Текст книги "Адвокат шайтана. сборник новелл"
Автор книги: Максим Кисловский
Жанр:
Современная проза
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 19 страниц)
В один из ненастных воскресных дней в середине апреля мы отправились к Насте на дачу. Город в тот день дышал холодным сырым перегаром. Как назло, на рынке мы не нашли готовых шашлыков из баранины. Настроение у Насти тут же упало.
– Может, не поедем, – как часто это бывало, Настя предложила изменить повестку дня. – Что там делать? Скучно.
Настя была одета в милитаристском стиле – в чёрную стилизованную под гусарский ментик куртку и штаны песочного цвета с широкими накладными карманами по бокам. Поразительное сочетание разных эпох в наряде Насти делало её похожей на кентавра: сверху до пояса она была опереточным гусаром, а ниже – современным солдатом Армии Обороны Израиля. Я решительно настоял не менять планов и, смахнув бумажной салфеткой козявку, выглянувшую из носа этого «кавалериста-пехотинца», продолжил поиски вдоль мясных рядов. Купив «шашлык из курятины», мы взяли такси.
Сквозь холодную сырость и серый туман машина понеслась к одному из моих давних вожделений из числа мещанских радостей – подмосковной даче. В моём представлении уже рисовались сцены из счастливой жизни людей «интеллигентных профессий»: я сижу в кресле у жаркого камина в дорогом клетчатом халате, курю сигару, пью кофе с коньяком и сочиняю очередную судебную речь, насыщенную высокопарными фразами и убийственными аргументами против обвинения моего щедрого клиента; Настя, как обычно, слегка критикует меня и мило посмеивается надо мной, но это меня совсем не злит, даже забавляет; в мелких приятных хлопотах за окном проходят дни, месяцы, годы; ко мне медленно подбираются старость и мудрость; Настя непрерывно полнеет и уже не борется с этим; наши дети красивы и здоровы, у них прекрасное будущее, согретое нашей любовью…
Машина остановилась у высокого забора, из-за которого ничего не было видно. Настя уже предупредила по телефону свою бабушку, которая жила на даче с ранней весны, что мы скоро приедем. Калитку открыла старая женщина, одетая «по-дачному» – в рваных и грязных одеждах.
– Здравствуйте, Елена Васильевна! – воскликнул я. – Пустите нас переночевать, а то нам с Настей негде.
На вытянутом старческом лице Елены Васильевны застыли искусственная улыбка и потуги вспомнить, где она меня раньше видела. Глаза её забегали в растерянности.
– Проходите, конечно, пущу, – наконец, сказала она.
Я по-хозяйски прошёл в открытую калитку и, не оборачиваясь, направился к дому по обледенелой тропинке…
Передо мной стояло убогое, перекошенное бревенчатое строение, образчик деревенского зодчества. Наверняка, он пережил немецкую оккупацию. Даже очень может быть, что в этой избе фашисты пытали пойманных русских партизан и насиловали партизанок.
На самом приусадебном участке – там, где в моих мечтах должна была расти вечнозелёная травка, стоять круглая беседка с ажурной резьбой и струиться фонтан с нимфами, – лежали пустые разбитые ящики, мятые ржавые железные бочки, строительный мусор.
Но окончательное разочарование меня ожидало внутри избы. Миновав террасу, заваленную старыми вещами, источавшими тоскливые запахи умерших эпох, я оказался в мрачной комнате, обставленной древней мебелью. По центру левой стены стояло громоздкое, совершенно несуразное сооружение из красного кирпича – некое уродливое подобие камина. Печник, вероятно, был кубистом – поклонником воинственно примитивного стиля в искусстве начала XX века. Оттого его творение было вызывающе простым и нелепым. Кирпичное чудовище, казалось, само было удивлено своей ролью здесь и в немом изумлении широко разинуло огромный зёв, из которого виднелись дрова, старые тряпки и обломки мебели. Возле этой «европечи», холодной и ненужной, стояло кресло-качалка, перекошенное и в трещинах.
Оцепенело смотря на весь ужас перед собой, я услышал за спиной:
– Ему правда переночевать негде? – спрашивала Настю бабушка.
– Не слушай его, ба, – отмахнулась Настя. – Это у него шутки такие дурацкие.
– Откуда он взялся?
– Он был у нас, я его с тобой знакомила.
– А, это тот, который скандал устроил?
– Нет, это другой.
– Ну что, девчонки, – обернулся я к Елене Васильевне и к Насте, стоявшим у порога террасы, – давайте топор.
– Зачем? – Елена Васильевна испуганно посмотрела на меня.
– Дрова рубить, мы шашлыки жарить будем, – поспешила успокоить бабушку Настя.
– Какие шашлыки? Смотрите, какой дождь! – подняла руку старуха, показывая на небо.
Действительно, с низкого серого неба моросил дождь. Я выругался про себя на непогоду и, улыбнувшись, обратился к «девчонкам»:
– Ерунда, пламя моей души взовьётся до неба! Где топор?
– Где-то был во дворе, – подозрительно неправдоподобно старуха начала изображать забывчивость, вертя головой по сторонам.
– Ладно, пойду готовить место для кострища, – сказал я и пошёл к выходу с террасы.
– Постойте, оденьте что-нибудь на голову, простудитесь, – Елена Васильевна суетливо подошла к столу, заваленному старыми вещами, и начала рыться в стоявшей на нём картонной коробке. – Вот возьмите, турецкая феска.
Откуда здесь мог взяться этот экзотический головной убор, который даже в Турции уже мало кто носит со времён реформ Мустафы Кемаля Ататюрка?
– Это мне? – я протянул руки, чтобы разглядеть поближе сей заморский подарок. – Как здорово! О, Восток, мой Восток!
– Вы что, оттуда? – Елена Васильевна настороженно посмотрела на меня.
– Да! – шутливо кивнул я.
– Ба, не слушай его, – недовольно сказала Настя и ушла в комнату.
– Из Турции? – не обращая внимания на Настину рекомендацию, спросила Елена Васильевна и внимательно посмотрела в мои чуть раскосые глаза, лукаво напоминающие о трёхсотлетнем татаро-монгольском иге на Руси. – Вы что, турок?
– Да, я родом из Турции, – я расплылся в улыбке и надел на голову феску. – А что, незаметно?
– Нет, и акцента нет, – затрясла головой старуха.
– Я вообще-то чеченец. Но родился в Турции. С раннего детства мечтал вернуться в родные горы Ичкерии. И как только началась великая освободительная война чеченского народа под руководством нашего героя – блистательного генерала Дудаева – против русского владычества на Кавказе, я примчался туда на белом коне. Участвовал в обороне Грозного в новогоднюю ночь с девяносто четвёртого на девяносто пятый годы. Был ранен, сбежал из полевого госпиталя снова на фронт. Опять был ранен, снова бежал…
Бабка ахнула. Я продолжал широко улыбаться. В надежде, что моя шутка наконец-то будет по достоинству оценена, я продолжал:
– Теперь, имея такой боевой опыт, я стал известным и уважаемым мастером диверсионных акций. Скоро меня командируют в Ирак, помочь братьям-мусульманам в партизанской войне против американских оккупантов. Настя едет со мной.
– Настя тоже едет?.. – едва выговорила старуха сквозь мелкую дрожь на губах.
– Настя! – позвал я её, не отводя своего взгляда от лица старухи. Мне уже не терпелось увидеть и услышать хохот Елены Васильевны над моим шутливым вымыслом.
– Чего? – выглянула из комнаты Настя.
– Ты едешь со мной в Ирак?
– Куда-а-а?..
– Кстати, подскажи, пожалуйста, как правильно пишется, Иран или Ирак? – едва сдерживая смех, я подошёл к Насте поближе.
То, что я услышал в ответ, повергло меня в шоковое состояние. Вернее даже, в предсмертное уныние. Я ожидал чего угодно от Насти – недовольно фыркнет и исчезнет опять в комнате, рассмеётся или просто улыбнётся, хотя бы промолчит. Но такого!..
Выпучив на меня свои глаза, она от изумления разинула рот, показав все свои зубы, и ошарашила меня вопросом:
– Ты не знаешь, что это две совершенно разные страны?!
Выражение лица Насти было таким же, как в то предрассветное утро, когда мы были в Египте – она лежала с глупо открытым ртом, закрытые глаза напрочь лишали её эмоциональной выразительности, а неподвижность настораживала тем, что эта безмятежная тупость навсегда. Неужели это образ моей любимой? Если бы я не узнал в этом лице знакомые черты, я бы испуганно подумал, что со мной лежит девушка с синдромом Дауна.
Стряхнув с себя эти безрадостные воспоминания, я махнул рукой и пошёл во двор разжигать огонь. Несмотря на то, что в воздухе висела мокрая пыль, а земля была обледенелой, мне всё же удалось развести костёр из собранных под навесом сухих веток. Огонь начал весело потрескивать и шипеть. Я выбрал под навесом дрова посуше и помельче и, положив их рядом с костром, стал подкладывать поленья в огонь. В тот момент, когда я возился вокруг костра, случайно повернув голову влево, я краем глаза заметил, что Елена Васильевна направляется ко мне и несёт топор. Я обрадовался, что можно будет порубить крупные поленья для более быстрого приготовления углей. Но едва я развернулся на корточках в её сторону, как увидел над собой занесённый топор и безумные глаза старухи…
– Террорист проклятый!
Инстинктивно я поднял левую руку над головой и хотел было отскочить в сторону, как сразу же почувствовал сильный удар в левое предплечье. Ноги разъехались, и в этот же момент резкая боль пронзила мне пах. Растяжение…
– А-а-а! – заорал я от боли и страха.
Старуха занесла надо мной топор для второго удара…
Каким-то неимоверным усилием я увернулся от падающего мне на голову топора и откатился в сторону.
– Ба, не надо, ба! – раздался крик Насти.
Когда Настя подбежала к бабушке и перехватила у неё рукоятку топора, я уже был на безопасном расстоянии. Выпрямившись на ногах, я стал наблюдать за борьбой двух поколений. Как и следовало ожидать, победила молодость.
– Ба, я же тебе говорила, что он так шутил, – тяжело дышала Настя. – Ты чего, ба?
– Ничего себе шуточки! – возбуждённо возразила Елена Васильевна. – Он тебя в Багдад собирался забрать. А ты видела по телевизору, что там творится?
Настя отшвырнула топор в сторону и направилась ко мне:
– С тобой всё в порядке?
– Похоже, что рука сломана и растяжение в паху, – пожаловался я ей.
– Так тебе и надо, идиот! – со злостью выпалила она. – Доигрался! Всё, туши огонь – уикенд окончен.
Развернувшись ко мне спиной, она быстро пошла в дом. Елена Васильевна, шаркая галошами по мёрзлой земле, поспешила за внучкой.
– Девчонки! Надо бы меня в больницу. Я тяжело раненный! – крикнул я им вслед.
А в ответ была тишина. Костёр недовольно шипел, освещая унылую обстановку вокруг. Я тоже пошёл в дом, придерживая второй рукой сломанную руку. В детстве я перенёс подобную травму, случившуюся в результате падения с балкона второго этажа, когда я увлёкся киданием гнилых яблок в прохожих. Поэтому болевые ощущения мне были знакомы.
Зайдя в дом, я попросил Настю оказать мне первую помощь:
– Ты же всё-таки бывшая медсестра, может, наложишь шину?
Настя собирала мой рюкзак, складывая в него привезённые продукты для несостоявшегося пикника. Лицо её было злым и бледным. Елены Васильевны в комнате не было, она гремела посудой в дачной пристройке около террасы, служившей кухней.
– Причём здесь медсестра? Я же не травматолог, – даже не глядя в мою сторону, сказала Настя.
Я молча сел на стул и стал разглядывать кисть левой руки, пытаясь пошевелить пальцами. Всё оказалось не так уж и плохо – пальцы шевелились. Краснота и опухоль на внешней стороне кисти увеличивались прямо на глазах. По моим предположениям, скоро должна была подняться температура тела.
Молчание Насти было недолгим. Её монолог был безжалостным. Во время её словесной тирады мне казалось, что она собирается морально уничтожить меня. Я был обвинён в том, что её отдых был испорчен, что у неё случился нервный стресс, что у её бабушки от такого переживания может быть инфаркт или инсульт, что о случившемся может узнать Настина мама, которая непременно расскажет об этом всем знакомым, а значит, на работе все будут знать, что адвокат Милкашевская связалась с чеченским террористом, что с этого момента ей опасно быть со мной рядом, что лучше бы она поехала сегодня на дачу со своими подругами, и вообще, она проклинает тот день, когда познакомилась со мной. Эмоциональная речь Насти с театральной жестикуляцией не прекращалась и в машине, когда мы ехали обратно в Москву в НИИ скорой помощи им. Н. В. Склифосовского.
Равнодушие Насти к чужому страданию для меня не было новостью, но я всё же решил попробовать пробить брешь в этой неприступной бетонной стене, за которой должна была прятаться, как я надеялся, частичка взаимности:
– Ты знаешь, Насть, а быть может, это и к лучшему, – перебил я её, когда мы уже шли по коридору приёмного отделения. – Теперь мы вынуждены будем жить вместе. Кто за мной будет ухаживать? Готовить, стирать, убираться…
– Ага, – со злой насмешкой кивнула она.
В приёмном покое при заполнении карты больного дежурная медсестра спросила у меня причину моего травмирования. Зная, что эти данные будут переданы в аналитический отдел московской милиции, говорить правду было нельзя.
– Упал с мотоцикла, – соврал я.
– Как же вы так неаккуратно? – с дежурным состраданием спросила медсестра.
– Забыл, где тормоз, – ответила за меня Настя.
После посещения рентген-кабинета меня укололи в ягодицу и отправили в отделение травматологии, где врач быстро, без расспросов, наложил гипс и выманил у меня сто долларов. Я препирался недолго.
Выйдя на улицу, мы никак не могли поймать такси. Настя, стоя на обочине, продолжала возмущаться, повторяя ранее высказанные тирады. Ноющая боль в сломанной руке и резкие колики в паху превратили меня в глубоко несчастного человека, но далеко не безразличного, и свои телесные страдания я слишком хорошо отличал от нарастающей печали из-за неизбежного расставания с Настей. А это было всё-таки очень тяжёлым ранением в душу. Ведь, как бы то ни было, окунулся я в этот роман с юношеской серьёзностью и страстью. С той лишь разницей, что у меня уже имелся некоторый опыт циничного демагога.
– Зря ты так со мной, Настя. Вот если бы тогда в троллейбусе этот псих ранил не Клыкова, а тебя… Если бы не он, а ты осталась калекой, я бы любил тебя не меньше. Я бы никогда не бросил тебя… Даже изувеченной, в инвалидной коляске… А если бы ты была убита, я бы и в могиле тебя замучил своею любовью…
У Насти началась истерика. Со смехом и рёвом одновременно. По ночной улице с гулом проносились яркие фары машин, в свете которых мелькало искажённое лицо Насти. Ветер развевал её длинные волосы. С чёрного неба сыпались белёсые крупинки дождя. Фигура Насти была зловещей. В этой сцене было что-то нереальное.
– Настя, дурочка. Я имел в виду… Я хотел сказать…
– Не подходи ко мне! Я тебе вторую руку сломаю…
Наконец я поймал такси, куда усадил свою царевну-плаксу. По дороге к ней домой она молча шмыгала носом и на мои попытки обнять её резко дёргала плечами и даже толкалась. У подъезда, перед тем, как хлопнуть дверью и исчезнуть из моей жизни навсегда, она бросила мне прощальную фразу:
– Ты, кажется, мечтал о войне? Считай, что это твоё боевое ранение.
Настя была права – ведь я уже почти месяц работал на Аль-Каиду.
– Пока ты со своей зазнобой зажигал, мы тщательно всё подготовили. Если что-то сорвётся, то только по твоей вине, Георгий, – Фролов решил в последний раз психологически надавить на меня.
В длинном чёрном кожаном плаще его маленькая худенькая фигурка, вымерявшая шаги по моей комнате, была карикатурным образом «рыцаря плаща и кинжала». Сергей Фёдорович со своим водителем Николаем были у меня в гостях уже около часа, но он так и не снял с себя плащ. Было очевидно – он красовался.
– Сделаем всё в лучшем виде… – развалившись полулёжа на диване, потягиваясь и зевая, отвечал я.
Пожелав мне удачи в завтрашнем судебном процессе, мои гости вышли в коридор.
– Да, кстати, – уже стоя на пороге, сказал Николай. – Мы тут пакет у тебя оставим. Пусть полежит, ладно? А то, когда мы к тебе ехали, нашу машину злые менты дважды останавливали для проверки документов. На третий раз и обыскать могут. Поэтому от греха подальше…
Когда мои гости ушли, я достал из полиэтиленового пакета завёрнутую в газету стопку брошюр. Их было около сорока, и все они были одинаковые. «Под знаменем джихада» – прочитал я название на обложке лежавшей сверху книжицы. О да, теперь это меня уже не шокирует.
С момента своего знакомства с активистами Аль-Каиды я решил изучить Коран. Ранее мне никак не удавалось построить свои взаимоотношения с Богом – всё время что-то мешало и отвлекало. С началом «Второго Крещения Руси» в 1988 году я под влиянием всеобщего увлечения религиозными вопросами с большим интересом прочитал Библию, но с упоением целовать крест и пускать слезу перед тусклыми византийскими иконами мне казалось уделом особо убогих. К тому же, пока РПЦ самодовольно чесала бороду, жизнерадостные и деловые массовики-затейники из разных стран уже собирали на свои проповеди стадионы. На их рок-концертах и шоу с «чудесными исцелениями» уверовавших в Христа молодёжи было интереснее.
Однажды в Екатеринбурге я случайно забрёл на лекцию заезжего доктора теологии (в то время многие бывшие преподаватели научного атеизма беззастенчиво объявляли себя учёными-богословами и «работали с духовными темами»). Бородатый очкарик в обвисшем свитере рассказывал об основах авраамических верований. Через несколько минут его монолога я уснул. После лекции, которая была устроена в доме политпросвещения, в вестибюле, где продавали религиозную литературу, я выбрал себе Коран.
– Да это та же самая Библия, – оценила мой выбор пожилая дама с лицом строгой учительницы. – Хотя чуть посвежее.
За годы своих долгих скитаний по чужим квартирам я растерял множество книг, но Коран всегда оставался со мной. И дело было не в особой бережливости по отношению к этой книге, а просто из-за того, что я никак не мог её прочитать – откладывал на потом. А расставаться с непрочитанной книгой я не мог. Так Коран сохранился в моей личной библиотеке – непрочитанным до недавнего времени.
Эта книга из-за очень непоследовательного и запутанного изложения всегда казалась мне непонятной и даже несерьёзной. Именно поэтому мои немногочисленные попытки прочитать её заканчивались перелистыванием первых страниц. Но, наконец, я решил сделать над собой усилие и прочитать Коран от начала до конца.
К своему величайшему удивлению, смысл этой священной книги мусульман я понял, ещё не дочитав её и до середины.
Суть её оказалась простой и понятной. Для этого нужно всего лишь знать Библию.
Коран (по-арабски Кур’эн: «то, что сказано» или «чтение») – это сборник угроз возмущённого пророка. «Так ниспослали Мы Коран арабский и рассыпали в нём угрозы, – может быть, они побоятся, или возбудит это в них воспоминание!» (Та-Ха, 112). И вправду, ну как не возмущаться праведному человеку? Столько посланников приходило к людям от Бога, столько пророков несли божественный свет в этот мир, а всё никакого толку! Мухаммед многократно перечисляет всех библейских пророков: Нуха (Ноя), Ибрагима (Авраама), Мусу (Моисея), Ису бен Марйам (Иисуса, сына Марии) и многих других. «Разве не приходили к вам наши посланники? Одних вы сочли лжецами, других вы убиваете», – сокрушается Мухаммед. А ведь ранее был заключён договор с Богом! Он вывел людей из рабства, наслал многочисленные кары на фараона и потопил его конницу в море, которое незадолго до этого расступилось перед беглецами, кормил их манной небесной во время их скитаний по пустыне, поселил их в стране истины и даровал им блага. «О сыны Исраила! Неужели вы не благодарны?» – спрашивает их Мухаммед. Нет, не благодарны и не довольны. Они по-прежнему «внимают лжи лицемеров и вкушают запретное»! Те, которые называют себя иудеями, исказили смысл Писания, неверно толкуя значения слов и скрывая его суть. «И предали они забвению ту его часть, которую им велено было помнить». А те, которые называют себя христианами, и вовсе перестарались, объявив Ису бен Марйам своим Богом. Ну сколько можно повторять?! Нет божества, кроме Бога! Кстати, неправильный перевод с арабского этой фразы породил и искажённое понимание – «Нет Бога, кроме Аллаха». Слово «Алла», которое в русском языке в результате ошибочной транслитерации (с латиницы на кириллицу) приобрело в конце лишнюю букву «х», по-арабски и есть Бог. Обращаясь к христианам, Мухаммед восклицает: «О обладатели Писания! Не предавайтесь излишествам в вашей вере и не говорите против Аллаха ничего, кроме истины. Мессия Иса, сын Марйам – только посланник Аллаха, пророк Господний, и Его обещание, которое дано было Им Марйам, и Дух Его. Так веруйте же в Бога и Его пророков. Не говорите „троица“. Удержитесь себе во благо. Поистине, Бог един, и все хвалы – Ему! Достохвальнее Он того, что у Него был ребёнок. Ему принадлежит всё на земле и в небе. Его, как поручителя, довольно!» (Женщины, 169).
Кратко суть посланий Аллаха, переданных людям через Мухаммеда, наверное, можно выразить цитатами из пятой суры Корана, называемой «Трапеза», общее содержание которых сводится к следующему: «Воистину, Мы ниспослали Тору, в которой содержится руководство к прямому пути и свет. По ней судят иудеев пророки, которые преданы Аллаху, а также раввины и учёные мужи в соответствии с тем, что было дано им на хранение из Писания, свидетелями истинности которого они были. Не бойтесь людей, а бойтесь Меня. Не продавайте мои знамения за ничтожную цену. А те, которые не судят согласно тому, что ниспослал Аллах, – они и есть неверные. Вслед за пророками Мы отправили Ису, сына Марйам, с подтверждением истинности того, что было до него в Торе. И Мы даровали ему Евангелие, а в нём – свет и праведный путь в подтверждение тому, что в Торе, и ниспослали наставление для богобоязненных. Пусть последователи Евангелия судят согласно тому, что Аллах ниспослал в нём. А кто не будет судить согласно тому, что ниспослал Аллах, тот – грешник. Мы ниспослали тебе, Мухаммед, это Писание (то есть Коран) как истину для подтверждения того, что было сказано прежде в писаниях, чтобы предохранить их от искажения. Так суди же их согласно тому, что ниспослал Аллах, и не поддавайся их желаниям, уклоняясь от истины, которая явилась к тебе. Каждому из вас мы установили различные законы веры и предписания. Если бы захотел Аллах, то сделал бы вас одной общиной верующих, однако Он не сделал этого, чтобы испытать вас в том, что вам даровал. Так старайтесь же превзойти друг друга в добрых деяниях! К Аллаху всем вам возвращение, и поведает Он вам истину о том, в чём вы были не согласны друг с другом». Далее Аллах сообщает пророку: «Скажи им, Мухаммед: „О люди Писания! Вы не будете стоять на прочной основе, пока не последуете за предписаниями Торы и Евангелия и того, что ниспослал вам Господь“. Но у многих из них низведённое тебе от Меня только увеличивает их заблуждение и неверие. Не скорби же о неверных!».
«О люди Писания! К вам пришёл Наш Посланник, чтобы разъяснить вам многое из того, что вы утаиваете из Писания, и чтобы простить многие ваши грехи. Явились к вам от Аллаха свет и ясное Писание, которым Аллах ведёт по путям мира тех, кто приемлет Его благоволение, выводит их по Своему соизволению из мрака на свет и направляет к правильному пути».
Иными словами, Коран – это всего лишь пояснения, разъяснения и напоминание к уже ранее сказанному в Торе и Евангелии. «Поистине, Коран повествует сынам Исраила большую часть того, в чём они расходятся» (Муравьи, 78). «А если бы люди Писания уверовали и были богобоязненны, Мы простили бы им мерзкие деяния и ввели бы их в благодатные сады» (Трапеза, 65).
Такова вкратце суть классического Ислама. Всё остальное – архаичные традиции, суннито-шиитские кровавые разборки и нескончаемая демагогия о противоречиях и неясностях Корана – это уже не от Бога, это земное, человеческое. Просто до тех, кто этого ещё не понял, не дошла пока мудрость, изречённая Джалаледдином Руми[5]5
Руми Джалаледдин (1207–1273 г.г.) – персидский поэт-суфий.
[Закрыть]: «Возьмите из Корана суть, а шелуху оставьте ослам». Дело в том, что Ислам это не отдельная, самая поздняя из мировых и третья по счёту, религия, а путь к истокам божественной истины, дарованной ранее и иудеям, и христианам, призыв вернуться к известным им фундаментальным ценностям, к первооснове их единой Веры, то есть к Аль-Каиде[6]6
Аль-Каида (араб.) – первооснова, основание, фундамент, база.
[Закрыть]. А мусульманин – это супериудей и суперхристианин в одном лице. Супермен?! Что ж, неплохо…
Большая часть текста Корана – это диалог между Богом, говорящим то от первого, то от третьего лица, и теми, кто выступает против или колеблется. В ряде случаев – это слова Мухаммеда, произнесённые им в ответ на незафиксированные реплики его слушателей, их возражения или даже обвинения в его адрес. Только в некоторых случаях Мухаммед прежде повторяет обращённые к нему слова, а затем уже даёт ответ, цитируя откровения, данные ему Богом. Именно по этой причине в Коране отсутствует какое-либо последовательное изложение ветхо-или новозаветных преданий, поскольку люди, к которым обращался Мухаммед, были хорошо о них осведомлены. Даже получение легендарным пророком Моше-Моисеем-Мусой божественных скрижалей на горе Синай упоминается в Коране лишь по поводу гнусного поведения тех, которые во время вынужденного отсутствия этого пророка создали себе идола – Золотого Тельца и поклонились ему. О том, что же было начертано на этих скрижалях перстом Божьим, в Коране сказано кратко: «В списке их – прямой путь и милость к тем, которые боятся своего Господа»(Преграды, 153). Очевидно, что десять божественных заповедей были прекрасно известны публике, к которой обращался Мухаммед (Алайхи свалату ва салам![7]7
Да благословит его Аллах и приветствует! (араб.) – обязательное для мусульман выражение уважения при упоминании имени Пророка.
[Закрыть]).
Да, те самые десять заповедей. Такие простые и человеческие. Но столь трудные для исполнения. Только и делаем, что всю свою жизнь нарушаем чуть ли не каждую из них. Потому что не помним. А ведь восхождение на духовную вершину и принятие этих заповедей – долг каждого из нас. Две каменные скрижали, на обеих сторонах которых были изложены заповеди, – это всего лишь духовный символ, призыв к верующим: «Навечно высеки в своей душе, как на камне, эти требования к себе. И с „внешней“, и с „внутренней“ стороны своей души. И „справа“, и „слева“ они должны стать напоминанием того, что от тебя требует Бог».
А что сделал я? Взял за руку Настю и взошёл на Синайскую гору. Ужас! Будто в насмешку над моим последним душевным порывом Настя родилась под знаком Тельца. Хоть и неумышленно, но получилось, что я превознёс Тельца и преклонился перед ним. Тьфу ты, прости меня, Господи…
СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО
Заместителю
Начальника Управления
по борьбе с терроризмом
и политическим экстремизмом
ФСБ РФ Генерал-майору
Пузыреву А.В.
РАПОРТ
В ходе оперативного сопровождения уголовного дела в отношении Хамалова Н.М., обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч.2 ст.208 УКРФ, было установлено, что в период март-апрель с.г. членами исламской ортодоксально-радикальной организации осуществлялась подготовка побега Хамалова Н.М. из-под ареста.
Для реализации своего преступного плана члены указанной экстремистской организации привлекли гр-на Светлячкова Г.В., который должен был, используя полномочия адвоката по этому делу, пройти в здание Московского городского суда и, угрожая сотрудникам данного судебного учреждения приведением в действие взрывного устройства, спрятанного в предметах одежды(«пояс шахида»), потребовать освобождения подсудимого ХамаловаН.М. из под стражи в залесуда.
После получения информации от нашего осведомителя, действующего под агентурным псевдонимом «Мурза», за Светлячковым Г.В. было установлено наблюдение, а в его ближайшее окружение был внедрен оперативный сотрудник под видом личного водителя гр-ки Милкашевской А.Ф. (близкой знакомой Светлячкова Г.В.). В день правонарушения сотрудниками оперативно-технической службы взрывное устройство Светлячкова Г.В. было приведено в негодное состояние без угрозы жизни и здоровью третьих лиц, а сам преступник был задержан. Иных участников террористической организации принятыми оперативно-розыскными мерами установить не представилось возможным.
Проведенными следственно-оперативными мероприятиями было установлено, что Светлячков Г. В. задолго до совершения преступления принял ислам и активно занимался распространением экстремистской литературы(справка о медицинском освидетельствовании и протокол обыска по месту его жительства содержатся в материалах уголовного дела).
Однако в период следствия по делу поведение и высказывания Светлячкова Г.В. вызвали сомнения в его психическом здоровье, и он был направлен в Государственный научный центр социальной и судебной психиатрии им. В.П. Сербского на судебно-психиатрическую экспертизу для выяснения вопроса о его вменяемости. Согласно экспертному заключению установлено:
«Испытуемый правильно ориентирован во времени и месте, в беседу вступает охотно, держится оживленно, подробно сообщает о себе анамнестические сведения, прерывая свою речь цитатами из Корана, рассказывает о своих сновидениях.
На вопросы экспертной комиссии по поводу совершенного им общественно опасного деяния сообщил, что был привлечен к уголовной ответственности в результате „игры Шайтана“, который явился к нему в образе Назира Хамалова.
„Хамаль“ в переводе с арабского – подросший ягненок. В мусульманской традиции ягненок является жертвенным животным в праздник „Ид-аль-Адха“, более известный в России под тюркским названием „Курбан-Байрам“. Кроме того, Хамаль – это навигационная звезда в созвездии Овна.
Со слов Светлячкова, истинный смысл жертвоприношения Аллаху заключается не в том, что Аллах тем самым запрещает мусульманам приносить в жертву человеческую кровь, требуя в знак преданности лишь крови животного, а в скрытом, постигаемом только в результате мистического озарения Божественном Завете, содержащемся в Торе, Библии и Коране. По мнению Светлячкова, древняя легенда об Ибрагиме (библейский Авраам), который в подтверждение своей беззаветной любви к Господу должен был принести в жертву своего сына, имеет следующий духовный смысл: человек, будучи по природе абсолютным эгоистом, на протяжении всей своей жизни занят лишь только удовлетворением своих эгоистических желаний, поскольку самое дорогое, что есть в душе человека – это любовь к самому себе; в обыденной жизни самым дорогим для нормальных людей являются их дети – продолжение их эгоистических желаний; древняя легенда в иносказательном смысле пытается донести до человека суть того, что от него требует Бог, – принести в жертву свои эгоистические желания. Однако „убить“ все эгоистические желания Бог не требует (сын Ибрагима был спасен ангелом, и обрадованный этим отец зарезал подвернувшегося под руку барашка). Т. е. Богу достаточно, чтобы человек отказался от скотских желаний, от животного эгоизма. Таким образом, сакральный смысл священного праздника для мусульман „Курбан-Байрам“ заключается „в убийстве животной сущности в человеке“. В подтверждение этого Светлячков цитирует один из хадисов: „И кровь, и мясо жертвенного животного останутся на земле – до Меня дойдут только ваши чистые помыслы“.
Таким образом, как пояснил Светлячков, „Шайтан живет и бурлит в крови каждого, кто не совершил этот сакральный акт, кто не убил в себе животное. Следуя своим низменным инстинктам, такой человек постоянно подвержен козням Шайтана“.
„Я же стал его добычей, так как двигали мной корысть и гнев – самые простые дьявольские искушения“, – заявил Светлячков. В то же время, по утверждению Светлячкова, Аллах предупредил его, „дав знамения ясные и через звезду на небе, и через имя Хамалова, поскольку Назир в переводе с арабского „предупреждающий“. Однако, Светлячков „не увидел этих знамений, поддался на уговоры засланных казачков Шайтана и согласился быть его адвокатом“.
С медперсоналом и пациентами груб, общается без чувства дистанции, упрекает всех в неопрятности и нечистоплотности, требует к себе „стерильногоотношения“.
Попытка на короткое время лишить испытуемого Корана дала буйную реакцию – испытуемый стал злобно материться, на замечания не реагировал, обзывал медперсонал „мандавошками Шайтана“, отказался принимать пищу и перестал быть доступным к контакту.
Называет себя суфийским шейхом, мусульманским каббалистом, основателем исламского ордена „Идущие сквозь мрак“, куда призывает вступать всех желающих с целью духовного просвещения путем постижения сакрального смысла Корана.
Однократно имела место демонстративная попытка суицида путем выпрыгивания из окна больничной палаты. На вопросы экспертов Светлячков пояснил, что „туда его позвала мертвая девочка из колодца, указав путь к очищению в водах вечности“. При этом высказал суждение о том, что „путь к смерти“ ничем не отличается от хаджа, поскольку паломничество в Мекку мусульмане совершают с целью репетиции смерти, подготовки встречи с Аллахом.
Считает, что ему теперь открылось многое, что может толковать любые сны и события. Для этого, по его мнению, достаточно „разглядеть знамения Аллаха, которые даются каждому с целью проникновения в божественный замысел“. На вопрос экспертной комиссии, почему он считает Назира Хамалова дьяволом, стал грубо упрекать врачей „в непонимании элементарных вещей“, пояснив при этом: „Шайтан может менять свой облик и имя, поэтому для человека главной жизненной целью является умение с помощью своего духовного зрения разглядеть, где и как Шайтан может проявить себя“.
Часто и бессистемно принимает молитвенные позы и вслух произносит одну и ту же заученную фразу: „И я хитрил, и они хитрили, и хитрил над нами Аллах, ведь он – хитрейший из хитрецов! Давались мне знамения ясные, но сошел я с пути прямого и встал на защиту Шайтана. Поистине, Аллах быстр в расчете. И наказание Его—жажда, но вместо воды – гной“.
На протяжении всего периода пребывания в Центре суждения Светлячкова остаются неизменными, реальная критическая оценка своего состояния и правонарушения отсутствует.
Клиническая картина психического расстройства у испытуемого характеризуется наличием у него ложных религиозных представлений, сопряженных с мегаломаническим бредом величия; бредом виновности и воздействия; патологическому толкованию подвержены как явления внешнего мира, так и субъективные ощущения.
Обнаруженые болезненные состояния от чрезмерной впечатлительности, повышенной внушаемости и тревожной мнительности до искаженных представлений в процессе суждения и галлюцинаторных проявлений, а также отсутствие критики своих поступков позволяют установить стойкое и грубое изменение личности с прогрессирующими психотическими тенденциями. Диагноз: Светлячков Г.В. страдает параноидной шизофренией. Прогноз заболевания неблагоприятный.
ВЫВОД: в отношении инкриминируемого деяния невменяем; учитывая тяжесть психического расстройства и общественную опасность содеянного, нуждается в принудительном лечении в психиатрическом стационаре специального типа с интенсивным наблюдением“.
По данным следствия уголовное дело в отношении Светлячкова Г.В. в текущем месяце подлежит направлению в суд для применения к нему принудительных мер медицинского характера.
С учетом результатов судебно-психиатрической экспертизы дальнейшее оперативное сопровождение указанного уголовного дела прекращено ввиду нецелесообразности.
Допущенный просчет в работе моей агентурной группы, связанный с несвоевременным выявлением тяжелого психического расстройства у лица, в отношении которого велась оперативная разработка, был подвергнут тщательному анализу, и были приняты меры во избежание подобных ошибок в дальнейшем.
Денежные средства в размере 5000 долларов США, выделенные на проведение активных мероприятий в ходе оперативной работы по данному делу, израсходованы полностью. Отчет об их использовании утвержден финансовым отделом.
Начальник 3-го отдела
