355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Макс Брэнд » Король поднебесья » Текст книги (страница 3)
Король поднебесья
  • Текст добавлен: 8 сентября 2016, 19:28

Текст книги "Король поднебесья"


Автор книги: Макс Брэнд


Жанр:

   

Вестерны


сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 19 страниц)

Глава 5. Элизабет развлекает гостя

Может быть, впервые в своей беспокойной жизни Каррик Данмор изведал, что такое покой. Однако где-то в глубине душе он чувствовал, что это – тоже нечто вроде приключения, причем самое странное из тех, что выпадали на его долю. То, что его так радушно приняли в семью, о существовании которой еще вчера и не подозревал, казалось ему каким-то сновидением. А кроме всего прочего, он чувствовал, как при одном только взгляде на Элизабет Фурно в душе его просыпается невольное уважение.

Стоило ему только подумать об этом, и на губах у Каррик появилась насмешливая улыбка… вдруг он понял, что глаза у него снова слипаются, и опять провалился в сон, в котором увидел самого себя, в доспехах, с тяжелой боевой секирой, которой крушил стены тюрьмы, чтобы вызволить оттуда своего несчастного родственника. Все это он видел так живо, будто наяву.

– Может, Роберт Брюс и король Шотландии, а я – король Данморов! – крикнул он и в тот же миг проснулся. Был уже вечер, и по комнате протянулись мягкие тени, а в изножье его постели стояла Элизабет Фурно.

– Да вы, я вижу, любитель поспать, – сказала она, – Доктор уже был, вертел и крутил вас, как игрушку, а вы даже и ухом не повели!

– Что он сказал?

– Уверил меня, что уже утром вы будете на ногах.

– Вот это здорово, – воскликнул Данмор. – Присаживайтесь, кузина Элизабет. Рад, что вы пришли.

– Вы проголодались, – улыбнулась Элизабет. – У вас глаза горят, как у волка!

Ему показалось, что эта мысль ее забавляет.

Он поднял руку и указал на картину на стене.

– Сдается мне, я ходил по этим улицам, – сказал Каррик. – Стоило мне только закрыть глаза, как я там оказался. Я чувствовал себя, словно родился и прожил там всю жизнь. Все это было так живо, что я никак не мог понять, что я тут делаю в этой постели!

– Вам она понравилась? – просияла она.

– Очень, – кивнул Данмор.

– Спасибо, – серьезно ответила Элизабет, – тем более, что это я рисовала. Крохотный городок на полпути между Ниццей и Монте-Карло. Выглядит так, словно в любую минуту сползет вниз по склону. А вот это замок. Кстати, не смотрите, что он такой маленький, даже целой армии не под силу взять его приступом. Видите, он стоит на голых неприступных скалах, обдуваемых со всех сторон ветрами, где и зацепиться-то не за что. Один из старых владельцев замка в прежние времена, поссорившись с семьей, взбирался на одну из дозорных башен и развлекался тем, что швырял вниз громадные обломки скал, а те с грохотом пролетали через весь замок до самого погреба.

Данмор скривился в усмешке.

– Да, старые, добрые времена! – протянул он.

– О да, – кивнула Элизабет. – Хорошие времена для людей, подобных Каррику Данмору! – и засмеялась.

– То есть… я хотела сказать, что тот Каррик был другом Роберта Брюса, – добавила она

– Неужто эта парочка нашла общий язык? – удивился Каррик.

– Да, они в конце концов стали друзьями. Само собой, вначале Роберт Брюс страшно гневался, когда получил столь наглый ответ, да еще от человека, который в сущности был обычным разбойником, хоть и главарем целой шайки, к тому же даже не рыцарем, самым обычным сервом. Так что король собрал свою армию и повел ее к Каррик Кастлу, рассчитывая взять его приступом. Прежний граф с радостью присоединился к нему. Но когда его собственные люди пошли на приступ, то их ждал там такой прием, что они градом посыпались с крепостных стен, а потом бежали без оглядки, побросав и убитых, и раненых!

– Король смотрел на замок и облизывался, словно голодный пес на мозговую кость. Но в конце концов он решил, что косточка слишком велика для него, да и к тому же он вовсе не так уж голоден. Поэтому он послал в замок гонца с предложением пойти на мировую и Каррик Данмор вышел поприветствовать короля. Он пригласил его в замок и устроил в честь него пир, а король за столом осыпал его похвалами. Он даже сказал, что у такого человека непременно должны быть благородные предки, а Каррик тут возьми и похвастай, что, дескать, так оно и есть.

– Это как раз и есть та самая причина, по которой и я всегда так жаждал почестей и славы, – сказал Каррик Данмор. – Мои благородные предки! Вот они перед вами – мой прапрадед, – продолжал он, беря в руку тяжелое копье, – мой прадед, мой дед и отец.

– И с этими словами он указал на щит, огромный меч и боевую секиру.

– Держу пари, королю это не слишком понравилось, – с любопытством воскликнул Каррик.

– Еще бы! Все эти благородные предки ничего не стоят без Божьего благословения! – сказал он

– Этого добра у меня хватает, – ответил Каррик Данмор, и вытащил кинжал, длинный и тонкий, словно сосулька, что так ярко сверкают в лучах зимнего солнца.

– И что дальше? С этого самого дня они с королем стали приятелями? – спросил юноша.

– Да, они подружились. Но Каррик Данмор так и не согласился стать рыцарем и принять титул. Король недоумевал и все спрашивал, неужели же ему не хочется носить благородное имя, на что Каррик неизменно отвечал – «У вас, Ваше Величество, такая прорва разных герцогов, графов, баронов и простых рыцарей, что преврати Господь каждого из них в колос, так зерна хватило бы до Второго Пришествия! Но во всей Шотландии есть только один Данмор!» Достойный ответ, правда? – спросила Элизабет.

– Чертовски хороший ответ! – кивнул молодой человек. Они переглянулись и дружно расхохотались. – Наверное, он умер богатым человеком? И счастливым?

– Да, думаю, он был богат, хотя никогда не владел обширными землями. Человек он, по всей видимости, был довольно-таки ленивый и чтобы заставить его встряхнуться, нужно было по меньше мере осадить замок.

– Ага! – воскликнул Каррик Данмор, приподнимаясь на локтях. – Стало быть, он был лентяй?

– Говорят, что он мог просидеть целый день, греясь на солнце, и даже пальцем не пошевелить.

Пораженный услышанным, юноша замер с полуоткрытым ртом.

– Ну и ну, – наконец пробормотал он. – Как же он тогда разбогател, хотелось бы мне знать?

– Об этом же как-то раз спросил и король. Ему было страшно любопытно, откуда у Каррика такие богатства, ведь он день-деньской бил баклуши, а вокруг замка не было ни клочка земли и ни единой деревушки, которые он мог бы по праву назвать своими. Вместо ответа Каррик Данмор повел короля на башню замка и повел рукой в сторону горизонта.

– Оглянитесь, – сказал он, – там, к югу, пасется мой скот.

– На каких землях? – спросил с удивлением король.

– На поднебесных, – ответил Каррик, – и жиреет на синеве неба.

– И как же далеко к югу пасется твой скот? – удивился король, который все еще ничего не понимал.

– До самого Оксенфорда, – ответил Каррик. Этого было достаточно, с таким же успехом он мог бы сказать – до Оксфорда. А все потому, что этот плут дальше Оксфорда в Англии никогда и не бывал!

– Сказав это, Каррик Данмор указал на запад.

– А на западе, – важно сказал он, – лежат мои заливные луга и пашни, что приносят мне богатый урожай!

– Бог ты мой! – воскликнул король. – Да ведь там один океан!

– Вы правы, Ваше Величество, – кивнул Каррик. – Там пасется самый тучный скот, какой только есть на свете. В моем распоряжении три быстроходных ирландских галеры. Когда я и мои люди голодны, мы выходим в море и очень скоро у нас на обед жирный молодой бычок из самой Испании, и их сладкие вина. А вся прелесть моих синих заливных лугов в том, что скот там настолько дикий, что я и охочусь и лакомлюсь одновременно.

– Король все понял и весело рассмеялся.

– Так твой скот, – спросил он, – всегда пасется на синих лугах?

Каррик Данмор утвердительно склонил голову.

– И с этого дня он стал называться «Данмор из Поднебесья».

– «Поднебесье» – это ведь иначе говоря «Высокогорье» – спросил юный Каррик.

– Само собой, – кивнула она. – Ведь горы Шотландии упираются в самое небо! А теперь я принесу вам обед.

Каррик Данмор с аппетитом поел и снова уснул и проспал до тех пор, когда первые робкие лучи утреннего солнца заглянули к нему в комнату.

Он встал с кровати и попытался сделать несколько шагов. Согнув и разогнув руки и ноги, он напряг каждый мускул и с радостью убедился, что чувствует себя превосходно. Умывшись и натянув на себя одежду, молодой человек вышел из дома. Побродив вокруг дома, он наконец обнаружил Элизабет. Она ворошила пучки сухой альфальфы, которая в изобилии росла вокруг огромных старых деревьев во дворе перед домом.

Отсюда дом оказался в точности таким, как он и представлял – большой, белый, приземистый, тут и там украшенный резными фигурками с наивной позолотой, отчего стены казались особенно тусклыми. Он горделиво поднимал свою голову над рощей деревьев, похоже, воображая себя не иначе, как замком, но было видно, что лучшие его дни давно миновали.

На всем вокруг лежала печать домашнего уюта, тепла и тщательно скрываемой бедности.

Элизабет, похоже, не ожидала увидеть его на ногах.

– Вам не надо было так рано вставать, – попеняла она, – да еще без разрешения доктора. Возвращайтесь-ка лучше в постель!

– Терпеть не мог докторов, – ответил Каррик Данмор, – что от них толку? Бриллиантов у них нет, и вместо часов к поясу их не прицепишь! Дайте-ка мне грабли, Элизабет, да я займусь этой альфальфой.

Вне себя от ужаса, она замахала руками.

– Позволить больному работать в поле?! Ни за что! Отправляйтесь домой, и немедленно! Вы меня слышите, Каррик?

Он довольно охотно выполнил ее приказ и, усевшись перед домом, принялся греться на солнышке, дожидаясь, пока она не покончит со своими делами и не займется завтраком.

Солнце понемногу высушило утреннюю росу, хотя пыль на заднем дворе была еще влажной. Временами ветерок доносил до Каррика сладкий запах сена. Издалека слышалось мычание коров. Где-то лаяла собака.

Он улыбнулся про себя, будто услышав далекий зов старого Данмора из Поднебесья! Да, этот старый плут был ему по душе. Приятно знать, что твой отдаленный предок, человек благородной крови, был не только богат, но и еще и ленив в точности так же, как он сам! А Каррик терпеть не мог заниматься делом. Он и сейчас лениво мечтал, развалившись под деревом, пока кузина Элизабет не поставила возле него огромный поднос, доверху заставленный тарелками.

– Выздоравливающие ведь всегда хотят есть, – сказала она и, улыбаясь, стала уговаривать его не стесняться.

Вдруг смутное подозрение заставило Каррика поднять на нее глаза.

– Скажите, – спросил он, – сколько у вас работников?

– Я не могу позволить себе нанять кого-нибудь, – со вздохом ответила она.

– Что?! Ни одного человека?!

– Здесь не так уж много дел. У меня всего лишь несколько коров, из них всего лишь пара дойных. Несколько кур и цыплят. Молоко и яйца я продаю в городе. Так что, как видите, рабочие руки мне нужны только во время пахоты, да еще когда приходит время косить нижние луга.

Глава 6. Лицо на портрете

Каррик Данмор смотрел на нее во все глаза.

В его памяти вдруг всплыли дни его детства, когда он мальчишкой беззаботно слонялся по отцовскому ранчо, увиливая от любых поручений, иногда брал на конюшне лошадь и с гиканьем носился по полям, стрелял куропаток, охотился на койотов или оленей и возвращался домой только поздно вечером, чтобы выслушать упреки усталого до смерти отца, да увидеть хмурое, изможденное лицо матери.

Порой он до дрожи ненавидел самого себя за все те огорчения, что причинял им, не раз давал себе слово начать новую жизнь. Но каждый раз лень перевешивала стыд и все начиналась сначала.

И теперь вдруг он почувствовал, что непременно должен сделать что-то ради этой женщины. Но что? Чем он мог помочь ей? Остаться на ранчо, обречь себя на долгие месяцы унылого, монотонного труда? И не успел он оглянуться, как это порыв бесследно исчез.

Увы, прошли те дни, когда мужчина мог пасти свой скот в бескрайних просторах Поднебесья, или охотиться за чужими кораблями в просторах океана. Ах, счастливчик Каррик Данмор, небось, и не понимал, как ему повезло!

Вздохнув, Каррик повернулся к Элизабет Фурно.

– Вы всегда управляетесь со всем сама? – спросил он.

– Нет, нет, – спохватилась она. – Все было куда проще, когда со мной жил племянник.

– И куда ж он подевался?

Элизабет смешалась

– Разве вы никогда не слышали о Родмане Фурно? – робко спросила она.

– Нет… вроде нет.

– Вот как… ну что же, в жилах Рода тоже текла кровь Данморов. Он всегда мечтал схватить за хвост удачу, но не горел желанием хоть палец о палец ударить ради этого.

– Что-то я не понимаю…

– Я хочу сказать, он хотел получить все… и сразу. Работал вместе со мной, но по-настоящему это его не занимало. Конечно, ранчо приносит доход… но мне кажется, как-то не в привычке Данморов копить деньги. Ну вот, так оно и случилось, что он отправился искать свое Поднебесье!

– В горы? – ничего не понимая, переспросил Каррик.

– Ну, если честно, не совсем. Насколько я знаю, он присоединился к Танкертону и его шайке.

– Стал «быком»?! – поразился Каррик.

– Да, так мне сказали.

– Вот это да! – протянул он. – Ничего не понимаю! Чтобы ваш племянник удрал от вас и связался с таким парнем, как Танкертон?!

– Забавно, правда? Страшно забавно!

– Какая уж тут забава… самому сунуть голову в петлю?!

Элизабет поежилась.

– В его возрасте юноши думают, им все дозволено, – тихо сказала она. Каррик что рассеянно пробормотал, а когда поднял глаза, она уже

собиралась уходить.

– Съезжу-ка я проветрюсь, – сказал он.

Каррик отправился в корраль. Он не ошибся – кобыла паслась там. Теперь она принадлежала ему, ведь еще давно полковник Клиссон торжественно пообещал подарить ее тому, кто управится с этой зверюгой. Подняв свою изящную, умную голову, кобыла оглядела его с любопытством, но без малейшего страха.

Ему страшно хотелось увидеть в деле, снова испытать блаженство полета. Каррик помахал руками, но кобыла не шелохнулась. Постояв немного, она лениво отправилась в дальний угол корраля.

Почувствовав, что он направилась к ней, коварная красавица даже ухом не повела, лишь слегка попятилась, когда он протянул к ней руку. Сердце Каррика подпрыгнуло. Шелковистую шкуру кобылы испещряли не зажившие ссадины – следы его шпор. Длинные полосы тянулись вдоль боков там, где он безжалостно охаживал ее кнутом. Но он хорошо понимал, что раны, нанесенные ее гордости, куда больнее…

Каррик мягко коснулся рукой ее спины и ласково заговорил с нею, и Прошу Прощения обратила на него мечтательный взгляд своих чудесных глаз. Неужто ему удалось укротить строптивицу, думал Каррик. А вдруг дух этой гордой красавицы окончательно сломлен? Лаская ее, он замер рядом, со страхом вспоминая, как и человека иной раз можно сломать или в корне изменить его жизнь – достаточно всего лишь неловкого слова.

Взять к примеру Каррика Данмора – допустим, так случилось бы, чтобы судьба не привела прежнего эрла на базарную площадь или, скажем, не вздумал приказать фигляру явиться в замок – и что тогда? Как сложилась бы его судьба? Юноша остался бы бродячим актером и нищенствовал бы до конца своих дней. Так что его далекому предку следовало бы до самой смерти Бога молить за старого графа, за его грубые слова и за ту обиду, что так возмутила его гордость и в конечном итоге изменила его судьбу!

И такое вполне может произойти и с ним, с новым Карриком Данмором. Кто может поручиться, что судьба его вдруг не изменится резко и навсегда?

Он оглянулся назад, где старый дом с любопытством выглядывал из-за зеленой кущи деревьев и разом сморщился, вспомнив, что кузина, должно быть, сейчас на кухне – моет оставшуюся после завтрака посуду. Первым его побуждением было тотчас отправиться в дом и предложить ей свою помощь, но на смену ему пришла мысль, что его предложение, пусть даже и столь благородное, вряд ли будет принято.

В конце концов, забыв обо всем, он провел в коррале никак не меньше двух часов.

Набрав полные ладони овса, он пытался кормить ее с рук и смеялся, когда Прошу Прощения, широко раскрыв глаза, то осторожно брала зерна бархатными губами, то испуганно вздергивала голову и шарахалась в сторону, а потом опять возвращалась, постепенно успокаиваясь. Скоро она, похоже, совсем освоилась и перестала испуганно коситься в его сторону, словно опасаясь, что ласковая рука в любой момент накинет на нее узду.

Наконец Каррик решил вернуться в дом, отыскать кузину, попрощаться и поблагодарить за все, что она для него сделала. Он был немало удивлен, обнаружив, что Элизабет уже покончила с посудой и развешивает на дворе только что постиранное белье.

– Похоже, мне пора уезжать, – сказал он.

– Уже? Не дожидаясь разрешения доктора?

– Да. Думаю, все будет в порядке.

– Тогда подождите минутку, хорошо?

Странно, подумал Каррик, с чего это он решил, что Элизабет так просто его не отпустит? Ему даже стало немного обидно, что она так легко смирилась с его отъездом. Вдруг, очнувшись, он увидел, что она протягивает ему пухлый конверт.

– Это приз победителю, – сказала она. – Полковник Клиссон повысил ставки до двух сотен долларов, представляете?! Ну, разве это не благородно с его стороны?

Глаза их встретились, и Каррик слегка покраснел.

– Кузина Элизабет, – откашлявшись, наконец сказал он. – Я тут все ломал голову, как же отблагодарить вас за все, что вы для меня сделали, взяли к себе, ухаживали, и все такое… а теперь… Оставьте эти деньги себе, идет?

Вдруг он увидел, что Элизабет ласково улыбается, и сердце у него упало.

– С какой стати я буду брать у вас деньги, Каррик? – спросила она. – Или вам хотелось бы оскорбить меня, заплатив за радость позаботиться о главе нашей семьи каких-то пару дней?

Казалось, Элизабет ждала, что он станет спорить. Но Каррик вдруг почувствовал себя усталым и никому не нужным. Правда, она уже не первый раз называла его главой семьи, и каждый раз ему становилось не по себе. Слова эти в ее устах звучали странно напыщенно. Впрочем, он и сам понимал, что это накладывает на него большую ответственность, к чему он совершенно не был готов, да и, признаться, совсем не стремился взвалить ее на свои плечи. Все это как-то разом нахлынуло на него, и Каррик вдруг взорвался.

– Вся изгородь вокруг корраля настолько хлипкая, что достаточно только посмотреть на нее, как она рухнет. Может быть, этих денег хватит, чтобы поставить новую? Не отказывайтесь, Элизабет. Мне так хотелось хоть чем-нибудь помочь!

– Конечно, само собой! Я всегда знала, что у вас золотое сердце, Каррик. Но вы же сами понимаете, что я не могу этого допустить. О, конечно, если бы я умирала с голоду, тогда… Понимаете, что вы вроде как чувствуете себя ответственным за семью, но до этого пока не дошло. Я прекрасно справляюсь, уверяю вас. Так что принять ваши деньги я никак не могу.

Он взял конверт, побагровев от смущения и страстно желая убраться поскорее. Но Элизабет вдруг пришло в голову показать ему дом, и Каррик не посмел отказаться. Она провела ему на самый верх, где было нечто вроде капитанского мостика. По ее словам, оттуда ее отец обожал любоваться окрестностями. Элизабет провела его через бесчисленную череду спален, на ходу объясняя, кто изображен на портретах, которыми были сплошь увешаны стены. У Каррика голова шла кругом от всех этих лиц, давно истлевших в могиле, и он уже начал скучать, когда вдруг в самой последней комнате Элизабет подвела его к современной фотографии, с которой на него глянуло совсем юное, почти мальчишеское лицо.

– Это бедный Род, – вздохнула она. – Такой славный мальчик. Скорее всего, мне уж никогда не доведется его увидеть!

– Это почему?

– Видите ли, ему всегда предрекали большое будущее, вот он и вырос довольно черствым и себялюбивым. Одному Богу известно, чем это кончится. Боюсь, однако, что ждать этого уже недолго. А тогда я…

Она смешалась и поспешно вышла из комнаты. Каррик с помрачневшим лицом последовал за ней. Ему не давало покоя, что еще несколько минут, и она вновь останется одна, в доме, который вот-вот рухнет ей на голову и с ранчо, где из-за отсутствия рук все идет прахом.

Вздохнув, он спустился на первый этаж, прошел по вытертому до ниток основы ковру в прихожую, а оттуда – в библиотеку, полную сдержанного достоинства.

Здесь тоже вдоль стен были развешаны портреты. Указывая на один из них, Элизабет улыбнулась.

– Говорят, что это портрет самого первого Каррика Данмора! Каррик удивленно воззрился на картину. За последние дни ему так много довелось узнать о своем знаменитом предке, что теперь он, не в силах удержаться, принялся жадно разглядывать лицо на портрете. Вначале ему показалось, что он не состоянии различить ничего, кроме мелькания темно-бурых и черных теней, разбросанных по дереву чей-то прихотливой кистью. Скорее всего, неизвестный художник писал портрет как в средние века было принято в изображать рыцарей на церковных витражах. Обутые в туфли с загнутыми носками негнущиеся ноги, длинные руки сложены, голову почти до бровей покрывает кольчужный капюшон. Но лицо оказалось неожиданно живым.

Вглядевшись повнимательнее, Каррик вдруг прикрыл глаза, помотал головой и снова впился взглядом в портрет.

Потом дико оглянулся на стоявшую рядом Элизабет.

– Не можете разобрать? – спросила она. – Понятно, ведь картина очень старая. К тому же я вообще сомневаюсь, что это он!

– Разрази меня гром! – прохрипел Каррик. – Элизабет, да взгляните же! Сначала на портрет, потом на меня! Ну, видите?!

Элизабет, удивленно подняв брови, покосилась на него, и послушно приблизилась. И тут, вздрогнув всем телом, вдруг схватила его за руку.

– Каррик! – воскликнула она. – Да ведь это вы!


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю