Текст книги "Мальчики – налево, девочки – направо"

Автор книги: Люся Лютикова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Глава 11

Как бы плохо мужчина ни думал о женщинах, любая женщина думает о них еще хуже.

У Маши были для этого все основания: посторонняя гражданка увела из семьи папу, когда ей исполнилось четырнадцать лет, а младшая сестра Даша едва успела родиться.

Отец, хотя и имел высшее образование, горбатился на горно-металлургическом комбинате «Норильский никель» простым рабочим. Он сознательно пошел на этот шаг, чтобы обеспечить семье достойное существование. Денег, правда, хватало в обрез: в доме всегда были свежие овощи и фрукты, а на севере витамины влетали в копеечку.

Однажды отец поехал по заводской путевке в санаторий на Черное море, поправить пошатнувшееся здоровье. Однако через двадцать четыре дня он в Норильск не вернулся. Сначала пришла лаконичная телеграмма «Задерживаюсь зпт подробности письмом». Потом почтальон принес заказное письмо (с уведомлением), в котором отец сухо сообщал, что познакомился с местной женщиной и остается жить в Краснодарском крае, просит развод и обязуется выплачивать положенные по закону алименты. Также он просил жену выслать его диплом об окончании вуза.

Маша тут же предложила этот диплом разорвать. Однако мать, с тяжким вздохом отняв от груди младшую дочь, молча пошла искать документ в куче бумаг, а потом отправила его по указанному адресу. И так же безропотно согласилась со всеми условиями развода.

Эта ее коровья покорность судьбе Машу просто взбесила! Она-то сама никогда не будет такой дурой, не дождетесь! Ее не бросит ни один мужчина. Наоборот, это она будет вертеть ими как захочет, уводить от жен. И плевать, если в семье подрастают дети.

На юге отец устроился по специальности, инженером-конструктором, исправно платил алименты со своей небольшой зарплаты и раз в год присылал дочерям посылку с абрикосами, финиками и грецкими орехами. А через десять лет он опять вернулся в семью. Умирать. У него обнаружили рак – судьба едва ли не трети тех, кто трудился на добыче никеля и кобальта, – и второй жене он стал не нужен. Мать приняла его обратно так же спокойно и без слова упрека.

Маша к тому времени заканчивала факультет психологии Ленинградского университета и поступок матери прокомментировала одним словом: «Дура». Позади у девушки осталось несколько бурных романов с нищими студентами, а впереди – она это знала наверняка – ее ждало обеспеченное существование за счет какого-нибудь мужчины. И подходящий кандидат не заставил себя долго ждать.

Федор был преуспевающим бизнесменом, разменявшим пятый десяток. Он то ли продавал финнам русскую водку, то ли покупал у них сапоги, а может, занимался всем этим одновременно, – в тонкости Маша не вдавалась. Главную свою функцию – снабжение деньгами – он выполнял бесперебойно. Вчерашняя студентка, едва сводившая концы с концами на стипендию, теперь одевалась в лучших бутиках Северной Пальмиры, ездила на новенькой «тойоте» и заказывала мебель для спальни из Испании. Правда, машина и квартира с видом на Неву, в которой поселилась девушка, были записаны на Федора, но Маша не сомневалась: стоит ей чуть-чуть поднажать на любовника, и он поведет ее под венец.

Но для начала надо было избавиться от досадной помехи в лице законной супруги бизнесмена. Тамара с Федором были одногодками, так что расплывшаяся после двоих родов сорокатрехлетняя клуша не представляла для молодой и стройной девицы никакой опасности. По крайней мере, так думала сама Маша. Однако вскоре ей пришлось узнать о зрелых женщинах кое-что новое.

Тома ни сном ни духом не ведала о любовнице. Федор, щадя нервы жены, придумывал очень правдоподобные объяснения своим частым отлучкам из дому.

– Дела, зайчонок, – говорил он, целуя супругу в лоб, – сама должна понимать: бизнес есть бизнес. Поеду разбираться с поставщиками, к ужину не жди.

Такая ситуация могла продлиться еще много лет, и это не входило в планы Маши. Она стала специально подбрасывать в карманы Федору улики в надежде, что клуша, проверяя его одежду перед стиркой, наконец-то сообразит, что к чему. Презервативы, счет на оплату чужого мобильного телефона, авиабилет до Парижа, датированный днем, когда Федор якобы был в деловой поездке в Екатеринбурге…

Тамара пришла к правильному выводу: у мужа есть другая женщина. Она потребовала у Федора объяснений. Мужчина, которому Маша успела основательно прополоскать мозги, поставил супругу перед фактом двоеженства.

– Давай договоримся так, – бубнил он, глядя куда-то поверх жены, – я всю неделю по-прежнему буду жить с тобой, но по четвергам ночую там.

– У нее?! – взвилась в сарказме Тома. – Почему же только один день? За что девушке такая несправедливость? Давай уж поровну: три дня – у меня, три – у нее, а еще сутки будешь приходить в себя, отдыхать от нас обеих. А то ведь это так утомительно – трахать двух баб одновременно!

– У меня много работы, – на полном серьезе отвечал муж, – по-другому не получается. И потом, не хочу, чтобы Тимур узнал.

Тамара прикусила язычок. Их старший сын уже обзавелся семьей, а младшенький Тимур, поздний ребенок, еще жил с родителями. Мальчик только что вступил в нелегкий подростковый период, и мать понимала: если авторитет отца в его глазах пошатнется, сын запросто попадет в дурную компанию. И так уже от него стало попахивать табаком, начались проблемы с учебой. Тимур ни за что не должен догадаться, что родители в ссоре. Ради ребенка, решила Тамара, она вытерпит не одну, а десяток любовниц.

Теперь неделя разделилась для нее на две половины: до четверга и после. До четверга она жила в мучительном ожидании дня, когда, как ей казалось, муж особенно тщательно бреется, слишком долго выбирает галстук и смотрит на супругу более отстраненным, чем обычно, взглядом. А после четверга воображение помимо ее воли рисовало сцены, от которых ярость и унижение пульсировали в висках. Тамара так осунулась и подурнела, что близкая подруга, которая была в курсе происходящего, советовала послать мужа к черту – здоровье дороже!

Пытаясь справиться с депрессией, Тома бродила по магазинам. Однажды на распродаже в модном бутике она совершенно автоматически прикупила супругу роскошный костюм. На следующий день был четверг, и она предложила Федору надеть обновку. Муж нехотя согласился.

– Тебе безумно идет, ты у меня всегда был красавцем! – искренне воскликнула Тамара, оглядывая его со всех сторон.

Обескураженное выражение мужниного лица ей очень понравилось. Захотелось повторить. К следующему четвергу Федор получил в подарок удивительной красоты джемпер, в котором, по настоянию супруги, и отправился к любовнице. Теперь Тамара стала играть в эту игру каждую неделю. Она собирала мужа на свидание к разлучнице так, как будто он шел в Кремль на вручение государственной награды.

Тома все чаще ловила на себе пристальный взгляд Федора. Того словно терзали какие-то сомнения, но он не решался их высказать. Окончательно муж запаниковал, когда в квартире стали появляться букеты цветов. Дело в том, что Тамара решила осуществить свою давнюю мечту, до которой раньше не доходили руки, – заняться икебаной. Она записалась на курсы, и по стечению обстоятельств они проходили вечером по четвергам. Домой Тома возвращалась с очередной композицией, которую вдохновенно составляла на занятиях. Рассказывать мужу о курсах она не стала. В конце концов они теперь почти чужие люди, и у нее могут быть свои интересы.

Отныне Федор с ужасом ждал четверга, когда жена любовно наряжала его и буквально выпроваживала из дому, а потом уходила в неизвестном направлении. На следующий день она с умиротворенной улыбкой порхала по квартире, напевала под нос что-то веселенькое и нюхала очередной чудо-букет, появившийся на столе.

Спросить, кто ей дарит изысканные цветы, у Федюни не хватило духу. Вместо этого он просто стал пропускать свидания с любовницей, под разными предлогами оставаясь дома. В такие дни Тамара тоже не ходила на курсы, и они проводили тихий семейный вечер перед телевизором.

И тут Маша допустила самую непростительную ошибку, какую только может сделать любовница: она стала нервничать и устраивать сцены. А ведь в любом пособии по обольщению четко сказано: ни при каких обстоятельствах нельзя опускаться до уровня законной супруги. Участь жены – превратиться в ревнивую истеричку, которая бьет посуду и принюхивается к мужниным рубашкам. Но ты должна оставаться воплощением спокойствия, участия и понимания. «Устал, милый? Проблемы на работе? Жена все нервы истрепала? Ну, отдохни, солнышко. Хочешь котлетку? Нет-нет, никаких денег мне не надо, и за штампом в паспорте я тоже не гонюсь. Я ведь люблю тебя просто за то, что ты у меня есть». И ласково так погладить по голове. Два раза. В итоге мужчина должен уяснить, что жена – плохая, а ты – хорошая, и сделать выбор в твою пользу. Именно на этом контрасте и строится вся игра.

А Мария дала волю эмоциям, и Федор мигом переменил к ней отношение. Зачем ему скандальная девка, вечно тянущая из него деньги, если есть жена, проверенная боевая подруга, которая, оказывается, еще может быть кому-то интересна? Вскоре бизнесмен расстался с любовницей, подарив ей в качестве прощального презента песцовый полушубок. Из квартиры с видом на Неву пришлось съехать, Федор снял бывшей зазнобе однокомнатную развалюху в промышленном районе на окраине города, заплатив за два месяца вперед. Дальше Маше предстояло выкручиваться самостоятельно.

И тогда Маша поняла: если девушка хочет завоевать женатого мужчину, ее главный противник – вовсе не он, а его супруга. Именно на борьбу с благоверной и должны быть направлены основные силы.

Воодушевленная этим открытием, Маша решила начать все сначала. Она переехала в Москву и без проблем устроилась в рекламное агентство менеджером по персоналу. Впрочем, в столицу ее привели отнюдь не трудовые подвиги. Девица стала осматриваться в поисках подходящего самца и положила глаз на владельца фирмы. Вячеслав Георгиевич был молод, амбициозен и богат. Окончательно она убедилась в правильности своего выбора, когда на корпоративном праздновании Нового года увидела жену шефа. Весь облик Елизаветы – хрупкие плечи, добрые глаза, на шее под тонкой кожей трепетно бьется вена – свидетельствовал, что напряженной борьбы за мужа ей не выдержать. Сдадут нервы.

Так оно и получилось. Законная супруга капитулировала практически без боя.

Глава 12

– Ну как? – победно спросила Даша, закончив рассказ. Глаза ее сверкали.

Я знала, чего она от меня ждет: что я приду в восторг, стану изумляться Машиной предприимчивости и нахрапистости, спрошу совета, как мне хоть немного приблизиться к идеалу… Я все это знала и даже слова нужные подобрала, но почему-то не могла выдавить из себя ни звука. Стало противно, во рту появился неприятный привкус, какой бывает, когда внутри малины вдруг попадается мелкая букашка, а ты уже раскусила ягоду и почти проглотила, выплевывать поздно, и остается только одно – не думать, что же такое ты ешь. Однако девчонка приняла мое угрюмое молчание за проявление зависти.

– Да-а-а, – мечтательно протянула она, – я тоже, когда вырасту, так буду. Еще два-три года, и ни один парень против меня не устоит.

Я решила осадить глупышку.

– Но ведь Маше так и не удалось выйти за Славу замуж. Отбить отбила, а своей собственностью не сделала.

– А ты откуда знаешь? – подозрительно прищурила глаза Даша.

– Так я же дружу с твоей сестрой, – беспардонно наврала я. – И про убийство Славы она мне уже рассказала. Горе-то какое! Хорошо еще, что Маши дома не было, а то, может, и ей бы пришлось распрощаться с жизнью. Повезло!

– Да, она очень вовремя в парикмахерскую пошла, – согласилась собеседница.

– Так я и говорю: Маша увела Славу из семьи, а штамп в паспорте поставить не получилось. Что, мастерства не хватило?

Девчонка чуть не задохнулась от возмущения.

– Не хватило мастерства? Да если бы она захотела, то уже десять раз бы в ЗАГС сбегала! Просто ей это не нужно.

– Ага, не нужно, – продолжала подначивать я. – Да она об этом только и мечтала! Однако случился облом. И на старуху бывает проруха.

Даша побелела от злости.

– Нет, ты скажи: а зачем ей выходить замуж?

– Ну как… – растерялась я. – Зачем все выходят? Чтобы была стабильность, защищенность, уверенность в завтрашнем дне…

Девчонка мигом расхохоталась.

– Ой, рассмешила! Животик можно надорвать! Тебе бы в цирке клоуном работать! Ты посмотри, с чем осталась Маша, а с чем – Славина бывшая. Видишь разницу? – И она принялась перечислять, загибая пальцы. – У Маши квартира, машина, драгоценности, акции предприятий, – и все это, заметь, принадлежит исключительно ей, потому что нет никакого законного супруга, с которым в случае развода надо делиться. А Лизе что обломилось? Шиш с маслом! Была одна квартира, да и ту пришлось бы разменивать, если бы Славка не окочурился. А все потому, что она была замужем, имущество общее. Понятно теперь?

Да уж, кто из нас двух глупышка – это большой вопрос.

– Но ведь бизнес Славы приносил хорошие деньги, – упорствовала я. – Если бы Маша была его женой, то теперь она получила бы в наследство фирму. По нашим российским законам…

– Это если по законам, – сурово перебила меня Даша, – а страна живет по понятиям. Я тебе сейчас один случай из жизни расскажу, а ты сама выводы делай…

Года два назад Маша познакомилась с женщиной, которая была замужем за владельцем ликеро-водочного завода…

Сам завод находился не то в Саратове, не то в Таганроге, но жила Анита с мужем и ребенком в Москве, где был головной офис предприятия. Хорошо они жили, икру с шампанским за еду не считали, могли на выходные смотаться на Канарские острова и обратно – просто захотелось искупаться в Тихом океане. А в один самый обычный день мужа расстреляли в упор около подъезда.

После похорон и недели не прошло, как в гости к Аните заявился Ренат, компаньон мужа и давний друг семьи.

Анита без боязни открыла дверь – и тут же получила удар кулаком в лицо. Вместе с Ренатом пришли два амбала, которые принялись методично избивать женщину. Когда Анита от боли уже не могла дышать, Ренат протянул ей какие-то бумаги.

– Подписывай.

Анита смекнула, что это документы, передающие Ренату ее долю в бизнесе.

– Не буду, – неосмотрительно прошептала женщина.

И получила ногой по зубам. Удар был сильный, все-таки били не чем-нибудь, а армейским ботинком, так что все передние зубы оказались на полу. На какое-то время Анита потеряла сознание, а когда очнулась, увидела, что из детской привели пятилетнего сына.

– Ломайте ему руки, – приказал друг семьи.

Анита подписала все. А потом открыла сейф и отдала Ренату списки счетов в зарубежных банках, на которых муж хранил свою сверхприбыль.

А потом Аниту просто выбросили на улицу, как она была – в халате и тапочках. Сынишке позволили взять только одну любимую игрушку – серого плюшевого зайца. Ренат заявил, что муж остался должен ему крупную сумму денег, поэтому он забирает себе квартиру с обстановкой в счет долга.

– Что стало с Анитой – точно неизвестно, – вздохнула Даша. – Говорят, работает уборщицей в каком-то общежитии за комнату. Зубы, полагаю, она так и не вставила.

– Ужас какой-то! – прошептала я.

– Это жизнь, детка, – в стиле американских боевиков изрекла Даша. – Вот я и говорю, что быть законной супругой выходит себе дороже. Да и вообще, чем меньше народу знает о твоей личной жизни, тем лучше. Например, у Славы на фирме никто не был в курсе, что он живет с Машей. К чему сестре лишние сплетни? Она девушка свободная, всегда может найти себе другого кавалера. Вот и сейчас Машка поехала на элитный курорт, чтобы подцепить богатенького Буратино…

Девчонка осеклась, поняв, что сболтнула лишнее.

– Она времени зря не теряет, – ухмыльнулась я. – А что, разве Славу уже похоронили?

Даша пошла красными пятнами.

– Его будут хоронить родители, – буркнула она, – к тому же милиция еще не отдала тело. А у Маши просто нет другого выхода! Ее сроки поджимают!

– Сроки? Она что, беременна? – осенило меня.

– Да, уже два месяца, – неохотно призналась Даша. – Она хотела сразу сделать аборт, а потом решила под ребенка выбить из Славки еще одну квартиру. Сестра нашла отличный вариант, в Крылатском. Слава уже почти согласился его оплатить, но потом так неудачно помер. Вот Маша и поехала в Эмираты, чтобы попытаться охмурить другого мужика, внушить ему, что это его ребенок, и срубить бабки на обеспеченное будущее отпрыска. Ну, там, элитный детский сад, колледж в Англии, учеба в университете… Если дело выгорит, получится охренительная сумма. А ребенка можно к матери в Норильск отправить, пусть с ним нянчится.

Новая информация заставила меня призадуматься. Моральная сторона данного предприятия меня мало волновала, главное, что мотив для убийства у Маши теперь выглядел уже не таким убедительным. Вторая квартира, выбитая под ребенка, – это слишком лакомый кусочек, чтобы просто так его лишаться. Нет, ушлая девица сначала дождалась бы покупки недвижимости, а уж потом прикончила бы любовника. Определенно не она убила Васнецова. Значит, были другие люди, которые желали ему смерти. И мне придется их найти.

Я тяжело вздохнула и непроизвольно произнесла:

– Да, вторая квартира – это серьезный аргумент…

Даша поняла меня по-своему.

– Машка деньги не транжирит, вкладывает все средства в недвижимость. Но я считаю, что она недооценивает рынок ценных бумаг. Сколько раз я ей говорила: «Присмотрись к паевым инвестиционным фондам!» – а она в ответ: «Не хочу рисковать. Квартира никуда не денется, она каши не просит, а в акции я не верю, это рискованно». Да, но ведь можно минимизировать инвестиционный риск! Например, если выбрать сбалансированную стратегию инвестирования, покупать не «голубые фишки», а облигации только иностранных предприятий. Конечно, в этом случае доходность будет меньше, зато почти нет колебания котировок. – Она перевела дух и опять закусила удила: – Но я потихонечку начинаю переубеждать сестру. Недавно она приобрела пакет акций энергетических компаний, вроде довольна. И правильно, нельзя хранить яйца в одной корзине. А вдруг недвижимость начнет падать в цене? А я лично в последнее время к игре на валютном рынке присматриваюсь. Интересная там ситуация получается, большие перспективы…

Я думала, она меня уже ничем не удивит, но я ошибалась. Окончательно меня добило выражение «спред от четырех пипсов», которое Даша произнесла так же непринужденно, как будто говорила о лаке для ногтей. Я почувствовала себя выжившей из ума старушенцией, поезд которой давно ушел, а она даже не потрудилась узнать расписание. Эх, хорошо быть молодым, брать свое и не украдкой!

Я поняла, что пора уходить. Вот только напоследок надо уточнить еще одну деталь.

– Кстати, давно хочу спросить, но все время забываю: в какой парикмахерской стрижется Маша? У нее всегда такая элегантная прическа.

– В салоне «У Далилы», это в соседнем доме, – охотно откликнулась Даша.

Я поднялась с мягкого кресла и стала прощаться. Хозяйка проводила меня до двери и напоследок произнесла словно заклинание:

– Надо просто пользоваться мужиком, тянуть из него по максимуму и не забывать откладывать на черный день. И тогда все у тебя будет пучком.

С этим напутствием я покинула роскошную квартиру. Я вспоминала свою убогую каморку и предавалась размышлениям. Может быть, эти сестрицы поняли в жизни главное? Может быть, обращаться с представителями сильного пола по-другому просто нельзя? Мужчины не ценят добрых самаритянок, отдающих себя без остатка, – нет, они бегают за хищницами, которые безжалостно их используют, а потом за ненадобностью выкидывают распотрошенную тушку.

Бенджамин Франклин как-то сказал: «Существует три верных друга: умная книга, старая собака и наличные деньги». Вы видите в этом списке мужчину? То-то же.

Глава 13

Мимо салона-парикмахерской «У Далилы» я проходила не раз. Вот только заглянуть сюда у меня желания не возникало. Во-первых, заведение оформлено с претензией на роскошь, а тратить ползарплаты на стрижку я не привыкла. А во-вторых, меня, честно говоря, настораживало название салона. Вдруг здесь обращаются с волосами так же лихо, как филистимлянская дева?[3]3
  Согласно библейской легенде сила могучего богатыря Самсона заключалась в длинных волосах. Филистимлянка Далила выведала его секрет и приказала коротко остричь спящего Самсона, после чего он был захвачен в плен.


[Закрыть]

Однако насчет названия я ошиблась. Не успела я переступить порог парикмахерской, как навстречу мне величественно выплыла дородная женщина с замысловатой халой на голове. Чтобы уложить прическу, ей, должно быть, потребовалось никак не меньше часа. «Далила Мукукеновна Агабекова, хозяйка салона», – прочитала я на бейджике у нее на груди.

– Добрый день, – приятным альтом пропела Далила Мукукеновна. – Вы у нас впервые?

– Да, вот зашла по рекомендации подруги, – сказала я. – Мария Жмыхова, знаете такую?

– Ну как же, мы всех наших клиентов знаем по именам, – расплылась в подобострастной улыбке хозяйка салона. – Понравилось Машеньке последнее посещение?

– А когда это было? Кажется, вчера? – схитрила я.

– Нет, подождите, – заволновалась Далила Мукукеновна, – точно не вчера. Неужели Маша решила сменить салон? Мы ее здесь так любим, у нее скидка как у постоянной клиентки…

Женщина шустро вытащила журнал учета посещений и провела указательным пальцем по строчкам. Я обратила внимание, что маникюр у нее был безупречный.

– Вот, третьего дня ваша подруга красила у нас волосы и стриглась.

– А-а-а… это было, кажется, утром?

– Нет, она записана на восемнадцать тридцать.

Так, покраска волос занимает минимум час, стрижка еще минут сорок, если с укладкой – добавляйте полчаса. Значит, все правильно, у Маши алиби, она не могла убить Вячеслава. Я, конечно, девицу уже почти не подозревала, учитывая ее далеко идущие планы, связанные с беременностью, но проверить информацию на всякий случай стоило. Уверена, что милиция в лице капитана Супроткина даже не почесалась это сделать. Зачем, если коза отпущения уже найдена?

Я успокоила директрису:

– Да, все правильно. Кстати, Маша осталась очень и очень довольна, нахваливала мне своего мастера. Как ее зовут, вроде бы Рита?

– Нет, Вероника.

– Да, Вероника. А сейчас она работает?

– Нет, у нее сегодня выходной, – вздохнула Далила Мукукеновна. Весь ее вид выражал просто вселенскую скорбь, даже хала поникла.

– Очень жаль, тогда я зайду в другой раз.

Вот и чудненько, теперь надо быстро покинуть стены салона и отправиться по своим делам.

Но Далила Мукукеновна не собиралась отпускать потенциальную клиентку.

– Подождите, у нас есть другие отличные мастера: Марина, Анжела, Инесса. Вы что хотели сделать?

Я изобразила задумчивость.

– Ну, не знаю, стричься вроде бы рано, волосы еще не отросли. Может быть, я через недельку зайду?

– Вам надо покраситься, – категорично заявила хозяйка салона. – Видите, у вас седые волосы на висках?

– Где?! – в ужасе прыгнула я к зеркалу.

Караул! Когда они появились? Как я раньше не заметила? Так вот почему Руслан Супроткин не обращает на меня внимания! В его глазах я – пожилая леди с сединой на висках. И как жить дальше?

– Не волнуйтесь вы так, – сочувственно пропела госпожа Агабекова, – некоторые девушки в двадцать лет все седые, это от генетики зависит.

– Что делать?! – в лучших традициях русской интеллигенции возопила я.

Далила Мукукеновна тут же вцепилась в меня мертвой хваткой и повела в зал, приговаривая:

– Ничего страшного. Сейчас выберете красочку, Инесса подберет вам подходящий оттенок и покрасит по всей длине волос. Потом будете раз в месяц приходить к нам в салон, чтобы подкрашивать корни, только и всего.

Она передала меня, тепленькую, на руки Инессе. Парикмахерша оказалась рослой девицей с короткими ярко-рыжими волосами, подстриженными нарочито неровными клочками. Инесса критично осмотрела мою голову и вынесла вердикт:

– Темно-русый пепельный.

Потом мастер приволокла кучу коробочек с краской, и я приступила к нелегкому выбору марки. В итоге остановилась на американской краске, которая гарантировала «питание, уход, блеск и здоровый вид» – разве что кормить с ложечки не обещала.

Все парикмахерши делятся на два вида: говорливые и молчаливые. Если исходить из законов вероятности, тех и других должно быть поровну. Однако мне, к сожалению, почему-то попадаются одни болтушки. Едва я сажусь в кресло, как они, мельком поинтересовавшись моими пожеланиями относительно прически, приступают к бесконечному разговору. За полчаса стрижки я успеваю узнать много ценной информации: насколько удачно парикмахерша отдохнула на курорте, каким образом ее соседка избавилась от лишних килограммов, а также такой пикантный факт, что у собаки, домашней любимицы ризеншнауцера Тельмы, обнаружили глисты… Мои вялые и односложные ответы мастериц ничуть не смущают. Наверное, они действуют из лучших побуждений и искренне полагают, что светская беседа входит в стоимость услуг.

Сегодня мне неожиданно повезло. Инесса была не в духе, спросила лишь: «Краска не щиплет?» – и все остальное время угрюмо молчала. Я тоже предавалась размышлениям. Кто убил Славу Васнецова? Елизавета, я уверена, ни при чем. Любовница, как выяснилось, тоже отпадает. Маше его смерть нужна, как рыбке зонтик. Девица, покусав локотки, пускается сейчас в новую авантюру где-то на побережье Персидского залива. Тогда где же мне искать убийцу? Ума не приложу. Может быть, попробовать…

Тут ход моих мыслей был прерван, и весьма неприятным образом. Далила Мукукеновна ввела в зал очередную клиентку, и я вжалась в кресло: это была журналистка Наташа! Моя конкурентка, должно быть, решила, что не стоит рассчитывать на одни лишь психологические хитрости, надо подкрепить свой успех по обольщению Руслана веками проверенным способом – красотой. Я с ужасом ждала, когда она встретится со мной взглядом. Как мне отреагировать? Сделать вид, будто я с ней не знакома? Приветливо улыбнуться? Или презрительно фыркнуть: мол, вижу я, голубушка, все твои уловки? Хотя чего уж тут фырчать – я ведь здесь точно с такой же целью.

Однако Наташа лишь рассеянно скользнула по мне взглядом и равнодушно отвернулась. Хм, в этой замысловатой конструкции из фольги на голове я действительно сама на себя не похожа. К девице подошла мастер, и они принялись оживленно обсуждать детали будущей стрижки. Затем Наташе вымыли голову, она села в кресло и – не закрывала рот до самого последнего щелчка ножницами. Я мышью затаилась в своем углу, впитывая каждое слово болтушки.

– Ты знаешь, у меня новый поклонник! – радостно поведала она парикмахерше.

От досады я едва не заскрипела зубами. Поклонник, надо же! Журналистка смеет так называть Мужчину Моей Мечты, словно это не она его домогается, а он ей проходу не дает. Постыдилась бы!

– Да, и какой он? Красивый? Богатый? – оживилась собеседница.

– Ну, красивым я бы его не назвала, – сказала Наташа, – но зато он более чем обеспечен. Новенькая иномарка, трехкомнатная квартира, зимняя дача недалеко от Москвы.

Я ушам своим не верила. Нет у Супроткина никакой иномарки, на отечественных «жигулях» бог знает какого года выпуска разъезжает. И квартира у него – «однушка» в блочном доме. И дачи тоже не наблюдается, ни зимней ни летней. Как сейчас помню, прошлым летом Руслан вздыхал: «Эх, жаль, что приходится в такую жару в мегаполисе сидеть! Была бы у меня дача, да на берегу речки, да с банькой, да с грядкой огурцов! Только бы меня в Москве и видели…»

Как это понимать? Неужели Наташа нашла себе другую жертву? Ловкая девица вцепилась в богатенького Буратино и наконец-то оставила нищего следователя в покое?

И тут в мою душу закрались сомнения. А ведь о материальном положении Супроткина я знаю лишь с его собственных слов. Домой он меня никогда не приглашал, так что квартира у него действительно может оказаться трехкомнатной. А раздолбанная «пятерка», на которой он ездит, наверное, является служебной машиной. Почему же Руслан не сказал мне правду? А просто не хотел, чтобы я считала его завидным женихом. Мало ли, еще приставать начну, а ему этого совсем не нужно.

– Он бизнесмен? У него своя фирма? – любопытствовала мастер.

После едва заметного колебания Наташа ответила:

– Нет, он в милиции работает.

У меня упало сердце. Ну, точно, это Руслан.

– В милиции? – Парикмахерша не скрывала своего разочарования.

Наташу неприятно задела реакция знакомой.

– Да, но он не рядовой сотрудник, а занимает руководящую должность! – запальчиво сказала она. – У него награды, ордена! Недавно он получил звание полковника!

– Ну, тогда другое дело… – завистливо протянула парикмахерша. – А замуж-то он зовет?

– Всему свое время, – жеманно промолвила журналистка и перевела разговор на другую тему.

Кажется, теперь я понимаю, в чем дело. Конечно, Наташа говорит о Руслане. Но ей неудобно признаться, что ее избранник беден, словно церковная мышь. О новенькой иномарке он может только мечтать. Да и звание у него не бог весть какое – капитан. Вот и напридумала журналистка с три короба, даже произвела Супроткина в полковники, лишь бы приятельница ей позавидовала. Так мать с гордостью говорит соседям, что ее сын – профессор университета, хотя он всего лишь служит в каком-нибудь заштатном институте на должности старшего преподавателя. Хм, неужели в груди тощих самок тоже бьется любящее сердце?