Текст книги "Его жена и любовница"
Автор книги: Люси Монро
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц)
– Стань моей, милая.
– Ты меня желаешь? – рассеянно прошептала Айрис.
Страстные прикосновения его рук и губ не оставляли сомнений в его желаниях. Даже такая невинная девушка, как Айрис, понимала это.
– Да, моя дорогая.
Айрис в волнении вскинула руки и, упершись ладонями в грудь графа, попыталась сесть.
– Лукас, ты должен остановиться.
– Нет, не должен. – Неужели она не понимала, что он не может погасить своего желания?
Вновь впившись поцелуем в губы девушки, Лукас попытался сломить ее сопротивление, и ему это удалось. Ее губы стали более податливыми, а бедра немного приподнялись. Застонав от переполнявшего его желания, Лукас подумал, что его вряд ли хватит надолго, когда он войдет в нее.
Айрис снова всхлипнула и попыталась отстраниться.
– Пожалуйста, перестань. Лукас, мы не должны этого делать.
Но мужчина был непреклонен. Его восставшая плоть свидетельствовала о том, что они должны и могут это сделать. Ему оставалось лишь стянуть с себя бриджи и приподнять юбки Айрис.
– Лукас, не надо, – прошептала Айрис. – Пойми, ты не должен этого делать. Я не выдержу.
– Ты сильнее, чем думаешь, – ответил он и поцеловал ее грудь.
Айрис застонала и запустила пальцы в его волосы. Чуть отстранившись, Лукас приподнял подол ее платья и провел ладонью по затянутой чулком ноге девушки. Сгорая от нетерпения, он скользнул рукой еще выше и коснулся пальцами ее бедра.
Айрис взвизгнула и принялась отчаянно лягаться, но тем самым только открыла доступ к своему естеству. Воспользовавшись этим, Лукас коснулся пальцами его мягких влажных изгибов.
Айрис принялась колотить его кулаками по плечам.
– Прекрати! Черт возьми, Лукас, ты должен остановиться. Ты не должен дотрагиваться до меня там. Это неприлично. Кто-нибудь увидит.
Наконец мольбы девушки достигли его сознания, и Лукас обрел рассудок, внезапно осознав, где он находится. Он лежал со своей невестой на лужайке перед домом, где любой слуга или леди Апуорт могли их увидеть. Более того, он задрал юбки девушки и едва не овладел ею. Лукас не мог поверить, что позволил себе зайти так далеко.
Проклятие! Где же его хваленое самообладание? Граф отпустил девушку и откатился в сторону, прикрыв глаза ладонью. Он должен был помочь ей расправить юбки, но не мог пошевелиться. Казалось, все его тело жутко ныло и болело, и напряжение не ослабевало. Сделав несколько глубоких вдохов, Лукас попытался отвлечься от соблазнительного тела своей невесты. Например, подумать о том, что он едва не обесчестил ее в саду леди Апуорт.
Нет, эта мысль опасна. Нужно подумать, как успокоить ее. По крайней мере он должен извиниться. Но Лукас не мог соврать, пообещав, что ничего подобного больше никогда не повторится. Еще раз сделав глубокий вдох, он осмотрелся. Айрис сидела на самом краю пледа, закутавшись в шаль и прикрываясь ею как щитом. На ее лице застыло странное выражение.
– Прости. – Этих слов было явно недостаточно после того, как он едва ее не изнасиловал, но ничего другого Лукас придумать не смог.
Айрис молча кивнула. Он очень ее напугал?
– Черт возьми, Айрис. Скажи же что-нибудь. Я не собирался тебя насиловать.
Глаза девушки округлились.
– Я так не подумала.
Хоть что-то.
– Хотя бы в этом ты мне доверяешь, – пробормотал Лукас.
Айрис склонила голову к плечу и внимательно на него посмотрела. Он почувствовал себя зверем на ярмарке в Тауэре.
– Лукас, расскажи мне о Клэрис де Брие, пожалуйста.
– Если бы ты спросила меня о ней раньше, то избежала бы многих неприятностей.
– Возможно. Но теперь ты ответишь на мой вопрос? – Голос девушки был тихим, а припухшие губы напоминали о недавних поцелуях.
Лукасу не хотелось говорить. Ему хотелось отнести Айрис в ближайшую спальню и наконец-то овладеть ею. Ему стоило огромных усилий отвлечься от вновь разгоравшегося желания и продолжить разговор.
– Клэрис была любовницей моего брата, – проговорил он вполголоса.
Из всех объяснений, которые могли бы оправдать поведение Лукаса, именно это никогда не приходило Айрис в голову. Ошеломленная, девушка сидела, не произнося ни слова. Лукас же тем временем продолжал:
– Брат был на два года младше меня, но как я ни старался, я не смог удержать его от ошибок. Он пошел по стопам своей матери. К тому времени, как ему исполнилось девятнадцать, он уже заработал репутацию распутника и негодяя. – Боль, звучавшая в голосе Лукаса, проникла в самую душу Айрис.
Сама того не желая, девушка ближе придвинулась к графу. Пытаясь хоть как-то смягчить его боль, она накрыла ладонью его руку. Но он, казалось, не заметил этого прикосновения, все его мысли поглотило прошлое.
– Когда ему исполнилось двадцать лет, он согласился с тем, чтобы я купил ему офицерский чин. Я надеялся, что он изменится, станет более ответственным.
Лукас умолк, и Айрис спросила:
– Так и случилось? – Граф тяжело вздохнул.
– Этого мы никогда не узнаем. Он погиб во время резни в Питерлоо.[1]
– Но я думала, тогда погибли только рабочие.
– Ты права. Солдаты убили многих мирных жителей, вышедших на митинг, но и военные понесли потери. Мой брат был одним из погибших офицеров.
Айрис крепко сжала руку графа.
– Мне жаль, Лукас. Очень жаль.
Заглянув в глаза девушки, он вдруг широко улыбнулся.
– Ты такая добрая и великодушная… Раньше я принимал это за уступчивость.
Краска прилила к щекам Айрис.
– Но я могу быть весьма упрямой.
– Да, знаю.
Девушка улыбнулась тому, как быстро согласился с ней Лукас.
– Как же получилось, что ты стал заботиться о любовнице своего брата?
Айрис не сомневалась, что так оно и было. Только она не знала, стала ли француженка любовницей Лукаса. Их чувственные объятия в ту ночь, когда Айрис наблюдала за ними, не исключали такой возможности. Но Айрис хотелось услышать, что скажет по этому поводу Лукас.
– Она была беременна, когда мой брат погиб.
– Но как ты об этом узнал?
– Она пришла ко мне.
– И ты ей поверил? – Слишком все просто.
– Мне не составило труда узнать, что мой брат действительно… покровительствовал ей. У нее была безупречная репутация. Других любовников у нее не имелось.
– А ребенок?
– Очаровательная маленькая шалунья четырех лет от роду. Она вьет веревки из своей матери и из меня. У нее глаза Эштонов и рыжие волосы матери.
Из Лукаса получится чудесный отец. В отличие от ее отца он не будет обращать внимание на своих детей только в том случае, когда они могут в чем-то пригодиться.
Айрис улыбнулась.
– Мне бы хотелось с ней познакомиться.
Как только эти слова сорвались с ее губ, она поняла, что подобное вряд ли возможно. Но Лукас кивнул, и его глаза подернулись печалью.
– Я постараюсь устроить так, чтобы ты увидела ее до того, как она со своей матерью уедет во Францию.
– Они уезжают во Францию? – удивилась Айрис.
– Да. Клэрис собирается замуж, и Морис Брюн, ее будущий муж, хочет вернуться на родину.
– Ты будешь скучать.
Это было утверждение, а не вопрос. Айрис ни капли не сомневалась в том, что отъезд Клэрис с дочерью причиняет Лукасу боль. Любил ли он мисс де Брие?
– Я буду скучать по племяннице, однако надеюсь, что у меня вскоре появятся дети, которые заполнят пустоту, – многозначительно произнес граф.
Но Айрис не так легко было сбить столку.
– А как насчет мисс де Брие? – Лукас посмотрел в глаза девушки.
– Она – мой друг, и я буду скучать по ней как по другу, не более того.
– Она не была твоей любовницей? – вновь спросила Айрис, желая выяснить все раз и навсегда.
– Нет. – Тон Лукаса не оставлял места сомнениям. – Она пребывала в крайнем отчаянии, когда впервые пришла ко мне и попыталась меня соблазнить. Но я ощутил ее страх и заставил сказать правду.
Голос Лукаса звучал спокойно, словно он говорил о каких-то обыденных вещах, но в сложившихся обстоятельствах Айрис казалось, что не может быть все так просто.
– А как насчет того случая, когда она обняла тебя? – Как только эти слова сорвались с ее губ, Айрис поняла, что произносить их не стоило.
Откуда она узнала об объятиях? Как объяснить это, не признаваясь в своем ужасном поступке? Лукасу вряд ли понравится то, что она шпионила за ним, переодевшись конюхом.
Граф прищурил глаза:
– О чем ты?
– Так, ни о чем. Не обращай внимания.
– Ну уж нет. Если ты посылала слуг шпионить за мной, я должен узнать об этом немедленно.
Лукас дал ей подсказку, но Айрис не пожелала ею воспользоваться.
– Я не хочу лгать тебе.
– Так не лги.
– Видишь ли, я услышала кое-какие сплетни на званом вечере.
– Сплетни? – переспросил Лукас; при этом его голос стал таким же ледяным, как зимний ветер в горах Шотландии.
– Да. Одна леди беседовала с моей матерью. Они обсуждали, как ты поступишь со своей любовницей после нашей свадьбы. – Глаза Лукаса загорелись гневом, и Айрис поспешно продолжила: – Сначала я не поверила, что ты можешь поступить столь вероломно. Ведь это совсем не в характере Святого.
– Я не святой, Айрис, но и не распутник.
Она кивнула. Святой не обнажил бы ее грудь прямо здесь, в саду, а распутник принял бы то, что предлагала ему пребывавшая в отчаянии мисс де Брие.
– Мама всегда пряталась от малоприятных сторон жизни, раня тем самым окружающих ее людей.
Лукас сдвинул брови.
– Но какое это имеет отношение к тому, что ты послала слуг шпионить за мной?
– Я не посылала слуг. Я сделала это сама, но немного позже. Ты позволишь мне закончить или нет? – Она едва не произнесла слово «милорд», но вовремя поняла, что лучше не злить Лукаса.
– Продолжай, пожалуйста. Это гораздо интереснее французского водевиля.
– Возможно, – кивнула Айрис. – Так вот, я не позволила себе прятаться от правды, как мама. Если ты изменил мне, я должна была знать об этом. Терпеть не могу сплетни, но все же я попросила свою служанку порасспросить знакомых слуг.
– Понятно.
Однако Айрис сомневалась, что Лукас что-либо понимал. Даже если он хотел жениться на ней, он не любил ее так, как любила его она. И уж конечно, он не мог понять, какую боль она испытывала, представляя его в постели с другой женщиной.
– К моему ужасу, один из твоих слуг сообщил, что ты часто посещаешь бывшую актрису.
– Это невозможно. Мои слуги никогда не стали бы рассказывать о моих отношениях с Клэрис.
– Очевидно, этот слуга не из таких. Возможно, ты недавно его нанял.
Лукас стиснул зубы, и это не сулило несчастному слуге ничего хорошего.
– Моим слугам, даже новичкам, прекрасно известны установленные мною правила поведения.
– О Клэрис знает не только он, Лукас. – Айрис хотелось защитить ничего не подозревающего слугу. – Леди Престон тоже слышала о ней от кого-то.
– Как только я выясню, от кого исходят подобные сплетни, я позабочусь о том, чтобы у этого человека никогда больше не возникло желания совать нос в мои дела.
Айрис терпеть не могла сплетни и сплетников, поэтому сказала:
– Поступай так, как считаешь нужным.
– Да, конечно. Но умоляю, рассказывай дальше. – Айрис набрала полную грудь воздуха и продолжила:
– Утром того дня, когда я… э… собралась следить за тобой, ты сказал, что я не увижу тебя ни на одном званом вечере. Тогда я предположила, что ты поедешь к мисс де Брие.
– Очень интересное предположение.
– Но ведь я оказалась права.
– Да, разумеется.
– И я видела, как ты поцеловал ее в щеку. А потом она тебя обняла. – Голос девушки звучал укоризненно.
– Но как ты это увидела? – Голос Лукаса стал угрожающе тихим, и по спине Айрис пробежал холодок.
– Я бы предпочла не вдаваться в детали, если ты не возражаешь, Лукас. Что сделано, то сделано.
Он отрицательно покачал головой:
– Нет, возражаю. Изволь немедленно объяснить, как тебе удалось увидеть нас с Клэрис. Мне ведь сказали, что ты весь вечер была дома. Слегла с головной болью, которая потом перешла в простуду.
– Вообще-то я не понимаю, почему я должна объяснять тебе что-то, Лукас. Ты ведь до сих пор не объяснил мне, почему мисс де Брие обнимала тебя, раз она не твоя любовница.
Граф немного наклонился вперед, и на лице его появилось хищное выражение.
– Немедленно говори правду, Айрис, – потребовал он.
– Я переоделась в одежду конюха и ждала тебя в тумане рядом с домом. Когда ты приехал, я не удержалась и заглянула в щель в занавесках. Ты поцеловал мисс де Брие в щеку с гораздо большей теплотой, чем относился ко мне в последнее время. Я отошла от окна, а когда заглянула во второй раз, она уже обнимала тебя, словно имела на это полное право.
– Да, у нее есть на это право, – заявил граф. – Женщина, которую я считал своим другом и сестрой на протяжении почти пяти лет, в тот вечер сказала мне, что выходит замуж. Она была очень счастлива и хотела разделить свою радость со мной.
– Но я не вполне понимаю, почему она решила поделиться с тобой своим телом, – едва слышно пробормотала Айрис.
Однако Лукас не обратил на эти слова никакого внимания. Его глаза горели гневом.
– Почему ты просто не спросила меня?
– Я не была уверена, что ты дашь ответ. Многие джентльмены не видят ничего зазорного в том, чтобы содержать любовницу.
– Я не такой, как все остальные.
– Да, не такой. Но я хотела знать правду, и потом, Лукас… Ты ясно дал мне понять, что не одобряешь леди, обсуждающих подобные темы.
– Но мы обсуждаем это сейчас.
Айрис не смогла возразить. Они действительно это обсуждали, и Лукас высказывался весьма откровенно. Возможно, он не так уж рьяно придерживался норм морали.
– Признаю, я поступила несколько необдуманно.
– Несколько необдуманно? Нет, моя дорогая леди. Ты поступила чертовски глупо! Ты хоть представляешь, что с тобой могло случиться?
– Я была осторожна и надежно замаскировалась. – Айрис не стала упоминать о том, что все ее усилия пошли прахом из-за дождя, промочившего ее насквозь. – Моя репутация не пострадала.
– Твоя репутация? И это все, что тебя волнует? На тебя могли напасть грабители. Тебя могли изнасиловать или убить. А что касается репутации, то ты уже доказала, что она тебя нисколько не волнует. – Сначала голос Лукаса напоминал глухое рычание, но теперь он говорил очень тихо и, как показалось Айрис, с отвращением.
Девушка почувствовала, как защипало от слез глаза. Она не хотела показывать Лукасу свою слабость и отвернулась. И когда это она превратилась в плаксу? Ведь она никогда раньше не плакала. По крайней мере с ней такого не случалось до встречи с Лукасом.
– Я пойму вас, если вы расторгнете помолвку, милорд. – Айрис тотчас же поняла, что сказанные ею слова вывели Лукаса из себя. В следующую секунду он навис над ней, дрожа от гнева.
Его пальцы крепко сжали ее плечи; сейчас он находился так близко от нее, что она ощутила исходивший от него жар.
– Послушайте меня, леди Айрис, – проговорил он, чуть отступив. – Я намерен жениться на вас как можно быстрее. Если я не возьмусь опекать тебя, неизвестно какие еще неприятности ты на себя навлечешь. Я оказываю обществу услугу, беря на себя ответственность за тебя. Бог свидетель, твоим родителям не под силу с тобой справиться.
Слов графа показались Айрис ужасно оскорбительными, и она в гневе воскликнула:
– Я не нуждаюсь ни в чьей опеке! Неужели ты не понимаешь, что все случившееся в последнее время – просто исключение из правил? За всю жизнь я ни разу не запятнала свою репутацию.
– За что мы должны благодарить провидение, – заметил граф с сарказмом.
– Не стоит разговаривать со мной таким тоном, сэр. – Однако ее слова не произвели на Лукаса ни малейшего впечатления. Сделав шаг вперед, он снова приблизился к ней почти вплотную, и Айрис вдруг показалось, что ни шаль, ни платье, ни сорочка совсем не защищают ее. – Более того, сейчас-то вы менее всего заботитесь о моей репутации, – добавила она с дрожью в голосе.
Лукас бросил на нее гневный взгляд, но все же отошел, и она смогла перевести дыхание.
– Идем. – Он протянул ей руку. – Пора возвращаться. Много солнца вредно для кожи леди, а ты не захватила зонтик.
Айрис указала на свою щеку и проговорила:
– Моя кожа и так уже испорчена, и мне нравится находиться на солнце.
Однако Лукас руки не убрал.
– Идем сейчас же, иначе я больше не стану беспокоиться о твоей репутации или чувствах.
На сей раз Айрис отчетливо поняла, что граф не шутит. Она заставила Святого потерять над собой контроль, и теперь ей следовало либо сдаться, либо заплатить высокую цену. Она решила, что лучше вернуться в дом, однако проигнорировала протянутую руку Лукаса.
Когда они уже шагали по дорожке, девушка сказала:
– Ты можешь навестить мою бабушку. Она редко выходит из дома и очень любит, когда приходят гости.
Лукас уже понял, как любит гостей пожилая леди. Несмотря на то что она не пускала графа к Айрис, мотивируя это тем, что девушке необходим отдых, а не общение с посетителями, леди Апуорт ни разу не отпустила его без чашечки чая.
– Добрый день, милорд. Полагаю, вы с Айрис весело провели время в саду. – В глазах пожилой дамы заплясали огоньки, и Лукас подумал, что, возможно, она знает гораздо больше о том, что произошло в саду.
Граф почувствовал, как краска прилила к его щекам – весьма редкое явление.
– Мы с Айрис обсуждали кое-какие… разногласия, возникшие между нами, – ответил Лукас, усаживая свою невесту на диван и садясь рядом с ней. – Кто-нибудь еще заезжал навестить Айрис, пока мы разговаривали?
– Ее мать приезжала вчера, но, как вы и просили, я приказала дворецкому сказать, что Айрис еще не в том состоянии, чтобы принимать гостей.
Послышался возглас неодобрения, и Лукас взглянул на сидящую рядом с ним девушку:
– Ты хотела что-то сказать, дорогая? – Айрис нахмурилась:
– Не называй меня так в присутствии моей бабушки. Это неприлично.
Лукас улыбнулся, но не стал утверждать очевидное – она несколько запоздало начала беспокоиться из-за таких пустяков.
– Это все?
– Нет. Мне не нравится, что ты отдаешь распоряжения втом, что касается меня. Это мне следовало решить, видеться ли с матерью или нет. Уверена, она ужасно оскорблена тем, что бабушка Гарриет выпроводила ее. Я очень расстроюсь, если мое пребывание здесь послужит причиной раздора между бабушкой и моими родителями.
– А я расстроился бы, если бы леди Лэнгли помешала твоему отдыху очередными нравоучениями.
– Эштон прав, Айрис, дорогая. Тебе необходим был отдых, – сказала леди Апуорт.
– У меня синяк на лице, а не лихорадка или полученная в бою рана.
– Что сделано, то сделано, – произнес Лукас фразу, услышанную от Айрис, и тут же ощутил на себе недобрый взгляд золотисто-карих глаз.
– Наверное, вы правы. Я пошлю маме карточку с приглашением или же навещу ее сама. Возможно, таким образом я снова обрету в ее глазах достоинство. – Айрис закусила губу и задумалась.
Лукас ощутил растущее в груди раздражение, но не подал виду. Айрис все еще не понимала, в каком положении оказалась.
– Это невозможно. Ты не поедешь к своей матери. – Айрис хотела что-то возразить, но Лукас не дал ей раскрыть рта. – Можешь пригласить ее сюда, если хочешь. Но разговаривать с ней ты будешь в моем присутствии.
– Как это нелепо, Лукас. Мама быстрее простит бабушку Гарриет за нанесенное оскорбление, если я сама к ней приеду.
– Ты не поедешь в дом Лэнгли. Понятно?
– Нет, непонятно. Ты не можешь отдавать мне подобные распоряжения. Я этого не потерплю.
Леди Апуорт засмеялась. Засмеялась тихо и мелодично.
– Дети, успокойтесь. Айрис, ты должна понять, что Эштон действует исключительно в твоих интересах.
Айрис напряглась.
– Я сама могу прекрасно о себе позаботиться.
На сей раз засмеялся Лукас. Он просто не смог удержаться. Казалось, Айрис искренне верила в то, что говорила. Она сидела с синяком во всю щеку – и тем не менее утверждала, что сама может о себе позаботиться.
Однако Айрис не разделяла веселья Лукаса и ткнула его локтем в бок. Ему не оставалось ничего другого, как обхватить девушку одной рукой за талию и прижать к себе. Не сделай он этого, непременно еще раз ощутил бы удар остренького локотка.
– Ты принадлежишь мне и должна наконец признать, что я серьезно отношусь к своим обязательствам. Ты будешь разговаривать с родителями только в моем присутствии или не будешь разговаривать с ними вообще.
На этот раз полный негодования возглас Айрис потонул в шуме, доносящемся из холла.
Дверь распахнулась, и в гостиную поспешно вошла миссис Дрейк в сопровождении мужа. Она прямиком направилась к Айрис и опустилась на пол у ее ног.
– Сестренка, с тобой все в порядке?
Айрис в замешательстве посмотрела на сестру, и Лукас, поспешив невесте на выручку, ответил за нее:
– Все хорошо, если не обращать внимания на ужасный синяк.
Дрейк пристально посмотрел на графа.
– Это правда? Лэнгли ее ударил?
Внезапно взгляды всех присутствующих устремились на Лукаса. Леди Апуорт смотрела с любопытством, ожидая его ответа. Айрис же – с мольбой, а миссис Дрейк выглядела так, словно собиралась упасть в обморок.
Глава 9
– Он потерял самообладание, но, как я недавно объяснил Айрис, у него больше не будет возможности сделать это снова.
Дрейк кивнул и проворчал:
– Я заехал к нему сегодня, но мне сказали, что он плохо себя чувствует. Полагаю, он будет приходить в себя дольше, чем Айрис.
– Лукас, ты ведь не бил отца? – По голосу Айрис было понятно, какая сумятица царила в ее душе.
Слишком мягкосердечная, она не понимала желания Лукаса ответить насилием на недостойные действия ее отца. Графу невыносимо было слышать тревогу в голосе девушки и видеть ее искаженное от беспокойства прекрасное лицо.
– Я не бил его, милая. – Он полагал, что не лгал – ведь несколько крепких тумаков и суровое предупреждение нельзя было назвать побоями.
– И все-таки я не понимаю. Почему Лэнгли ударил тебя, Айрис? – спросила все еще сидевшая у ног сестры миссис Дрейк.
– Это долгая история, и я не хочу сейчас ее рассказывать.
Ответ не удовлетворил миссис Дрейк, а ее супруг спросил:
– Это как-то связано с твоей прогулкой по парку в экипаже Клэрис де Брие?
– Да, – со вздохом ответила Айрис.
– Клэрис? А кто это? – спросила миссис Дрейк. Лукас понял, что Тея не перестанет задавать вопросы, пока не получит на них ответы. Ради Айрис он решил прояснить ситуацию:
– Дрейк, усадите свою жену в кресло, и я все объясню. – Развернувшись, Айрис прошептала на ухо графу:
– Я не хочу говорить об этом сейчас, Лукас.
– Разговор можно отложить, но разве это поможет? – ответил тот.
Айрис тяжело вздохнула.
– Возможно, ты прав, но мне ненавистна вся эта суета вокруг моей персоны.
Лукас не стал напоминать невесте, что она сама в этом виновата. Когда Дрейк с женой уселись, граф кратко изложил суть дела, опустив ненужные подробности.
– До Айрис дошли слухи о том, будто бы я содержу любовницу. Она отказалась в это верить, но, будучи натурой любопытной, решила поговорить с вышеозначенной женщиной. Ее зовут Клэрис де Брие, и она является матерью моей племянницы. Айрис решила поговорить с ней в открытом экипаже посреди Гайд-парка. Лорд и леди Лэнгли не одобрили любопытства дочери и способа, каким она его удовлетворила.
Айрис утвердительно кивнула. Она явно испытывала облегчение оттого, что Лукас не стал вдаваться в подробности.
– О, сестренка… – только и смогла вымолвить миссис Дрейк.
– Моя дорогая племянница, если хочешь что-то выяснить, нужно проявлять осторожность. Боюсь, этот навык приобретается с возрастом и редко встречается у молодых. Ты должна быть счастлива, потому что у тебя такой разумный жених. – Леди Апуорт похлопала Айрис по руке, желая немного смягчить упрек.
– Наверное, вы правы, – пробормотала девушка.
Однако у Лукаса сложилось впечатление, что Айрис отнюдь не согласна с утверждением своей пожилой родственницы. Немного помедлив, он проговорил:
– Этот «разумный жених» решил жениться по специальному разрешению через три дня, чтобы предотвратить подобные выходки.
Присутствующие восприняли слова Лукаса по-разному. Дрейк с пониманием кивнул, миссис Дрейк о чем-то задумалась, а леди Апуорт сокрушенно покачала головой:
– Но так не годится… Репутация Айрис и так подверглась обсуждению. Перенос свадьбы равносилен объявлению о том, что ее родители отреклись от нее.
Миссис Дрейк кивнула:
– Верно. Правильнее всего вести себя так, словно ничего не случилось. Устроить свадьбу в назначенный день и выступить единой, сплоченной семьей.
– Но папа действительно отрекся от меня. Он сожалеет о том, что я его дочь. И я точно знаю, он не придет на свадьбу. – Айрис повернулась к Лукасу и посмотрела ему в глаза. В ее взгляде сквозили беспокойство и мучительная боль, причиненная жестокими словами отца. – Кроме того, я не собираюсь выходить за тебя замуж через три дня. Слишком многое еще нужно обсудить.
«Она может говорить, пока не иссякнет поток слов, но она выйдет за меня замуж, – сказал себе Лукас. – А вот предположение ее сестры и бабушки не лишено смысла».
– И как, по-вашему, сделать вид, что ничего не случилось?
– Вы будете все вместе появляться на званых вечерах и балах. То есть вместе с Лэнгли и его супругой, – ответила миссис Дрейк.
– Думаю, это будет непросто, – задумчиво произнесла леди Апуорт, глядя на синяк Айрис.
– Мне кажется, вы все-таки сможете организовать поездку в Лэнгли-Холл, чтобы обсудить приготовления к свадьбе, – сказала миссис Дрейк.
– Нет. Айрис не останется в Лэнгли-Холле. – Лукас не собирался снова обсуждать данную тему, и дамы должны уже были понять это.
Айрис что-то пробормотала, но слишком тихо, чтобы он мог разобрать слова.
– Что ты сказала, дорогая?
– Ты опять указываешь, что мне делать, – нахмурившись, сказала девушка.
– Ты хочешь остаться в Лэнгли-Холле? – спросил Лукас.
– Нет.
– Тогда что тебя не устраивает? – допытывался граф с едва скрываемым раздражением.
– Я считаю, что решение должно оставаться за мной, – заявила Айрис.
– Не важно, чье это будет решение, но нам нужно рассмотреть другие варианты, – строго произнесла леди Апуорт.
– А как насчет совместной поездки в поместье Эштона? – предложил Дрейк.
– Вполне естественно, что вы все туда поедете, – сказала леди Апуорт. – Никого не удивило, что родители невесты хотят посетить поместье будущего зятя.
Миссис Дрейк кивнула:
– Да, думаю, трюк удастся. Хотя, конечно разговоров не избежать. Но ведь положение Эштона в обществе непоколебимо, если я правильно поняла. Как только станет ясно, что он не намерен расторгать помолвку, пересуды прекратятся сами собой.
Айрис вздохнула с облегчением, тихо прикрыв за собой дверь, ведущую на верхнюю площадку башни. Приложив ухо к потемневшим от времени и непогоды доскам, она пыталась понять, заметили лив доме ее исчезновение. Айрис показалось, что кто-то из слуг видел ее и поспешил сообщить Пэнси или Лукасу, что она ходит по дому одна, но из-за двери не доносилось ни единого звука. Ни шагов на лестнице, ни звенящего от гнева мужского голоса.
Оставшись наконец в одиночестве, Айрис оглядела скудно обставленную комнату. Из нее могла бы получиться восхитительная гостиная с круглыми стенами и романтической атмосферой. Как и большинство английских загородных домов, Эштон-Мэнор сохранял элементы архитектуры прошлых эпох. Об этом свидетельствовали две одинаковые башни, каждая из которых имела винтовую лестницу, ведущую на крышу. Айрис не без труда удалось улизнуть в восточную башню.
Пэнси думала, что ее хозяйка отправилась на конную прогулку с Теей и Дрейком. Тея же, в свою очередь, была убеждена, что Айрис отправилась отдохнуть в свою комнату в обществе Пэнси.
Дети Теи спали в детской, а Лукас уединился в кабинете в западной башне, чтобы просмотреть отчеты о положении дел в поместье. Мать пряталась в отведенных ей покоях, усиленно делая вид, что Теи, Дрейка и их семьи не существует, а отец отправился на одну из своих продолжительных пеших прогулок. Он ни словом не перекинулся с Айрис с тех самых пор, как Лукас забрал ее из Лэнгли-Холла.
Айрис полагала, что так происходило потому, что Лукас ни на минуту не оставлял ее одну, а отец не стал бы бранить ее в присутствии свидетелей. Это было бы ниже его достоинства. Именно по этой причине Айрис дольше обычного ворчала по поводу наложенных на нее ограничений.
Лукас позволил ее родителям приехать в Эштон-Мэнор, но с условием, что Айрис не будет оставаться с отцом наедине. Девушка с готовностью согласилась, не желая больше отвратительных сцен, но она вовсе не ожидала, что Лукас воспримет ее согласие столь буквально и ни на минуту не оставит одну. Поэтому девушка и решилась на побег.
Айрис нравилось оставаться в одиночестве. Когда никого не было рядом, ей не нужно было вести себя безупречно, в соответствии с ожиданиями окружающих. С момента приезда в Эштон-Мэнор ей не разрешалось даже спать одной. Лукас настоял на том, чтобы в спальню Айрис поставили кровать для Пэнси. Большую часть жизни Айрис провела наедине с собой и чувствовала себя неуютно, когда кто-то постоянно находился с ней рядом, особенно если этот человек был не Лукас.
А последний избегал ее столь же старательно, как и отец, и пресекал все попытки Айрис заговорить о расторжении их помолвки. Подобное поведение раздражало и удивляло Айрис, потому что за все то время, что она знала Лукаса, он никогда не проявлял такого упрямства.
Граф упорно твердил, что их помолвка должна оставаться в силе, и из-за этой его категоричности никто не желал слушать Айрис, когда она сказала о своей неуверенности в том, что хочет замуж. Мать считала ее неблагодарной девицей, которая навлекла на себя всеобщее осуждение. Айрис ожидала чего-то подобного, но даже Тея была убеждена, что сестра очень уж нервничает из-за предстоящей свадьбы.
Возможно, если бы она была более убедительна, то хотя бы Тея обратила внимание на ее слова, но в том-то и проблема… Айрис не была уверена и в том, что она действительно не хочет замуж за Лукаса. Она вообще ни в чем не была уверена. Ей нужно было подумать в одиночестве. Поэтому она и сбежала. Никто не хватится ее до тех пор, пока не вернутся Тея и Дрейк, и, судя по тому, как последний посмотрел на свою жену, ожидать их нужно очень не скоро.
Сунув под мышку роман и плед, Айрис начала подниматься по винтовой лестнице. Положив свою ношу на последнюю ступеньку, девушка отодвинула тяжелый засов и открыла дверь, ведущую на крышу. Вновь подхватив книгу и плед, Айрис вышла на залитую полуденным солнцем крышу, и у нее тут же перехватило дыхание от восхитительного спокойствия, окутывавшего ее со всех сторон.
Вдохнув полной грудью свежий весенний воздух, Айрис окинула взглядом череду холмов, окружавших поместье Лукаса. Она чувствовала себя так, словно видела на много миль вперед, и, возможно, так оно и было. Не остроконечная ли крыша местной церквушки виднеется вон там, вдалеке? Девушка обошла площадку, наслаждаясь одиночеством и восхитительным видом, а потом расстелила плед и уселась на него, прислонившись спиной к каменной стене.
Вот так же сидела она, когда Лукас нашел ее в саду леди Апуорт, и это напомнило Айрис о его всепоглощающем поцелуе. Хотя нет, этого слова было недостаточно для того, чтобы обозначить то состояние близости, которое разделили они с Лукасом. Близости, при воспоминании о которой Айрис каждый раз заливалась краской и которой не случалось больше с момента их приезда в Эштон-Мэнор.
