Текст книги "Захоронение"

Автор книги: Макс Аллан Коллинз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 14 страниц)

– Все в порядке, – заявила она совершенно спокойным и звучным голосом, словно в двух метрах от нее не белел человеческий скелет. – Ни одна из могил не тронута.

– Мэри, ты уверена? – спросил Тракс.

– Грегори, ты что, во мне сомневаешься? – Она пыталась отвечать спокойно, но в ее голосе слышалось раздражение. – Ты лучше, чем кто бы то ни было, знаешь, что это место было частью моей жизни на протяжении последних десяти лет.

– Извини, Мэри, – Траке невольно съежился. Похоже, этому крепко сбитому парню сегодня явно не везло с представительницами «слабого» пола.

Пять минут спустя прибыла наконец группа экспертов, и началась работа с местом происшествия. На стоянку заехало около десяти машин, принадлежавших городской полиции, полиции штата и собственно ФБР, но несколько экспертов все же занялись ее исследованием. Тот, кто принес сюда скелет, наверняка пользовался машиной.

Никаким иным способом скелет не мог бы попасть сюда, разве что преступник спрыгнул в лес с парашютом. Но кто в здравом уме станет прыгать с самолета в обнимку со скелетом?

Конечно, разбрасывание подобных игрушек по городу тоже не признак здоровой психики, но такой вариант все же немного сложен даже для этого «кого-то».

Бусс заметил, что Бреннан снова рассматривает скелет, подсвечивая себе фонариком.

– Что-то заметила? – спросил он.

Направив луч в середину скелета, Бреннан подозвала его:

– Посмотри вот на это. Что ты видишь?

– Собачью радость.

– Остроумно, – ответила она, – но не топчись на расстоянии, он не кусается. Посмотри внимательнее.

Бусс честно осмотрел кости, но вынужден был признать свое поражение.

– Честное слово, я понятия не имею, что мне нужно здесь увидеть.

– Вот это, – сказала Бреннан, указывая на то место, где ключица встречается с грудиной, чуть выше ребер.

– Смотрю на «это», – послушно произнес Бусс, все еще не понимая, что она от него хочет.

– Видишь эти пятна грязи на ребрах?

– Это я вижу. И что?

– Почему их нет на ключице?

Она перевела луч на указанную кость, и он смог рассмотреть ключицу, на которой действительно не было ни одного пятна.

– Ладно, на ключице грязи нет. О'кей. И что из этого следует? – спросил Бусс.

– Эта кость… именно этакость… не была закопана и землю. А если принять во внимание ее цвет, плоть была снята с нее искусственным способом.

Он повторил, не уверенный, что правильно ее расслышал и понял:

– Плоть, снятая искусственным способом?…

– Да. Иногда, в лаборатории, если нам нужно изучить кости частично разложившегося тела… я имею в виду, когда нам нужно изучить толькокости… мы избавляемся от остатков ткани на них, используя активные ферменты и воду.

– А я-то думал, что это у меня поганая работа, – отозвался Бусс.

– Это просто наука, Бусс. Какая разница, с чем возиться, с бандитами или полуразложившимся трупом, если от этого зависит поимка преступника?

– Ты говорила, что кости приобретают сальность от того, что на них разлагается плоть… А эта, как ты говоришь, была искусственно избавлена от тканей, и все равно выглядит отвратно.

Бусс немного повернулся, чтобы посмотреть, не слушает ли кто-нибудь, о чем они говорят.

Никого поблизости он не заметил: полицейские, Дилан и Нулфолк отошли, давая дорогу экспертам, которые направлялись к скелету с кейсами в руках.

Бусс понял, что инстинктивно заслоняет Бреннан, которая воспользовалась щипцами, чтобы снять что-то со скелета, спрятать это в пластиковый пакетик и быстро сунуть пакетик и щипцы в карман.

С ними поравнялся руководитель исследовательской группы, высокий, гибкий брюнет, который сразу же представился – лейтенант Прет. Они поздоровались, и Бреннан объяснила, что скелет нужен им для исследований, и чем скорее, тем лучше.

– Доктор Бреннан, – ответил Претт, улыбаясь, – за вас замолвил словечко лейтенант Грин.

Она моргнула.

– Так вы…

– Да, в полном вашем распоряжении. Он сказал, что вы на особом положении и мы должны по возможности исполнять ваши пожелания. Не выходя за пределы разумного, конечно.

Бреннан улыбнулась.

– Здорово.

Эксперты приступили к работе, – и через час, когда все необходимые процедуры были сделаны, предоставили скелет Бреннан и Буссу.

– Где записка? – спросил Бусс.

– Мы забрали ее. Это естественно, – ответил Претт.

– Она нужна нам.

– Вы говорили, что вам нужен скелет, – он вам и остался.

– Нам нужен скелет и все, что было при нем, в том числе и записка.

Претт скорчил гримасу, затем попытался улыбнуться.

– Агент Бусс, я уже сказал доктору Бреннан, что мы согласны сотрудничать. Это общее расследование. Но это по-прежнему место, которое находится под моей юрисдикцией. Я отдал вам скелет, и это все, что я на данный момент могу сделать.

К ним подошел специальный агент Дилан. Исполненным профессионального превосходства тоном он сказал:

– Это федеральное расследование, лейтенант. Мы забираем эту записку, а вы получите по почте ее копию вместе с подробным отчетом о наших находках.

Претт собирался ответить, и, судя по выражению его лица, ответ вряд ли содержал нечто приятное, но тут вмешалась Бреннан:

– Мы тратим время на пустые споры, которые ни к чему не приведут. Спасибо вам большое за скелет, я действительно очень благодарна. Но нам нужно кое-что еще, а вы пообещали мне сотрудничество.

Претт покачал головой, но это не было отказом, потому что он тут же подозвал одного из экспертов, который вручил Бреннан записку.

Послание, которое должен был передать им костлявый почтальон, не было помещено в пластиковый пакет для сбора улик.

– Благодарю за содействие, – бросил Дилан, обращаясь к Претту, и зашагал прочь.

Бреннан мило улыбнулась явно взбешенному лейтенанту и спросила:

– Можно попросить вас еще об одной услуге?

Претт невесело хохотнул:

– Что вам еще? Моего первенца? Имейте в виду, у моей жены случится инфаркт.

– Нет, мне нужно не это. Необходимо поместить скелет в пакет для улик… У вас ведь есть такой?

– Под «есть» вы подразумеваете «принесите и отдайте»?

– Да.

Вскоре Бусс и Бреннан уже оборачивали скелет пластиковыми пакетами, которые принес один из полицейских, затем аккуратно уложили обернутые кости в большой пакет На молнии и поместили на заднее сиденье машины Бусса.

Выбравшись на дорогу, Бусс позвонил доктору By, несмотря на позднее время, и договорился о скорой встрече в музее Филда.

Закончив разговор, Бусс добрался до развилки и свернул на скоростную трассу.

Бросив взгляд на Бреннан, он заметил озадаченное выражение ее лица.

– Что не так? – спросил он.

– Я знаю, что седативные препараты влияют на мозг, но… мне показалось, что ты говорил о трассе шестьдесят два.

– Это она и есть, – ответил Бусс, кивнув на указатель, мимо которого они как раз проезжали.

– Тогда почему на указателе написано, что мы едем по дороге, ведущей к Алгонкину?

– Потому что трасса шестьдесят два как раз и ведет к Алгонкину.

Бусс старался следить за дорогой, но его взгляд время от времени возвращался к Бреннан, которая была чем-то серьезно озадачена.

Когда его терпение иссякло, он снова спросил:

– Что?

– Что-то не сходится.

– И что же именно?

– Мы приняли за рабочую версию то, что скелеты подбрасывал Джордженсен, так?

– Правильно. И мы его поймали.

– Но этот последний скелет мы нашли сейчас, когда он уже третий день сидит в камере.

– Тоже правильно, но это еще не значит, что он не оставил этот скелет заранее, до того как мы его задержали. Он вполне мог это сделать, а скелет нашелся только спустя три дня.

– Возможно, – согласилась Бреннан, – но подумай вот о чем. Где был оставлен первый скелет?

– Возле здания имени Дирксена.

– Почему там?

– Потому что там он точно привлек бы наше внимание.

Бреннан кивнула:

– Именно это и произошло.

– Да.

– Что насчет второго скелета?

Они выехали на параллельную трассу, и Бусс смог выжать из машины максимум. Час был поздний, и автомобилей на дороге было очень мало. Вдали появились огни города, и Бусс снова ощутил себя частью цивилизации.

– Возле театра.

– Но куда привел нас бездомный свидетель?

– К старому дому Джордженсена.

– А теперь?

Бусс пожал плечами.

– Дорога на Алгонкин. Ну и что?

– Где жил Джордженсен?

Поняв, к чему она клонит, Бусс ответил:

– В Алгонкине.

Кивая, Бреннан продолжила:

– Тебе ничего не кажется странным? Разве он может рыть таким неосмотрительным?

– Еще как может, если хочет, чтобы его поймали.

Бреннан покачала головой.

– Я так не думаю. Ты же был тогда в кухне. И продолжаешь думать, будто он хотел, чтобы его поймали? Вспомни, как он себя вел.

– Может, он просто решил окончить карьеру и умереть в зените славы?

– Бусс, Джордженсен вел себя совсем не так, как вел бы себя человек, приготовившийся к смерти. Он не хотел уйти из жизни, забрав нас с собой. Он хотел выжить.И это ему удалось.

– Шизики часто творят подобные вещи, Бонз. Это мое поле деятельности, так что поверь мне на слово – серийные убийцы часто делают что-то, не отдавая себе отчета и своих поступках.

Она ничего не ответила, глядя на дорогу перед собой.

Бусс продолжал:

– Он выбрал это кладбище, даже не задумываясь, возле какой дороги оно находится. И скелет указывал на кладбище, а не на дорогу. Но подсознательно убийца хотел быть пойманным, поэтому среди всех кладбищ Чикаго он выбрал именно это, находящееся неподалеку от дороги на Алгонкин.

Но на Бреннан его убеждения не подействовали.

– Это не логично.

– Точно так же, как нелогично убивать молодых людей, хоронить их у себя в подвале и лепить «новые» скелеты из костей разных жертв. Серийные убийцы редко дружат с логикой. Это не соответствует их больному восприятию реальности.

– И все равно я думаю, что мы упустили нечто важное, – сказала Бреннан.

– Если тебе от этого станет легче, прочитай записку. Ее мы точно пропустили. А там может быть нужный намек.

Она достала пакет для улик, в который упаковала записку, включила свет в салоне автомобиля и расправила пластик, чтобы можно было читать сквозь него.

– Снова заглавные буквы.

– Что он пишет?

– «Адресат – ФБР, – начала она читать вслух. – Я дал вам два шанса, и вы доказали, что вы так же беспомощны, как и полиция до вас. Насколько я должен упростить вам задачу? Я дал вам столько зацепок, я сделал эту задачу такой легкой, что с ней справился бы и ребенок. И все равно вы некомпетентны, глупы и неспособны меня поймать. Мое терпение истощилось, пока я наблюдал за вашими беспомощными метаниями. Возможно, я должен просто выслать вам свое имя и домашний адрес? Я уже проделывал это с полицией, может, только так я смогу рано или поздно увидеть вас у моей двери». Подписано «Придурок».

– Придурок? Это как в фильме «Месть придурков»?

– Я опять не понимаю, о чем ты говоришь. Просто «придурок». И все.

– Три записки, три разные подписи, – задумчиво сказал Бусс. – Вот теперь я точно не вижу во всем этом никакого смысла…

Бреннан выключила свет в салоне.

– А ты представь на секунду, что мы еще не поймали Джордженсена, зато нашли этот скелет.

– Какая разница?

– Я заметила, что эта дорога ведет к Алгонкину, ты тоже… Что, если Джордженсен сделал это, чтобы навести нас на след? Тогда зачем использовать три разные подписи? Чтобы запутать нас?

– Бонз, ты снова ищешь логику там, где она и близко не стояла. Этот путь ведет в никуда.

– Блокнот и ручку.

Бусс вытаращился на нее.

– Следи за дорогой! – сказала Бреннан. – У тебя есть блокнот и ручка?

Управляя машиной одной рукой, другой рукой Бусс рылся в карманах в поисках блокнота и шариковой ручки. Найдя их, он передал добычу Бреннан.

Она вдруг затихла, что-то быстро черкая в блокноте. Сконцентрировалась. Ушла в собственные мысли, не обращая на него ни малейшего внимания.

Бусс использовал паузу в разговоре для того, чтобы обдумать, что следует предпринять по делу пропавшего Мюсетти. Теперь, когда вся эта чертовщина со скелетами закончилась, его руки были развязаны и он мог действовать.

А «Дело скелетов» действительно близилось к завершению. Подозреваемый под следствием, улики собраны. Пока ничто не указывало на связь Джордженсена с этими скелетами, но тут уж работа не для него, а для чокнутых профессоров вроде Бреннан. Эксперты завершат дело.

Бреннан по-прежнему не отрывалась от блокнота, выпав из реальности.

Вскоре Бусс въехал на стоянку позади музея Филда. Над черным ходом горела красная лампочка сигнализации, что означало – доктор By еще не приехала и им придется немного подождать.

– Что ты сняла со скелета и спрятала в пакетике? – спросил Бусс.

– Ты имеешь в виду маленький пластиковый…

– …пакетик в твоем кармане. Так что там?

– В одном из узлов на проволоке, которой был связан скелет, застряли волоски. Я немедленно пошлю их Джеку для идентификации.

И, словно и не было этого разговора, Бреннан снова уткнулась носом в блокнот. Бусс посмотрел на нее, пожал плечами и вернулся к мыслям о деле Мюсетти.

Внезапно Бреннан издала некий ликующий звук, почти смех, видимо, очень довольная собой и тем, что она сделала.

– Анаграмма! – провозгласила она.

– Чего?

– Эти подписи. Это анаграмма.

– Все три подписи?

– Именно все три. Если правильно переставить буквы этих именах, то вот что ты получишь…

Бусс посмотрел в сияющие глаза Бреннан, затем бросил взгляд на блокнот, освещенный только падающим из окна охраны лучом света.

В мешанине зачеркиваний ясно виднелось слово MASTERMIND [16]16
  Непереводимая игра слов: Sam+Tim+Nerd = Mastermind, тайный лидер, «кукловод».


[Закрыть].

– И чем тебе не понравился «придурок»? – уныло спросил Бусс. – По-моему, больше подходит.

Бреннан уставилась на него взглядом оскорбленной в лучших чувствах Медузы Горгоны.

Бусс понял, что сморозил глупость.

– Хотя это не лишено смысла…

Взгляд Бреннан не изменился.

– Ладно, ладно, – он поднял руки, сдаваясь, – ты абсолютно права.

Доктор By открыла дверь черного хода, Бусс и Бреннан вытащили свою находку и понесли ее в лабораторию.

Скелет был уложен на центральный стол и избавлен от упаковки. Бреннан переоделась в медицинский халат и натянула резиновые перчатки, доктор By последовала ее примеру. Затем обе женщины принялись исследовать кости. Бусс топтался рядом и скучал, делая вид, что и он при деле.

Доктор By и Бреннан соревновались в знании теории, и вновь стало ясно, что кости явно принадлежат разным людям.

– Ребра и ключицы взяты из разных тел, – говорила Бреннан, – я объяснила тебе причину еще на месте происшествия.

Бусс кивнул.

– На некоторых костях явно видны следы роста, так что они принадлежат молодому человеку, остальная часть скелета – более взрослому мужчине.

– И как много из них принадлежит одному и тому же?

– Скорее всего, тазовые кости, некоторые кости рук и все, что ниже коленной чашечки, принадлежали одному и тому же человеку.

– А остальные, насколько я понял, менее изношены?

– Со времени смерти – да, – ответила она.

– И что же это означает?

Бреннан улыбнулась.

– Чем больше информации получаешь, тем больше у тебя знаний. А чем больше знаний – тем больше шансов найти ублюдка, который послал все эти дурацкие записки.

– В этом есть смысл. Чертовски верно!

– Мы упакуем все это и сразу же перешлем в Джефферсон.

Бусс с недоумением взглянул на нее.

– И что ты собираешься делать дальше?

Бреннан выглядела очень уставшей, очень бледной, на лбу снова появилась испарина.

– Я думаю, что мне просто необходимо немного поспать.

Бусс ответил ей полуулыбкой, и она вернула ему вторую половинку.

А затем просто рухнула. Она не ударилась об пол по одной-единственной причине – Бусс все время был настороже и успел подхватить ее на руки.

– Позвони 911 и вызови «скорую», – сказал он доктору By.

Доктор By схватила телефон и набрала номер, спросив:

– С ней все будет в порядке?

Бусс аккуратно уложил Бреннан на пол.

– Думаю, она просто переутомилась. Но нужно убедиться, что с ней действительно ничего страшного.

Доктор By продолжала изучать его лицо, пока говорила по телефону.

Затем, завершив звонок, она недоверчиво спросила:

– Она ведь действительно тебе не безразлична?

– Разумеется, Бреннан мне не безразлична, – отозвался Бусс, не заметив скрытого подтекста этой фразы. – Она ведь мой партнер.

Глава 9

Второй день подряд Темперанс Бреннан просыпалась на больничной кровати.

Нужно признать, что это было немного неприятно, и не только по причине состояния ее здоровья.

Пусть Бреннан и не была самой женственной женщиной в этом городе, но отсутствие возможности сменить одежду и исчезновение ее сумочки приводили ее в уныние. Она одевалась в одно и то же на протяжении… сколько дней уже прошло, кстати?

Бреннан попыталась вспомнить, когда в последний раз заходила в свой номер в отеле, но ей это так и не удалось.

Как минимум два дня она не принимала душ, и, с тех пор как украли ее сумочку, Бреннан даже не расчесывала волосы. Она проверила наличие капельницы рядом с кроватью; так и есть, на месте. Снова взглянув на стальную конструкцию, Бреннан убедилась, что по крайней мере обезболивающими в этот раз ее не накачивают.

В довершение всех бед, она не нашла своего мобильного телефона и понятия не имела, где тот может находиться. Это означало, что Бреннан действительно выпала из жизни.

Еще неделя в Чикаго, и ей сильно повезет, если у нее останется хотя бы одежда. Кстати, на данный момент ее одежды в поле зрения тоже не наблюдалось.

И помимо всего прочего, на стальном стуле возле шкафа для одежды не сидел, как в прошлый раз, Силли Бусс. Странно, но именно этот факт задел Бреннан больше всего.

Она была одна.

Телевизор был выключен. Часы показывали восемь утра.

Скоро должны были принести завтрак, и больничная это еда или нет, но данное обстоятельство обрадовало Бреннан – она умирала от голода.

Зазвонил ее мобильный, объявив о своем присутствии, и с детской радостью она обнаружила телефон в складках одеяла. Бреннан быстро вытащила его и нажала на кнопку соединения. Она знала, что в больницах запрещено давать пациентам их мобильные, но Бусс, видимо, понял, как она будет себя чувствовать, проснувшись, и спрятал для нее телефон, чтобы хоть как-то подсластить пилюлю.

Внезапно на Бреннан нахлынуло чувство благодарности к отсутствующему Буссу, и это чувство не было ей неприятно… Или она еще не отошла от действия болеутоляющих лекарств?

Телефон заговорил голосом Анжелы:

– Милая, где ты там?

– Извини, Энжи, все еще «там».

– Где именно «там»?

– Снова в больнице.

– С тобой все в порядке?

Вечный вопрос.

– Я выживу, Энжи. Просто не рассчитала силы – не учла, каким напряженным окажется предстоящий день. Последнее, что я помню, – это музей Филда, и не успела я моргнуть глазом – как я уже здесь, снова на больничной койке. Похоже, уже утро следующего дня. Или не следующего… Какое сегодня число?

Анжела ответила, и перед глазами у Бреннан снова поплыло.

– Да, кстати, – сказала Анжела, – я заблокировала твои кредитные карточки. Никаких проблем. Когда ты вернешься? Нужно что-то делать с твоими удостоверениями личности и прочим.

Сознание Бреннан прояснилось.

– Спасибо. Ты просто ангел.

– Немногие разделяют твое мнение на этот счет, милая. И еще, мы наконец-то сдвинулись с мертвой точки с этими исследованиями по двум скелетам, которые ты нам успела послать.

– Это лучшее лекарство для меня, из всех существующих в мире! Выкладывай!

– Я уже выслала тебе по электронной почте фотографии потерпевших, которые я реконструировала по черепам. У тебя хотя бы ноутбук остался?

– В номере отеля… если у меня еще есть этот номер в отеле… А что насчет медицинских карточек у дантистов?

– Оба скелета…

– Ох! Пока я не забыла, скелетов теперь три. Последний должен быть уже на пути в Джефферсон.

Анжела пропела:

– Это человек дождя… [17]17
  Сольная песня Джерри Холлиуэл, бывшей «Спайс гелз».


[Закрыть]

– Понятия не имею, о чем ты.

– Выздоравливай, заканчивай это дело и возвращайся. Тогда, возможно, я тебе все объясню.

– Энжи, спускайся с небес на землю и продолжай рассказывать об идентификации.

– Результаты я тебе тоже послала. Один из скелетов когда-то носил имя Дэвид Паркс. Пропал без вести в пятьдесят девятом году.

– Кем он был?

– Полиция показала нам кукиш и посоветовала связаться с Буссом, чтобы он сделал запрос.

– Интересно.

– Я тоже так думаю. Кстати, передай привет тому симпатичному парню, с которым работаешь.

– Передам. Энжи, это ведь не все, что ты можешь о нем сказать?

– О Силли Буссе? Тебе виднее, это ведь ты работаешь с этим симпатягой…

– Энжи! Я говорю о Дэвиде Парксе! Уточняю – о парне, чьи кости тыисследуешь.

Бреннан прекрасно знала, что отказ полиции сотрудничать с ними не мог остановить Анжелу, раз уж та вышла на охоту за информацией. Есть ведь еще компьютеры, в которых она неплохо разбиралась…

– Я знаю, что он пропал в 1959 году, – повторила Анжела. – Я тут немного покопалась в сети. «Дэвид Паркс» – это не «Джон Смит», но все же имя довольно распространенное.

– И ты нашла?…

– Некоторые старые газеты. Судя по статьям, Дэвид Паркс работал бухгалтером и у него был свой бизнес. А затем в одну прекрасную ночь Дэви просто исчез с лица нашей голубой планеты…

– И все?

– Из того, что я накопала в сети, следует, что в пятьдесят девятом полиция не смогла ни за что уцепиться. Все друзья Паркса, все, с кем он общался… кстати, все они мужчины, понятия не имели, куда он мог деться.

– И ты нашла доказательства того, что все его друзья были исключительно мужчинами?

– Мне известно только то, что у него не было ни жены, ни подружки, и вообще роль женщин в его жизни ограничивалась тем, что его кто-то когда-то родил.

Бреннан нахмурилась.

– И ты считаешь это достаточным доказательством того, что он был «голубым»? Вспомни, в начале шестидесятых было не принято афишировать добрачные отношения.

Анжела, совсем не собираясь спорить, сказала:

– Ты ведь сама говорила, что ваш серийный убийца охотится за гомосексуалистами. Я просто сделала предположение. Вроде бы все сходится.

– Сходится, но все-таки нет никаких достоверных фактов, свидетельствующих о том, что Дэвид Паркс был гомосексуалистом.

– Милая, сложно найти доказательства того, что «кто-то» – это именно «кто-то».

Бреннан не стала возражать.

– Что еще?

– По Парксу больше ничего. Информации очень мало, в основном обрывки… Прошло так много времени. Зато есть кое-что по второму скелету.

– Кто он?

– Мелкая сошка в какой-то банде. Его звали Джонни Батаглия.

Бреннан почувствовала холодок, пробежавший по шее.

Анжела продолжила:

– Он исчез осенью шестьдесят третьего, оставив жену и двух дочерей, а также кучу неоконченных расследований своей деятельности по всему побережью.

– Этот точно не «голубой», – сказала Бреннан.

– Никогда не знаешь наверняка, – равнодушно заметила Анжела. – Но ты, кажется, говорила, что Бусс расследовал дело семьи Гианелли, перед тем как ты приехала?

Покалывание в шее сменилось чувством тяжести в желудке.

– Да, занимался, пока его не переключили на дело этих скелетов.

– Что ж, – сказала Анжела, – тогда тебе будет интересно узнать, что Батаглия, как утверждают, работал с отцом Раймонда Гианелли на протяжении сороковых и пятидесятых.

– Не вижу никакой связи с нашими скелетами.

– У нас тут тоже нет никаких идей, но мы все еще работаем над идентификацией ДНК остальных костей.

– Буссу вы тоже послали информацию по Парксу и Батаглия? – спросила Бреннан.

– Да, и скорей всего, он ее уже получил.

– Хорошо.

Появилась санитарка. Она несла поднос, на котором стояла чашка кофе, стакан сока, тарелка и миска, накрытые крышками. За санитаркой вошла белокурая медсестра, одетая в белый халат и белые брюки.

– Вы не имеете права пользоваться мобильным телефоном на территории больницы, доктор Бреннан.

Казалось, большие голубые глаза медсестры, поджатые губы и серьезное выражение ее лица делали все возможное, чтобы произвести на Бреннан должное впечатление.

Но это им не удалось.

«Можно подумать, что больница находится в самолете», – недовольно подумала Бреннан.

– Пора отключаться, – сказала она Анжеле и выключила телефон.

Бреннан осторожно села на постели, пока медсестра осматривала ее.

– Вам уже лучше? – спросила та, улыбаясь строптивой пациентке.

Нужно отметить, что Бреннан и вправду стало лучше. Возможно, больница была не таким уж и плохим местом для отдыха… Бреннан вспомнила первый вечер в Чикаго, проведенный в гостиничном номере. Здесь определенно было лучше.

– Скоро будет обход, и доктор Келлер зайдет к вам. А пока наслаждайтесь завтраком, и, пожалуйста, никаких больше телефонных звонков. Договорились?

Медсестра оставила Бреннан в компании подноса с едой и собственных мыслей.

Еда на подносе ничего особенного собой не представляла. Включая овсянку, вид которой живо напомнил малоаппетитные вещи, частенько появляющиеся на рабочем столе Бреннан в лаборатории. И все же с завтраком она расправилась быстро и с удовольствием, и даже не отказалась бы еще от одной чашки кофе, хоть и варили его, судя по вкусу, в карбюраторе…

Убедившись, что медсестры в коридоре не наблюдается, Бреннан снова достала телефон и связалась с Буссом. Быстро ознакомив его с последними новостями, она посоветовала проверить почту, распечатать присланные Анжелой файлы и, когда соберется проведать ее, тащить все с собой.

– А что, – спросил он, – тебя уже выписывают?

– Они и в первый раз не собирались меня выписывать. И что из этого вышло?

– Понял, принял. Уже еду.

Час спустя Бусс вошел в дверь ее палаты, как всегда, одетый в темный костюм, строгий галстук и белую рубашку.

Доктор Келлер язвительно заметил, что скоро эта форма одежды приживется во всех больницах, и Бреннан поняла, что он все еще сердится за вчерашнее.

Под мышкой у Бусса были две толстые папки с бумагами. Он плюхнулся на стул рядом с ее кроватью.

– Ну? – спросила Бреннан.

Он покачал головой:

– Я не успел просмотреть их. Не стал тратить время: знал, что ты в них все равно вцепишься.

– Как мне нравится новый рассудительный Бусс… – с улыбкой сказала она, – мне, видимо, надо почаще попадать в больницу.

– Все равно сложно читать и вести машину одновременно.

Бреннан взяла одну из папок и удивилась ее тяжести.

– Не знала, что Анжела столько всего нашла.

– Она и не находила. Просто когда я увидел имя Батаглия, я позвонил в полицейское отделение Чикаго и поставил всех его сотрудников на уши. Они тут же прислали мне дела Батаглия и Паркса, и я их тоже распечатал. Похоже, они все старые дела теперь хранят на дисках.

– Ну разве наука не удивительна? – сказала Бреннан, регулируя спинку кровати так, чтобы удобно было читать.

На папке, которую ей отдал Бусс, была от руки написана фамилия «Паркс».

Бреннан это не удивило. Она не сомневалась, что информацию о бандите он оставит себе. Что ж, ей тоже есть чем заняться.

Информации оказалось обескураживающе мало, Анжела практически все передала ей на словах.

В сорок восьмом году Дэвид Паркс прибыл с северо-востока, два с половиной года работал в компании средней руки, заработал репутацию надежного и рассудительного финансиста, затем уволился по причинам, не указанным в полицейском рапорте.

Спустя четыре месяца Паркс открыл собственное дело, купил офис в Сильверсмит Билдинг на Десятой Южной Уорбаш, и это дело было его единственным источником дохода на протяжении восьми лет.

Досье свидетельствовало о том, что Паркс был законопослушным гражданином, по крайней мере, по меркам пятидесятых годов, но после расследования его исчезновения появились подозрения, что он занимался не только законными делами.

Заявление об исчезновении Паркса подал некто по имени Теренс Райн, с которым пропавший без вести договорился встретиться в ресторане «Бергофф», чтобы поужинать и выпить вместе после работы, однако встреча, назначенная на вечер четырнадцатого июля 1959 года, не состоялась.

Паркс был человеком, известным своей обязательностью и пунктуальностью, но он не позвонил Райну, чтобы отменить их встречу (свидание?). Райн заволновался и позвонил в полицию. Следующие шесть месяцев детективы занимались поисками Паркса, но безрезультатно. Наконец, дело Паркса было приостановлено и «зависло».

Некоторые места Бреннан перечитывала несколько раз.

Около полудня, в день своего исчезновения, Паркс обедал в кафе возле своей компании, и с ним за столиком сидел некий Марк Кош, снимающий офис в том же Сильверсмит Билдинг. Кош был ювелиром, он и раньше часто обедал с Парксом, и, по его показаниям, четырнадцатое июля ничем не отличалось от прочих дней, Паркс вел себя совершенно естественно.

И другие свидетели, другие показания… Анжела оказалась права: все, кто имел отношение к покойному, были исключительно мужчинами.

Дэвид Паркс никогда не был женат и не имел никаких связей с женщинами, у него не было даже сестер.

Единственной женщиной в жизни Паркса оказалась егомать, ко времени его исчезновения давно покойная.

Последним листом в деле Паркса оказался список егоклиентов, который, как и было отмечено в полицейском рапорте, насчитывал не так уж много имен.

Всего семь.

Семь фамилий…

Одна из которых сразу же бросилась Бреннан в глаза.

Она перевела взгляд на своего партнера, который с головой ушел в чтение файлов по делу Батаглия.

– Бусс, – позвала она.

Даже не посмотрев на нее, тот поднял вверх указательный палец, призывая немного подождать… Сколько подождать – секунду, минуту, час?

Это была одна из привычек Бусса, которая просто бесила Бреннан. Чем бы он ни занимался, он считал себяцентром мироздания…

Но на этот раз, приятель, номер не пройдет.

– Бусс!!!

– Что? – подскочил тот.

Заглянула сиделка.

– У вас все в порядке?

– Извините, – мило улыбнулась Бреннан, – я не собиралась так кричать.

Сиделка с подозрением посмотрела на нее, но ничего не сказала и вышла.

– Ты действительно не заглядывал в это дело? – спросила Бреннан.

– Нет, – ответил Бусс, одним глазом продолжая просматривать дело Батаглия. – Когда я разговаривал с Грином по телефону, он просто сказал, что Паркс был бухгалтером. А этот чертов Батаглия – гангстером, и это все, что я знаю о них на данный момент.

– Так вот, насчет бухгалтера…

– Что?

– У него было всего полдюжины клиентов.

– И что? – пожал плечами Бусс.

– Одного из клиентов звали Энтони Гианелли.

Бусс захлопнул дело Батаглия и бросился к ее кровати, вырывая толстую папку с файлами из ее рук.

– Ты, главное, не стесняйся. – Бреннан опустила руки и удивленно приподняла брови.

– Спасибо, – ответил он, читая файлы и не обращая внимания на ее сарказм.

Вошел доктор Келлер, глянул на агента ФБР, зарывшегося носом в папку с бумагами, и сокрушенно вздохнул.

– Так, и почему я не удивлен?

Не обращая внимания на Келлера, Бусс сказал:

– Тут определенно есть какая-то связь… Но неужели Джордженсен как-то связан с Гианелли? Работал на него?

– Прошу прошения, – в голосе доктора Келлера зазвенел металл, – я уверен, что ваша работа очень важна, агент Бусс, но моя работа важна не меньше. И моя работа заключается в том, чтобы лечить мисс Бреннан.

– Извините, – сказал Бусс, закрывая папку.