355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Максим Берёза » Прыжок в Бездну (СИ) » Текст книги (страница 5)
Прыжок в Бездну (СИ)
  • Текст добавлен: 27 октября 2017, 03:01

Текст книги "Прыжок в Бездну (СИ)"


Автор книги: Максим Берёза



сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 53 страниц)

Он уже чувствовал, что Элла очень вопрошающе и даже где-то с определённым подозрением, смотрит на него из темноты. Ему нужно было делать следующий шаг. И он интуитивно, его попытался сделать.

Максим лёг на неё и вроде, как бы играясь, попытался совершить "это...". Сверху вниз он своим "другом..." проскользил по её телу между её ног. Максим ещё не знал, что в таком деле, и особенно когда нет никакого опыта, нужно правильно выбрать "угол атаки...". Он пытался молча убедить Эллу в том, что он всё знает, что он всё умеет и что он сейчас, просто продлевает любовную игру.

Так он безрезультатно «просквозил...» мимо этого таинственного, закамуфлированного и очень сильно законспирированного объекта, ещё пару раз.... Элла внизу..., глубокомысленно и вопросительно молчала. Элла была подозрительно тиха и задумчива. Только зубами не скрипела. Максим был красный от стыда и тоже ничего не говорил. Из-за своей скромности наверно....

Наконец, более искушённая в любовных делах Элла, после очередной, самостоятельной попытки Максима, решить эту «трудную задачу...», всё окончательно поняла. Она поняла, что Максим, скорее всего не желая этого, обманул её, ввёл её в это досадное заблуждение, и что он ни разу ещё в своей жизни не был с женщиной. То есть, не спал с нею! Или наоборот...? Всё время с ней бодрствовал...!? Кстати, что из этого лучше...!? Ну, короче друзья, не довелось ему пока сделать, ни то, ни другое, в своей юной и короткой жизни.

И желая того или нет, и, скорее всего, даже не думая о том, как воспримет, перенесёт и переживёт это Максим, она произнесла самые убийственные слова, какие ему, за всю жизнь, пришлось слышать в свой адрес. – "Послушай Максик...! Я то ведь думала, что ты, как говорится..., уже мужчина с определённым житейским опытом! А ты же ещё просто, желторотый птенец...!".

Максим в ответ ничего не ответил. Он медленно, в темноте, но с большим успехом сгорал от стыда. Ему в этот момент даже показалось, что он слышит, как на пол..., да и заодно на Эллочку тоже, падает его собственный пепел....

Элла больше ничего уже не говорила. Она, от ненужных слов перешла к делу.... Она сейчас была не дипломантка, а конкретная практикантка. Благо сексуальный опыт, в отличие от нашего Максима, был у неё в наличии.... Она взяла в руки «друга...» и сразу, без каких-либо раздумий, а тем более затруднений, направила его туда..., куда собственно и было нужно.... Угол атаки она не искала. Элла его хорошо знала. Изучила во время перерывов, между учёбой в техникуме и «учёбой...» в общаге, со всех сторон и во всех ракурсах...!

Максим, когда впервые попал в это самое таинственное, загадочное и очень влекущее к себе местечко..., почти мгновенно понял..., что это есть, самое лучшее, самое сладкое и не заменимое ничем, и никогда место на Земле.... Самое вкусное, из всех ему известных мест.

– "Вот где надо бороться, и вовсе не за какую-то лимитную, временную прописку, а только за постоянную и вечную! – подумал, вдруг сразу поумневший Максим – "И именно здесь, а ни в каких-то там, задрипанных и обшарпанных «хрущёвках...».

Во время своего первого обучения, и особенно в его начале, думая и действуя не в унисон с сексуально-развлекательными мыслями Эллочки и её неудержимо-бурной фантазией..., Максим нередко нарушал ещё ему незнакомую, своеобразную ритмичность их совместного движения, и поневоле покидал этот сладкий объект. Элла молча, без слов..., но при этом, почему-то очень быстро, почти лихорадочно, хватала «дружка» своей нежной, твёрдой и проворной ручкой, и водворяла его обратно, на исходную позицию для продолжения забега..., словно скакового коня после скачки..., в своё родное и любимое стойло....

Учёба продолжалась всю ночь напролёт, без каких-либо продолжительных перерывов на отдых. Максим от природы был очень способный ученик. Из всего этого первого ночного обучения искусству любви, проходившего под чутким и очень заинтересованным руководством Эллочки Гривцовой, наш Максим понял многое. И самое главное, что он уяснил для себя из всего этого, это то, что в этой жизни занятие любовью, является, скорее всего, самым важным, нужным и самым приятным занятием из всех существующих на земле. С ним сравниться ничто не может. И это было абсолютно точно! По крайней мере, в тот момент, и в то время, Максим, в это искренне и «непокобелимо...» верил.

И поэтому, большую часть своей жизни Максим был верен себе, и старался никогда не упускать любого случая, шанса, который позволял ему заниматься этим познавательным и интереснейшим делом. А именно, – этой самой прекраснейшей любовью, с любой, пусть даже случайно попавшейся ему, очередной женщиной, на его жизненном пути.

И только годы, оставшиеся у него за спиной, позволят и помогут понять Максиму, что заниматься так называемой "любовью..." и любить, это далеко совсем, не одно и то же. Отнюдь...!

Но это понимание придёт к Максиму потом. Придёт позже. И придёт оно, к сожалению, с большим для него опозданием.... О чём он будет Очень Жалеть. Но это будет не сейчас и не сегодня.

А сейчас, в настоящее время, Максим очень целеустремлённо и довольно настойчиво, продолжал заниматься поиском очередного объекта любви, в виде красивых, а иногда не очень красивых девушек, ..., и как по данному щекотливому вопросу говорят большие «специалисты» типа поручика Ржевского: – «За неимением коней в шампанском, можно и кошку пивом облить»..., – для своих любовных утех и развлечений.

Эллочку Гривцову, свою первую учительницу в любовном деле, Максим с благодарностью, будет помнить всю свою жизнь, как и впрочем, так же, будет помнить и свою первую, молоденькую учительницу по русскому языку и литературе...


= = =


ГЛАВА – 4.

«Прошлого уже НЕТ..., Будущего ещё НЕТ.... ЕСТЬ только Настоящее..., но Человек подобен СЛЕПЦУ..., он его не ВИДИТ...».


Шли годы.... Они в нашей жизни, летят очень быстро и как-то совершенно незаметно.

Максим уже довольно долго, задумчиво, и почти неподвижно сидел за столом в старой охотничьей избушке.

Он проснулся задолго до восхода солнца. Перед ним лежала его тетрадь, в которую была помещена практически, вся его жизнь. Она, эта самая жизнь, словно какая-то очень маленькая точка, мало, что значащая для кого бы то ни было, была поставлена и отмечена Кем-то неизвестным и очень таинственным, на огромном пространстве матушки Земли, которая в свою очередь тоже, как и многое другое во Вселенной, была затеряна в бесконечном космосе, с очень загадочным и в тоже время с очень красивым названием – Мироздание.

Он закончил описание во многом запутанной, а иногда и вовсе непонятной, даже для самого себя, своей собственной жизни. Такое бывает у многих. И довольно часто...!

– "Сколько не сиди здесь, и сколько не думай..., а выбираться отсюда надо. К людям, к свету...! Хотя, если честно сказать..., и как бы для многих, это странно не звучало..., я очень часто, именно среди подавляющего большинства людей..., больше всего и чувствую себя одиноким..." – невольно подумал Максим – И конечно, в первую очередь надо выбраться из своих же собственных, таёжных, похожих на лесной бурелом мыслей. Хотя, это не такая уж простая и лёгкая задача. Но её решить надо и в обязательном порядке. Иначе вся жизнь, её значение и смысл, пройдут где-то в сторонке, близ меня. И тогда будет не просто обидно, а очень и очень печально и просто невыносимо больно. Это будет конец всему, а если точнее, то ужас без конца, без какой-либо середины и даже начала...".

Максим ещё не понимал и не воспринимал всё происходящее в жизни до конца и в целом, но даже те разрозненные куски из его собственной жизни, уже достаточно хорошо изученные и усвоенные им, раскрывали перед ним в определённой степени, довольно понятную для него, мозаичную, жизненную картину. И это понимание давало ему право на некоторые, найденные им, конкретные, и даже достаточно серьёзные житейские выводы.

Он теперь уже с уверенностью мог сказать, что практически вся его жизнь, всё, чем он занимался в ней и что делал, очень и очень мало что значит. Как для него самого, так и для всех тех, кто окружал его в жизни. Он никого и никогда по настоящему не сделал счастливым, и ни одного человека не сделал свободным.

Он и сам, и тогда и сейчас, не был ни свободным, ни счастливым....

Максим так же понимал, что ни при каком, даже его самом огромном желании, ни он, и никто-либо другой, этого тоже сделать не сможет. И не потому, что кто-то нехороший и неспособный изменить всё к лучшему, и поставить всё с головы на ноги, а только лишь потому, что все без исключения люди, жили и продолжают жить в нынешнем, если так можно сказать, очень плохом, сатанинском промежутке времени, который очень затянулся. И это, так называемое плохое время, стало таким не само по себе, а лишь потому, что его таковым, желая того или нет, сделали сами же люди. Не все конечно, а исключительно только те, кто первыми из всех поняли, что даже время может быть плохим или хорошим. Остальные же, ни о чем, не задумываясь и не рассуждая, всё время просто слепо следовали за ними и выполняли их установки и указания. И что его, это самое "время", тоже, пусть искусственно, но можно "делать...". "Нехорошим..." для очень многих и "хорошим" для избранных и очень немногих людей. Максим был среди этих многих, и как раз именно поэтому, данное обстоятельство его поддерживало в жизни, вдохновляло и давало ему силу.

Максим прекрасно осознавал, что он, далеко не одинок в этом огромном мире, и что таких же несчастных, потерянных в жизни горемык, как он, на земле, значительное большинство. Он сейчас, как и многие, или почти все в этой жизни, представлял собой всего лишь на всего, обычную, простую, статистическую единицу, и не более того. Ну, вот был человек, и не стало человека, и о нём быстренько забыли через какое-то короткое время. Забыли навсегда. Как в своё время забыли лесника Каретина. Здесь Максим вспомнил строчки, написанные О. Хайямом:

"Мы уйдём без следа – ни имён, ни примет...

Этот мир простоит ещё тысячи лет...!

Нас, и раньше тут не было, после не будет...

Ни ущерба, ни пользы от этого нет...!"

Максим был с ним согласен и не согласен одновременно.... Омар Хайям был прав, но только на сегодня, на настоящее время. Но для того будущего, о котором думал и мечтал Максим, эти стихи не подходили. Ну, никак...! И здесь с ним, Максим был, категорически не согласен. Будущее у людей должно быть и обязательно будет другим, и стихи тоже будут другими.

Ну, а теперь, сегодня, даже те люди, которые составляли меньшинство, и которые вроде бы всё смогли, всего достигли и добились, и всё имели в этой жизни, не посмеют искренне утверждать, что они по настоящему, по-человечески, были счастливы. Ведь им всегда, только казалось, что на общем фоне человеческого горя, бед, несчастья и всеобщей безысходности, они выглядят более значимей и предпочтительней.

Но это им действительно только казалось и, кажется до сих пор. Они же на самом деле, являются гораздо более несчастными людьми, нежели это самое большинство, поскольку они в первую очередь обманывают самих себя, а только потом остальных. Они сами жили в изначально придуманном и созданном ими, несправедливом, безнравственном для всех без исключения, мире. И для них, в том числе...! От перемены мест слагаемых, сумма, никогда не изменится и не станет другой.... Результат, всегда будет один и тот же. Даже если ты кушал слаще, и спал "мягше..." чем многие другие люди.

Но Максим также понимал, что это ещё, далеко не всё, и что это ещё не конец всему. Он свято и безоговорочно верил в то, что всё ещё может, должно измениться, и непременно измениться. И это сделает, пока, что ещё слепое, но уже стремящееся к свету, к своему прозрению люди. И что он вместе со многими, такими же, как и он, сейчас вместе с другими, принимает в этом самое непосредственное участие. Всё для него определилось. Он шёл к своей цели. Максим верил в то, что в конце этого пути, он наконец-то сможет увидеть противоположный берег, нередко очень бурной и опасной реки своей жизни, через которую он с огромным трудом, плыл все эти годы!

Максим сейчас вспомнил, как он, двенадцатилетним мальчишкой, первый раз пустился в самостоятельное, но опасное и даже где-то безрассудное плавание, через довольно широкую реку Северский Донец. Отказаться плыть было нельзя. Мальчишеский долг и честь...! Что в этом возрасте может быть выше...!? Максим проспорил, Максим проиграл чуть более старшему по возрасту парнишке. Оба учились в одной школе и частенько вместе проводили время на реке.

Максим уже был на противоположном берегу. В компании взрослых людей, он переплывал эту реку в лодке, а чтобы, вот так, сам, вплавь, без какой-либо страховки или дополнительной опоры, такого ещё, в его жизни не было....

Своим ещё чистым и неиспорченным умом и сердцем, Максим чувствовал и понимал, что он очень многим сейчас рискует, и что существует реальная опасность того, что этот его первый самостоятельный заплыв, может оказаться для него последним....

Максиму было очень страшно.... Но и отступить он тоже не мог. Не мог и всё тут...!

Откажись он сейчас плыть, над ним бы, наверное, посмеялись, назвали бы трусом. Ну и всё...! На этом и конец! Через какое-то время об этом бы все просто забыли. Зато опасность, которая нависла над Максимом сейчас, исчезла бы, улетучилась совсем. Максим это тоже хорошо понимал. Но он сам, до конца всего не осознавая, почему-то не выбрал второй путь, а выбрал первый вариант решения возникшей жизненной проблемы.

Он должен плыть, чего бы это ему ни стоило. И он будет плыть....

Под взглядами мальчишек, внимательными, пытливыми и одновременно с этим, бесстрастными и абсолютно бескомпромиссными, Максим зашёл в воду.

Он шёл очень медленно...., осторожно...., стараясь проделать как можно бОльший путь, по твёрдому дну реки. Вода уже тихо и почти ласково, плескалась на уровне его груди.

Максим оглянулся назад, очень надеясь увидеть значительное расстояние от него до ребят стоявших на берегу, но к своему огорчению и разочарованию увидел, что по дну реки он прошёл всего не более десяти, двенадцати метров. Максим развернулся и посмотрел в сторону противоположного берега. Он тёмной полосой виднелся, где-то там, очень далеко.

Надо было делать первый шаг. Максим оттолкнулся от песчаного дна и поплыл к этой далёкой, береговой полоске....

Плавать он мог, но опыта держаться на воде длительное время у него не было. Как правило, ребята купались на мелководье. И если кто уставал, то всегда можно было встать на дно реки и перевести дух, восстановить силы, отдохнуть. Сейчас Максим таким способом отдохнуть не мог, дно было, где-то там далеко внизу. Там было холодно и темно. На нём конечно можно было отдохнуть, но только с одним условием, что это будет навсегда или в лучшем случае – надолго. Максиму такое условие, почему-то очень сильно не нравилось. Юная душа его никак не принимала....

В самом начале своего заплыва Максим допустил довольно серьёзную, непростительную ошибку. Он сразу поплыл саженками, стараясь мощно загребать воду руками. Ему очень хотелось, как можно быстрее доплыть, или хотя бы в своих мыслях, просто зрительно, приблизить к себе, этот далёкий и ставший сейчас для него, таким ненавистным и в то же время таким жизненно необходимым для него берег. Максиму очень хотелось, чтобы всё это незапланированное и непредвиденное им жизненное испытание, как можно скорее закончилось.

Но так он плыл недолго, руки заметно начали уставать. Максим понял свой промах и стал плыть «по-собачьи...». Не так красиво, но зато надёжнее.

Максим бросил взгляд на берег. Он казалось, застыл на одном и том же месте.

Максимка продолжал настойчиво и даже с каким то упорством плыть дальше, очень напоминая в этот момент небезызвестного многим Сизифа, но только не взрослого, большого и сильного, а маленького, беззащитного и слабого. Через какое-то время он почувствовал, что приближается к середине реки. Его руки совсем онемели, стали чужими и непослушными. Максим почти что их не ощущал. Медленно, с трудом, он перебирал ими в этой тяжелой, как свинец воде, по какой-то неведомой ему инерции.

Для Максима, сейчас, как будто остановилось само время. Настоящего времени для него сейчас не существовало. Он его просто, никак не ощущал. Так же, как он, в своё время, ни разу не мог увидеть это время и не мог ощутить его, на обычном циферблате, обычных часов.

Юного Максима, до его сегодняшнего, довольно опасного заплыва, постоянно, очень интересовал, даже более того, просто мучил один вопрос, одно непонятное, необъяснимое и необычное на его взгляд, явление. И это явление было связано с простыми часами и со временем, которое они показывали.

Максим частенько глядел на них, наблюдая за перемещением секундной стрелки, по круглому, как земля циферблату, и пытался понять, где и в какой момент движения стрелки, можно увидеть и зафиксировать на циферблате, наличие настоящего времени.

Его в школе учили, что есть настоящее, будущее и прошедшее времена. Будущее и прошедшее время, Максим без труда и отчётливо видел, а вот настоящее время, он, ну никак не мог поймать и ухватить его, как говорится, за хвост.... Оно, для Максима всё время находилось, только на самом острие кончика, секундной стрелки.

Он прекрасно видел, что с правой стороны стрелки, находится ещё пока будущее время, а с левой стороны этой же стрелки, уже прошедшее. А настоящее, находясь на кончике этой движущейся стрелки, сразу же из будущего времени, моментально, не останавливаясь ни на секундочку в Настоящем, переходило в прошедшее время.

Максим никак не мог понять, как всё это происходит...!? Получалось, что это самое, "настоящее время", в котором находился и даже жил свою жизнь Максим, да, кстати, и другие тоже, спрессовано, сжато, до размера острия, обычного кончика секундной стрелки часов...!?

– А что если, это остриё, сделать ещё тоньше и меньше...! – соображал неугомонный Максимка – Ну, к примеру, меньше чем... даже молекула..., в тысячу раз...!? Как тогда, в этом случае, это настоящее время можно поймать и узреть? Где оно всё-таки есть...!? Где оно прячется!? И есть ли оно вообще...!?

От всего этого, наш юный Максим, очень частенько находился в большой и очень в глубокой задумчивости....

Где-то через пару лет, после этого случая, связанного с преодолением Северского Донца, Максим совершенно случайно, прочитает и узнает из древнегреческой мифологии о боге Янусе, изображавшегося с двумя лицами, одно из которых было обращено в Прошлое, а другое в Будущее. Максим в течении своей жизни, будет много раз возвращаться к рассуждению о Будущем, Прошедшем и Настоящем временах....

Человек видит только эти два лица бога Януса, обращённые в Прошлое и Будущее..., в То..., чего ещё не Было, и в То..., что уже Прошло.... И это происходит потому, что человек, всегда думает либо о Прошлом, либо о Будущем, а Настоящее, проходит Мимо его Внутреннего взора.... Вот и получается, что всё ускользает от взгляда человека, Всё проходит МИМО.... Человек не Может видеть самого Себя, СВОЁ Лицо (Он Может Видеть Только своё Отражение, то есть не Оригинал, не Подлинник, а лишь свою КОПИЮ...). А увидеть Себя, увидеть Подлинник, своё Истинное "Я"..., значит Увидеть Настоящее. Подлинник находится и живёт в Настоящем, но человек Это не Видит и не Замечает. Человек не видит самого себя...! Ложный, Обманный Взор человека, обращён Только на мёртвые копии Будущего и Прошедшего.

Наш Бог Триедин Всегда, Везде и во Всём, и Он Есть ПРОШЕДШЕЕ, НАСТОЯЩЕЕ и БУДУЩЕЕ. И всё это БЕСКОНЕЧНО, Всё это, не имеет ни НАЧАЛА, ни КОНЦА.

Настоящее человека – это и Есть Сама ЖИЗНЬ в данный, конкретный момент времени, которая Навеки связывает Прошлое (то есть Смерть...), с его Будущим – с Рождением НОВОЙ Жизни.

Нет, и не может быть НИЧЕГО..., кроме того, что происходит только в НАСТОЯЩЕМ.... А Настоящее..., – это Всегда есть ДВИЖЕНИЕ твоей Мысли.... И пока ты находишься в состоянии этого Движения, ты Живёшь, а если Заканчивается твоё Движение... – ЗАКАНЧИВАЕТСЯ и твоя земная Жизнь.

И сейчас, для Максима, тоже всё «исчезло...». Всё сжалось до размера кончика этой стрелки. С той лишь разницей, что в этот раз, время сжалось не на часах, а непосредственно, в самой жизни Максима. И, наверное, поэтому, весь мир для него в данный момент, перестал существовать. Кроме одного только единого обстоятельства! Весь этот огромный мир, для него сейчас сосредоточился в этой узкой, как стрелка на часах, полоске берега, к которому Максим плыл.

Он ни о чём больше не думал, ничего не слышал и ничего не видел, кроме этой полоски твёрдой, спасительной земли. Во всём мире, были только Максим, и этот далёкий берег, до которого ему надо было добраться. Другого желания у него сейчас просто не было. Этот берег был нужен Максиму, был для него очень важен и просто жизненно необходим. Максиму его нужно было обязательно достичь. Иначе, во многом этот загадочный и непонятный для него мир, мог действительно исчезнуть навсегда.

– "Нет, так дело дальше не пойдёт...! Если я хоть немного не отдохну, мне до этого берега, ни за что не доплыть..." – почти, что смирившийся со своей, столь незавидной участью, подумал смертельно уставший Максимка.

И в это самое время, когда он, в своих мыслях и нелёгких рассуждениях, пытался найти выход и как-то спасти свою собственную, юную жизнь, между берегом и Максимом пронеслась лодка, ревя мощным мотором. Из этой лодки раздавался чей-то звонкий, весёлый и беззаботный женский смех. До лодки было метров двадцать. Не более.... Но Максим только молча проводил её глазами. Не было сил ни махнуть рукой, ни даже просто крикнуть о помощи. Лодка исчезла, как мираж.... Максим опять остался один, наедине с самим собой и со своими далеко не весёлыми мыслями....

Максим вспомнил свои недавние и не совсем удачные попытки лежать на поверхности воды, на спине. При этом он, как правил, частенько хлебал речную воду, вставал на ноги, подолгу откашливался и затем опять делал очередную попытку удержаться на воде. Иногда у него это получалось, и Максим, какое-то непродолжительное время лежал на водной, речной глади. Но недолго. Опять хлебнув очередную порцию водички, он быстренько искал дно ногами. Благо это дно, было рядом.

Но, а сейчас надо было, что-то делать. Принимать какое-то решение.

И Максим набрав в лёгкие побольше воздуха, превозмогая свой страх, перевернулся на спину....

Первое, что он увидел, это голубое небо над ним, по которому мирно, как, будто ничего в этом мире не происходило, проплывали редкие, похожие на кусочки ваты облака. А за ними, чуть дальше..., Максимка увидел радугу....

Она, красиво и свободно изогнувшись разноцветной дугой, словно пыталась, как показалось Максимке в тот момент, протянуть ему свою спасительную руку, руку помощи. Свою сияющую, тёплую ладонь....

Максим между тем, более или менее устойчиво, и каким-то непонятным для него образом, всё же лежал на воде. – "Лишь бы не хлебнуть воды...! – думал Максимка – Всё время надо держать голову над водой. И только бы не хлебнуть...!" – как заклинание, повторял смертельно уставший Максимка. Через какое-то время, он почувствовал, что его руки оживают. Вначале пальцы, потом кисти рук, а затем и сами руки.

Максим, каким-то чудом продолжал лежать на спине и смотреть в голубое, бесконечное небо. Вся его жизнь, все его детские заботы и вся его житейская суета, воспринималась сейчас Максимом, как бы со стороны, через толстое витринное стекло. А самым главным для него в его жизни сейчас был, этот далёкий берег.

– "Я не умру, я не утону, и я буду жить...! Я доплыву до этого, очень далёкого, но такого, жизненно необходимого для меня берега...!" – почти, что, утверждая эти свои мысли, в первую очередь, для самого себя, думал Максимка.

Он чувствовал, что силы к нему понемногу возвращаются. Максим перевернулся и, стараясь теперь уже экономно расходовать их, поплыл к этой полоске земли. Берег очень медленно, но всё же приближался к Максиму.

Он уже был виден более отчётливее и выше. Максим ещё два раза переворачивался на спину и отдыхал. Он ни разу не хлебнул речной воды. Господь берёг его. Господь любил Максима.

Но всё-таки силы в конце концов, оставили его. Берег был уже близко, совсем рядом. Нужно было только сделать, всего несколько последних гребков. Но сил уже, никаких не было.... Максим вдруг почувствовал, как его ноги, а затем и всё тело, медленно опускается вниз, туда ко дну..., и он очень отчетливо ощутил Там..., леденящий Душу Холод.... – Всё – это Конец...! – как-то очень спокойно подумал Максимка..., и в тот же самый момент...!!!, он встал на дно реки.... Вода едва закрывала его макушку. До Света..., до Воздуха..., было Совсем чуть-чуть...! И Максим это понял...!!! – Значит, или..., – или...?! – и он рефлекторно, одними пальцами, оттолкнулся от дна реки.... Затем Он сделал два или три судорожных движения руками в сторону берега, и тут вновь..., его ноги потянуло вниз. И Максимка опять стоял на песчаном дне реки... Он стоял, запрокинув назад голову и почему-то вытянув трубочкой..., свои непослушные и синие от холода и страха губы..., к такому чистому, высокому и голубому Небу. А вода тихо, ободряюще, и даже как-то ласково, плескалась у него, под самым подбородком....

Касаясь дна только пальцами ног, сантиметр за сантиметром, он продвигался к берегу. Когда вода опустилась ещё ниже на несколько сантиметров, Максим, как тот лилипут, сделал несколько своих, последних, маленьких шажков, отделяющие его, от этой, смертельно-опасной черты....

Правда, каким образом он умудрился сделать Это... – доплыть, добраться, почти что доползти до этого берега, Максим абсолютно уже не помнил....

Из последних сил, на хватательном, врождённом инстинкте, он уцепился руками, за какой-то корень, торчавший из отвесного берега, вцепился в него мёртвой хваткой.., вернее впился в него, как клещ в холку лошади, и затих....

Он провисел на нём, стоя на цыпочках по горло в холодной речной воде..., долго..., (Максимке это показалось...Вечностью...) пока опять немного не отдохнул, и не восстановил свои полностью истраченные силы.

После этого, он уже окончательно выбрался, на свой, теперь для него такой Родной и Спасительный берег....


= = =


Часть вторая.


«РОСТОВ – ВОРОТА СЕВЕРНОГО КАВКАЗА».


Если есть у тебя хоть немного ума...

Посох и обувь, да с хлебом сума...

Отправляйся на поиски счастья немедля

Жизнь кончается быстро! Не вечна она...

Максим.


= = =


ГЛАВА – 5.

«КОНЕЦ срочной службы... Приезд Максима домой...»



Только что, над большим, довольно уютным и красивым городом, немного ленивым и полусонным, от нещадно палящих лучей солнца зависшего высоко в небе, прошел тёплый, весенний дождь.

Образовавшиеся на сером уличном асфальте лужи, исчезали буквально на глазах у городских прохожих. Был полдень. Солнце находилось в зените и своими жаркими лучами согревало не только этот город, но и всю нашу красавицу-Землю.

Можно было видеть, как от раскалённой поверхности земли, поднимается лёгкий, невесомый пар. И как он, почти сразу же, с какой-то особенной, завораживающей мысли действительностью, с едва уловимым дрожанием, словно мираж в знойной пустыне, с загадочным названием «Пумба-Пепс...», медленно, и, как бы нехотя, но при этом навсегда, исчезает в бесконечных просторах голубого неба.

= = =

Железнодорожный вокзал «Главный», города Ростова-на-Дону, можно сказать был, почти до неприличия, плотно окутан солнцем. Заканчивались последние майские дни. Шум и гам, исходивший от людей, заполнял перроны, буфеты, железнодорожные кассы и привокзальную площадь. Воздух был нагрет до такой степени, что тебе казалось, будто ты находишься возле работающей раскалённой доменной печи. Вокруг стояла, изнурительная, невыносимая жара.

Пассажирский поезд, "Киев – Москва", дыша пылью, паровозной копотью, гарью и людским пОтом, медленно подтягивался к первой платформе.

С неприятным лязгом громыхнув последний раз, этот железный, но видимо уже уставший от скучной и однообразной рельсовой жизни состав, уныло заскрипел тормозами, точно от невыносимой боли или злости, как-то обречённо дёрнулся..., а затем..., покорно замер.... На железнодорожную платформу для пассажиров, словно орехи из опрокинутой корзины, посыпались приехавшие в поезде люди, их вещи, чемоданы, сумки, разные узлы. Везде слышались крики, возгласы, иногда смех, а иногда и всхлипывания. Люди здоровались и обнимались, целовались и прощались. Шла обычная жизнь, которая всегда была, и будет существовать, на большом городском вокзале.

Максим, не торопясь, вышел из своего, основательно прокуренного вагона, и так же не спеша, но с сознанием дела, огляделся вокруг. Немного постоял на платформе, с интересом наблюдая за суетой людей около состава. Это он делал чуть снисходительно и с долей сочувствия, потому что практически был уже дома, а им, ещё надо было куда-то добираться, таскать и оберегать свой багаж, и невесть, сколько времени ехать в душном и не совсем чистом вагоне.

Закурив сигарету и подхватив свой дембельский чемоданчик, он зашагал в сторону привокзальной площади.

Максим шёл твёрдой, уверенной, но в то же время мягкой, кошачьей походкой, полный молодых, жизненных сил, и какого-то приятного предчувствия оттого, что он вернулся домой. Да и, в общем-то, и от самой жизни тоже, которая, как ему казалось, бесконечной дорогой времени, исчезающей, где-то там, далеко за убегающим горизонтом, расстилалась перед ним.

Для него, и он в этом был абсолютно уверен, всё ещё было впереди. Всё для него только начиналось. Впереди была вся жизнь...! Долгая, интересная, наполненная, ну и, конечно же, счастливая....

Спускаясь по ступенькам каменной лестницы, которая выходила на привокзальную площадь, Максим вдруг услышал, как из людской толпы раздался крик, и кто-то громко, не думая о каких-либо правилах и приличиях, орал почти на всю площадь: – «Чао постой! Чао, остановись, сукин ты сын...! Да стой же, тебе говорят, ядрёна вошь! Куда же ты так бежишь, родной мой!? Случаем, не от себя ли самого собираешься удрать...? Сто-я-я-ять я сказал! Смирна-а-а...!» – кричал кто-то в толпе, надрываясь от всей души, испытывая при этом на прочность, свои голосовые связки.

Знакомое, уже ставшее родным и неотъемлемой частью его самого прозвище, для которого, производной стала фамилия Максима, и какими в детстве мальчишки метко награждают друг друга, звучало сейчас для Максима, как хорошая, но немного уже забытая музыка. Его имя, вернее прозвище не произносилось вслух уже более двух лет, и неожиданно для Максима, сейчас опять звенело над толпой. – «Чао, Чао, остановись же ты, наконец...!»


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю