже бывшей нашей скамейке на пляже, и порву, как говорили у нас в армии, на армейские портянки – с каким-то мрачным удовольствием, злорадствовал Максим: – Для начала отпенагоню её напоследок, как только в голову придёт, по полной секс-программе, а после всего Этого, встану, и, не говоря ни единого слова, не прощаясь и не оглядываясь назад, уйду прочь. Уйду навсегда. Штаны бы только не забыть...! – подумал он, и так же невесело про себя усмехнулся.

По дороге на пляж, он купил в магазине бутылку «Советского шампанского», коробку конфет. У автомата с газированной водой, они, немного дурачась, как это было нередко до его ухода в армию, стянули стакан, и через набережную по ступенькам, спустились к пляжу. Наступал вечер. Он был тёплый и тихий.

Вика и Максим, медленно брели по песчаной косе, которая своим клином врезалась, чуть ли не до середины реки. Они говорили, о каких то пустяках, стараясь не затрагивать тему, которая их, по всей видимости, обоих и волновала и раздражала одновременно, и с которой они оба, не знали, как правильно поступить и как найти верное решение и выход из этой возникшей, довольно сложной жизненной проблемы.

Так они незаметно дошли до своей скамейки, которая стояла в самом конце песчаной косы. Сели. Максим откупорил шампанское, налил Вике в стакан, открыл коробку с конфетами.

– За что будем пить, Вика...?

– Давай выпьем за хороший вечер, за твой приезд.

– А за нас с тобой, выпить не хочешь...?

– Конечно и за нас с тобой – несколько торопливо согласилась Вика. – Что бы мы были здоровы и были богаты..., – она при этом, как-то неестественно и натянуто засмеялась.

Они выпили шампанское, молча закусили конфетами.

Молчание неприятно затягивалось.

– Слушай Вика, пошли, искупаемся... – предложил Максим. – Помнишь, как до армии, мы после танцев частенько купались здесь, на нашем месте...?

Вика это хорошо помнила. Девушки и ребята, разгоряченные танцами в городском парке, все немного подвыпившие приходили сюда на речной пляж, сбрасывали с себя одежду, и в чём мать родила с криком, улюлюканьем и девчачьим визгом бросались в тёплую, как парное молоко воду. Ребята, как всегда составляли большинство, подружек было поменьше.

Накувыркавшись в тёплой воде, все выскакивали на берег, и девчонки, хоть и было уже достаточно темно, всё равно, стыдливо прикрываясь, торопливо одевались, и потом терпеливо ждали, когда оденутся ребята. Затем расходились по домам. Кто парами, кто в гордом одиночестве. Кому как повезло...!

Немного подумав, Вика согласилась.

– Пойдём, искупаемся. Вспомним юность нашу бесшабашную....

– Ну, может быть не такую уж и бесшабашную? А как раз наоборот, юность нашу счастливую...? Чего уж так резко и как-то неучтиво и без уважения о своей юности отзываться...!?

– «Может и резковато...! Может и без особой любви! Всё может быть Максим! И кто его знает, и кто в этом сможет разобраться!? Кто сможет нам ответить, почему мы в жизни поступаем так, а не иначе? И те вопросы, и ответы на них, которые в наших головах возникают совершенно спонтанно, очень часто без нашего на то осмысленного понимания и согласия, становятся реальностью, становятся просто нашей повседневной жизнью. Хорошей жизнью или плохой, правильной или нет, этого, как правило, очень многие из нас, не ведают и не понимают. Я не знаю, как ты, но мне кажется, что я тоже не исключение из этого общего, людского правила...».

Вика немного дольше обычного за сегодняшний вечер, задержала на Максиме свой взгляд. В нём, всё же ещё угадывалась и выражалась та, уже далёкая, и основательно подзабытая нежность к нему, какое-то женское, почти материнское понимание и сочувствие, и такая же неминуемая, неотвратимая готовность к их неизбежному расставанию.

Вокруг никого не было. Она быстро скинула с себя одежду, и первая, не дожидаясь Максима, бросилась в воду.

Максим, провожая её взглядом, толи с болью, толи с облегчением отметил, что её нагота не вызвала той реакции, тех приятных, волнующих ощущений, которые он всегда испытывал, когда видел её раздетой. Более того, он сейчас чувствовал к Вике, не только какую-то отчужденность, но и где-то даже определённую брезгливость. Как будто увидел, что-то неприятное, скользкое, холодное и липкое....

Их купание весёлым и непринуждённым, назвать было очень затруднительно. Это было их последнее и самое грустное купание в реке, которую оба очень любили, за всё то время, в течение которого они знали друг друга.

И тут вдруг, случилось, что-то непонятное для самого Максима...! Все планы в его голове, в отношении Вики, жестоко и коварно отомстить ей, внезапно, куда-то рухнули. Сами по себе. Они, как бы исчезли, испарились в белой дымке облаков, которые сейчас медленно и безмятежно, проплывали над ними в небе. Их просто-напросто не стало.

– А ведь, наверное, это будет правильно... – как-то устало и одновременно с каким-то явным облегчением, подумал Максим. – Зачем мне всё это нужно...? Это как раз и будет являться проявлением слабости, трусости и даже подлости. Любовь не может мстить или судить кого-то. У любви другие правила, другие принципы, законы. А у нас с Викой, остались только слабые отголоски этой самой любви! И эти отголоски, уже никогда не станут прекрасной лебединой песней, о которой когда-то мы с Викой мечтали. А посему, объявляется бойкот и всеобщее презрение глупой ревности и бессмысленному мщению...! – чуть ли не прокричал это вслух Максим, и почувствовал, что он как будто, сразу освободился от тяжелого, неприятного и в чем-то даже опасного для себя груза.

Как бы ему ни было больно и обидно, но сейчас, быть ей судьёй, Максиму почему-то уже совсем не хотелось.

Каждый из них понимал и абсолютно точно знал, что их расставание, хотя об этом они не сказали друг другу ни слова, в настоящее время, было неизбежно.

Их первая Любовь юности, чистая, глубокая и горячая, но, к сожалению такая недолгая и непрочная Любовь, рассыпалась на мелкие, блестящие осколки. Как бьётся зеркало, если его с размаху и без всякой к нему жалости, ударить о бетонную стену.

Они чувствовали и знали, что с ними произойдёт сейчас, в настоящее время.

Но они не знали, да и не могли знать, что ждёт их завтра, через месяц или год.

Они даже не догадывались о том, что пройдёт семнадцать долгих лет, которые они проживут каждый в отдельности, по-своему, и вдалеке друг от друга, и что через эти семнадцать лет, они встретятся вновь.

Встретятся в этом же самом городе, где они сейчас должны были расстаться.

И о том, как они, всю ночь напролёт, просидят вдвоём, в беседке детского сада, под проливным, тёплым, майским дождём. С бутылкой шампанского и коробкой конфет, вспоминая, с каким-то волнующим и щемящим душу восторгом и особенной нежностью, свою молодость, свою первую, но так ничем и незаконченную Любовь.

Эта встреча ждала их в далёком будущем. Грустное же и печальное расставание, было сейчас, в настоящем.

= = =

ГЛАВА – 8.

«МАКСИМ уезжает в РОСТОВ. РЕАЛБАЗА».

Через несколько дней, Максим уехал в Ростов. Причин для его отъезда, как он считал, было более чем достаточно.

Первая и главная, это, конечно же, его расставание с Викой. Были и другие причины. Как оказалось, эти два года для него не прошли бесследно.

Изменился он сам – стал другим. И его друзья, так же, сильно изменились. И многие, как ему представлялось, далеко не в лучшую сторону. Уже не было той близости и понимания друг друга, которые были до армии. Не было уже той юношеской, бескорыстной сплочённости, и готовности каждого к самопожертвованию, ради своего друга. Что-то в них незримо изменилось.

В теперешних отношениях между ними, Максим видел определённую личную обособленность, и уже намечающийся застой. А застой, как правило, перерастает в болото. А болото, всегда неприятно пахнет....

Почти каждый день начинался с того, что его друзья, придя к нему, начинали, как говорят, "соображать...". Как, где и сколько выпить и каким образом просто убить время. Потом бесцельно бродили по улицам города, ища на одно место приключений. После очередной такой дружеской попойки, которая закончилась дракой с ребятами из другого района, они едва не попали в милицию. Максиму это..., всё больше и больше не нравилось. Он понимал, что ни к чему хорошему, это привести не может. И вся эта, после армейская канитель, уже не вписывалась и не входила в его планы.

Потом деньги, заработанные в армии, заканчивались, а брать или просить их у матери Максим не хотел, да и не мог.... Совесть, наверное, почему-то..., с этим была не совсем согласна. Здоровый лоб вернулся из армии, грудь, как у орла, вся в армейских значках и орденах (или, в худшем случае, грудь, как у воробья колено...?!) чтобы вот так запросто, с бухты-барахты, клянчить у мамы деньги, которые она зарабатывала на жизнь, в поте лица своего, на свои сомнительные развлечения-забавы. А если сказать попроще, то есть как было на самом деле..., то просто на различные не совсем трезвые развлечения и примитивные гульки с девчонками..

Он понимал, что нужно что-то делать, что-то решать.

И здесь, он очень кстати, вспомнил Сергея Воронцова и его предложение не забывать Ростов, который на самом деле мог дать гораздо больше возможности для самореализации, хорошего дела, да и просто движения вперёд.

Так же не исключалась и сама возможность обосноваться в Ростове, в общем– то большом и красивом городе, который откровенно говоря, очень нравился Максиму.

Максим, хорошенько всё это обдумал. И решение им было принято. Он уезжает в Ростов.

И опять, как две недели назад, Максим вновь вышел из поезда на ростовском вокзале. Только на этот раз в отличие от прошлого, он очень торопился.

Был уже полдень. Кроме Сергея в Ростове у него никого из знакомых не было. Максим даже не представлял, где он сегодня будет ночевать. Сергей жил с родителями в небольшой государственной квартире и напрашиваться к ним на ночлег, и тем самым создавать родителям Сергея неудобства, Максим не мог.

– Если сегодня, не успею, или не смогу устроится на работу, придётся переночевать на вокзале. А это даже очень возможно, хотя не очень-то и приятно. Но нам, как говорится к таким делам не привыкать: мы псковские, мы прорвёмся... – размышлял Максим: – «Да и деваться, в общем-то, некуда и выбора у меня другого нет».

И потому он, не теряя времени, двинулся в центр города, в надежде узнать поточное местонахождение Ростовской реалбазы. У него в кармане лежал диплом, который давал ему право работать механиком на предприятиях министерства среднего машиностроения. Он был молодым специалистом, недавно вернувшимся из армии. – "А это уже кое-что, да значит...!" – с долей оптимизма, заключил про себя Максим, и ускорил шаг.

– Эй, ребята...!? – окликнул он, проходивших мимо него девушку и двух парней. – «Не подскажите, как можно и на чём добраться на левый берег Дона...? Там есть так называемая Ростовская реалбаза. Мне надо туда попасть и как можно быстрее, для того, чтобы успеть сегодня устроиться на работу..., и как говориться, очень срочно приступить к выполнению производственного плана.... А то здесь на улице так холодно, что даже есть нечего... – Пытался пошутить Максим, что бы войти в контакт..., – потом подумал и глубокомысленно закончил... – И ночевать тоже негде...».

Девушка и юноши как-то уж совсем обидно для Максима, не отреагировали на его тонкую и "заумную..." шутку, а просто остановились и что-то начали соображать и бойко обсуждать..., размахивая при этом руками и спорить между собой, вспоминая видимо, как лучше проехать на эту самую реалбазу. Вскоре, после непродолжительного спора-совещания, и разногласий между ними, общее решение наконец было принято.

– Сейчас два квартала идёте прямо по этой улице, затем сворачиваете вправо, там ещё светофор будет, потом ещё два квартала прямо и Вы попадаете на городской рынок. На рынке есть небольшая пригородная автостанция. А на станции сядете в автобус и через минут двадцать Вы будете на левом берегу Дона. Номер автобуса на месте узнаете сами.

– Спасибо друзья, выручили!

– Да не за что будущий трудяга-стахановец.... Удачи тебе парень! Работай хорошо и радуй своими трудовыми успехами маму и папу, бабушку и дедушку, а так же, наше могучее, непобедимое и справедливое государство...! А мы пошли учиться.... Зубы себе ломать, а потом другим мозги.

– И Вам не болеть ребята..., – очень своеобразно поблагодарил их Максим за помощь.

Максима, чуть позже, когда он уже проживёт в Ростове какое-то определённое время, всегда будет интересовать один вопрос. Вернее даже не вопрос, а очевидное несоответствие между тем, что он ранее читал в книгах о городах Ростов-папа, Одесса-мама, и тем, что он видел и наблюдал на самом деле, живя в Ростове сегодня. И это несоответствие было полным и абсолютным. По крайней мере, что касаемо Ростова-на-Дону. (В Одессе Максиму побывать ещё не пришлось). А именно...! Куда же всё– таки подевался, если он вообще, когда-то был, как писали в книгах, этот залихватский, отчаянно-бандитский город, с красивым названием Ростов-на-Дону, заставлявший говорить о себе всю матушку Россию...?

Этого книжного города в настоящее время не было. Он пропал куда-то, канул в небытие. Канули в вечность также и шумные гулянки героев-бандитов с продажными красавицами-марухами, которые регулярно собирались и веселились на воровских малинах, стрельба и поножовщина, щипачи и медвежатники, дерзкие ограбления банков и прохожих, и конечно же страшные кровавые, ночные убийства....

За всё время проживания в Ростове, Максим, с тем что было написано в книгах, ни разу не встречался. Ни разу...! А он был любопытным, любознательным и настойчивым парнем. Он упрямо искал этих встреч с этими ночными урками и бандитами. И не находил. Он думал, что не везёт именно ему и что возможно другим повезло больше, и они об этом бандитском городе знают то, чего не знает он...? Расспрашивал об этом других людей. Они смотрели на Максима с определенным удивлением и сочувствием, примерно так, как врач смотрит на безнадёжно больного человека. Ни больше, ни меньше....

Но Максим продолжал упорно искать встреч с этими неуловимыми "баньдюками...". Максим всегда отличался своей настойчивостью. Он частенько возвращался поздно ночью от своих друзей, знакомых или девушек, которые жили в разных районах большого города и его никто, никогда и ни разу не избил, не ограбил и тем более не укокошил. А это означало, что все эти писатели, без всякого на то основания, просто пугали доверчивых людей, и нагло обманывали их...!

Хотя и в это Максим до конца тоже, почему-то не верил.... Он был в полной растерянности и не знал, что и думать по всем этим неясным для него вопросам.

Конечно, не обходилось без каких-либо незначительных происшествий в городе, что иногда случается везде и повсюду, но этот город можно было назвать абсолютно мирным. С хорошими и добрыми людьми, проживающими в нём, прекрасными, ухоженными садами, парками и проспектами, величественными храмами и красивой рекой Тихий Дон. Таким был город в дни юности Максима. И это действительно было так. Но, как говорят, одной правды никогда не бывает. Их оказывается у нас много....

Пройдут годы и то, что писателями было написано о Ростове когда-то..., покажется всем детской забавой. Ростов всё же выйдет из состояния длительной спячки. Он полностью проснётся. Его кто-то сознательно разбудит. И Ростов в полной мере оправдает и подтвердит своё звание бандитского города Ростова-папы, с гораздо более худшими криминальными «результатами...», в сравнении с прошлым, и тем, что было о нём написано в книгах. А почему это в скором времени произойдёт в Ростове, да и заодно в других городах тоже, думайте сами.... На то и голова нам дана.

= = =

Добравшись до реалбазы, которая находилась за городом, на левом берегу Дона – ростовчане это место называют просто, Лебердон... – Максим нашел дверь, на которой была, как ему казалось в то время, очень грозная табличка с надписью, «отдел кадров», вдохнул в лёгкие побольше воздуха, постучал, открыл дверь и шагнул в кабинет. Как в пропасть....

Но, в отличие от ожидаемых мытарств по кабинетам и различного вида сложностей и трудностей, связанных с поступлением на службу, всё шло на удивление быстро и гладко. Минут через тридцать-сорок, его уже приняли на работу и оформили на должность мастера участка. Более того, узнав, что жилья в Ростове у него нет, начальник отдела кадров, предварительно посоветовавшись с директором, предложил Максиму временно пожить в небольшом домике, который находился прямо на территории реалбазы. В нём иногда ночевали приезжие из районов специалисты, если не успевали устроиться в городскую гостиницу.

От такого везения, Максим был, если, не на седьмом небе от счастья, то на четвертом, или пятом в этот момент, он находился наверняка. Он только что, буквально два часа тому назад, переживал по поводу того, где он будет ночевать в этот день, а ему, в его распоряжение, был предоставлен целый, можно сказать маленький особнячок, который к тому же находился в ста метрах от его места работы. Максим этому обстоятельству, в данный момент был искренне рад.

Он сейчас не мог и предположить, что через какую-то пару недель, будет очень сожалеть о том, что живёт так близко от своей работы.

Его станут, вначале не часто, а со временем всё чаще и чаще, дёргать по поводу, а иногда как ему будет казаться и без особого повода, так, на всякий случай, потому что он рядом, и его легче вызвать в неурочное время, чем кого-то другого. Руководство это, видимо заранее предусматривало и нещадно эксплуатировало, таким образом, молодых специалистов. Смотрело, как говорят немного вперёд. Что-то сломалось ночью, иди, помогай.... Днём, тем более. Максим, никогда не отказывал в оказании помощи, но ясно понимал, что его, таким образом, в значительной мере лишают, как говорят личной жизни. Лишают определённой свободы. Но, сейчас, на данный момент, особенно выбирать не приходилось, и поэтому он был согласен с тем, что ему сейчас предложили.

Приём на работу подошел к концу....

– Ну, вот и всё молодой человек. Теперь Вы работник нашего предприятия – подытожил их беседу пожилой начальник отдела кадров. – Прошу помнить об этом и высоко держать, как говорят у нас, марку нашей организации. Да, вот, ещё что...! Первое время, пока Вы полностью не освоите работу своего участка, к Вам будет временно приставлен опытный мастер, Ваш наставник. Зовут его Шульга Иван Семёнович. А вот теперь, пожалуй, всё...! Сегодня у нас пятница. За субботу и воскресение можете самостоятельно здесь осмотреться, познакомиться с работниками дежурной смены, а в понедельник к восьми часам, выходите на работу, на свой участок. Желаю Вам трудовых успехов на новом поприще. Не подведёшь...?

– Постараюсь, конечно. До этого вроде бы никого ещё не подводил.

– Ну, вот и чудненько...! Вот и дерзай вьюноша...! Или как там у вас молодёжи говорят? Рви когти к своему новому дому...!? – почему-то лукаво усмехаясь в свои пышные, прокуренные усы, поставил точку в их разговоре, пожилой начальник отдела кадров.

Максим от всей души поблагодарил старшего товарища за доверие и оказанную ему очень существенную помощь, не заметив его лукавой улыбки и с удовольствием, выполняя его совет, рванул эти самые «когти», к своему новому месту жительства.

= = =

ГЛАВА – 9.

«ОСОБНЯЧОК..., ВЕЧЕРИНКА. РИТА....».

«КРАСИВОЕ..., Очень РЕДКО..., Бывает УРОДЛИВЫМ....»

Максим.

После того, как Максиму показали, где находится его жильё, он, внимательно осмотрел его и начал потихоньку и с удовольствием в нём устраиваться.

Домик состоял из трёх жилых комнат, просторной кухни, умывальника и коридора. Перед входной дверью было небольшое крыльцо. Вода, газ, свет, мебель, посуда, всё это в доме имелось в наличии. Не было только телефона. Но Максима в настоящий момент, данное обстоятельство, сильно не расстраивало. Он был доволен всем..., как удав после сытного обеда. Ну, еще бы...! Вокзал или маленький особнячок...? Разница все таки есть!? И, надо прямо сказать, довольно ощутимая...!

Максим не раздеваясь, лёг на кровать, с силой вытянулся до хруста в теле, затем замер, лёжа на спине, и мысли одна за другой, суетливо, наперебой, начали напоминать о себе, о своём существовании и присутствии в его голове.

– Надо позвонить Сергею, и сообщить, что я в Ростове... – подумал он. – Объяснить, где находится моя работа, как добраться до неё и договориться о возможной встрече.

Максим встал, вышел из дома и направился на проходную звонить Сергею.

Шагая по территории предприятия, он с интересом рассматривал всё..., мастерские и производственные здания, людей и брошенные под забором, пришедшие в негодность и ржавеющие под открытым небом, различные механизмы и оборудование. Никому ничего не надо, никому ни до чего нет никакого дела. Всё вокруг колхозное, а значит всё, ничьё! И ничего с этим не поделаешь..., так было всегда.

– Ну, жизнь же это. Жизнь, дружище Максим...! – обращаясь к самому себе... – И никуда ты от неё родимой, не денешься...! – отчего-то почти весело думал Максим.

= = =

Сергей поднял трубку сразу, как будто ждал звонка и уже держал её в руках. – Да – произнёс он – Здесь Штирлиц. Слушаю Вас...! – и, сделав паузу, очень тихо, добавил – Товарищ...! – и затем почти шёпотом спросил – Вы кто...!?

– Серёга, привет...! Ты, отчего это дружище, Штирлицем заделался и косишь под него, как дама лёгкого поведения, под непорочную девственницу...?

– Это ты Чао...?! – раздался в трубке хрипловатый голос Сергея, (что удивительно, он сразу узнал Максима по голосу). – Привет братишка...! Да это я так, Чао..., для пущей важности и соблюдения конспирации..., пошел служить.... И не в управдомы к Швондеру работать нанялся, а сразу в шпионы подался. Вот такие невесёлые дела дорогой ты мой..., и не все звонки для меня, сейчас желательны, а тем более полезны.... А если говорить честно и серьёзно, то для того, чтобы просто не сойти с ума...!

– Да Серж, это я, Максим.... В управдомы то в наше время, идти намного выгодней дружище! Смотри не прогадай...!

Я сейчас нахожусь в Ростове и звоню тебе с Лебердона. Приехал я вчера, в общем-то, уже успел устроиться на работу и даже получить жильё. Жильё пока временное, но всё-таки... Можно сказать, что я уже тоже почти местный, почти ростовчанин. И поэтому у меня на данный момент всё в порядке. А у тебя братишка, на сегодня какие планы, мысли и дела? Помимо конечно твоей конспирации, шпионов и сумасшествия...?

– Усиленно готовлюсь Макс. Где-то через месяц сдаю экзамены в РИНХ, на факультет экономики. В башке всё смешалось от такого обилия информации, как винегрет в кастрюле. Скоро у меня глюки, похожие на зелёных человечков и галлюцинации начнутся, как у наркомана со стажем, во время ломки...! – Может, есть резон встретиться Серёга...? Заодно и отдохнёшь от зубрёжки и своих галлюцинаций. Если это возможно конечно, и планы твои сильно от этого не пострадают?

– Наоборот дружище, как раз всё это, будет по делу и к месту. Молодец, что позвонил Чао...! Действительно голова идет кругом. Надо немного отвлечься от этой науки. Ой-хо-хо...! Женщин хочется, женщин, причём очень потных женщин Чао! И много...! – дурачась, прорычал Сергей в трубку – Нежного, горячего, молодого, и похотливого женского тела...! Даже холодного пива, да в такую адскую жару..., и то, сейчас, хочется намного меньше, чем этих самых, сладких баб-с...! Хочется с ними вместе попотеть....

Кстати, я познакомился в институте с хорошенькими абитуриентками. Их там, как кошек в марте месяце! И как говорится из разных городов и весей. Есть одна знакомая даже из Хельсенки.., или из Хельсенок...?! Как надо правильно сказать-то...?! Может из Хельсенков...?! Ну, да ладно, "фик..." с ним, так или эдак, или наоборот..., – о-о-дин хрен..., и это, в данный, текущий момент, для нас, не самое важное дружище...! Я её тоже прихвачу с собой, для "эксперементу...". Запад загнивающий немного нюхнём. Вместо нашего клея столярного.... Так, что думаю, скучно не будет.... Говори Чао, где встречаемся, что и как? Какая форма одежды? Плавки одевать, или кирзовые сапоги?