Текст книги "Воин (СИ)"

Автор книги: Максим Касьянов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)

23 глава

Настроение было приподнятое. С одной стороны, мы возвращаемся домой с огромным количеством трофеев. Одного грузовика хватило бы, для того, чтобы нас простили. А тут еще и такая невозможно обалденная «Маруся» и огромное количество боеприпасов к ней, плюс мы знаем, где добыть еще. Еще один огромный плюс в том, что мы нашли дружественное поселение людей со своими интереснейшими наработками. Жаль только про их подарок мы поздно вспомнили и оставили их велики в бункере. Да и территории, разведанные нами, тоже большой бонус. С другой стороны – Таня. Сколько бы я не думал, все время мыслями возвращался к ней. Что же в ней было такое, что тянуло меня с непреодолимой силой? Даже сейчас, сидя на командирском кресле, я будто чувствовал ее спиной. Я приложил пальцы к переборке и, мне показалось, что она сделала то же самое, так как по пальцам будто прокатилась волна маленьких тоненьких иголок. Я улыбнулся, а потом резко одернул себя. Нужно сосредоточиться. Нам нельзя расслабляться до тех пор, пока не окажемся в Анклаве.

Езда по шоссе не представляла особых проблем. Маруся, идущая впереди, с легкостью приминала холмики, выросшие над прогнившими легковушками, а грузовик шел уже по проторенной колее. Нужно было лишь объезжать большие холмы, насыпавшиеся над грузовиками, на подобие того, где мы устраивали ночлег. Было забавно смотреть на тучи игл выпускаемых иглометными рощами, что дождем стучали по броне Маруси. Я прямо чувствовал разочарование и бессильную злобу, исходящую от растений. Вскоре мы без проблем пересекли поле у аэропорта и уже подъезжали к границе леса, как вдруг Тоха сообщил по рации:

– Командир, у нас гости.

– Заезжаем в лес и только там останавливаемся. Не будем оповещать их о том, что они обнаружены.

Не сбавляя скорости, мы въехали в лес и, проехав еще метров пятьдесят, остановились.

Пока ехали, Тоха успел рассказать, что заметил в боковое зеркало отблеск фонарика, который тут же погас и уже не появлялся.

– Тебе не показалось? – спросил я его.

– Нет. Свет точно был. Видимо преследователи не ожидали, что выскочат на поле и окажутся в зоне видимости, вот и не сразу вырубили фонари.

– Хорошо, – сказал я. – Глушим двигатели, но по очереди, так что бы казалось, что мы удаляемся.

Мы заглушили двигатели машин и, подобравшись к кромке леса, устроили засаду.

Довольно долго ничего не происходило. Мы внимательно оглядывали поле и через оптику, и через ПНВ, но ничего подозрительного не видели. Тоха заметно нервничал, кажется, он начал сомневаться в том, что тот единственный отблеск был на самом деле. Но вдруг его брат прошептал:

– Вижу цель на час.

Я посмотрел в том направлении. Гораздо левее дороги из-за холма показалась цепочка мутных силуэтов, в ПНВ было видно, как они осторожно продвигаются параллельно дороге. Нам пришлось сменить позицию, отойдя метров на сто, но мы совершали маневр под прикрытием деревьев, так что, скорее всего противник нас не обнаружил. Вскоре они приблизились достаточно близко, что бы мы смогли их внимательно разглядеть. Судя по форме, это были солдаты только что покинутой нами части. Они шли друг за другом, толкая наши велики. Стало понятно, как они нас так быстро нагнали. Было несколько странно видеть, что их всего пятеро. Ведь великов было восемь. Видимо у них уже были потери. Они достигли кромки леса и, приготовив оружие, вошли в него. Сложно было вести велики и держать оружие наготове одновременно, это мы знали по своему опыту. Когда они вышли на полянку мы как черти из табакерки выскочили из-за укрытий.

– Никому не двигаться, – скомандовал я.

Но они не подчинились, а бросили велики и, схватив автоматы, попытались уйти с линий огня. Люди прыснули в стороны, подныривая под направленные на них стволы, надеясь потом кувырком уйти из сектора обстрела и занять более выгодную позицию. По крайней мере, так сделал бы я в такой ситуации. Но меня учили профессиональные спецназовцы, а их кто? Они же бывшие танкисты и мотопехота, а не спецвойска и даже не ВДВ. Может быть, среди них есть отличные танкисты, но в данной ситуации, это им не помогло. Мы, не теряя ни секунды, разобрали цели и, не давая им уйти или ухватиться за оружие, ликвидировали. Остался лишь один. Тот, что вел всю команду, я ранил его в правое плечо, и теперь он свирепо на нас смотрел, прижав к ране руку. Я сдернул с него противогаз. Это был уже не молодой мужик, лет сорока, его лицо искажала боль, а губы были плотно сжаты.

– Кто вы и зачем за нами идете?

– Ничего я тебе не скажу, – с презрением процедил он и плюнул в мою сторону.

– Ну и не надо, – ответил я, – и так всё ясно. Ваш новый командир, Лобанов кажется, приказал проследить за нами, разведать дорогу, выяснить где мы живем, что бы потом отомстить за свой позор.

Видя, как расширились глаза пленного, я понял, что был прав.

– Одного не пойму, где вы еще троих потеряли?

– Откуда ты знаешь, что нас было больше? – еще больше удивился разведчик.

– Все просто. Великов было восемь, все в исправном состоянии. Ваш новый начальник должен был снарядить группу побольше, дабы увеличить ее огневую мощь и выживаемость. Здесь я вижу всего пятерых.

– Все верно, – признался он. – Троих мы потеряли из-за проклятых кустов, стреляющих иглами.

– Все понятно. Не годитесь вы еще в сталкеры, господа хорошие, слишком опрометчивы, – тоном учителя произнес я, благоразумно промолчав о том, что недавно сам чуть не попал в эту ловушку, и лишь скорость нас спасла.

– Возвращайся назад, и сообщи своему командиру, что если еще раз увижу его людей, вернусь и тогда ему несдобровать.

– Раненый и без оружия, я не дойду.

– А далеко идти не нужно, за вами наверняка идет группа поддержки, вы же оставляете для них метки.

– Оставляем, – понурился он.

– Вот и хорошо, заодно предупредишь об иглометах. Все ступай.

Я помог ему подняться и подтолкнул в сторону поля. Он понуро побрел в сторону дома, а мы, подняв полюбившиеся велосипеды, направились к машинам.

Подойдя ближе, обнаружили, что у нас гости. Старые знакомые, те самые обезьяны, что встретились нам в том лесу.

Ванька, оставшийся с машинами, сейчас сидел на броне, а на траве перед ним были разложены цветы, шишки, орехи какие-то, плоды, яркие тряпки и много чего еще. Таня тоже высунулась из люка и изумленно смотрела на эту сцену. Увидев нас, обезьяны загомонили и стали показывать себе и нам за спину. Мы не понимая, что от нас хотят, начали оглядываться и вертеться, гомон нарастал.

– А, я понял, – воскликнул Васька. – Они удивлены, что у нас нет рюкзаков. Они видели, откуда Ванька в прошлый раз достал шоколад, и теперь хотят еще.

– Нету шоколада, – растягивая слова, произнес Матвей, – выступая вперед и разводя руками, – не-е-ту.

Обезьяны недоуменно замолчали, а через некоторое время, как заорали. В их криках было столько ярости и злобы, что уже нам стало удивительно. В нас опять полетели палки, камни, комки грязи и, кажется, даже какашки.

– Все по машинам, – крикнул я.

Мы бросились по своим местам, но когда обезьяны увидели, что мы прячемся, они толпой бросились на нас, пришлось открыть огонь. Ошеломленные, они откатились назад, а спустя мгновение бросились опять. Они сыпались с деревьев и бежали по земле, теперь их было не десять и не пятьдесят, казалось, их были тысячи. Мы успели запрыгнуть в БМП, а вот братьям пришлось оббегать Марусю. Жорка рванул дверь и запрыгнул в машину, перелетел через кресло водителя и приземлился на свое. Тоха последовал за ним, и уже закрывал дверь, как крупный самец, спрыгнувший на крышу, схватил его и выдернул наружу. Все произошедшее я видел краем глаза. Мое внимание было сосредоточено на отражении новой волны обезьян.

Я нырнул на свое место и запер люк.

– Ванька, – прокричал я в рацию, – гони к грузовику, братьям нужна помощь. Жорка. Держитесь.

Маруся пыхнула и, зарычав, развернулась, обезьяны заорали еще громче. Тут я увидел, что Жора вылезет из кабины.

– Жора, не смей, – заорал я во внешний динамик.

Жора посмотрел на меня, и по губам его я прочитал: – «Прости командир, но куда брат, туда и я». Он вскочил на крышу. Огромный самец, что трепал Тоху как куклу, не давая ему прийти в себя, отбросил его в толпу своих сородичей и повернулся к новой угрозе. Не теряя ни секунды, Жора всадил в него из автомата пол рожка, полоснул по набегающей толпе длинной очередью и, отбросив бесполезный теперь калаш, прыгнул за братом. В полете он выдернул нож и пистолет, вскоре в том месте завертелся кровавый смерч. Похоже, Тоха все-таки очнулся и изо всех сил старался помочь брату. Тем временем, наша машина, по телам мертвых и живых обезьян добралась до места битвы. Матвей и Васька выскочили из десантного отделения и бросились братьям на помощь. Мы с Олегом высунулись из люков и принялись поливать противника огнем, только и успевая менять рожки. Ванька стал описывать вокруг места боя окружности, не подпуская туда новых тварей. Как жаль, что нельзя использовать всю огневую мощь Маруси. В этой ситуации, она была практически бесполезна, даже пулемет мог нанести урон нашим товарищам, тут помогут лишь ножи да пистолеты.

Казалось, мы сражаемся уже целую вечность, но на самом деле прошло всего несколько минут. Я уже отбросил заклинивший от перегрева автомат и выхватил пистолет, как вдруг увидел, что на поле боя не осталось никого. Лишь в листве еще мелькают тела пресловутых обезьян, да вдали затихает их испуганный гомон. Вся поляна была завалена трупами, кровавые следы тянулись за гусеницами Маруси. Я боялся посмотреть на то место, где сражались мои товарищи, но тут меня окликнули:

– Командир!

Я обернулся, среди горы обезьян, стояли окровавленные Матвей и Васька, а у их ног лежали растерзанные братья.

Похоронили их в общей могиле, в качестве надгробия установив их скрещенные автоматы. На табличке я написал «Здесь лежат Жора «Пистон» и Тоха «Патрон» – отличные разведчики и прекрасные друзья». Рядом похоронили и Стаса, вначале я хотел везти его в Анклав, но теперь понял, что это бессмысленно. Никто не ждет там их тел, все они были подобраны в Метро и некому их оплакивать. Нет, конечно же, их знают и помнят в Анклаве, их многие уважали и любили, но по-настоящему родных у них не было.

– Митя, держи, – произнес Васька, передавая последние письма братьев.

Мне стало стыдно, я позорно забыл о последних словах Стаса, направленных ко мне, я просто обязан в ближайшее время перечитать его. Положив письма братьев в тот же нагрудный карман, я поднял свой пистолет к небу, парни сделали тоже. Шесть залпов мы дали за наших друзей, по два на каждого. С грустью я оглядел поредевший отряд. От моей группы осталось четверо, включая меня, плюс Ванька, а еще Таня, что плачет сейчас у меня на плече.

Около часа еще потребовалось, чтобы собраться, мы отнесли часть ящиков в опустевший десантный отсек БМП, на освободившееся место в грузовике сложили велосипеды. Я не собирался оставлять их гнить здесь. Васька с Матвеем пересели в кабину грузовика и мы продолжили свой путь. Раньше я думал заехать к Августу, но теперь в моих планах был только дом. Нужно быстрее добраться до дома, а то на сердце как-то тревожно стало.

24 глава

Как только мы тронулись, я достал письмо Стаса.

«Здорово командир! – так начиналось письмо. – Жаль, что ты это читаешь. Надеюсь, я успел достаточно долго с тобой навоеваться. Уверен, мы сделали много полезного для нашего дома. Я рад, что жизнь свела меня с тобой. Ты лучший из командиров и я очень горд, что могу... мог, называть тебя своим другом. Даже не думай брать в свою вину мою смерть. Я тоже человек и умею думать и принимать решения. Если я погиб, значит, я взвесил все за и против и принял решение. Я погиб потому, что это было неизбежно, и я прекрасно понимал свои шансы. Прощай ДРУГ, в твоих руках судьба Анклава, а может даже всего человечества».

Предательские слезы покатились из глаз, и я не сразу разглядел приписку. Со злостью, чуть не выдавливая себе глаза, я протер их пальцами и, дав себе немного остыть, прочитал: – «P.S.: Если вдруг тебе удастся побывать в перегоне между Рейхом и Цветным, загляни в мой тайничок. Там, помимо разной мелочи, ты найдешь архив документов, объясняющих кто я и как жил до того, как попал в Анклав. Карту и описание ты найдешь в моей тумбочке».

Какое-то время я сидел погруженный в свои мысли. Ну как в мысли, их не было, просто темнота и ощущение глубокой безысходности. Теперь я понимал, каково пришлось Хохлу, когда он потерял свой отряд.

Тут мое внимание привлек Олег:

– Митя, впереди огонь.

– Что? – воскликнул я и вгляделся в монитор.

Среди стволов заканчивающегося леса промелькивал огонек небольшого костра. «Костер? В лесу? Что за ерунда?» – вопросы заскакали в моей голове.

Через минуту мы выехали на полянку, посреди которой горел костерок. Рядом естественно никого не оказалось, но через приборы ночного видения, мы прекрасно видели трех людей, прятавшихся за деревьями. Я переключился на обычный вид и повернул в их сторону прожектор, его луч наткнулся на велики, и я тут же понял кто это.

– Сэм, это мы, – сказал я и стал вылезать из люка.

Вскоре мы сидели вокруг костерка. Мы, конечно, прикрыли его машинами, да и уменьшили его до минимума. Пока разогревалась еда, Сэм с товарищами восхищенно рассматривал наши находки.

– Ну, рассказывай, что ты тут потерял, – спросил я, подсаживаясь к нему.

– Вождь приказал. Сказал: «Кто доброволец ждать вас на выезде из города». А я сказал, «Конечно, я доброволец». Вот и ждем мы вас тут, а вас все нет и нет, я уже беспокоиться начал. Но зря. Вы все-таки приехали. Я рад.

Он был настолько искренен в своей радости, что глядя на него, мое сердце немного отпустила горечь вины за гибель друзей. Я даже смог улыбнуться.

– Так чего же хочет Август? – спросил я у него.

– Ну как? Во-первых, он передал еды и воды, а во-вторых, он просил взять меня к тебе домой, что бы я рассказал твоим начальникам про нас, как он сказал «в качестве живого экспоната». Я не знаю, что это такое, надеюсь это слово не обидное.

– Ну что ж, спасибо ему за это.

Честно говоря, все, что у нас оставалось из провизии это немного консервов, все остальное пропало из рюкзаков. Подумав об этом, я вдруг понял, что страшно хочу есть. За всеми этими событиями, завертевшими меня за последние сутки, я совсем забыл про еду. Как оказалось, остальные тоже были в том же состоянии. Мы набросились на предложенное угощение как волки, забыв даже проверить ее дозиметром.

– Можно? – спросил Иван, подсаживаясь ко мне после того как все наелись.

– Присаживайся, – я махнул на бревно, на котором сидел.

– Это все из-за меня, – сказал он.

– Что?

– Ну, это нападение обезьян.

– С чего ты взял? – удивился я.

– Если бы я тогда не покормил их шоколадом, они бы нас просто сопровождали, как и до этого, а не лезли бы к нам.

– А шоколад что изменил?

– Знавал я людей, что всегда хотели заполучить то, что им нравилось: игрушку приятеля, значки одноклассника, должность коллеги. И они всеми силами стремились добыть объект своих желаний, а если у них не получалось это сделать, то они приходили в жуткую ярость, граничащую с безумием. Эти обезьяны не далеко отошли от нас, людей. Видимо им понравилась шоколадка, и они захотели еще, а когда поняли, что не получат лакомства, просто взбесились.

– Хорошая теория, – ответил я. – Но в этом мире не до теорий, здесь все направленно на борьбу всех со всеми, если не убьешь ты, то убьют тебя. Мы всегда должны быть начеку и никогда никому не доверять. Даже простой цветок, может оказаться опаснейшей тварью, что высосет твою кровь и сожрет твои мозги. Поэтому не стоит делать скорые выводы и тем более корить себя за это. Всегда и за все отвечает командир. Гибель ребят на моей совести, и я буду нести эту потерю в своем сердце до конца своих дней. А теперь успокойся и иди спать, завтра мы прибудем в Анклав, там будет решаться твоя судьба, вот об этом подумай.

Иван встал. Кажется, он несколько опешил от моей отповеди, но я ничего такого и не сказал, просто процитировал отрывок из одной лекции, что читал нам Александр Иванович, да и сам я считал также. Мир перевернут с ног на голову, все не так как кажется на первый взгляд, лишь многолетнее изучение того или иного объекта, может дать материал, для построения предварительных выводов.

– Постой, – вдруг остановил я его. Глупая мысль, противным червячком болталась у меня в голове и требовала разъяснения, – кто такой, этот Юдашкин?

– Кто? – переспросил Ванька.

– Ну ты Таню с каким-то Юдашкиным сравнил.

– Ах, этот. Да был до войны модельер такой, ему еще поручили спроектировать новую форму для армии.

– Модельер?

– Ну, это человек, что придумывает разные модные костюмы, платья.

– А зачем? Одежда должна быть практичной. А в этом плане комбезы, лучше всего.

– Я тоже так считаю, вообще то я не особо понимаю... понимал в моде, да и не люблю я всех этих изнеженных и утонченных людей от мира моды. Даже предположить не могу, что с ними стало в реалиях Метро.

– Ладно, спасибо за разъяснение.

– Да не за что.

Еще более озадаченный он отправился на свое место в глубине Маруси. Я огляделся по сторонам. Все уже разошлись. Матвей залез на крышу грузовика и с нее осматривал окрестности, тем самым охраняя нас. Но скоро взойдет солнце и ему придется спрятаться от его лучей, Олег же сразу занял свое место и теперь следил за обстановкой вокруг лагеря по камерам – им не страшны яркие лучи солнца. Нам приходилось лишь подстраивать яркость экрана и все. Таня устроилась комочком в кресле десантного отсека нашего БМП. Чья-то заботливая рука прикрыла ее спальником. Сэм и его товарищи уместились в кунге УРАЛа и уже довольно шумно храпели, из-за неудобных поз, через свои тканевые повязки, защищающие их от радиоактивной пыли.

Я долго не мог найти Ваську. Он нашелся в кабине УРАЛа.

– Ты чего не спишь? – спросил я его, залезая к нему.

– Считаешь, мы правильно поступаем? – не отвечая, задал свой вопрос он.

– Что ты имеешь в виду?

– Да все, – он живо повернулся и впечатал горящие глаза в меня. – Все что мы делаем, делается неправильно. Мы потеряли половину парней, вместо них какие-то непонятные новички, которых мы обязаны охранять. Этот танк, этот грузовик, набитый боеприпасами так, что подожги его кто, взорвется как ядерная бомба. И вообще, на хрена ты нас потащил в этот рейд?

Ни слова не говоря, я спрыгнул и с силой захлопнул дверь. Честно говоря, от изумления и обиды у меня отнялся дар речи. Как же так? Ведь мы вместе все это затеяли. Вся группа, включая его, безоговорочно одобрила этот рейд. А теперь меня обвиняют, и кто, мой лучший друг?!!! Невероятно. Нет, я не снимаю с себя вины. Я должен был беречь и правильно распоряжаться своими бойцами, но я не заслужил таких обвинений от своего зама.

Весь день я не спал, мои чувства были противоречивы. Я полыхал гневом и придумывал кары для Васьки. Потом меня уничтожало и размазывало чувство вины за гибель друзей. Следом я искал оправдания перед дедом, Хохлом и Андреем Сергеевичем. Меня даже посещали мысли о том, что будто никто не погиб, и мы триумфаторами въезжаем на Марусе в Анклав, осыпаемые цветами мы демонстрируем добытые трофеи. А затем на меня опять накатывало отчаяние. Нет, Васька был прав, не нужен был этот рейд, особенно такой ценой. Нужно было в качестве этого проклятого аккорда сжечь гнездо арахн и все.

Так и не заснув, я не стал будить Олега, который должен был сменить меня, а продолжил осматривать территорию. Судя по занавешенным окнам кабины грузовика, Васька дневал там, ну что ж, дело его. По приезду домой нас ждет серьезная беседа. В остальном все было спокойно. Периодически переключая камеры, наблюдая за обстановкой вокруг, я принялся обдумывать маршрут и наше прибытие в Анклав. Необходимо четко понимать, что делать, что говорить и как себя держать.

Вдруг, мое внимание привлекло какое-то движение. Я вернулся на предыдущую камеру и заметил, как дверь кабины УРАЛа открылась и оттуда выскользнула фигура. С ужасом я догадался, что столь щуплая фигурка может принадлежать лишь одному человеку. Той, в которую я влюбился до беспамятства. Мое сердце сжалось от боли, я смотрел на монитор и искал оправдания: может Васька пришел в десантный отсек и разбудил девушку своим храпом, и та, в свою очередь, сбежала в кабину. Но нет. Из кабины высунулась слишком знакомая рожа. В голове даже мелькнула мысль: – «Они что без химзы там торчали?» А потом жестокая реальность выбила все лживые мысли и оправдания. Та, которую я любил, предпочла другого, и этот другой был моим лучшим другом. Теперь мне все стало ясно. Я еще не понимаю, что со всем этим делать, но самое правильное сейчас, сосредоточиться на главном. На том, как без дополнительных потерь довести группу домой.

Я изо всех сил нахлестал себя по щекам и выкинул из головы все мысли. Все, теперь я только командир. У меня нет ни друзей, ни любимой, ни терзаний о том, кто прав, а кто виноват. Есть цель и есть ресурс, моя задача воспользоваться им с максимальной отдачей, терзаться я буду потом.

С трудом дождавшись полных сумерек, я скомандовал подъем и приказал собираться. Друзья Сэма отправились сообщить Августу о том, что мы не забыли своего обещания и скоро расскажем о них совету Анклава. Сэм едет с нами, в качестве официального представителя. Осталось перераспределить места.

– Шило и Сэм – вы в грузовик. Сэм, учись водить машину. Кот – в десантный отсек, возьми пулемет и будь наготове, и девушку пристрой куда-нибудь. Все остальные по своим местам.

Я видел, что Васька все порывается мне что-то сказать, но я не дал ему такой возможности. Он сделал свой выбор, обратного пути нет.

– Вперед!