Текст книги "Анклав (СИ)"

Автор книги: Максим Касьянов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 12 страниц)

24 глава

Гнездо вичухи мы нашли быстро. Мало того, что она обгадила весь фасад здания, так еще сидела на лоджии самого верхнего, из уцелевших, седьмого этажа, господствующего над руинами и орала как оголтелая. То ли жрать хотела, то ли вторую вичуху оплакивала. Самой сложной задачей, было пробраться к зданию незамеченными, пришлось сделать приличный крюк. Нам было на руку то, что птице-ящер своими воплями распугал всю живность в округе. Пробираясь среди развалин, мы, на всякий случай, примечали всевозможные укрытия. Вскоре мы добрались до нужного дома, к сожалению, подъездную дверь заклинило и нам пришлось пробираться через окна одной из квартир первого этажа. Действовать нужно было очень тихо, так как у вичухи очень хороший слух, но вместе с тем и очень быстро, ведь на кону, возможно, жизнь Федора Михайловича.

Для начала я подсадил командира, а затем, он помог мне. Судя по всему, в этой квартире люди не появлялись со времен Катастрофы, повсюду лежал толстый слой пыли, Мебель выглядела неповрежденной, а шкафы были закрыты. В другое время мы бы здесь задержались, в таких домах можно много чего интересного найти. Хотя мне на самом деле не очень нравились такие задания, чувствуешь себя грабителем, а если вдруг находишь в квартире кости хозяев, то вообще тяжело становится. По счастью в этой квартире никаких костей не было. Аккуратно отперев изнутри дверь, нам удалось пробраться в лифтовый холл, а затем и на лестничный пролет, преодолевая завалы и перепрыгивая через провалы лестничных маршей, мы добрались до седьмого этажа. Сориентировавшись по расположению квартир, мы попытались вскрыть нужную нам дверь, но она не поддалась, остался один вариант – взрывать. На коротком совете мы решили, что одному из нас нужно выманить гадину из гнезда, тогда другой успеет взорвать дверь, осмотреть квартиру и заложить пару мин. Несмотря на мои возражения, в качестве приманки отправился Хохол, я следил за ним из окна лестничной клетки.

Вот он добрался, до одного из разрушенных домов, расположенного напротив гнезда, осмотрелся, сунулся в пару проемов, затем исчез на несколько минут, но вскоре опять показался. Вот он присел и дал прицельный выстрел в сторону вичухи, та противно заклокотала и послышался шум крыльев. Я рванул к двери, быстро установив одну из наших мин, спустился на пару этажей и подорвал ее. Бегом поднявшись, увидел, что площадка, как и ожидалось, затянута дымом и пылью, но воздух быстро очищался втягиваемый внутрь развороченного проема, оставшегося вместо подорванной двери. Я пробрался сквозь завалы и выглянул в окно. Вичуха, несомненно, слышала взрыв и пыталась вернуться в гнездо, но спрятавшийся в расщелине Хохол не давал ей это сделать, как только та пыталась расправить крылья, их тут же начинал рвать автомат командира.

Я вернулся в квартиру и приступил к осмотру. Вокруг царил полнейший разгром, часть перегородок была разрушена, повсюду валялись останки животных и различный мусор, а в углу гостиной располагалось гнездо, в котором лежали три огромных яйца. «Вот это да» – подумал я про себя – «вылупись эти птички и уже через год твари захватили бы весь юг Москвы». Я присмотрелся к гнезду и вдруг... Сердце мое остановилось. Среди яиц лежала человеческая рука в обрывках камуфляжа, а к руке был пристегнут до боли знакомый стреломет. Сомнений не осталось – Учитель мертв. На глаза навернулись слезы, но я смахнул их и взялся за дело. Для начала осторожно поднял руку и, замотав в тряпицу, уложил ее в рюкзак, достал оттуда мины и начал их устанавливать, одну поставил среди яиц, вторую замаскировал в центре комнаты, но это еще не все. Я жаждал мести и хотел наверняка уничтожить тварь, поэтому установил еще несколько растяжек, использовав все имеющиеся гранаты. Затем я выбежал из квартиры, стрельнув, напоследок, в окно из ракетницы, давая сигнал командиру.

Но когда я выбрался из дома, то к своему ужасу увидел возвращающуюся к своему гнезду вичуху, держащую в зубах Хохла. Он, несмотря на боль, пытался вырваться. Но она не обращала ни малейшего внимания на трепыхающуюся добычу и частыми взмахами истерзанных крыльев поднимала себя на седьмой этаж. Как только она села на лоджию она издала пронзительный крик, и командир полетел внутрь комнаты. Я присел, ожидая взрыва, но его не последовало, видимо Хохол не задел, ни мины, ни растяжек. Недовольно вереща, вичуха трясла башкой и пыталась вытащить что-то из своей пасти. Тут я вспомнил о своем пулемете, хоть и толку от него на таком расстоянии было мало, но чем черт не шутит, может выиграю для командира пару минут. Когда загрохотала моя машинка вичуха с недоумением и даже, наверное, с раздражением покосилась на меня, какое-то время смотрела, но с насеста не слетала, а потом, увидев, что-то внутри резко повернулась и сделала пару шагов вглубь, и тут раздался взрыв, затем еще и еще. Дом затрясло, старое здание не выдержало такого надругательства и сложилось как карточный домик. А в воздухе, перекрыв даже грохот разрушающегося здания, витал предсмертный вопль крылатой твари.

Как только пыль осела, я бросился к разрушенному зданию. Вичуха заваленная обломками не двигалась. Я, на всякий случай подошел к ней и с каким-то огромным наслаждением всадил ей в голову короткую очередь. Пули крупнокалиберного пулемета, выпущенные в упор, разнесли гадине башку в клочья. А я долго потом еще лазил по развалинам, пытаясь найти останки командира, но он был погребен под руинами. За час до рассвета я направился в обратный путь, теперь нужно было идти очень аккуратно, так как предсмертный вопль вичухи привлек на ее территорию новых хозяев и те искали теперь, чем бы поживиться.

Но мне, угнетенному гибелью трех самых близких людей: учителя, командира и друга, а Виталик «Тень» без сомнения был моим другом, причем лучшим, было уже не до осторожности. Мало того, мне хотелось выместить на ком-нибудь свою злость, заглушить свое отчаяние. Завидев группки псов-мутантов я, доставал свой нож, и нисколько не прячась, пер на них. Мое появление они встречали яростным рыком и лаем, но потом он сменялся недоуменным ворчанием, который переходил в трусливый визг, и свора разбегалась по переулкам. Так и не подравшись, я добрался до базы.

Соболь, открывший дверь, сразу все понял:

– Учитель? – спросил он, я покачал головой.

– Командир? – опять качание.

– А вичуха? – на этот раз я кивнул.

– Выпьешь? – еще один кивок.

Он усадил меня за стол, вскрыл банку тушенки и сунул в руки до краев наполненную кружку, затем немного плеснул себе и произнес тост.

– За тех, кого нет больше с нами!

Я выпил все до капли, но вкуса даже не почувствовал. Соболь заставил меня съесть всю банку и отправил спать.

– Завтра идем домой, здесь оставаться больше нет смысла, – сказал он напоследок.

25 глава

В сумерках мы покинули базу, путь наш лежал через лесопарк. В этой части он уже был достаточно безопасным, да и регулярные зачистки давали о себе знать. Главное – держаться подальше от бывших оврагов ставших теперь сетью глубоких озер и болот.

Я вел наш поредевший отряд, хорошо знакомой тропой. Следом за мной шли ребята, они уже знали о смерти командира и их детские лица сейчас были насуплены, они сосредоточенно всматривались и целили копьями в заросли по краям тропы. За ними шел Маленький, он все еще не свыкся с потерей командира, что-то перестраивалось в его мировоззрении, поэтому в его поведении была некоторая заторможенность. Во время похода на вичуху, я не сидел без дела, вооружившись инструментом, запчастями, заботливо собираемыми Васяткой, приделал к волокуше пару велосипедных колес. И теперь Маленькому стало легче везти повозку с ранеными. Я очень беспокоился за наших, нужно было как можно быстрее доставить их в Анклав, и это была одна из основных причин, побудивших меня не дожидаясь помощи на базе, двинутся в путь самостоятельно. Лом все никак не приходил в себя, у него был жар, а рана, несмотря на частые перевязки и уколы антибиотика сильно воспалилась, хорошо гнить перестала. Васятка чувствовал себя лучше и, хоть передвигаться самостоятельно ему было нельзя, но все же он помогал нам, чем мог. Вот и теперь он ехал на повозке и целил автоматом в тропу позади нас, охраняя наши тылы.

Прошло почти пол часа, если забыть о том, что мир был практически уничтожен, можно было подумать, что мы отряд туристов и идем по лесу в поход. Только вот деревья вокруг диковинные. Взрослые рассказывали, как они ходили в походы – палатки, костер с котелком ухи, песни под гитару, щебет птиц и чистый-чистый воздух легким ветерком обдувающий лицо. Говорят, тогда не боялись с собой брать даже детей. Вот и мы как в походе и дети с нами, только мы чертовски напуганы, вместо гитар у нас автоматы, вместо пения птиц – вой злобной твари, мечтающей нас сожрать, а вместо ветерка – радиоактивный дождь заливающий стекло противогаза. Вдруг я услышал тихий свист, Васятка подавал сигнал, что он что-то заметил. Мы остановились и, подняв оружие, принялись прислушиваться и выискивать цель. Собираясь уже дать сигнал на продолжение движения, я заметил, как резко повернулся Маленький и спустя мгновение его пулемет начал изрыгать сноп пламени. Я повернулся в туже сторону и с ужасом увидел огромное страшилище, его длинные ноги с огромной скоростью несли скелетоподобное тело, туго обтянутое прочной, серой шкурой на наш отряд. Да это была гиганская гончая, но таких огромных я еще не видел. Полностью укомплектованная, снаряженная парой пулеметов и огнеметами группа зачистки спокойно справилась бы с ней, но мы... Нам оставалось только надеяться ее отпугнуть. Спустя пару чрезвычайно долгих минут, тварь резко развернулась и рванула в лес. Только тогда мы смогли выдохнуть, наше оружие нагрелось и требовало перезарядки, к счастью гончая пока не появлялась. Через пять минут мы продолжили путь. Судя по сообщениям Васятки, тварь не отстала, она продолжала преследовать, изредка мелькая среди подлеска. Вдруг Маленький прокричал:

– Стой, куда ты!

Я обернулся и увидел, что на нас опять бежит гончая, а ей навстречу ковыляет Васятка.

– Васятка, нет, не-на-дооо! – закричал я, догадываясь, что он хочет сейчас сделать, но было уже поздно.

Гончая бросилась на нашего товарища распахивая огромную пасть усыпанную множеством острых как кинжалы зубов, но он поднырнул под нее и тут же раздался взрыв. Во все стороны брызнула кровь вперемежку с кусками плоти. Гончая завизжала и рухнула на землю. Она билась на земле пытаясь подняться, но тонкие, длинные ноги чудища были переломаны, из-под брюха текла кровь. И всё-таки она была еще жива, ее налитые кровью глаза следили за нами, а пасть, с отвратительным хрустом щелкала до тех пор, пока не подошел Маленький и не успокоил ее из своего пулемета.

Мы вытащили останки Васятки из-под гончей и захоронили на пригорке. Засыпали могилу камнями и для памяти обозначили его крестом, связанным из веток. Позже, если сумеем добраться до Анклава, я обязательно вернусь и приведу могилку в порядок. Вот так, еще одна смерть, еще одна жертва и ради чего? Ради того что бы друзья выжили? А вдруг мы проживем всего еще несколько часов? Может прав Маленький, может действительно Метро, кем бы оно ни было, не отпускает этих детей? Кто же они, почему Учитель их выбрал, что они могли сделать такого, что их боятся такие сущности? Тьфу ты черт, я уже начинаю верить в то, что Метро живое. Но все же у меня слишком много вопросов и никого, кто мог бы на них ответить.

Мы шли дальше, через пару сотен шагов дорога вывела нас на край болота. Недавний дождь увеличил его площадь, чуть ли не в два раза, и сухая раньше тропа, оказалась теперь затопленной. Пришлось идти вброд. Вода была холодная, мы посадили Мишу и Вику на тележку и пошли дальше.

Таким темпом мы доберемся до Анклава часа через четыре, то есть успеем до рассвета. Единственное, что теперь меня беспокоило, это Болотный Хмырь. Еще один монстр, обитающий в местном болоте. В основном он сидел в глубоких местах, и не показывался на берегах, опасаясь, видимо, отрядов зачистки, которые при малейшем подозрении на его появление начинали сечь водную гладь пулеметными выстрелами и закидывать подозрительные места гранатами. Его давно уже никто не видел, поговаривали даже, что он издох. Но сейчас площадь болота увеличилась и необходимо быть начеку.

Большая часть болота уже была позади, когда Болотный Хмырь все же появился, в том, что он появится я, почему-то даже не сомневался. Слева от нас вода забурлила и из-под воды взметнулось десятка два щупалец, они устремились к нам и попытались схватить. Мы принялись отбиваться, сначала автоматным и пистолетным огнем, а затем и ножами. Чудищу не удалось захватить нас врасплох, и мы услышали разочарованный рев. Не сговариваясь, мы с Маленьким метнули по гранате в то место, где скрылись под водой щупальца, над болотом вырос столб воды, а наградой послужил новый вопль, уже полный ярости и боли. Еще пара гранат полетела туда же, но Хмырь больше не подавал голоса. Мы подождали еще немного, наблюдая, как успокаивается рябь на воде, и двинулись дальше.

Тут заверещала Вика, я обернулся и увидел, что одно из щупалец ухватило моего брата за лодыжку и тянет его с тележки, а Вика с Мишей пытаются его удержать. Тут из-под воды вылетело еще несколько щупалец и, обхватив Лома, дернули так, что тело буквально взлетело, а Вика и Миша попадали в воду. Митя бросился им на помощь, а Маленький взревел, запрыгнул на тележку и с воплем: «Ну нет, уж этого я вам просто так не отдам!». Выхватил свой огромный нож, и прыгнул в то место, где скрылся Лом. Через мгновение он вынырнул, держа на плече тело моего брата, но его тут же его опутал еще десяток щупалец и утянул под воду. Болото забурлило, то и дело из-под воды показывались щупальца, руки, ноги, вздымался и опускался нож и летели отсеченные куски плоти. Я влез на тележку пытаясь понять, как помочь товарищу. Стрелять было нельзя, прыгать под нож гиганта, тоже безумие. Вдруг что-то в схватке поменялось, она слегка поутихла, вода вспенилась, с большой скоростью двинулась прочь от тропы, я прыгнул к Маленькому, и даже успел ухватить его за ногу, но удержать не смог. Гиганта затянуло под воду и быстро уносило вдаль.

К своему ужасу я понял, что от некогда славного отряда остался только я. Все мои друзья погибли. Поначалу я опустил было руки, но тут перед моим отрешенным взглядом появилось лицо Учителя, затем командира, брата и всех остальных. Они осуждающе смотрели на меня, я скрипнул зубами и решил, что свою последнюю миссию наш отряд обязан завершить, дети должны добраться в свой новый дом. Мы бросили тележку и побрели по болоту дальше. Вскоре вышли на сухое место, а вдали показались руины. Битцевский парк закончился, до Анклава оставалось идти чуть больше часа. Но даже этого часа нам не дали. Сначала мы услышали шорох осыпающихся камней, затем, на фоне начинающего светлеть неба, промелькнула тень. А потом раздался до боли знакомый вой... Псы-мутанты... Опять... И судя по откликам довольно много. Откуда же они здесь взялись? Мы ведь постоянно очищаем от монстров периметр на целую ночь пути. Что ж видимо нас догнала та самая стая, что охотилась вместе с шестиногами. Времени на дальнейшие размышления не осталось, и я прошептал:

– Бежим ребятки! Изо всех сил бежим.

Сломанные ребра не давали мне бежать быстро, но и того что я мог из себя выдавить хватало, уставшие дети с трудом поддерживали мой темп. Я часто оглядывался, и спустя минут десять, наконец, увидел преследователей, их было очень много, сплошной серо-бурый ковер покрыл улицу по которой мы бежали. Казалось, шансов на спасение не было, но тут я вспомнил о старом заслоне. Очень давно, когда мы только начали осваивать поверхность, мы организовали периметр: все дороги к анклаву были перегорожены останками автобусов, грузовиками и прочим крупногабаритным транспортом. Их, при помощи лебедок расставляли поперек улиц, сверху накидывали столбы, опутывали проводами и арматурой, оставляли лишь небольшие ворота для проезда нашего транспорта. И один такой заслон был практически перед нами. И вот это был наш единственный шанс.

– Ходу, ходу! – закричал я.

На бегу я подхватил на одну руку Мишу и другой схватил ладошку Вики и потащил их вперед. Ребра предательски хрустнули и из груди начал раздаваться сип. Не обращая на боль внимания, я бежал со всей возможной скоростью. И вот... Вот они, ворота в баррикаде, я поставил Мишу на ноги, отпустил Вику, и подтолкнув их вперед, прокричал:

– Бегите, бегите и не оглядывайтесь! В конце этой улицы по левую сторону от дороги стоит полуразрушенный дом у его основания широкий спуск вниз, это и есть вход в Анклав. Как забежите в него кричите, громко кричите, вам откроют и спасут!

Но дети не побежали, они с мольбой смотрели на меня, а Вика, подбежала и обняла меня.

– Дядя Соболев, не умирайте, ну пожалуйста!

– Прости маленькая, мы еще встретимся! – улыбнулся ей я, про себя добавил, – в другой жизни, наверняка лучшей, чем эта.

– Митя, уводи их! – рявкнул я как можно строже.

Митя поджал губы и, схватив брата и сестру за руки, потащил в указанном направлении.

Я же развернулся и с колена начал выбивать приближающихся тварей. Затем, уже не заботясь о собственной безопасности, принялся швырять гранаты, через пару мгновений первый пес визжал на моем ноже. А когда волна захлестнула меня, я бросил прощальный взгляд на удаляющуюся троицу и дернул чеку последней гранаты.

***

Он сказал «Бегите», а сам остался. Он сказал «Мы еще встретимся», но я знала, что он обманывает. Совсем недавно я узнала, что в мире живет много хороших людей, и вот все они мертвы. Загадочный дядя «Тень», веселый дядя «Соболь», стеснительный дядя «Васятка», надежный дядя «Лом», великан «Маленький» их суровый командир «Хохол» и... И дедушка, он всего несколько дней как стал нашим дедушкой, а теперь мне его так не хватает. На глаза навернулись слезы, но Митя тянет за руку, нужно бежать и я бегу.

Вдруг сзади раздался особенно громкий взрыв. Митя обернулся и припустил еще быстрее. Боясь споткнуться, я не могла себе позволить посмотреть назад. В поисках укрытия мы свернули в переулок и оказались в тупике. Вот и все, наша жизнь закончилась. Но я, ни за чтобы не променяла, токую короткую, но полную ярких событий жизнь, на тихое прозябание в нашей каморке.

Мы прижались к стене и выставили свои пики. Спустя полминуты первые мутанты забежали в наш тупичок. Митя стрелял из пистолета, до тех пор, пока оставались патроны, а потом схватил пику. Но псов-мутантов становилось все больше, уже весь тупик был забит ими. Но они медлят, они знают, что нам некуда бежать, и никто из них не хочет умирать первым на наших копьях. Уж двоих-троих мы заберем с собой, кровожадно подумала я и ткнула копьем в сторону ближайшего пса. Тот обиделся и, прижавшись к земле, глухо зарычал. И вдруг, его уши встали торчком, а глаза расширились, он поджал хвост и заскулил. Он, а затем и остальные мутанты перестали интересоваться нами, они по головам своих сородичей стали пробиваться к выходу из тупика. А после, сквозь визг и вой, и мы услышали рокот пулеметов. Спустя несколько сумасшедших минут мы увидели, как псы, пытавшиеся вырваться из тупика, начинают разлетаться на куски, звери воют и визжат от страха, пытаясь вырваться из западни. А затем мимо нас прошли шесть закованных в тяжелую броню человек, четверо держали пулеметы, почти такие как у Маленького, а двое с оружием, изрыгающим струи пламени. Еще шестеро забежали к нам в тупик и прицельными очередями перебили оставшихся мутантов. Один человек подбежал к нам, но Митя не пустил его близко, сделав предупреждающее движение копьем. Тогда человек снял маску фильтра и шлем. Перед нами оказалась очень красивая девушка. Она встала на колено и, подняв руки в примирительном жесте, сказала:

– Меня зовут Наташа, я фельдшер дежурной группы зачистки Анклава. А вы кто, ребята? Как здесь оказались?

– Мы внуки Федора Михайловича, которого в метро знают, как Колдуна, а в Анклаве называют Учителем.

– У Федора Михайловича есть внуки? – удивилась она.

– Мы недавно стали его внуками, – сказала я.

– Да? А где он сам? – поинтересовалась она.

– Он... он... – из моих глаз опять брызнули слезы и я, опустившись на землю, зарыдала.

– О боже, – прошептала женщина, – как это произошло?

– Его утащила вичуха, – пробормотал Митя.

– Но ведь для его сопровождения была направлена лучшая группа спецназа.

– Они... все... погибли... – прошептал, с трудом удерживая слезы, Митя, кажется еще чуть-чуть, и он тоже заплачет, но он ведь мужчина и с трудом смог сдержаться. – Там у прохода остался последний из них, Соболь.

Сказать, что женщина была потрясена, ничего не сказать. Нет, она знала, конечно, что каждый выход на поверхность, грозит гибелью, но что бы лучшая группа спецназа, была полностью уничтожена, похоже это не укладывалось у нее в голове.

Вдруг, вспомнив о Соболе, я вскочила и бросилась к выходу.Стой, куда?! Там опасно! – одновременно закричали Митя и женщина.

Но я бежала очень быстро и успела добежать до ворот. Бойцы спецназа выдавили мутантов за баррикаду, некоторые из них забрались наверх охраняя периметр, остальные окружили тело нашего последнего защитника. Я протиснулась между ними и, упав на колени перед изуродованными останками, заплакала. Вскоре ко мне протиснулся Митя, он положил мне руку на плечо и молча стоял. Не знаю, что на меня нашло, но в какой-то момент мне очень захотелось что-то сделать, в память о людях, отдавших за нас жизнь. Я встала и, запрокинув голову вверх, запела любимую мамину песню:

Покроется небо, пылинками звезд,

И выгнутся ветки упруго,

Тебя я услышу за тысячи верст,

Мы эхо, мы эхо,

Мы долгое эхо друг друга!

***

Суровые лица бойцов Анклава, сначала вытянулись от удивления, а затем стали приобретать задумчивое и несколько растерянное выражение. А тонкий девичий голос летел над мертвым городом, как звон серебряного колокольчика. И все, кто его услышал, оторвались от своих дел, стали внимать дивным, никогда ранее не слышанным звукам.