Текст книги "33 Буквы"
Автор книги: Макс Армай
Жанр:
Поэзия
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 10 страниц)
Надо спать. Да вот только, не спится...
Кате.
Надо спать. Да вот только, не спится:
Сердце мыслью тревожно стучится.
И под лампою, лёжа в углу,
Вспоминаю улыбку твою.
Чуть задумчива, капельку грустна,
В чём-то робкая, в чём-то искуссна,
С тайной, спрятанной в дальних мирах,
Ты, в улыбке своей, – Таиах!
Улыбнёшься и смотришь упорно
Ты, в глаза мои, солнечным взором.
А я счастлив – мне сладко всегда
Быть тобою испитым до дна!
Но вот, взгляд мой метнулся к картинке:
Фотография – в солнечной дымке
Ты сияешь улыбкой, но та –
– Ярким светом и смехом полна.
И трепещет рот счастьем и мёдом,
Губы ждут разрешения словом,
Но ушло всё в сияние глаз –
– Пусть слова прозвучат в другой раз!
Ну а я всё лежу в уголке.
А мой сон – где-то на потолке.
Пусть рассвет и крадётся в окошко,
Я ещё помечтаю немножко.
03.11.97.
Я кружился снежинкой в метели...
Кате.
Я кружился снежинкой в метели,
Из иных выпадая глубин –
– Бесконечность, сводимая к мере,
Как в бутыль – загоняемый джинн.
Я был всем, или вовсе я не был,
Что по сути своей – всё равно.
Но тогда уже знал я и верил
В то, что мир – не одно лишь добро.
И беспомощно ждал той минуты,
Когда вечность порвёт свою нить.
И отведал, в свой срок, я цикуты. –
– Вспыхнул свет, я вздохнул – и стал жить!
18.12.97.
Твой поцелуй – что бабочки порханье...
Кате.
Твой поцелуй – что бабочки порханье:
Движенья губ легки и прихотливы,
И та же нежность мимолётного касанья,
И ощущение услышанной молитвы.
И тот же жар внезапного блаженства.
И чувство первобытного восторга.
И счастлив я беспечным счастьем детства,
А может быть – цветочного бутона.
05.01.98.
Мир спрятал, с улыбкою горькой, загадки...
Кате.
Мир спрятал, с улыбкою горькой, загадки:
Стал взрослым, задумчивый в прошлом, ребёнок.
И тайны, собравшись в житейские складки,
Повисли на том, кто был раньше так тонок.
Он, житель, когда-то, лишь просто Вселенной,
Отныне живёт, сообразно прописке,
И вместо загадки, живой и нетленной,
От жизни зарплату берёт, по расписке.
27.01.98.
Ты, наверное, снова не спишь...
Кате.
Ты, наверное, снова не спишь –
– У чертёжной доски всё сидишь.
И качнувшись на стуле в работу,
Не пускаешь на волю зевоту.
А в руке у тебя карандаш,
Словно маленький, преданный паж,
Чертит линию, точку и обод,
Создавая законченность входа.
Ну а я – на кровати лежу
И сквозь трубку на это гляжу,
И кричу, разрывая пространство,
Что не любит жизнь постоянства.
А отсюда, вывод один –
Брось работу и спать иди!
Но ты шутишь в ответ мне едко,
То, что жизнь и работа – соседки.
Что же делать, раз в мире так?
А не выспишься что, то – пустяк!
19.02.98.
Я смотрю, как уходят мгновенья мои...
Я смотрю, как уходят мгновенья мои,
В ненасытность секунд, разгрызающих дни.
Острой болью, зубами забот и тревог,
Или стуком разлуки по рельсам дорог.
И во встречах любых чую этот же яд –
– Бесконечный, дурной, убывающий ряд.
Ускользанье, страданье, потеря себя
Из конкретности каждого нового дня.
Мне б надежды чуть-чуть, мне бы песню – не стон.
Но пророчил мне счастье один лишь Харон.
С ним бы плыть. – Да один неразменный пятак.
И сознанье того, что не надо бы так.
01.05.98.
Ты вещи сложила в любимую сумку...
Кате.
Ты вещи сложила в любимую сумку.
Была ты уж дома, предчувствуя встречу.
А я, с твоих губ, пил, по каплям, разлуку
И с ужасом ждал одиночества вечер.
И с болью смотрел, как твоё совершенство
Поспешно скрывалось под тканью одежды,
И горько вздыхал, вспоминая блаженство
Последних объятий, прощальных и нежных.
А ты одевалась, а ты торопилась,
И вот уже волосы встретились с гребнем.
И ты уж к домашним своим возвратилась,
А я тосковал о счастливом, о прежнем.
Но губы не тронув полоской помады,
Ты мне до последней минуты дарила
Свои поцелуи – дыханья услады,
И обнимала с нежною силой.
Но всё ж, расставанья настала минута.
Я видел, как ты мне взмахнула рукою.
И сделалось в сердце моём бесприютно,
И вновь я, до встречи, лишился покоя.
09.05.98.
Была дорога, и вагон, но не разлука...
Кате.
Была дорога, и вагон, но не разлука.
Мы были вместе – я и ты, вдвоём, друг с другом.
И мчались мимо города, огни вокзалов.
И всей любви, во все века, нам было мало.
Объятий нежных теплота, и губ касанье.
И наслажденья глубина, и содроганье.
И в тёмном зеркале окна, как отблеск счастья,
Твоя сияла нагота на снежном насте.
И позабыв откуда мы и куда едем,
Я знал лишь то, что мы одни, на этом свете.
И обретя, под стук колёс, одно дыханье,
Мы растворились, без следа, в великой тайне.
10.05.98.
Я не играю с небом в кости...
Кате, в День Рождения.
Я не играю с небом в кости.
Живу, как тысячи других.
Но каждый день приходят в гости,
Ко мне, касанья губ твоих.
И обжигая сладким ядом,
Пьянят меня своим теплом.
И знаю я, что счастье – рядом,
И твои губы – его дом.
18.11.98.
Зелёный разметался среди снега...
Зелёный разметался среди снега.
Оранжевый застрял средь тысяч крыш.
А синий, с высоты земного неба,
Сорвался в пруд и спрятался в камыш.
И жёлтый, не найдя цветного брата,
Раскрасил, с горя, уличных котов.
А где был красный – менестрель заката –
– О, том, увы, не ведает никто.
Лишь голубой и тот, что был фазаном,
Избавившись, от сливших цвет, оков,
Умчались прочь, в неведомые страны,
Где нет ни белого, ни всех иных цветов.
04.03.99.
Растекается снег ручьём...
Кате, в праздник Весны.
Растекается снег ручьём,
Под ногами весёлой Весны.
Я пою тебе ни о чём,
Лишь от счастья своей любви.
Расцветает душа цветком.
День – как сладкая карамель.
У меня в твоём сердце – дом,
А глаза твои – его дверь.
Не брани же меня, не гони,
Не давай стать бездомным псом.
Лучше в сердце своём запри,
Чтоб навеки мы были вдвоём.
Лучше в жарком касании губ
Дай истаять мне, до конца.
Лучше в нежном объятии рук
Дай забыть, что такое слова.
И пусть стану навеки я нем
И бесплотен, как нежный вздох.
Я из множества вечных тем
Взял бы ту, где любовь – это бог!
08.03.99.
В бесплотной вечности затерян навсегда...
В бесплотной вечности затерян навсегда,
Лежу на дне безумного сознанья.
Я – только сон больного мирозданья,
Безвольный пленник вихря бытия.
Не важно, есть я, или нет меня.
Не важно всё – есть мир, иль его нету.
Всё распадётся в пыль, когда-то канет в Лету,
Исчезнет то, что не было всегда.
Но тку узор, и в том моя судьба,
Из сочетаний, столь же одиноких,
Затерянных уже в своих мирах,
Любимых мною и в меня влюблённых.
28.10.99.
Ещё один круг в колесе мирозданья...
Кате, в весенний праздник.
Ещё один круг в колесе мирозданья.
И снова весна вместо снега и стужи.
А я, всё по-прежнему, в центре незнанья,
От вечных вопросов хандрю и недужу.
Всё столь же неясно и сковано тайной,
Зачем этот путь бесконечного круга?
Откуда приходит к нам радость сознанья?
И с жизнью откуда приходит разлука?
Что значит любви обжигающей пламя?
В чём сила манящего взгляда любимой?
Всё это, по-прежнему, вечная тайна.
И в этом, по-прежнему, тайная сила.
08.03.01.
В том краю, где от солнца пожухла трава...
Кате.
В том краю, где от солнца пожухла трава,
Там, где степь возле гор и море,
Где цикады поют, и где зреет лоза,
Я обрёл своё счастье и горе.
Взгляд пытливый, задумчивый, полный тепла,
Попросил – будь моим отныне.
Но просили о том же мои глаза,
И уста о любви молили.
Запах горькой травы нам дарила земля,
Мы лежали, обняв друг друга.
И мы верили, что нас свели небеса,
И что вместе всегда мы и всюду.
И отдавшись во власть своей новой судьбы,
Я всю душу вложил в твои губы.
Я забыл обо всём, я тебя лишь любил,
И мне ангелы пели в трубы.
Ну а ты – ты нежнее была мотылька,
Ты пьянила меня сладким мёдом,
И смотрела, смотрела, с любовью в глаза
Светлым днём и под небом звёздным.
В том краю, где от солнца пожухла трава,
Там, где степь возле гор и море,
Где цикады поют, и где зреет лоза,
Я обрёл своё счастье и горе.
13.03.01.
Мои рифмы осыпались скорбным дождём...
Кате.
Мои рифмы осыпались скорбным дождём,
И Пегас поломал свои крылья.
Я повержен. Добей милосердным мечом,
Чтоб смешался с земной я пылью.
Чтоб когда-нибудь, пусть через сотню веков,
В мир, разбуженный чьим-то Словом,
Я явился бы нежным, печальным цветком,
И с тобой повстречался бы снова.
Ты меня, улыбнувшись, сорвала б с земли,
И согретый твоею рукою,
Я бы вновь всё шептал бы тебе о любви
И на грудь тебе капал росою.
Мои рифмы осыпались скорбным дождём,
И Пегас поломал свои крылья.
Я повержен. Добей милосердным мечом,
Чтоб смешался с земной я пылью.
14.03.01.
Я растаял в тебе, без остатка...
Кате.
Я растаял в тебе, без остатка.
Я вошёл в глубину твоих глаз.
И отныне живу, как загадка,
Как вопрос, на любимых губах.
Без тебя – я как берег пустынный,
Где не слышен и чайки крик.
Ты, наверно, мне море отныне,
А я, видимо, твой старик.
Но плескаясь в безбрежном счастье,
Погружаясь в него, с головой,
Я не ведал, что в одночасье,
Ты, сквозь пальцы, уйдёшь водой.
19.03.01.
Моя любовь – не новенький камзол...
Кате.
Моя любовь – не новенький камзол.
Она – старинный фрак, замасленный местами.
Он пахнет ссорами, обидами, слезами,
Но он и есть, поверь, сама любовь.
Хоть он не нов, но сколько в нём тепла!
Он сшит из чувства, преданности, боли.
Тебя, мой друг, он любит, нежит, холит.
И только ты ему нужна одна!
Он помнит всё. Одень же на себя!
И ткань его любви тебя обнимет снова.
И он опять прошепчет тоже слово.
Он скажет вновь. – Да, я люблю тебя!
19.03.01.
Ты не хочешь сказать мне и нескольких слов...
Кате.
Ты не хочешь сказать мне и нескольких слов,
Словно я стал тебе врагом.
Ты бежишь, пусть из горьких, но преданных снов
И из сердца, где был твой дом.
Ты уходишь, зачем-то сжигая мосты,
Рвёшь безжалостно звонкую нить.
Только я ведь уже – часть твоей судьбы,
А былого – не отменить.
Пусть я в прошлом (как горьки, порою, слова),
Но я в сердце храню теплоту.
И пусть даже тебя не верну никогда,
Всё ж молю – не гони в пустоту!
23.03.01.
Христос воскрес! – Воистину воскрес...
Кате.
Христос воскрес! – Воистину воскрес! –
– Так в этот день здороваются люди.
Но я, по-прежнему, всё вижу тот же крест,
Где тот же смертный голову понурил.
Нельзя за всех грех искупить сполна,
И всем прощения не будет ради жертвы.
Но всё же жаль, и всё ж болит душа –
– Ведь люди так же, как и раньше, слепы.
Мне всё это – лишь грустный, древний миф.
Всё это было, но совсем иначе:
Наивный странник, ты за то погиб,
Что слишком верил людям и удаче.
15.04.01.
Мир – расколотое стекло...
Кате.
Мир – расколотое стекло.
Что-то сделал я в жизни не так:
За окном, как в аду темно,
И в душе – бесконечный мрак.
Уходи же, не стой над душой.
Даже ангелы могут лгать.
Ты сказал. – Она будет с тобой! –
– Хотя правды не мог не знать.
Я не верю в твой белый цвет.
На измену легко перо.
Уходи же, мой вестник бед,
Я не жду от небес добро.
Пусть померкнут мои глаза.
И в груди оборвётся стук.
Я уже разложил образа
И готов в царство вечных мук.
Отвергаю я божий дар –
– Старик выжил давно из ума:
Верно был безнадёжно он стар,
Когда миру шептал Слова.
19.04.01.
Этот мир для меня – не ответ, а вопрос...
Кате.
Этот мир для меня – не ответ, а вопрос.
Каждый день – вновь разлука, под песню колёс.
Каждый день – что шипящая, злая змея,
Потому что опять, это – день, без тебя!
В безнадёжности неба найду я приют –
– Бесконечное время, среди звёздных пут.
Только станет мне время, что душная тьма,
Потому что опять, здесь нет рядом тебя!
И куда не пойду – всюду будет одно.
Этот мир околдован разлукой давно.
Он дарует, как смерть, приход каждого дня,
Потому что опять, это – день, без тебя!
20.04.01.
Апрель уж загнан сворою секунд...
Кате.
Апрель уж загнан сворою секунд.
Ещё немного – и падёт несчастный.
Лицо в траве, а ноги все в снегу,
Порой весёлый, а порой ненастный.
И время вновь к губам поднимет рог
И заиграет звонко и печально,
Чтобы опять, средь лунной тьмы дорог,
Теперь на май охотиться ночами.
23.04.01.
Твой голос – трепетанье тетивы...
Кате.
Твой голос – трепетанье тетивы.
Твои слова – безжалостные стрелы.
Рука тверда, как жёсткий взгляд судьбы.
И словно лук, напряжено всё тело.
И нет пощады на твоих губах –
– На них лишь страх и новые обиды,
И убеждение, что я всегда не прав,
И торжество, что чувства все убиты.
24.04.01.
Я не верю словам, что ты мне говоришь...
Кате.
Я не верю словам, что ты мне говоришь.
Я надеюсь и жду, что меня ты простишь.
Каждый день, каждый час, каждый вздох бытия
Я надеюсь, что ты вновь полюбишь меня.
Пусть отмечен я проседью чёрных небес.
Пусть в душе не сады, а пугающий лес.
И на сердце, пусть, ныне, иные цвета,
Я надеюсь, что ты всё ж не бросишь меня.
И среди бесконечной и злой пустоты,
Там, где мечутся души, не зная любви,
Ты придёшь тёплым светом весеннего дня
И отыщешь, согреешь, полюбишь меня.
25.04.01.
Уходят дни, года, века...
Кате.
Уходят дни, года, века.
Уходят страны, города.
И средь разрывов чёрных туч,
Порой, лишь вспыхнет звёздный луч.
Пусть в небе – вечная луна.
Пусть в звёздной бездне – глубина.
Но так, как и начертан путь,
То, что ушло – нельзя вернуть.
Но я, дыханьем тайных слов,
Разрушил ныне цепь веков.
Разбил, разъял, звено в звене,
Чтобы опять прийти к тебе.
Туманный, тёмный хоровод,
Времён безумный приворот –
– Всё, смертным что несёт судьба,
Отныне обойдёт меня.
И буду жить лишь в те я дни,
Что от твоей полны любви,
Когда я мог, хоть сотню раз,
Пропасть в сияньи твоих глаз.
И вот, разрушится кольцо.
И смерти сморщится лицо.
И время, наши слив пути,
Оставит в вечности любви.
03.05.01.
Слишком сильно любил, слишком мало просил...
Кате.
Слишком сильно любил, слишком мало просил,
Слишком верил и слишком боготворил.
Слишком много всего, в чём я меры не знал,
И тебя, от того, упустил, потерял!
И в смятении, в ярости, или в слезах,
Я мечусь, словно в храме – расстрига монах:
И не в силах вернуть, и не в силах забыть,
То пытаюсь дышать, то хочу вдруг не быть.
20.05.01.
Ветер пронёсся, как вздох бытия...
Кате.
Ветер пронёсся, как вздох бытия.
Погасла свеча одного ещё дня.
И мокрой вороной, на старом заборе,
Сижу и, с тоскою, смотрю на былое.
А в небе, как в сердце, давно пустота.
От вечных вопросов болит голова.
Но сколь не прошу я пространство иное,
По-прежнему полнюсь не смыслом, а болью.
И только ладонями горькой судьбы
Меня кто-то мнёт в мягкий ком густоты,
Чтоб после, отбросив кусок, как чужое,
Слепить из меня уже что-то другое.
31.05.01.
Коронован на царство любви...
Кате.
Коронован на царство любви,
Но, увы, шутовскою короной.
Птицу-счастье берёг в груди,
А она оказалась вороной.
Думал радость в моих глазах,
Но узнал, вдруг, что это слёзы,
Что остался я на бобах,
Не стихами, а горечью прозы.
Где-то песню поёт судьба,
До меня же доходит лишь шёпот:
– Ты всегда был наивный дурак,
И за снег принимаешь копоть.
Что ответить? Быть может и так!
В каждом ангеле – свои черти!
Но я верю, что свиснет рак,
И причём, до моей ещё смерти.
03.06.01.
Сердце твоё – камень...
Кате.
Сердце твоё – камень.
Я словом твоим – ранен.
Во взгляде твоём вижу холод.
В душе же – к другому голод.
Как бешенный конь – время.
Лишь горе и боль – его стремя.
Он мчится, взметая гриву.
А жизнь моя – тенью, мимо.
07.06.01.
Ветер крыльями машет...
Кате.
Ветер крыльями машет,
Веток рвёт паруса.
Город, тысячью башен,
Злобно смотрит в глаза.
Мрачным пламенем окон,
Отражая закат,
Ненавидящим оком,
Как воротами в ад.
Призывает и манит
Погрузиться во тьму:
Ведь не смоешь слезами
Боль и злую судьбу.
Я пойду, но чуть позже.
А пока – жду звезду,
Чтоб серебряной кожей
Встретить вечную тьму.
08.06.01.
Срок наступил. Исполнились знаменья...
Кате.
Срок наступил. Исполнились знаменья.
Из неба вырвана последняя звезда.
Хлеба опять превращены в каменья,
А всё вино – в святую кровь Христа.
И нет надежды – всюду только тленье,
Да чёрный снег – зола былых утрат.
И мир объят, из тьмы восставшей тенью.
И в царстве божьем, вместо рая – ад.
15.06.01.
Я, на косном теле бытия...
Кате.
Я, на косном теле бытия,
Лишь узор из мыслей и огня,
Сочетание случайного с возможным,
Слишком мелкого, но с чем-то очень сложным.
Ни понять себя, ни с миром примирить,
Остаётся сомневаться лишь и жить.
И лишь в редкие, тревожные мгновенья
Горько чувствовать бессмысленность Творенья.
21.06.01.
Не устоять пред волею небес...
Кате.
Не устоять пред волею небес.
Звезда взошла, и стрелки на зените.
И прошлое уж не имеет вес,
Когда натянуты совсем иные нити.
Звезда взошла. Я слышу её песнь.
И я – лишь тело этого потока.
Я знал давно пропетую мне весть,
Но бился яростно с неотвратимым роком.
Но равнодушная тверда рука. –
– Я для неё, что лёгкая котомка:
Я буду там, где был во все века,
И даже ярость не изменит срока.
23.06.01.
Сквозь тьму небес прочерчен ложный след...
Сквозь тьму небес прочерчен ложный след –
– Звезда кровавая, с зловещей бородою.
И как и раньше, раз в полтыщи лет,
Мне путь открыт в неведомое мною.
Но призрачно колеблется звезда
И тень бросает на мою дорогу.
И я боюсь, что также, как всегда,
Я не приду ни к дьяволу, ни к богу.
И словно узник, заточённый в мир,
Я задыхаюсь, не найдя иного.
Я рвусь туда, где был бы не один,
Но всякий раз, судьбой обманут снова.
25.06.01.
У мира тёмная душа...
У мира тёмная душа,
Что каждому даётся ношей,
Кто, только лишь начав дышать,
Стал бугорком на его коже.
Она, как смутная вина,
Лишает каждого покоя:
Мир, жаждая познать себя,
Себя же режет сам до крови.
Страданием наполнив миг,
Он постигает себя в боли.
И только, кто им позабыт,
Пьёт счастье от земной юдоли.
26.06.01.
Июнь, в конце, расплавился под солнцем...
Июнь, в конце, расплавился под солнцем.
И жидким золотом дразня остатки бурь,
Края времён, словно пространство – Морзе,
Преодолел и перетёк в июль.
Но небеса и там пылали тоже,
До цвета белого нагревши синеву.
И от ожогов на нежнейшей коже,
Уже июль метается в бреду.
01.07.01.
Времён крутящийся волчок...
Времён крутящийся волчок.
Судьбы безжалостный сачок.
Закручен, пойман, скомкан в мяч,
В безумный смех и горький плач.
Мгновенье – в толщине веков.
Звено – в цепи стальных оков.
Как холод смерти на губах,
Несу свободу я и страх.
От счастья хоть и не бегу,
Но гнёт судьба меня в дугу,
Чтоб каждый выкрутив сустав,
Вновь убедить, что я не прав.
И в клокотаньи бурных чувств,
Мне мир – заботливый Прокруст:
Обрежет всё, словно изъян,
То, что не входит в его план.
Но где-то, в смутной синеве,
Обещан я иной судьбе,
Чтобы опять, сквозь страх и боль,
В который раз, начать всё вновь.
04.07.01.
Стучали глухо молотки...
Стучали глухо молотки.
Лопаты землю грызли.
Весь день ворочал я столбы,
Словно дурные мысли.
И из моих кипящих пор,
Как пот, сочилось время.
Я городил с задов забор,
По прихоти соседа.
Да нет! Сосед тут не причём.
Он в этом был, как милость.
То жизнь – на ногу, кирпичом,
Иль, как необходимость.
Она, пристав, словно репей,
Или, как март к мимозе,
Прибила стайкою гвоздей
Меня к унылой прозе.
И так, до ночи протерзав,
И тело бросив боли,
Затем сказала. – До утра!
Пиши, пока на воле.
14.07.01.
Воздух полниться зноем...
Воздух полниться зноем.
Ветра мёртва рука.
Дождь, унылым изгоем,
Прочь увёл облака.
Даже ночью прохлада
Избегает окна.
Жар библейского ада
Входит пеклом в дома.
И расплавленной каплей
Выпав из бытия,
Я остыну, едва ли,
К солнцу нового дня.
17.07.01.
По улице порхают феи...
По улице порхают феи.
Легки, как в небе облака.
И смех их даже веселее,
Чем звон весенний ручейка.
Юны, беспечны, всем довольны.
Прелестны, как сама мечта.
И я – как мрачный гном, подгорный –
– На них взираю из окна.
Увы, мне подарили душу,
Что как осенняя хандра.
Вот и брожу, унылой клушей,
Не знаю сам, в каких мирах.
20.07.01.
Пусть ночь звездой мне подмигнёт...
Л. Я.
Пусть ночь звездой мне подмигнёт,
Луну же – как язык,
Раскрыв в улыбке чёрный рот,
Покажет мне на миг.
Из облаков её уста.
Изгибы губ – мягки.
Припасть бы к ним, да вот беда!,
Они – так далеки!
И дразнит, дразнит меня ночь:
Лишь солнце гасит свет,
Любви любимейшая дочь
Опять мне шлёт привет.
И так измученный тобой –
– У ночи твой ведь лик, –
– Я в сон скрываюсь с головой,
Чтоб не сорваться в крик.
21.07.01.
Я вздохом, на чьих-то далёких губах...
Я вздохом, на чьих-то далёких губах,
Я ветром, сквозь шорох листвы,
А, может, лишь тенью в запутанных снах,
Вернусь из иной глубины.
Расставшись с дыханием жарким огня,
Из тела погасшей звезды,
Я в мир этот, каплей случайной дождя,
Когда-нибудь буду пролит.
Без смысла, без цели, а просто лишь так,
По прихоти только судьбы.
Чтоб вспомнить, в каких-нибудь новых веках,
Что я здесь когда-то уж был.
23.07.01.
