Текст книги "Бесстрашные"

Автор книги: Макс Лукадо

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 10 страниц)

следим за другими своими ресурсами – сколько у нас денег в банке, бензина в баке, складок на подбородке. Но сколько у нас волосков? Никто, даже самый стремительно

лысеющий человек на свете, не додумается ставить крошечный инвентарный номер

около каждого своего полоска. Мы причесываемся, стрижем волосы, красим полосы...

но мы их не пересчитываем.

Только Бог говорит: «...у вас же и волосы на голове все сочтены...» (Мф. 10:30).

То же и с полевыми птахами. Во времена Иисуса ассарий был самой мелкой

монетой в обращении. За один ассарий давали двух малых птах. Иными словами, двумя

птахами мог обзавестись любой. Но зачем они ему? Для какой цели они нужны? Что они

ему дадут?

В Евангелии от Луки Иисус заходит несколько дальше. «Не пять ли малых птиц

продаются за два ассария? и ни одна из них не забыта у Бога» (Лк. 12:6). За один ассарий

можно купить двух пташек. За два ассария, однако, – целых пять. Одну птичку

торговец дает в придачу.

В обществе и сейчас есть свои «малые птахи» – неприметные люди, которые

чувствуют себя не слишком нужными, легко заменимыми, не стоящими и ассария. Они

кооперируются для поездок на работу на автомобиле, а работают в тесных клетушках.

Кто-то почует в картонных коробках на тротуарах, кто-то – в своем доме под одеялом.

Общее у них то, что все они ощущают свою ничтожность.

Целую стаю малых птах вы могли бы обнаружить в китайском сиротском приюте

для глухонемых. Китайская политика «один ребенок в семье» ведет к отсеву слабых.

12

Мальчики предпочтительней девочек. Здоровые дети лучше больных. У китайских

детей, лишенных речи или слуха, остается совсем мало шансов на нормальную

плодотворную жизнь. Со всех сторон к ним приходит один и тот же сигнал: «ты не

нужен».

Поэтому, когда кто-то утверждает противоположное, их сердце тает. Джон Бентли, миссионер в Китае, описывает один из таких моментов. Глухим детям из провинции

Хэнань, брошенным своими родителями, давали переведенную на мандаринский

диалект мою книгу «Ты – необыкновенный». В ней рассказывается о Пунчинелло, деревянном человечке из деревни деревянных людей. У ее жителей есть обычай

приклеивать звезды на тех, кто чего-то достиг, и кружки – на неудачников. У

Пунчинелло уже столько кружочков, что новые ему приклеивают просто так, без

причины.

Но потом Пунчинелло встречает Элои, своего создателя. Элои, поддерживая

деревянного человечка, советует ему не обращать внимания на чужие мнения. «Это я

тебя создал, – объясняет он. – А я работаю без брака».

Пунчинелло никогда не слышал таких слов. А когда услышал, кружочки с него так и

посыпались. И когда дети в китайском приюте знакомятся с подобной идеей, их мир

начинает меняться. Предоставлю Джону возможность описать одну из таких минут.

Когда эту книжку раздали детям и персоналу школы для глухих, произошло неожиданное. В

какой-то момент все заплакали. Я не мог понять, почему они так реагируют... Американцам идея

поддержки слабых как-то ближе... Не так в Китае, тем более для этих детей, которые

практически заброшены и совершенно не нужны своим биологическим родителям, потому что

родились «неполноценными». Когда они читают и им вдруг открывается, что каждый из них

имеет особую ценность просто потому, что создан любящим Творцом... все как один начинают

плакать – и учителя вместе с ними! Это что-то невероятное!2

А вам нужны такие напоминания? Не может ли быть, что эти слова дойдут до ушей

одной из малых птах? Если да, пора заняться этим страхом своей незначительности.

Отнеситесь к нему серьезно. Страх, что вы – ноль без палочки, может превратиться в

некую программу, установку, разрушив вашу жизнь. Это получается примерно так.

Вы постепенно скатываетесь к низкооплачиваемой работе, которая лишь отнимает

у вас силы. Зарплаты хватает впритирку на оплату текущих счетов. Ваши Богом данные

способности вянут, словно розы без воды. Но тут вы читаете о вакансии, которая

рассчитана на ваши навыки и поможет раскрыть ваши способности. И в минуту

нетипичной для вас смелости вы отправляете свое резюме. Работодатель приглашает

вас на собеседование. Вот тогда-то к вам и возвращается менталитет народца

Коротышек. «Я не смогу произвести нужное впечатление, – стонете вы. – На

собеседовании я буду выглядеть идиотом. Мне зададут вопросы, на которые я не смогу

ответить. Меня на эту работу ни за что не возьмут». У мыши в львином логове больше

шансов на успех. Вы действительно терпите неудачу и спускаетесь еще на одну

ступеньку вниз, в подвал самоуничижения.

Или представьте себе девушку, которую пригласил на свидание симпатичный

парень. Настолько симпатичный, что она не понимает, что он в ней нашел. Она не из его

лиги. Узнав ее получше, он ее непременно бросит. Да что там, ей вряд ли удастся его

заинтересовать хотя бы на один вечер. Неуверенность подталкивает ее

воспользоваться единственным оружием, которое она считает надежным, – своим

13

телом. Она спит с ним на первом же свидании из страха, что второго не будет. В итоге

она чувствует себя той одноразовой посудой, которой как раз и не хотела стать.

Страх собственной никчемности приводит людей к тем самым результатам, которых они опасались, к той самой жизни, которой пытались избежать, активизирует

тот самый сценарий, который им так не нравился. Если баскетболист, встав с мячом на

линию штрафного броска, примется твердить себе: «Я ни за что не попаду, я ни за что не

попаду», знаете, что будет? Он ни за что не попадет. Если вы приметесь день за днем

приговаривать: «Я не смогу сделать ничего стоящего, я никчемный», знаете, что будет?

Вы заточите себя в мрачном узилище без надежды на досрочное освобождение.

Более того, вы противоречите Богу. Сомневаетесь в Его суждениях. Критикуете Его

вкусы. Бог считает, что каждый человек «созидаем был в тайне» (Пс. 138:15). Что он

«дивно устроен» (Пс. 138:14). Бог не перестает думать о вас! Даже не пытайтесь

представить, сколько у Него мыслей о вас, «они многочисленнее песка» (Пс. 138:18).

Почему Он вас так любит? По той же причине, по какой художник любит свои

картины, и корабел – свои корабли. Вы воплощаете Его замысел, а неудачных

замыслов у Него не бывает. «Ибо мы – Его творение, созданы во Христе Иисусе на

добрые дела, которые Бог предназначил нам исполнять» (Еф. 2:10).

Каждый год десятки тысяч женщин собираются на конференциях «Жен веры».

Одна из причин – желание получить слова утешения. Услышав, как выступавшие одна

за другой рассказывали о сострадании Бога к Своим детям, какая-то из участниц

прислала такое электронное письмо:

В фильме «Капитан Крюк» Питер Пэн вырос, постарел, обрюзг и стал совсем не похож на того

Питера Пэна, которого знали попавшие в беду дети. Когда они горько плакали о том, что это —

НЕ ТОТ Питер Пэн, самый маленький ребенок взял его за руку и притянул к себе. Потом положил

ему ладони на лицо и начал гладить, совершенно меняя внешность. И, глядя ему в глаза, воскликнул: «А вот и ты, Питер!»

На конференцию «Жен веры» я принесла с собой немало тяжелых бремен, о которых мог

знать только Бог. И на протяжении этих дней я ощущала на своем лице ладони Бога, стирающего

все лишнее. А потом я расслышала, как Он восклицает: «А вот и ты! А вот и ты!»3

Тсс. Прислушаемся. Слышите? То же самое Бог говорит вам. Видя в вас ту красоту, которую затмили годы, ту искорку, которую пыталось отнять время. С любовью к тому

человеку, которого Он видит в вас. «А вот и ты! А вот и ты!»

Нам достаточно Бога. Не правда ли? Хватит с нас ходулей и подпорок, хватит

спотыкаться и падать. Пусть другие играют в глупые игры. Но не мы. Мы нашли кое-

что получше. Точно так же, как и кое-кто из обитателей Ходульного.

Там в шесть часов по вечерам —

С тех пор как Плотник к ним пришел,

Мы видим тот же балаган.

В ничтожном высшее нашел

И выбросил ходули вон.

Они еще приходят,

Система их пошла на слом...

Но прежней нет толпы —

Не все теперь боятся

«Ведь выше звезд на небесах

Остаться вне игры,

Ты Мною оценен,

Поэтому доверься Мне,

Ходи ногами по земле».

14

Бог от меня устал

3

...Дерзай, чадо! прощаются тебе грехи твои. Мф. 9:2

Страх разочаровать Бога

Нобль Досс выронил мяч. Всего один мяч. Одна передача. Одна ошибка. Досс

допустил ее в 1941 году. И с тех пор это его терзало.

– Из-за меня мы не выиграли национальный чемпионат, – говорит он.

Футбольная команда Техасского университета была признанным лидером

чемпионата. Надеясь закончить сезон без поражений и принять участие в матче

«Розовой чаши»3, команда вышла на поединок с соперником по университетской

ассоциации – футболистами из Университета Бейлора. При счете 7:0 в третьем

периоде ведущий игрок «длиннорогих»4 сделал дальний пас полностью открытому

Доссу.

– От ворот меня отделяли, – вспоминает Досс, – только двадцать ярдов травы.

Передача была прицельной. Болельщики «длиннорогих» вскочили со своих мест.

Досс, с его «верной рукой», увидел мяч и принял его, но тот выскользнул.

Футболисты Бейлора поднажали и сравняли счет за несколько секунд до конца

состязания. Техасцы лишились своего высочайшего рейтинга и вместе с ним – шансов

попасть на матч «Розовой чаши».

– Я вспоминаю о той игре каждый день, – признается Досс.

Не то чтобы ему больше нечего было вспомнить. Счастливое супружество на

протяжении свыше шестидесяти лет. Отец. Дед. Во время Второй мировой войны

служил на флоте. Однажды даже попал с товарищами по команде на обложку журнала

«Лайф». Играя в свои студенческие годы, перехватил семнадцать передач – это рекорд

университета. Дважды становился чемпионом Национальной футбольной лиги, когда

играл в «Филадельфия Иглз». Его имя есть в залах славы – Техасской школы и

«длиннорогих».

Большинство болельщиков помнит выигранные благодаря Доссу матчи и принятые

им передачи. Досс помнит ту, которую не смог принять. Однажды, на встрече с новым

главным тренером «длиннорогих», Досс рассказал ему о запоротом мяче. С той игры

прошло пятьдесят лет, но рассказывал он со слезами на глазах1.

3 Ежегодный матч двух лучших команд студенческого футбола в г. Пасадена, шт. Калифорния, который проводится с 1902 г., а с 1932 г. – на стадионе «Розовая чаша». – Примеч. ред.

4 «Длиннорогие» – прозвище техасцев. – Примеч. пер.

15

Воспоминания о запоротых передачах тускнеют медленно. Они порождают

одинокий страх – страх, что мы разочаруем людей, подведем команду, не оправдаем

надежд. Страх, что мы не выполним свою задачу, когда это будет необходимо, что

другие пострадают из-за нашей криворукости и косоглазия. Нет, конечно, многие из нас

с радостью променяли бы свои ляпы на ту ошибку Досса. Если бы только всего-то и

беды было, что мы не смогли принять одну передачу... Если бы мы разочаровали только

нашу футбольную команду...

У меня есть приятель, который, по его собственному признанию, впустую потратил

первую половину своей жизни. Наделенный больше талантами, нежели здравым

смыслом, он наживал капиталы и врагов с головокружительной скоростью. Теперь он из

тех, о ком поют грустные песни в стиле кантри. Разрушенный брак. Обозленные дети.

Печень его функционирует так, будто насквозь пропиталась водкой (впрочем, почему

«будто»?).

Когда мы с ним разговариваем, его глаза бегают туда-сюда, словно у человека, прислушивающегося к чьим-то шагам. Прошлое преследует его полицейским сыщиком.

Наши разговоры крутятся вокруг одного и того же вопроса – «сможет ли Бог простить

меня?».

– Он дал мне жену, я все испортил. Он дал мне детей, я и их упустил.

Я пытаюсь объяснить ему:

– Да, ты ошибся, но сам ты – не ошибка. Бог приходил на землю ради таких

людей, как мы.

Он впитывает мои слова, словно пустыня – ливень. Когда мы с ним встретимся в

следующий раз, ему снова будет необходимо их услышать. Иссушенной страхом почве

нужно постоянное орошение.

Я переписываюсь с одним заключенным. Фактически, большую часть переписки

ведет он. Ему предстоит еще от трех до пяти лет размышлений о своих финансовых

нарушениях. В его письмах поочередно берут верх чувства стыда и тревоги – стыда за

ошибку, тревоги по поводу ее последствий. Он разочаровал всех, кого любил. В том

числе Бога. В особенности Бога. Он боится, что его грехи переполнили чашу терпения

Господа.

В этом он далеко не одинок. «У источника Божьей благодати должно быть свое

дно», рассуждаем мы. «Рассчитывать на прощение можно лишь определенное число

раз, не больше», настаивает наш здравый смысл. «Если все время пользоваться

милосердием в кредит, рано или поздно обанкротишься». Дьявол обожает такую

логику. Если бы он смог убедить нас, что Божья благодать выдается строго по квоте, мы

пришли бы к такому логическому заключению: наш счет исчерпан. Бог закрыл двери к

Своему престолу. Стучитесь, сколько хотите; молитесь, пока не надоест. Доступ к Богу

закрыт.

«Доступ к Богу закрыт» – и налетает целый рой тревог. Мы – сироты, беззащитные и беспомощные. Небеса, если они вообще существуют, вычеркнуты из

нашего маршрутного листа. Раненые в этой жизни и обреченные в следующей. У страха

разочаровать Бога – острые зубы.

Но у Христа есть клещи. Первым Своим высказыванием о страхе Он начинает

удалять клыки: «...дерзай, чадо! прощаются тебе грехи твои» (Мф. 9:2). Заметьте, что

16

Иисус соединяет дерзновение и прощение грехов в одном предложении. Может ли

смелость начинаться с решения проблемы греха? Давайте разберемся.

Иисус говорит это человеку, который не может ходить. «...Принесли к Нему

расслабленного, положенного на постели» (Мф. 9:2). Парализованному человеку не под

силу было выгуливать собаку или бегать трусцой. Но у него было четверо друзей, действовавших по наитию. Когда до них дошел слух, что их город посетил Иисус, они

положили своего товарища на циновку и пошли к Учителю. Встреча с Христом сулила их

приятелю много хорошего.

Целая толпа набилась в тот дом, где учил Иисус. Люди сидели на подоконниках, теснились в дверных проемах. Вы бы подумали, что в Капернауме – не иначе как

настоящее богоявление. Однако друзья расслабленного были не из тех, кто легко

сдается, и они придумали свой план. «...Не имея возможности приблизиться к Нему за

многолюдством, раскрыли кровлю дома, где Он находился, и, прокопав ее, спустили

постель, на которой лежал расслабленный» (Мк. 2:4).

Рискованный шаг. Большинству домовладельцев не нравится, когда кто-то

начинает разбирать их крышу. Среди парализованных редко встречаются фанаты

прыжков на тарзанке через дыру в кровле. И далеко не все учителя приветствуют

импровизированные спектакли во время своего урока. Мы не знаем, как отреагировали

на происходящее хозяин дома и пассажир «лифта». Но мы знаем, что Иисус не

возражал. Матфей только что не расписывает, какая улыбка заиграла на Его лице.

Христос дает благословение, прежде чем о нем попросили. И благословение это

совершенно неожиданное: «...дерзай, чадо! прощаются тебе грехи твои» (Мф. 9:2).

Разве не ожидали мы услышать другие слова? «Дерзай. Твои ноги вылечены. Паралич

прошел. Подавай заявку на Бостонский марафон».

У человека ноги как вареные макаронины, однако Иисус одаривает его

милосердием, а не мускулами. О чем Он думает? Очень просто. Он думает о

глубочайшей нашей проблеме – о грехе. Он озабочен глубочайшим нашим страхом —

страхом не оправдать ожиданий Бога. Прежде чем исцелить тело (это уже потом), Иисус исцелил душу. «...Дерзай, чадо! прощаются тебе грехи твои» (Мф. 9:2).

Грешить – значит не считаться с Богом, пренебрегать Его заповедями, отвергать

Его благословения. Грех – это жизнь без Бога, жизнь для себя и ради себя. Жизнь

грешника сосредоточена на его «я», а не на Боге. Не это ли выбрали Адам и Ева?

До своего грехопадения они обитали в мире без страха. Были едины с творением, едины с Богом, едины друг с другом. Эдем был заповедным миром с одной заповедью

– не прикасаться к дереву познания добра и зла. Адам и Ева имели свободу выбора, и

день за днем они выбирали доверие к Богу. Но потом появился змей, посеял семена

сомнений и сделал заманчивое предложение. «Подлинно ли сказал Бог...» – вопрошает

он (Быт. 3:1). «...Вы будете, как боги...» – обещает он (Быт. 3:5).

Похоже на то, что Ева испугалась. Кто-то говорит, что она была исполнена

гордости, дерзости, непокорства... но не было ли там прежде всего страха? Страха, что

Бог не дает ей чего-то важного, что она чего-то лишена? Страха, что Эдема ей не будет

достаточно? Что и Бога ей не будет достаточно? Что Бог ее не спасет?

Представьте, что она и Адам побороли бы эти страхи. Не оставили бы почвы для

посеянных змеем семян сомнения. «Ошибаешься, пресмыкающееся. Наш Творец дал

17

нам все, что нужно. У нас нет причин усомниться в Нем. Возвращайся-ка в дыру, из

которой выполз». Но ничего подобного они не сказали. Они не совладали со страхом, и

страх овладел ими.

Ева перестала доверять Богу и взяла дело – и плод – в свои руки. «На случай, если

Бог не может этого сделать, я все устрою сама». Адам присоединился к ней.

Адам и Ева поступили так, как поступают очень испуганные люди. Они попытались

спастись бегством. «...И скрылся Адам и жена его от лица Господа Бога между

деревьями рая. И воззвал Господь Бог к Адаму, и сказал ему: где ты? Он сказал: голос

Твой я услышал в раю, и убоялся...» (Быт. 3:8-10).

Страх, если с ним не совладать, ведет к греху. Грех ведет к стремлению спрятаться.

Так как все мы согрешили, мы все прячемся, хотя и не в кустах, но в своих

восьмидесятичасовых рабочих неделях, во вспышках раздражения, в религиозной

активности. Мы избегаем общения с Богом.

Мы убеждены, что Бог должен ненавидеть нашу склонность ко злу. Еще как

убеждены! Ведь нам самим не нравится то, что мы говорим и делаем. Мы презираем

свои похотливые мысли, безжалостные суждения и эгоистические поступки. Если нас

самих тошнит от нашего греха, насколько отвратительней он должен быть святому

Богу! Мы делаем практическое умозаключение: мы непоправимо рассердили Бога. Так

что же нам еще остается, если не лезть в кусты при звуке Его голоса?

Как говорит пророк Исайя, из-за греха мы доходим до такого же одиночества и

смятения, как заблудившиеся овцы. «Все мы блуждали, как овцы, совратились каждый

на свою дорогу...» (Ис. 53:6). Если бы пророк хоть раз увидел мою собаку, он мог бы

написать: «Все мы блуждали, как Молли...»

У такой славной собачки все же есть какое-то упрямство, своеволие. Едва ей в нос

ударит запах жарящегося на соседнем участке шашлыка или свежих пищевых отходов

– и уже никакими командами ее не остановишь. О, вы не знаете, сколько раз ваш

пастор гонялся за этой богомерзкой собачонкой по улицам, увещевая ее отнюдь не

пасторскими проповедями. Она «грешит» – живет так, будто ее господина и

наставника не существует. Она вечно блуждает.

На прошлой неделе мы подумали, что она доигралась. Мы расклеили ее

фотографии на всех столбах, ездили по окрестностям, звали и звали ее. Наконец, после

целого дня тщетных усилий, я пошел в приют для бродячих животных. Я описал

внешность Молли управляющей. Пожелав мне удачи, она показала на барак, над

дверями которого виднелась вывеска «Потерявшиеся собаки».

Предостережение мягкосердечным любителям животных: не ходите туда! С такой

трагедией я не сталкивался с тех пор, как в моем родном городе закрыли кинотеатр

для автомобилистов. Клетка за клеткой – тоскующие, испуганные глаза. Большие

круглые. Узкие черные. Вот настойчивый взгляд из-под мохнатых бровей кокер-

спаниеля. Вот еще один взгляд – лысого, как коленка, чихуахуа. Породы разные, а беда

одна. Растерянные, словно слепые гуси, которые понятия не имеют, как вернуться

домой.

Два терьера, согласно табличке над загоном, были подобраны на отдаленном

шоссе. Кто-то нашел за гаражами старого пуделя. Я было подумал, что отыскал Молли, увидев золотистого ретривера с жесткой шерстью. Но это была не она. Это вообще был

18

он – с такими карими, прожженными одиночеством глазами, что они чуть было не

завоевали ему место на заднем сиденье моей машины.

Я не нашел в приюте Молли.

И тут меня охватил безумный порыв. Меня тянуло провозгласить весть Иисуса:

«Радуйтесь! Вы больше не заблудшие!» Меня тянуло забрать всех бездомных к себе

домой, открывать дверцу за дверцей и набивать в машину лающих и виляющих

хвостами блудных братьев наших меньших. Я этого не сделал. Как мне ни хотелось

выручить собак, остаться женатым человеком мне хотелось еще больше.

Но такой порыв у меня был, и он помог мне понять, почему в первом Своем

провозглашении бесстрашия Иисус говорит о прощении. Да, мы разочаровали Бога. Но

– нет, Бог нас не оставит.

...Избавившего нас от власти тьмы и введшего в Царство возлюбленного Сына Своего...

Кол. 1:13

Верующий в Него не судится...

Ин. 3:18

...Чтобы всякий, видящий Сына и верующий в Него, имел жизнь вечную; и Я воскрешу его в

последний день.

Ин. 6:40

Сие написал я вам, верующим во имя Сына Божия, дабы вы знали, что вы, веруя в Сына

Божия, имеете жизнь вечную.

1 Ин. 5:13

Иисус слишком сильно нас любит, чтобы оставлять нам сомнения в Его благодати.

Его «совершенная любовь изгоняет страх» (1 Ин. 4:18). Если бы любовь Бога не была

совершенной, у нас имелись бы все основания для беспокойства. Несовершенная

любовь хранит перечень наших грехов и частенько в него заглядывает. Бог не ведет

счета нашим ошибкам. Его любовь изгоняет наш страх, потому что Он изгоняет наш

грех!

Положите себе на сердце это обетование и завяжите узелок. Запомните слова из

послания Иоанна: «ибо если сердце наше осуждает нас, то тем более Бог, который

больше нашего сердца и знает всё» (1 Ин. 3:20)5. Когда чувствуете себя непрощенными, избавляйтесь от этого чувства. Эмоции не имеют права голоса. Вернитесь к Писанию.

Слово Божье на голову выше нашей самокритики и сомнений в себе.

Вот как наставлял Тита апостол Павел: «Ибо явилась благодать Божия, спасительная для всех человеков... Сие говори...» (Тит. 2:11, 15). Знаете ли вы Божью

благодать? Тогда можете жить смело, жить с размахом. Можете раз за разом

стремиться взлететь – Его страховочная сеть подхватит вас в падении.

Ничто так не пробуждает в сердце храбрость, как ясно различимое прикосновение

благодати.

5 Ср. в Новом Завете в переводе с греческого под редакцией епископа Кассиана (Безобразова):

«...мы – от истины и успокоим пред Ним сердце наше, в чём бы ни осуждало нас сердце; ибо Бог

больше сердца нашего и знает всё» (1 Ин. 3:19,20). – Примеч. ред.

19

И ничто так не пробуждает в сердце страх, как неведение милосердия. Можно

сказать вам откровенно?

Если вы не приняли Божье прощение, вы обречены на страх. Ничто не избавит вас

от терзающего душу осознания того, что вы пренебрегли своим Создателем и не

выполняете Его наставления. Никакие таблетки, жизнерадостные слоганы, психиатры, материальные приобретения не могут успокоить сердце грешника. Вы в силах

притупить свой страх, но не в силах от него избавиться. Это по силам только Божьей

благодати.

Вы приняли Христово прощение? Если нет, примите. «Если исповедуем грехи наши, то Он, будучи верен и праведен, простит нам грехи наши и очистит нас от всякой

неправды» (1 Ин. 1:9). Молитва ваша может быть совсем простой: «Отче, мне нужно

прощение. Признаю, что отвратился от Тебя. Пожалуйста, прости меня. Предаю душу

мою в Твои руки и верую в благодать Твою. Молю Тебя ради Иисуса; аминь».

Получив Божье прощение, живите прощенными! Иисус исцеляет ваши ноги, так

ходите же! Иисус открыл дверцу загона – шагните на свободу. Когда вас освобождает

Иисус, вы действительно свободны.

Но, может быть, для начала вам понадобится разобраться с кое-каким

кукареканьем. Букер Т. Вашингтон6 рассказывает полезную и поучительную историю о

том, как однажды это сделала его мать. В детстве он каждое утро, как и все рабы на

плантации, просыпался по утрам от пронзительного петушиного крика. Задолго до

восхода солнца одиозный вопль врывался в хижины из дерна, напоминая Вашингтону и

его товарищам, что пора вставать и отправляться на хлопковые поля. Кукареканье

стало символом их подневольной жизни с каторжной работой от рассвета до заката.

Но затем появилась Декларация об освобождении. Авраам Линкольн объявил

рабов свободными. На следующее утро маленького Букера вновь разбудил петух.

Только на этот раз его мать погналась за петухом по двору с топором в руках. Семья

Вашингтон зажарила свой будильник и съела на завтрак. Первым актом их свободы

стало искоренение памяти о рабстве.

А вам не мешает спать некое кукареканье? Возможно, пора подточить топор. Это

великая весть Евангелия – да, благодать реальна, и реальна наша свобода2.

Кстати, а что там с потерявшейся Молли? Она нашлась в соседском дворе.

Оказалось, что она пропадала не так уж далеко от дома, как все мы боялись. То же

самое и с вами.

6 Букер Талиафер (Тальяферро) Вашингтон (1856 —1915) – борец за просвещение американских

негров, оратор, политик, писатель. – Примеч. ред.

20

Прочь, заботы

4

Посему говорю вам: не заботьтесь для души вашей, что вам есть и что пить, ни для тела вашего, во что одеться. Мф. 6:25

Страх нехватки чего бы то ни было

Мисс Невроз, стоя в аэропорту в очереди к рамке, снимает с руки браслет. Она уже

поставила туфли на конвейер и выложила в пакет все тюбики и флаконы с жидкостями, достала из кошелька посадочный талон. Со сжимающимся от волнения желудком она

ждет, когда настанет ее черед пройти через портал сканера, который подтвердит, что

оружия у нее нет. Она тревожится, нет ли на полу грибка, достаточно ли опытен

персонал, и невольно задумывается, куда канули те времена, когда пассажир мог сразу

пройти к турникету и попасть на свой рейс. Мысли ужасные, но их не отогнать. «В наше

время удача может изменить нам в любой момент...» Позади рентгеновского аппарата

виднеется сотрудник службы безопасности, водящий зондом вокруг какой-то бабули.

Мисс Невроз начинает было ей сочувствовать, но тут же себя одергивает. Террористы

тоже стареют. Теперь она тревожится, не полетит ли бабуся ее самолетом.

* * *

Мистер Невроз сидит на задней парте на своих занятиях по английскому. Он бы

предпочел сидеть впереди, но пока он дожидался городского автобуса и тащился через

вечерние пробки, лучшие места уже заняли. Его ладони все еще пахнут средством для

мытья посуды, которую он мыл с шести утра. Через двенадцать часов ему снова

вставать к раковине, но сейчас он изо всех сил постарается разобраться в дебрях

глаголов, наречий и существительных. Похоже, все остальные уже в этом разобрались.

Но не он. Он никогда не составлял грамматическую схему предложения на родном

испанском – так где ж ему составить ее на чужом английском? Только вот без знания

английского – куда ты пойдешь дальше мытья тарелок? У мистера Невроза больше

вопросов, чем ответов, больше трудных обязанностей, чем сил для их выполнения, и

нередко он подумывает – не махнуть ли на все рукой?

* * *

Миссис Невроз считает, что ее сын должен носить шарф. Сегодня температура уже

не поднимется перед начинающимися заморозками, а она-то знает, что большую часть

своего обеденного перерыва сын будет гонять футбольный мячик по заиндевевшей

траве. Она хорошо понимает, что говорить сыну про шарф бесполезно.

Тринадцатилетние шарфов не носят. Но ее тринадцатилетний подвержен всем

отоларингическим инфекциям, так что она засовывает свернутый шарф в его ранец

рядом с домашним заданием по алгебре, над которым они вчера вместе бились до

21

поздней ночи. Миссис Невроз напоминает сыну еще раз проверить домашние задания, целует на прощание и смотрит, как он бежит с их крыльца к остановившемуся

школьному автобусу. Переведя взгляд на пасмурное небо, она спрашивает Бога, не

сбрасывает ли Он уставшим до изнеможения мамашам какие-нибудь спасательные

комплекты. «Здесь одному Твоему созданию очень нужно побольше сил».

* * *

Невроз просыпается сегодня в полпятого утра, мучаясь из-за этой главы. К пяти

вечера ее необходимо закончить. Я зарываюсь головой под подушку, тщетно пытаясь

вернуться в блаженное небытие сна, не ведающего о графиках и последних сроках.

Увы, слишком поздно. Стартовый пистолет выстрелил. Олимпийская эстафета синапсов

промчалась по моему мозгу, подняв волну адреналина. Так что Невроз

выкарабкивается из постели, одевается и, прокравшись к двери, едет по безмолвным

улицам в мой офис. Я ворчу, сначала по поводу своего забитого до предела расписания, потом – насчет собственного неумения распорядиться своим временем. Невроз

открывает дверь, включает мой компьютер, пробегает взглядом появившиеся на

экране монитора строки и улыбается первой цитате – словам Иисуса о заботах.

Посему говорю вам: не заботьтесь для души вашей, что вам есть и что пить, ни для тела вашего, во что одеться.

Мф. 6:25

Не заботьтесь, будет ли у вас достаточно всего необходимого. На нашем пути

грозными препятствиями встают нехватка и истощение ресурсов. Недостаток времени, везения, мудрости и знаний. Словно бы у нас все на исходе, поэтому мы так

тревожимся. Но тревоги ничему не помогают.

Взгляните на птиц небесных: они ни сеют, ни жнут, ни собирают в житницы; и Отец ваш Небесный

питает их. Вы не гораздо ли лучше их? Да и кто из вас, заботясь, может прибавить себе росту хотя

на один локоть?

Мф. 6:26-27

Беспокойство не наполнит зоб птицы пищей и лепестки цветка – жизненными

соками. Но вроде бы птицы и цветы способны благоденствовать, обходясь без лекарств

от язвы желудка. Более того, можно целое десятилетие своей жизни посвятить

тревогам о ее недолговечности, но не продлить ее тем самым хотя бы на одну минуту.

Тревоги ничего не приносят.

Допустим, я бы по-другому реагировал на неприятный звонок будильника. Вместо

того чтобы взяться за дело, я бы свернулся в позе эмбриона и жалобно захныкал:

«Издатели хотят слишком многого! Каждый год – по новой книге. В каждой книге —

все главы дописаны. Нет, даже Иисус не выдержал бы такого напряжения. Мне ни за что

не успеть к сроку. И тогда в издательстве меня возненавидят и расторгнут контракт.

Книгопродавцы узнают, что Лукадо не сдал рукопись в срок, и сожгут мои книги у себя

на заднем дворе. Жену мою заклюют, детей выгонят из школы. Думаю, на завтрак мне

просто необходима стопочка-другая виски».

Видите,

что

происходит?

Вполне

законная

озабоченность

обернулась

безнадежным, как жизнь алкоголика, страхом. Я шагнул в пограничное с неврозом

состояние. Больше ничего не планируя и ни к чему не готовясь, я вступил в братство «О, 22

горе мне, о, горе». От этого нас предостерегал Христос. Послушаем, как звучат Его

слова в одном из английских переводов: «Посему говорю вам, перестаньте все время

волноваться (беспокоиться, тревожиться) о своей жизни» (Мф. 6:25).

Иисус осуждает не наши законные заботы о выполнении своих обязанностей, а тот