Текст книги "Доживем до зарплаты"

Автор книги: Люся Лютикова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Глава 5

Если женщина не пытается выглядеть красивее, чем она есть на самом деле, значит, это мужчина.

Вера всегда знала, что она дурнушка. Мать еще в детстве накрепко внушила ей эту мысль. «Бедная моя девочка, – бывало, вздыхала Клара Романовна, расчесывая светлые волосы дочери, – и в кого ты такая страшненькая уродилась? Ну вылитая лягушонка. Кто тебя замуж-то возьмет?»

Чуть позже Вера узнала, что в сказках лягушки часто превращаются в красавиц. Девочка ждала, когда же это произойдет с ней. Время шло, но чуда не случилось. По крайней мере, мать ни разу не похвалила ее внешность. «Тебе надо хорошо учиться и поступить в университет, – твердила Клара Романовна. – Некрасивые женщины должны посвятить себя работе, если уж личная жизнь не удалась».

Сама Клара Романовна в юности была очень красива. Она мечтала стать актрисой, в школе играла в самодеятельном театре, затем поступала сразу в несколько театральных вузов, но нигде не прошла по конкурсу. В результате Клара закончила бухгалтерский техникум и осела счетоводом при пыльном конструкторском бюро. Там же она нашла мужа, тихого инженера Петра Егоровича, который был старше ее на пятнадцать лет.

Сразу после свадьбы Клара забеременела. Ей было не до детей: молодая семья ютилась в комнате в общежитии и едва сводила концы с концами. Женщина решила избавиться от ребенка. Но муж, обычно мягкий и покладистый, неожиданно настоял на том, чтобы она рожала. Так на свет появилась Вера.

Вскоре семье дали двухкомнатную квартиру, правда, очень тесную, с сидячей ванной и микроскопической кухней, но и это было счастье. Мать Веру особо не баловала: сыта, одета, обута – ну и ладно. Зато Петр Егорович обожал Верунчика. И каждый вечер обязательно читал ей перед сном сказку. Таким его Вера и запомнила: лампа освещает редкие волосы на макушке, очки сползли на кончик носа, ласково щурятся близорукие глаза.

Вере едва исполнилось шесть лет, когда отец умер от инфаркта. Клара Романовна приложила всю свою энергию, чтобы снова выйти замуж, но безрезультатно. Мужчины охотно с ней флиртовали, однако под венец не звали. Кто виноват? Она не сомневалась, что причина заключается в дочери: кому же охота кормить чужого спиногрыза? И карьера у нее не складывается тоже из-за девчонки, которая как осень, так обязательно подхватывает воспаление легких, Клара Романовна не вылезает из «больничных», а какому же начальству это понравится?

Вера чувствовала, что раздражает мать, и старалась пореже попадаться ей на глаза, тихонечко играла в углу с куклами. Но ее кротость, казалось, еще больше выводила Клару Романовну из себя.

– У других дети как дети, бегают, смеются, а эта сидит целыми днями, словно истукан! – в сердцах выговаривала она соседке. – Нет бы подойти к матери, приласкаться! Вся в отца, такой же был бесчувственный увалень.

Когда дочь заканчивала школу, Кларе Романовне улыбнулось-таки женское счастье. Подруга познакомила ее со своим дядей, военным пенсионером из Благовещенска. Мужчина приехал из Хабаровского края в Москву налегке, с одним чемоданчиком.

– Я все оставил жене при разводе, – объяснил он.

Позже, правда, выяснилось, что оставлять особо было нечего, поскольку Герман Олегович, так звали пенсионера, страдал патологией под названием «недержание денег». Свою военную пенсию он умудрялся потратить за два дня, причем ничего существенного не приобретал, а транжирил деньги впустую. Любил шикарные жесты, мог, например, пойти на рынок, купить лучшего коньяка и парной свинины, чтобы собрать за шашлыком всех соседей по даче. Повод? Да просто так, потому что хорошее настроение и солнышко светит!

Справедливости ради надо сказать, что вторую супругу он покорил именно этим – однажды подарил ей целое море цветов. Клара Романовна вошла на кухню и остолбенела: все пространство уставлено букетами роз, хризантем, лилий… Женщина, падкая на театральные эффекты, тут же отдала ему свое сердце вместе с московской пропиской.

После свадьбы отношения с дочерью, и без того прохладные, окончательно разладились. Они разменяли квартиру. Вере досталась комната в многонаселенной коммуналке в центре города, а Клара Романовна с мужем укатили на окраину Москвы, за кольцевую автодорогу, зато в отдельную «однушку».

Вера поступила на биологический факультет Московского университета. Учеба давалась ей легко, но подружиться с однокурсниками не получилось. Вера держалась обособленно, ее застенчивость казалась всем снобизмом, и в компании девушку не принимали. Она общалась только с Леной Пономаревой, которая приехала в Москву из Архангельска и жила в общежитии. Пробивная и энергичная Лена была полной противоположностью тихой Веры, наверное, поэтому они и тянулись друг к другу. Еще их сближала общая черта: у той и у другой из родителей была только мать, которая материально не помогала своей дочери. Клара Романовна – потому, что не интересовалась жизнью Веры, а мама Лены работала уборщицей и просто не имела такой возможности.

Вера подрабатывала репетиторством, подтягивала школьников по химии и биологии, а Лена трудилась в кооперативе «Чистый дом», который занимался выведением насекомых и крыс. Кооператив организовал их однокурсник Андрей Баринов.

Тараканы старше людей на несколько миллионов лет. Эти твари в состоянии выжить практически в любых условиях, если на Земле случится ядерная война, планета перейдет к ним в безраздельное пользование. В Москве тараканы появились в XVIII веке, их завезли иностранцы, немцы или французы, точно установить невозможно. Крысы же водились в Первопрестольной всегда. Однако современные жители столицы не хотят мириться со «старожилами» в своих квартирах и стараются извести их всеми способами. До 1986 года натиск насекомых и крыс в столице сдерживал исключительно Московский городской центр дезинфекции, который и сегодня обслуживает объекты государственной важности, в том числе метрополитен. Но до каждого дома он дойти не мог. Поэтому как только в стране официально разрешили кооперативы, одними из первых возникли фирмы по дезинсекции и дератизации.[2]2
  Дезинсекция (от лат. insectum – насекомое) – уничтожение насекомых, дератизация (от лат. rattus – крыса) – уничтожение крыс.


[Закрыть]

В кооперативе «Чистый дом» работали студенты биофака. По ночам они расклеивали объявления на улицах, днем ходили по квартирам, предлагая вывести насекомых или грызунов. Раскрутить людей было непросто, и директор Андрей Баринов придумал рекламный ход. Сначала в двери квартир звонили симпатичные студентки (Лена была в их числе). Девушки с милыми улыбками рассказывали жильцам, что фирма может быстро и навсегда избавить их от надоедливых тварей. А ребята, одетые в комбинезоны, стояли с баллонами с химикатами у подъезда, ждали, пока девчонки договорятся.

За обработку однокомнатной квартиры они брали 30 рублей, ежедневно удавалось обслужить до 10 квартир. При минимуме затрат студенты порой зарабатывали по сотне рублей в день – в то время это была половина месячной зарплаты инженера.

Андрей Баринов сам разрабатывал состав ядов, смело экспериментируя с химикатами. Как правило, вредители уничтожались с первого раза, клиенты оставались довольны, рекомендовали студентов своим знакомым и родственникам. Дела у кооператива шли хорошо.

Андрей был красавцем и душой компании, его любили все – однокурсницы, преподаватели и даже строгие бабушки-вахтерши в общежитии на Ленинских горах. Последние его еще и жалели, потому что Баринов был сиротой и вырос в детском доме где-то в Алтайском крае.

Вера была тайно влюблена в Баринова, но она не смела надеяться на ответное чувство. Вокруг Андрея постоянно вертелись девушки, он мог выбирать среди первых красавиц факультета. Да за все время учебы он даже не взглянул на нее, такую уродину!

Закончив университет, Вера стала заниматься наукой. Она поступила в Институт генетики на должность младшего научного сотрудника, там же сдала экзамены в аспирантуру. Через четыре года она защитила диссертацию на тему «Стрессовая реакция на свет круглых червей». Защита прошла блестяще, но у самой диссертантки не осталось никаких сомнений в полнейшей бессмысленности своей работы.

В течение последующих лет Вера занималась столь же бесполезными для человечества исследованиями. Она допоздна засиживалась в лаборатории, делая вид, будто у нее много работы, лишь бы не идти в свою убогую комнатушку. Соседи по коммуналке попались ужасные: семья алкоголиков, бывший зэк, скандальная старуха с грязной, писающей по углам болонкой. Все они воровали друг у друга еду и никогда не убирали места общего пользования. Вера в квартире только ночевала, мышью проскальзывая по коридору в свою комнату, чтобы засветло опять ехать на службу.

Она чувствовала себя самым несчастным человеком на свете. У нее скучная работа, никакой личной жизни и фактически нет дома. Чтобы что-то изменить, необходимы либо деньги, либо душевные силы. Но где их взять, если зарплата у Веры копеечная, а энергии по утрам хватает лишь на то, чтобы почистить зубы? Девушку все больше засасывало болото депрессии.

Неожиданно небеса как будто послали ей шанс. Вера познакомилась с молодым человеком, который показался ей добрым и хозяйственным. Она стала с ним встречаться и, в надежде создать семью, забеременела. Однако, услышав о ребенке, парень быстренько сделал ноги, оставив Веру одну решать эту проблему.

Вера понимала, что ничего решать не будет. Сделать аборт у нее не хватит духу, а если рожать – то где растить ребенка? В коммунальном клоповнике? И на какие шиши?

Вера приехала в гости к матери, осторожно закинула удочку, не появилось ли у той желание нянчиться с внуками.

– Боже упаси меня от такого счастья! – воскликнула Клара Романовна, а потом строго глянула на дочь: – А ты что, никак нагуляла?

– Да нет, – смутилась Вера, – это я так, к слову спросила.

Каждый новый день требовал от нее принять наконец решение, но думать на эту тему не хотелось. Хотелось закрыть глаза, уснуть и не проснуться. Вера склонялась к мысли, что, наверное, это будет лучшим выходом. Перед ней неотвязно маячил призрак самоубийства.

Глава 6

Однажды поздно вечером соседка-алкоголичка сунулась в ее дверь:

– Верка, тебя к телефону. Чего это ночью раззвонились? В следующий раз не позову.

В трубке Вера услышала веселый голос Лены Пономаревой:

– Ты куда пропала? Звоню-звоню, но тебя дома никогда не бывает. Я уж думала, может, ты замуж выскочила и переехала?

– Работаю допоздна, – буркнула Вера.

– Слушай, ты пойдешь на встречу выпускников? В эту пятницу?

– Не знаю, – вяло отозвалась Вера. – А ты там будешь?

– Да, там будут почти все наши. Приходи, поболтаем! У меня столько новостей!

Энергия из Пономаревой била ключом. Раньше Веру это бодрило, а теперь почему-то вызвало раздражение.

– Я подумаю, – сказала она. – Извини, я не могу больше разговаривать, – и положила трубку.

Особого желания увидеться с бывшими однокурсниками не было, она ведь с ними толком и не общалась. Но может, и правда сходить? «Напоследок», – мелькнула мысль.

Хотя дата была некруглая – восемь лет после окончания университета, – народу пришло неожиданно много. Их курс почти полностью заполнил поточную аудиторию, все разговаривали, разбившись на небольшие группы, отовсюду раздавался смех.

До Веры долетали обрывки фраз:

– Муж, двое детей, собака…

– Стал начальником отдела…

– Переехали в центр, окна на Зачатьевский монастырь выходят…

Она потерянно стояла, не зная, к кому присоединиться. К ней подлетела Пономарева.

– Хорошо выглядишь, – похвалила Лена, – но бледненькая. А я – видишь? – она показала загорелые руки, – неделю назад из Таиланда вернулась. Море, пальмы, песок – красотища!

Таиланд с пальмами казался сейчас Вере таким же далеким, как Луна. Подруга продолжала тараторить, делясь новостями о себе и других сокурсниках.

Наибольших успехов в жизни добились те ребята и девушки, которые приехали в Москву из провинции. Они не боялись кардинально сменить профессию или открыть свой бизнес. Кто-то прогорал, но, словно волшебная птица Феникс, вновь восставал из пепла. Если провинциалы и работали по найму, то не за копейки, как Вера, а получали кругленькую сумму в твердой валюте. Они не могли позволить себе трудиться за маленькую зарплату: надо снимать квартиру, откладывать на собственное жилье и помогать родителям, оставшимся в нищей глубинке. У них была цель – зацепиться в столице, и они ее настойчиво добивались. А у москвичей, имеющих жилье и налаженный быт, не нашлось стимула для роста. Одних влиятельные родственники пристроили на непыльные должности, другие сами нашли работу, но особых высот москвичи не достигли.

Из их курса больше всех преуспел, как и следовало ожидать, Андрей Баринов. Кооператив «Чистый дом» вырос в целый холдинг, который теперь назывался «АБ», по инициалам его создателя. Ведущей деятельностью фирмы «АБ» был ремонт квартир и загородных домов «под ключ», впрочем, один из отделов по-прежнему занимался дезинсекцией и дератизацией. Внешне Андрей ничуть не изменился, был такой же обаятельный, полный идей и с мальчишескими вихрами на голове.

Лена Пономарева тоже не бедствовала. Она стала риэлтером и зарабатывала неплохие деньги на рынке недвижимости. У нее появился особый шик, какой женщине могут придать только деньги. Было заметно, что она пользуется дорогой косметикой, стрижется в элитных салонах, носит качественные вещи – и давно к этому привыкла. В результате сложного обмена Пономарева выгадала для себя квартиру в старом фонде на Красной Пресне и стала полноправной москвичкой.

Глядя на подругу, Вера окончательно убедилась, что бездарно профукала молодость. Она почувствовала тошноту и, оборвав Лену на полуслове, бросилась к выходу. В дверях она налетела на Андрея Баринова.

– Стоп! – весело он. – Спешка полезна только при ловле блох.

Она посмотрела на него взглядом побитой собаки.

– Ты чего такая хмурая?

Неожиданно для самой себя Вера ответила:

– Да вот думаю – повеситься мне или из окна выпрыгнуть?

Баринов резко сменил тон:

– А что случилось?

Вера рассказала ему все: и про лабораторию, и про соседей, и про будущего ребенка…

* * *

– Ой, а я, кажется, знаю, что было дальше! – радостно перебила я. – Он тебя пожалел и предложил выйти за него замуж. А еще лучше: выяснится, что он всегда был в тебя влюблен, но боялся признаться! Ты была такая неприступная! Но теперь он решился и будет воспитывать этого ребенка как своего собственного. Вот!

Вера рассмеялась:

– Люся, никогда бы не подумала, что ты еще веришь в сказки. Увы, в жизни так не бывает. Хотя, конечно, Андрей мне тогда очень помог.

– Дура ты, Верка, – сказал ей Баринов без обиняков, – и уши у тебя холодные. Почему сразу ко мне не обратилась? Я бы тебя пристроил к себе на фирму. Впрочем, и сейчас еще не поздно.

Робкая улыбка коснулась лица Веры:

– Кем? Я же ничего не понимаю в бизнесе.

– Научным консультантом пойдешь? Мне как раз нужен человек в отдел дератизации.

С этого момента жизнь Веры круто изменилась. Она перешла на работу в фирму «АБ» и подозревала, что Баринов назначил ей зарплату, которая в несколько раз превышала сумму, значащуюся в штатном расписании. Вера сняла чистенькую квартиру, приняла наконец главное в своей жизни решение и стала готовиться к родам.

Дочь она назвала Таисией, в честь директора детского дома, в котором воспитывался Андрей. Баринов предложил это имя, и Вере оно понравилось.

А через год она вышла замуж.

– Ну вот, я же говорила! – опять перебила я. – Андрей все-таки влюбился в тебя! Сколько веревочке ни виться…

Вера улыбнулась:

– Упрямый ты все-таки человек! Нет, я вышла не за Андрея, а за Сергея Субботина, его лучшего друга, в детдоме они спали на соседних кроватях.

Сергей приехал в Москву, и Баринов отдал ему часть своего бизнеса – как раз отдел, который занимался выведением тараканов и грызунов. Баринова это направление уже не интересовало, его манили новые горизонты. Со временем Сергей выкупил у друга бизнес и основал свою фирму.

– Мы с Сергеем сблизились как-то очень быстро, – продолжила рассказ Вера, – не помню даже, кто первым заговорил о браке. Это было как бы само собой разумеющимся, словно два кусочка из пазла совпали, и не надо больше никого искать. Сережа удочерил Таю, вскоре у нас родился сын Ваня, а еще через три года – Степа. Мы купили эту квартиру, сделали в ней ремонт, а потом Сергей пропал.

– Как пропал? Куда? – глупо спросила я.

– Полтора года назад он позвонил вечером с работы, сказал, что выезжает домой – и исчез. Не удалось найти ни Сережу, ни его машину.

– А ты что же? – ужаснулась я.

Вера будничным голосом ответила:

– Сначала обратилась в милицию, написала заявление на розыск. Потом, по прошествии года, добилась признания его безвестно отсутствующим. Сейчас я с детьми получаю пенсию по потере кормильца.

– Но это же гроши!

– Конечно, на жизнь не хватает. На работу на полный день мне не устроиться, даже по совместительству проблематично. Вот и приходится подрабатывать таким образом, брать кошек на передержку.

Наверное, все мои чувства отразились на лице, потому что Вера сказала:

– Да ладно, не переживай ты так, я уже привыкла. Почти. К тому же я кошек люблю с детства, только мама мне не разрешала животных дома держать. Зато теперь – хоть четырех хвостатых одновременно.

– А в милиции что сказали?

– Ничего определенного они не сказали. Заметили только, что труп может найтись и через год, и через три. Потом я к ясновидящей сходила, так она говорит, что Сережа жив.

– Ну да?! – обрадовалась я. – А где его искать, она не указала?

– Нет, сказала только, что он живет с женщиной, описала ее: хитрая, расчетливая, без детей.

– Его надо искать! Поставить на уши милицию, нанять частного детектива!

Вера покачала головой:

– Не думаю, что гадалка сказала правду. Я ведь заявилась к ней с трехмесячным Степкой на руках, рядом стояли Ваня с Таей. Ваня плакал и требовал мороженого, на Таю неожиданно напала икота. Конечно, гадалка решила, что мужу просто надоело жить в этом сумасшедшем доме и он сбежал к одинокой любовнице. Как бы я хотела, чтобы оно так и было! – с чувством добавила Вера.

Заметив мое изумление, она пояснила:

– По крайней мере, так Сережа был бы жив.

Глава 7

Закон тюбика: из пустого тюбика от зубной пасты всегда можно выдавить еще немного пасты, которой хватит, чтобы почистить зубы. Следствие закона тюбика: зубной пасты будет хватать до тех пор, пока вы не купите новый тюбик.

Я повертела в руках сморщенный тюбик. Мне-то удалось из него кое-что выжать, но очень сомневаюсь, что Диана преуспеет в этом деле. Давно следовало купить новую пасту. И вообще, надо делать запасы, как иные рачительные хозяйки: штабеля туалетной бумаги, упаковки мыла и стирального порошка. Если на полке появляется просвет, следует пойти на оптовый рынок и затовариться по полной программе. И почему я всегда откладываю хозяйственные заботы на последний момент?

Я постаралась осторожно выскользнуть из ванной, но конечно же задела дверью раскладушку. Кузина недовольно заворочалась во сне. Всю ночь я слышала, как бедняжка хлюпает носом, лишь под утро аллергия отступила и Диана смогла заснуть.

Действуя бесшумно, словно мышь, я оделась и, оставив мысль о завтраке, поехала на работу. В конце концов, еще никто не умер оттого, что лишился куска шоколадного рулета. Тем более что ничто не мешает мне съесть его на службе.

Родная редакция встретила меня тишиной. Я пришла первая, в кои-то веки! Вот как благотворно влияет на трудовую дисциплину приезд родственников из провинции.

Устроившись за столом, я вытащила резюме Дианки. Вчера вечером мы с ней вместе его составили. Конечно, глупо надеяться, что работодатели ухватятся за кузину руками и ногами, но шансы устроиться на приличную работу у нее были. Хотя для начала придется снизить требования к вакансии. Прежде всего, на главбуха Диана не тянет, ей повезет, если предложат место рядового бухгалтера. Да и зарплату, скорей всего, ей будут платить весьма скромную, долларов триста—четыреста…

Услышав мое мнение, Диана возмутилась:

– Еще чего! Я не для того приехала в Москву, чтобы вкалывать за копейки! Да я в Зареченске столько получала!

Я безмерно удивилась:

– Погоди, ты же работала в бюджетной организации. А там, насколько я знаю, маленькие оклады.

Кузина заюлила:

– Ну я иногда совмещала две ставки. И потом, у нас были дополнительные выплаты, компенсации, премии, тринадцатая зарплата… В общем, триста «баксов» – это меня не устраивает, надо больше!

Хм, оказывается, истории про тяжелую и беспросветную жизнь российских бюджетников – это всего лишь очередной миф.

– Пойми, – убеждала я сестру, – для тебя сейчас главное – получить опыт работы в столице. Надо цепляться за любое место, куда тебя согласны взять. Потерпи полгода, максимум год, а потом уже будешь ставить условия.

– Год? Да ты с ума сошла! Я рассчитываю через год въехать в собственную квартиру!

Как я ни старалась, мне не удалось ее переубедить. Диана твердила, словно заведенная:

– Москва – это город больших возможностей. Любому может выпасть счастливый билет! А если я, как дурочка, соглашусь работать за гроши, – все, фортуна поставит на мне крест!

Я поняла, что говорить с ней бесполезно. Кузина должна сама убедиться в собственной неправоте. Ладно, я отправлю ее резюме по вакансиям главного бухгалтера. Вот когда Дианка не получит ни одного приглашения на собеседование, тогда она начнет понимать, что к чему. А еще лучше – пусть звонит в отделы кадров и интересуется, почему ее резюме осталось без ответа. Кадровики – люди суровые, они не будут разводить сантименты. Выскажут провинциалке всю правду-матку, мало не покажется.

До полудня я занималась трудоустройством кузины. Потом позвонила себе домой.

– Алло, – ответил заспанный Дианкин голос.

– Еще спишь?

– Уже встаю, – пробурчала она.

– Я отправила твое резюме по двадцати вакансиям главбухов, – отчиталась я. – Сегодня ты должна позвонить работодателям, спросить, получили ли они резюме, и узнать, когда можно прийти на собеседование.

– Прямо сегодня? – недовольно спросила сестрица. – Да подожди ты, дай мне хоть немного отдышаться! Я же только вчера с поезда! Сама ведь говорила, что в Москве полно вакансий. Куда торопиться?

Пришлось провести с Дианой разъяснительную беседу. Вакансий, конечно, много, но соискателей еще больше. Так что хорошая работа достается самым шустрым. Лежать на печи некогда, за день надо обзвонить минимум десяток работодателей, только тогда будет толк.

– Ладно, – тяжело вздохнула кузина, – звони мне через час, я буду принимать душ.

Через час Дианка заявила обвинительным тоном:

– У тебя закончилась зубная паста.

– Знаю, – ответила я.

– И гель для душа у тебя плохой.

– Чем это плохой?

– Дешевый, отечественный, я от него вся чешусь. А я привыкла к дорогому, французскому, с увлажняющим кремом.

– Ну и привозила бы его с собой, – вскипела я.

– Откуда я знала? Я ведь думала, что ты – богатая женщина, что у тебя еще лучше найдется. Да, надо было захватить свою косметику, ведь у тебя ни крема нормального, ни лосьона для тела, ни геля для волос…

Я прервала ее нытье:

– Давай бери ручку, записывай телефоны работодателей. Когда они тебе скажут, что твоя кандидатура не подходит, спокойно поинтересуйся почему.

– А если они скажут, что я им подхожу?

Нет, каково, а?! Очень надеюсь, что кадровики собьют с нахальной девчонки спесь.

Не успела я прийти в себя от выкрутасов кузины, как наша секретарша Любочка ввела в комнату посетительницу:

– Люся, это по твою душу. Очередное мошенничество при трудоустройстве.

Женщина средних лет выглядела как типичный инженер, который волею судьбы вынужден торговать на рынке.

– Меня обманул работодатель! – прямо с порога заявила она. – Посоветуйте, что можно сделать.

Я указала ей на стул:

– Садитесь, пожалуйста.

Женщина села, нервно расправила юбку и принялась теребить ремешок ярко-красной сумочки из блестящей клеенки. Дешевая вещь, но смотрится радостно, как конфетка.

– Давайте знакомиться, я – журналист Люся Лютикова, веду в газете рубрику про мошенников. А вас как зовут?

– Ольга Петровна.

– Очень приятно. Ольга Петровна, может быть, выпьете чай или кофе? – предложила я.

– Мне кофе, со сливками, три ложки сахара, – быстро ответила она.

Я догадалась, что женщина приехала в Москву из провинции. И пока я делала ей кофе, поинтересовалась, верна ли моя догадка.

Ольга Петровна подтвердила:

– Да, я из Ростова. А что, у меня сильный южный акцент?

– Нет, – ответила я и едва сдержалась, чтобы добавить: – самая обыкновенная провинциальная беспардонность.

Посетительница в три глотка осушила чашку и расслабленно откинулась на спинку стула. Я решила, что можно приступать к беседе:

– Итак, вас обманул работодатель…

Она кивнула:

– Фирма обещала купить мне квартиру, но меня уволили. Я хочу узнать, могу ли я подать на работодателя в суд и добиться положенного жилья.

Мой интерес к этой истории тут же перерос из профессиональной сферы в личную. Неужели Дианка права? Москва – это город больших возможностей, и пока я хлопаю ушами, где-то квартиры раздают?

– Расскажите подробней: что за квартира, откуда, – велела я.

– Однокомнатная квартира в новостройке, – зачастила Ольга Петровна, – панельный дом серии П–3М, общая площадь 36 квадратных метров, жилая – 15 метров, кухня – 10, шестой этаж, окна выходят на юг.

Скажу честно, меня царапнула по сердцу зависть: хочу! Квартирка по нынешним меркам довольно компактная, зато новенькая и своя!

– И долго надо работать, чтобы получить такое жилье?

– Год.

– Так мало?! – поразилась я. Хм, кузина тоже твердит, что через год у нее будет своя квартира в столице. Господи, все вокруг знают какой-то секрет, одна я почему-то не в курсе!

– Мне мало не показалось, – сердито ответила собеседница. – Знаете, какая это была мясорубка? Вот послушайте!