Текст книги "Воин (СИ)"

Автор книги: Максим Касьянов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 11 страниц)

19 глава

Очнулся я от потока ледяной воды, обрушившейся на мою голову. В висках колотило, а в затылок будто загнали раскаленный лом и медленно его ворочали из стороны в сторону. Я открыл глаза и тут же закрыл их. В лицо бил ослепительный свет прожектора, он ослепил меня и добавил новую порцию боли. Сознание попыталось ускользнуть из ужасной реальности, но тут на меня обрушилась новая порция воды. К моему удивлению, ледяная вода остудила голову и боль, разламывающая ее изнутри – отступила. Теперь в нее начали приходить мысли, на первом плане пульсировали две: первая о том, что я опять, как дурак, полез в пекло, не продумав все до мелочей, понадеялся на везение, на свою мальчишескую самоуверенность. Почему я решил, что нас встретят с распростертыми объятиями? Кто сказал, что здесь нет жестоких и эгоистичных людей? Кто сказал, что они оторваны от большого метро? В очередной раз я получил по носу. Впредь, если выберусь, я поклялся себе, что ни шагу не сделаю, пока не обдумаю его до мелочей. Второй мыслью было беспокойство за друзей, что с ними? Живы ли?

Где-то на грани сознания болталась еще одна мысль, она заставляла отвлечься от самотерзания и заняться поиском выхода из сложившейся ситуации. Я ухватился за нее и стал вытягивать ее на передний план. Итак, генерал знает о большом метро и как-то связан с генсеком Красных, товарищем Москвиным. Нужно понять каким образом они связываются друг с другом, насколько хорошо генерал осведомлен о метро и главное, что он хочет с нами делать?

Еще один поток воды нарушил ход моих мыслей. Черт возьми, я понял, что совсем уже замерз, мышцы сводило судорогой, а зубы выбивали дробь. Я вновь открыл глаза и попробовал оглядеться, но малейший поворот головы заставил ее взорваться вспышкой боли. Я застонал.

– Ага, очнулся, наконец, – обрадовался кто-то по ту сторону боли. – Вот и хорошо.

Я опять открыл глаза, где-то в районе источника света маячил смутный силуэт.

– Ну что ж, давай продолжим наш разговор. Видит бог, я не хотел причинять тебе боль, но ты стал упрямиться, а я не люблю упрямцев. Если ты расскажешь мне все что знаешь и примешь присягу, то я разрешу тебе остаться в моем бункере. Возможно, вскоре ты будешь получать интересные задания, помимо чистки сортиров, ха-ха. Ну, а если нет, – тут тон говорившего резко сменился на жуткое рычание, – то у меня есть множество способов развязать язык. Но после того как я узнаю все что мне нужно, ты будешь годиться только в роли приманки на какого-нибудь не очень крупного мутанта.

– Пить, – просипел я.

Через пару очень долгих секунд, моих губ коснулось горлышко фляги и в горло потекла такая вкусная, такая сладкая, такая обалденно прохладная вода, что я взвыл от бессилия, когда у меня ее отобрали.

– Ну, полно-полно, будешь говорить?

– Почему ты схватил меня? – спросил я, пытаясь вытянуть руки из пут притянувших их к подлокотникам. – Ты понимаешь, что с тобой сделает Мельник, когда узнает, что ты со мной сделал?

– А ты нахал? – вдруг обрадовался генерал. – Торчит в путах, но хамит, тыкает, да еще и угрожает. Ничего мне ПОЛКОВНИК Мельников не сделает, он хоть, и начальник сталкеров Полиса, и пользуется уважением сталкеров других фракций, но он не сможет снарядить экспедицию сюда. Он даже до Университета еще не дошел. А вот ты дошел до моей базы и мне очень интересно как? Но главный вопрос сейчас звучит так – кто ты такой? Чтобы ты не юлил я, сразу обрежу все неверные ответы: ты не сталкер Мельника – он бы сам отправился сюда и не посылал бы мальчишку. Ты не разведчик каких-либо других фракций – как и Мельник, они не знают обо мне и так же не посылали бы мальчишку. Ты не являешься человеком Москвина, хоть он и пытается выйти на меня, но пока его бойцы не могут пробиться сквозь полчища мутантов обитающих в городе. К тому же во время недавнего разговора с ним я напрямую спросил о тебе, и он сказал, что не знает тебя. Зато он высказал очень интересную мысль. Он предположил, что ты боец загадочного Анклава, и я склоняюсь к тому, что он прав. Так вот, я повторюсь, кто ты такой?

Я был раздавлен, уничтожен, моя легенда рухнула как карточный домик. Мало того, противник практически точно знал кто я, так еще и самая главная наша тайна – тайна местонахождения нашего дома находилась лишь за тонкой дверью моей силы воли и стойкости моих друзей. Что ж, этого он не узнает ни от меня, ни от них, мне осталось лишь терпеть, и при возможности умереть, как можно быстрее.

– Будем играть в молчанку? – вкрадчиво спросил генерал. – Ну что ж, тогда приступим. Для начала возьмем вот это.

Он показал мне простую булавку. Я, не желая смотреть, отвернулся и зажмурился.

– Страшно? – усмехнулся генерал. – А сейчас будет больно.

В ту же секунду страшная боль пронзила левую руку. Лишь чуть позже я смог понять, что боль идет от мизинца, а точнее от ногтя. Эта сволочь вогнала мне булавку под ноготь. Я до хруста сжал зубы, чтобы не выдать свою боль. Но генерал знал, что делать. Он взялся за торчащий кончик и стал шевелить булавку из стороны в сторону. От адской боли я не выдержал и закричал. Против моей воли из глаз потекли слезы. Я зло мотнул головой.

– О, не надо стесняться слез, мой мальчик. Я, понимаешь ли, виртуоз этого дела. На моих занятиях ребята покрепче тебя не то что плакали, но и писались и даже какались. Ха-ха-ха.

– Сдохни, тварь.

– Ах, ах, как неоригинально. Ты знаешь, сколько раз мне этого желали? Но я не люблю, когда меня оскорбляют.

Он хлопнул в ладоши, из-за моего кресла вышел бугай охранник и врезал мне в челюсть. Сознание вспыхнуло и погасло, последнее, что я слышал, это: «Идиот, зачем ты его вырубил, нужно было только оплеуху дать».

Очнулся я от того что кто-то тряс меня за плечи.

– Вставай, – говорил этот кто-то Васькиным голосом, – у нас очень мало времени.

Так это был кошмар? Подумалось мне, сейчас я проснусь в фуре с кабелем, или в РУДН или вообще в Анклаве. Мысли метались из стороны в сторону и больно били по черепной коробке. Застонав, я открыл глаза. Нет, это был не кошмар. Я сидел в пыточном кресле, правда на мне уже не было наручников, передо мной стоял Васька и обеспокоенно смотрел мне в глаза. Когда я сфокусировал на нем взгляд, он улыбнулся и показал большой палец. Я, с трудом подняв руку, повторил его жест. Он еще раз улыбнулся и отошел. Тогда я обвел взглядом пыточную. По стенам стояли различные столики на колесиках, на них, прикрытые марлей, лежали различные приспособления. Многие из них были самодельные. Один вид этих приспособлений заставлял холодеть кровь. На стенах висели предметы покрупнее – различные плети, трости, дубины, косы, веревки и так далее, но самое ужасное было выше. На специальных щитах висели бальзамированные человеческие головы, их лица, выражали страдания и боль. Зрелище было настолько невыносимо, что я опустил взгляд и наткнулся на тело охранника. Он смотрел на меня выпученными глазами, его руки были прижаты к горлу, из-под которых толчками выплескивалась кровь. Я поглядел по сторонам и нашел, кого искал. Забившись в угол, генерал что-то нечленораздельно мычал, с ужасом глядя на нацеливших на него карабины близнецов. Рядом с ним сидел комендант, он с удивлением и даже с некоторой опаской смотрел на своего командира. Успокоившись, я привстал, опираясь на подлокотники, тут же под мое плечо поднырнула вихрастая голова Васьки. Он помог мне подняться и повернуться. Тогда я смог рассмотреть остальных членов своей группы. Не считая нескольких синяков и ссадин, все были целы.

– Генерала сюда, – приказал я.

Матвей и Ванька, оставив у двери Стаса и Олега, рывком подняли тушу генерала и бросили его в кресло. Несмотря на сопротивление, его пристегнули, а затем Ванька наклонился к нему и спросил:

– Ну что? Узнаешь меня гнида?

Генерал на мгновение замер, а потом замотал головой и еще сильнее забился в своих путах.

– И я вот не сразу узнал. Если бы не фамилия, и не догадался бы. Ишь морду какую отожрал.

Он отодвинулся и, увидев мой вопрошающий взгляд, пояснил:

– Это наш бывший зампотыла, та еще сволочь. Воровал все, что плохо лежит, а изворотлив был как змея, сколько раз под следствием ходил и ни разу пойман не был. Его много раз хотели перевести из части, но и тут не получалось, видимо лапа у него на верхах серьезная была. А уж как он издевался над срочниками, это вообще не передать. Одно мне непонятно, где батя? Как он допустил этого гада на свое место?

– Сдох, сдох твой Батя, ха-ха-ха! – завизжал обезумивший от страха садист. – Это я, я его не пустил, ха-ха.

– Ты что несешь? – возмутился Ванька.

– Все так, – донеслось из угла, где сидел комендант. – Как только Батя узнал про начавшуюся войну и получил приказ выдвигаться в Москву, он вместе с офицерами штаба, прыгнул в машины и возглавил колонну танков. Но как я догадываюсь, у них даже в дежурных машинах не было и четверти топлива. Я, конечно, подозреваю, чья это затея. Правда, не понимаю, зачем он это делал.

– Я понимаю, – отозвался Ванька. – Он выдавал распоряжение на полную заправку, а затем, вместе с начскладом ГСМ сливал топливо и продавал. А нас, салабонов, заставлял таскать канистры.

– В общем, колонна стала. Батя на грузовиках вернулся, но уже начали падать бомбы. Замполит хотел открыть, но этот гад, имея власть над многими прапорами и сержантами и даже некоторыми лейтенантами, поднял бунт и перебил всех несогласных. Он оставил Батю умирать за гермодверью.

– Как же вы это допустили? Не мог он обладать властью надо всеми. Большинство его ненавидело.

– Мы все были заняты, кто-то запускал генераторы, кто-то продувал вентиляцию, кто-то размещал людей и распечатывал склады. В общем, когда я узнал о перевороте, власть была у Стройникова, все, кто был не согласен, украсили своими головами это помещение.

– Вы изменили своей присяге?

– К сожалению, да. Сначала было тяжело, но затем как-то свыклось, стерлось, и жизнь продолжилась.

– Ну а что ты знаешь про связь с большим метро? – спросил я у коменданта.

– Какую связь? – удивился он.

– Что ж придется приводить в чувство генерала.

– Не беспокойся, – сказал Матвей, разминая пальцы, – сейчас он запоет как соловей.

20 глава

– Нет, не бейте меня! – заверещал генерал, увидев приближающегося Матвея. – Я генерал, меня нельзя бить.

Пара оплеух прервала истерику, теперь он хныкал, но на вопросы отвечал четко и ясно.

– Как тебя зовут, твое звание и должность?

– Стройников Сергей Александрович, подполковник до войны, а теперь генерал, командующий данной воинской частью, а также являюсь губернатором гражданской части бункера.

– Как ты стал командующим и как получил свое звание?

– Не твое дело. Ай! – новая оплеуха заставила его вновь заговорить. – Я захватил власть путем вооруженного переворота. Те, кто были до меня, хотели нас погубить, открыв гермодвери бункера после точки Х, когда на поверхности уже творилось черте-что. Я лишь выполнял приказ и не мог позволить им погубить нас. Звание я получил за выслугу лет и за добросовестную и безупречную службу в тяжелых условиях военного времени.

– Что ты знаешь про метро?

– Ничего, – пискнул он, но увидев, что Матвей взял со столика какое-то хитрое приспособление, побледнел и застрочил так, что даже подгонять не пришлось больше, – точнее почти ничего. Я был в кабинете Бати, когда затрещал телефон спецсвязи и слышал весь разговор. Нам было приказано выступить в Москву, для защиты столицы от возможного десанта, а потом для поддержания порядка, никто не думал, что эта война будет ядерной. Командир дал мне приказ эвакуировать гражданских и подготовить бункер к эксплуатации, что, кстати, я и сделал. Сам же созвал офицеров, и после короткой речи поднял часть по тревоге и во главе танковой колонны выдвинулся в город. Тем временем все оставшиеся спустились в бункер. Я специально распределил работы по расконсервации так, чтобы верные мне люди были под рукой.

И вот, когда взбешенный Батя примчался по мою душу, мы перебили дежурный взвод и заблокировали все важнейшие объекты. Каких только слов я не наслушался через переговорное устройство. Он даже грозился пригнать танк и расстрелять гермодверь. К счастью, к тому времени он уже умирал и не смог выполнить обещание. Затем мы почистили наши ряды от лояльных Бате людей, и я стал командиром. И вот спустя практически двадцать лет на моем уже столе, опять затрещал телефон спецсвязи. Нет не тот, что на столе Бати, там наверху, а его точная копия, расположенная в кабинете командующего в бункере. Сначала я страшно испугался, но потом все же решил, что страшного ничего не произойдет и поднял трубку. Кажется, на том конце провода очень удивились тому, что им ответили. Мне сообщили, что сейчас со мной будет говорить Генсек Москвин, я удивился – мы что опять стали Советским Союзом. Подошедший к аппарату генсек подтвердил, что путем выборов в Большом метро победили коммунисты и теперь он является лидером метро, и партия начала собирать осколки человечества, вновь как много лет назад поднимая страну из руин. И теперь он, как главнокомандующий, приказал мне прибыть к нему для личной беседы. Что я, дурак? Хи-хи. Здесь я царь и бог, а в метро в лучшем случае подручный. Я сообщил, что все дороги разбиты и заражены, а мы пока не можем выполнить его требования. Москвин сильно разозлился. И приказал искать обходные пути. Так же он сказал, что вышлет нам навстречу своих разведчиков. Честно говоря, мы вначале приняли вас, за его людей. Затем в течение четырех-пяти лет, мы периодически переговаривались, он требовал немедленной встречи, и даже того, чтобы мы выдвинулись всеми силами в его расположение. Я рапортовал о том, что путь все еще заблокирован. А тем временем, приказал выйти из бункера и начать разведку местности. Так мы узнали, что происходит снаружи. Москвин очень часто интересовался, не поступали ли мне другие звонки извне. Так я понял, что не все так гладко в Большом метро. А тут приходите вы и говорите, что от правительства Большого метро, но не от Москвина, не от коммунистов, а от какого-то Полиса. Я приказал схватить вас, а сам связался с Москвиным. Он был в ярости, но потом смирился и рассказал мне правду. Теперь я понимаю, зачем ему понадобился. С моей помощью он хотел захватить все метро, но зачем мне это делать для кого-то? Мы и сами с усами, сами станем править в метро, а для этого нужно было вытащить из тебя карту...

Он согнулся от удара под дых, что нанес ему Матвей, я огляделся вокруг, все были несколько ошеломлены, но больше всех ошарашенным выглядел комендант.

– У тебя есть что добавить? – спросил я у него.

– Не думаю, – отозвался он, – что вы с нами сделаете?

– Этот точно жить не будет, а вот ты. Если поможешь нам по-тихому выбраться, то останешься жив.

– Хорошо, я попробую провести вас.

– Кстати, – повернулся я к Ваське, – как вы-то выбрались?

– Ну, наконец-то спросил, я уж устал ждать.

– Давай докладывай, не тяни резину.

– Пусть начнет Ванька-встанька.

– Хорошо, – отозвался он. – Когда комендант назвал фамилию генерала, она показалась мне очень знакомой. Но когда я сообразил про кого идет речь, ты уже вышел, и я не успел тебя предупредить. Зная, каков он в мирное время и находясь в подчинении, я прекрасно представлял, что он устроит, дорвавшись до власти. Понимая, что нас просто так не отпустят, я инсценировал сильный кашель и смог стащить со стола скрепку и сунуть ее в рот. Тут вошел лейтенант и приказал нам следовать за ним, солдаты, охранявшие нас, направили на нас карабины, и отвели нас в камеру. Здесь нас повалили на землю, скрутили и приковали к специальным кольцам наручниками. А когда они ушли...

– А когда они ушли, – продолжил Шухер, – Ванька передал мне скрепку, остальное было делом техники. Вскоре я всех освободил и, собирался было заняться замком камеры, как вдруг в нее вставили ключ...

– Парни заняли свои места, а я не успел, поэтому спрятался за дверью, – подхватил Матвей. – Дверь распахнулась и вошел комендант. Видимо они не часто содержали пленных, потому как пренебрегли простейшими правилами безопасности. Во-первых, они не посмотрели в глазок и не оценили ситуацию, во-вторых, комендант, не дав глазам привыкнуть, слишком далеко зашел в камеру, в-третьих, конвой состоял всего из двух человек, и они подошли слишком близко к двери. Я, дав коменданту пройти, выскочил из проема и, схватив их за грудки, опрокинулся назад и рывком швырнул их на коменданта, они втроем повалились на пол, ну а парни быстренько их вырубили.

– Патрон и Пистон переоделись в форму конвойных. Мы привели в чувство коменданта и он, сообщая всем, что ведет нас к генералу, привел нас сюда, – закончил Васька. – Остальное ты знаешь.

– Все ясно, нам в очередной раз повезло. Пока госпожа удача не разочаровалась в нас, нам нужно научиться не попадать в такие передряги.

– Матвей, переодевайся в форму охранника генерала, – засуетился Васька. – Паук, кончай генерала, Патрон и Пистон проверяют выход, Шухер – на тебе комендант.

Генерал опят завизжал, увидев нож, но его крик тут же прервался. Олег вытащил нож из сердца бывшего генерала и вытер его о его же мундир.

– Слишком легкая смерть, для такого садиста, – пробормотал комендант.

– Что ты сказал? – переспросил я.

– Этот гад любил издеваться над людьми. Всех, кто проявлял малейшее неподчинение, хватали и бросали сюда, в пыточную. Через два-три дня отсюда выносили мычащее и скулящее мясо, которое выбрасывали наружу.

– Вот гад, – процедил Васька.

– А есть ли сейчас тут жертвы?

– Не знаю, он не распространялся о своих игрушках. Можно посмотреть по камерам.

– Командир, у нас нет на это времени, – встрял Стас.

– Знаю... Черт, что с ними будет? – обратился я к коменданту.

– Да кому они теперь нужны? Выпустят и отправят по домам, если будет кого. Не думаю, что здесь больше одного заключенного. Свои развлечения генерал не афишировал. Я о них знаю лишь от того что комендантом работаю и должен все знать.

– Командир, а с этим что делать? – отвлек меня Матвей, указывая на огромное пятно крови в районе ворота.

Я задумался, но тут опять помог комендант.

– Да ничего не делай. Амбалы из личной охраны генерала часто выходят отсюда в кровище, ты только руки еще в ней выпачкай, да рожу посвирепее сострой, на тебя и смотреть будут бояться.

– Хорошая идея, – согласился я, – спасибо.

– Мы готовы, – доложил Васька.

– Выступаем.

Первыми, изображая конвой, вышли Патрон и Пистон, за ними комендант.

– Да товарищ генерал, так точно товарищ генерал, – лепетал он в сторону камеры.

Следом вышел я, меня под руки «несли» Васька и Олег, следом шел Стас с Ванькой, а замыкал Матвей, поигрывающий мышцами и корчивший страшные рожи.

Дежурный офицер и еще два конвойных вскочили и отдали честь, они таращили глаза, боясь пошевелиться. Близнецы, зайдя за спины конвойных, одновременно обрушили на их затылки приклады карабинов, а Матвей мощным хуком вырубил офицера. Переодевшись, мы стали отделением конвоя под командованием коменданта, сопровождающего пленных – меня и Ваньку. Все-таки побои на моем лице и кровь на куртке и тельняшке Матвея было не смыть, да и формы на всех не хватало.

Мы уже собирались вступать, как вдруг раздался тонкий голосок:

– Помогите!!

– Кто там? – спросил я у коменданта, но он пожал плечами.

– Васька, проверь.

Тот подхватил со стола ключи и вскоре отпер камеру. Он распахнул дверь и отошел. А из камеры вышла тоненькая девушка, ее лицо закрывала копна длинных, спутанных, немытых волос, а тело покрывала какая-то грязная тряпка.

– Ты кто? – спросил я ее.

– Меня зовут Таня, – ответила она.

– Погоди. Ты та девчонка, официантка, из пищеблока? Так вот ты куда пропала.

Девушка прижала исхудавшие ладони к глазам и ее плечи затряслись.

– Успокойся, теперь ты свободна, можешь идти домой, – сказал я.

– Нет, не хочу, не могу.

– Ты не поняла. Генерал мертв – он тебя больше не обидит.

– Это вы не понимаете. Это отец меня продал этой сволочи. Мне некуда теперь идти.

– Не фига себе, – присвистнул Васька.

– И что же теперь делать? – растерялся я.

– Возьмите меня с собой.

– Куда? – еще больше удивился я.

– Куда угодно, я слышала, что вы не местные. Заберите меня с собой. Пожалуйста.

Она подняла на меня свои огромные лазурные глаза, и я утонул. Все было уже решено, я никуда от нее теперь не денусь. Умница Васька все прекрасно понял.

– Все парни, вперед, мы и так задержались, – скомандовал он, а я все не мог оторваться от девушки.

– Митька, – шепнул он мне на ухо, – хватай ее скорее, да пошли быстрее. О как, стихами заговорил.

Я тряхнул головой и последовал его совету – схватил ее за руку и потащил за собой.

Быстрым шагом мы шли по коридорам, ведомые комендантом. Ясное дело мы не очень ему доверяли, но с другой стороны он не давал нам повода усомниться в его честности. Казалось, он действительно недоволен бывшим руководством, и в его интересах было помочь нам. Вскоре мы подошли к комплексу помещений перед выходом из бункера, здесь была караулка, оружейная комната, комната для хранения химзащиты, склад временного хранения вещей, душевые обеззараживания и собственно шлюз.

– Будем прорываться, – сказал Васька, выглянув из-за угла, их там всего шестеро.

– Ненужно, – возразил комендант. – Давайте так... вас пятеро в нашей форме, включая офицера, вполне достаточно для смены. Давайте я приведу вас в качестве внеочередной смены караула, мне поверят.

– Ну, давайте попробуем, – после некоторого раздумья, согласился я. – В случае чего мы прикроем отсюда.

Парни построились, впереди и немного сбоку комендант. За ним Васька в форме лейтенанта, затем попарно Стас с Олегом и близнецы. Они вышли из-за поворота, дежурная смена сначала напряглась, но потом они расслабились и опустили карабины. Дальше все прошло без сучка, без задоринки. Произвели смену, расписались в журналах и передали оружие. Как только дежурная смена удалилась, мы присоединились к товарищам. Найдя на связке нужный ключ от вещевой, мы, наконец, забрали свои рюкзаки. Они были выпотрошены, но мы быстро их собрали, заодно проведя ревизию оставшихся запасов, затем зашли в комнату с химзащитой. Найдя свое снаряжение, принялись переодеваться. Я ушел вглубь помещения, пытаясь подобрать что-нибудь для девушки, Васька следовал за нами, изображая из себя ширму.

Нам так хотелось поскорее выбраться отсюда, что мы потеряли бдительность. Чем и воспользовался, наконец, комендант. Он подхватил приставленный к стене карабин Стаса и направил его на нас.

– Всем стоять, – сказал он, – руки за голову.

Опешив, мы подчинились приказу, и медленно повернулись.

– Без обид ребятки, – спокойным голосом произнес он. – Я конечно рад, что вы убрали генерала. Он без сомнения заслуживал смерти, но теперь начнется борьба за место командующего, и я один из главных претендентов. Так вот, если я предъявлю людям вас, большинство людей пойдут за мной, и конкурентам придется утихнуть.

Матвей сделал шаг в его сторону.

– Спокойно здоровяк, – комендант перевел ствол карабина на него, – я ведь могу предъявить и мертвых лазутчиков. Хотя, конечно же, я хотел бы найти с вами общий язык – мне понадобятся такие профессионалы как вы.

– Так давай поговорим, – сказал я.

– Не сейчас, вы слишком круты для меня одного. Вот вызову конвой, тогда и поговорим.

Он стал перемещаться к тревожной кнопке у двери, и тут оставшийся вне поля зрения Стас, рванулся к противнику. Но комендант был быстрее, он успел перевести карабин и выстрелить. Стаса отбросило, но этих коротких мгновений хватило стоящему неподалеку Олегу подхватить шлем и метнуть его в коменданта. Тот успел увернуться, но не успел среагировать на тяжелый ботинок, что кинул в него Матвей. Охнув от боли, он чуть не выронил оружие, но тут же спохватился и попытался вновь навести на нас ствол. Вдруг раздался сдвоенный выстрел – близнецы как всегда одновременно, подхватили винтовки и поразили цель. Так вышло, что я и Васька оказались не у дел, так как находились в самом дальнем конце помещения. Тем не менее, я первым оказался у тела Стаса и успел перехватить его угасающий взгляд. Он был заполнен множеством чувств и эмоций, передать я их точно не смогу, но запомню на всю жизнь.

– Как он? – спустя мгновение подскочил к нам Васька.

Вместо ответа я поднял руку и опустил веки на стекленеющие глаза друга.

– Черт, черт, черт, – в ярости выругался Васька.

Я протянул руку к карману Стаса, по старому уговору там хранилось то, что мы обязательно должны были принести домой. В кармане находилось письмо, а адресатом, к моему удивлению был я сам. Тут на мое плечо опустилась рука. Подняв голову, я увидел, что передо мной стоит Иван.

– Митя, я понимаю твою утрату. Но нам нужно спешить, выстрелы могли привлечь внимание.

Я кивнул. Мы быстро засобирались. Матвей закинул тело нашего товарища на плечо, и мы выскочили в коридор. Затем, под прикрытием братьев, Олег взломал оружейку, мы забрали свое оружие, повытаскивали из остального оружия затворы и побежали к гермодвери.

– Погодите, – сказал Ванька, – тут должен быть гараж. Не ездят же они на зараженном транспорте.

Мы огляделись и увидели табличку, указывающую наверх по лестнице, взлетев по которой вбежали в гараж, в нем стоял знакомый уже грузовик. Братья побежали открывать шлюз, остальные к машине, Ванька отжал Олега от двери, сказав, что он два года крутил баранку подобного УРАЛа, и ему будет проще с ним управиться. Олег не возражал и запрыгнул в кузов. Я забросил вцепившуюся в меня девушку в кабину и уселся рядом. Спустя минуту машина взрыкнула и, довольно заурчав, тронулась с места. Братья запрыгнули по пути, двери шлюза автоматически закрылись и мы покинули негостеприимный бункер.