Текст книги "Доживем до зарплаты"

Автор книги: Люся Лютикова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Глава 3

Я всегда была убеждена, что многие хронические болезни не связаны с какими-то органическими нарушениями, а являются, по сути, самовнушением.

Взять, к примеру, аллергию на домашних животных. Обычно она возникает в детстве. Ребенок просит подарить ему котенка или щенка. Наконец родители уступают его уговорам и приносят домой маленький комочек.

Мама берет на руки котенка и принимается нежно сюсюкать:

– Ах, какой пушистенький, какой хорошенький! Лапочка!

И у ребенка, особенно если он единственный в семье и избалован без меры, в душе тут же просыпается ревность. Ведь это он всегда был у мамы «лапочкой»! Караул, объявился конкурент!

На глазах выступают слезы, в горле возникает нервный спазм, и дитятко заходится в кашле.

– Что это? – Мамочка оставляет котенка и бросается к отпрыску. – Неужели аллергия на кошек?

В ответ ребенок радостно чихает.

Достаточно одного подобного случая, чтобы закрепилась аллергическая реакция. И человек вырастает с искренней уверенностью: ему и на пушечный выстрел нельзя подходить к кошкам. В результате за всю жизнь он тратит килограммы лекарств на борьбу с болезнью, которой могло бы не быть, если бы родители вовремя поняли что к чему и просто-напросто отшлепали отпрыска, чтобы меньше претворялся.

Я объяснила Диане свою теорию и ясно дала понять: Пайса останется здесь.

– Твоя аллергия на кошек – это субъективизм чистой воды, – сказала я. – Думаю, избавиться от нее будет просто. Главное – изменить свои убеждения. Повторяй про себя: «У меня нет никакой аллергии. Я обожаю кошек, они очаровательные и безопасные существа». Вот увидишь, уже через пару дней такого аутотренинга ты станешь здоровым человеком.

Диана в ужасе уставилась на меня, однако кашлять стала заметно меньше.

Правда, часа через два я заметила, что у нее опухли глаза, а нос раздулся до размеров груши.

– Ты занимаешься аутотренингом? – сурово поинтересовалась я.

– Только что в деталях расписала все достоинства кошек, – прогундосила Диана. – Не помогает.

– Старайся лучше.

К вечеру из груди кузины воздух стал вырываться с таким хрипом, как будто передо мной сидела столетняя старуха, которую заставили пробежать марафонскую дистанцию.

Я поняла, что заблуждения сестрицы слишком сильны и так просто не сдадут свои позиции. Неужели все-таки придется расстаться с кошкой? На время, конечно, но все равно не хотелось бы. Пайсу я подобрала на улице котенком, вырастила и выкормила. И пусть она не принесла баснословного богатства, все же мне как-то удается сводить концы с концами. Кто знает, не обошлось ли тут без магического вмешательства кошки-«богатки»?

Лицо Дианы продолжало отекать. Ничего не поделаешь, животное надо куда-нибудь сплавить. Я вытащила телефонную книжку, пытаясь сообразить, кто бы согласился приютить Пайсу. Так, Ленке Абрикосовой явно не до зверей: в однокомнатной квартире на головах друг у друга обитают трое взрослых и двое детей. Раиса Борисова тоже отпадает: у нее водится американский бульдог, он съест бедную Пайсишность и не подавится. Ксюша Васильчикова трясется над своими рыбками, как будто они золотые, и ни за что не подпустит к аквариуму кошку. Нонна Филипповна Груздь обитает в частном доме в Малаховке, боюсь, пьяный воздух свободы сотворит с животным злую шутку…

Я дошла до последней буквы алфавита и убедилась, что никто, кроме моей коллеги Нины, не подходит. Но тут была одна сложность. Однажды я уже оставляла ей Пайсу, и они не поладили. Пайса – животное любопытное, она любит лазить по открытым полкам, а у Нины на этажерке стоит коллекция маленьких фигурок из цветного стекла. Ну и Пайса своим хвостом смахнула кое-какие из них на пол. За что была немедленно оттаскана за шкирку.

Все владельцы кошек знают, что их питомцы – существа тонкой душевной организации, и к насилию над собой относятся резко отрицательно. Естественно, что Пайса затаила на Нину обиду и при первой же возможности напрудила ей в туфлю. За что была выдрана с еще большей жестокостью.

После этого Пайса посчитала себя свободной от всех моральных и материальных обязательств. Когда я приехала забирать кошку, Нина с негодованием продемонстрировала мне изодранный в клочья берет из норки, а также кашемировый джемпер, безнадежно испорченный кошачьими экскрементами. Компенсация ущерба составила две трети моей зарплаты.

– Сразу видно, что кошка подзаборная, – заявила Нина, убирая купюры в кошелек. – Вот породистая никогда бы не позволила себе ничего подобного. Больше я ее не возьму.

Я надеялась, что за давностью лет инцидент уже забыт, и набрала номер коллеги. Но память у Нины оказалась хорошей. Услышав про Пайсу, она отреагировала бурно:

– Ни за какие коврижки, и не проси! Это не кошка, а настоящее чудовище!

Я упала духом.

– А ты не знаешь кого-нибудь, кто согласился бы? Может быть, какая-нибудь старушка-кошатница? У тебя на примете есть такие знакомые?

– Никто этого монстра бесплатно держать не будет, – отрезала Нина. – Только за деньги.

– А сколько? Я готова заплатить.

– Ну, не знаю, сколько сейчас берут за передержку…

Точно! Передержка! И как я сразу не подумала? Специальные фирмы занимаются этим профессионально, их сотрудники умеют обращаться с животными, даже самыми проблемными. И не надо никого униженно просить. И никто не обзовет мою кошку «подзаборным монстром». Обычные рыночные отношения: платишь деньги, а через месяц забираешь своего питомца, веселого и здорового.

Я кинулась обзванивать кошачьи приюты.

В первом со мной разговаривали таким тоном, как будто это был приют не для животных, а как минимум для особ королевских кровей, временно отлученных от трона.

– Какая у вас порода?

– Кошка самая обычная, трехцветная.

– Значит, беспородная?

– Получается, что так.

– Наша фирма дорожит своей репутацией и берет только породистых животных, – ответили мне и бросили трубку.

Во втором приюте женский голос с пристрастием поинтересовался:

– В какой клинике наблюдается ваша кошка? Как фамилия ветеринара?

– Ну вообще-то у нее нет постоянного ветеринара… – В моем голосе непроизвольно возникли извиняющиеся нотки. – Так уж получилось…

– У нее сделаны все прививки? Когда в последний раз прививали животное?

– Я не очень хорошо помню… Вроде бы пять лет назад была прививка от бешенства. Или от чего-то другого…

– А ветеринарный паспорт у кошки есть?

Я была вынуждена признаться, что нет.

– Животных без паспорта не берем, – сурово ответствовал голос.

В третьем приюте брали и беспородных кошек, и без прививок, но заломили цену: 100 долларов в день.

– За что?! – поразилась я.

– За сервис. У нас роскошные условия, уровень пятизвездочного отеля. Каждой кошке предоставляется отдельный бокс, кровать с ортопедическим матрацем, подушки с наполнителем из гагачьего пуха, трехразовое питание. Опытные сотрудники раз в день расчесывают шерстку специальной щеточкой из ценных пород дерева.

Мне стало смешно.

– А на завтрак подают живых мышей?

– За отдельную плату мы можем организовать и это, – на голубом глазу ответили мне.

Я заявила с притворным сожалением в голосе:

– Боюсь, моей кошке ваш приют не подходит. У нее аллергия на гагачий пух. А также на ценные породы дерева.

Да, приюты меня разочаровали. Но оставался частный сектор. Вот где мне помогут! Есть люди, которые подрабатывают тем, что присматривают за чужими животными. И цены на их услуги не должны зашкаливать до небес.

В газете бесплатных объявлений я выбрала одно – некой Веры, которая жила на моей «ветке» метро.

– Сколько стоит отдать кошку на передержку?

– Сто тридцать рублей в день, – ответил приятный женский голос. – Это если с вашим питанием. Если корм будет мой, тогда сто пятьдесят. Надолго вы хотите оставить животное?

– На месяц, может, больше. Пока не могу точно сказать.

Я почувствовала, как напряглась собеседница, и принялась объяснять:

– Понимаете, у меня поселилась родственница, а у нее аллергия на кошек. Так что пока она не найдет работу и не снимет другое жилье…

– Понятно. Предупреждаю, что я беру предоплату – половину суммы. Своеобразная гарантия, что хозяин вернется за своим питомцем. Вас это устраивает? Тогда записывайте адрес: Ленинградский проспект…

Я старательно записала номер дома и квартиры, а потом решилась признаться:

– У кошки нет ветеринарного паспорта.

– Животное домашнее, на улицу не выходит?

– Сидит в квартире, – подтвердила я.

– Тогда ничего страшного, привозите.

– И еще один нюанс… Кошка беспородная.

Вера рассмеялась:

– Это даже лучше. Значит, не избалована, без капризов, не то что иные представители элитных пород.

– Да-да, абсолютно неприхотливое животное! – радостно подтвердила я. – Уже еду!

Я не стала сообщать раньше времени, что больше всего на свете Пайса любит есть консервированный зеленый горошек и сладкую кукурузу. Ведь это же не капризы, а небольшие странности, верно?

Человек, имеющий странности, вовсе не странен, – подозрителен тот, у кого они начисто отсутствуют. И к кошкам это тоже относится.

Глава 4

До дома, где обитала Вера, я добралась без приключений. К моему удивлению, это оказалась добротная «сталинка», стоящая чуть в стороне от шумного проспекта. Двор уставлен одними иномарками, в подъезде сидит консьержка, в лифте зеркальная панель во всю стену. В подобных домах сегодня обитают довольно состоятельные люди, которым нет необходимости брать кошек на передержку. Странно все это…

Когда я очутилась в квартире Веры, мое недоумение усилилось. Я просто попала в иллюстрацию из журнала по интерьеру. В квартире сделан оригинальный ремонт с перепланировкой. Изыски дизайнерской мысли воплощала в жизнь явно не бригада таджиков, здесь работали высокооплачиваемые профессионалы. Использованы лучшие отделочные материалы: на полу уложен штучный паркет, на стенах – венецианская штукатурка, довершают картину подвесные потолки со встроенными изящными светильниками. Все дорогое, роскошное, манящее. Господи, да чужие кошки мигом испортят эту красоту! Пайса, например, обязательно обдерет вот этот симпатичный диванчик в холле!

И точно. Не успела я выпустить кошку из контейнера для перевозки, как она опрометью кинулась к плюшевому диванчику и стала его обнюхивать.

– Фу, отойди, нельзя! – Я отпихивала Пайсу ногой, одновременно пытаясь светски улыбаться хозяйке дома.

– Оставьте! – беспечно махнула рукой Вера. – Я побрызгала диван «Антигадином». Может, подействует, а может, и нет. Мой кот, например, на него не реагирует. Видите? – она отодвинула диван, демонстрируя спинку, развороченную когтями.

Хозяйка вздохнула:

– Ремонт был сделан три года назад, а от него уже осталось одно название. Все постепенно отклеивается и осыпается. Конечно, кошки приложили к этому свои лапы. Но и дети тоже стараются.

Вера произвела на меня очень приятное впечатление. Полноватая фигура, простодушное лицо без следов косметики, добрые серые глаза. Ее русые волосы были стянуты в «конский хвост» обычной аптекарской резинкой. Милая и неброская, как полевой цветок. У нее был неуловимый возраст – где-то между тридцатью и сорока годами. Вера скорее походила не на владелицу данной жилплощади, а на няню или родственницу, выписанную из провинции для помощи по хозяйству. Может, так оно и было?

В глубине широкого коридора виднелось еще несколько дверей.

– Какая у вас просторная квартира! – восхитилась я. – Сколько же здесь комнат?

– Четыре. Вы знаете, очень удобно, можно держать каждое животное в отдельном помещении.

Ну да, конечно. А еще очень удобно, чтобы просто жить. Господи, как я мечтаю о такой квартире! Как же надоело быть нищей!

Вера предложила мне раздеться. Я сняла свою старую куртку на синтепоне и стыдливо протянула ее хозяйке. Мне казалось, что в куртешке можно проходить еще один сезон, но теперь, на фоне окружающей обстановки стало ясно: ее пора выбрасывать.

Облачившись в тапочки и подхватив Пайсу, я проследовала за Верой в просторную гостиную, объединенную с кухней. На большом диване спал огромный черно-белый кот. При нашем появлении он открыл янтарные глаза, флегматично оглядел присутствующих и вновь погрузился в дрему.

– Один из ваших питомцев? – полюбопытствовала я.

Вера погладила кота:

– Нет, это наш собственный. Подкидыш.

Я кивнула:

– Да, люди часто подкидывают бездомных котят под двери обеспеченным людям. Думают, раз у человека есть деньги, значит, он обязательно возьмет. Только не у всех богачей достаточно душевной щедрости, чтобы пригреть животное. Вы, наверное, исключение.

Женщина рассмеялась:

– Ну не знаю. С Барсиком произошла совсем другая история. Его бросил хозяин, примерно месяцев семь назад. Привез ко мне кота якобы на передержку, сказал, что уезжает в командировку на три дня. Больше я его не видела. Самое интересное, что мужчина выглядел очень прилично, даже оставил кошачий паспорт. Я пробовала отыскать его по адресу, записанному в паспорте. Но выяснилось, что такой улицы в Москве не существует, а сам документ – подделка. С тех пор Барсик живет у нас.

– Господи, да как же так? – запричитала я. – Такой роскошный кот! Разве можно бросать свое животное? А вдруг с хозяином что-то случилось? Вы в милицию обращались?

Вера отрицательно покачала головой:

– Думаю, что кот не его. Может быть, принадлежал покойной матери или бывшей жене. Барсик был ему не нужен, но возиться с усыплением мужчине не хотелось, вот он и придумал выход.

– Какая низость! Надеюсь, больше вам никого не подкинули?

– К счастью, нет, – улыбнулась Вера. – С тех пор я беру залог за животное. Ну и вообще стараюсь повнимательней присмотреться к хозяевам. Если что-то кажется мне подозрительным, могу и отказать. Обычно у меня живут четыре кошки. Буквально за полчаса до вашего прихода забрали донского сфинкса. Остался один белый «перс», одна серая кошечка, ну и теперь будет ваша, трехцветная. Как ее зовут?

– Пайса. Ой, извините, забыла представиться, а я – Люся.

– Очень приятно. Люся, вы не против чая с конфетами? Смотрите, что у меня есть! – Вера показала коробочку, украшенную золотистым бантом. – Молочный шоколад с миндальным ликером. Должно быть, вкуснятина! Это мы сейчас и проверим. Да вы присаживайтесь!

Я устроилась на диване рядом с Барсиком, а Вера тем временем включила электрический чайник, достала заварку и две чашки. Она кружила по кухне, не переставая говорить:

– Обожаю шоколадные конфеты, но редко удается себя побаловать. А эти мне подарила хозяйка донского сфинкса. Вообще-то владельцы породистых кошек чаще отдают своих питомцев на передержку в дорогие гостиницы, но, бывает, что обращаются ко мне. И я считаю, что мои условия ничуть не хуже. Ведь главное – чтобы животное любили, играли с ним. Разве я не права?

– Правы на все сто.

– А у меня дети. Знаете, как они любят всякую живность? И это здорово. В доме обязательно должны быть какие-то животные. Потому что иначе дети вырастают эмоционально ущербными. Вы как считаете?

– Полностью с вами согласна, – ответила я. – А сколько у вас детей?

– Трое. Два мальчика и девочка.

В этот момент мелодично прозвенел звонок.

– Ой, кто-то пришел! – встрепенулась Вера. – Подождите, пожалуйста, я открою.

Она поспешно вышла из комнаты, в холле раздались голоса. Доминировал визгливый женский голос. Громкость нарастала, и вскоре я увидела его обладательницу.

Крашеная блондинка с лицом утомленной жизнью макаки. Интересно, почему у многих богатых женщин именно такое выражение в глазах? Может быть, чрезмерное количество денег – это так же тяжело, как и их отсутствие?

А у блондинки проблем с наличностью явно не наблюдалось. Я не часто посещаю модные магазины, но отчего-то с первого взгляда поняла, что сиреневое шерстяное пальтишко на даме стоит примерно столько же, сколько я получаю за полгода. А если продать ее сережки с огромными, как горох, изумрудами, то можно купить приличный домик в Подмосковье.

– Где он? – верещала «макака». – Немедленно подайте сюда моего принца! Куда дели?

И она капризно притопнула ножкой, обутой в изящный замшевый сапожок на «шпильке».

Ишь, как убивается. Да, богатая ты или бедная, а для любой девушки актуальна эта проблема: где найти своего принца? Их, как известно, мало и на всех не хватает. Желательно также, чтобы принц был не безлошадный, а прикатил на белом «Мерседесе».

Подошла Вера:

– Извините, я не очень поняла, какое вы имеете отношение к Анне Трофимовне? Ведь это она оставляла мне кота.

Я непроизвольно хихикнула. Принц – это, оказывается, всего лишь кличка животного, а я-то подумала!

Девица метнула в меня презрительный взгляд и завопила:

– Анна Трофимовна?! Да это Нюрка, моя домработница! Я ее уволю, дрянь эдакую! Велела же ей: отдай Принца в приличный приют. А она куда его принесла? В какой-то клоповник! Небось решила сэкономить, мерзавка, и прикарманила разницу. – Тут она взглянула на Пайсу с Барсиком и добавила: – А мой Принсик вынужден общаться со всякими вшивыми простолюдинами!

Я едва не задохнулась от возмущения, зато Вера была само спокойствие.

– Подождите минуточку, я принесу Принца, – сказала она и вышла из комнаты.

Мы остались с девицей вдвоем. Она нервно вышагивала из угла в угол, а я следила за ее движениями, готовая в любой момент вступиться за беспородных кошек. В тяжелом молчании прошло несколько минут, а хозяйка все не возвращалась.

– Эй, чего так долго? – опять закричала девица. – Я не могу ждать тут целую вечность!

От ее визга у меня заложило в ушах.

– Пойду посмотрю, что там происходит, – неопределенно бросила я в пустоту и стала продвигаться в направлении коридора.

– Я тоже пойду! – взвизгнула блондинка и проскочила передо мной.

Но Вера уже шла нам навстречу. В руках она держала какую-то пеструю подушку. И лишь когда она подошла совсем близко, я поняла, что это не подушка, а кот. Только очень странной расцветки. По белому фону живописно разбросаны пятна всех цветов радуги. Одно ухо у кота было желтым, а другое – фиолетовым. Покрасили животное, видимо, совсем недавно, шкурка еще не успела до конца просохнуть. Только пушистый хвост оставался сухим и снежно-белым. Он ритмично, как маятник, раскачивался из стороны в сторону.

Девица схватилась за сердце.

– Что это такое?! – прошептала она.

Если бы блондинка принялась кричать, я бы не обратила на нее никакого внимания. Но этот сдавленный шепот испугал меня не на шутку. Вера принялась ее успокаивать:

– Не волнуйтесь, пожалуйста. Это гуашь, никакого вреда Принцу она не принесет и очень легко смывается.

На девицу, видимо, напал столбняк, потому что больше она не произнесла ни слова, а только в ужасе таращилась на своего питомца.

Рядом с Верой появился мальчик лет пяти. Он чем-то смахивал на кота, и через мгновение я поняла, в чем сходство: его мордашка и ручонки были испачканы той же краской, что и Принц.

Дитя дернуло меня за джинсы и поинтересовалось ангельским голоском:

– Нравится?

– Веселенькая расцветка, – похвалила я. – Ты это сам придумал или кто научил?

– Сам, – с гордостью отозвался ребенок. – Только хвост не успел дорисовать. Времени не хватило.

Тут хозяйка кота пришла в себя.

– Веселенькая расцветка?! – заверещала она. – Я вам покажу! Да вы не знаете, с кем связались! Я такое устрою! Один звонок – и этого дома не будет на карте Москвы!

Дальше блондинка перешла на ненормативную лексику, ничуть не смущаясь присутствием ребенка.

– Отдай кота, быдло! – Она резко вырвала животное из рук Веры, и Принц жалобно мяукнул. Девица мгновенно сменила тон и засюсюкала: – Бедный мой мальчик! Иди к мамочке, никто тебя больше не обидит…

Она прижимала кота к груди и уже основательно перепачкала пальто.

Вера попыталась ее урезонить:

– Подождите, пожалуйста, не горячитесь. Сейчас я помою Принца шампунем, высушу феном, это займет не больше получаса. Ну не везти же его в таком состоянии!

– Принц не останется в этой клоаке ни минуты! – отрезала блондинка. – Он отправится в приличный приют!

Я встряла в разговор:

– Знаю отличное место: пятизвездочный отель, гагачий пух и ценные породы дерева. Могу дать телефончик.

– Да пошла ты! – ласково сказала блондинка и торжественно удалилась.

Вера схватила со стола коробку конфет, которую так и не успела распечатать, и бросилась вслед за клиенткой. Всю дорогу она непрерывно рассыпалась в извинениях.

Я повернулась к мальчику:

– Как тебя зовут, юное дарование?

– Ваня.

– Значит, так, Ванюша. Видишь кошку? Это Пайса. На Пайсе рисовать не надо.

Ребенок удивился:

– А зачем на ней? Она ведь цветная.

– Вот и умница, – похвалила я, – сам все понимаешь.

Вернулась Вера, щеки у нее горели.

– Ой, как неловко с котом получилось! – воскликнула она. – Конечно, я сама виновата, не досмотрела, но мне кажется, что эта мадам хватила лишку. Извини, что тебе пришлось выслушать ее грубости. Ну что, выпьем чайку? Увы, конфет не осталось, я подарила их девице. Правда, задобрить мне ее так и не удалось. Зато есть баранки!

Вера вытащила из шкафчика пакет с сушками и повернулась к сыну:

– А с тобой я потом поговорю. Где твоя сестра? Тая! Таисия!

На зов пришла девочка лет семи.

– Присмотри за братом, – велела ей мать, – порисуйте вместе. Но кошек больше не раскрашивайте!

Когда дети ушли, я рассмеялась:

– Конечно, Принц выглядел диковато, но какой-то шарм в нем, согласись, был.

– В отличие от его хозяйки, – подхватила Вера.

Мы с ней как-то очень легко и естественно перешли на «ты».

– Слушай, и часто такие сумасшедшие клиенты попадаются? – спросила я, прихлебывая чай.

– Конечно, всякое бывает, люди нервничают, переживают за своих животных, но подобный казус у меня впервые. Просто Ваня как раз сейчас увлекается рисованием… – хихикнула Вера. – Ой, да Бог с ней! Проехали! Ты мне лучше расскажи, откуда взяла такое интересное имя для кошки – Пайса.

Я объяснила, а потом не смогла сдержать любопытства:

– Как так получилось, что ты берешь кошек на передержку? Честно говоря, я по-другому представляла себе домашние приюты.

– И как именно?

– Ну… – замялась я, – квартира должна быть чуть меньше и чуть скромней.

Вера отставила чашку в сторону, на ее лицо набежала грусть.

– Раньше у меня было именно такое жилье: очень маленькое и с разваливающейся мебелью. Но тогда я кошек не держала. Впрочем, это длинная история.

– Обожаю длинные истории, – закинула я удочку, – длинные, они всегда интересней.

– Ну моя не такая уж интересная. История бывшей неудачницы. Вернее, это я думала, что мои неудачи остались в прошлом. Как оказалось, они меня подстерегают повсюду. Тебе правда интересно?

Я кивнула.

– Ладно, слушай.