Текст книги "Гладиаторы ночи"

Автор книги: Максим Голицын

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 19 страниц)

– Мы заметили вас, когда вы выбрались на берег, – пояснил тот. – И были очень удивлены. Никто еще не забирался в джунгли так далеко.

– Только поэтому мы еще и живы, верно? – неожиданно для себя выпалил Тэш.

– Возможно, – спокойно согласился тот. – Но что привело вас сюда? Я имею в виду – на свет. В джунглях следует опасаться всего непонятного, а этот свет – наверняка не первый из тех, что вы здесь видели.

– К чему вся эта болтовня? – угрюмо вмешался Тар-Лоо. – Раз вы засекли нас, когда мы выбирались из реки, вы и сами должны знать, что к чему.

И, повернувшись к Тэшу, он добавил, не стараясь понизить голос:

– Не позволяй заморочить себе голову, Тэш. Ты же видишь – он нарочно тянет резину.

Тэш неопределенно хмыкнул. С одной стороны, Тар-Лоо был прав. Ни к чему было задавать дурацкие вопросы – достаточно взглянуть на носилки с Торраном, которые они поставили на пол, чтобы понять, какая необходимость привела их сюда. Тэш покосился на носилки. Торран вроде дышал немного ровнее. Или это ему показалось? Но где-то в глубине души он догадывался, что таинственный незнакомец задает вопросы отнюдь не за тем, чтобы узнать ответы – он наблюдает за реакцией пришельцев, пытаясь по мельчайшим признакам – жестам, интонациям, случайным репликам – понять, что те из себя представляют. Скорее это было похоже на то, как искатель кладов простукивает стенку комнаты, по звуку отыскивая место, где скрывается тайник, наполненный золотом и драгоценностями.

Казалось, опрос этот удовлетворил хозяина, и он, задумчиво кивнув скорее в подтверждение своим мыслям, чем в ответ на реплику Тар-Лоо, спокойно спросил:

– Что ранило вашего товарища?

– Донная пиявка, – ответил Тэш, и, обернувшись к пилоту, добавил:– Ты погоди. Тар, я сам разберусь.

И, вновь обратившись к хозяину, ответил:

– В нашего друга вцепилась донная пиявка. Он сам велел нам резать сразу, а у нас не было ни обезболивающего, ни хирургических инструментов, ничего… я вырезал ее вместе с куском плеча вот этим ножом. Да и крови он потерял очень много.

Хозяин замка кивнул и неторопливо подошел к Торрану. Его движения были такие быстрые и плавные, что казалось, он не касается земли. Склонившись над горцем, он внимательно вгляделся в его лицо, прощупал пульс и, прикрыв глаза, провел ладонью над телом раненного. Потом вновь обернулся к Тэшу.

– Обычно, – сказал он, – мы предпочитаем, чтобы все события шли своим естественным ходом. Негоже вмешиваться и влиять на процессы, последствия которых ты не в состоянии предусмотреть. Но в данном случае, полагаю, можно сделать некоторое исключение. Поскольку все на свете взаимосвязано и у всего есть своя конечная цель, то и ваше появление здесь, в определенном месте и в определенное время, скорее всего неслучайно. Я и мои собратья поможем вам. Не скажу, что охотно, ибо это значило бы – кривить душой, но поможем. Видимо, мировое равновесие смещается, и произойдет еще много событий, прежде чем оно установится на каком-то новом своем этапе, в иных точках пространства и времени. Вы уже потеряли одного спутника?

Тэш кивнул. Особенно распространяться на эту тему ему не хотелось, но тем не менее он успел подивиться осведомленности их хозяина.

– Мне жаль, что так случилось, – неторопливо сказал тот, – нам нашлось бы, о чем поговорить с ним. Что ж, свершившееся таким и останется, а нам следует подумать о будущем.

Он вновь протянул руку к Торрану и, небрежно дернув за лохмотья комбинезона, резким движением сорвал повязку, обнажив зияющую кровавую рану.

Тар-Лоо гневно рванулся вперед, но Тэш жестом остановил его.

– Погоди, – сказал он. – Мы ведь все равно не в силах ничего сделать.

– Я не позволю ему…

– Погоди!

Они окружили носилки и склонившегося над раненым человека, не отваживаясь подойти поближе.

И вдруг буквально у всех на глазах рана Торра-на начала затягиваться. Кровь сворачивалась, потом остановилась совсем, края раны стали сближаться – все происходило так, словно рана заживала обычным своим чередом, но неизмеримо быстрее. Наконец от нее остался лишь розовый шрам.

– Шрам останется, – сказал хозяин, выпрямляясь и оборачиваясь к ним. – С этим ничего нельзя поделать, рана была слишком глубока. Сейчас ваш товарищ заснет и проспит завтра весь день – он потерял много крови, да и быстрое сращение истощает организм. Он нуждается в покое, по крайней мере на сутки, и хорошем питании. Возможности человеческого тела не беспредельны. Вы успели вовремя. Еще полчаса, и я ничего не смог бы сделать.

– Плечо не надо связывать, чтобы оно выжило? – тихонько спросил Куэ.

– Нет, – ответил хозяин. – Перевязка не нужна. Вам всем тоже нужно отдохнуть. Поговорим завтра.

Тэш обернулся. Все стояли, молча таращась на владельца этого странного замка, словно пребывали в глубоком трансе. Кироэ, та даже зажала рот рукой, чтобы не закричать, и только сверкала своими черными глазищами.

– Где мы можем расположиться? – спросил Тэш.

– Где угодно. Внутри ограды вам ничего не грозит. Ни во дворе, ни в доме. Впрочем…

Тэш проследил за его взглядом и увидел в стене проход, которого раньше не было. Оттуда из-за двери лился приглушенный свет, и Тэш разглядел стоящую на полу плошку с промасленным фитилем. Рядом с ней стоял узкогорлый кувшин и медный таз для умывания.

Это была простая обстановка неприхотливой спальни, какую можно было найти в любом городском доме, но в самом сердце джунглей она казалась чудом. Их хозяин спокойно ожидал, когда они войдут в свою комнату, чтобы проститься с ними и пожелать спокойной ночи – он явно собирался покинуть их и уже поставил ногу на ступеньку. Но они продолжали топтаться в центре зала, не решаясь сделать ни шагу. «Точно перепуганные дети», – подумал Тэш.

Он наклонился и взялся за изголовье носилок

Торрана. Тот лежал по-прежнему неподвижно. Но дышал ровно, и смертельная бледность покинула его лицо.

– Пошли, ребята, – сказал Тэш.

Первым пришел в себя Танг. Чтобы поразить иномирянина до глубины души, должно быть, требовалось нечто большее, нежели простое чудо исцеления. Он подхватил носилки и помог Тэшу внести их в комнату. Уже поставив носилки и пропустив остальных, Тэш подошел к двери, чтобы поблагодарить на прощание того, кто оказал им такое странное гостеприимство. Но огромный зал был пуст. Их загадочный хозяин исчез так быстро, словно взлетел по ступенькам или просто растворился в воздухе. Тэш охотно готов был поверить и в то и в другое.

Недоуменно покачав головой, он оглядел предоставленную им комнату. Первое впечатление оказалось верным – обстановка этого не слишком просторного и не слишком светлого помещения была простой и довольно скудной. Кроме примитивного умывальника, в комнате был низкий стол, а в углу лежала груда плетеных циновок, по виду довольно жестких. Тем не менее это была лучшая постель, которую Тэшу приходилось видеть – он мог спокойно заснуть, не опасаясь неожиданной беды и не страшась проспать очередную вахту. Только теперь он понял, как вымотался, как ноют его мышцы, пропитанные ядом усталости, как болят глаза, вынужденные постоянно вглядываться в полумрак джунглей.

– А… ты уверен, что мы действительно можем тут ничего не опасаться? – недоверчиво спросил Тар-Лоо.

– Думаю, да, – решительно ответил Тэш. – Если бы они хотели сделать нам что-нибудь плохое, они не стали бы исцелять Торрана.

«На самом деле, – подумал он, – даже если бы они вознамерились уничтожить нас, мы просто не могли бы им помешать. С их невероятными возможностями…»

– Они нам ничего не сделают, – неожиданно сказала Кироэ. Она вытянула из общей груды циновку, швырнула ее на пол и блаженно растянулась на ней. – Мне кажется, я знаю, куда мы попали. Это монастырь адептов Учения. Они никому не причиняют вреда. Основная их заповедь – никогда не совершать поступков, которые невозможно исправить.

– Это обозначало бы вообще ничего не делать, – холодно проронил Тар-Лоо.

Тэш припомнил, что он краем уха слышал что-то об этих монастырях – и от Каледдина, и на собрании заговорщиков, но ему тогда было не до того, чтобы интересоваться всякой ерундой.

– Они настолько сильны? – удивленно спросил он. – Они тут прямо чудеса творят.

– Говорят, они могут все, – серьезно ответила Кироэ. – Они занимаются познанием мира уже несколько тысяч лет и в один прекрасный миг достигли таких высот, что отказались иметь дело с обычными людьми. Вот они и затворились в своих монастырях, разбросанных по всему континенту. Их боятся беспокоить, даже кураторы опасаются соваться к ним. Адепты Учения очень могущественны. Говорят, что они бессмертны.

– Странно, что они поселились в таком опасном месте, как джунгли, – заметил Тар-Лоо.

– А что им джунгли? Я же говорю, они могут, если захотят, сдвинуть гору или остановить реку.

«Эка невидаль», – подумал Тэш.

Он обернулся к носилкам. Торран лежал, погруженный в глубокий сон, и, кажется, едва заметно улыбался. Тэш подумал, не переложить ли его на более удобную постель, но потом решил не тревожить раненого понапрасну. Сейчас для Торрана самое главное – это покой.

– Они знают все, что творится в мире, – продолжала Кироэ, – и, конечно, то, что происходит в этой комнате. Так что не болтайте лишнего.

«Если они такие умные, – подумал Тэш, – что же они позволяют всяким сволочам хозяйничать на своей планете? Почему допускают жестокие и нелепые гладиаторские бои?»

На эти вопросы у него не было ответа, и Тэш надеялся, что ему представится возможность задать их, когда завтра он встретится с монахами-утарийцами лицом к лицу. Ему не пришло в голову, что ни один из хозяев замка может так и не появиться перед незваными гостями. Эти люди умели возникать и исчезать совершенно неожиданно и явно сторонились любопытных глаз.

Кироэ задумчиво проронила:

– Я думаю, мы – первые люди со стороны, которых допустили сюда. Это их святая святых. Сюда обычным смертным вход заказан. Уже тысячу лет никто не видел ни одного монаха-утарийца. Ходили даже слухи, что они потеряли человеческий облик.

– Судя по тому типу, – заметил Тар-Лоо, – этого не скажешь.

– Ты опять путаешь, что есть снаружи, а что есть внутри, – возразил Куэ. – Он выглядит совсем как что-то одно, да? А на самом деле он совсем другое. Зачем менять, каков есть твой вид, если ты можешь поменять все остальное? Это не есть рационально, да?

– Может быть, Куэ и прав, – задумчиво согласился Тэш. – Имея абсолютную власть над живыми формами и неограниченные возможности, никто не станет расходовать их по пустякам. Он может принять какой угодно облик, если к тому будет нужда, или просто приспособить физическую реальность так, как ему удобно, но я не склонен думать, что он станет делать это просто так, из прихоти. Эти люди владеют такими способностями, что они давно уже и не люди вовсе, а нечто совсем другое.

– Верно. Торрана он, во всяком случае, вылечил, – пробормотал Тар-Лоо. – Хотя, может быть, это какой-нибудь хитрый трюк.

– О чем ты. Тар? Что значит – трюк? Какая разница, как именно он это сделал? Важен результат, – подала голос Кироэ.

Тэш тоже вытащил из груды циновок одну и последовал примеру девушки. Лежать вот так, растянувшись и ни о чем не тревожась, было сущим блаженством.

– Ладно вам, ребята, – произнес он примирительно. – Если – заметьте, я говорю «если» – наши хозяева захотят, они, может быть, дадут нам какие-нибудь объяснения. Лично я на это не надеюсь, они, по-моему, скрытные парни.

Тар-Лоо попытался еще что-то сказать, но Тэш уже не слушал. Путешествие выдалось нелегкое, а последние двое суток выпали и вовсе безумные. Иногда он и сам удивлялся – как это ему удается сохранять рассудок, отдавать какие-то распоряжения и не валиться с ног от усталости. Зато теперь он мог позволить себе расслабиться. Окон в комнате не было, возможно, это было и к лучшему, поскольку так, отгородившись от джунглей, он чувствовал себя в безопасности. Плошка с фитилем вдруг сама собой замерцала и погасла, и на Тэша тут же навалился сон, такой тяжелый, что напомнил ему наркотическое забытье перед его выходом на арену. И все кануло во тьму…

* * *

Джунгли. День шестой

Проснувшись, Тэш почувствовал себя на удивление отдохнувшим – казалось, ему удалось полностью избавиться от тяжелого груза тревог, угнетавших его последнее время. Трудности пути, потери, жертвы, а также маячившая впереди неизвестность не беспокоили его – разум его отдыхал точно так же, как отдыхала сейчас каждая освободившаяся от усталости мышца.

Рядом с кувшином для умывания он обнаружил низкий столик, на котором стоял поднос с фруктами и чаша с водой. Другой еды здесь, видимо, не было, но он согласился и на эту, тем более что ему не надо было опасаться того, что плоды в чаше окажутся ядовитыми. Он подсел к столу и только тогда огляделся по сторонам.

В комнате никого не было, кроме Торрана, который по-прежнему неподвижно лежал на носилках. Тем не менее за прошедшую ночь в горце произошла разительная перемена – лицо его стало спокойным и мирным и более не было отмечено печатью близкой смерти. Казалось, он просто спит спокойным, свободным от кошмаров сном. Будить его, однако, Тэш не решился. Он принялся за фрукты, и вскоре блюдо перед ним опустело. Пища не была особенно сытной, но Тэш внезапно почувствовал прилив бодрости и сил. Казалось, он отдыхает уже по меньшей мере месяц. «За одну ночь невозможно так восстановиться», – подумал он.

Дверь в общий зал была открыта, и сквозь нее лился мягкий дневной свет. Тэшу почудилось, что в комнате на миг стемнело и, когда он поднял глаза, то увидел, что перед ним стоит один из монахов – то ли вчерашний, то ли совсем незнакомый, поскольку с уверенностью узнать их вчерашнего спасителя он не смог бы. Монах в оранжевой тоге, сложив руки на груди, спокойно ждал, пока Тэш закончит завтрак. «Интересно, давно ли он тут находится, – подумал Тэш. – Я и не заметил, как этот парень вошел».

– А… где все остальные? – спросил Тэш, испытывая некоторую неловкость.

– Я думаю, – спокойно ответил монах, – что каждый из наших гостей отдыхает так, как ему нравится. Что же касается лично вас, то я позволил себе задержать вас здесь, потому что нам нужно поговорить. Не пройдете ли со мной?

Тэш повиновался жесту утарийца и прошел в дверь, ведущую в большой зал. Он был пуст и в дневном приглушенном свете, просачивающемся сквозь молочно-белый камень стен, выглядел сумрачным. Капители колонн терялись в полумраке, точно кроны деревьев, и Тэшу на миг даже показалось, что он слышит глухой шум листвы. Вожатый его, однако, не стал задерживаться здесь, но неторопливо направился к выходу из зала. Тэш последовал за ним и вскоре, сойдя с крыльца, оказался в небольшом садике, скрытом от посторонних глаз. Тут лежал необработанный, но тем не менее представлявший собой удобную скамью валун, и вьющиеся ветки над ним напоминали крышу беседки, отгораживая этот уголок от остального мира водопадом гибких стеблей, усыпанных алыми цветами, между которыми торопливо сновали пчелы. Монах опустился на валун и жестом пригласил Тэша последовать его примеру.

– Как я понимаю, – произнес он, – именно вы возглавляете отряд?

– Я принял отряд после ранения Торрана, – честно ответил Тэш. – До этого нас вед он.

– И вы собираетесь действовать согласно плану, который случайно у вас оказался?

Тэш вновь удивился осведомленности монаха, но потом решил, что тот уже успел поговорить с кем-нибудь из гладиаторов.

– В общем… да, – ответил он.

– Вы доверяете человеку, который дал вам этот план?

– Нет, – без колебаний ответил Тэш, – но… он не обманет. Я понимаю, – добавил он, – это звучит странно. И тем не менее, это так.

– Предположим, я знаю, что там находится, – сказал монах, – если я вам скажу, что там нет ничего, что могло бы вам пригодиться, вы мне поверите?

– Нет, – снова ответил Тэш, – простите… Я поверю ему, потому что… ну, я хорошо знаю, что он из себя представляет. Я могу разобраться в его побуждениях. А ваши цели мне неизвестны.

– Я думаю, вы недаром возглавляете отряд, – заметил его собеседник. – По крайней мере, вы умеете ждать от людей равно и плохого и хорошего. А это уже много значит. Чем больше вы доверяете людям, даже тем, кому, казалось бы, верить не стоит, тем больше возможностей перед вами открывается. Что же до наших целей… могу заверить вас, что они самые безобидные. Вот уже тысячелетия наша единственная цель – накопление знаний.

– Которыми никто, кроме вас, не может воспользоваться?

– Я сказал «накопление», а не «распространение», – возразил монах. – У нас есть свой устав, и один из главных его пунктов – не делать ничего, что могло бы привести к необратимым последствиям.

– Вот вы и не делаете ничего, – угрюмо проронил Тэш. – Разве это не ваша планета находится под властью космической банды негодяев…

– Милый мой, что такое эта ваша «космическая банда негодяев»? Молодая, агрессивная раса. Еще пара тысяч лет – она придет в норму, успокоится, цивилизуется и станет защищать высшие ценности не хуже любой другой. Хотя, должен признаться, в какой-то степени вы правы. Последнее время в мире происходит нечто, требующее нашего вмешательства. Мы предполагаем, что в дело вступили гораздо более могущественные силы.

– Какие еще силы? – удивленно переспросил Тэш.

– Не вам о них беспокоиться, – ответил монах, – может быть, потом… кто знает? Во всяком случае, мы решили на некоторое время прервать многовековое затворничество. Возьмете с собой нашего эмиссара?

– Эмиссара? – удивился Тэш. – Неужели кто-то из ваших собирается пойти с нами?

– Если вы, конечно, не будете против. Разумеется, вы должны быть готовы к тому, что он не будет выполнять все ваши распоряжения. Просто не сможет. Мы отказались от необратимых поступков, в том числе и от убийства. Другое дело, что правило это распространяется только на нас самих. В ваши дела мы вмешиваться не собираемся.

– И он будет обладать… теми же способностями, что и вы? Будет владеть… магией?

Собеседник его чуть заметно усмехнулся.

– Он? Возможно, это буду я – кто знает? А что касается магии… Милый мой, вы же культурный человек, выходец из относительно цивилизованного мира – как же вы можете верить в магию? Когда наука достигает достоточно высокого уровня, людям несведущим трудно отличить технологию от магии, вот и все. Примитивные геликоптеры и то кажутся местному населению волшебством, а нашим технологиям уже больше трех тысяч лет. Это да еще философия познания – практически единственное, чем мы занимались за стенами монастырей. Но, если вернуться к конкретному предмету разговора, все наши способности будут в вашем распоряжении.

– Я… – Тэш в затруднении запнулся. Монах был, без сомнения, странным человеком, если вообще был человеком, в чем Куэ, отличавшийся просто сверхъестественным чутьем, явно сомневался. Но он, безусловно, обладал могуществом, и заполучить такого спутника, при всех его странностях, было бы очень неплохо. В сущности, подумалось Тэшу, все члены его отряда со странностями, каждый по-своему.

– Я согласен, – наконец твердо проронил он. – Но не забывайте, как только Торран придет в себя, я передам отряд ему. Такой груз ответственности мне не по силам. Я разделил его лишь на время.

– Не думаю, что Торран откажет нам, – сказал его собеседник. – И тем не менее я должен был сначала спросить вас. Ну, а потом – всех остальных.

Тэш кивнул.

– Это справедливо.

– Что ж, – его собеседник поднялся. – Отдыхайте. Выходим в путь завтра на расвете. Мы полагаем, что счастье – это то, к чему следует всегда стремиться, но никогда не следует обретать. Поскольку достижение счастья есть остановка всего, в том числе и жизни. Поэтому у нас не так уж много времени на отдых, – монах улыбнулся. – Вам не возбраняется ходить по монастырю. Может быть, вы найдете для себя немало интересного.

– А мои спутники?

– Куэ, по-моему, уже облазил все деревья в монастырском саду. Остальные… каждый занимается тем, что ему нравится.

– Погодите, – воскликнул Тэш, – мы потеряли все – у нас нет ни снаряжения, ни оружия! Как же мы сможем идти?

– Нам нет нужды идти, – объяснил монах. – Нам гораздо удобней будет преодолеть последний отрезок пути по воздуху. Я думаю, лучше всего это сделать на драконах.

«Лучше всего» подразумевало возможность выбора, а следовательно, у его хозяев были самые разные средства передвижения по воздуху, но Тэша сейчас интересовало не это.

– Вы хотите сказать, что держите в монастыре драконов? – удивленно воскликнул он.

– Нет-нет. Я хочу сказать – мы просто позовем их.

– Позовете?

– Уверяю вас, они прилетят. Зачем подчинять кого-то и унижать его пленом, если можно этого не делать? Драконы не слишком умны, но они – гордые создания.

И собеседник Тэша, раздвинув завесу свисающих стеблей, усеянных красными цветами, вышел из этой природной беседки. Тэш был уверен, что монах тут же исчез, испарился, не дожидаясь гостя. Покачав головой в безмолвном удивлении, он последовал за утарийцем и, действительно, оказался один посреди монастырского сада.

– Что б вам пусто было со своими штучками! – пробормотал Тэш, направляясь по дорожке к дому.

В холле было по-прежнему прохладно и сумрачно. И пустынно. Только тихий звон нарушал царящую здесь тишину – это звенели на легком сквозняке гирлянды подвешенных к потолку ветровых колокольцев.

Потом, к своему удивлению, Тэш услышал музыку. Играли на каком-то струнном инструменте, напоминавшем лютню. Мелодия была грустная и бесхитростная, а вскоре к ней присоединился нежный и сильный женский голос.

 
Я буду ждать тебя в саду,
где зябнет дерево в цвету,
но если ты меня обманешь,
я буду ждать тебя в аду.
Я дом забуду и семью
и стану ждать тебя в раю,
ах, лишь не ошибись, любимый,
рай будет там, где я стою.
 

«Неужели это Кироэ!» – в немом изумлении подумал Тэш. До сих пор он знал девушку как великолепного воина, хладнокровного бойца, гордое и независимое создание, но узнать, что и она подвержена женским слабостям! Что ее изящная смуглая рука, способная направлять смертоносное острие копья, может удерживать и гриф лютни! И Тэш в удивлении двинулся туда, откуда доносилась музыка.

Это действительно была Кироэ. Увидев появившегося в дверях Тэша, она на миг смутилась, но тут же гордо вскинула голову. Девушка была не в привычном походном комбинезоне, а в шафранного цвета тоге, спадавшей со стройных плеч мягкими складками, в руках она и впрямь держала какой-то похожий на лютню инструмент. Выглядела она до того женственно и привлекательно, что у Тэша перехватило дыхание.

Словно угадав его замешательство, она мягко проговорила:

– Приятно вспомнить то, чему тебя когда-то учили. Я как будто снова попала домой.

Кироэ смуглой рукой указала на низкий диванчик подле себя.

– Садись. Мы слишком долго шли куда-то. У нас даже не было времени поговорить друг с другом.

Тэш покорно сел.

– У нас принято обучать каждую высокорожденную женщину законам битвы, чтобы она могла постоять за себя. Ты знаешь, мои учителя могли бы гордиться мной. Но у меня был еще и учитель музыки… и учитель танцев.

Она задумчиво тронула струну, и та отозвалась нежным звоном.

– А потом все изменилось.

– Кироэ, – преодолев наконец смущение, выговорил Тэш. – Завтра мы уходим отсюда.

– Да… мне сказали.

– Один из монахов пойдет с нами. Я так и не понял, сколько их тут вообще.

– Обычно в таких общинах живет человек пятьдесят. И, говорят, они поддерживают связь с другими общинами без помощи гонцов и почтовых птиц.

«Надо же, какие умники», – подумал Тэш.

– И они всегда очень хорошо знают о том, что делается в мире.

– Это, – согласился Тэш, – я уже заметил. Он вздохнул.

– Наладить связь между двумя точками без помощи гонцов и почтовых птиц не так сложно, как ты думаешь.

Девушка с интересом взглянула на него.

– И правда! Я все время забываю, что ты иномирянин. И что у вас там много всяких технических приспособлений.

Тэш честно сказал:

– Наши технические приспособления хорошо заметны. А вот утарийцы так сроднились со своими чудесами, что их словно бы и вовсе нет. Интересно… они еще пользуются техническими приспособлениями или сумели при помощи этих приспособлений так переделать себя, что больше не нуждаются в них?

– Я думаю, они бессмертны, – задумчиво проронила Кироэ. – Во всяком случае, живут очень долго.

Тэщ помялся. Он не знал, как перевести разговор на интересующую его тему, а Кироэ, хотя, кажется, понимала причину его смущения, с высокомерием истинной аристократки вовсе не пыталась помочь ему. Наконец, набравшись храбрости, он неуверенно произнес:

– Я… давно хотел сказать тебе, Кироэ. Ты мне очень нравишься.

– Ты мне тоже очень нравишься, Тэш, – вежливо отозвалась она.

– Я не в этом смысле… я в том смысле… – Тэш окончательно запутался.

– Тэш! – удивилась она. – Ты что, хочешь сделать мне предложение?

–Э…ну да!

«Вот это влип, – мелькнуло у него в голове. Но отступать было некуда. – Может, оно и к лучшему, – подумал он, – не умирать же старым холостяком».

– Ты – самая замечательная девушка из всех, что я когда-либо видел, – неуверенно сказал он.

– А много ты их видел, Тэш?

– Ну… порядочно.

– Я все-таки дочь сенатора, – гордо напомнила она. – И если ты хочешь стать моим мужем, ты должен взять на себя определенные обязательства.

– Я это и имею в виду, – уныло согласился Тэш.

Возможно, где-то в глубине души он даже печально вздохнул – он не очень-то рвался брать на себя «определенные обязательства», какими бы они ни были. Но, к своему удивлению, Тэш понял, что действительно любит Кироэ со всем ее высокомерием и упрямством и что потерять ее было бы для него равносильно катастрофе. Поэтому, собрав все свое мужество, он заявил:

– Э… я не знаю, как у вас тут принято…. официально делать предложение.

Она грустно взглянула на него.

– У нас принято идти к отцу невесты… но у меня нет отца.

– Тогда, можеть быть… если Торран у нас за старшего, может, когда он придет в себя, нам следует спросить официального разрешения у него?

Девушка помолчала, раздумывая, потом кивнула головой.

– Я думаю, это подойдет, – сказала она.

– А кто у вас… объявляет молодых мужем и женой?

– Обычно муниципальный советник. Но если… – она оживилась, темные глаза загорелись. – Но если этот обряд совершит утарийский монах, это будет просто здорово! Никто уже целых-тысячу лет не испрашивал благословение у последователей Учения! Согласно поверьям, браки, которые благословляют утарийцы, всегда бывают счастливыми.

– Ну, – сказал Тэш, – это можно устроить.

Она помялась.

– А в своем мире ты занимал высокий пост?

– Нет, – честно ответил Тэш. – Я владел сыскной конторой. Ну, знаешь, разыскивал сбежавших мужей и потерявшихся собак.

– И владел оружием?

– Да. И не буду скромничать, очень неплохо.

Она явно обрадовалась.

– Так значит, ты все равно что воин! Да еще не простой солдат, а воин-разведчик! У нас таких людей уважают!

– Ну, можно сказать и так, – согласился Тэш. Кироэ улыбнулась своим мыслям, но тут же гордо вскинула голову.

– Имей в виду, – величественно произнесла она, – я еще не дала тебе согласия.

– Конечно, – скрывая усмешку, подтвердил Тэш, – у меня и в мыслях не было, что ты так сразу…

– Но мы можем объявить о нашей помолвке.

Тэш был несколько сбит с толку подобной непоследовательностью, но он вообще не слишком высоко ставил женскую логику. Поэтому он на полном серьезе поклонился, надеясь, что не перегнул палку в этом изъявлении почтительности, и совершенно искренне заявил:

– Я буду счастлив.

Он охотно задержался бы, но Кироэ, опустив голову, вновь взялась за лютню и начала перебирать струны. Тэш понял, что девушка хочет остаться одна – хоть на один день вернуться в обстановку былого комфорта и безопасности, когда она, совсем еще девочка, росла в родительском доме.

Поэтому, не докучая ей больше, он тихо вышел из комнаты.

Теперь ему нужно было чем-нибудь занять себя до вечера. Как ни странно это звучит, но Тэш с удовольствием посидел бы в монастырской библиотеке – у утарийцев скорее всего была отличная библиотека, а последние приключения научили его не пренебрегать знаниями. Он и раньше признавал справедливость утверждения «кто владеет информацией – владеет миром», но как-то не распространял его на сведения, которые можно почерпнуть из книг и рукописей. Тэш с удивлением понял, что за время своего пребывания на чужой планете, он очень изменился – научился заботиться не только о себе и принимать на себя ответственность за жизнь других людей. Видимо, он принадлежал к породе людей, которым для того, чтобы они полностью проявили себя как личность, нужен мощный толчок извне, иначе они так и будут всю жизнь плыть по течению, не задумываясь ни о чем.

Тэш вновь прошел в сад и начал неторопливо обследовать его, удивляясь тому, что можно без опаски, вот так запросто разгуливать под деревьями. Яркие полупрозрачные плоды манили своим ароматом, и он машинально протянул руку, чтобы сорвать один, как вдруг из листвы раздался веселый голос:

– Эй, Тэш! Ты не испуган травнуться, да?

– Куэ! – воскликнул он.

И точно, это был лемур. Лакомка удобно устроился в развилке дерева, обвив для страховки хвостом ветку повыше, и уплетал плоды, точно такие же, как тот, который собрался сорвать Тэш.

– Приятственно тут находиться? – спросил лемур. – Но они не оборачивают на нас много внимания, да?

– Не хитри, Куэ, – посоветовал Тэш, устраиваясь под деревом, – ты прекрасно знаешь, что за нами наблюдают. Глаз с нас не спускают.

– Я думаю, мы им немножко мешаем, Тэш, – объяснил Куэ. – Они тут чуточку чересчур тихо живут.

– Мне сказали, что завтра нам придется лететь на драконах, – обрадовал лемура Тэш.

Куэ подпрыгнул. Шерсть на его загривке встопорщилась.

– На этих чудовинах? Да я в жизни на них не сяду!

– Сядешь, – успокоил Тэш. – Зато нам больше не придется тащиться по джунглям.

– Да они нас на лету съедят! – шипел Куэ. Тэш тихо порадовался, что ему удалось слегка сбить спесь с этого пушистого наглеца, и, оставив Куэ возмущенно подпрыгивать на дереве, направился обратно в дом. К своему удивлению, он заметил, что вокруг постепенно начинает темнеть, – видимо, он проспал почти сутки. «Что ж, – покорно подумал Тэш, – когда еще выпадет такая возможность…»

* * *

Джунгли. День седьмой

Разбудил его звук гонга. Тягучий, низкий, он, казалось, заставил вибрировать даже кости. Тэш вскочил со своего тростникового ложа. Остальные путники тоже зашевелились, сбрасывая с себя остатки ночного морока, и, к удивлению и радости Тэша, Торран проснулся и поднялся на ноги вместе со всеми, сладко потягиваясь, как хорошо отдохнувший человек. Потом он, видимо, вспомнил о том, что произошло, захлопал глазами и стал недоуменно озираться. Гладиаторы окружили его. Казалось, им все еще не верилось, что их друг восстал почти из мертвых. Они с трудом удерживались от того, чтобы дотронуться до него и проверить – не галлюцинация ли это. Торран медленно обвел взглядом собравшихся.